бывшему соседу по коммуналке

Изломы крыш на фоне сером, колодцев гулкие венцы
и голубиные напевы, и чьё-то пьяное "Цып-цып!"
Проживши жизнь на дне колодца, под перекличку голубей
я так соскучился по солнцу, что Город в скупости своей
дарил со "щедростью" Гобсека окошкам первых этажей.
Но с расстоянья в три парсека тупились лезвия лучей,
ложились вкривь на подоконник, подрезав чахлую герань
и в коммуналке нашей сонной все было так же, как вчера..
Жилищный фонд нерасселенный, дворов-колодцев неба клок,
и света серые колонны для тех, кто вырваться не смог,
кто ходит в булочную аркой одной и той же испокон,
в пальто и шарфике неярком, с авоськой давешних времен.
Менялись жители в квартире, копили деньги, жрали спайс,
и постепенно уходили, меняя атрибуты каст.
Кто на погост, кто - в новостройку, кто шел наверх, кто падал вниз,
и старой мебелью помойка росла пристанищем БОМЖиЗ.
А он старел, курил в окошко, кормил знакомых голубей,
и не желал себя опошлить материальностью страстей.
Пальто, берет и книги, книги, колодец, Питер, тишина,
ну что такой чудак увидит из запыленного окна?
Блаженный житель Ленинграда! Ушедшей славы полутень,
с тобой мне встретиться - отрада и радость - пить с тобой портвейн.

пысы: лицо БОМЖиЗ - без определенного места жительства и занятий. Это оригинальный исходник для нарицательного ныне "БОМЖ"