Пирожки

Первый день в школе… первый день новой жизни… Я помню его, причем помню так отчетливо, как будто это было вчера, хотя с того дня прошло уже почти пол века.
Боже мой! Как я волновалась накануне первого сентября! Сотни раз вытаскивала школьные принадлежности из портфеля и, вволю налюбовавшись, медленно складывала их назад. От начала и до самого конца я - непоседа стояла возле бабушки, пока та гладила мою форму, выравнивая каждую складочку на маленьком коричневом платьице. А белый фартучек! Это было настоящее произведение искусств с огромным количеством рюшечек, завязочек и двумя очаровательными кармашками. Я аж пританцовывала от радости, представляя, как все эти волшебные вещи смогу завтра надеть. А лакированные туфельки, которые, сверкая стояли в уголочке! До чего же они были красивы!
В конце концов, я так надоела всем, что меня отправили спать пораньше, и я впервые с радостью согласилась, ведь чем быстрее пройдет ночь, тем скорее сбудется моя мечта. Пытаясь уснуть, я крепко зажмуривала глаза, но сон не шёл, и глубоко в груди чувствовалось странное беспокойство - ну, конечно же! Будильник! А, вдруг он не прозвенит, вдруг бабушка забыла его включить или он сломался? Тогда я решила вообще не спать и, вслушиваясь в размеренное тиканье часов, конечно же, уснула.
Меня разбудил бабушкин голос:
- Цветочек, вставай! В школу пора!
Я вскочила как ошпаренная и, слетев с кровати, заметалась по комнате, не зная за что хвататься. Бабуля поймала меня за руку и, глядя в мое растерянное лицо, улыбаясь, сказала:
- Успокойся, времени достаточно, мы всё успеем и потом, не забывай, пожалуйста, что ты уже взрослая.
Эти слова охладили мой пыл, и я прекратила никчемную суматоху. После завтрака, который был проглочен как можно быстрее, мне торжественно надевали форму и стоячий накрахмаленный фартук. На голову был водружен огромных размеров белый бант, а в довершение всего, на ногах вместе с белыми носочками красовались блестящие лакированные туфельки. Бабушка оценивающе осмотрела меня и подвела к большому зеркалу. Передо мной стояла совершенно другая девочка! Чтобы не помять всё это нарядное великолепие, она смешно оттопырила в стороны руки и была похожа на большую, выставленную в витрине фарфоровую куклу, только лицо у этой куклы было слишком сосредоточенное. Бабушка присела возле меня и повернула к себе:
- Ну, Цветочек, ты чего застыла? Не бойся, ничего не помнется - всё останется так же и выглядишь ты просто замечательно! – сказала она и я, с облегчением выдохнула и расслабилась.
- Держи свой портфель. Там, в боковой кармашек я положила тебе пакетик с жареными пирожками - проголодаешься - обязательно поешь.
Наконец, мы вышли на улицу и во дворе, на скамеечке, где мы всегда сидели с ребятами, я увидела своего друга Женьку. Он вскочил и онемело уставился на нас, позабыв даже поздороваться, а я, высоко подняв голову, проплыла мимо, делая вид, что вообще не вижу его – он был на целый год младше.
По направлению школы двигался цветочно-нарядный поток мальчишек и девчонок - кто с родителями, кто без, и я с ощущением огромного счастья влилась в него - я была одна из них! Среди этого потока мне попадались знакомые мальчишки и девчонки, с которыми мы играли в старом Гайдамаковском садике, только теперь, их лица были не смеющиеся и озорные, а серьезно-озабоченные. Возле самой школы стояла целая толпа ярко-разноцветных взрослых и детей и, немного оробев, я крепче сжала бабушкину руку.
- Смелее, здесь все твои друзья - все тоже пришли учиться! Видишь, как много друзей у тебя будет? Сегодня Ваш праздник! – ласково сказала мне она. Сердечко заколотилось, и я почувствовала огромный прилив радости…
Дальше всё происходило как в сказочном сне… . Помню, что нас поздравляли, что мы дарили цветы нашей учительнице и, она с улыбкой принимала букеты. Ах, какая же она была красивая! Молодая, стройная, в синем бархатном платье с белым кружевным воротничком. Аккуратно уложенные волосы обрамляли нежное лицо, на котором голубые глаза сияли огоньками добра и света, а на ярких губах играла ласковая улыбка. Она была похожа на добрую фею из сказки, а я смотрела на неё влюбленными глазами и понимала, что всё, чтобы она не попросила, чтобы ни сказала – я буду делать безоговорочно, причем буду стараться делать это лучше всех!
Потом маленькая девочка пробежала по двору школы, тряся небольшим колокольчиком, который хрустальным звоном оповещал, что пора идти в класс. Мне было немного завидно, потому что эта девочка держала серебряный колокольчик, а не я, хотя фартучек у меня был намного красивее, да и бант был побольше. Но от этих мыслей меня отвлекла моя обожаемая учительница-фея, которая построила нас парами и повела к таинственно темнеющему входу школы. Поднимаясь по лестнице, я оглянулась, пытаясь найти глазами бабушку – последнюю ниточку, которая связывала меня с дошкольным миром, но так и не смогла разглядеть её среди всей этой шумной, машущей нам в след, родительской толпы.
Мы шагали с моей парой, крепко вцепившись, друг в друга то ли от волнения, то ли от того, что после яркого уличного света внутри, казалось, слишком темно и было немного страшновато. Как цыплята за наседкой, мы шли за учительницей по сумрачному коридору, постоянно заворачивая куда-то пока, наконец, перед нами не распахнулись двери в большой и светлый, празднично украшенный класс. Я была в восторге, потому что здесь мне нравилось всё! На стенах висело столько красивых картинок, что глаза просто разбегались, пытаясь охватить это великолепие - многие из них были совершенно непонятные и поэтому казались ещё более интересными и загадочными. Так вот какая она – школа! Теперь - моя школа и мой класс! Не зря я мечтала сюда попасть!
Нас рассадили за парты и, хотя было не очень удобно, я сидела смирно, чинно положив руки на стол. Сначала, добрая фея-учительница вызывала каждого по фамилии и, улыбаясь, спрашивала имя, а потом рассказывала нам о школе и о том, чему она нас научит. У неё был удивительно красивый голос - мягкий, завораживающий, и я с восхищением слушала и смотрела на неё, как на волшебницу, которая открывала мне завесу в тайны другого мира, приглашая пройти за ней. Приблизительно на третьем уроке, я почувствовала, что немного устала, скорее всего, это было от непривычно долгого сидения за партой. Ещё мне вдруг стало скучно, потому что на этом уроке каждый читал по очереди, показывая своё умение, а я уже прочитала и даже заработала похвалу, но слушать других было уже не интересно. И тут я вспомнила, что бабушка положила в боковой карманчик портфеля мои любимые жареные пирожки с картошкой. В животе сразу же предательски заурчало, и я ощутила голод с такой силой, что желание пересилило все стеснения. "Хоть один пирожок!" - умолял нетерпеливый желудок. И тогда потихоньку, как мне казалось, я стала вытаскивать пакетик с пирожками и уже почти достала его, но тут поймала на себе строгий взгляд учительницы-феи. Быстро выпрямившись, я опять села, чинно положив руки на парту, и застыла. Урок продолжался. Девочка, сидевшая возле окна, что-то читала, и все, повернувшись к ней, сосредоточенно слушали. "Давай, пока никто не видит!" - прошептал голодный желудок. Осторожно нагнувшись к парте, я опять стала доставать пирожки и, наконец, мне это удалось. С огромным удовольствием я откусила кусочек пирожка и с наслаждением стала жевать, но в согнутом состоянии было очень неудобно, и тогда я выпрямилась.
В классе стояла тишина, только девочка возле окна продолжала монотонно читать по слогам, но теперь все смотрели не на неё, а на меня. Застыв с надкусанным пирожком в руке, продолжая машинально жевать, я уставилась на любимую фею-учительницу, но это была уже не она. Перед классом стояла совершенно другая женщина с бледным лицом и холодными стеклянными глазами, которые всё глубже и глубже вонзали в меня острые ледяные иголки. На её губах не было чудесной улыбки - губ не было вообще, а вместо них узкая красная полоска, которая вдруг приоткрылась, и оттуда раздался металлический скрежет:
- Подойди сюда, девочка!
Мне стало так страшно, что судорожно проглотив остатки пирожка, я как заколдованная пошла на этот зов и оказалась возле той, которая теперь была похожа на злую и коварную колдунью.
- Ну, и что же ты там делала? – кивнула она в сторону моей парты.
- Ела пирожок, - прошептала я так тихо, что сама не услышала своего голоса.
- Хорошо! – проскрипела та и громко хлопнула ладонью по столу, чем окончательно напугала меня, - Неси сюда всё, что ты не успела доесть!
Повинуясь её словам, я подошла к парте и, присев, стала вытаскивать пакетик с пирожками, но пакетик порвался, и жареные пирожки вывалились прямо на мой беленький накрахмаленный фартучек. Я пришла в полную растерянность и, не зная что делать, с ужасом смотрела на искаженное злобой лицо колдуньи.
- Давай, давай, неси всё сюда, чего смотришь? – раздраженно взвизгнула она. Не отрывая от неё наполненные слезами глаза, зажав жирные пирожки в белом фартучке, я, дрожа всем телом, медленно подошла к столу и остановилась.
- Теперь повернись к классу и ешь, чтобы ты и другие навсегда запомнили этот урок - кушать можно только на перемене, а во время занятий - запрещено!
Я абсолютно не понимала, что от меня хочет эта злая и чужая тетка. Мне было страшно, и я растерянно стояла посреди класса.
- Чего ты стоишь! Я сказала - ешь! – резкий окрик заставил меня вздрогнуть, и я выпустила из рук уголки фартучка, рассыпав все пирожки на пол. В классе сначала кто-то хихикнул, а потом разразилось неудержимое веселье. Смеялись все, но громче всех та, которую я в самом начале приняла за добрую фею из волшебной сказки и так полюбила…
Не помню уже, что было дальше. Помню только странные видения, в которых злая колдунья с бледным, словно маска, лицом и ледяными глазами тянула ко мне скрюченные пальцы, пытаясь отнять у меня белый накрахмаленный фартучек и, при этом, она громко и жутко хохотала.
Неделю я болела и металась в тяжелой горячке, а потом здоровье пошло на поправку. В первый класс бабушка повела меня уже к концу сентября, и повела она меня в другую школу.