Самиздат литеретурно-публицистический журнал

Группа «Ассорти» - «Абракадабра»

Танец, это чувства вне плоти,
Это страсть и верность воедино.

Живи поэт и пой во славу
Не опороченной души.

Каждую ночь бой без снов

Как мне дорог мир чащобы!

А в деревьях ветер
Выводил рулады

Гости мы залетные на тебе, Земля
Книги переплетные, верные друзья.

О времена, о нравы...

В Германии оно тоже есть

Брат поэт, коротка твоя жизнь!
Обрезают её нежданно,
Не ободрит ни кто: «Держись!»
А вот нож под ребро, то ладно…

Может быть, пора перестать взывать к разуму, а использовать пресловутый «принцип гвоздя» - разом вырвать его из доски, притом с такой силой, чтобы не оставалось никаких сомнений в том, на чьей стороне сила?

С искренним уважение к Автору

С искренним уважением к Автору.
Метафорическое

Отклик
Завтрак завтра
автор PoorLamb

И вновь о любви...)

Окончил заяц институт, престижный очень – медицинский.
Сидит, приём себе ведёт и тут нему, товарищ Свинский.
Ну, весь конечно при себе. – Живёт наверно он богато?
А у меня то, с гулькин нос – ну не зарплата, а заплата.

У великого французского поэта польского происхождения Гийома Апполинера есть цикл "Алкоголи". Не прошёл мимо этой темы и я. Вот один из таких опусов, написанный очень давно, но по-моему не потерявший свою живость и поныне.

Ты ушла ни о чём не жалея, на лице восковая печаль.
Ты жила без огня Прометея. Я смотрю на тебя, и мне жаль,
Что судьба твоя криво сложилась, что любовь тебе болью была.
- Ты как камушек с горки катилась, как листочек по речке плыла.

Перечитав в шкафу все книги,
Мы забываем старый шкаф.

Осеннее

В дырявых штанах и грязной засаленной куртке, он вошел в вагон электрички на третьей остановке и, взявшись за гармонь, подвешенную к груди с помощью двух кожаных ремней, затянул заунывную песню, время от времени встряхивая головой, будто прогоняя комаров. При этом пряди его длинных волос спадали на морщинистое, в царапинах и ссадинах лицо, почти соединяясь с густой бородой.

Сейчас мир человека действительно застыл в тупике в погоне за сексом. Охота за мужчинами становится правилом уже и для женщин.

Построила город из влажной сверкающей соли –
с десяток домов, пару улиц, центральную площадь...

О самой любимой и желанной

Я испугался. Просто испугался.
Нет, не симфоний – какафоний лет

Поражений и потерь
Слишком долгий путь.
Поздно каяться теперь,
Больше не вернуть

Ох, не охнуть и не встать! – Что я натворила?
Не с того, да, не с сего – в пропасть угодила.
На неделе я к реке по воду ходила,
И в коровье – то дерьмо, сослепу – ступила

Отголоски далёкой любви, как в колодце, заброшенном эхо.
Помню жаркие губы твои, переливы призывного смеха.
Ты была, как цветок полевой, пахла чистою белой ромашкой.
А глаза твои были травой – изумруды. – Под тонкой рубашкой,