Целитель

Сегодняшняя медицина настолько сильна, что все больше людей начинает верить в то, что не бывает неизлечимых болезней. К таким оптимистам с некоторых пор отношу себя и я, хотя убедили меня в этом не светила с мировым именем, вооруженные современными медицинскими технологиями, а фельдшер по образованию, уверенно конкурировавший с дипломированными врачами.
С Александром Ивановичем Ильиным меня познакомили мои друзья после того, как я почти три года безуспешно проходил на всякие процедуры в один из столичных артрологических центров. Началось всё с того дня, когда жена одного из моих коллег, врач по профессии, в нашей организации провела всем желающим иридодиагностику, при которой диагноз ставят по радужной оболочке глаза. Меня тогда практически ничего не беспокоило. Если, конечно, не учитывать отдельные болевые симптомы по утрам, после пятого десятка свидетельствующие, как известно, о том, что ты еще жив. Так что, попал я на это обследование чисто из любопытства. Тут же мне был поставлен диагноз – остеохондроз. Помню, как всплыл тогда у меня в голове афоризм о том, что приходишь к врачу здоровым, а выходишь от него с приговором, что ты уже больной. Далее мне настоятельно было рекомендовано посетить артрологический центр на предмет лечения, потому как этот центр с нами уже успел заключить соответствующий договор.
Все предписанные процедуры я посещал исправно. Но, странное дело, вскоре появились боли в тех местах позвоночника, где их раньше не было вовсе. На мои вопросы к лечившим меня врачам я получил снисходительный ответ: было бы еще хуже, если бы не их методы лечения. И еще мне они сообщили, что остеохондроз вылечить нельзя и что можно лишь затормозить его дальнейшее развитие, если соблюдать меры предосторожности при физических нагрузках. Выписали мне широкий кожаный пояс на поясницу и предписали надевать его всякий раз перед предстоящими нагрузками, например на садовом участке.
Александр Иванович внимательно рассмотрел мои рентгеновские снимки, основательно прощупал мои позвонки, рассмеялся и уверенно объявил, что никакого остеохондроза у меня нет вообще («врут они»). Есть лишь некоторые отклонения в положении дисков, которые он взялся устранить в течение двух курсов (с перерывом между ними), каждый продолжительностью в две недели. Второй курс лечения еще не завершился, а я уже забыл о всяких болях, помолодев при этом в своих ощущениях лет на двадцать. Основное лечебное действие на меня оказали акупрессура, массаж и мануальная терапия. Плюс бальзамы, от которых приятно горела спина.
Мы подружились с Александром Ивановичем. Я узнал, что он до этого продолжительное время проработал в санатории, но оттуда его буквально выжили за то, что врачи остались без выгодных для них пациентов, оценивших целебную силу его рук (и слов!). Вспоминаю, как проходило наше общение. На первых сеансах он во время своих манипуляций пресекал любые разговоры и вопросы. Но после того, как выяснилось, что я, как и он, являюсь сторонником «Учения Живой Этики» («Агни Йога»), разработанного Еленой Ивановной Рерих, стиль нашего общения круто изменился. Теперь во время сеансов вопросы задавал он и ждал тут же моих ответов. Я же, человек дисциплинированный, напомнил ему о его предостережении не заниматься разговорами во время сеанса. Он, немного смутившись, с улыбкой сказал:
- Это было раньше, когда я еще не знал, что мы – единомышленники. Теперь же наши беседы вам пойдут лишь на пользу.
Он рано ушел из жизни, но успел помочь многим. К примеру, одного моего коллегу, которого так врачи залечили, что он стал волочить ногу, корчась от боли и подумывая о ходьбе с палочкой, ему удалось вернуть к нормальному образу жизни так же за один-два курса лечения по своей методике.
Его мечтой было построить в лесной глуши, вдали от городского шума, большой дом, где он без помех мог бы заниматься врачеванием тех, кто ему безгранично верил. Он успел это сделать, принимая личное участие в его строительстве. Добротно сработанное и красивое сооружение расположилось в Смоленской области в лесу у ручья. Но приступить в нем к работе ему так и не удалось.
Потеряв Александра Ивановича, я в полной мере ощутил лживость утверждения о том, что «нет незаменимых людей». Они есть! Понимая это, горько сожалеешь о том, что остается лишь светлая память о них, когда они уходят.