Бедная овечка (полностью)

Все события и персонажи вымышлены. Любые совпадения случайны.
Не рекомендуется к прочтению лицам моложе двадцати лет.

Глава 1.
Лариса была избирательна в отношении подруг, но Лельке она не смогла отказать во внимании. Лара не могла не выслушать людей, которые обращались к ней за помощью, или если просто кто-нибудь хотел «поплакаться ей в жилетку».
Лёлю очень тянуло к Ларисе, спокойной, подтянутой, состоявшейся в жизни молодой женщине. В свои тридцать лет она стала уже успешным врачом, да и в личной жизни у нее, казалось, все сложилось наилучшим образом: красавец муж и двое детей, как по заказу: девочка и мальчик.
У Лельки тоже было двое детей, и тоже мальчик и девочка, только вот, как сама считала, она пережила большую незаслуженную трагедию – развод с мужем.
Лариса и Леля работали в одной клинике, только Леля была медицинской сестрой и учиться дальше не собиралась.
-Ларочка, солнышко, я совсем одна. У меня нет никого в этой жизни, не на кого положиться, некому даже поплакаться. Мама погибла, когда мне было тринадцать лет, а отец не хочет даже слышать обо мне. Они все против меня. Отец уже сейчас квартиру отписал сестре. Они меня так ненавидят!
-Не расстраивайся, у тебя уже новая жизнь, хорошие дети, работа, – Лариса чувствовала себя неловко, она не умела утешать. Но Леля уже не могла остановиться, ей хотелось выговориться. Немногословная Лариса очень подходила для этой цели:
-Знаешь, я только и живу своими детьми. Даньку вообще кормила грудным молоком до пяти лет, он до сих пор тянется к груди, хоть ему уже десять.
Ларисе стало немного не по себе, ей совсем не хотелось знать такие подробности, но Лельку, которую несло все дальше, стало вдруг жалко.
-Второго ребенка родила только для того, чтобы грудью еще раз покормить. Такой оргазм испытываешь. Мне даже с мужем в постели так хорошо не было.
«Боже, – подумала Лариса, - боже, только не об этом», но вслух сказала почему-то:
-Ты замечательная мать, Леля.
-Вот почему мне такой муж достался, вот почему он меня бросил? – неслась Лелька дальше - Я в постели делала все, что он хочет, у него такие фантазии разнообразные. – Она многозначительно посмотрела на Ларису, - ну ты же меня понимаешь?
Лариса покраснела:
-Знаешь, у нас с мужем не принято рассказывать о таких вещах, извини.
-Ну да, конечно, - Лёльку кольнула зависть, - твой Дима такой весь правильный, красивый, детей обожает, тебя. Слушай, - не выдержала она вдруг – ну, как же я тебе завидую! Так завидую, что ничего не могу с собой поделать!
-Ничего, Леля, прорвемся, будет и на твоей улице праздник!
Лариса приобняла ее за плечи:
-Скажи, муж сейчас тебе помогает?
-Да забирает детей через неделю. Они живут со мной и с ним по очереди. Квартиру и дачу он тоже оставил мне.
-У него другая женщина?
-В том-то и дело, что нет. Ушел в никуда. Я все надеялась, что вернется. Духи купила с какими-то ферамонами, для привлечения мужиков. Душилась в самых интимных местах. Но он все равно подал на развод и переехал к маме. А знаешь, как я готовлю? Язык проглотишь! Его мама так не умеет, они даже сами это признали.
Лариса знала, что Леля готовит просто шикарно, она помнила, какие домашние деликатесы она как-то принесла на работу, когда отмечали ее день рождения.
-Леля, наплюй, ты действительно не женщина, а клад. Ты красивая, молодая, хозяйственная, хорошая мать, найдешь другого мужчину.
-В том то и дело, что мать, - плаксиво сказала Лелька, - сама понимаешь, кому я с детьми нужна?
У Ларисы зазвонил телефон:
-Извини, Лелечка, потом поговорим, - это Дима. И она вышла в другую комнату.
-Счастливая…- вздохнула ей вслед Леля.

Личную жизнь Лариса строила трудно, по крупинкам. Нельзя сказать, что у них с мужем не было любви, но сложные события, пережитые совместно, остудили, некогда бурные сильные чувства. Теперь они, как думала Лариса, были просто родными людьми.
Лариса сначала долго не могла забеременеть, потом первая беременность и роды стали для них с мужем настоящим испытанием. У Ларисы началась сильная аллергия, с которой не справлялся организм. Пришлось долго и серьезно лечиться. Даже радость от рождения здоровой и хорошенькой дочки была омрачена этой затяжной, плохо поддающейся лечению болезни.
Дима в какой-то момент дал слабину и начал отдаляться от нее, больше проводил время со своими многочисленными родственниками: с братьями, сестрой и матерью. Лариса, живущая далеко от своих родных, чувствовала себя одиноко. Заветной мечтой с детства у нее было жить в большой дружной семье. Такой ей представлялась семья мужа. В мыслях она представляла себе собственный дом с просторной кухней, за длинным столом которой помещались бы все родственники с женами, мужьями и с многочисленными детьми. Но она с ужасом понимала, что отношения с родственниками мужа становились все более натянутыми и прохладными. Ей сложно стало с ними общаться, а они то ли не понимали ее, то ли считали просто замкнутой.
Однажды, приехавшая в гости Ларисина мама так расстроилась, что хотела увезти дочь с малышкой домой, в родной город. Но надо было продолжать лечение, и к тому же Лариса продолжала упорно учиться. И не смотря на изнуряющую болезнь, на маленькую Альку, она сдавала бесконечные экзамены по медицине. Дима немного успокоил тещу, пообещал быть внимательней к жене:
-Для меня Лариса и Аля – моя семья. Если встанет выбор между родственниками и Ларой, я выберу ее. Не волнуйтесь Татьяна Ивановна, я буду много работать, если денег будет мало, я найду еще работу. Да я санитаркой пойду работать, кем угодно, чтобы только Лара была со мной счастлива.
Санитаркой Дима работать не пошел, эти его слова остались семейной шуткой, но зато развернул свой бизнес в строительстве, в котором весьма преуспел.
Татьяна Ивановна помнила, как начиналась любовь Димы и Ларисы. Это был ураган чувств. Лариска познакомилась с ним случайно, на вечеринке у знакомых, у которых Дима тогда гостил. В это время у нее был другой жених. Но все закрутилось так стремительно, что жениху, к ужасу Татьяны Ивановны, было отказано в срочном порядке.
Письма от Димы шли нескончаемым потоком, там он писал Ларке длинные стихи собственного сочинения и рисовал свои огромные глаза, какие они у него стали с тех пор, как он увидел и полюбил Ларису.
Свадьба не заставила себя ждать. Конечно, они были самые красивые жених и невеста, самые влюбленные, которых Татьяне Ивановне когда-либо приходилось видеть. Как мать она была счастлива безмерно.

Теперь прошло несколько лет. У них с Димой подрастал еще и сын Сашенька. Дети радовали. Лариса стала уважаемым врачом. Она проводила по две - три сложных операции на сердце в день, простаивая в тяжелом костюме, защищающем от радиации, по нескольку часов.
Но уверенная, сильная духом на работе в кругу семьи она становилась снова одинокой и беззащитной.
Как и мечтала Лариса, теперь у них был собственный дом с просторной кухней. Был основательный длинный стол, за которым умещалась вся их большая семья: они с Димой, Алькой и Сашенькой, которому исполнилось пять лет, семья старшего брата Андрея с женой и тремя детьми, средний брат Виктор, младшая сестра Димы Катя с мужем и новорожденным ребенком и свекровь Марина Владимировна со своим мужем.
Лариса изо всех сил старалась создать в доме уютную атмосферу, ей важно было, чтобы родственники уважали и ценили ее. Но все-таки что-то в отношениях не складывалось, и счастье было каким-то условным, не настоящим, не искренним. Это была красивая лубочная картинка, особенную прелесть и непосредственность которой придавали дети.
Старший брат Димы Андрей тоже работал врачом, и Ларисе иногда казалось, что он соревнуется с Димой, с ней и даже завидует. Лариса делала уникальные операции, постоянно росла и совершенствовалась в профессии, занималась наукой. Это, конечно, не давало больших доходов, но повышало ее самооценку и уважение коллег.
Андрей принципиально не хотел заниматься профессиональным ростом, он искал работу с более высокими заработками и собирался открывать свою клинику. Все разговоры при встрече у него сводились к обсуждению денежных доходов, материальному обеспечению семьи. Он без стеснения интересовался, сколько денег получают Лариса с Димой, сколько тратят на дом и мебель. Другие темы его интересовали мало.
Виктор, средний брат, был совершенно не похож на Андрея. Он был в семье самым высоким светловолосым красавцем. Он был дитя леса, прирожденный охотник и рыбак, и все свое свободное время проводил на природе. Самым близким другом у него была собака Рекс.
Жениться ему было просто некогда, но когда он все-таки выбирался из леса, у него появлялась какая-нибудь девушка, обычно очарованная его красотой и добрым нравом. Но поскольку девушки обычно вставали между ним и его увлечением охотой и рыбалкой, то он неизменно выбирал увлечение.
У Виктора была своя пасека, и он щедро угощал всех родственников медом. Ларисе тоже всегда презентовался горшочек изумительно ароматного меда. Виктор очень смущался, когда дарил его. Он мало общался с Ларисой, как и другие родственники, так уж повелось, но всегда дарил ее такой светлой улыбкой, что у Ларисы теплело на душе.

-Алло! – Лариса услышала голос Лельки, - как у тебя дела? – похоже, она уже считала Лару своей подругой.
-Нормально, - дежурно ответила Лариса. – Только что проводили родственников, устала, собираюсь в душ и спать.
-Послушай, а как дела у Виктора? У него есть кто-нибудь сейчас?
Лариса вспомнила, что, как-то угощая сотрудников медом, рассказала Леле про брата мужа.
-По-моему, он только что расстался со своей девушкой.
-Так! – повеселела Лелька, - быстро давай мне его телефон. Я его заболтаю.
-Ну, это не совсем удобно.
-Ты же говорила, что мне надо другого мужика, вот и познакомь! Да в принципе от тебя ничего и не требуется, я сама все сделаю, - тараторила она без перерыва, - быстро давай его телефон!
Лариса подумала, что, в принципе, эти двое - взрослые и свободные, и что, может быть, она поможет стать счастливыми хорошим одиноким людям. Еще немного посомневавшись, она продиктовала номер телефона.
Еще через неделю Лариса выслушала целый поток упреков от расстроенной Лели:
-Проболтали с ним два часа по телефону, он как будто заинтересовался, я сказала, что ты мне телефон дала. Он даже не думал, что ты к нему так хорошо относишься. – Она перескакивала с одного на другое, - да, конечно, встретились… В постели полный ноль, с бывшим мужем не сравнить вообще. Всему надо учить. Жадный, даже цветочка не принес. Может, конечно, пригодиться, в квартире надо ремонт делать. Но лучше, если ты меня познакомишь с кардиологом из вашего отделения. У него интеллект повыше, - неожиданно закончила она.
-Леля, серьезно сказала Лариса, - если тебе Виктор не нравится, не морочь ему голову. Ему и так не везет с девушками.
-Ну, уж нет, думаешь, только тебе хочется с мужем жить? Знаешь, как я завидую тебе, – прямолинейно высказалась она, - ты в такой большой дружной семье живешь! Я всегда о таком мечтала.

Прошло еще два месяца, наступало лето и время отпусков. Отношения Лели и Виктора топтались на месте. Леля жаловалась Ларисе на его нерасторопность, неотесанность, не довольна была им и в интимном отношении.
-Можно я у тебя недельку поживу с детьми, - однажды внезапно заявила она, - у меня воду горячую отключили, - заодно пусть мои дети с твоими подружатся. К тому же Виктор собирается на дачу к Марине вместе с вашей семьей, может быть, и меня с детьми возьмете? Надо с мамой познакомиться.
-Знаешь, - от неожиданности Лариса растерялась, - я вообще-то через неделю с Алей к своей маме уезжаю, мне собраться надо. А Дима с Сашей дома останутся, даже не знаю, поедут ли они на дачу.
-Надо, чтобы поехали, - заявила Леля, - ты мне весь план срываешь. Значит, ты только через неделю уезжаешь. Я тебе помогу собраться.
-Хорошо, приезжай, - сдалась Лариса.

Уже через день после Лелькиного вторжения в их дом, Лариса горько пожалела, что пригласила ее.
Крайне раскованная, если не сказать распущенная, Леля разгуливала по всему дому на глазах детей и изумленного Димы в прозрачном легком пеньюаре, из глубокого декольте которого то и дело нечаянно вываливалась грудь, а из-под него невинно выглядывали едва прикрытые ягодицы. Дима отвел как-то Ларису в сторону и сказал:
-Приведи свою подругу в порядок.
-Лель, - опустив глаза, - промямлила Лариса, - у тебя есть что-нибудь поприличней?
-Приличней не бывает! Я всегда так дома хожу. Почему я должна менять свои привычки?
-Дети же, - попробовала возразить Лара.
-Ха-ха-ха! Дети! Мой Данька вообще дома без трусов ходит. Представляешь, у него уже волосы растут, и ничего.
Лариса растерялась еще больше, она и предположить не могла, что такое в принципе возможно. Тут в комнату зашел Даня, привычно сел на колени Леле и стал целовать ее в губы. Ларисе все происходящее показалось кошмаром. Даньку она считала очень вежливым и добрым ребенком, но теперь на ее глазах он превращался в отвратительное существо.
До невозможности избалованной и капризной оказалась и маленькая Оксанка, дочка Лели. Ей было три года. Она до сих пор требовала грудь, памперсы и ни на минуту не хотела оставаться одна. В довершение кошмара к ним почти переселился Виктор. Уложив вечером детей, они с Лелей без стеснения устраивались в гостиной на новых, только что привезенных из магазина диванах. Лариса с Димой пребывали в растерянности.
Неделя подходила к концу. Лариса укладывала чемодан. Дима разболелся, у него поднялась температура, и он почти не выходил из спальни.
-Ларка, - по-простецки сказала, Леля, - можно я Сашеньку с нами на дачу возьму?
-Нет! – категорически ответила Лариса, - зачем это тебе?
Леля промолчала.

Лариса с Алей уже радостно обнимались с Татьяной Ивановной, когда позвонил Дима:
-Как доехали?
-Хорошо, а как ты, как Сашенька?
-У меня температура упала, только насморк остался. А Сашенька поехал приключения искать с Виктором и Лелей на дачу, рыбу ловить.
У Ларисы потемнело в глазах:
-Зачем ты его отпустил? Он маленький еще. Кто там за ним следить будет? Он с удочкой не умеет обращаться, вдруг крючком в глаз попадет? Да и к реке он все время рвется играть, а там опасное течение! – Лариса сильно разволновалась.
-А Леля сказала, что договорилась с тобой, и что ты разрешила.
Лариса не могла успокоиться, картины, одна хуже другой, преследовали ее. Она позвонила свекрови:
-Марина Владимировна, присмотрите, пожалуйста, за Сашенькой!
-Какие глупости, - ответила та, - он там не один. А я работаю и не собираюсь тратить свое время на ерунду!
Марина Владимировна, не смотря на свой преклонный возраст, все еще работала сутки через трое, мотаясь в город на своей машине, которую, к всеобщему удивлению довольно быстро научилась водить.
Пришлось звонить Леле:
-Зачем ты это сделала?
-Но Саша очень хотел поехать, и Дима его отпустил.
-Я тебе не разрешила. Ты бы своих детей отпустила со мной?
-Нет, - беспечно сказала Леля, - но ведь его отец отпустил.
Лариса чувствовала, что сильно злится на Лелю, на Диму, и на то, что похоже Леля сделала это специально, чтобы поссорить ее с мужем. Но больше всего ее расстраивало, что Сашеньку увезла почти незнакомая ему женщина, которая, не стесняясь детей вела себя более чем фривольно, разгуливала почти нагишом и постоянно в их присутствии обжималась с Виктором. Беспокоилась, что он может там заболеть, а она находится так далеко и не сможет ему помочь.
Все дни, пока Сашеньку измученного, простуженного не привезли домой, Лариса не могла спать, постоянно звонила Леле, умоляла ее лучше смотреть за ребенком, плакала, унижалась. Иногда, забываясь во сне, она видела Лелю, которая весело ей улыбалась. Но лицо ее постепенно становилось растянутым, злым и напоминало жабье.
«Жаба! – просыпаясь, с ужасом думала Лариса, - она так похожа на жабу!»
Лариса вдруг поймала себя на мысли о том, что Лелька совсем не привлекательная, особенно некрасиво – непропорционально большой почему-то казалась голова.
«Почему же я раньше считала ее милой и симпатичной?» - удивленно думала она.

Когда женщины после отпуска встретились на работе, Лелька не пожелала даже ответить на Ларисино дежурное приветствие, она с крайне обиженным видом и гордо поднятой головой прошла мимо. Она совсем перестала замечать Ларису, тем более, как сама считала, отношения с Виктором хорошо контролировала и в ее помощи больше не нуждалась.
А однажды свекровь, засидевшись у Ларисы и Димы в гостях, спросила:
-Лариса, что у вас с Лелей, почему вы не общаетесь?
-Я в ней разочаровалась, - честно ответила Лариса.
-А напрасно, вы ведь, может быть, скоро родственницами станете.

Глава 2.
Приближался Новый год, когда по традиции вся семья обязательно собиралась у гостеприимной хозяйки и матери семейства Марины Владимировны. Но на этот раз планы поменяли и съехаться собирались в новый дом Димы и Ларисы. Обсуждали это задолго до намеченного события. Лариса с Димой чувствовали свою ответственность, начали готовиться заранее, планируя праздник. Лариса придумывала праздничный интерьер, украшения. Она в хлопотах и мечтах ездила по магазинам, предвкушая праздник. Это был их первый Новый год в их новом доме. И хотя Лариса не очень верила в приметы, все-таки мысль, что они проведут праздник дома, в кругу самых близких людей, ее согревала.
-Мама, - однажды спросила ее Аля, - а мы приглашены на Новый Год к дяде Андрею?
-Нет, - ответила удивленная Лариса, - все соберутся к нам, а почему ты спросила?
-Мне сказала Света, что ее мама и папа уже рассылают всем родным приглашения на Новый Год.
Десятилетняя Света, старшая дочь Андрея и его жены Любы, ровесница Альки, была уже достаточно большой, чтобы что-то напутать. Лариса была озадачена.
-Дима, - сказала она вечером мужу, - тебе Андрей ничего не говорил по поводу Нового Года? Он что-то затеял и за нашей спиной приглашает всех к себе.
Супруги непонимающе смотрели друг на друга.
-Дима! – голос старшего брата на том конце провода был благодушным, - Я посоветовался с мамой и мы решили, что праздновать лучше у меня. Я все-таки старший брат, да и дом у меня попросторней. Мы решили, что к вам мы придем на второй день Нового года, а основной стол будет у меня.
-А нас поставить в известность ты не посчитал нужным? – Дима был рассержен ни на шутку, - Ларка, по магазинам бегает, готовится.
-Да перестань злиться, я собирался вам сегодня как раз звонить. Ты на пять минут меня опередил. – Андрей был очень доволен произведенным эффектом. – Вы, разумеется, тоже приглашены.
Выслушав мужа, Лариса вдруг с несвойственной ей твердостью заявила:
-Пусть собираются, где хотят. Мы будем Новый год отмечать дома, своей семьей. Я не хочу менять планы. – Ее неприятно задел поступок Андрея. Она еще не понимала, какова его причина, но предчувствие новых проблем не оставляло Ларису.
На работе она часто сталкивалась в коридорах с Лелькой, которая вела себя, подчеркнуто безразлично по отношению к Ларисе. Если бы Лелька попыталась заговорить, попросить прощения, за то, что без разрешения увезла ребенка, Ларисе стало бы намного легче, но Лелька изображала из себя незаслуженно оскорбленную невинность.

-Лара! – за неделю до Нового года, позвонила свекровь, - зачем ты сеешь раздор в семье? - прозвучало как пощечина для самолюбивой Ларисы. – Ты и Диму ссоришь с братьями. Я хочу видеть всех внуков на празднике. Я уже нашла человека, который согласился быть Дедом Морозом.
Лариса с Димой уже купили двухметровую натуральную красавицу ель. Дом наполнился праздничными новогодними запахами и радостной суетой. Лариса полностью переключилась с грустных мыслей о родственниках на предпраздничные семейные хлопоты: на изготовление костюмов к детским новогодним утренникам, которые, хорошая рукодельница, всегда шила сама, покупку подарков, выбор платья для себя и костюма для Димы, генеральную чистку дома.
На работе у нее тоже все складывалось замечательно, шеф, так они называли главврача, не мог на нее нахвалиться, предлагал курс обучения в Швеции и обещал повышение зарплаты. Лариса просто порхала от счастья, когда звонок свекрови опустил ее на грешную землю.
-Марина Владимировна! Я, конечно, Вас очень уважаю, но мы с Димой вместе решили первый Новый год встретить в своем новом доме. Вас всех мы приглашаем к нам, как и договаривались еще осенью, если Вы помните.
В ответ раздались короткие гудки.
«Пусть», - подумала Лариса, она никогда раньше так не разговаривала со свекровью. Теперь же собственная решительность придала ей новый заряд уверенности, и она испытала вдруг облегчение. В первый раз она заявила о себе как о полноправном члене семьи, законной жене Димы и матери двух замечательных ребятишек, которые были их общим продолжением.

-Ну и Ларка! – ворчала Марина Владимировна, при очередном разговоре с Андреем - голос у нее вдруг прорезался. И ведь не придет на Новый год, и Димку с детьми не отпустит. Знаешь, Андрюшка, уступи ей. К тебе соберемся на второй день. Сейчас не время разборки устраивать. Потом еще будет время.

Гости съезжались, неспешно заходили в дом, любовались елкой, раскладывали под ней подарки, относили в кухню приготовленные угощения. Андрей, как всегда деловито обошел весь дом, придирчиво разглядывая каждый закуток, отмечая, что изменилось со времени последнего его посещения. Он натянуто поздоровался с Ларисой и Димой, был неприветлив и неразговорчив. Дети бурно радовались встрече, весело щебетали, затевали игры и возню, постепенно втягивая в свое веселье взрослых и разряжая обстановку.
Приехала младшая сестренка Катя с мужем и маленькой восьмимесячной потешной дочкой Элонкой, которую все звали просто Илькой. Марина Владимировна со своим мужем Владом и Виктор, который приехал в одиночестве.
За тостами, весельем, появлением Деда Мороза, раздачей подарков, купанием детей в джакузи в пене, которого они все вместе потребовали от взрослых, незаметно не попрощавшись, ушел Виктор. Потом наблюдательная Алька сказала Ларисе, что дяде Вите кто-то позвонил на мобильный телефон.
Разгоряченная и счастливая от удавшегося праздника Лариса подумала, что именно о такой дружной и большой семье она мечтала всегда. С какой-то грустью она вспомнила о Лельке, которая не могла простить ей этого счастья, отчаянно завидовала и злилась. Сейчас Лариса так была переполнена добрыми чувствами, что готова была поделиться ими со всем большим и добрым, как ей представлялось в тот момент, миром.
К Лельке она почувствовала просто щемящую жалость, как-то вдруг поняла, что эта женщина просто одинокий, обиженный судьбой человек. «Надо поговорить с Лелей после праздников», приняла решение Лариса и груз с грохотом обрушился с ее души. Словно подслушав ее мысли, с громким стуком упал стул, который опрокинули расшалившиеся дети. От этого она почувствовала себя такой легкой, как бабочка среди лета. Она веселилась, резвилась с детьми, танцевала, смеялась, искренне дарила всех родных ей людей своей любовью.
Сюрприз ждал Ларису на второй день Нового Года. Изрядно уставшие, не выспавшиеся гости съезжались к дому Андрея и Любы. Машины Димы и Виктора по какой-то случайности подъехали к дому одновременно. Лариса замешкалась у багажника, доставая угощения к столу, а когда подняла голову, то внезапно встретилась глазами с Лелькой. Она с наглым вызовом впилась в нее взглядом. От такой неприкрытой ненависти Лариса растерялась, обычное приветствие, готовое сорваться с губ, застряло в горле. А Лелька уже перестала ее замечать. Она как родного, бросилась обнимать Диму, тормошить Сашеньку, схватила его за руку и, как ни в чем не бывало, повела в дом.
-Дима, что происходит?
Дима в ответ только пожал плечами. Хорошее настроение мгновенно улетучилось. Лариса хотела развернуться и уйти, но дети уже были в доме, и оттуда раздавались их радостные голоса.
Лелька пыталась вести себя непринужденно весело, постоянно всех тормошила, безумолчно трещала, хватала детей, тискала их. Ларису же принципиально не замечала. Потом она выхватила маленькую Ильку, прямо из рук изумленной Кати, пытаясь поиграть с ней. Перепуганный ребенок расплакался, и остаток праздника никто не мог ее успокоить. Лариса с Димой быстро собрали детей и, наскоро попрощавшись с родственниками, уехали домой.
-Да, - задумчиво сказал Дима уже в машине, - не зря говорят, что наглость – второе счастье. Витьку жалко, он словно ослеп.
-Ты не поверишь, - грустно поддержала разговор Лариса, - но еще вчера, я ее жалела, планировала поговорить и утрясти наш конфликт.
Они замолчали и уже до самого дома думали каждый о своем.

Глава 3.
Прошло уже больше трех месяцев после празднования Нового года, но ситуация только усугублялась, отношения становились все более натянутыми, а молчание между родственниками становилось угрожающим.
Лариса понимала, что над ней потемнело небо, тучи сгустились, но сердце сопротивлялось верить в это. Ей казалось невероятным, что она столько лет вкладывала душу, силы в семью мужа, а теперь шаг за шагом натыкалась на непонимание и препятствия в чем бы то ни было. Даже Дима, устав от ее переживаний однажды сказал:
-Надоела со своей Лелькой. Я уже ее ненавижу. Встретимся, скажу все, что я о ней думаю.
-Интересно, где ты собираешься с ней встретиться? – горько съязвила Лариса. На душе совсем было нехорошо, мрачно, тоскливо. Она вспомнила, как Лелька прошлым летом в непотребном оголенном виде разгуливала по их дому, вертелась вокруг Димы и отпускала ему комплименты по поводу его высокого интеллекта, которого, как она считала, не достает Виктору.
-Лара, а как ты теперь представляешь себе семейные праздники, встречи. Я не собираюсь из-за нее ломать семейные традиции, портить отношения с братьями. Представь, как мы объясним детям, что не едем со всеми на природу, к маме, как это делали всегда, много лет.
-Тогда тебе придется ездить без меня. И детей я не отпущу, если там будет Лелька, – сквозь непрошенные слезы сказала Лариса.
В последнее время, не находя выхода из замкнутого круга, она все чаще нервничала, пила валерьянку, но все равно много плакала. Она стала бояться сделать ошибку на работе, два раза отказалась от операций. Ситуация казалась ей тупиковой.

«Она слишком зазналась, - гадко ухмыляясь, думал Андрей, вспоминая, как Лариса настояла на том, чтобы на Новый Год вся семья собралась в их с Димой новом доме, - не плохо было бы проучить ее.
Злые и завистливые мысли терзали его:
«Порядки свои в семье начала устанавливать, операции ей сложные доверяют». Андрей, как старший брат, привыкший в семье быть лидером, чувствовал, что начал явно проигрывать Диме, за спиной которого, он ,был уверен, стояла и руководила всем невестка.
«Такой дорогой дом купили, целых четыре камина с дизайнерским оформлением, мебель на заказ сделали», - мысленно перечислял Ларискины прегрешения Андрей, особенно раздражали камины. Андрей купил дом следом за Димой, купил побольше, чем у брата с невесткой и в прямом смысле вляпался.
Его привлекли туалеты и ванные комнаты, которых было по две на каждый этаж двухэтажного просторного дома, но, как выяснилось потом, работал только один туалет, все остальное надо было срочно ремонтировать. Дом вообще требовал большого ремонта, а в подвале пахло плесенью и никакие современные средства не спасали от этого запаха.
В доме Димки с Лариской все было только что после современного евроремонта, а в подвале была оборудована современная сауна и джакузи, вся в кафеле и зеркалах. Но особенно жалили его сердце камины, которых у Андрея в доме не было совсем. Он теперь и сам не мог объяснить, зачем купил дом в такой спешке вслед за Димкой. Может быть, испугался предстоящего скачка цен на недвижимость, может быть, не мог позволить младшему брату стать в чем-то значительней его.
В последнее время, его так и тянуло в дом младшего брата. Он наблюдал за всеми переменами в нем, сравнивая со своим домом. Сравнения были не в пользу его дома, и это чрезвычайно раздражало и бесило Андрея.
-Андрюш! – внезапно прервала его невеселые мысли жена, - о чем задумался? – Любаша, была дочерью священника из многодетной семьи, и являла собой просто идеал подруги жизни. Религиозная, но в меру, она никому не навязывала традиций своей семьи, сама же свято чтила их, была скромна и добродетельна. Люба рожала Андрею детей и полностью разделяла его мнение по всем вопросам
-Любаша! А давай на выходные пригласим в гости Виктора с Лелей!
-С Лелей? – Люба удивилась, - но зачем?
-Надо подружиться с ней. Клевая девушка, общительная, да и Виктору пора жениться.
-Да, конечно, как скажешь, - Любаша с обожанием смотрела на мужа, - но Леля далеко не девушка, выдержит ли Виктор двоих ее детей, до сих пор он воспитывал только своего Рекса.
-Плевать на Виктора, нам нужна Леля. – идея приобретала некую форму. – Помнишь, она увезла без Ларкиного разрешения Сашку, когда та к матери уехала?
-Да! – возмущенно воскликнула Люба, - если бы она увезла моих детей вот так же, да я бы волосы бы ей все выдрала! Прости меня, Господи! Как мать, я очень понимаю Ларису.
-Люба, все не так, – как можно убедительней сказал Андрей, - Леля не виновата, с Сашей ничего не случилось. Лариска хочет управлять всеми. Надо поставить ее на место.
-Да, Андрюш, Лариса плохая родственница. Наша Светка, просилась к ним ночевать, с Алькой поиграть, так Лариса, сказала, что у нее научный доклад и ей некогда заниматься нашим ребенком. Светка целый час ныла мне над душой. Она так тянется к Альке.
Андрей скрипнул зубами от злости.
Старшие девочки, которым было по десять лет, в семьях братьев родились в один год с разницей в два месяца, часто вместе играли и иногда скучали друг без друга. Спустя два года после рождения Светы Любаша родила второго ребенка Васятку. А еще через три года у Димы с Ларисой родился Сашенька, а у Андрея с Любой Маша.
-Отстаете, у нас уже трое, - поддевал Диму Андрей.
-У вас количество, у нас качество, - не сдавался Дима. Он понимал, что для Ларисы очень важна работа, в то время как Люба занималась только детьми и обожаемым мужем.

-Мой бывший, - Лелька по третьему кругу, начинала жаловаться Виктору по телефону – дает на содержание детей сущие копейки, он оставил мне разбитую квартиру, он не стал ремонтировать дачу. Куда я летом детей повезу?
-Я помогу, - виновато вставлял в ее бесконечную речь обрывки фраз Виктор, - не переживай.
-Я сама, одна, сдирала краску с дома, поцарапала все руки, посадила две занозы, - самозабвенно продолжала перечислять свои несчастья Лелька, не обращая внимания на робкие попытки Виктора превратить ее речь в диалог.
-Алло! Алло! Ты что трубку бросил? Почему ты молчишь? Ты меня не слушаешь? – Лелька прислушалась к виноватому сопению на другом конце провода – Виктор! Ты поможешь покрасить мне дом?
-Леля, но у вас же кирпичная дача, зачем ее красить? Где ты нашла там дерево с занозами? – Виктор наконец-то получил возможность вставить что-то членораздельное.
-Ну, помнишь, там доска есть под окном, ну, которое выходит в сторону дороги. Я целый день ее чистила.
Виктор открыл, было, рот, но не успел ничего сказать.
-Как трудно без мужчины, - так тяжело вздохнула Лелька, что у Виктора заныло сердце. Он был готов на любые подвиги, только бы Леля не была так несчастна.
-Витя, а зачем ты мне позвонил? – вдруг спохватилась Лелька, - что ты хотел сказать?
-Нас Андрей и Вика пригласили в гости в воскресенье, - с трудом ворочая замороченными мозгами, вспомнил Виктор.
-А Лариску с Димкой? – Лелька ничего не понимала, у нее что-то не сходилось, не складывалось в голове.
Она не знала, радоваться ли ей, что сам большой брат обратил на нее внимание и у нее есть шанс войти в семью.
«Может быть, сказаться больной и отклонить приглашение», - Лелька лихорадочно обдумывала новость, она понимала, что Андрей не так прост, как Виктор, одичавший на своих охотах и рыбалках.
Виктором она легко и быстро научилась управлять. Он, рослый, статный, голубоглазый блондин, как дрессированный медведь, выполнял все команды и капризы Лельки, росту у которой было чуть больше полутора метров.
Маленькая и шустрая Лелька, словно летая на электрической метле, успевала все. Особенно преуспела в обучении Виктора постельным наукам. Быстро сообразив, что лесной красавец в постели полный невежда и «в подметки» не годится ее бывшему мужу, она сначала ударилась в панику. Но скоро успокоилась и даже увлеклась новой ролью учительницы, получая удовольствие от производимого ею впечатления. Она не стеснялась в полной мере использовать эротическое белье, парфюмерию, включала возбуждающую музыку и фильмы, которых у нее было в избытке в память о бывшем муже. Встречались они обычно в те дни, когда ее дети находились у отца.
Лелька уже понимала, что имеет над Виктором неограниченную власть, что, если она очень захочет, то он даже женится на ней, но она не была уверена в том, что ее примут в семье. Эта мысль была «ложкой дегтя».
Приглашение Андрея, однако, заинтересовало ее, появилось предчувствие интриги:
-Ну, да не важно, кто там будет еще. Пойдем! – решилась Лелька.
«Надо подружиться, с этой курицей Любкой, потом с Андреем, и будет открыт путь к их большой семье, - в голове Лельки тотчас начал созревать новый план, - тогда мы еще посмотрим, кто такая Лариса».
«Слишком много ты о себе возомнила, подруга», - зло подумала она, вспомнив, как Ларка не поддержала ее отношения с Виктором, предложив оставить его, если не нравится. «Умная очень, тут уж не до жиру, когда останешься одна с двумя детьми», - со злостью думала Лелька.

-Лара, может быть, поговорим с мамой? – как-то, между прочим, предложил Дима, - расскажем ей все как есть. Может быть, она что-нибудь посоветует?
Лариса с трепетным уважением относилась к Марине Владимировне, она видела в ней образец матери большого семейства, которая была достаточно мудра, чтобы дети прислушивались к ее мнению. Марина старалась не вмешиваться во взрослую жизнь своих детей, предоставляя им самостоятельность во всем.
Замуж Марина вышла рано за Павла, высокого красивого военного, поездила с ним по гарнизонам, натерпелась бытовых проблем. Но это не помешало ей наградить мужа за короткий срок тремя сыновьями, а спустя еще восемь лет принцессой дочкой. Они с мужем оба любили природу, рыбалку, охоту, приобщали и детей. Жили и радовались.
Но, видимо, за счастье надо платить. Красавцу мужу просто не давали проходу женщины всех возрастов, начиная от шестнадцати и старше. Случилось так, что после очередной гарнизонной вечеринки Марина потеряла мужа из вида, а обнаружила случайно в придорожных кустах с женой его начальника, когда одиноко возвращалась домой.
Позора было много, но Марина проявила себя как сильная личность, она подала на развод и довела дело до конца, не смотря на то, что муж каялся, плакал и уверял, что ничего не помнит, что это было затмением и ошибкой. Ошибка оказалось роковой, Марина не простила его. Младшей дочери Кате тогда было уже шестнадцать лет, сыновья были взрослыми и жили самостоятельно. Сработал синдром «опустевшего гнезда».
После развода Марина, на удивление всем, похорошела, помолодела и занялась бегом, потом стала участвовать в соревнованиях марафонцев, объездила несколько стран и, самое главное, вскоре встретила мужчину и вышла за него замуж.
Все дети отказались встречаться с отцом, приняв сторону матери, Павел начал крепко пить. Только один Димка тайком, чтобы не обижать мать, бегал в одинокое жилище отца, уговаривал его бросить пить, готовил ему еду и настойчиво заставлял есть. А когда в жизни отца появилась женщина, одинокая мать двоих детей, работавшая воспитательницей в детском саду, Димка первый благословил их союз, потому что видел, что груз одиночества убивает отца.
Вот Марине Владимировне Лариса после некоторых раздумий и решила доверить свои проблемы.
-Марина Владимировна, помните, я Вам сказала, что разочаровалась в Леле, - начала взволнованно она, - это произошло потому, что она обманула Диму, что я разрешила отпустить с ней ребенка.
-Лара, это глупости, - перебила ее свекровь, - Саша поехал не один, а с Виктором, Лелей и ее детьми.
-Это не все, - решилась Лариса, чувствуя себя загнанной в угол, - Леля не любит Виктора, она очень плохо отзывалась о нем.
-Лара! – сказала свекровь, выслушав сбивчивый взволнованный рассказ невестки - Почему ты не рассказала все это раньше, сразу? Сейчас Виктор любит Лелю, да и Леля могла за это время изменить отношение к Виктору. Я не буду ничего говорить Виктору и вмешиваться в его отношения с Лелей.
-Но как же мне теперь общаться с ней? – Лариса чувствовала, что земля уходит из-под ног с надеждой найти понимание свекрови.
-А встречаться надо, - твердо заявила Марина, - скрепя сердце, стиснув зубы, надо общаться, потому что мы одна семья.
Лариса попрощалась и повесила трубку. Слова Марины Владимировны больной занозой засели в сердце. Мысли, что все в этой семье не искренне любили друг друга, а встречались, стиснув зубы, не оставляли ее. Она вдруг поняла, что чужая этим людям, что никто ее здесь не понимает, в лучшем случае, терпят, скрепя сердце.
-Что сказала мама? – спросил Димка, наблюдая, как побледнело лицо жены.

-Любашка! Как ты делаешь этот салатик? Я просто ничего вкуснее в своей жизни не ела. А хочешь, я тебе дам один рецепт одного волшебного салатика специально для мужчин. Кормишь каждый раз на ночь и всю ночь у вас настоящий ураган в постели! – Лелька старалась изо всех сил понравиться хозяевам, рот у нее не закрывался ни на секунду. Любаша сильно покраснела и не знала, как отвечать гостье. Виктор пошло хихикал в такт Лелькиной болтовне.
Лелька, как обычно, одета была более чем откровенно, из глубокого выреза блузки, выглядывали, почти вываливаясь наружу, две загорелые после солярия бронзовые округлости, на которых лежал маленький православный крестик. Крестик Лелька одела специально, чтобы понравиться Любе, но он, похоже, производил неизгладимое впечатление на ее мужа. Андрей смотрел на этот крестик как загипнотизированный.
Люба, улучшив минуту, тихонько шепнула Леле:
-Крестик лучше спрятать или снять совсем. У тебя вся грудь видна.
На что Лелька, не смущаясь громко, так, чтобы услышали мужчины, гордо ответила:
-Стыдно не тому, у кого видно, а тому, у кого ничего нет!
Люба зарделась, а Лелька, как ни в чем не бывало, продолжала трещать:
-Я купила такие миленькие тарелочки, - говорила она, купаясь во всеобщем внимании, - с такими кошечками потешными.
-Леля, - наконец не выдержал Андрей, - ты куришь? Хочешь выйти покурить?
-Я раньше курила, потом бросила, когда грудью стала кормить, - грудь в знак подтверждения еще больше выкатилась наружу, готовая хоть сейчас накормить всех присутствующих.
-Леля, у меня к тебе есть разговор, - быстро сказал Андрей, пока Лелька не увлеклась новой темой.
-Куда ты хочешь увести мою женщину, - вдруг ревниво встрял Виктор, про которого забыли.
-Это не надолго, развлеки пока Любашу, я тебе доверяю, - авторитетно скомандовал Андрей.
Лелька посеменила рядом с Андреем, стараясь попадать в такт его шагам. Из под ее туго обтягивающей короткой юбки, которая от быстрой ходьбы сморщилась и задралась еще выше, выглядывали пухлые ягодицы.
Нельзя сказать, что Лелька не будоражила воображение и не возбуждала Андрея, но чем больше он возбуждался, тем больше она его бесила, он почти начинал ненавидеть ее. Она была так отвратительно доступна, что он не сомневался в том, что может овладеть ею в любой момент. Это могло произойти вот хотя бы здесь, прямо в кухне, до которой он ее доволок. От этой мысли его почти физически начинало тошнить, как от куска мяса, одним только видом которого он пресытился. Его тошнило и от запаха ее душных сладковатых духов.
-Как ты относишься к Лариске? - приступил он к делу без предисловий, слегка отодвигая от себя льнущую к его руке напрягшуюся грудь.
-Ненавижу! – вдруг, яростно кусая губы, пьяно выкрикнула Лелька, одновременно пытаясь скрыть разочарование. Лариска всегда ей мешала, даже сейчас.
-Ты должна с ней подружиться, - Андрей надавил на слова «ты» и «должна».
-Ни-ког-да! – Лелька проявляла упрямство.
-Ты меня не поняла, шалава! - Андрей сжал в кулак ее крестик, грубо напирая кулаком на грудь. – Ты хочешь замуж за Виктора? Или я сейчас же скажу ему, чем мы тут с тобой занимались. Ты же хочешь меня прямо сейчас, тварь!
-Да, но, - Лелька изменилась в лице, она вдруг поняла, насколько не прост Андрей, что он беспринципен и очень опасен - она не хочет даже по телефону со мной разговаривать.
-Твои проблемы, - не отступал он, тем временем оценивающе ощупывая ее грудь взглядом.
-Но зачем это тебе надо? – Лелька, отчего-то задрожала, страшные догадки, одна гаже другой, пронеслись в ее голове.
-Узнаешь, это потом, когда выполнишь то, что я тебе сказал. И запомни, ты будешь с Виктором, пока слушаешься меня. Запомни, я в семье старший.
-Да, - Лелька готова была описаться от страха. Андрей почувствовал этот животный страх и ему вдруг стало весело:
-Леля, - впервые за время разговора он назвал ее по имени, - если будешь послушной девочкой, я тебя не обижу. Витька будет относиться к тебе как к королеве, он меня слушается. Подумай хорошо, Витька у нас завидный жених, красавец, а ты кому с двумя ублюдками нужна?
-Мои дети не ублюдки, у них есть отец! – в Лельке проснулась возмущенная и обиженная мать. Дети – это единственное святое, за что она готова была бороться как львица.
-Твои дети, будут нам как родные, - притворно – ласково промурлыкал Андрей, - я очень люблю детей.
-О чем это вы? - внезапно появляясь в дверях, спросил Виктор.
-Возвращаю тебе твою любимую Лелечку в целости и сохранности, - торжественно сказал Андрей.

-Что тебе сказал Андрей, - спросил Виктор, - когда они возвращались домой к Лельке, у которой в последнее время Виктор проводил все ночи, когда Лелькины дети Данька и Оксанка были у отца.
-Да ничего такого, сказал, что беспокоится за тебя, спрашивал, действительно ли я тебя люблю, буду ли хорошей женой, – не очень правдоподобно придумывала на ходу, сразу уставшая и сникшая Лелька. Она была чем-то озабочена, но Виктор не замечал ничего в предвкушении предстоящей, сказочной ночи:
-Да, Андрюха хороший брат, - удовлетворенно кивнул он.

Глава 4.
-Лариса Николаевна, рассказывайте, что с Вами происходит в последнее время, - мягко, но настойчиво спросил шеф, приглашая Ларису зайти в свой кабинет. – Вы уже дважды отказались от операций, ссылаясь на нездоровье. Голос у Мирона был участливый, домашний и Ларисе захотелось заплакать.
-У меня домашние проблемы, – она старалась быть спокойной.
-Что-то с мужем, детьми?
-Нет, Мирон Спиридонович, сложные отношения с матерью и братьями мужа.
-Ларочка Николаевна, дорогая, миленькая, – брови шефа поднялись под самый ершик волос, - гоните всех! Всех гоните, кто Вам нервную систему расшатывает. Веником, веником гоните, - он так искренне разволновался, расчувствовался и зажестикулировал руками, что Лариса чуть не рассмеялась.
Она знала, что шеф удивительно добрый человек, что он готов спасать весь мир, и Ларисе было приятно, что входит в число уважаемых Мироном людей.
-Я запуталась, Мирон Спиридонович, боюсь, что проблема не так проста.
-Послушайте меня, старого лысеющего чудака, я в свое время сбежал от всех родственников, от этой постоянно грызущейся, что-то делящей саранчи. Они умудрялись зудеть одновременно нам с женой друг о друге всякие небылицы.
Лариса вдруг широко и радостно улыбнулась Мирону, этот «старый чудак» был всего на два года старше самой Ларисы, но выглядел действительно солидно и авторитетно. Ей стало легко на душе и проблемы уменьшились до размера песчинки, пылинки и растаяли окончательно.
-Спасибо Мирон Спиридонович, Вы очень добры ко мне.
-Нет, я еще не закончил. Я отправляю Вас на семинар кардиологов в Швецию на две недели. Я верю в Вас. Две недели на сборы, звездочка, ласточка наша! И полетела, полетела! Заодно и встряхнетесь.
Лариса смеялась уже просто от души. Так легко ей давно не было. Она вышла из кабинета с твердым намерением разорвать с родственниками: «веником, веником гоните!», - вспоминала она, улыбаясь.
Вдруг в коридоре прямо на нее налетела Лелька, она шла, как пьяная, не разбирая дороги, и то ли рыдала, то ли истерически смеялась. Лариса попыталась заглянуть ей в глаза, но Лелька упорно отворачивалась, в одной руке у нее был совершенно мокрый носовой платок в другой конверт с какими-то снимками. Лариса не на шутку испугалась:
-Что случилось? – давя в себе нехорошие предчувствия, спросила она.
-Ларочка, - плача, запричитала Лелька, - я серьезно больна.
-Что, что с тобой? – Лариса моментально забыла все неприятности, доставленные ей Лелькой, кодекс чести врача был у нее на уровне подсознания и только он руководил ею в такие минуты.
-Я больна, больна, - сквозь всхлипывания говорила Леля, - мои дети, что будет с ними.
-Так, - включила строгий врачебный тон Лариса, как она делала всегда, когда больной впадал в панику, - немедленно пойдешь со мной и все расскажешь. Иначе, как я смогу тебе помочь?
Лелька обессилено висела у Ларисы на руке пока они шли до ординаторской.
-Я маммографию сделала, у меня снимки плохие, - сквозь слезы сбивчиво говорила Леля, доставая из пакета снимки молочных желез.
Лариса внимательно рассматривала снимки, что-то не сходилось, настораживало:
-Леля, ты уверена, что это твои снимки? Тут, прости меня, пятый размер, а у тебя от силы второй.
-Ой, и правда, могли же перепутать, - с наигранной надеждой в голосе сказала Лелька.
-Иди срочно в рентген кабинет, разберись.
-Ой, Лара, Ларисочка, что бы я без тебя делала. Если что, ты же не откажешься мне помочь. Ты же простишь меня, дуру, - и она, чмокнув Ларису в щеку, убежала.
Лариса пожала плечами: «Странная какая-то», подумала она.


Из головы у Марины Владимировны никак не шел разговор с Ларисой, что-то в нем царапало и не давало покоя. Она несколько раз прокручивала его в голове, но никак не могла нащупать, что так ее беспокоило. Наконец она решила поговорить с Виктором:
-Витюша, как дела? - начала она издалека, стараясь говорить спокойным ровным голосом.
-Да все нормально. Сейчас работаю. Завтра собираюсь на рыбалку, взял отгулы на неделю - сказал он полусонным голосом, так как в последнее время не высыпался, наслаждаясь бурной ночной жизнью с неугомонной и ненасытной Лелькой.
-На рыбалку, один? А Леля?
-От Лели иногда надо отсыпаться, - вслух самому себе сказал Виктор и вдруг спохватился, что его слышит мама. – Мама, у Лели все в порядке. Сейчас ее очередь заниматься детьми, я ей только мешать буду.
Виктор стеснялся сказать Лельке, что тяготился ее детьми. Слишком приглаженный вежливый десятилетний Даня чем-то смущал его, больше напоминая по поведению слишком послушную девочку, и Виктор никак не мог найти тему для разговора с ним. Данька тоже смущался нового родственника, и молчание становилось все напряженней. Трехлетняя Оксанка, та вообще постоянно требовала маму и больше капризничала, чем играла.
-Витя, - голос матери, чем-то настораживал, похоже, она чего-то не договаривала. – Я с Ларой разговаривала, она сказала, что Леля не та, за которую себя выдает. Какие у вас с ней планы на будущее?
-Лара? Она сама же нас познакомила. Я ее не понимаю.
-Витюша, присмотрись к Леле получше, я что-то беспокоюсь.
-Мама, мне с Лелей хорошо, мы собираемся съезжаться и жить вместе. Я думаю, она меня любит.
-Извини Витя, конечно, ты взрослый, решай сам.
Виктор не привык, чтобы мать беспокоилась о нем. Они с Димкой смирились, что в семье у них один мамин любимчик Андрюшка. Мать часто вспоминала до мелких деталей, как он родился, рос, все его первые шаги, слова, зубки, колики, шишки, синяки.
Родившимся спустя три года погодкам Вите и Диме, маминой любви досталось не много. Можно сказать, что росли они как трава, предоставленные сами себе. Это и чумазые мордашки, и грязная морковка с грядки, и разбитые в кровь коленки. Один Андрюша рос аккуратным, ухоженным и румяным.
Сестренка Катя родилась, когда младшему Диме было восемь. Она сразу стала любимицей всей семьи. Мальчишки возились с Катенькой с большим удовольствием, играли в лошадки, куклы, мячики, а уж обидеть сестренку никто не смел, она была под защитой трех рослых братьев – богатырей. Димка с Витей так и не стали в семье любимчиками, всегда было не до них, поэтому Виктору всегда становилось неловко и не уютно, когда мама начинала за него беспокоиться.

-Слушаю, - номер высветился незнакомый, Лелька была безмятежна.
-Привет, лапа, ты еще не забыла наш уговор? - она сразу узнала Андрея и быстро выскользнула из процедурной, пересекла коридор в сторону безлюдной черной лестницы и для большей уверенности, чтобы ее разговор не услышали, поднялась на самый верхний этаж.
-Андрюша, - подобострастно юлила она, - все идет по плану. Я сегодня разыграла перед Ларкой целый спектакль, представляешь, она такая дура, поверила. Я даже не ожидала, что получится так быстро.
-Ошибаешься, пупсик, - Андрей не церемонился в выражениях, - она не дура. Иначе стал бы я с ней возиться.
-Андрюша, - продолжала лебезить заинтригованная Лелька, - что мне делать дальше?
-Витька уезжает на рыбалку, встретимся у тебя. Пока продолжай выполнять первую часть плана. Смотри, чтобы она ничего не заподозрила. – Он быстро отключился, даже не попрощавшись.
Лелька испытала какой-то непонятный трепет. Ее с неведомой силой неудержимо тянуло к этому грубому порочному человеку. И чем больше она понимала, что Андрей мерзавец, тем сильнее он притягивал ее. Лелька готова была окунуться с ним в грязь и как следует извазюкаться, искупаться в ней, и пусть уж, и утонуть вместе с ним в омуте порока.
Виктор был так девственно неопытен, что она, в конце концов, устала быть лидером в их отношениях. А от Андрея исходила хоть и грубая, но все-таки мужская сила. Лелька вспомнила, с какой страстью он сжал в кулак крестик на ее груди. Вспомнила, как он пожирал взглядом, выпирающую из выреза блузки и напрягшуюся от возбуждения ее грудь, и затрепетала, задрожала, прислонившись к холодной стене на лестнице. Так и стояла, находясь в каком-то гипнотическом состоянии, совершенно обессиленная.
Надо было вернуться к работе, надо было положить на место чужие снимки, которые она ловко поменяла, воспользовавшись доверием врача, молоденьким интерном Мариной, с которой успела подружиться и пройти у нее обследование. Она подсмотрела, куда Марина положила снимки тяжело больной женщины, а украсть их было делом техники. Не рассчитала она только с размером груди. Теперь ей предстояло вернуть на место чужие снимки и законным образом получить свои, а потом продолжить примирение с Лариской. Лариса все больше раздражала ее своей правильностью, порядочностью: «Я бы убила ее не задумываясь», - вдруг подумала Лелька, и дрожь пробила все ее тело то ли от ужаса такой страшной мысли, то ли от сильного желания осуществить ее.

-Ты надолго? - уже в дверях поймала мужа Любаша, - я детей уложила, может быть, видик посмотрим?
-Любаня, - Андрей наклонился и поцеловал ее в завиток на виске, - я на работу, буду не скоро.
-Андрюша, возьми с собой котлеток, проголодаешься. – Люба никогда не задавала лишних вопросов.
«Ангел, святой ангел», - с отстраненной нежностью подумал Андрей, мысли его блуждали где-то во вселенском пространстве и не желали приземляться на эту русую, пахнущую домом, детьми и покоем головку.

Лелька никак не могла успокоить и уложить капризничающую Оксанку. Девочка была взволнована и не слушала никаких уговоров. Данька, конечно, послушался, сам улегся в кровать, но хмурился и дулся на мать. Лелька не могла понять, что делается с детьми, и нервничала сама.
Оксанка все еще крутилась в кровати, когда Лелька услышала короткий звонок в дверь. Сунув ей в рот соску, от которой только что с трудом отучила, она пошла открывать.
-Привет, зая, - в полумраке прихожей Андрей наступал на моментально обмякшее едва прикрытое полупрозрачным коротеньким пеньюаром обнаженное Лелькино тело. Дома она обычно не носила нижнее белье, так у них было принято с первым мужем, и она привыкла к этому. Дети совсем не смущали их с мужем, они считали их своим продолжением, частью себя.
-Где будем говорить? – совершенно ровным отрезвляющим тоном отстраненно спросил Андрей, дело было для него превыше всего. Лельку почему-то это завело еще сильней:
-Не знаю, - возбужденно дыша, магнитом потянувшись к Андрею, сказала Лелька, - дети еще не уснули.
-Это твои проблемы, крошка, - грубо отстраняя ее, усмехнулся он.
-Что ты хочешь от меня, - произнесла Лелька страдальческим голосом, - ты же видишь, я готова на все. Если хочешь, убью, – внезапно вырвалась мысль, которая то и дело вертелась в ее затуманенной голове. Она стояла перед ним с остановившимся сердцем не в состоянии пошевельнуться.
Андрей грубо схватил ее за плечо и подтолкнул в сторону зала, зашел сам, развалился на диване, широко расставив ноги, откровенно разглядывая жалкую, трясущуюся от волнения Лельку. Его не удивила ее реакция, женщины всегда тянулись к нему, недвусмысленно намекая на интимные отношения, и сейчас он наслаждался этим. От Лельки сильно пахло какими-то сладкими откровенно возбуждающими духами, запах которых навязчиво проникал в мозг, легкие, желудок и вызвал тошноту.
Лелька, чувствовала на себе его взгляд, полный презрения и брезгливости и от этого ей до потери возбужденного сознания хотелось его близости. Едва поравнявшись с диваном, на котором сидел Андрей, она рухнула ему в ноги, и чтобы не видеть этот обжигающий неприязненный взгляд, беспорядочно и исступленно принялась целовать его всего.
Тошнота вызывала бешенство и злость. Андрей на мгновение почувствовал, что готов раскромсать это пластавшееся перед ним, едва прикрытое обнаженное тело, готовое принадлежать ему в любую минуту. И его вновь и вновь тошнило от этой откровенной доступности.
-Ты мучаешь меня, сжалься, лучше убей, – сама не понимая что, говорила Лелька, в голове ее сильно пульсировало, переходя волнами в тело и растекаясь по нему мелкими конвульсиями непреодолимого желания.
Андрею нравилось наблюдать за инсинуациями возбужденной сучки, как он мысленно называл ее. Лелькины унижения одновременно забавляли его, и ему было любопытно, на что она способна еще. Он терпеливо - снисходительно принимал ее ласки, но когда почувствовал, что вот-вот потеряет над собой контроль, что его плоть начинает твердеть, с силой оторвал ее от себя, бешено встряхнул, стараясь привести в чувства.
-Теперь ты соблазнишь Диму! – словно выстрелил, сказал Андрей зло и на удивление трезво, хотя обезумевшая от страсти Лелька, успела расстегнуть и почти стащить с него джинсы.
На мгновение тон Андрея отрезвил Лельку, и она хотела уже возмутиться, но страсть новой волной накатила на нее, подавляя здравый смысл. И она снова остервенело, бросилась целовать его.
-Ты меня услышала, - он начал хлестать ее по щекам, распаляясь все больше. Потом бросил на ковер и сел сверху. Искусством секса Андрей владел в совершенстве, и такой на редкость послушной партнерши у него еще не было. Она чутко улавливала и предупреждала каждое его движение, каждое желание, каждый вздох.
Он снова и снова грубо вламывался в ее тело, терзая его до самых глубин. Он владел ею словно дешевой проституткой, не испытывая никаких чувств, кроме бешеного желания, презирая, брезгуя, но снова и снова испытывая потребность ненасытной плоти. Лелька давно перестала чувствовать боль, и стонала все сладострастней, по-прежнему готовая поглотить его всего без остатка.
-Мама, - в дверях стоял Даня, - я не могу уснуть. Он совсем не удивился увиденному и продолжал стоять нагишом бледный худенький одинокий и замерзший.
-Даня, иди к себе, - я сейчас приду, - с трудом приходя в себя, сказала Лелька.
-Мама, полежи со мной, мне страшно, - сказал Данька, не обращая внимания на ругающегося Андрея.
-Ты помнишь, что должна сделать, - уже стоя в дверях, спросил он.
-Завтра обговорим, меня Данька ждет.
-Ты не поняла! Сучка! - грязно вырвалось у него вслух то, что вертелось в голове, и он больно схватил ее за запястье.
-Я все для тебя сделаю, Андрюшенька, - словно загипнотизированная, забыв про ребенка, снова затряслась она как в ознобе, готовая лизать ему ноги и выполнять любые его приказы.
Андрей грубо оттолкнул ее вглубь квартиры и, выходя, хлопнул дверью.

Он вернулся домой, когда Любаша уже уснула крепким младенческим сном, свалился в постель, растормошил ее и зарылся лицом в ее мягкие распущенные волосы, пахнущие домом и покоем.
Запах мерзких сладких духов окутал и заполнил все пространство вокруг нее, заполз в нос, запершил в горле. Неприятное тревожное предчувствие прогнало сон. Она сразу все поняла. Он был с другой женщиной. Андрей что-то пробормотал нежное и тут же уснул. Люба еще долго вертелась, мучаясь ревностью, запах духов казался ей знакомым, но она никак не могла вспомнить откуда.
-Андрюша, - утром, как всегда Любаша, сама уже чисто умытая, опрятно одетая в радостный светло желтый с ромашками халатик, легким прикосновением, как дуновением ветерка будила Андрея. – Вставай, проспишь на работу.
-Любушка, - он потянулся к ней с такой искренней радостью, - что ей стало стыдно, что только что подозревала этого человека, своего мужа и отца своих троих детей в страшном грехе – измене.
Любаша выскользнула на кухню, где готовился завтрак, перекрестилась и быстро украдкой поцеловала свой нательный крестик:
-Прости, Господи!

Глава 5.
-Дима, кофе готов, - заглянула к мужу в ванную Лариса. Утренние заботы не напрягали и не раздражали. Все шло обычно. Привычно накрыт стол к завтраку. Привычно весело галдели дети, о чем-то споря и деля между собой.
-Дима, я решила, что не буду больше общаться с твоими родственниками, - внезапно сказала, словно отрезала Лариса. – Они не доверяют мне, не считаются со мной. Пойми только меня правильно, ты можешь встречаться с ними, ходить на охоту, рыбалку. Но ты не можешь требовать этого же от меня. С этого дня я не хочу видеть их у нас в доме, и сама не буду бывать у них, - она замолчала, с волнением ожидая реакции мужа.
После двенадцати лет семейной жизни Дима любил Ларису также нежно и трепетно, как при первой встрече. Стесняясь выражать свои чувства, он часто бывал с ней деланно равнодушен и небрежен. Лариса же была уверена, что Дима давно испытывает к ней просто чувство привязанности, привычки, особенно после того, как она долго болела после первой беременности и родов. На самом деле, он всегда переживал за Ларису и сейчас мучился из-за испортившихся отношений Ларисы с его родными, очень ее жалел и ни на минуту не сомневался, что она права.
-Лара! Я тебя понимаю, очень. Это все из-за Лели? Хочешь, я еще раз поговорю с мамой, Витькой?
-Понимаешь, - Лариса с облегчением и благодарностью взглянула на мужа, - Леля здесь ни при чем. Я даже ей благодарна. Если бы не Леля, я бы до сих пор не догадывалась об истинном ко мне отношении твоих родных. Леля была тем самым индикатором, лакмусовой бумажкой, которая выявила скрытую от меня правду.
-Нет! Это развратная баба, которая разгуливала по нашему дому, в чем мать родила, нагло вертела передо мной своей едва прикрытой задницей. Она внесла раздор в семью. До ее появления все было нормально. Она должна ответить. Я должен ей все сказать. – Дима был непримирим и кипел от возмущения.
-Димуша, ты не забыл, что я сама познакомила ее с Витей, пригласила к нам в дом? А потом, знаешь, она просто несчастная одинокая обделенная женщина. Ей просто хочется быть счастливой. Кстати, возможно она сейчас нуждается в моей помощи. Возможно, она не здорова и я, как врач должна ей помочь.
-Ларка, ты неисправима! Доверчивость когда-нибудь тебя погубит.
-Знаешь, - рассмеялась Лариса, - это же самое мне сказали однажды в детстве. Я тогда училась в четвертом классе, исполнила на школьной сцене хореографический номер. Танцевала на пуантах, в красивой пачке, в зале все затихли, а потом так аплодировали, довели до смущения. Тогда мне приз вручили, большую коробку конфет. Я ее положила за кулисами и выбежала на поклон. Вернулась, а приза нет, кто-то взял. Я расплакалась, вот тогда мне учительница и сказала эти слова, а я почему-то запомнила их на всю жизнь.
-Ты мне никогда не рассказывала, что занималась балетом, - Дима не уставал удивляться многогранной Ларисиной натуре, влюбляясь в нее каждый раз с новой силой. – А я-то думаю, почему у тебя такая стройная фигура и шея длинная балетная.
-Скажешь тоже, - отмахнулась Лариса, - не получилась из меня балерина и говорить об этом незачем. Я тебе вчера говорила, что уезжаю в Швецию, на семинар? – перевела она разговор на другую тему.
-Да, только сказала, что подробности потом сообщишь. Когда ты точно едешь?
-Число пока точно не знаю, но семинар начнется через две недели. Все, - резко закончила она разговор, - пора ехать, опоздаем!

-Леля! Как дела? – Лариса сама окликнула Лельку в коридоре, мелькнувшую в толпе других сотрудников.
-Лара, - Лелька быстро подбежала к ней, - пока ничего не знаю, снимки еще не получила. – Немного выдержав паузу, она театрально закатила глаза: - Я так волнуюсь, так переживаю, Лара.
-Что-то ты мне не нравишься сегодня, - пристально разглядывая помятый Лелькин вид, озабоченно проговорила Лариса. – Думаю, пока я не уехала, надо провести тебе дополнительные обследования.
-Ты уезжаешь? – почти с ужасом спросила Лелька, проявляя заинтересованность планами Ларисы - далеко, куда?
-Да не волнуйся ты так, уезжаю через две недели, не надолго, но тянуть с обследованиями нельзя. Так что сегодня и займемся.
-Так куда ты едешь-то? Или секрет? – Лелька взяла себя в руки и вспомнила, что ей, как близкой подруге по роли полагается знать гораздо больше, чем говорит ей Лариса.
-Ну, что ты! Не секрет. Шеф отправляет в Швецию, на семинар.
-В Швецию? – загорелись у Лели глаза, - ой, счастливая!
-Да ладно тебе! Не грусти! Я тебе сувенир привезу! – Лариса была беззаботна и весела.
-Я бы замуж за шведа вышла! Так хочу в Швецию! Господи! Как же я тебе завидую!
-Леля, сначала здоровье, - прервала ее Лариса, - ну все, встретимся после пятиминутки, - и она упорхнула.
Лельку грызла, изматывая, завистливая злоба, ненависть и ей надо было срочно с кем-нибудь поделиться, кто бы ее понял:
-Андрюша, - вспомнив, что ночью не удалось договорить, Лелька набрала его номер телефона, - у меня есть новость, когда мы встретимся?
-Звонить мне - не сметь, - услышала она приглушенный голос, - я сам позвоню, когда захочу.
Выдержал он, однако, не долго, любопытство было ему присуще тоже. Уже через полчаса Лелька услышала трель своего мобильного. Она быстро побежала на черную лестницу, где разговаривала с Андреем в прошлый раз.
-Андрюша, мы встретимся? – едва нажав кнопку ответа, спросила она. – Когда, где?
-Нет, зая, мы не встретимся больше никогда, ты плохо себя ведешь. Твои дети врываются в комнату, когда мне это не нравится. Кстати, почему у тебя Данька голый ходит по дому? Это мерзко, зая, одевай ребенка.
-Андрюша, - дрожа от одного его голоса, начала оправдываться Лелька, - он так привык, его отец приучил. Давай поговорим о нас. Я тебя люблю, ты же видишь это. Не мучай меня, приходи сегодня, а детей я отдам мужу. Я поменяюсь с ним неделями, договорюсь, – и она затаилась в ожидании ответа.
-Это хорошо, киса, так ты мне больше нравишься, - явно издевался над ней Андрей. – Говори твою новость.
-Лариска через две недели уезжает в Швецию на семинар, представляешь, как ей везет?
-За две недели надо успеть Леля, - после паузы совершенно серьезно сказал он.
-Скажи мне, зачем тебе, чтобы я переспала с Димой? Ты же этого хочешь?
-Лялька, - высокомерный уничижительный тон вернулся к нему, - ты не должна ни о чем спрашивать. Встретимся сегодня ночью, – и он отключился.
Андрей долго переваривал новость, примеряя ее к своим планам: «Сначала разведем голубков, дом пополам расколем, посмотрим, как они оклемаются, а потом решу, что делать дальше».
На другом конце оборвавшейся телефонной связи Лелька раздумывала, что придумать, чтобы сплавить детей к бывшему мужу «Лялька, - вспомнила она, - как сексуально звучит». Ее развращенный мозг уже воображал сцены предстоящей ночи. Только от одной мысли о предстоящей встрече, она готова была сойти с ума. Наполнился чем-то горячим и часто запульсировал низ живота.
План созревал в голове Андрея спонтанно, дополняясь все новыми деталями. Подчинить себе доступную женщину и осуществить свой план с ее помощью, казалось ему удачным решением его давней проблемы. Раньше он только мог скрипеть зубами, не в силах справиться со своей завистью к успехам и благополучию брата, потом прибавились успехи невестки по к