Березка

Раздражать его она начала с самого первого дня пребывания их взвода на позиции. Пред окопами, на несколько сот метров, простиралась изрытая снарядами и минами земля. В ложбинах, изредка торчали подстриженные пулями кусты. Только она, тонкая и беззащитная, все еще покрытая уже пожелтевшими листьями, стояла целой, без видимых повреждений.
Эта береза стала его проклятьем. В который раз, вечером, ложась спать, он молил Бога, проснувшись увидеть ее срезанной осколком. И в который раз утром, проснувшись, он видел ее вновь целой и невредимой.
Этот островок жизни на празднике смерти раздражал до безумия. После гибели семьи, он хотел умереть, и любое проявление счастья, делало его невменяемым.
На четвертый день, взяв пулемет, он решил покончить с ней одним махом. Длинная очередь результата не принесла. Береза стояла, как и прежде.
Листья на ней шумели на ветру, напоминая о скорой осени. Не давая спать, заставляли задумываться.
Тогда он взял за правило: каждое утро, вместо зарядки стрелять по дереву. Целился долго и тщательно. Длинных, и от того безприцельных очередей уже не допускал. Курок давил, как учили - на «двадцать два».
Но пули уходили в сторону. И это было словно наваждение.
Под обстрелами, он высовывал из окопа голову, в тайной надежде увидеть разметаемую взрывом березку. Осколки ложились рядом, заставляя плотнее вжиматься в раскисшую землю. Злые, они были готовы достать человека где угодно, но деревцу, самым волшебным образом, ущерба не наносили.
Прошла еще неделя. Потеряв от взрывов большую часть листвы, береза стояла, как и прежде.
Безумие охватило его. Друзей, вчерашних соседей по окопу, хоронили рядом, в низине. А она стояла, и это было невыносимо.
Наконец решившись, ночью сходил в тыл, к саперам. И уже на утро, держа в руках короткую ножовку, полз к дереву, решив покончить с ним одним махом.
Подобравшись, отложил в сторону автомат, и стал приноравливаться пилить. Шершавая кора шелушилась белыми завитушками. Он протянул руку, и погладив березу вдруг застыл. Вой мины парализовал тело. Как опытный боец он сразу понял - это она. Сейчас упадет рядом, метрах в двух максимум. И все. Конец.
Взрыва он не слышал. Сначала темная стена поднятой взрывом земли загородила солнечный свет. Потом зашлепали осколки и комки сорванного дерна.
Тишина надавила плитой. Избавляясь от ее груза, он с трудом приподнялся. Шум, стоящий в ушах мешал сосредоточиться. Усилием воли заставил себя пошевелить руками и ногами. Вроде живой! Близоруко прищурившись, он посмотрел на березу. Древо было переломлено. В месте излома, прямо на уровне его головы, торчал большой, с коряво вывернутыми краями, осколок. Его осколок.