земляк

На первом канале начался очередной сериал и Макаркин побежал на улицу – три женщины в квартире всегда смотрели сериалы, а он не смотрел. Одно и то же там всегда! Сначала разбираются, кто кого любит, потом убивают друг друга или в какую-нибудь тайгу скрываются, чтобы думали, что их убили. Потом опять разбираются, кто кого любит или уже разлюбил, потом опять менты какие-то. Кого-то мучают, пытают, это уж обязательно в каждой серии. Затем их, конечно, всех спасают, но некоторых убивают - обязательно надо, чтобы слезу выдавить. И новые наши богатые, хотя ни одного там нашего, конечно, и в помине нет, они у нас все там такие благородные, чуть ли не королевских кровей, и не скажешь, что только вчера зачуханными инженеришками были, да работниками комсомольскими. Противно смотреть, а попробуй, переключи! Такой вой поднимут! Не захочешь, убежишь! А на улице тепло, можно и погулять, правда, пить Макаркин недавно бросил, печень замучила, приходится теперь гулять просто так, как соседская собака, когда её в подъезд выгоняют.
Выскочил, значит, Макаркин на улицу и только за угол дома завернул, хотел до площади, пока не стемнело, прогуляться, а тут мужчина за углом стоит какой-то незнакомый и вверх смотрит. Насторожило это Макаркина. Вверху-то нет ничего! Он сразу вспомнил слесаря Николая из седьмого цеха, который часто страдал от эпилептических припадков, то есть частенько падал прямо у станка, пока на пенсию не отправили. Так вот у того Николая, перед тем, как ему упасть и забиться в конвульсиях, такие же симптомы проявлялись – голову задирает, задирает, будто в небе что-то ужасное наблюдать собирается, потом брык!
Макаркин остановился и, делая вид, что даже не смотрит в сторону мужчины, приготовился ждать. Ждал, ждал, а тот, как назло, не падает, а посмотрит вверх внимательно, будто разглядывает там действительно что-то интересное, потом начинает смотреть вниз, на бумажечку в руках. И делает это так, будто сверяет что-то там, вверху, со своей бумажечкой. И тут только дошло до Макаркина - не наш это человек, иностранец! Одет во всё белое, а сам смуглый и росточком маленький, наши-то смуглые покрупнее будут, не иначе - японец. Ну, тогда всё ясно! Макаркин и раньше видел иностранцев заблудившихся – не смотри, что город маленький, дома-то все одинаковые! Правда, те иностранцы обычно церковь старинную фотографировали да бомжей на набережной, а у этого, видать, другие интересы.
Ну и Бог с ним, подумал Макаркин, зачем связываться, да и не знает он по-нашему, видимо, как я с ним буду разговаривать. Но только два шага в сторону прошагал, как слышит:
- Землянин, землянин! Можно вас спросить?
Обернулся Макаркин, смотрит, точно, его зовут. Вот, думает, неуч-иностранец, точь-в-точь, как приезжие гастарбайтеры, те всех наших земляками зовут почему-то. Подошёл.
- Землянин! Можно вас спросить? – опять говорит иностранец. – Я заблудился.
- Не землянин, а земляк! – вежливо поправил Макаркин. – По-русски надо говорить – земляк! Хотя, какой я тебе земляк, за тысячу километров, небось, живёшь!
- Земляк? – удивился иностранец и начал в свою бумажечку смотреть, зелёненькая такая бумажечка и помятая вся. – А у меня тут указано – землянин! Это же у вас земля называется?
Бестолковый какой иностранец, подумал Макаркин, но, делать нечего, надо помогать!
- Ну что, земляк? Куда тебе? В гостиницу?
- Нет! Вы мне просто покажите на карте, где мы находимся, тогда я скажу, куда мне надо!
И протягивает Макаркину свою зелёную бумажечку и смотрит Макаркин, а это и не бумажечка совсем, а скорее тряпочка, и на ней линии какие-то и шероховатости, будто платочек с вышитым рисунком. Смотрит Макаркин и ничего не понимает.
- Что это за предмет ты мне суёшь? – спрашивает. - Я на нём никакой карты не вижу!
- А! – воскликнул иностранец. – Надо больше сделать!
И начинает эту тряпочку разглаживать и удивительным образом растягивает её так, что она становится почти на полметра в длину и ширину.
- Вот это японцы! – не удержался от восхищения Макаркин. – Из какого материала? Резиновая что ли?
Но иностранец на вопрос не ответил, а суёт эту портянку Макаркину и опять говорит:
- Найдите, пожалуйста, место, где мы находимся!
- Вот техника! - говорит Макаркин. – Что вы только не придумаете в своём Сингапуре!
Про Сингапур не зря сказал, потому что видит, не похож иностранец на японца, хотя встречал раньше этих японцев только в телевизоре. Глаза, видит, не узкие, но и не француз, короче – азиат. А иностранец тем временем эту бумажку резко встряхнул, будто вода на ней была, и видит Макаркин - уже не бумажка в его руках, а жёсткая картонка с зелёным рисунком. Чудеса, да и только!
- Покажите, где я нахожусь! – говорит опять иностранец. – Я своих позову, меня заберут. Я сигнальный маячок потерял. Жарко у вас, вот я и вспотел.… И, видимо, потерял…
- Во как! – удивился Макаркин. – Сигнальные маячки вам вешают, чтобы не потерялись! Стрёмно! У нас в деревне козлам тоже колокольчики вешают. Так они их, сволочи, тоже терять умудряются! Давай свою карту!
Берёт Макаркин карту и с нескрываемым восторгом начинает рассматривать. В его руках предмет толщиной с бумажный лист, но прочный и поверхность не шероховатая, а стеклянная. И на этом стекле, как на экране телевизора, не карта совсем, а изображение Земли, как если бы смотреть на неё из космоса.
- Так это что ж у тебя, ноутбук что ли? – поразился Макаркин, он видел у младшей дочери на компьютере такое изображение Земли. – Вот до чего прогресс там у вас дошёл! Ноутбук раздвижной научились делать! Даже и представить себе трудно, до чего у вас там всё так быстро развивается!
А иностранец опять проигнорировал похвалу Макаркина, ногтем по стеклу чиркнул, и Земля на экране завертелась.
- Где? Показывай! – говорит.
Макаркин подождал, когда проплывёт Европа, увидел очертания Чёрного моря и чуть повыше ткнул пальцем. Земля остановилась. Тогда он, завороженно открыв рот, начал двигать изображение туда-сюда, подбирая нужное место.
- Вот излучина реки! – показал, наконец. – Теперь, если можно, надо ближе сделать!
- Можно! – сказал иностранец и надавил пальцем на указанное место.
Земля, увеличиваясь в размере, стала приближаться. Пока она приближалась, Макаркин пальцем корректировал направление. Вот прошли сквозь облака, вот уже виден город на берегу реки, и Макаркин узнал этот город. Вот начали вырисовываться отдельно стоящие дома. И вдруг Макаркин буквально ахнул:
- Ах! Машины едут!
До него вдруг дошло, что машины на дороге и в самом городе заметно передвигаются. Мало того, он вдруг увидел, что и маленькие людишки, как мошки, тоже еле-еле двигаются. Невероятно!
- Это что же! – обратился он к иностранцу. – Это как кино заснято, а не как фотография?
- Это как сейчас есть! – сказал иностранец, будто не понимая, о чём его спрашивают.
Через секунду Макаркин сам догадался, что видит происходящее в настоящем времени – возле его дома, на углу, стояли двое и рассматривали блестящий предмет. Один во всём белом.
Макаркин испуганно посмотрел вверх – небо чистое, облака только на горизонте. Поворачиваясь к карте, одним глазом увидел, как на экране, там, внизу, возле дома, он тоже повернул голову. И видел он себя на экране совсем близко, будто со второго этажа смотрел.
Иностранец вынул из кармана сотовый телефон, а может и не сотовый, положил на стекло. Экран как-то странно вспыхнул, на нём образовалась сетка из тонюсеньких белых линий. Сетка просуществовала буквально секунду и исчезла. Иностранец снял телефон и начал, как понял Макаркин, набирать номер, звонить своим.
- Слушай, земляк! – неуверенно промямлил Макаркин. – А можно я попользуюсь, пока ты звонишь? Сосед уехал с ночёвкой на рыбалку, можно я посмотрю?
- Можно! – сухо сказал иностранец.
Макаркин принялся торопливо двигать пальцем по стеклу и вся панорама на экране начала передвигаться вдоль дороги, уходящей от города в лес. Добрался до озера и стал внимательно рассматривать берег.
- Вот они, смотри! – закричал по-детски радостно. – Смотри, смотри, рыбачат!
Восторгу Макаркина не было предела. Он стукнул пальцем по стеклу, и изображение двух рыбаков на берегу мгновенно увеличилось. Даже выражение лица можно рассмотреть!
- Эй, пузан! – заорал Макаркин что есть мочи, тыча пальцем в одного из рыбаков. – Как клюёт?!
- Телефон есть, зачем кричать! – недовольно проговорил иностранец.
- Да я не взял телефон! – с досадой крикнул Макаркин. – А позвонить бы надо!
- Звони! – спокойно сказал иностранец. – Вот здесь телефон!
И нажимает пальцем на чуть заметную клетку на краю экрана.
- Сейчас определится номер и звони.
- Кому звонить?
- На кого пальцем покажешь, тому и звони! Ты вот на этого показал?
Смотрит Макаркин – совсем уж невероятная картина - Толик по кличке «пузан», в которого он только что пальцем ткнул, в карман полез и достаёт телефон. Подносит к уху и кричит: - Алло! Кто говорит?
И Макаркин это слышит! Прямо с экрана звук идёт! Мало того, он даже слышал, как телефон звонил. Растерялся, ничего не понимает.
- Отвечай! – говорит иностранец. – Тебе звонят.
- Это я…. – неуверенно начал Макаркин, наклонившись близко к экрану. – Это я, Серёга…. А ты что…. На берегу сидишь?
- Сижу, сижу, а ты что, телевизор смотришь?
- Смотрю…. – почему-то сказал Макаркин и быстро нажал на клеточку, испугался.
Толик ещё раз крикнул в трубку: «Алло! Серёга!» После чего удивлённо пожал плечами и спрятал телефон.

- Всё! – сказал иностранец. – Место мы определили, теперь мне надо сюда!
И, двигая панораму на экране, переместился на другую сторону города.
Макаркин сразу узнал это место– перекрёсток на обводной дороге, недалеко от леса.
- И надо быть через полчаса! – продолжил иностранец уже с грустью. – Не успею!
Макаркин посмотрел на часы. Время – полдевятого. Подумал немного и решительно махнул рукой.
- Эй! Чё я думаю! У меня же машина! Я и забыл! Поехали, отвезу!
И сам удивился своей доброте. А иностранец, было видно, только этого и ждал. Он первый раз улыбнулся, показывая ровные, неестественно белые зубы, и принялся похлопывать Макаркина по плечу, тем самым как бы подталкивая поторопиться, возможно, очень боялся, что не успеет и будет наказан. Правда, вся его радость моментально улетучилась, едва Макаркин указал на старенький «жигулёнок», стоявший во дворе. Пришлось почти силой запихивать растерянного путешественника на переднее сиденье – задних не было, их место использовалось для перевозки дачного инвентаря. Иностранец испуганно уцепился за ручку над дверью, вжался в спинку, и так приготовился ехать, а Макаркин поглядел на него с пониманием – вот как успехи цивилизации отдаляют людей от действительности! Но когда машина начала движение, пришлось даже забеспокоиться о здоровье иностранца. Его буквально начало трясти.
- Что ж так нервничать? – начал успокаивать его Макаркин. – Мы каждый день так ездим и ничего…. Может водички?
Достал из бардачка бутылку с водой.
- Правда, тёплая….
- Нет, я не принимаю чужой пищи! – категорически отказался иностранец. – Поехали, поехали! Не обращайте внимания!
- Как это, не принимаете чужой пищи? – спросил Макаркин, скорее для того, чтобы отвлечь иностранца. – Да и не пища это, просто вода.
- Для нас все, что кладут в рот – пища! – нервно ответил иностранец. – И приём пищи у нас через час.
- А! Вот почему ты торопился! – добродушно засмеялся Макаркин. – Боялся, что пайку сожрут!
- Не понял! – сказал иностранец и принялся что-то рассматривать в своей зелёной бумажечке. Он опять её, кстати, сложил, и она опять была маленькая, в половину тетрадного листа.
- Ну, пайка, это твоя порция! – сказал Макаркин. – Да ты не обижайся, я пошутил. У нас, в армии, если на обед, например, опоздаешь, твою порцию могут съесть…
- У нас не могут! У каждого своя!
- Чё, такие честные?
- Не честные! Просто твоя пища подходит только тебе!
Внешне иностранец как будто успокоился, дрожать перестал, но выражался весьма туманно, если не сказать, вообще нёс какую-то чепуху.
- У нас ведь у каждого своя пища.… И она подходит только одному, подобрана именно для одного…. У нас как родился, на каждого выделяют пищу…. И только он её ест…
- Не понял! – сказал теперь Макаркин. – Как родился, тебе выделяют пищу? Сколько выделяют?
- На всю жизнь! Сколько за всю жизнь съешь, столько выделяют!
- И где ты её держишь? То есть, как она хранится? Это же много…. И как узнать, сколько?
- Там знают!
«Э-э! – подумал Макаркин. – Это не Сингапур, это подальше!»
- Ну и что? Съел всю пищу и что?
- Помирать!
Иностранец проговорил последнее слово совершенно серьёзно и даже обыденно, будто каждый должен был об этом знать с самого детства, но Макаркин продолжал допытываться.
- Это что ж у вас там за пища? А если мне, например, чего-то особенного захотелось? Кильки, допустим, копчёной?
- Кильки? … Я не понимаю!
И опять иностранец полез в свою бумажку. Макаркин тоже ничего не понял, и какое-то время ехали молча, один – уткнувшись в бумажку, другой – с ухмылкой поглядывая на него.
- И что ты всё в бумажку смотришь? Там на всё подсказки есть?
- На всё!
- Вот бы такую заиметь! – мечтательно проговорил Макаркин. - Сколько она стоит, интересно?
- Сколько стоит? Не понял! Нам выдают.
- Вот счастливцы! Когда же у нас такие начнут выдавать?
Было видно, как иностранец на мгновение глубоко задумался, будто решал трудную задачу, наконец решил, опять улыбнулся и неожиданно произнёс:
- А хочешь, я тебе свою отдам?
- Отдашь? – не понял Макаркин. - Подаришь что ли? Сразу предупреждаю, денег до получки у меня не будет!
- Подарю!
Макаркин открыл рот от изумления и, выпустив руль, всем телом повернулся к иностранцу.
- А как же сам?
- У меня запасная есть!
- Вот дела! Подожди, подожди! - Макаркин в недоумении принялся чесать затылок. – А как я с ней буду управляться? Я ж там ничего не пойму!
- Это не проблема! – иностранец торопливо ухватился за свободный руль. – Останавливай транспорт, мы почти приехали, дальше я сам пойду! Да и не хотелось, чтобы товарищи мои тебя видели!
Макаркин остановил машину, вылез. С трудом вылез иностранец, долго отряхивался и оглядывал себя со всех сторон. И только убедившись окончательно, что цел и невредим, принялся объяснять устройство «ноутбука».
- Сначала я сниму свой ключ!
Он растянул «бумажку», встряхнул, и когда получился стеклянный экран, обхватил двумя пальцами верхний угол справа и медленно, будто разглаживая край, провёл ими вниз.
- Возьмите так же пальцами снизу и медленно проведите вверх!
Макаркин, улыбаясь, проделал, что велели. Экран на мгновенье вспыхнул ярко-синим цветом.
- Всё! – радостно сказал иностранец. - Теперь этот планшет лично твой и никто не может им пользоваться! Даже я! А дальше, смотри сюда. По краю, видишь, квадратики? Вот это телефон, уже знаешь, как пользоваться. Вот здесь телевизор, вот здесь интернет. Здесь радиосвязь. Что ещё…. Вот здесь – увеличение размера….
- А телевизор, какие каналы?
- Все!
Иностранец нажал на квадратик, и на экране появилось чёткое изображение диктора первого канала – что-то рассказывал о достижениях нанотехнологии.
- А если что непонятно, вот эта клетка. Нажмёшь её и задавай вопросы!
- Интересно! На каком языке я ей буду задавать? Я ж по-вашему ни бум-бум!
- На любом языке! Кстати, вот здесь квадратик, чтобы понимать иностранца. Ну, в общем, разберёшься! Чтобы сложить, вот так за края бери и встряхивай! Давай, давай, сам! Это уже не моё!
Иностранец с интересом понаблюдал, как Макаркин складывает планшет, потом, не говоря ни слова, неожиданно развернулся и быстро пошёл к перекрёстку. Видимо, в их загадочной стране, где не надо думать о хлебе насущном, не принято было и прощаться….
- Э! Подожди! – спохватился Макаркин. - А от чего она питается?
- От вашего солнца! – крикнул иностранец и махнул рукой, не то, показывая на солнце, не то, прощаясь. – На 100 лет хватит!
- Вот это земляк! – глядя на удаляющуюся фигуру незнакомца, задумчиво проговорил Макаркин. – Такой подарок! Это ведь теперь я могу футбол бесплатно напрямую смотреть! Как бы не потерять….
Сложив ценный подарок пополам, Макаркин бережно спрятал его в грудной карман рубашки, посмотрел последний раз на далеко ушедшего путешественника и, тихо посвистывая, полез в машину.