Цербер (3)

25

Всегда ненавидел зиму за её холод и темноту. Этот негатив остался с детства,со школьных лет. Время года,которое лишает тебя света. Просыпаешься - мгла,идёшь с учёбы - мгла,ложишься спать - мгла. Вампирское существование. И этот лёд,царящий в воздухе. Ты открываешь замёрзшую дверь подъезда и попадаешь в иной мир. Мир,холодный,как кожа мертвеца,чёрный,как смола. И только редкие фонари освещают твой путь. Жизнь - не квадрат Малевича. Даже в самом её тёмном углу можно найти белое пятнышко.
Моя комната - морг с выключенным светом. Та самая дорога в школу. Меня знобит,трясёт пулемётной очередью. Моё белое пятнышко - 2 мерцающих светлячка рядом с дверью. И вдруг эти светлячки медленно подплывают ко мне. Я вижу свет в конце туннеля и бегу к нему,с каждым шагом приближая яркую нематериальность и освещая подземную мглу. И вот я вижу очертания носителя этих светлячков. Серебряный блеск его глаз красит движущуюся шерсть морским цветом. Под яркими огнями открываются ворота,а между ними реют лианы.
- Что тебе надо?
Я - испуг,нажатый на паузу в момент кульминации.
- Ты убил её. - Произносит кот.
- Кого?
- Мою хозяйку. Ты убил её.
В его хриплом голосе злость,покрытая спокойствием.
- Не правда.
- Иди и посмотри.
Я не иду,я плыву. Сквозь заросли ужасающей ночи. В вакууме вечной мерзлоты.
Я скольжу по коридору,протирая рукой стену. Проникаю на кухню,откуда доносится вонь. Холодный трупный запах режет мои ноздри подобно пиле.
2 светлячка пролетают рядом со мной и останавливаются у плиты. С помощью их света я вижу... разбитую голову Ларисы Никитичны.
- Чёрт...
Рука сама тянется к выключателю.
Вспышка! И размытый труп предстаёт передо мной во всей своей красе.
Я - сидящий на электрическом стуле,трясущийся в конвульсиях,смертник.
Её дряблая кожа прильнула к полу.
- Ты убил её,подонок.- Говорит кот.
Что же я наделал...
Она распласталась буквой "Ч". Кровь под её разбитой головой образовала кривой круг. Орудие убийства (сковородка) лежит под столом.
- Ты убил её.
Как же...
Её всегда жёлтый кожный покров стал белым,почти как лист бумаги.
И вдруг... я всё переосознаю. И начинаю громко истерично смеяться.
- Чего ты ржёшь? - Удивлённо спрашивает кот.
- Ха-ха-ха. - Я катаюсь по полу,от смеха мне тяжело дышать. - Она так намного симпатичнее.
- Прекрати.
- Даже помолодела. Ха-ха-ха.
- Прекрати!
- Ты посмотри на неё. Разве не прелесть? Ха-ха-ха!
- Заткнись!!!
И он набрасывается на меня. Его когти впиваются мне в лицо.
- Отвали!
Я хватаюсь за его лапы,чтобы отодрать липкую жвачку от брюк. Но это не так просто.
Он кричит боевым "мяу",и я чувствую запах кошачьего корма.
- Как тебе,ублюдок?! Нравится?
- Отвали!!
Наконец я сбрасываю его с себя,и он летит к холодильнику.
Кот быстро вскакивает и угрожающе скалится.
Я беру орудие под столом.
Мы - ковбои,стреляющие по принципу "кто первый".
- Я завалю тебя этой же самой сковородкой.
- Посмотрим кто кого. - Говорит он и встаёт в боевую стойку.
Бью сковородкой,но он отскакивает. И мухобойка не всегда достигает цели.
Моя нога попадает в капкан из когтей и зубов.
- Ааа! Тварь!
От взмаха частью тела,в которой нет правды,шерстяной капкан летит и врезается в холодильник.
И вновь сковородка пытается слиться с его башкой,но,видимо,моя рука не общается с меткостью.
Он носится со скоростью света,вертится,как юла. Тысячи ножей вонзаются в мои ноги. Затем он пробегает между ними,спиной ко мне делает кувырок назад и бьёт меня обеими задними лапами в грудь.
- Мразь!! - Вскрикиваю я от того,что его клыки вонзаются в руку,держащую сковородку.
От боли рука слабеет и выпускает орудие. Зато вторая рука,спасая первую от соперника,как истинный друг,бросается в бой,став крепкой сталью под молотом кузнеца.
С третьего удара в голову,кот наконец-то ослабевает и падает на пол.
Я - истребитель,летящий в цель.
По его брюху. По его усатой морде. Удары сыпятся,как камни. Кулаки танцуют чечётку.
Но в какой-то момент он уклоняется,и я попадаю кулаком в пол. А это больно. Очень больно.
Я теряю контроль над ситуацией и незамедлительно получаю шрамирование на левую щёку.
От его удара моё тело принимает лежачее положение.
Кот,воспользовавшись этим,уползает,харкая кровью,в коридорную мглу.
Казалось бы,он лишил меня всех сил,но злость собирает меня,как конструктор.
Орудие снова в руке. Ярость окутывает пламенным одеялом.
Включаю свет в коридоре. Кровавые капли,разрисовавшие пол причудливыми узорами,ведут к приоткрытой двери моей комнаты. Кровь,капающая с моих ранений,лишь добавляет им изящества.
Скрежет ломающегося хребта. Скрежет когтей по стали. Скрежет открывающей двери.
Осторожные подкрадывания дикой кошки. Она ищет добычу,которая может быть в любой стороне. И поэтому надо держать во внимании всю комнату.
Я - дикая кошка. Но и моя жертва тоже кошка. Однако она - просто маленькая пушистая игрушка. А я - лев. Грозный,сильный лев.
Сейчас мой взор направлен на дверь. Уж не шмыгнула ли эта тварь через открытое пространство?
Что-то шевельнулось взади...
- Мяу!!!
Быстрый вопрос. Мгновенный ответ.
Удар сковородкой с размаху. Пушистая ярость ударяется об стекло окна и падает на пол.
- Ну что,мразь... - Произношу я,подходя к слабо дышащему телу. - Ты проиграл.
- Сволочь... - Лепечет мохнатая морда,глядя на высоко поднятое и нацеленное на него оружие.
- Ты так любил эту старуху? Так отправляйся к ней!
Я рублю топором дрова,морщясь от летящих прямо в лицо щепок.
Его больше нет. Всё,что осталось - кровавая липкая субстанция,жвачкой прилепленная к полу.
Теперь нужно отмыться. Чувствую на себе засохшие литры крови и ранения,полученные в бою.
Казалось бы. Но их нет. Нет следов ни от когтей,ни от клыков. Только кровь. Причём его кровь.
Может,зеркало мне лжёт? Или... Мой разум погряз во вранье?


19

- Андрей,это Саша. Саша,это Андрей.
Отлично. Давно мечтаю познакомиться с тем,кто имеет такое же право лапать тебя,как и я.
Как это назвать? Я прихожу в назначенное место,чтобы обнять тебя,поцеловать,а затем гулять с тобой под руку,но вместо этого должен лицезреть некоего Сашу.
- Это мой хороший друг.
Да ну? А друзья бывают плохими? "Знакомься. Это мой плохой друг. Я его терпеть не могу."
- Здорово.
Молча и недовольно жму его протянутую руку.
- Ладно. Не буду вам мешать.
Давно бы так.
- Давай,Ань. До встречи.
- Пока.
И он целует её в щёку,а затем поворачивается,чтобы уйти.
Нет уж. Погоди.
- Чё такое? - Встревоженно спрашивает Саша,когда я останавливаю его,схватив за куртку.
Я не буду утруждать себя ответом. За меня это сделает мой кулак.
Саша делает несколько шагов назад,держась за челюсть.
- Андрей,ты чего? - В мои уши просачивается испуганный голос Ани.
- Проваливай. Ещё раз тебя с ней увижу - убью.
Он ничего не говорит. Просто поворачивается и выполняет данное мной задание.
- Ты что,спятил?
Она так взволнована. Наверно,очень боится за своего Сашеньку. Вдруг я ему челюсть сломал.
- Какого чёрта он тебя лапает,целует?
- Ну это же по-дружески.
- Ааа... Извини. Не понял.
Но она будет доставать меня всю дорогу до её квартиры.
Аня идёт переодеваться и приказывает мне ждать её на кухне. Как собаке. Но я не собака.
- Ну ты скоро?
- Ты что? Выйди. - Она прикрывается своей одеждой,чтобы я не видел её красот.
А они есть.
- Аня,почему я не могу видеть тебя раздетой? Мы же с тобой уже не чужие люди.
И я сажусь рядом с ней,одной рукой обнимаю,а другой ласкаю её бархатную шею.
- Андрей,мы же хотели подождать.
- Хотели... Но зачем это надо?
С одной стороны я снимаю лямку её лифчика,с другой целую плечо.
- Не надо,Андрей. Не сегодня. Нет настроения.
- Моего настроения хватит на нас двоих.
- Андрей! - Она вырывается,почувствовав мою руку ниже пупка,и вскакивает с кровати.
- В чём дело?
- Не сегодня.
Прикрытия в виде одежды стало меньше,но Аня по-прежнему искусно закрывается им.
- Ты предлагаешь мне спокойно на это смотреть?
- Так выйди!
- Не хочу.
Она злостно,нервно вздыхает и быстрым,громким шагом покидает комнату. Ха-ха. Как маленький обиженный ребёнок,честное слово.
Но она быстро возвращается. Правда,уже одетая.
- Андрей... Ты сильно изменился.
- Хм. Ты знаешь меня не настолько давно,чтобы судить об изменениях во мне.
- Значит,ты притворялся,потому что в начале был другим.
- Это ты другая сегодня. Злая какая-то.
- Ты избил моего друга не за что. Какой я должна быть?
- Стоп. Во-первых,не избил,а ударил,а во-вторых,что значит не за что? Мне надо было подождать того момента,когда я застану вас спящими в одной кровати?
- Не надо утрировать.
- Твою мать! Ты перестанешь меня доставать сегодня или нет?!
- Не ругайся. - Спокойно отвечает Аня. - Если хочешь,я могу перестать доставать тебя навсегда.
- Я не хочу,чтобы кто-то лапал мою девушку!
- Я не твоя собственность. Есть любимый человек,а есть друзья.
- Вот в чём дело... Ты поэтому не хочешь отдаться мне. Спишь с этими друзьями,и тебе хватает.
- Что?
Теперь она возмущена.
- Я не с кем...
- Да оно и видно. Чего это вы с этим Сашей тусовались до моего прихода? Он,наверно,жарил тебя.
- Пошёл вон! Я тебя видеть не хочу!
Она подбегает ко мне и начинает яростно выталкивать.
- Может,хоть один разок,напоследок? - Я обхватываю её,но она отбивается. - Почему всем можно,а мне нет?
- Убирайся отсюда! Подонок!
- Да заткнись ты! Не надо меня выталкивать! Я сам уйду.
Достала... Шлюха грёбанная...


26

Я перечитываю написанное всё время. Я не ем,не сплю,только читаю свой роман и курю. Кровавая масса,бывшая когда-то котом,лежит на полу третий день (а может четвёртый,я сбился со счёта) и уже успела накрыть всю комнату смердящим пледом. Но мне всё равно. Я читаю свой роман. И курю. Читаю и курю.
- Это сильно,мужик. И всё благодаря мне. - Говорит Лёха и злорадно посмеивается.
- И чего ты ждёшь? Спасибо?
- Ну оно бы было кстати.
- Перебьёшься.
- Ха-ха. Ну ладно. Чёрт с тобой. Ха-ха.
- Что же ты не поможешь мне дописать?
- Я сейчас без вдохновения. Ха-ха-ха.
Нужно в туалет. Заодно и выйти хоть ненадолго из этой смрадной комнаты. Впрочем... там тоже не ахти. Старуха разлагается и лучше близко к телу не подходить.
Как только я выхожу из комнаты,я слышу... нет не запах (хотя,конечно,без него не обошлось),а чьи-то весёлые голоса. Они смеются и громко стучат чашками. Значит дело происходит на кухне.
Тараканы...
Да,их всегда много на этой кухне.
Но ещё никогда они не сидели за столом и не пили чай.
- Смотри,кто к нам пришёл.
- Ха! Это же Андрей! Или Лёха? Они так похожи,я их всё время путаю!
Три огромных насекомых заливаются громким,как взрыв бомбы,смехом. Тараканы,а ржут как лошади.
- Ты бы прибрался здесь. А то этот труп скоро корни пустит.
Этот смех... Противный голос летучей мыши.
- Какого хрена вы здесь делаете?! - Не выдерживаю я.
- Мы? - Спрашивает один из них,шевеля усами. - Мы здесь живём. И намного дольше,чем ты.
- Кто-то хочет ещё чайку?
- Да,поставь. Будь добр.
Один из них встаёт и включает чайник.
Чёрт возьми,они же размером с меня!
- Вы... не настоящие.
- А ты?
Их лапки семенят по полу. Мать твою... Как же это отвратительно.
- Что я?
- Ты настоящий?
- Я не понимаю,о чём вы.
- Ты был когда-нибудь настоящим?
- Всегда,до сегодняшнего дня. Сейчас,похоже,у меня окончательно едет крыша.
- О,ты ошибаешься. Как раз сейчас ты почти настоящий. Ещё не полностью,но почти.
- Я не хочу говорить с тараканами.
- А почему? Мы плохие собеседники?
И снова этот смех.
- Чёрт,он нас не уважает.
- Ты больше нам не друг.
- Я не позову его на свой день рождения.
Не могу это выносить. Лучше просто уйти.
- И не звони нам больше! - Несётся реплика мне в спину.
Надо уходить. Куда ноги поведут. Нет,к Савину. Отдам ему роман. Пусть допишет. Нет,я сам допишу. Потом.


27

- Так ты не дописал? Такой поздний звонок. Я думал,тебе не терпится дать своё творение мне ещё тёпленьким,только из печки.
- Я не могу писать. Пока. Пусть будет у тебя. Я со своего компа всё удалил.
- Зачем?
Я всё время читаю его. Не могу остановиться. Вот зачем.
- Так надо. Отдохну немного,затем завершу.
Савин открывает рукопись.
Я сажусь на стул и тут же вырубаюсь. Питание выключено.

Сколько я спал? Час,два? Не знаю.
Савин сидит с умным лицом и читает написанное мной.
- Я пойду.
- Проснулся? - Он отрывается от книги. - Выглядишь ты плохо.
- Нормально.
Каких же сил стоило встать со стула. Это просто подвиг с моей стороны.
- Ты так подробно и правдиво описал сцены насилия. Такое ощущение,что ты действительно убивал.
Пронзён отравленной стрелой. Пригвождён гвоздями к стене.
- А,Андрей? Не завалил ли ты кого?
Я стою к нему спиной,не вижу,но чувствую его хитрую улыбку. Интонация в голосе - смесь язвительности,догадливости и невероятной гордости за вторую составляющую.
Глыба из камня поворачивается на 180 градусов.
- Чё за тупые приколы?
Он отвечает мне высокомерным смехом.
- Спокойно,Андрей. - А теперь заботливо,уверяя в честности своих слов. - Я же помочь хочу.
- Мне помощь не требуется.
- Требуется. По одному твоему внешнему виду это можно с уверенностью сказать. Ты слишком вошёл в образ. Я даже думаю,что ты не одеваешь шкуру Алексея,а однажды одев,уже не снимаешь её.
- Чё за бред?
- Вот. Раньше ты так не выражался.
- Всё течёт,всё меняется.
- Да уж слишком сильно. Чем ты занимаешься,когда не пишешь?
- Какая разница?
Ты начинаешь меня доставать. Зачем подливать масло в огонь?
Савин задумчиво закуривает.
- Внешнее описание Алексея ты списал с себя. Так?
- Ну.
- А внутреннее?
Злость выплёскивается наружу.
- Какого хрена?! Что за идиотские вопросы?!
Моя нога врезается в стул,и он отлетает в сторону.
Пустые вопросы. Сколько пустых вопросов. Зачем? К чему?
- Гордость,зависть,злость. - Проговаривает он. - Вот 3 стороны твоего треугольника. Ужасные головы Цербера. Сам не знаешь,почему ты так легко слился со своим персонажем?
Я на корабле и у меня морская болезнь. Еду в душном автобусе второй час,перед поездкой не позавтракав.
- Потому что я его понимаю.
- Не просто понимаешь. - Ухмыляется Савин. - Эта книга... о тебе самом.
Как же мутит то... Сознание уходит в отрыв.
- Что ты меня лечишь? Думаешь,я ещё не понял,что со мной? Да,я схожу с ума. Во мне теперь 2 человека,и они всё время норовят вытеснить друг друга.
- Но у того,кто появился позже,больше шансов победить?
Хотите узнать моё состояние сейчас? Тогда покурите травки. Мозговое состояние такое же,вот только абсолютно не весело.
- А знаешь,почему? - Не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос,так как ясно,какой он будет,Савин задаёт мне новый. - Да ты присядь,в ногах правды нет.
Он подскакивает ко мне и усаживает меня на стул.
- Потому что нет у тебя никакого раздвоения личности. Лёха - это Андрей. - Он наклоняется ко мне настолько близко,что я чувствую запах сигареты,выкуренной им только что. - В этом романе ты просто вытащил наружу всю свою сущность,всё своё естество.
- Нет. - Обессиленно произношу я. - Мне просто нужно было влезть в шкуру Лёхи,чтобы понять его. В итоге я зашёл настолько далеко,что стал терять себя настоящего. Роль не хочет отпускать меня. Она хочет доминировать надо мной. Ты виноват. Ты посоветовал мне это.
- Ну,ха-ха,парень... У тебя же есть своя голова на плечах. И при том,такой способ не я открыл. Его применяют все настоящие актёры и многие писатели. Но почему же тогда они не сходят с ума? Более сильная психика? Нет,не в этом дело. Просто им не нужно бороться с собой. Если актёр сам по себе человек очень добродушный,но играет злобного монстра,ему нужно понять его,но с точки зрения именно самого персонажа,исходя из его характера,личного опыта,воспитания и многого другого. Никакого противоборства нет. Оно есть внутри самого образа,но не между им и актёром. Если подонок играет подонка,то он играет самого себя. И тоже никакого конфликта. Но у тебя... случай другой. Ты не играл. Ты был самим собой.
- Остановись...
- Но ты врал себе. Ты всегда оправдывал свои отрицательные поступки,искал хорошее во всём плохом,что в тебе есть.
- Хватит... Это не правда.
- Вот и сейчас ты врёшь. Самому себе. Но себя обмануть нельзя. Гордость,зависть,злость... а затем ревность. Но ревность - это побочная партия гордости. Почему мы ревнуем свою половинку? Потому что гордость говорит нам:"Она должна быть только твоей. Больше никто не имеет права даже стоять рядом с ней. Только ты её достоин. Потому что она - Богиня. А ты - Бог."
Я - раздавленная хлебная булка. Я - сырое яйцо,размазанное по сковородке.
- А как же... любовь?
- Любовь? Она допускает досаду из-за того,что твоя девушка тебе не верна,а значит,ты для неё не так важен,как тебе бы хотелось. Но не любовь запрещает тебе спать с ней после кого-то,а гордость! Ты не хочешь осквернять себя её грязью настолько,что и любовь не может расположить тебя к этому. И ты бросишь её,будешь мучиться,сгорая от любви,но гордость не даст тебе к ней вернуться. А если любовь победит,то ты простишь её.
- И это будет правильно? Она будет спать со всеми подряд,а я буду всё прощать?
- Я не утверждаю,что это правильно. Я лишь говорю,как есть. А правильно,не правильно... Пусть каждый сам решает.
- И я решил... Не стерпел измены.
- Вот-вот.
Я - снег,тающий по весне.
- Но ты обозлился на неё даже не из ревности. Ревность была в начале. А затем... ты просто захотел её. Стал приставать к ней,а она не далась. Поэтому ты поехал к шлюхе. Не для того,чтобы отомстить за измену (да,ты ревновал,но наверняка знать не мог,ибо повода не было никакого),а чтобы просто удовлетворить свои животные потребности. Но ты всегда считал это слишком низким делом,поэтому в очередной раз оправдался перед самим собой,уверив себя в её измене. Но правда не дала тебе купаться во лжи. Поэтому не стало легче. Наоборот,злость лишь усилилась. Странно звучит,но ты злился на неё за своё желание к ней. За свою похоть,которую ты всегда презирал.
- Это не я... - Слёзы капают на губы,оставляя им свой солёный вкус. - Это Лёха. И это... не так. Там сказано про ревность... Но ни слова про похоть...
- Милый мой,всё легко читается.
Я - грязная простыня,порванная на тряпки.
- Ты - тот ещё гордец. Тебя злит любая критика в твой адрес. Ты бесишься,если кто-то из жалких смертных задевает тебя. И ты завидуешь успешным писателям,потому что считаешь,что ты гораздо больше достоин славы,чем они. И вследствие этого - злость. Огненная злость.
Я- туалетная бумага,спущенная в унитаз.
- И ты... так думал обо мне всегда... С самого начала всё знал.
- Конечно. Поэтому мне стало очень интересно,когда я прочёл первые страницы твоего произведения. Ты сказал в нём то,о чём всегда молчишь в жизни.
Я - жертва слезоточивого газа.
- Я их убил... Всех их...
Савин приподнимается и отходит к столу.
- Как я мог? Как же так?
- Да успокойся ты.
Холодные струны голоса заставляют меня посмотреть на его носителя.
Он стоит спиной ко мне и,глядя в окно,произносит:
- Никого ты не убивал.
К чему это враньё? О т этого мне будет легче? Ты так здорово утешаешь. Это похоже на то,как следователь сперва рассказывает обвиняемому о совершённых им злодеяниях,заставляя его во всём признаться,а потом говорит ту самую фразу:
- Ты никого не убивал.
- Зачем ты...
- Помнишь,как ты это делал?
- Нет.
- Значит,ничего и не было.
Я - рыба,выброшенная на берег.
- Но ты сам говоришь,что убийства описаны очень правдоподобно. Тем более они были на самом деле.
- Были. И что?
- Ну если я их описал,значит...
- А ты уверен,что ты их описал?
Я осёкся и словно немного пришёл в себя.
- В смысле?
Савин поворачивается ко мне.
- Может это сделал кто-то другой.
- Я не понимаю...
- Загляни в тумбочку. - И он показывает на неё пальцем.
Как тяжело подняться... Ватные ноги... Пластилиновое тело... Разум затуманен...
Ручка тумбочки... Я дотянулся,но не чувствую её в руке.
Свет включён... Но так темно... Как в логове летучей мыши.
Внутри что-то блестит... Это...
- Ну?
Голос Савина предвкушает какое-то особенное событие.
Это...
- Что там?
Ключи... Ключи от моих дверей в квартиру и комнату!
- Бинго!
И он взрывается хохотом. Леденящим... Дьявольским...
- Что это значит?
- Ключи,оставленные в твоём жакете оказались очень кстати. А мастерская за углом позволила мне получить дубликат.
- И ты...
Я - удивление канцелярского ножа после того,как им порезали на части металл.
- Ты приходил ко мне... и приносил роман в напечатанном виде?
- Браво. - Ухмыляется Савин,при этом негромко аплодируя. - Благо,ты регулярно снабжал меня своими рукописями.
- Когда ты...
- Когда ты спал. И хозяйка тоже. По ночам. Мне достаточно было перегнать то,что ты напечатал на твой компьютер.
Всё покрыто красным... Тёмно-красным... Как кровь из вен...
Я разделён... Нет одного целого... Все части отдельны...
Облик Савина меняется. Его глаза обрели ртутный цвет.
- Зачем?
- Затем,что ты мог сделать всё,что делал твой персонаж. Кроме одного...
Кровь вытекает из его глаз и течёт по одежде вниз,на пол.
- Ты их убил. Я знал. Чёрт возьми,я ведь знал,что это не моих рук дело. Дурак... Какой дурак... За что?
- За что?! Ха-ха-ха! Не тот вопрос. "Почему?" Потому что к этому всё шло. Потому что по твоему роману они должны были умереть.
- Но зачем их надо было убивать на самом деле?!
Кровь льётся с него ручьями.
- Андрей... Андрей... Твой роман хорош. Очень хорош и интересен. А почему? Сюжет избит,герои стандартны,развязка предсказуема. Но! Всё так правдоподобно. Так глубоко. Как ты этого добился? Только прочувствовав на себе,потому что ты точно такой же,как твой персонаж. Но ты не можешь убить... и поэтому,если бы ты стал писать об этом,появилась бы фальшь,портящая весь роман. А я убивал по правде и эту правду вписывал в твою книгу.
- То есть... - Я истерично смеюсь,катаясь по полу. - Ты решил мне помочь. Убить из заботы. Настоящий друг.
И вдруг резко останавливаюсь.
Я - напряжённое молчание на дуэле.
- А каково тебе то было?
- Мне? - Савин улыбается,и кровь,хлестающая с его головы,красит белизну его зубов. - Я не буду врать,Андрей. Это не только,чтобы помочь тебе. Все люди - эгоисты. Кто-то больше,кто-то меньше,но все. Мы никогда не помогаем друг другу без личных интересов. Даже если нет конкретной выгоды,значит ты (по крайней мере подсознательно) хочешь добиться уважения,подняться в чьих-то глазах.
Кровь хлещет с него ручьями,но дальше лужи под ним не растекается. Словно бассеин.
- Андрей,мне 56 лет. Возможно,ещё рано так говорить,но у меня складывается впечатление,что я уже всё видел и чувствовал. Мне было скучно. Просто скучно жить. И этот кружок поэтов перестал доставать мне радость. Я пишу стихи очень давно. Я с трепетом читал их на сценах,но всё наскучило. Мне всегда хотелось написать что-то крупное,прозаическое,но все мои попытки меня огорчали. В них не было души,правды. И тут ты... говоришь,что собрался писать роман,а я с первой нашей встречи разглядел твой талант. Мне было очень интересно,что получится. И когда я прочёл начало... стало понятно,что из этого может выйти что-то стоящее. Но меня расстраивало,что на убийствах,на самых ярких моментах книги,ты завалишься. И тогда... в мою голову прокрались эти мысли...
Он весь в крови. Уже даже не видно очертаний его лица,он словно находится в оболочке.
- Нет... Не может быть...
- Я давно думал об этом. Какие только поступки не были мной совершены. Всё надоело. Хотелось чего-то нового. Того,чего я ещё не делал.
Убийство...
- Убийство... Вот что оставалось для меня загадкой. Что испытывает убийца? Что он чувствует?
- А как же... совесть,человеческие принципы?
Я качаюсь на стуле,как маятник.
- Вот! - Громко вскрикивает он. - Вот,что мне мешало! Совесть... Преграда,которая не позволяет делать тебе то,чего ты хочешь,если это кому-то вредит. Но чем ты хуже кого-то? Почему ты должен отказывать себе во всём ради блага других? Ты - такой же человек,как они. У тебя такие же права. Эгоизм... Эгоизм никогда не даст тебе быть в ладах с совестью. У тебя есть жена,но ты хочешь заиметь любовницу. Однако ты отказываешь себе в реализации своего желания. Почему? Совесть... "Я не могу так поступить со своей женой." Если бы речь шла лишь о тебе,то ты не задумываясь,сделал бы это. Но тут фигурирует твоя жена,и совесть стелит тебя перед ней. Ты вместе с другом прошёл огонь,воду и медные трубы,чтобы добиться высокооплачиваемой работы. Вы шли к этому рука об руку,спина к спине,но почему-то тебе предложили вакансию,а ему нет. И ты отказываешься из-за неудобства перед другом. Ты ни в чём не виноват,просто тебе фартануло,а ему нет,но эта тварь,совесть,ломает тебе жизнь,и в итоге вы оба в пролёте. А чем лучше ему? Как работы не было,так и нет. Но то,что ты опять с ним,подпитывает его гордость,самооценку. Совесть... К чёрту её!
Человеческие принципы... Я забыл о них. По сути что такого ужасного я сделал? Принёс смерть? Люди не хотят умирать,просто потому что не понимают,насколько прекрасна смерть. Что такое жизнь? Зебра. Череда бед и радостей. Жизнь - это суета. Не более. А смерть... это избавление от всего. Полный покой. Навсегда. Самое великое счастье. И вот это счастье я и подарил.
Всё это я понимал и до твоего произведения. Но не смотря на это,сволочная совесть не давала мне пойти на кровопролитие. Нужно было... что-то полезное для кого-то... Чтобы оправдать себя... свой эгоизм... И тут у меня появляется возможность помочь тебе,реализовав своё собственное желание. Прекрасно. - Сквозь оболочку из льющейся крови едва заметна его улыбка. - И все довольны.
- Я же любил её...
- Да,брось. Ты любишь только себя.
- Нет...
Захлёбываюсь слезами,как раковина водой.
- А я... я думал,что Аню и хозяйку убил я... А после... на самом деле убил...
Савин удивлённо наклоняет голову.
- ...кота.
- Кота?! - Савин громко хохочет,сотрясая стены.
Закрываю лицо руками и дрожу,словно лист на ветру.
Дело даже не в том,что я сделал,а в том,как я это сделал. С какой жестокостью...
Убираю руки от лица. Они в крови. Как и вся моя одежда.
Я - наркоман в ломке,залезший в петлю.
Подскальзываюсь на крови. Её становится всё больше и больше.
- Всё из-за тебя... Всё...
- Ну конечно. Вини меня,если тебе станет от этого легче. Ты не понимаешь, - Савин подбегает и хватает меня за плечи, - нет никакого повода лить слёзы. Ты сделал то,что могут далеко не все. Хотя,конечно,кот - это смешно. Ха-ха. Но всё-равно ты сделал сильный поступок. Он потому и сильный,что человечество запрещает его. Иисус запретил его! Но ты... как и я пошёл против системы,против божьего и человеческого закона! Почему грязь называется грязью? Почему я должен повиноваться стереотипам? Нас пытаются затащить в чистоту,но мы не пойдём. Мы - свиньи,купающиеся в помоях. Мы - новые Ставрогины.
По колено в крови. Вернее,даже почти по пояс,так как сидим на этих самых коленях.
- Я не способен дописать...
- Я помогу! Мы сделаем замечательное произведение,интересное как приземлённой публике,так и знатокам.
А в чём-то ведь ты прав. Но лишь на словах.
- Вот ты говоришь:смерть прекрасна. Ты подарил её Ане,Никитичне.
Я - новая жизнь. Я - другой.
- А сам то не хочешь узнать её великолепие? От чего же не сделать это? Нужно ведь всего одно движение.
Лицо Савина стало серьёзнее. Он в замешательстве.
- Но я не могу убить сам себя.
- Почему? Грех? А то,что ты завалил двоих,это нормально?
- Андрей...
- Не хочешь брать на себя грех суицида? - Рука незаметно залезает в карман,берёт нож. - Так я могу тебе помочь! - И влетает с ним в живот Савина.
Он вскрикивает и отталкивает меня. Из него течёт гниль,немного разбавляя кровь,что уже достигла уровня шеи. Если встать,то уровень снизится,но на это нет сил.
Савин отползает к батарее и,тяжело дыша,лепечет:
- Не надо,Андрей. Это лишнее. Я тебе нужен. Вместе мы напишем великолепную книгу. У неё будет 2 автора.
Мне смешно. Очень смешно.
- 2 автора? Видно,ты так и не понял,чего я хотел. Нет никакого Цербера. Есть лишь гордость. Всё остальное идёт от неё. Да,я горд. Я тщеславен. Мне хочется быть признанным,я стремлюсь к этому,и считаю,что достоин этого. Но в то время,как кто-то слабее меня купается в славе,я пребываю в неизвестности. Вот она - зависть. Я завидую им и злюсь на них. Гордость - тот самый океан,из которого вытекают эти моря. Эта книга создавалась в этом океане. Я хотел сделать хит и прославить себя этим. Я! Понимаешь? Я! И мне не нужен соавтор! Слышишь?! Я не позволю тебе встать со мной на одну планку!
- Андрей...
- Не бывать этому! Никогда!!
Бросаюсь на него. Он ослаблен и не может сопротивляться.
- Ублюдок!
Удар!
- Скотина!
Удар!
- Сволочь!
Ещё удар!
И так ещё много-много раз,выплёскивая из него гниль. Кровь затопила весь кабинет. Она поднялась до потолка. Я плаваю в ней,продолжая бить,уже бездыханное тело своим острым орудием. Савин обмяк словно губка. Он весь расслаблен,лишь глаза напряжены до предела. Кажется,что они вот-вот вылезут из орбит. Страх... В них бешеный страх...
Нет. Ты не хотел умирать,а значит не считал смерть прекрасным явлением. Мразь...
Я плыву к двери,чтобы выбраться из этого затопленного места. Проворачиваю ручку и оказываюсь в коридоре. Но кровь остаётся там,в кабинете этого лживого ублюдка. Его тело... Его просто нет. У батареи остался лежать скелет. От его гнили кровавая плотность,заполнившая весь кабинет от двери до окна,от пола до потолка,потемнела.


29

- А вот и он.
Как же избавиться от этой ужасной книги?! Гори ты! Гори!
- Он меня узнал?
- Нет. Он никого не воспринимает.
Пламя всё съедает. Всё на своём пути. Играющие,извивающиеся лучи солнца держат в рамке картину коридора.
- Андрей. Я - Игорь. Помнишь меня?
- Ну... Что и требовалось доказать.
- И он всё время так сидит?
- Да.
- Гори!
- А! Что это?
- Не пугайтесь. Это единственное слово,которое можно от него услышать.
Всё пылает. Кроме бумаги. Кроме этой чёртовой бумаги!
Это единственный способ избавиться от них. От их голосов. От их смеха,который не замолкает ни на секунду. Я стал их клоуном,их посмешищем.
- Почему он постоянно говорит это слово?
- Не говорит,а кричит. Милиция приехала,потому что он яростно кричал. Именно это слово:"гори". Когда дверь выломали,увидели человека,избитого,всего в крови,которому казалось,что в квартире пожар.
- Да,это я знаю. Но что к этому привело?
- Ещё не выяснено. Много вопросов и с бабулей,которая была в этой квартире прописана. А так же труп её кота...
- Да,да. Боже...
Кто вы такие,чтобы смеяться надо мной? Вы все жалкие твари! Твари!!
- Нет никаких сомнений,что это сделал он?
- А какой повод сомневаться? Всё указывает на него. Вы знали Сергея Генадьевича Савина?
- Да. Я и Андрей состояли в его литературном объединении.
- Он и его убил.
- Я в курсе. Газеты читаем. Новости смотрим.
- Хорошо,что вы ему под руку не попали.
- Гори!!!
- О! Что-то уж слишком громко.
- А кто его самого избил?
- Он сам. Если бы не смирительная рубашка,он и сейчас избивал сам себя.
Ну почему?!! За что?! Неужели ты вечно будешь меня мучить?! Проклятая тетрадь!!!
- Его можно вылечить?
- Делаем всё возможное,но шансов маловато. Будем надеяться на чудо.

"Да,я горд. Я тщеславен. Мне хочется быть признанным,я стремлюсь к этому и считаю,что достоин этого. Что с того? Разве я не прав?"
ГОРИ!!!!!