Любовь…, а так ли уж она прекрасна?

Любовь обычно считают самым сильным, чистым, ценным и даже священным чувством. Ее называют смыслом человеческой жизни, началом начал и абсолютным благом. Вот только далеко не всем доводилось когда-либо задумываться, насколько же все это соответствует действительности с точки зрения чистой логики. Феномен любви часто представляется чем-то туманным, необъяснимым, сверхъестественным, практически божественным. В результате он машинально переходит в разряд, скорее, трепетной веры, нежели разумного понимания. Но слепая вера, как говорил один из классиков – это результат лености ума. Так что сейчас я попытаюсь разложить это чувство по полочкам и оценить его, по возможности, объективно. Буду только рад, если кто-то сможет привести мне в ответ логичные и четкие контраргументы.

Начнем с того, что современный возвеличивающий взгляд на любовь совсем не изначален. В более жестокие эпохи ее место в ряду человеческих ценностей было гораздо скромнее. И это сокращенное, развлекательно-романтическое значение любви веками воспринималось как вполне адекватное. На проявление высоких чувств людей обычно тянет только после того, как у них в достаточной мере удовлетворены базовые физиологические потребности. Поэтому громко воспевать любовь начинали лишь во времена повышенного уровня благосостояния и достаточной личностной свободы.

Что же представляет собой такой уникальное и сложное явление как «любовь»? Точного понимания этого нам, вероятно, никогда не достичь, но все же попробую отталкиваться от чего-то более-менее доступного. Известны разные определения этого термина, но лично мне более понятным и цельным кажется следующее. «Любовь – это чрезвычайно сильное чувство привязанности к другому человеку, доходящее до готовности к самопожертвованию».

Впрочем, любовь ведь распространяется не только на межличностные отношения. Люди любят как сексуальных партнеров и родственников, так и животных, родной город, страну, некие конкретные места, вещи, действия и так далее. Отдельные нюансы и выражения, связанные с конкретным объектом любви, немного варьируются, но сам принцип ее действия остается при этом неизменным. Поэтому, если несколько обобщить приведенную выше формулировку, то получится, что «любовь – это чрезвычайно сильное чувство привязанности к кому-либо или чему-либо, влекущее за собой необъективность его оценки и неадекватность поведения».

В отношениях между сексуальными партнерами настоящая любовь порождает мощнейшую тягу, ненасытную потребность, понижающую критичность оценки и инстинкт самосохранения человека иногда вплоть до фатального уровня. Ну, и на что это, по-вашему, похоже? По-моему – на классический наркотик, на реальную психофизическую зависимость одного человека от другого. А зависимость, потеря свободы разума – это всегда плохо. Наверняка многим доводилось видеть фильмы, в которых некие люди получали фантастическое средство, вызывающее безоговорочную любовь («Любовный напиток № 9» с Сандрой Баллок, «Парфюмер» и другие)? Со стороны его применение выглядело, как очевидное принуждение, обман, почти изнасилование, то есть как самое натуральное зло.

Не спорю, получая доступ к объекту любви, люди какое-то время чувствуют себя очень даже хорошо, но потом у них непременно наступает фаза болезненного отката. Растянутая во времени ломка вызывает чувство подавленности и временное снижение интереса к жизни, а резкая может довести человека даже до суицида. И не столь важно, идет ли речь о межличностных отношениях или о чем-то другом. Повышенная тяга к наркотикам или алкоголю, к свободе или стабильности, к родным местам или разным вкусностям, к телевизору или вниманию публики, к деньгам или приключениям – все это явления одного порядка. Есть субъект–человек, испытывающий сильную привязанность к какому-либо объекту, получающий от наличия доступа к нему значительное, но постепенно снижающееся удовольствие, испытывающий от его потери серьезное и непременное расстройство и готовый ради возобновления этого доступа на несоразмерные реальной ценности объекта жертвы. Перед нами все характерные признаки типичной наркотической зависимости.

Алкоголь снижает самокритичность и веселит, амфетамины обеспечивают повышенную энергичность и ощущение благополучия, сигареты субъективно успокаивают, телевизор скрашивает серую обыденность, стабильность умиротворяет, вид кумира рождает безоговорочное доверие и восторженность. А потом за все это приходится жестоко расплачиваться. Раньше или позже наступает период разочарования, душевной боли, дискомфорта, тоски, депрессии, ностальгии, эмоционального и интеллектуального опустошения, банкротства, физиологических болезней и так далее. И в чем же существенные отличия этого набора симптомов от классической любви между людьми? Конечно, в разных конкретных случаях степень привязанности и сопровождающие ее эффекты по нюансам и силе несколько различны, но сам механизм ее действия от этого практически не меняется.

В теориях о биохимическом сопровождении эмоциональных реакций так и говорится, что в процессе любви мозг вырабатывает определенные психоактивные вещества, нарушающие его обычный, сбалансированный обмен веществ. При этом ФЭА (фенилэтиламин – один из нейромедиаторов, естественный амфетамин), выделяющийся на нервных окончаниях мозга в процессе «страстной любви», притупляющий влюбленному сознание и надевающий ему «розовые очки», ведет себя уже совершенно как обычный искусственный наркотик, то есть вызывает привыкание, потребность в увеличении доз и последующий откат.

Вот эндорфин, поддерживающий ощущение легкой эйфории, комфорта и расслабленности, привыкания и последующей ломки обычно не вызывает, но он ведь и создается организмом несколько при других условиях. Предполагается, что в процессе межличностных отношений это соединение по-настоящему начинает вырабатываться лишь после долгих лет притирки партнеров друг к другу, после создания между ними атмосферы взаимного доверия и уважения. А это уже не столько любовь, сколько самая натуральная близкая дружба. Хотя то, что помимо функции приглушения боли эндорфин играет еще и роль так называемого «гормона радости», сейчас начинает опровергаться.

Наверное, многим доводилось сталкиваться с прецедентами того, как во время сексуального возбуждения партнер начинает казаться гораздо ближе и желаннее не только физически, но и психологически. А после разрядки вы ловите себя на мысли, что ваше отношение к нему вернулось в прежнее, несколько более рациональное состояние. Подобным образом на наше сознание действуют некоторые химические соединения-эмпатогены, в частности, окситоцин, который словно бы перерабатывает наше физиологическое влечение в эмоциональное – в доверие, благожелательность и своеобразную временную псевдолюбовь.

Впрочем, я противник новомодных теорий о биохимической природе любви, и считаю, что психоактивные вещества не сами инициируют ее зарождение, а лишь сопровождают ее, усиливая и развивая испытываемые человеком ощущения. Они вырабатываются параллельно с протеканием чувств любви или влечения, но все же с некоторым запаздыванием. Начинается этот процесс лишь после принятия человеком какого-либо осознанного или подсознательного решения, так что сама по себе биохимия организма все же вторична. В отношении определенного объекта сделан выбор – следом запускается поддерживающая его стабильность биохимическая фабрика, а никак не наоборот.

Вероятно, комплекс веществ, вырабатываемых организмом во время межличностных контактов все-таки побогаче, чем в иных случаях проявления привязанности. Ведь чтобы всесторонне поддерживать эмоциональное и физиологическое влечение между людьми, наши тела производят более десятка самых различных химических соединений. Но возможная разница в их количестве не отменяет самого факта аналогичности процессов любви людей друг к другу и к чему-либо еще. К тому же и чисто психологические реакции влюбленного человека напоминают собой типичную наркотическую зависимость.

При этом любовь, как правильно говорится в большинстве высказываний на эту тему, чаще всего бывает односторонней. Один любит, а другой обычно лишь позволяет ему любить, расплачиваясь взамен своим уважением, заботой, лаской, сексом и тому подобным, но все же не полноценной ответной любовью. Наркотик совсем не обязан отвечать наркоману тем же самым чувством, он должен только предоставлять ему ожидаемый и оплаченный чем-нибудь эффект. Вот настоящая дружба, на мой взгляд, это гораздо более добрый феномен, основанный на исключительно взаимном уважении, доверии и интересе.

Очень похоже на то, что эволюция или Бог внедрили в сознание человека своеобразную хитроумную наживку, которой стимулируют его к продолжению рода и к прочим основанным на факторе привязанности действиям. Любовь стимулирует человека на проявление альтруизма в отношении других. Но ведь и обычная порядочность может привести его к тому же результату. Однако в отличие от нее любовь вызывает проявление не разумно-сознательного альтруизма, а вынужденно-подсознательного, почти принудительного. Возможно, без этого постоянного психофизического подталкивания наша цивилизация толком бы и не развилась, но все-таки есть в этом что-то такое… досадное, схожее с методикой искусственного промывания мозгов или подвешенной перед мордой морковкой.

Можно говорить о том, что любовь – это мощная созидательная сила, помогающая людям растить детей, творить выдающиеся произведения искусства и так далее. Но ведь и многие другие чувства при определенных обстоятельствах ей в этом не уступают, хотя и проявляются в несколько иных разрезах. Лень и любопытство – стандартные двигатели прогресса, «белая зависть» помогает умным двигаться вперед, честолюбие и тщеславие, вера и надежда делают людей упорными и настойчивыми, даже вечно порицаемые алчность и гордыня могут стать для многих отличными стимулами к терпеливому труду. К тому же любовь гораздо чаще расслабляет и оглупляет людей, унося их в заоблачные выси, нежели мобилизует на что-то более осязаемое. Прибалдевшие мартовские коты даже мышей ловить перестают. Так что, наверное, не зря Природа сама ограничила продолжительность срока любви, опуская через некоторое время людей на землю и болезненно прочищая им мозги. Полюбили-полюбили и хватит, пора разум подключать и другими делами заниматься.

Иногда любовь вдохновляет и позволяет увидеть мир по-новому. Но вспомните хотя бы великого Ван Гога, чьи написанные под влиянием абсента полотна считаются сейчас самыми дорогими после Джоконды. Многие художники в любом виде искусств, лидеры религиозно-мистических течений и некоторые другие специально используют наркотические вещества, чтобы расширить свое сознание и увидеть окружающий мир в ином спектре. Так что и в этом плане любовь между людьми совсем не уникальна, к тому же в итоге она точно так же предъявляет счет их душевному и физическому здоровью.

Еще говорят, что любовь – очень светлое чувство. Но под этими словами обычно подразумевают описание лишь ее позитивной составляющей, в полном отрыве от непременного отката, который также является частью общего целого. А он непременно наступит, так как Вселенная любит соблюдение баланса. Маятник просто вынужден качаться в обе стороны, чтобы мироздание не пошло в разнос. Недавно смотрел фильм «Шопоголик», так там главная героиня говорила: «Когда я нахожусь в магазине, мир добреет и все вокруг светлеет. А потом наступает темнота. И я иду туда снова». Эти же слова в своей собственной интерпретации могут повторить и наркоманы, и фанаты азартных игр, и ярые любители итальянской пасты.

Как и все прочие позитивные чувства, любовь может вносить положительный вклад в здоровье людей. Однако происходит это лишь во время ее светлой фазы, а во время темной она же его и отнимает, иногда еще и с процентами.

Радость и страдания во имя любви предположительно делают человека духовно богаче. Но достаточно ли это влияние с учетом того, сколько людей в итоге неприятных переживаний лишь сильнее разочаровываются в других и замыкаются в себе или же становятся циничнее и эмоционально черствее? Ведь обостренная во время любви эмпатия так же, как и близость к открытому огню способна не только согревать, но и здорово обжигать. И не слишком ли все это напоминает сексуальный садомазохизм, только реализуемый на уровне психики? Разве что сама по себе память о любовных перипетиях обоих направлений, остающаяся в нашем распоряжении до конца жизни, может являться значительным и самоценным подарком.

Есть мнение, что в отличие от страсти, при которой человек, в основном, требует (время, внимание и т.п.), в процессе любви он преимущественно отдает, дарит себя, не выставляя условий обязательной взаимности. Но тогда почему она за невероятно редкими исключениями сопровождается проявлением такого ярко выраженного собственнического чувства как ревность? Причем эти единичные случаи опять же более всего похожи на проявление доверительной дружбы, а совсем не любви. Почему, скорбя об ушедших от нас любимых родственниках, мы жалеем, в первую очередь, не их, а самих себя, оставшихся без их участия и ощущающих в душе некоторую пустоту? Разве это не есть самый настоящий эгоизм? И даже проявления вполне искреннего самопожертвования во благо людей слишком часто основаны не на любви к ним, а на гораздо более приземленных чувствах, вроде гордыни или тщеславия.

Быть может, реальная любовь существует лишь в исполнении каких-нибудь ангелов, мессий или святых, а на нашей грешной земле она настолько редка, что о ней и упоминать-то вообще не стоит? Это что-то вроде призрачного кванта «настоящего». Казалось бы, всего мгновение назад он еще считался «будущим», а спустя пару ударов сердца переходит уже в разряд «прошлого». Так и любовь: пока привязанности не существует, ее и проявлять-то вовсе не к кому, а как только привязанность полностью сформировалась, так и любовь совершенно бескорыстной быть уже просто не может. Или же, говоря о феномене любви, мы подразумеваем совсем не то, что она представляет собой на самом деле, а красивые слова в книгах о высоких чувствах – это лишь сладкий самообман?

В принципе, я отнюдь не исключаю возможности того, что любовь – это действительно главный связующий элемент мироздания. Ведь именно к ней призывал легендарный Назаретянин. Именно она заложена в фундамент главных заветов Бога: любить себя, любить своих близких, любить человечество в целом и любить Его самого (знаменитые скрижали Моисея – это все же лишь стандартные нормы человеческого общежития, заповеди сугубо земных мудрецов). Допускаю я и то, что порождаемый любовью альтруизм, в конечном счете, способен привести к слиянию всех наших душ в общем сознании Творца-Вселенной. Но все это расположено пока лишь в области сплошных мифов, к тому же большое и дальновидное добро Бога далеко не всегда оборачивается реальным добром для конкретных маленьких людей.

Я вполне готов согласиться с тем, что в межличностных отношениях любовь может зарождаться не на биохимическом, и даже не на психологическом, а на неких более тонких и фундаментальных энергетических уровнях. В этом случае браки действительно «заключаются на небесах», а первичное сближение людей осуществляется путем возникновения определенного резонанса их энергоинформационных структур. И уже только потом поступает инициирующий сигнал на более грубый вещественный уровень бытия.

Тогда и явление ностальгии следует объяснять не утратой привычных ориентиров, а следствием вырывания человека из своеобразной энергоинформационной грибницы, к которой он прирос на старом месте. До тех пор, пока он полноценно не врастет своими рецепторами в местный кластер ноосферы, он временами будет ощущать тупую тоску именно вследствие нехватки конкретных энергетических элементов (это несколько похоже на человека, отлученного от психостимуляторов). При таком раскладе любовь между людьми, конечно же, будет качественно отличаться от пристрастия к чему-либо неодушевленному и заслуживать гораздо более почтительного подхода, вот только предполагаться нечто подобное пока может всего лишь гипотетически.

Говорить же, что любовь прекрасна просто так, безо всяких особых причин, просто по какой-то своей необъяснимой внутренней природе – это совершенно не убедительно. Кошки весной орут от счастья круглые сутки, но на то они и твари неразумные, чтобы не задумываться о причинах и последствиях своих действий, а мы все ж таки представители homo sapiens. Ценность любви все равно должна быть более-менее внятно объяснима достаточно весомым набором конкретных позитивных факторов, к тому же не уравновешиваемых целым комплексом негативных.

Может быть, я сильно преувеличиваю или даже совсем заблуждаюсь, ведь неспроста же любовь так прославляют миллионы людей. Но все же я считаю, что в моих словах есть довольно крупное логичное зерно. В общем-то, любовь – это действительно приятный, качественный и ценный психофизический феномен, возможно, стоящий всех приносимых ради него жертв. Но все-таки у меня остается сильное подозрение, что она не так уж заслуживает воспевания в качестве безоговорочного блага и абсолютного добра, как это обычно принято подавать.

Я был бы рад прочитать подтверждение, дополнение или опровержение моих выкладок по данной теме. Но уточняю, что интересны лишь спокойные, вдумчивые и логичные аргументы, а не эмоции, голословные утверждения или личностные комментарии.