Еврейское счастье (продолжение)

- Горе мне «бедному» еврею. Большое горе. Нет, не подумайте, что кто-то у нас из родных умер, или ещё чего ни будь страшное, не стряслось. Про это я даже думать боюсь, и не дай бог мне во сне приснится такое. А горе моё такое, я вам скажу, это то, что моя любимая Сара, я уже говорил, что она моя жена. Моя дорогая Сара взяла, и немножко заболела. С кем такое не бывает. Но почему именно это случилось с ней? Хотя давайте на чистоту. Что случилось со всеми мне, просто не очень хочется переживать как-то. Но за Сару! Я переживаю всем сердцем. Это я вам говорю честно.
Моя любимая Сара сейчас лежит в кровати. Это для неё не порядок. Она привыкла исполнять свою работу на кухне. Она привыкла готовить так, что можно пальчики съесть.
А сейчас мне уже не до шитья. Я приостанавливаю свою работу, не надолго, и присаживаюсь рядом. Я беру её руку в свои ладоши. Я её руку глажу. Нам обоим приятно. Хотя немножко грустно.
- Послушай, Сара, уже я тебе хочу сказать кое-что. Я тебе никогда не рассказывал о том, что я до нашей свадьбы любил одну девушку. Я не хотел никогда тебя обманывать, просто не хотел расстраивать. Если тебя рассказать про неё, то пусть тебя это не обидит. Я так скажу, она была красавица. Таких глаз, такой фигуры, а какой нежный голос, не было и наверно больше ни будет на этом свете. Не важно, как её звали, важно то, что мы любили друг друга взаимно. Казалось бы, вот вам и счастье в руки, так нет же. Разве к еврею счастью приходит по желанию?
Может ли религиозный папенька еврей, взять в невестки русскую, у которой папаша тоже по- своему религиозный. Наши папеньки из-за этого случая даже перестали здороваться, не говоря про то, что заводить разговор о нашей свадьбе. Куда уж там.
- Ой, вей! Это тебе не современная молодёжь. Вот современная молодёжь…. Да… Ты видишь, что творится на белом свете? Они родителей не слушают. Женятся, на ком желают и когда пожелают. Живут, с кем им угодно и как им хочется. Сходятся. Разводятся. Дают клятву жить до «гроба». До чьего гроба? Ещё гроб не принесли к ним в квартиру, ещё они оба живы, а они живут уже с другим человеком, и дают ему вновь клятву. Можно подумать – «я клятву» дал, я могу её взять, и снова другому человеку дать. Клятва – это что, разве ВЕШЬ?
Мой папенька сказал мне:
- Я посыплю голову себе пеплом, и буду сидеть семь дней траура, словно ты, мой ребёнок, для меня уже умер.
Я ему ответил:
- Ради твоей любви, дорогой папенька, я готов жениться - на кривой, косой, и старой.
Папенька засватал тебя, напомнив мне завет – «плодитесь и размножайтесь», прибавив, как мы с твоей мамой.
Ты не дашь мне соврать я старался как «стахановец». Уже что-что, а это нам доставляло обоим удовольствие.
Потом пришла к нам взаимная любовь. Я полюбил тебя всем сердцем, и навсегда. Ведь ты мать моих детей, и бабушка наших внуков.
Скоро придёт Веня, наш сыночек. Он сыграет нам на скрипочке, и мы потихоньку, все вместе споём наши песенки. Я позвоню дочери, и она придёт с внуками. Они устроят тебе такой «гвалт»! Но! В нашем доме всегда будет счастье и покой. Разве это не еврейское счастье?