Путешествие улитки

Улитка Ульяна дремала в своём домике, когда кто-то постучал и разбудил её.
-- Ну, кто ещё там? – заворчала Ульяна, и выглянула из домика, вытянув рожки.
-- Вам срочная телеграмма,-- сказал зелёный, долговязый кузнечик почтальон. – Распишитесь-ка скорее в получении.
Телеграмма, отбитая на листке подорожника, гласила: «Дорогую подругу приглашаю на день рождения в первую субботу июля».
-- Так-так, -- закивала Ульяна. – Это значит, у Марьяны торжество намечается. Замечательно, замечательно! Непременно отправлюсь к ней, чтобы поздравить.
Ульяна радостно зашевелила рожками, но тут же задумалась. Ведь Марьяна живёт на другом берегу лесной речки, и, чтобы добраться до неё, потребуется немало времени.
-- Потому-то нельзя терять ни секунды! – решила Ульяна, и тут же отправилась в путь.
Вокруг шумел летний лес, пели птицы, жужжали жуки и порхали бабочки. Было самое начало июня.
Ульяна купила у кузнечика-почтальона поздравительную открытку и написала добрые слова для подруги. К вечеру она, наконец, спустилась с большого лопуха, где прожила почти весь май. Улитка очень спешила, но впереди её ждала огромная поляна, где желтели весёлые одуванчики, качались цветки тысячелистника и ромашки.
К концу июня Ульяна преодолела поляну и вползла в сосновый бор. Увы, весь июль ей пришлось бродить по мхам и корявым корням старых высоченных сосен. Мошки и комары удивлялись: куда это так торопится улитка?
-- Некогда мне с вами разговаривать! – отмахивалась Ульяна и спешила вперёд.
Миновав сосновый бор, она попала в липняк, где день-деньской жужжали трудолюбивые пчёлы, собирая нектар с благоухающих липовых соцветий.
-- Смотрите-ка! Уж не улитка ли мчится среди трав? – засуетились пчёлы. – Эй, куда ты так несёшься?
-- Ах! – выдохнула Ульяна. – Совсем я запыхалась! И всё равно опоздала в этот год на день рождения подруги! Чувствую, что до августа не преодолеть мне такого расстояния!
-- Ну, не расстраивайся! – ответили пчёлы. – Пожалуй, мы тебе поможем!
И, усадив Ульяну на липовый листок, пчёлы подхватили её и вмиг донесли до цветущего луга.
-- Уж извини, дальше нам нельзя! Дела ждут!
А Ульяна и этому рада!
-- Спасибо вам, пчёлы-работяги!
На лугу – красота! Цветёт иван-чай, то здесь, то там видятся фиолетовые островки шалфея, голубеют васильки и колокольчики. Стоит над лугом аромат цветущих трав, стрекочут среди них кузнечики. Солнышко светит и жарит, у Ульяны в домике душно, дышать нечем.
-- Фу! – отдувается она. – Вот и август на носу, травы кругом видимо-невидимо! Куда идти теперь? Не пойму!
-- Это, смотря куда тебе надо, -- сказала бабочка-крушинница. – Ежели в сторону берёзового леса, так направо, ежели в сторону дубравы – налево заворачивай.
-- Мне к реке нужно, -- ответила Ульяна. – А сил уж и вовсе нет! Жарко у вас здесь на лугу!
-- К реке… Это, милая моя, далеко отсюда! За лугом будет овраг, за оврагом ельничек, после ельничка пруд небольшой, а там орешник впереди. Вот где-то за орешником речка и протекает.
-- Ой, батюшки! – испугалась Ульяна. – Ну и даль дальняя! Как бы мне через луг перебраться побыстрее?
-- Погоди-ка! – сказала бабочка. – Здесь мужички деревенские сено косят. Ты бы на телегу взобралась, с ними до оврага и доедешь.
А до телеги ещё доползти нужно! Пока Ульяна спешила, вечер наступил, мужички закинули косы на телегу, и поехали, не торопясь.
-- Эй, куда же вы? – закричала Ульяна, да только никто её не услышал.
-- Ну, ничего, -- успокоила её подлетевшая бабочка. – Завтра они снова сюда вернутся. Смотри только, близко у дороги не ночуй, не то лошадь копытами затопчет!
Пришлось Ульяне заночевать под кустом шиповника на самом краю луга, а поутру увидела она, как снова приехали косари. Отдуваясь, взобралась улитка на телегу, и стала терпеливо дожидаться, когда закончится сенокос и лошадь с телегой поедет по луговой тропке.
Уж и солнышко закатилось, цветы на ночь сомкнули свои лепестки, а Ульяна только-только оказалась у оврага. Она крепко зажмурилась и прыгнула с телеги прямо на обочину.
-- Гляди-ка, до чего бесстрашные улитки живут на свете! – услышала Ульяна чей-то голос. Она открыла глаза и тут же увидела травяную лягушку, сидевшую среди папоротниковых зарослей. – Не часто встретишь таких смельчаков! Цела, что ли?
-- Вроде бы, цела, -- отозвалась Ульяна. – А этот овраг глубокий?
-- Самый глубокий во всём лесу!
-- Это плохо, -- опечалилась улитка. – Значит, мне через него и до сентября не перебраться.
В августе по ночам стало холодать, в овраге оседали плотные туманы. Ульяна пряталась в свой домик, дожидаясь утра, чтобы продолжить путь. Хуже всего было в дождливые дни, когда вода, скапливалась на дне оврага, а где-то над самым лесом громыхала гроза. Тогда, съёжившись в плотный комочек, Ульяна думала: а стоило ли затевать такое дальнее путешествие? Не лучше ли было остаться на месте?
Однажды, выбравшись, наконец, из оврага, Ульяна увидела, что воздух вокруг стал прозрачным, похожим на утреннюю росу, повисшую на кончике листка, а вдалеке желтели вязы и берёзы. Высоко в небе суетились птицы, они кричали на все голоса, сбиваясь в стаи.
-- Чего случилось-то? – поинтересовалась Ульяна у пробегавшего мимо муравья.
-- Чего, чего! – отозвался тот. – Осень наступила, вот чего!
-- Неужто уже сентябрь? – удивилась улитка.
-- Да он скоро закончится! – хмыкнул муравей. – Ты прямо как из леса дремучего вышла!
-- Нет, я из оврага, -- сказала Ульяна. Хотела было ещё что-нибудь у муравья спросить, а его и след простыл! Они ведь, муравьи, народ суетливый, долго на одном месте не задерживаются.
А впереди плотной, тёмной стеной стоял еловый лес. Много в нём в эту пору было голубики, встречались и рыжики. Лакомилась ими Ульяна, набиралась сил перед затяжными холодами. Тихо и сыро в ельнике, только оседают на еловые лапы тонкие, длинные паутинки, а где-то над лесом слышатся крики улетающих на юг диких гусей и журавлей.
Из ельника усталая Ульяна выбралась к лесному пруду. Его тусклая гладь была вся усыпана облетевшей разноцветной листвой, которую щедро набросал суровый ветер.
-- О-хо-хо!—простонала улитка. – Ну и устала же я! Так и клонит в сон!
-- Оно и понятно, -- заметил уж, пригревшийся на нежарком осеннем солнышке. – Ведь октябрь за вторую половину перевалил. А ты чего это всё по земле болтаешься? Ваш улиточный народ давно на дне пруда в ил закопался, зимовать приготовился!
-- А сам-то чего не спишь?
-- Мы, ужи, позже всех засыпаем. Такова наша порода, -- ответил уж. – Ну, беги на дно! Авось, для тебя там местечко найдётся.
Шевеля рожками, Ульяна спускалась на дно пруда. Вокруг плавали сонные лещи и сомы, они опускались в зимовальные ямы, чтобы заснуть до весны. «Главное, чтобы за зиму пруд не промёрз,-- думала Ульяна. – А то, говорят, был такой случай однажды. Прямо беда! А интересно, спит ли сейчас Марьяна? Уж на следующий год я всё-таки до неё доползу!»
В ноябре пруд сковало льдом. Его спящим обитателям и невдомёк было, что над ними пролетают холодные ветра, вьюги и метели. А когда в лес пришла зима, улитка Ульяна, уютно спящая в домике, досматривала свой десятый сон. Ей снились одуванчики на поляне и пчёлы на липах, кузнечики на лугу и лягушки в овраге. Снилось ей, что сидит она с Марьяной на огромном лопухе и пьёт чудесный напиток из утренней свежей росы. Но что это? Словно что-то вокруг Ульяны завертелось, забурлило. Она пошевелила рожками и встрепенулась:
-- Что, что?!
-- Март пришёл! – сообщил проплывавший мимо сом. – Заспалась ты, милая! Того и гляди лёд таять начнёт! Пора тебе к выходу наверх готовиться!
-- И в самом деле! Что это я так замешкалась? – засуетилась Ульяна, выбираясь из ила.
Пруд растаял к апрелю. Его воды разлились и смешались с талым снегом. Ульяну захватило половодье и понесло по лесу. Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась в орешнике! Вода сошла нескоро, зато тут же из земли выскочили первые травы и цветы.
-- Ах, до чего весной хорошо! – радовалась Ульяна. – Я и сама вешней водой умылась, словно заново родилась!
А в мае уже повсюду красовались ландыши и одуванчики. Зацвёл даже дуб, хоть и были его цветки с виду неприметны. А уж про рябину, сирень и черёмуху и говорить не приходится! Гудели басом важные шмели, собирая нектар.
-- Послушайте, любезный! – обратилась Ульяна к одному из них. – Далеко ли до реки?
-- Мне-то близко, а некоторым долго ползти придётся, -- отозвался шмель.
-- А я так тороплюсь! – призналась улитка. – Не смею вас просить, но не могли бы вы…
-- Садись! – прервал её вежливую речь шмель. – У меня дел по горло! Ну да ладно! Нынче я, чего-то, добрый! Весна, всё-таки!
С реки дул прохладный, свежий ветерок. Оказавшись на берегу, Ульяна поблагодарила шмеля, но тот и слушать не стал, улетел обратно.
-- Вот я и добралась, -- сказала улитка сама себе. – Единственное, что мне осталось – перейти через реку!
И она начала спускаться вниз на самое дно, где носились караси и сазаны, шебуршились раки, прячась днём по норам, а ночью выползая на мелководье. Иногда Ульяна хватала за плавник какую-нибудь шуструю рыбу и проплывала с нею несколько метров.
Когда Ульяна оказалась на другом берегу, был конец июня. Под ивой на большом лопухе сидела Марьяна.
-- Ба! – воскликнула она, увидев подругу. – Ты чего это так рано? До моего дня рождения ещё целая неделя!
-- Да я уж к тебе загодя объявилась, -- сказала Ульяна. – Признаться, и сама не чаяла, что доберусь! И хотя я ужасно устала, зато целый мир повидала! И тебе советую!
-- Ну уж нет! – покачала головой Марьяна. – На лопухе сидеть куда спокойнее!
-- Раньше и я так думала, -- ответила Ульяна. – А теперь поняла, что, сидя на одном месте, носом клюёшь, а, двигаясь вперёд, полной жизнью живёшь! Так-то!