Сага о оевом маге

1 глава
2 глава
3 глава
Наследие предков развеяно в прах,
Стремление к власти постиг полный крах.
Степенно выходит из мрачных глубин
Времен и пространства иной господин.















Истина то, что провозглашает сильный

***

- Что это, Лука?
- Это дитя, Великая. Мы нашли…
- Я вижу что это дитя! Я спрашиваю – зачем ты притащил это сюда?!
На лице Луки открыто отразилась та внутренняя борьба страха с долгом, которая сейчас происходила в его душе. Округлившиеся глаза, придающие его лицу комическое выражение, приоткрывающийся рот, урывками набирающий воздух, в попытках вымолвить слова, еще не придуманные из-за охватившего разум оцепенения.
- Ну…?! Я жду твоего ответа Лука! Или, может быть мне стоит озадачиться сменой твоего рода деятельности, так как для меня становятся сомнительными твои возможности в качестве управляющего, если ты даже не в состоянии поддерживать хоть какое-то подобие порядка!
- О, нет-нет, Госпожа! Прошу, выслушайте. – Спешил объясниться Лука. – Это дитя было найдено одной из воспитанниц сегодня перед рассветом, в саду, возле корпуса учеников.
- Ха, гнев Геннара! Ты выглядишь смешным, старик! Вместо того, чтобы придумать хоть сколь-нибудь малопозорную версию происходящего, ты, вдобавок еще и говоришь о том, что наши воспитанники нарушают уложения устава и болтаются ночью, где им захочется?
- Но, прошу прощения, Госпожа Аста, это не мои обязанности – следить за…
- Я ненавижу, когда меня называют по имени и ты это знаешь! Ты хочешь, поиздеваться надо мной, глупец?! – Во взоре Асты промелькнул огонек нахлынувшего гнева.
- Госпожа, я бы никогда не посмел…
- Мы отклонились от темы. – Аста жестко прервала его. - Я еще раз спрашиваю и надеюсь получить внятный и короткий ответ. Зачем ты принес этого грязного голодранца сюда, а не выбросил за стены, где такие же грязные голодранцы занялись бы им, или оставили бы его на волю судьбы, что, впрочем, не важно. Или ты предлагаешь мне позаботиться о нем?
- Но, Госпожа…
- Унести!
- Но…
- Живо!!
- Госпожа Аста. – Было хорошо заметно, как Луку охватило сильнейшее беспокойство, но тон его был непреклонен.
- Ты рискуешь, безрассудный старик, я…
Аста застыла с открытым ртом, так и не завершив фразу. Что-то изменилось в ее лице после того, как Лука высвободил руки из-под неаккуратно запеленанного младенца и развел их широким жестом в стороны. Он сделал это движение достаточно медленным, чтобы было хорошо видно, как младенец завис в воздухе, ровно на том же месте, где и был только что, не сдвинувшись ни на йоту. Край сероватой материи, в которую был обернут младенец, соскользнул и повис, болтаясь, обнажив маленькую правую ручку с крохотными, сжатыми в кулачек пальчиками.
На мгновение по лицу Асты пробежала почти ощутимая волна эмоций. Впрочем, это длилось лишь неуловимо малый миг - так, что нельзя было бы с уверенностью утверждать, действительно ли глубоко взволновалась глава ардосского синдиката. Выражение лица Асты приняло безмятежный вид, а еле заметная улыбка позволила Луке понять, что он может не опасаться за свои настойчивые действия на этот раз. Хотя, эта улыбка могла означать все, что угодно, в зависимости от ситуации, но Лука знал госпожу уже много лет, чтобы достаточно правильно улавливать, казалось бы, неоднозначные детали ее поведения.
- Кто, ты говоришь, нашел это маленькое чудо? – С интересом произнесла Аста, одновременно сделав приглашающий жест рукой к себе. Младенец медленно поплыл по воздуху в направлении к Асте. – Гляди-ка – совсем спокойный, и никакого противодействия. - Довольным тоном сказала Аста, заботливо взяла в руки приблизившегося к ней парящего младенца и начала с изучающим видом глядеть на него.
- Урсана. – Лука чуть кашлянул. – Я говорю, Урсана, наша послушница, нашла под утро в саду, лежащим на поляне, этого, как вы выразились, грязного голодранца.
- Лука, не выдумывай, я не говорила ничего подобного об этом чудесном создании. Это дитя - нечто необыкновенное! Нечто такое, что встречается лишь… - Аста в задумчивости приложила руку к своему острому подбородку. – Это так кстати…
Она позволила себе улыбнуться и в этот момент Лука бы не смог точно угадать, что скрывалось под ее улыбкой. Несомненно, госпожа выглядела весьма по-хорошему воодушевленной, но также к этой улыбке было примешено еще и нечто зловещее.
- А что, ты говорил, послушница делала ночью в саду? – В задумчивости, не отводя взгляда от младенца, произнесла Аста.
- Она практиковалась, Госпожа. – Ухмыльнулся Лука. – Урсана очень старательная девочка и, хоть я и не руковожу воспитательным процессом в целом, но мне приходилось пару раз краем уха слышать о ней. Она определенно делает у нас успехи.
- И в чем же была суть ее практики, любезный Лука? Может быть, ее действия и появление этого ребенка как-то связаны?
- О, если Госпожа подразумевает ту практику, к которой обычно прибегают женщины, чтобы обзавестись детьми, то - это иной случай.
- Не ёрничай, старик. - Аста подняла решительный взор на Луку. Он сразу же понял по ее взгляду, что благодушная атмосфера их беседы стала ускользнувшей в небытие страницей истории и любое дальнейшее проявление легкомыслия и беспечности будет жестоко наказано.
- Девочка совершенствовала контроль над комбинациями защитных заклятий при передвижениях, Госпожа.
- Ну, допустим. – Задумчиво произнесла Аста. Лука прекрасно знал ее особенность при проговаривании фразы одновременно обдумывать следующие действия. – Это означает, что она уже осваивает одну из последних ступеней, не так ли?
- Да. – Лука коротко кивнул.
- Что ж, значит скоро мы будем рассматривать вопрос о ее включении в наш актив… В любом случае, я должна поговорить с ней о случившемся.
- Я приглашу ее в зал, Госпожа. – Незамедлительно ответил Лука.
- Нет-нет, приведи ее ко мне в покои чуть позже. – Аста склонила голову набок, немного прищурившись. – Ответь мне, Лука, почему ты сперва не показал этого младенца руководителю обучения Архору? Неужели так велико твое желание стяжать все лавры себе? Ведь все произошедшее находится в непосредственной ответственности Архора.
- Даже и в мыслях не было, Госпожа. – Немного обиженно произнес Лука. – Единственным моим желанием было угодить Вам, чтобы Госпожа была в курсе всех важных событий без расточительных промедлений.
- Ясно. Только смотри, старик, не сделай мне своим рвением медвежьей услуги. – Аста задумалась и, на некоторое время, затянувшаяся пауза, казалось бы, позволила звукам окружающего мира из за стен церемониального зала проникнуть в помещение и завладеть пространством.
- Кто еще знает о произошедшем? – Поинтересовалась Аста.
- Только Я, Урсана и Вы, Госпожа. – Лука помедлил немного и добавил. – Мастер Архор в данный момент недееспособен…
- Объяснись! – Требовательно повысила голос Аста.
- Я не хотел говорить, но… - Лука замялся. - Мастер Архор сейчас спит мертвецким сном по причине чрезмерного опьянения, Госпожа.
- Ах, скотина!! – Вырвалось у нее.
- М-да… Урсана пришла ко мне и все, как на духу рассказала и посему, - Лука вежливо поклонился. – Ваш покорный слуга временно взял на себя часть обязанностей…
- Ладно-ладно! – Аста остановила его и сразу продолжила:
– Как ты думаешь, откуда здесь появился этот ребенок?
Аста попыталась аккуратно приладить упрямо спадающий край детской пеленки, но у нее ничего не получилось.
Прежде чем ответить, Лука задумчиво хмыкнул, затем покачал головой с недоуменным видом. – Кто ж его знает, Госпожа? После того, как началась эта заварушка там. - Он ткнул пальцем вверх. – Мир трясет как в лихорадке и кругом происходит вообще нечто невообразимое. Я никогда не видел, чтобы неразумный младенец обладал такой мощью, да – контролируемой мощью! Но могу Вам сказать с уверенностью, что бездумно подобными детьми не разбрасываются и, видно, веской была та причина, по которой его занесло к нам. Это может быть, как и благословением божьим, так и проклятием, которого нужно сторониться.
- Велеречиво изъясняешься, старик. – С недовольством произнесла Аста. – Говоришь много и путано, словно сворачиваешь на развилке сразу же в две стороны. И благословение, ниспосланное на одного, может стать проклятием для другого. Мы же будем пользоваться тем, что имеем здесь и сейчас. Не время нам философствовать, оставляя возможности для действий другим.
- Как скажете, о, Великая. – В интонации Луки читалось согласие, но, в то же время явно было заметно, что это потворство является лишь данью покорности авторитету Главы синдиката, но - не более того.
- Лука. – Протяжным, но твердым тоном произнесла Аста.
- Да, Великая? – Лука чуть подался вперед, как бы немного наклонившись и всем видом давая понять, что он не пропустит ни малейшей детали в указаниях своей госпожи.
- Этот младенец… - Аста пронзительно глядела на замершего перед ней управляющего. – Нужно объявить его моим ребенком. Пусть он никогда не узнает о том, что он приемыш, а также всех деталей, связанных с его появлением, конечно.
- Будет выполнено, Великая. – Поклонился Лука.
- Да, управляющий, сообщи всем членам совета об общем собрании сегодня днем.
- Я все устрою, как Вы велели. – Лука еще более выражено согнул спину в подобострастном поклоне. Он выжидающе смотрел на госпожу исподлобья, замерев, словно высеченная из камня скульптура. Аста внимательно посмотрела на Луку и, снова легкое подобие улыбки еле заметно тронуло ее бледное лицо.
«Что-то многовато для нее сегодня. За один день три улыбки! Коварная бестия видно задумала что-то недоброе», - подумал Лука, усилием воли не давая чересчур вольным мыслям тронуть ни мускула на своем лице, словно боялся, что их могут каким-то образом прочитать.
- Что-то еще, Госпожа? – Учтиво поинтересовался Лука.
- Да. – Аста перевела взгляд на младенца. – Нужно присматривать за этой, как ее там… Урсаной.
- Конечно, Госпожа.

***
Спустя месяц…

Воспитатель Агнесса отняла от груди ребенка, с довольным личиком смотревшего на нее и улыбнулась в ответ.
- Какой же ты у меня тяжелый! – Резко выдохнув, она слегка подкинула чадо, чтобы взять его поудобнее. Она никак не могла свыкнуться с мыслью о том, что малыш, который всего лишь несколько недель назад был почти невесомым грудничком, когда ей передали его для вскармливания, сейчас размерами походил на годовалого ребенка.
- Как же ты вымахал у меня, солнце мое. – Агнесса смотрела на малыша с неиссякаемой нежностью и старалась держать его так, чтобы ему было удобно, а не так, как обычно держала Аста, изредка навещавшая их. Аста ведь и брала его на руки нехотя, с какой-то непонятной отстраненностью, и имя ему дала, которое не нравилось Агнессе – «Марк».
Марк пролепетал что-то на своем детском, будто услышал, что думают именно о его имени.
Они прогуливались по обширной поляне, находящейся с одной стороны в обрамлении кустарников, а с другой – ее обступали редкие раскидистые деревья, кивающие кронами под настойчивым шепотом игривого ветра.
- Ну, как здесь обстоят дела? – Прозвучал властный голос в отдалении, за спиной у Агнессы. Она развернулась и увидела, как из-за зеленых насаждений к ней навстречу подтянуто и важно вышагивает Аста, одетая по-боевому: в костюм из черной кожи, с вырезом, приоткрывающим небольшие бледные выпуклости груди. На правом плече, переброшенный спереди назад, колыхался еще более черный палантин с длинными нитями бахромы по концам. Широкий темный пояс, густо усеянный крупными заклепками, сидел наискось, оттягиваемый с левой стороны массивными ножнами с покоящимся в них прямым полуторным клинком. Глядя на утонченную комплекцию Асты, возникало сомнение в ее способности эффективно управляться со столь громоздким орудием. Но такие предположения одолели бы только тех, кто никогда не сталкивался с Астой в бою. Тот, кто знал непреклонный характер главы ардосского синдиката и был свидетелем проявленных ею боевых возможностей, никогда бы не допустил захватить себя столь обманчивому впечатлению.
Агнесса была чуть выше ростом и более плотно сбита, чем Аста, но, даже имея очевидное физиологическое превосходство, она бы не пожелала для себя при рукопашной схватке такую опасную соперницу.
Когда глава подошла к воспитателю достаточно близко, Агнесса склонила голову в почтительном поклоне и произнесла:
- Неиссякаемой силы тебе, Великая.
- Неиссякаемой силы тебе, Агнесса. – Соблюдая ритуал, промолвила Аста. – Чем вы тут занимаетесь?
- Отличная погода для прогулки в саду, Великая. Мы тут солнышками любуемся и, заодно - вот как здорово подросли! – Сказала, не скрывая удовольствия, Агнесса, покачивая на руках внимательно прислушивающегося к беседе Марка.
- Быстро он растет, да? – глядя куда-то в сторону, произнесла Аста, всем видом давая понять, что ее сейчас занимают совсем другие и куда более важные дела.
- Вы совершенно верно все подмечаете, Великая. – Согласилась Агнесса, внутренне настораживаясь в опасливых ожиданиях непредсказуемости столь раздраженного состояния Главы. – Если бы я не знала его практически с рождения, то сказала бы, что мальчишке уже исполнился год.
Аста слушала и кивала, мыслями находясь где-то далеко.
- Тогда нужно поспешить. – В задумчивости высказалась она.
- Куда поспешить? – Недоуменно спросила Агнесса, в удивлении уставившись на свою госпожу.
Но Аста не стала утруждать себя ответом, а вместо этого, не скрывая недовольство, спросила:
- Ты никогда не называешь его по имени, или мне только так кажется? Тебе что-то не нравится?
«Мне не нравится не что-то, а очень многое!» - подумала Агнесса, но вместо этого с доброжелательным видом ответила:
- Ну что вы! Я просто так, с самого его мальства с ним сюсюкаюсь.
Агнесса улыбнулась, но Аста, игнорируя примирительные знаки, продолжала свои нападки:
- С ним не надо сюсюкаться. Испортишь мне мальчишку своими нежностями – я с тебя спрошу!
«Милость слёз Ореи! Какая ядовитая тварь ее сегодня укусила?» - Агнесса почувствовала в глубине своего существа первые знаки зарождающегося гнева. – «Хотя, для этой… и яд мёдом покажется».
- Растем мы быстро, а вот с развитием запаздываем. – Решила отгородиться от недобрых мыслей Агнесса, заодно пробуя протолкнуть одну свою идею.
- В каком смысле? – Глаза Агнессы округлились.
- В самом прямом смысле, Великая. – Агнесса коротко кивнула на Марка и продолжила: - Мальчик растет по мгновеньям, как по дыханию, значит – в десять раз быстрее, чем положено, а жизнь у него совсем ничем не насыщается. Боюсь, как бы он совсем тупеньким не вырос…
- Думай, что говоришь, калека! – Возмутилась Аста.
Агнесса лишь съежилась. Что правда – то правда: она и была калекой, которую в благодарность за спасение ценой своего здоровья целой боевой группы, даром, что не списали возделывать землю в какую-нибудь деревушку, а пристроили учить молодняк, передавать свой бесценный опыт тем, у кого все еще впереди.
- Я не имела в виду ничего дурного по ни отношению к нему, ни к вам, Великая. – Щеки Агнессы зарделись от переживаний. – Просто очень скоро это отставание будет хорошо заметно, а при таком положении дел всякое может произойти.
- Например? – Уголок правой брови Асты приподнялся, изогнув бровь, как бы задавая вопрос сам по себе.
- Мальчишка подрастет, и может натворить дел. Применить свою силушку не по назначению. – При этих словах Агнессы, Аста как-то сразу напряглась, но промолчала, давая воспитателю продолжить свою поучающую тираду. – Изувечит кого-нибудь, ущерб большой нанесет, или проблемы похуже принесет – а он это сможет, без должного-то воспитания.
- Ну, и что ты предлагаешь? – Заинтересованно спросила Аста.
- Я даже не предлагаю – я настаиваю, что уже очень скоро ребенка нужно будет отдавать в группу на обучение. – Агнесса говорила распаленно и с оживлением.
- Что-то ты расхрабрилась сегодня! – Резко произнесла Аста. – Не нужно ему, чтобы его испортили какие-то голодранцы!
- Какие такие голодранцы?! - С вызовом в голосе парировала Агнесса. – Это я, маг третьего ранга, по-вашему, тоже из голодранцев вышла? А вы, что же, получается - тоже?..
- Ну, хватит! – Нервно прервала ее Аста. – Не говорила я такого. Я выразила сомнение в том, что общение с другими… - Она помедлила. – Обычными детьми, плохо повлияет на моего малыша, ведь он такой особенный.
Агнесса с усталостью вздохнула, снова поудобнее устроила Марка в своих руках и сказала:
- Вот. От особенного отношения у него разум и подвинется, да характер испортится. Станет - сам себе на уме, и тогда на него вообще повлиять никакими средствами не получится.
-Да… - Аста поджала губы, от чего ее рот превратился в узкую линию. – Похоже, что я начинаю склоняться к твоей позиции и соглашусь с этими рассуждениями. Тем более что я слышала, что Марк на пару с Урсаной недавно опять натворили бед. Начисто выпарили пруд, снабдив в результате этого многих гурманов запасами сушеной рыбы. Кто вообще подпускает эту шестнадцатилетнюю хулиганку к моему сыну? Почему вы, воспитатель, не следите за своими послушниками, которые впадают в детство и совсем не умеют себя вести? Не оправдывайтесь! – Аста прервала, не успевшую даже начать говорить Агнессу. – Я не хочу, чтобы эту несносную девчонку еще когда-либо подпускали к моему Марку. Вам все ясно, Агнесса?
- Мне все ясно, Аста. – Будучи больше не в силах сопротивляться, ответила Агнесса.
В глазах Асты при упоминании ее имени сверкнули огоньки злобы.
- Так вот, впредь постарайтесь лучше выполнять мои указания, воспитатель, пока вы еще смеете считать, что претендуете на это высокое звание. И не забудьте организовать устройство Марка в группу, по достижении им шести лет … ну да, - она кивнула, - как он по виду потянет на шесть лет. Хотя, нет – это распоряжение я перепоручу выполнить мастеру Архору. Он в вопросах воспитания разбирается, пожалуй, лучше, чем вы.
Аста с безразличным взором осмотрела Агнессу и Марка, развернулась и энергичным шагом направилась в сторону тропинки, вьющейся между редко растущих деревьев – безмолвных свидетелей людской суеты.
Агнесса проводила ее недобрым взглядом, потом посмотрела на Марка и улыбнулась ему, от чего черты ее лица сразу же стали мягче и нежнее.

***
Периферия ардосского ареала…

Родрик устало зевнул, податливо раскачиваясь на ходящей ходуном повозке. Каменистая дорога межгорной прогалины не располагала к комфортному времяпрепровождению. Последняя деревня уже четверть дня как осталась позади. Родрик сильно хотел спать, так как в деревне, где останавливался караван, он всю ночь развлекался с одной местной особой, которая, как обычно, не была против того, чтобы разделить ложе с путником, во время периодических прохождений мимо ее деревушки каравана с грузом для Торны, тувванской столицы. Но проклятая дорога, словно бы издевалась над Родриком, то усыпляюще покачивая повозку, то резко дергаясь, когда под колесо попадал камень.
«Чертовы горы!» - мысленно выругался он. – «Ни сна, ни обзора – зажаты в этих дурацких громадинах!».
Горы, надо заметить, были низкие, более имеющие сходство с каменистыми холмами, кое-где поросшими кустарником. Пока Родрик сердился и проклинал дорогу, петляющую между пологих горных скатов, одиннадцать больших повозок, груженных различными материалами и продовольствием для нужд столицы, медленно катились, движимые впряженными в них парами волов. К каждой повозке было приставлено по два конных охранника для того, чтобы удержать от посягательств на такое скопление скарба некоторых личностей с алчной натурой, нередко появляющихся в королевстве, дни благоденствия которого уже давно минули.
Каждые три месяца караван снабжал поставками Торну и Родрик уже сбился со счета, в который раз он совершает эту, набившую оскомину поездку. Родрик являлся боевым магом второго ранга и его существование на службе охраны правителя ардосского ареала, Сурдука, было достаточно сносным. Но как-то раз, после очередной продолжительной попойки с сослуживцами, Родрик по невнимательности подвернул ногу и упал с лестницы. Он остался в здравии, но его нога была непоправимо повреждена и Родрика перевели из службы охраны правителя города в сопровождение каравана, втрое урезав его жалование. Сам он винил в этом падении только лишь одну немилосердную судьбу, которая так жестоко с ним обошлась. Он часто, после кувшинчика ардосского вина, в одиночестве сидел на соломенном лежаке, держась за ногу и в мольбе, непереставая задавал вопрос: «За что?», обращая ненависть, смешанную со страданием в адрес судьбе. Теперь его судьба – трястись в повозке до тех пор, пока он совсем не развалится, словно песчаная куча.
Родрик поглядел украдкой по сторонам, достал из-за пазухи кожаную флягу и начал маленькими глотками пить из нее теплую обжигающую жидкость. Внезапно его телега, едущая третьей, резко остановилась, из-за чего, на одном из глотков, он поперхнулся и пролил немного жидкости на себя. Послышалось недовольное мычание быков и напряженные переговоры охранников. Родрик посмотрел вперед и заметил, что караван остановился перед рассевшимся посередине дороги нищим стариком, одетым в серые от грязи, бесформенные клочки изветшавшего одеяния. Старик был слеп и раскачивался взад-вперед, вытянув в пригоршне руки и напевая что-то невразумительное.
Чувствуя нехорошее покалывание в животе и пытаясь сообразить, что же его так беспокоит, Родрик наблюдал, как передняя пара охранников, спешившись, приближается к попрошайке, угрожающе покрикивая на него. Чутье не подвело Родрика и он собирался уже начать производить подкачку энергии для защитного заклинания, но рассосредоточенность не позволила ему сразу же войти в режим повышенного внимания. Он не успел: за достаточно продолжительный момент замешательства Родрик сначала ощутил правой щекой теплое прикосновение, а мигом позже, услышал, как что-то просвистело возле его уха. Родрик в недоумении, медленным, как во сне, движением провел рукой по щеке с порезом от стрелы и развернул ладонь к лицу. На ладони размазанной полосой блестела алая кровь вперемешку с какой-то темно-зеленой жижей. «Отрава!» - четкая и ясная мысль впилась в еще сонное сознание Родрика и это, как будто расставило все на свои места. Его разум сразу же очистился от отупляющего действия рома, неуверенности и хаоса неразберихи.
Вокруг уже раздавались громкие выкрики начавшейся схватки. Несколько охранников свалились под копыта коней, пронзенные стрелами, выпущенными лучниками, незаметно появившимися из-за низких горных уступов. Судя по тому, что лишь пара охранников получила смертельные ранения, а часть, хоть и были ранены, но сохраняли боеспособность, стрелявшие были не весть какими умельцами. Еще одна стрела со свистом прошила воздух в том месте, где только что находилась голова Родрика, но боец во время ощутил опасность и уклонился. «Кто это такой меткий?» - промелькнула мысль, и Родрик устремил свой взор по направлению прилетевшей стрелы. Среди больших валунов и кряжистого кустарника, на уступе, невысоко над дорогой, стоял гротескный гоблин, похоже, что орк, с длинным луком в левой ручище и уже прилаживал для выстрела новую стрелу. Не успев лечь на тетиву, стрела тут же устремилась к магу. Родрику даже показалась, что орк-лучник оскалил пасть в кривой ухмылке. Отработанным движением Родрик распрямил руку и коротко выкрикнул нужные слова, чтобы поток быстро сконцентрировался и выбросился через жест. Воздух перед воином забурлил мощными турбулентными вихрями и стрела, вгрызшись в воздушный хаос преграды, резко замедлилась и была с силой отброшена в сторону. Кисть руки чуть защипало от вибраций испускаемого потока. Родрик продолжал поддерживать воздушное заграждение и уже начинал ощущать первые позывы организма от пропускания потока через тело, готовые переродиться в спазмы легких, словно от продолжительной задержки дыхания. Флуктуации начинали с нарастающей силой обжигать его руку, которая уже начала потрясываться от пробегающих по ней болевых волн.
Погонщики уже давно соскочили со своих мест и забились под телеги, но были также и смельчаки, которые взялись за оружие, присоединившись к защитникам. Вдоль остановившегося каравана спешившиеся охранники уже вскинули щиты с гербом Ардосса для защиты от стрел и организовывали оборонительный рубеж, скидывая с телег и бросая перед собой мешки со скарбом. Нападавших лучников по обе стороны прогалины было не так уж и много – чуть больше дюжины. Но на склонах начали появляться еще фигуры… и еще... «С полсотни – не меньше», - за мгновение, окинув взглядом позиции, отметил Родрик. Нападавшие были в основном людьми, среди которых Родрик также заметил и несколько крупных фигур гоблинов.
Пятеро защитников лежали, сраженные стрелами насмерть, и еще несколько тяжело раненных людей еле шевелились. Спереди и сзади на дороге проходы были предусмотрительно заблокированы вражескими группами, которые уже схлестнулись с охранниками врукопашную - и с обеих сторон уже были жертвы. Родрик повернул корпус, перемещая, находящийся перед ним, турбулентный воздушный поток, и вытолкнул его в сторону спускающихся врагов. Клубок беснующегося воздуха, расползаясь во время перемещения, попал под ноги нападающих и распался, взметая облако пыли и сбив с ног двоих налетчиков, кубарем покатившихся со склона. Родрик начал производить новую накачку энергии, с волнением и ликованием в груди, почувствовав вкус боя.
Пронзительный вой раненного быка застал врасплох Родрика: тот самый орк-лучник выбрал мишень, которую было трудно не поразить – он стрелял в быка, впряженного в телегу, на которой стоял Родрик. Бык рванулся с безотчетной животной силой, и телегу рывком стащило в сторону. Родрик не удержал равновесия и упал на каменистую поверхность дороги, повредив свою многострадальную больную ногу. Но, разгоряченный, он усилием воли поднялся на ноги и приготовился к нападению уже почти спустившихся со склона и стремительно несущихся на него трех разбойников, вооруженных длинными кинжалами. За спиной мага, за телегой, пара стражников яростно дралась с противниками, спустившимися с противоположной стороны. Когда расстояние до врагов достигло около двадцати локтей, Родрик использовал собранную энергию для сдавливания ее в нестабильный шаровой ком, размером с крупное яблоко, напрягая резервы своего разума, и произнес заклятье, которое окутало шар тонким защитным коконом. Со стоном, опустившись на колени, он выпустил переливающийся разными оттенками красного шар в центрального противника. Шар, странно дергаясь в разные стороны, пролетел по почти прямой траектории и врезался прямо в грудь набегающему бандиту, разламывая оболочку своего защитного покрова. Мощный взрыв в клочки разметал только что присутствовавшего человека, а его сотоварищей, неосторожно бегущих поблизости, откинул в стороны, отрывая им конечности. Это явно воодушевило защищающихся, потому что шум схватки стал нарастать, а крики боя стали яростнее, растворяясь в ржании мечущихся коней.
Чувствуя, что ему стало труднее дышать, Родрик, все же нашел в себе силы снова подняться. Он ощущал, что отрава, попавшая в его кровь с порезом от наконечника стрелы, начинает действовать, постепенно размывая картину перед его взором и замедляя движения. Мускулы стали наливаться тяжестью и плохо отзываться на желания воина. Родрик потряс головой, прогоняя наваждение. «Где же этот гоблин?» - подумал он, выискивая взглядом то место, где последний раз его видел. Орк-лучник стоял на том же месте, выцеливая очередную жертву. Хо-оп! Стрела полетела и вонзилась в горло одному из передних охранников, отбивающихся от своры налетчиков.
- Ах, ты, подонок! – Выкрикнул Родрик орку. Тот, услышав оскорбление в свой адрес, осклабился еще шире, показывая ряды острых, заточенных зубов.
Охранник с пробитым горлом завалился назад, неуклюже взмахивая мечом. Четыре человека-налетчика окружили оставшегося в одиночестве, запыхавшегося от беспрерывной сечи защитника. У него не было шансов – удар в спину подкосил его, и несколько уколов в грудь окончательно унесли его жизнь.
Пока все это происходило, Родрик, почти выдохшись, урывками собирал поток, планируя выбить орка-лучника, но так как расстояние было достаточно большим, то ему необходимо было раскачивание энергии. Родрик также знал по опыту, что использование потока напрямую не было его коньком, и поэтому ему нужно было дополнительно сконцентрировать выход энергии, иначе удар не достигнет цели. Он крутнулся вокруг оси, раскачивая движением силу потока и одновременно выхватывая меч из ножен и уже не ощущая боли в ноге от усиливающегося действия яда. Специальный меч охранника, который ему остался от прежней службы, был создан как раз для того, чтобы хорошо проводить и концентрировать силовой поток. Родрик уже начал было заводить энергию в меч, выходя из раскрутки и наводя острие клинка на то место, где должен был быть стрелок, но орк куда-то исчез. Даже не успев удивиться, Родрик, благодаря наработкам своего опыта, интуитивно начал закольцовывать собранную для удара силу. Его руку, в которой находился меч, пронзила пылающая остротой боль, меч заискрился, обжигая руку, внутренности чуть не вывернулись наизнанку от возвращенного потока. Маг продолжил крутиться вокруг своей оси и, так быстро, как смог, взметнул руку с мечом в сторону другого, уже высмотренного человека-лучника. Белая искристая вспышка охватила лезвие меча, с которого сорвалась яркая молния, почти мгновенно попавшая точно в цель. Заряд был настолько мощным, что от человека остался лишь ворох пепельной пыли.
Родрик настолько истощил себя, что чуть не задохнулся от сводившей судорогами организм нехватки подпитки. Он, будучи не в силах стоять, упал на одно колено. Родрика мутило и перед глазами все плыло, но он не собирался сдаваться. «К черту защиту!» - Ругаясь и собирая волю в кулак, он распрямился и, проваливаясь при попытках опираться на больную ногу, ринулся в атаку на четверых, заколовших охранника налетчиков. Если бы нападавшие были чуть порасторопнее, то могли бы уже нарезать ломтями мага, но, впечатленные его демонстрацией силы, они настороженно задержались, не желая подставляться такому бойцу вперёд остальных. Родрик свирепо набросился на группу бандитов, двое из которых под проворными и смертельными взмахами его меча уже не успели удивиться тому, что маг вдобавок еще и умеет первоклассно драться. Двое оставшихся налетчиков отскочили в стороны в попытке уклониться от умелых ударов воина, но одному из них не повезло: он ударился спиной о телегу и отлетел в обратном направлении, насадившись животом на твердо подставленный меч Родрика. Другой бандит попытался ударить мага сбоку кинжалом, но тот перехватил его руку, выпустил меч и, развернувшись, другой рукой вырвал кинжал у нападающего. Быстрым движением он воткнул острие врагу над ключицей. Видимо, лезвие достало до сердца, потому что налетчик упал уже замертво. Бандит с мечом в животе тихо стонал, лежа на земле у повозки.
Эта нещадная растрата сил во время схватки и действие яда, подкосили физические возможности Родрика. Он чувствовал, что вот-вот обессилит и упадет, но что-то, какая-та гордость за себя, все еще держала его на подламывающихся ногах.
Бой, будучи столь скоро разгоревшимся, так же скоро затихал. Оставшихся охранников, забирающихся под телеги в надежде защититься, методично добивали. Мощные гоблины перетаскивали телеги и расправлялись с выжившими.
Родрика обступили со всех сторон, угрожая нанести смертельный удар в любой момент.
- Не трогать его! – Прозвучал грубый с хрипотцой голос.
Родрик попытался посмотреть в сторону, откуда услышал голос, но увидел только размытый силуэт фигуры в плаще. Ноги и руки его почти не слушались, голова моталась, то опускаясь лицом вниз, то вздымаясь и обводя помутневшим взглядом собравшихся вокруг хохочущих убийц. Родрик подумал, что тоже имеет право расхохотаться им в лица, ведь почти только что он убил столь многих из их подельников. Но у него даже не получилось издать и близко похожего на смех звука. Булькающе выдохнув и странно окинув взором врагов, с улыбкой на перекосившимся лице, Родрик стал медленно оседать и рухнул на бок, испустив дух.
Окружившие тело бандиты, потеряв интерес к оконченному зрелищу, стали разбредаться и забрасывать обратно в телеги валяющийся в беспорядке скарб, не забывая попутно собирать трофеи с трупов.
К телу Родрика подошел одетый в плащ высокий лысый человек со шрамом, протянувшимся ото лба до затылка. К нему присоединился еще более высокий и мощный орк с луком и колчаном, висящими за спиной.
- Мы потеряли половину наших из за вот этого! – Орк пнул ногой безжизненное тело Родрика, которое от сильного глухого удара перевернулось на спину.
- Ничего. – Сказал человек в плаще. – Значит, часть полученных денег останется прозапас. И, если быть откровенным – своих ты не терял.
- Нужно потребовать двойную плату! – Орк выпятил грудь и посмотрел на человека сверху вниз. – Мы не знали, что этот человечишка устроит тут такое.
Человек в плаще ухмыльнулся, от чего выражение его лица стало совсем недобрым.
- Не причитай, Ругх! Он, как-никак был боевым магом, а с этим нужно считаться. – Сказал тот, щелкнув пальцами на последних словах.
- Я завалил его! – Рычащий бас Ругха заставил оторваться от своих занятий нескольких налетчиков, копошащихся у ближайшей телеги.
- Не ори ты! Будет тебе двойная оплата. – С недовольным, но понимающим видом произнес человек в плаще и тихо добавил: – Только не распространяйся особо об этом.
Атаман налетчиков посмотрел в сторону. На дороге все еще сидел специально подсаженный и брошенный несчастный слепой старик, раскачиваясь взад-вперед и потрясая пригоршней. Он продолжал извергать из себя, то ли стенания, то ли сумасшедшие напевы.