Самиздат литеретурно-публицистический журнал

Ты теперь не одна в моих песнях,
Наши слезы смешались с дождем.
Ты не можешь снова воскреснуть,
Что любил, оказалось лишь сном.

Все, что, было, пройдет, я уверен,
Между… небом и круглой землей.
Компас в царство грез не потерян,
Замок снов - не разрушен волной.

Все дороги ведут в бесконечность,
Грешный ангел смеется нам вслед.
Жизнь проходит так быстротечно!
Есть баллады, любви больше нет.

21 марта 2006 г.

Приглашаю посетить мой сайт http://hypermix.narod.ru/

С вершин «сегодня» комом снежным
Скатилось юное «вчера»,
Где сном сковала побережья
Мятежной памяти игра.

Вчера же по зомбо-ящику в трансляции с митинга, посвященного печальному событию, один из трибунов современности назвал Пушкина – «главным приобрЕтеньем русской словесности»…

Вчера же по зомбо-ящику в трансляции с митинга, посвященного печальному событию, один из трибунов современности назвал Пушкина – «главным приобрЕтеньем русской словесности»…

Драной кошкой по мыслям развесила
Мокрый хвост от виска до виска –
Королева печалей – Депрессия,
И визжит до икоты тоска.

Стекая стихами в воронку души,
Стихает в нас боль; я с тобою – души.
Стегая шагами по кромке тиши,
Подол расстегая качал камыши.

Не надрывай! Прошу, не надрывай!
Наш старый мир устал от заморочек,
Жизнь, милый друг, совсем не каравай,
Делить её не надо – хватит строчек.

Вас, наверное, очень удивит мое заверение, что я понимаю ваше желание получить максимально полный обзор, пусть даже читателя, вашего произведения.
Из вариации потребностей – хлеба и зрелищ, я, в данном случае, отдала предпочтение – хлебу, хотя, насколько я вас смогла услышать, вы-то как раз в первую очередь ожидали от меня зрелищ – смех, юмор. Может, в другой раз, скажем так, когда я почувствую, что имеет место быть факт насыщения. Пока хлеб.

Я теперь тебе не верю, слышишь,
Убиенный подлою весной.
Мы теперь вдвоем, а место в нише
Одному. Я выйду – ты постой.

Мы с тобою друзья по несчастию.
Словно небо крылами стрижи,
Сердце чиркают мысли горластые:
Грешной просьбою заворожи!

Ветреный, теплично-бархатный,
Обморочно-облачный февраль,
Суеверно-томно, схватками
Заметаешь ласку и мораль.

Как серебра, дешевого черненья,
Насыпал снега улицам февраль.
Зима, устав в попытках воцаренья,
Слезит. Теплом ей потакает враль.

Мы живём, пока не внемлем смерти.
Панибратство сокращает путь.
Игры с ней, хоть верьте, хоть не верьте,
Неспособны, цепкой, обмануть.

Скажи мне, Анна, где же поезд?
Да не кидайся, а ложись.
Я, о сюжете беспокоясь,
Тут подыграть, как гармонист.

…Я поднимаюсь по серым гранитным ступеням и опускаюсь на колени ещё раньше, чем слышу голос – равнодушно бесстрастный, шедший откуда-то сверху: «А теперь приклоните колена свои и выпейте из кубка этого в знак преданности вашей…» Голос говорит ещё что-то, странно знакомый голос, но слова всё отдаляются и отдаляются, так, что я уже не могу различить их, и только смотрю на кубок, который держу перед собой, хотя и не помню, кто и когда успел протянуть мне его… Я ощущаю его тяжесть – тяжесть золота и тёплой дымящейся в нём крови…

:tongue:
Но всё закончится когда-то,
Когда-то будет никогда...

На мой взгляд, один из менее удачных... :crying:

сон

1975-1985 гг. - золотое десятилетие советского рок-н-ролла. И всё то, что было спето до или после этих цифр, по меньшей мере не серьезно, а по большому счету беспринципно. Сейчас объясню, почему я так субъективно определил эти рубежи.

Однажды Исигава Тори всё-таки оказался на этом перепутье. В один момент перед ним предстала вся схема мироздания. Будто змеи переплетались на ней разноцветные витиеватые линии.
Впервые в жизни Исигава Тори ощутил расстерянность. Он сел на траву и опустил на кулак колючий подбородок.
"Так легко сделать первый шаг и так легко ошибиться – подумал Исигава Тори, – В трудное время довелось мне жить. Все мои предки, верно служившие Токугаве, вряд ли сталкивались с такими проблемами. Я завидую тем, кому легко жить и умирать".

Между строчек стихов,
Как на озере птицам,
Нашим мыслям без слов,
По ночам плохо спится.
Я дежурю совой,
Ожидая жар-птицу.

Я несу, как суму,
По извилинам мозга
Образ милой. Грущу
И не сплю, спать мне жёстко.
Я за памятью вслед
Проникаю в шкатулку
Молодых наших лет
На ночную прогулку.

Полночью мысли твои разметало.
По небу чувств несгоревших обрывки.
Лесть для души, словно ржа для металла –
Правда, как к кофе вечернему сливки.

Котам я верила всегда
(Туда нам и дорога!)
Что лести мутная вода?!
Мы адвокаты слога!

Кисточкой тронь и музыкой,
Кривдою, мздою, мужеством…
Кисло и узко – вкус другой:
Правда, закон, содружества.

Тронь дожди… Подожди. Дождись…
Трон – не жизнь. Трону – гнись, и днись.
Не ломайся, не жги, не вой…
Я всегда…Навсегда с тобой…

Дарю тебе …………..

А до весны пол года

Что это за любовь такая

По грешной душе