друзьям детства

Дружили я, еврей и мусульманин -
простой русак, жиденок и чурбан,
мы не читали библий, тор, коранов,
а бегали по питерским дворам.
И жизнь вокруг была такой простою,
как пел Макар: "впервые, мол, и вновь…",
и весь портвейн периода застоя
у всех троих собой бодяжил кровь.
В наивности простого атеизма
мы не особо знали кто есть кто,
но разъяснил нам с мягкой укоризной
какой-то хрен в обкомовском пальто,
что верить нам нельзя в одно и тоже,
свободны вы от прежних глупых шор
и всякое такое… но, итожа -
мы разошлись с тех самых сучьих пор.
Еврей съе-ал в родные Палестины,
хоть родиною был колодец-двор,
чурбан в мечети служит муэдзином,
а русский - что, бухает до сих пор?
Да нет, он переехал в садоводство,
квартирку сдал, но рюмку накатив,
он иногда, как только удается,
звонит в мечеть и в жаркий Тель Авив.
И там никто нисколько не враждебен,
хоть выпивший из трех сейчас один,
завидует ему почтенный ребе
и в минарете строгий муэдзин…
Все трое ныне сильно бородаты,
и вновь похожи - каждый очень сед...
До скорого, дворовые ребята,
мы встретимся, теперь уж - насовсем.