Обретение идеала

Небольшое предисловие от автора

В 2005 году меня попросили написать чисто рекламный текст об услугах одной известной авиакомпании. Я долго читала пачки длинных и тоскливых пресс-релизов, до боли в голове заставляла себя придумать хотя бы минимально интересный текст, в котором мне было приказано описать все – от меню бара и цвета обивки, до ширины салона и возможности заказать билеты онлайн (услуга тогда довольно редкая). Я проторчала у экрана часа два и вдруг! увидела такую вот немного странную историю. Я была уверена, что этот текст забракуют и редактор, и заказчик. Но к моему удивлению, редактор его сразу утвердила, а заказчик попросил переписать лишь несколько слов (в первоначальном варианте главный герой летел в Шанхай, а его костюм стоил дороже, чем жизнь стюардессы). От заказчика пришло письмо с примерно такими словами: «Пусть он летит из Лондона в Нью-Йорк. В этом случае рейс будет соответствовать действительности. И уберите фразу про цену платья! Не надо так обижать наших стюардесс». Я внесла исправления, и рассказ увидел свет на страницах журнала «Домой!» (приложения к ежедневному изданию «Газета»). В этом варианте по закону о рекламе мне придется скрыть название авиакомпании, поэтому я дам ей абстрактное имя Dream Airways.

Пролог

Когда он сходил с трапа самолета, золотоволосая стюардесса, закусив губы, посмотрела ему вслед - красивый сорокалетний мужчина, всегда летающий первым классом Dream Airways, одетый в костюм, который стоил чуть-чуть больше, чем позволяли предположить мечты… А впрочем, что говорить… Она еще раз взглянула ему вслед и, вздохнув, вернулась в салон. Пути их судеб пересекались лишь изредка, на несколько часов полета. Он был человек другого мира, а она могла лишь любоваться им, как недоступным шедевром фламандской живописи…

Глава 1

Прилетев из Лондона в Москву, он первым делом бросился улаживать все дела. На это ушло несколько часов. Потом деловой ужин с партнерами. После - частная беседа с руководителем конкурирующего направления. На все катастрофически не хватало времени. В ближайшие дни ему предстояло сделать еще несколько долгих перелетов и обеспечить нормальную работу филиалов.
Он позволил себе на пять минут остановить перестук секунд и отдохнуть. Достав из кармана серебряный портсигар, он машинально провел им по оконному стеклу. Завтра он вернется в Лондон и как только все решит, отправится за океан. Он взглянул на часы - планируя предстоящий день, он учитывал каждую мелочь. Как обычно, он купит билет и зарегистрируется на рейс через интернет, успеет заехать в больницу к брату… А потом были еще суетливые мысли об автомобиле, шофере, увольнении сотрудника, юбилее родителей… И снова закрутились жернова дел.

Глава 2

Немного расслабиться ему удалось лишь в лондонском аэропорту Хитроу, когда сидя в удобном бархатном кресле элитного Champagne Bar, куда допускали лишь обладателей золотых карт и пассажиров первого класса, он заказал себе знаменитый French 75. Вкус любимого коктейля, в котором лимонный сок венчал объятья чуть резкого джина с утонченным шампанским, напоминал ему фильмы классического французского кинематографа, в которых был безупречно и даже несколько благоговейно выдержан стиль. «Да, стиль, - мелькнуло у него в голове, когда он рассматривал шестиметровую скульптуру, возвышающуюся в центре бара. - Возможно, как раз из-за такой безупречности я и летаю на самолетах именно этой авиакомпании».
Сейчас он ждал рейса, который должен был перебросить его в Нью-Йорк. Долгие часы предстоящего полета не пугали его - за это время он собирался плодотворно поработать. Он не зря покупал билеты в первый класс - салон был оснащен, как современный офис: с персональным телефоном и источником питания для ноутбука.

Глава 3

Но прежде чем снова с головой погрузиться в дела, он решил поужинать - было бы неразумно отказывать себе в таком удовольствии тем более теперь, когда на дальних перелетах ввели новое тайское меню от Chiva-Som.
После взлета, когда огни Лондона потерялись в клубах туманного муара, он сделал заказ. Хрустальный бокал заискрился белизной Сансера. На тонком фарфоровом блюде зарозовел копченый лосось из озера Файн, украшенный икорным муссом. Крепкий эспрессо и шоколадно-апельсиновый бисквит… Потом бокал коньяка.
«Наверное, я эстет, - задумался он, покручивая в руке бокал и разглядывая глубокий цвет напитка, - иначе как объяснить, что для меня небезразлично и то, что сидения в этом просторном салоне расположены так далеко друг от друга, и то, что создается ощущение полного уединения, и то, что сами кресла раскладываются здесь в горизонтальную кровать. И все эти изысканные одеяла, подушки, перегородки из ценных пород дерева, уникальные дорожные наборы, выполненные в стиле первых авиарейсов… Это мой стиль жизни, и без этого, пожалуй, было бы невозможно летать».

Глава 4

Внезапно он вспомнил, что собирался много сделать - набросать план конференции, прочитать текст одного хитроумного договора, продумать ряд деловых встреч, может быть сделать пару звонков… Но почему-то именно сейчас, когда он так удобно расположился в кресле, ему захотелось немного отдохнуть и просто поразмышлять. Он даже предположил, что именно приятная атмосфера бежево-коричневого декора настроила его на столь лирический лад.
Он немного подрегулировал спинку сидения и включил экран, выбрав наобум канал Discovery. Пейзажи Мальдивских островов суетливо запрыгали, чередуясь с гигантскими дольменами Англии. Он не пытался следить за сюжетом, его просто отвлекало мелькание ярких красок. Перекидываясь мыслями с одного рабочего момента на другой, он вдруг стал рассуждать о своей жизни.

Глава 5

Его жизнь? Ну, да… Разумеется… Она удалась. И к сорока годам он добился гораздо большего, чем планировал в тридцать. Он реализовал себя в бизнесе, сделал блестящую карьеру… У него прекрасные отношения с родителями, его ценят друзья, уважают коллеги. Но все же?
Он вступил в диалог с самим собой. Диалог, на который никогда не решался, поскольку глубины собственной души порой пугали его какой-то непредсказуемостью. И снова… Что же он упустил? На что ему, такому респектабельному и состоявшемуся человеку не хватило времени? Или не времени, а резерва души?
Он выпил еще коньяка и выключил экран. «А ведь в погоне за идеалом, которым я так хотел стать для самого себя, я упустил нечто важное. То, что должно было состояться еще несколько лет назад, - думал он, на этот раз хладнокровно заставляя себя быть честным в своей сокровенной исповеди. - Можно ли исправить то, что было потеряно, незаслуженно недооценено и почти убито в те дни, когда я еще не мог позволить себе полеты первым классом?»…

Глава 6

Он все решил. Теперь он знал, что сделает, когда, уладив все дела, вернется в Москву. Телефонный звонок. Встреча. И все будет понятно. Теперь можно было включать ноутбук, читать договоры, звонить партнерам… Он обрел ясность и понял, почему так долго не заглядывал в тайники своих мыслей. Ему было что замалчивать и скрывать, ему было, о чем сожалеть и бояться вспомнить.
Но он был уверен в себе и знал, что привык добиваться намеченной цели. А потому оставшееся время полета он провел как обычно. И только несколько дней спустя, когда другой Боинг высадил его в Домодедово, он снова вернулся к своему внутреннему диалогу.

Эпилог

Золотоволосая стюардесса стояла на трапе самолета и смотрела вслед мужчине и женщине, которые только что спустились на землю. «Надо же, тот самый, который летел полгода назад в Лондон. Тот, чей костюм стоит чуть-чуть больше, чем позволяют предположить мечты, - подумала она и снова прикусила губы. - Оказывается, и такие как он, способны на любовь… Хоть впрочем… Платье его дамы тоже соткано из призрачных нитей грез. А значит… Они оба из другого мира - всего лишь фламандская живопись, на полотнах которой красиво нарисована любовь».
Тяжело вздохнув, она ушла в салон. И, увы, так никогда и не узнала, что если бы этот изысканный мужчина не полетел тогда, месяц назад в заокеанские дали… Хотя нет… Если бы он полетел туда самолетом другой авиакомпании… То он бы никогда не заглянул в сокровенные тайники своей души, в которых был скрыт великий океан чувств, а эта женщина с фламандской картины никогда не смогла бы надеть на себя платье дороже, чем позволяли предположить ее мечты. И не было бы этой красивой любви, написанной умелым живописцем.