Самиздат литеретурно-публицистический журнал

Если сердце стучит - то влюбилась я.
Если мама молчит - провинилась я.
Только как разорваться меж вами,
Угождая и сердцу, и маме?

Если сердце стучит - то влюбилась я.
Если мама молчит - провинилась я.
Только как разорваться меж вами,
Угождая и сердцу, и маме?

Я с графоманами на вы,
я передал бы их Китаю,
хотя и сам пишу, увы,
гораздо хуже, чем читаю.

Я с графоманками навы-
навыяснялся отношений,-
я их любил до головы,
не исключая губ и шеи.

По Госту.

Как будто живу и пока еще думаю вроде.
Ищу не себя, - это детство, - оно признак роста.
Вчера, отыскал я большой помидор в огороде,
В моем огороде, а как он подходит к параметрам Госта.

Как будто люблю.
В колодец бездонный ныряю как в омут.
Назвать все привычкой.
Привычка любить… Как это приниженно просто.
Уже не завидую больше кому – то другому,
Другая любовь не подходит к параметрам Госта.

Как будто мечтаю.
Мечта – ведь по сути пустая работа.
Вдруг стать Робинзоном, попав в Одиночество – остров.
Но это мечта, и мечта не того «Идиота»,
А он не подходит к параметрам Госта.

Собака на асфальте
Раздавленное тело.
В каком – то диком сальте
Оно прожить успело.

Все собралося разом,
И боль, и сон, и визги.
И налетевшим «мазом»
Раскиданные брызги.

И вот уж не живое
Бесформенное что – то.
По ней никто не взвоет,
Да и кому охота.

Кому сказать про это
Еще на смех поднимут…

***

Как голова усталая,
Как осень к ночи клонится,-
Любовь, - что цветом алая,
Теперь ничем не тронется.

В молчании хранимая,
Шептать не будет с нежностью: -
«Ты самая любимая!
Останься!… безнадежностью…»

Дождь

Был он косой
И даже хуже,
И полосой
Он не был уже
Вчерашнего.

По крышам дробью простучал,
В окне слезою прокатился,
Стал монотонным, заскучал,
И настроеньем отразился
Во мне.

Догнал прохожего, облил,
От скуки ради, или смеха.
И дальше…
Заглушая эхо,
Пролился стенами белил.

***

Какая осень?!
По нутру бежит мороз,
И слякоть гложет.
За ней уже зима быть может,
Придет немая как вопрос…?

Оденет в теплые одежды
Оденет в теплые надежды.
И только дальние невежды
Озлятся, - черт тебя принес!

Ностальгия.

От пустоты остался звук
Не окрыляющей надежды.
На плечиках Мечты, - одежды, -
Театра жизненных излук.

Уже все роли сыграны,
Уже любовь не правит моду,
Уже не ценят так свободу,
Как ценят модные штаны.

Уже слова, лишь только речи,
И мысли, - рваные куски.
Ненаполняющие встречи, -
В сосуд разбавленной Тоски.

Душа задушена собою
И крик её, - подобен вою.

***

Молитва на ночь (шутка)

Да будет свет в моем окне,
Да снизойдет удача мне,
Да будет вся моя родня
Молчаньем радовать меня.
Да телевизор пусть сгорит…
Как радостен потухший вид.
Да пусть начальниковый крик
Ослиным станет в тот же миг.
(И чтоб ему исчадью зла, -
Иметь обличие козла).
Да детских душ не омрачать. –
Себя воспитывать начать?
Да жить с подругою в ладах, -
Не растерять любовь в судах.
Да душу перерыв, - ища, -
Найти в себе товарища.

Жара

Болванкой лечь на дно,
Не рыб кормить, а так.
Чтоб коже холодно,
Как запотевший бак.

Леща за хвост поймать,
Куда же, ты? Куда?….
Плывете вашу мать
Зеленая вода.

Побыть бы и назад.
Пыли глотнуть глоток.
Где каждый волосат,
А значит, носит ток.

Где каждый сам себе
Чего-то говорит,
От слова, - По судьбе,
До, - Современный вид.

***

Туманы.

Туманы достали вторую неделю.
Оно ничего, да не видно дороги.
Не видно себя. Я себе еще верю?
Мои ли порывы, и мысли, и слоги?

Движенья в тумане сокрыты не глазу.
Чужое – мое, как ? его не заметить.
Как мысли в тумане туманятся сразу,
Движенья души, - шаловливые дети.

Украденным словом, насытившись вволю,
Себя, переполнив до скотской отрыжки,
Себя нахожу, узнаю свою долю, -
На лбу не печать, - это лобные шишки.

И спрятавши лоб за личиной гримасы,
За звуки иронии, - (веселия стоны),
Стекаю, в туман человеческой массы,
Продолжить игру под фальшивые звоны.

И замкнутый круг, он порвется едва ли…
Ох, как в эту зиму туманы достали

1

Почувствовав за спиной холодное дыхание смерти, не пугайся и не спеши молить Бога о спасении. Лучше остановись на мгновение и, вспомнив прошлое, поблагодари судьбу за подаренную тебе некогда любовь...

Далеко ещё до лета,
Но раскрылись первоцветы,
Отряхнувшись ото сна,
Солнцем брызнула Весна!

Растопив зимы остатки,
С ветерком играет в прятки,
Раскрасив небо синевой,
Цветами сыплет над землёй:

На зелёном изумруде -
Ярко-розовый бутон,
В танце с ветром, как на блюде,
Виражи выводит он.

Гиацинт благоухает,
Словно бы в последний раз,
Над ним бабочка летает -
Крылья-планер напоказ.

И жарки горячим глазом
Обжигают ясный день,
И от солнечного сглаза
Хочется забраться в тень.

И такое буйство цвета,
Ярких запахов - букет,
Что с Весною до рассвета
На душе покоя нет.

Ах, вы цветы-первоцветы,
Вы - бальзам моей души,
Шлёте лету вы приветы -
До чего же хороши!

P.S. жарки - огоньки - купавы - это цветы с яркими оранжевыми "шапками".
Желаю всем цветущих, солнечных, майских праздников!

Как велика Вселенная!
И как бездонно Небо!
И так мои наивны словеса...
Как лёгкая пушинка тленная
Взлетишь когда-то в Небеса -
Нет следа: ты был - и не был...

А как Земля прекрасна!
Как Природа величава!
И ты, как муравей,
Всё тщишься созидать...
Какая б ни была земная слава,
Пушинку в Небесах не увидать.

Так быть или не быть? -
Вопрос извечный...
Жизнь дал тебе Творец,
А это значит - быть!
Свой заслужить венец
И насладиться
Радостью беспечной
И чашу горькую испить.

Цени мгновения -
Весны цветение,
Золота осеннего печаль.
И верь, что и твоё горение,
Как к сердцу - сердце притяжение,
Оставит светлую печать.

Илья & Михаил Брук.
Брюссельская капуста.

Есть слова, значение которых усваиваешь с возрастом. Иногда они остаются загадкой до отрочества, изредка – до старости. Наше поколение узнавало о существовании столицы Бельгии из супов и гарниров – так сложилось, что брюссельскую капусту завозили в магазины чаще, чем граждане СССР посещали «сердце Европы», как величают себя брюссельцы.

М.С.БРУК

«Химия – антигуманная наука.
Химия – преступление против человечности».

Д.И. Менделеев «К вопросу изготовления
водноспиртовых смесей».


БРЕД-ФЭНТЕЗИ ИЛИ
ПЕРИОДИЧЕСКАЯ СИСТЕМА БЫТИЯ.

Прав великий ученый. Но и он не без греха. Потому, как алчность одолела. На деньги позарился. А то, что его опыты Россию к упадку привести могут, не подумал. Что ему народ? Когда вокруг сплошь интеллигенты и декаденты. Ну, те, что шампанское и "Виски" заморские пьют. Ясно дело не пролетариат. К чистяку не привычны. Средств, опять же, на все не хватает. Вот и стали друзья его винокурни обходить. Просят, унижаются. Вы нам что-нибудь на европейский манер произведите. А то, как есть, или по миру пойдем или все угорим.
Рынок, знаете ли, он отзывчив. Ему, что продукт натуральный портить, что народ отравой всякой морить - едино. Лишь бы прибыль была. Вот тут-то и явился к приват-доценту Диме рогатый, в облике купеческом. В пояс, подлец, кланяется. «Реши, ты нам, батюшка Дмитрий Иванович, задачку нелегкую. Как спирт разбавить, народ не обидеть и в деньгах выигрыш иметь? Мы-то тебе ой как благодарны будем».
Он, Дима тот, по обычаю своему, тогда без гроша сидел. Потому, как жизнь неправильную вел. С всякими там диссидентами, поэтессами путался. Все родительское состояние и промотал. Над пословицей же «беден, но честен» в ту безнравственную эпоху все потешались. Вот, и пришлось душу дьяволу заложить.
Все, что случилось дальше, вы у этого самого Димы в научных трудах читайте. Опять же в «Кратком курсе истории КПСС» не мало сказано, как капиталисты народ дурачили.
Только в конце работы Менделеев осознал всю тяжесть своего проступка. Увы, содеянного не вернешь. Пошла злопакость хмельная гулять по России. Народу простому, она, что вода. Да, вода-то коварная. Так и прозвали "Водка". Для краткости.
Наш-то, вину искупить захотел. Постился, молился. Периодическую таблицу химических элементов изобрел. На воздушном шаре улететь пытался. Не помогло. Ветер утих. Пар остыл. Позор остался.

"...Все люди - сволочи". Первоначально это был просто выкрик, эмоциональный аргумент в пьяном споре. Память не сохранила подробностей того застолья, поскольку разговора на эту тему, как такового, и не получилось. Но осталось непреходящее удивление реакцией собеседников...

Как сладкий сон... Воспоминания...
В памяти моей - яркое пятно:
Робкий поцелуй, слова признания -
Кажется, что это было так давно.

Шалаш у стога, лунный свет и поле -
Мы ссорились, мирились и опять...
Мое сердце надломилось, что ли?!
Но тебя я стала забывать.

Кто виноват, что вечера дарили
Прохладу звонкую и тишину?
Кто виноват, что находили
Во мне другие сердце и мечту?

Порывам страстным я не отвечала,
Хранить хотела верность навсегда.
Кто виноват, что сердце не молчало
И, откликясь, говорило: "Да!"

Года прошли. Любовь промчалась мимо,
А время научило понимать,
Чтобы огонь горел, необходимо
В светильник чаще масла добавлять.

Ему благоволят как Кремль, так и зона,
и женщинам мила хвала их этих уст.
Я не был никогда поклонником Кобзона,
я просто жил и знал те песни наизусть.

То были меты всех значительных событий
в судьбе моей страны и самых дорогих
людей моей судьбы. (Что может быть забытей,
чем тот, кто сам не стал событием других?!)

И даже в этот век - разбоя и наживы -
не без монет беда, беда - без этих мет:
пока они живут - и мы с тобою живы,
когда их нет, увы - и нас как будто нет.

.

.

.

...Первые три ступеньки взросления души – Пробуждение, Изъяны конструкции и Изъяны Программы – это всего лишь первый лестничный пролет, начальный, относительно прямой участок пути до первого Поворота...

Забыв о Боге и любви,
О том, что все не вечно,
Глупец гордится сам собой,
Грешит, живет беспечно.

Он презират всех вокруг,
Кто честен, кто несчастен,
Кто беден, не имеет слуг,
К скандалам непричастен.

Кто скромно жизнь живет свою,
Чужого не присвоит,
Он не богат, не знаменит,
Недорого он стоит.

Забыл глупец: от Бога все!
Богатство и здоровье.
Забыл, что можно заплатить
За амнезию кровью.

Но видит Космос подлость ту,
И сокрушит несчастьем,
И остановит он глупца,
Ведь это в его власти.

Не рой же яму никому
В смятении и злости,
Не угодить-бы самому,
Переломав все кости!

.

.

.

.

.

.

.

.