6/42. День первый. 18:43.

День первый. 18:43.
- Куришь?
Вопрос долетает из темноты и оседает пеплом на мозговой подкорке, не проникая в сознание. Варя стоит, практически сложившись пополам в пояснице, опираясь на холодную стену, и старается дышать.
- Тебе лучше присесть.
То же без единой реакции организма. Если бы она могла, она бы и вовсе рухнула на пол. Закрыла бы глаза и не открывала их больше никогда. Хотя, это скорее всего бы не помогло. Перед глазами раз за разом, как в заевшей записи или компьютерном глюке, прокручивается одно и то же. И никуда от этого не денешься, не уйдешь и не убежишь. Она чувствует, как её всю колотит. Крупная дрожь проходит сквозь тело, заставляя стучать зубы и делая ладони потными и холодными. Интересно, а сердце может остановится от слишком большой нагрузки пережитого?
- Давай, пей.
Не понятно от куда возле её рта оказалась кружка с горячим чаем. Напиток недавно заваренный, и аромат с трудом, но пробивается в сознание через забитый нос. А еще её усадили и накрыли не пойми от куда взявшимся пледом. Руки до сих пор ходят ходуном и она проливает обжигающие капли на свои ноги. Но и это не приводит её в сознание.
- Тебе нужно прийти в себя, слышишь? Варя, ты меня слышишь? Посмотри на меня?
Учась в медицинской академии её никто не предупреждал, что может быть так страшно и трудно. Никто не предупреждал, что кровь может быть по всюду, что разорванное едва ли не в клочья, истерзанное тело, может так кричать.
- Мне нужно идти. Ты, только, сиди тут, хорошо? Хорошо, Варя? - У него глаза уставшие и посеревшие, а под глазами тёмные тени. И сам он осунулся и как будто постарел, но смотрит по-доброму, и на Варю не кричит.Старается привести в чувства спокойно, как истинный профиссионал. - Чай пей, отдыхай. А я загляну к тебе, как со всем разгребу.
Павел сам ещё не отошёл от случившегося, а умудрился всех медсестер успокоить, и с родителями пациента поговорить. А она? Она чувствует, как по щекам бегут горячие, крупные слёзы. Как губы беззвучно шевелятся, но не единого звука не было произнесено, с тех пор, как ей позволили выйти из реанимации.
- Все хорошо. Успокойся.
Постепенно, секунда за секундой, мысли, до того носившиеся сбесившимися тараканами, по черепной коробке, начали приобретать очертания и ясность. Наверное, так и сходят с ума? Варя не знает, не задумывается. Просто, пятнадцать минут назад на её руках умер пациент в реанимации. Совсем мальчишка ещё, лет четырнадцать, не больше. Она впервые подошла так близко к смерти, увидела её лицо, точнее звериный оскал. И это было страшно. Не понятно, как она в обще, смогла реагировать на команды реанимационной группы.
- Большая потеря крови, множественные порезы и рваные раны, черепно-мозговая травма. - Все эти слова не идут ни в какое сравнение с тем, что видела Варя. Кусок окровавленного мяса с ошметками равной одежды по всему телу. Так, наверное, могут рвать обученные убивать собаки или другие хищники. У неё руки дрожат и отвернуться хочется, а он ещё дышит. Хрипит, из последних сил цепляясь за жизнь. Рвётся куда-то в руках медиков, вырывается, машет руками. И скрюченными пальцами тянется к горлу.
Чай уже остыл, и не такой вкусный. Зато уже не трясет, и не хочется выть. За окном полным ходом гуляет весна, и яркая, сочная зелень притягивает взгляд все больше. В сестринской тихо и пусто, в больнице аврал, и пациентов прибавилось в одночасье. На столе, стоящем возле окна, кто-то заботливо оставил презент в виде вазочки с печеньем. Пахнет медикаментами и от чего-то стиральным порошком. Где-то в глубине коридора все так же функционирует реанимация. И где-то там, укрытый от любопытных глаз шторами, лежит труп подростка. А может, его уже перевели в морг? За последнюю неделю случаев с нападениями на людей на улице, увеличилось. Отделение травмотологии и частично реанимации, терапии, переполнены и забиты до отказа. А это у них ещё, не центральный район. На фоне всего этого, смерть паренька не кажется таким уж и вопиющим случаем.
- А, вот ты где? Значит тебя сюда Пашка отволок. - Маша, медсестра с отделения ниже этажем, выглянула из-за приоткрытой двери. От чего её светлые кудряшки свесились вниз и покачивались в такт движения головы. - Как себя чувствуешь? Выглядишь не очень.
Варя не против компании, она все ещё боится, что мысли опять уведут её в реанимацию, к живому трупу. И тогда она уже точно не сможет спастись чаем. Пожимает плечами не спеша разговаривать, делает глоток из кружки. Маша правильно расценивает тишину, и проходит внутрь. Всегда светлая, солнечная и яркая. Она и сейчас не в белом халате, а в коротеньком синем, который открывает отличный вид на её ноги.
- Что у вас произошло? Говорят, аврал какой-то? - Больница у них маленькая, в пять этажей, и все уже наверняка знают обо всем. Слухи быстро распространяются, а уж тем более такое. Но, Маша жаждет подробностей. Даже смотрит так, будто сейчас диктофон достанет или телефон на запись поставит. — Труп? У вас помер или по дороге?
От скабрезности у Вари даже зубы сводит, она дергается, вскидывая голову. Маша как ни в чем не бывало, сидит на стуле, у стола, нога на ногу, и одним пальчиком перелистывает страницы кем-то оставленного журнала.
- А я то думаю, куда всех врачей после вас, Мигера Арнольдовна турнула? Скорее всего на совещание. Куда еще-то? Там и твой Пашка, скорее всего. Я его видела. Идёт по коридору, весь всклокоченный. Я ему:" Добрый день". А он даже внимания не обратил.
- Павел Николаевич не мой. - Напомнила о себе сидящей подруге Варя. И куда делась вся злость на её пофигизм и мысли о бедном мальчике скончавшейся в реанимации? И уже трясти перестало, и мысли не такие тёмные, и холодный чай очень уж вкусный.
- Ой, да ладно тебе. - Закатывает серые глаза Маша. И улыбается вызывающе, с пониманием, от чего Варя ощущает, как начинают пылать щеки. - А кто в прошлую пятницу в столовке щебетал? А? Сидят, такие, вдвоём, воркуют.
- Мест больше не было. Вот он и сел ко мне за столик. - А ещё Павел вывел её из реанимации, усадил в сестринской, пытался привести в чувства, заварил чай.
- Ага, не было? Как же. Просто вас тянет друг к другу, а вы два идиота. - Фыркает Маша. - Чего он тебя на свидание не приглашает?
- Он мне шоколадку вчера принёс.
- Вот, и я про то же. - Деловито кивает Маша. Она ещё на первом курсе академии была одной из популярных девушек курса, куда Варе до нее? Она и на Павла то и смотреть не может. То краснеет не вовремя, то хихикает не впопад, то мямлит что-то не по делу.
- А ты чего пришла то? У вас что, работы мало? - Решает сменить тему разговора Варя. А то, Машка быстро сообразит что к чему и начнёт с подвигать подругу на сомнительные делишки.
- Это у вас аврал, а у нас инфекционка, и там все как всегда, тихо и мирно. Как в аквариуме. - Их отделение так и называют, аквариумом. За окна в половину стены в каждой палате, для круглосуточного наблюдения за пациентами. - Как только менты уехали, так я к тебе и пошла.
- Полиция?
- Ну да. Помнишь Серегу, он ещё с нами учился? Высокий такой? Так он в полицию ушёл ещё на третьем курсе. Вот. Они там, ваших врачей допрашивали.
- Зачем?
- А я от куда знаю? - Пожала плечами Маша. - Суицид же, вроде? Нет?
Суицид? Да там живого места не было. Скорее стая собак напала. Или ещё чего.
- Если бы знала, у тебя не спрашивала. - Опять пожимает плечами Маша.
- Кто про суицид говорил?
- Так, Серёга. Мы с ним на крылечке сидели. Он ждал напарника, а я так, подышать вышла. - Ну, скорее всего, подышать Маша вышла не случайно. Как только приехал реанимобиль и доставили парня в реанимацию, уже вся больница знала, что что-то произошло. Не то, что бы смертельные исходы для них были в новинку, но такое в первый раз. Поэтому, увидев подъехавшую полицейскую машину, любопытная Маша и вышла на улицу. А там уже приметила Сергея, признав в нем бывшего однокурсника.
- А ещё что рассказывал?
Маша задумалась. Варя ждала.
- Говорил, что такое уже было. Что на прошлой неделе в другом районе то же труп ребёнка обнаружили. Типа, то же с собой покончил. Но, тогда не к нам привезли, а в соседнюю. Там ещё рассказывал, что вначале в общем, думали, что маньяк в городе образовался. И что убивает детей и подростков.
И тут Варя вспомнила. Её осенило. Если бы не шок, сообразила бы быстрее, ведь ещё с утра, листая новостную ленту в сети, она натыкалась на сообщения о странных суицидальных подростков. Мол, находят из по всему городу, то в одном районе, то в другом. Варя ещё удивилась тогда, что об этом ещё по телевизору не рассказывают. Маша что-то ещё говорила, а она уже во всю пролистывала новости на сотовом телефоне." Подросток покончил с собой вырвав глаза и спрыгнув с девятого этажа", " нашли труп пятнадцатилетней девочки, она вскрыла себе вены и подожгла квартиру", " пропавших детей нашли в лесу повешенными, полиция ищет виновных". И так, за неделю, не менее десяти случаев, не считая сегодняшнего. Дети и подростки от одиннадцати до восемнадцати, кончают жизни самоубийством. Одиннадцать человек за семь дней. И никому нет никакого дела.