Треть от трети

Профессор Эймнан грузно перемещался вдоль ярко освещённой люминесцентной лампой лаборатории. Пахло спиртом и эфирными маслами. Из клеток раздавались жалобные стоны животных. Вот мяукает кошка, где-то лает пара собак. Учёный не обращает внимания на эти звуки. В его сутках всего лишь семьдесят два часа, и он не хочет тратить время на пустяки.
– В чём же заключается Ваше открытие?
– Мы провели с коллегами ряд исследований. Оказывается, животные (и люди тоже) не просто проводят во сне треть своей жизни – каждый двадцать четыре часа в семидесятидвухчасовых сутках. Мы наблюдали у всех подопытных три стадии сна, которые мы назвали быстрым, средним и медленным сном. Эти стадии на порядок отличаются мозговой активностью испытуемых, и также отличаются от обычного покоя. Возникает ощущение, что живое существо во сне не отдыхает, а работает активнее, чем в периоды бодрствования.
– Хорошая гипотеза. На этом всё?
– Нет. Мы провели ряд экспериментов, в ходе которых не давали животным засыпать в период каждой стадии сна. Все испытуемые погибли, не прожив и стандартной недели.
– От истощения?
– Не совсем. Пройдёмте со мной. Джим, покажи ему образец 3045.
В двумерную руку спонсора Рональда Хитшильда положили испещрённое язвами двумерное тельце котёнка.
– О Боже! Что Вы с ним сделали?
– Сон. Такие вот последствия лишения сна.
– А такое ощущение, что его облучили…
– Нет. Наш эксперимент сугубо касается только сна. Никакие препараты и воздействия на образцы мы не оказываем.
В этот раз Рональд решил отложить все дела на потом, и позволить хотя бы раз выспаться, как положено: раз медики рекомендуют двадцатичетырёхчасовой сон, значит так тому и быть. Он посмотрел на последок в зеркало: несменные синяки под глазами. Интересно, когда они превратятся в язвы? Через двести часов без сна? Через сто пятьдесят?
Надо уснуть! Он выпил две таблетки снотворного и лёг в постель.
***
А Вами такое бывало, что Вы оказывались на мгновение где-то в другом месте? Конечно, об этом Вы ничего не помните. Но Вы точно осознавали, что доля секунды куда-то выпала из реальности. Смотришь несколько мгновений в одну точку. «Я просто задумался», – говоришь напуганным друзьям. Но если всмотреться правде в глаза: задумался о чём? Ведь в такие мгновения нет ни одной мысли.
Особенно опасно такое состояние, когда ты в стремительном четырёхмерном потоке машин. Рональд отогнал смутное наваждение, и гравикар, спускавшийся с ана вглубь ката (четырёхмерный аналог «сверху вниз» - прим. автора), едва не сбил его, однако, он вовремя успел подать авто вверх. Когда-то люди могли двигаться лишь в трёх измерениях. Они мечтательно вглядывались в ана, там, где звёзды и Светило. Птица могла двигаться в любом направлении, попадая в любую точку четырёхмерного мира напрямик. И инженеры с завистью смотрели на пернатых, пока не изобрели грави-тягу. Казалось, теперь любая точка вселенной, как на ладони. Только жизнь от этого лишь ускорилась. Ещё бы: в сутках только восемь часов, два с половиной из которых люди должны тратить на сон. и за оставшиеся пять с половиной часов нужно так много всего успеть в нашем быстро меняющемся мире.
***
– Джим, а если добавить в наше уравнение, описывающее мозговую активность подопытных, ещё одно измерение? Если разум спящего работает по законам трёхмерного мира? Причём, в этом мире мозг получает намного больше информации, чем в привычном нам? Поэтому и такая высокая мозговая активность.
– Профессор Эймнан, разве такое возможно? Мы ведь живём в двумерном измерении, а остальные пространственные оси свёрнуты в квантовом мире.
– Да, Джим. Я потратил треть своей жизни на сон. А треть прожитых лет я потратил на изучение сна, но он так и остался для меня загадкой.