СЛУШАЮСЬ И ПОВИНУЮСЬ

СЛУШАЮСЬ И ПОВИНУЮСЬ
(Фантастический рассказ)

Он страдал. Наверное, сильно.
Диигулла был поражен именно тем вариантом депрессии, которая ввергает самых ярких оптимистов в страшную тоску. Корабль, стартовавший к ним с Земли, до сих пор еще не прибыл, и внятного объяснения случившемуся пока не было.
Диигулла мерил в раздражении шагами пространство большого бокса, служившее ему импровизированным кабинетом. С момента высадки на загадочную планету прошло больше года, а воз, как говорится, и ныне там. То есть, если сказать другими словами, - более точными словами! - дело с места двигалось плохо. Экспедиция на протяжении длительного времени занималась ерундой. Все попытки наладить стабильную работу по изучению и освоению ресурсов планеты заканчивались ничем.
- Как это объяснить? - спрашивал каждое утро Диигулла, собирая свой небольшой коллектив на планерку.
Со всех сторон, по обыкновению, доносился нестройный гул. Это был гул, выражающий, в общем-то, накопившиеся эмоции. Члены большой и важной научной экспедиции были озадачены не меньше, чем их руководитель. А удивляться было чему.
- Примеры? Пожалуйста, - докладывал очередной соискатель, - мы провели исследование каньона. Составили подробную карту. На следующий день…
- Хочешь угадаю, что обнаружилось на следующий день? - живо спросил Диигула, поднаторевший в такого рода делах. - Каньон исчез, верно? Словно его никогда и не было.
- Ничего подобного!
- Он стал еще больше?
- Нет.
- Тогда… - Командор стал задумчив. - Так, так… - Потом, чихнув, отрешенно махнул рукой. - Ответь, что с ним случилось?
- Каньон до краев заполнился…
- Водой?
- Можно сказать и так.
- И что здесь удивительного?
- Ничего.
- Ничего?
- Ничего. Если не учитывать одно странное обстоятельство. Это замерзшая вода.
- То есть лед?
- Именно лед. И это при плюсовой температуре окружающей среды.
Ученый так и не смог объяснить причины неожиданного природного явления. Впрочем, он не был оригинален в своей невезучести.
Лавры кандидата на премию «Удивительное - рядом» заслуживали и другие.
- Ни с того ни с сего в воздухе возникали миражи…
- Пышными цветами зарастала голая поляна…
- В общем, происходит что-то невообразимое, - подытожил Диигула и задумался.
Это была неправильная планета. Как ни крути.
Доклады членов команды вводили командора в не прекращающуюся депрессию. Последнее заявление и вовсе удивило его.
- Как это? Что означает термин: «неправильная планета»? Это научный термин?
- А как называть планету, которая не поддается изучению?
Командор не нашел, что ответить.
- Дарис, у тебя самая устойчивая психика, - обратился Диигулла к ветерану поисковых экспедиций в космосе, - меня интересуют именно твои выводы. Может, поделишься своими наблюдениями.
Дарис имел бледный вид. Сказать так - ничего не сказать. Дарис, подобно командору, ощущал полную растерянность.
- Я побывал на многих планетах. Были среди них и плохо поддаваемые освоению миры, попадались планеты с засушливым климатом - даже водные миры. В конечном итоге освоение любой планеты - просто вопрос времени. В данном случае…
- Что в данном случае?
- Я развожу руками, - ответил после паузы Дарис и действительно развел руками.
Было решено тщательно фиксировать все известные и неизвестные факты, искать по возможности новые, ничего нее отбрасывая. Любая незначительная деталь могла дать в конечно итоге ключ к разгадке. Как в детективе.
Планерки стали ежедневными. Они диктовались необходимостью.
Однако люди не сразу это поняли.
- Уловить какую-нибудь закономерность в событиях практически невозможно, - пожаловался как-то один из выступающих.
- Над этим надо работать.
- Надо… Вот и работайте.
Джиигула оставил в задумчивости команду и ушел к себе.

Выход должен иметься. Какой?
Диигула уже на протяжении несколько месяцев спал плохо. Долго ворочался в постели, пытаясь сформулировать принципы, посредством которых экспедиция могла решить стоящие перед ней задачи.
Кое-какие достойные внимания мысли стали зарождаться в засыпающем сознании. Вот тут возьми и запиши. Утром ведь не вспомнишь. Но утомленный суматошным днем Диигула не нашел силы сбросить дрему и вернуться к реальности. Сон вступил в свои права.

Сайсан проснулась от гудения. Спрыгнула с койки и очумела завертела головой. Гудение исчезло.
- Что это со мной?
Пронзительное гудение самопроизвольно зародилось в голове и проникло в сон или… вдруг какой-то шум, раздавшийся в непосредственной близости перед самым пробуждением, послужил основой для этого. Трудно сказать. Как бы там ни было, Сайсан проснулась.
Койки на космическом корабле убирались автоматически через пять минут после того, как избавлялись от груза. Так произошло и на этот раз.
Сайсан оглянулась. Ее подруги продолжали безмятежно дрыхнуть.
- Приснится же такое, - задумчиво произнесла девочка.
Кошмары снились ей не первую ночь. Во всем виновато ее живое воображение. Мама не раз предупреждала, что юной художнице не стоит рисовать перед сном ужасных монстров.
- А что мне рисовать?
Сайсан стоило только закрыть глаза, как перед ней неожиданно возникали яркие картины фантастических чудовищ. Бери карандаш и зарисовывай удивительных тварей, которых предложило услужливое воображение.
Словно джинн из сказки: «Слушаю и повинуюсь!»
Несомненно, у девочки был талант. Еще со времен Валледжо человечество с удовольствием принимало творчество художников, рисующих фантастические рисунки.
Однако Сайсан не обольщалась. Признание и успех к творцам приходит чаще всего посмертно. Со времен великого Леонардо в мире мало что изменилось. Окружающие, как ни крути, талантливую девочку не понимали. Или не хотели понимать.
- Надо зарисовать милого недотепу, - сказала юная художница сама себе.
Приснившийся ей монстр имел крупные размеры, даже очень - клыки соответствовали.
Если вдуматься, истинный зоолог любит каждую живность. Даже самая мерзкая тварь - например, лягушка или таракан - представляет для него неподдельный интерес. Что касается девочки, то Сайсан была, естественно, тоже подвержена этой страсти. Болезни - если хотите. К своим монстрам девочка относилась с большой нежностью. Как мать к маленькому дитяти.

- Девочка моя, ты уже проснулась? - обрадовалась мать.
Мать Сайсан являлась полноправным членом космической экспедиции и в силу этого у нее было мало времени, чтобы уделять должного внимания юной художнице.
Впрочем, Лайана любила подрастающую дочь.
- Я хочу, чтобы ты выросла нужным обществу человеком, - говорила она Сайсан, когда появлялось время для сеансов воспитания.
Вот и сейчас она сказала правильные слова. Те, что должна была говорить как мать. Диалог происходил в командирской рубке. Лайана была на дежурстве.
Вдруг она услышала:
- Творчество нельзя губить в зародыше.
Надо же… Маленькая девочка говорила странные слова. Впрочем, ее мысли не были по-детски наивными.
- Девочка моя! - Погладила Лайана свою маленькую Сайсан по головке. - Я ведь желаю только добра. Ну ладно, иди. К себе. Нашим радистам, кажется, удалось получить устойчивую связь. Извини, у меня очень много работы.
- Мама…
Трудно пробиться сквозь стену непонимания.
- Давай потом, - отозвалась Лайана. Она была уже сильно озабочена. - Девочка моя, договорились?
Сайсан стояла и не уходила.
- Иди к детям! - приказала мама, обернувшись и увидев молчавшую девочку на прежнем месте.
Сайсана тяжело вздохнула.
- Угу…
Она снова почувствовала, что налетела на стену.

Согласившись возглавить экспедицию Диигула взял на себя груз непомерной ответственности. Впрочем, 34 года вполне приемлемый возраст, чтобы делать сознательный выбор. Молодой человек уже побывал в предыдущем полете к неизведанной планете заместителем командора, очень опытного командора, и в силу этого у него теперь имелся определенный опыт в подобного рода экспедициях.
Ничего архисложного или того, с чем Диигула, по его разумению, не справился бы на протяжении всего времени освоения не произошло. Ни разу не случилось чего-нибудь из ряда вон выходящего. И Диигула сделал вывод, что есть смысл делать карьеру, что стоит попробовать себя в новом качестве. На новом поприще. Пускай трудном.
Следует заметить, что здесь были и определенные радости. Новая высокая должность позволяла вступить в Клуб командоров. А это влекло за собой вполне определенные блага. К слову сказать, недоступные остальным смертным.
Диигуле однако не повезло.
Экспедиция столкнулась с непредвиденными трудностями. Каждый день приносил новости. Плохие, необъяснимые новости. Только что доложили, что на силовой подстанции, которая обеспечивала электроэнергией лагерь поселенцев, поврежден кабель управляющей связи. Необходимо прибыть на место и срочно разобраться в обстоятельствах, предшествовавших аварии.
- Крысы… Перегрысть провод могли только крысы, - сообщил ответственный за электроснабжение.
Диигула внимательно осмотрел повреждения.
- Крысы, говоришь, - задумчиво произнес он.
Характер среза не позволял делать однозначных выводов. Сотрудник явно поторопился.
- Скорее всего, кабель повредили, когда устанавливали оборудование. Случайно задели острым краем тяжелого трансформатора, - высказал предположение командор. - Почему обязательно крысы? На планете я не видел каких-либо грызунов. Ни разу. А вы видели?
- Нет.
Большая крыса высунулась из-за перекрытия на уровне головы беседующих и, смешно понюхав воздух, исчезла.
- Прежде не видел, - поспешно добавил командор.
Увиденное потрясло его.
- Вы видели? - показал пальцем удивленный сотрудник.
- Ага, - рассеянно кивнул Диигула, думая о своем. - Прежде вы никогда крыс не видели, верно?
- Верно, - растерянно ответил собеседник.
- Но крыса тем не менее существует…
- Существует.
- Уже существует.
Теперь он все понял.
- Срочно собираем команду!
Диигула отправился в лагерь.
(Обязательно должно быть продолжение)