Карагач Глава 7

Глава 7

По этическим соображениям и в связи с форматом 13+ содержание главы 7 было сокращено до двух строк.

Глава 7/1

В наш офис мы добрались ближе к десяти часам утра. Было понятно, что хоть Надежда и не числится в штате нашего подразделения, но явно является любимчиком не только Васильевича, а и всего коллектива. С недавних пор таким же благосклонным отношением пользовался и я, поэтому у всех на лицах читалась искренняя радость предположения наших взаимоотношений с Надей. Мы зашли в общий кабинет и со всеми поздоровались. Надя смущенно улыбалась в ответ на приветствия и кивала головой.
- Васильевич у себя? – спросил я.
- Да, он уже нас ждет, - ответил Алексей и открыл нам дверь в коридор.
Васильевич был не один. В кабинете сидел пожилой мужик, на мой взгляд лет семидесяти. Длинные, почти полностью покрытые сидений волосы были зачесаны назад с пробором по середине и спускались до плеч, завиваясь в неаккуратные локоны на концах. Лицо серьезное, но доброжелательное. Густые брови нависали над внимательными глазами, а широкий, рыхлый нос в сочетании с благородными морщинами придавал лицу монументальный вид.
- Лев Николаевич! – вскрикнула Надя, подбежав к нему, обняла и поцеловала в щеку.
- Надюша, - лицо его моментально преобразилось ласковой улыбкой, - а ты все такая же как прежде, - сказал он, по-отечески нежно потрепав ее короткие рыжие волосы.
- А это Сережа, - сказала она, взяв меня за руку.
Мы поздоровались, обменявшись внимательным взглядом. Судя по его прозрачно фиолетовой, ели заметной ауре, дед был не прост. Я даже боюсь предполагать сколько ему лет. Ему бы еще бороду по пояс.
- А вы не…, - неожиданно для самого себя попытался я уточнить промелькнувшую, нелепую догадку.
- Нет, - резко прервал он мой вопрос, и сказал, - я очень рад нашему знакомству Сережа.
- И мне приятно, - нескладно ответил я.
Васильевич прервал неловкую ситуацию, пригласив всех присесть за стол, и как радушная хозяйка принялся наливать нам кофе. Закончив с кофейной церемонией, он сел в свое кресло и задумчиво закурил сигарету.
- Дела в городе набирают обороты, - наконец начал он, - за последний месяц здесь засветилось столько секвойя сколько не было за год. И я уверен Сережа, они здесь по твою душу. Самое неприятное что они знали о тебе еще до нас и начали тебя искать в городе, когда мы про твое существование и не подозревали. Тот белобрысый, в парке, шел с тобой на контакт и лишь по счастливой случайности напоролся на Алексея.
- Так те ребята что ко мне в гости заходили они же у нас? – спросил я, - давайте с ними я поговорю. Выясню чего они хотят.
- После того как они узнали, что ты снами у них задача кардинально поменялась. Теперь они будут пытаться тебя нейтрализовать.
- Охты ехты, грохнуть что ли? – округлил глаза я.
- Буду с тобой честен Сергей, - наклонился Васильевич в мою сторону, - если бы ты был уже с ними, а убеждать они умеют, и не только с помощью силы, мы бы наверняка придерживались бы таково же плана.
- Ну зашибись, свой среди чужих и чужой среди своих, это я уже в детдоме проходил, - начал психовать я, - а может это они хорошие ребята и пытаются спасти меня от вас? Как определить? Может дубы секвойю уже давно захватили, а их партизаны шустрят тут потихоньку, - накручивал себя я.
- Ты чего разошелся, - укоризненно посмотрела на меня Надя и взяла за руку, - дослушай Сергей Васильевича, а потом выводы делать будем, вернее будешь, - смутилась она и отпустила мою руку.
Я сам от себя не ожидал такой бурной реакции, отчего почувствовал неловкость.
- Извините, - пробормотал я, - просто за последние недели столько событий произошло что голова идет кругом.
- Я все прекрасно понимаю Сережа, - продолжил Васильевич, - мы лишь хотели тебя получше подготовить прежде чем ты попадешь к своим, но судя по последней истории с шарлатанами Бориса ты уже и так на многое способен. Мы предполагали направить тебя к своим месяца через два, но исходя из последних событий это нужно делать срочно. В последнее время «туристов» из секвойи в Казахстане хоть отбавляй, и я не удивлюсь если там скоро пролетит такой же метеорит как у нас. Я подозреваю что и тебя они нашли именно так.
- Это что из-за меня у нас над городом в тринадцатом году фейерверк был.
- Я не уверен, но возможно, - продолжал он, - одно знаю точно, что самое безопасное место на сегодня для тебя у своих. Поэтому ты с Борисом и Лев Николаевичем срочно собираешься и едешь в Казахстан, к проходу.
Но Сергей Васильевич! – вскрикнула надежда, схватив меня за руку, и посмотрела на него умоляющим взглядом.
- Ну хорошо, хорошо. Я еще вчера понял, что необходимость твоего присутствия здесь, для тебя не будет аргументом.
- А что мне делать там? – спросил я. - Ну перейду я и дальше?
- Дальше тебе нужно попасть в Оволон, типа город такой, они у ваших чуть иначе выглядят. Найдешь там Овена.
- Это козла что ли? – почти искренне удивился я.
- Во во, смотри там так не пошути. Его все у ваших знают и очень многие уважают.
- Так что просто Овен? Фамилия, отчество, или он там один?
- У Ваших есть только имя и что-то типа погоняла, - Васильевич растопырил пальцы и изобразил ухмылку зэка, - он Жесткий. Если бы ты родился там наверняка был бы Серега Веселый. Семейные устои у вас совсем другие, нет такой привязанности как у нас. Чуть подрос и досвидос, поэтому ни фамилий и ни отчеств.
- Звучит грустно, - без всякой иронии сказал я, - то есть мать с отцом искать бессмысленно, отеческих объятий от них мне не видать.
- Прости дорогой, но тут ты попал в точку. Расскажешь ему про то что происходит здесь. Про восстановление прохода с лиственницей. Про то что с момента возвращения Льва Николаевича прошло уже пятьдесят лет.
- Стоп, - перебил я, - так вы оттуда прошли пятьдесят лет назад, я так понял, что никто не может туда-сюда кроме наших. И вообще, как я найду Овена спустя такое время, даже если пятьдесят лет назад он был там, где гарантия, что все эти годы он сидит в Оволоне.
- Здесь для Вас самая неприятная новость, - Васильевич посмотрел на Надежду, уже подозревающей неладное, потом на Льва Николаевича, - расскажи им.
- Я прошел к карагачам спустя два года после тунгуски, - начал он, - не без помощи их мага, но с огромным трудом даже для меня. Встретившись у ваших с представителями лиственницы, я заверил их в нашей лояльности к ним и непричастности к случившемуся. Хотя, впрочем, убеждать в этом их не было необходимости. Овен объяснил, что наш проход откроется сам, примерно через десять лет и мы пришли к соглашению совместного решения проблем с секвойей спустя эти годы. Самое неприятное что маги карагачи научились ставить замок на проход со своей стороны, но до конца и сами не знают, как он работает.
Он отхлебнул кофе, встал, подошел к Наде и погладил ее по голове.
- У них я пробыл три месяца, - продолжил Николаевич, прохаживаясь по кабинету, - когда вернулся узнал, что у нас прошло сорок лет.
Надежда всхлипнула, я сидел с открытым ртом и судорожно прикидывал расклад.
- Погодите! – опомнился я. – Это если я, дай бог, за месяц справлюсь, меня здесь больше десяти лет не будет?
- Есть предположение, - вступил Васильевич, - что разница в скорости времени не постоянная. Вначале большой всплеск, затем разрыв стремительно сокращается пока не сравняется с нашим временем и проход откроется. Но что мы знаем уже точно, чем меньше разрыв, тем сложнее пробиться через проход, даже тому с чьей стороны был он сделан. Мы думаем если ты справишься за пару месяцев, то вернешься раньше чем за десять лет.
Надежда громко всхлипнула и разрыдалась, по-детски утирая слезы кулачками.
- Это не правда! Я ничего про Сергея не могу предположить ни сейчас не потом, а это значит я рядом. Ведь так всегда было, что я не могла предполагать о событиях рядом с собой, - всхлипывала она.
- Погодите, - я обнял Надю и прижал к себе, - давайте я Льва Николаевича или Бориса пропихну к себе как это сделал наш маг с вами, - я посмотрел на Льва, - и сразу вернусь. И вообще, что нам дает этот поход?
- Во-первых, - начал Лев Николаевич, - пропихнуть наших уже не получится. Когда в десятом году меня проводили сквозь проход, он был вязким, и я чуть не застрял, но он был. Когда я вернулся с нашей стороны уже ничего не было, вернее по эту сторону все как прежде, роща и Аулиеагаш. А вот по ту сторону ничего нет, для нас, дубов, по крайней мере. Как пройти через то чего нет? Я полгода там бродил, так ничего и не нашел.
- Так откуда уверенность, что я найду.
- Увидишь, Сережа, увидишь, - продолжил он, - ты уж мне поверь. Во-вторых, это в твоих интересах, - он заглянул в глаза Надежны, вздохнул, - и в твоих милая. Боюсь, что после вчерашних посетителей, здесь ребят из секвойи скоро будет море, и каждый с цистерной сиропа, что даже я не смогу его спасти.
- А в-третьих? - спросил я.
- А в-третьих, - продолжил Васильевич, - если мы в ближайшие десять-пятнадцать лет не разберемся с проходом секвойи, проход с карагачами, судя по их прыти, может вообще не открыться. Или даже если откроется, исходя из наших расчетов лет через двести, то их соседями будут уже не дубы, а они. И вряд ли вашим будет по душе такое соседство.
- Ладно, ладно, я уже все понял. Как Овен узнает, что я от вас? Ну типа пароль или еще что ни будь.
- Хороший вопрос, - сказал Васильевич и положил руку на массивный сейф, стоявший в углу кабинета, которого раньше я не замечал, - возьмешь одну безделушку.
- А нельзя что-то поменьше?
- Можно, - он открыл сейф и достал из него какой-то амулет на веревочке, - на надень, этого для Овена будет достаточно. Рядом с проходом стоит деревушка, там раздобудешь транспорт и через три-четыре дня будешь в Оволоне. Алексей даст тебе пластин, на которые там можно все купить.
- Каких пластин?
- Догадайся сам. Некоторые материалы за свои физические и химические свойства и в силу своей редкости на всех слоях ценятся одинаково.
- Понятно. Давно хотел полетать на самолете, да все повода не находилось. Вот и сбылась мечта идиота.
- Пускай твой идиот еще подождет, - ухмыльнулся Васильевич, - поедете машиной тут всего-то две с половиной тысячи. На самолете небезопасно, а то как Малазийский Боинг, полетите в Казахстан а попадете в Антарктику. Как там говорят: «девять километров для бешенной собаки не крюк». Раз Надежда с вами, поедете на ее машине, а Борис на своем «Патриоте», резервный транспорт не помешает.
Люблю путешествовать. Наверное, люблю. За всю свою жизнь я дальше Челябинской области и не был. Но ведь у нас в России как, что не область то европейская страна по площади. Челябинская, например, примерно как Болгария или Чехия, а Швейцарий у нас вообще три поместится.
Область объездил я почти всю, а в некоторых местах бывал не один раз. Даже в Париже был, правда в нашем, село у нас есть такое. Смотреть конечно не на что, но Эйфелева башня есть. Мы конечно не такие меркантильные как французы, за бабки туристов туда не пускаем, так, антенны сотовой там повесили. Да что там Париж, таким местам как Аргази, Зюраткуль или Ильментский заповедник, позавидует любой европеец.
И все же как не крути, а дальше чем на триста километров от дома я не отъезжал. А тут мало того, что две с половиной тысячи так еще другая страна, да что там страна, конечный пункт путешествия чужой слой.
Сказать, что я был возбужден это ничего не сказать. Мысли о расставании с Надеждой я гнал прочь. У нас есть как минимум два-три дня, которые мы проведем вместе. Для меня наше расставание займет один или два месяца, а для нее могло затянутся на десятилетия. То, что она не видит меня в своих предположениях сильно не обнадеживало. Все сходилось. До прохода мы будем вместе, а предполагать о событиях, которые будут происходить в другом слое, она вероятнее всего физически не могла.
Я собрался за пять минут. Трусы, носки, зубная щетка и пара рубашек в магнитовский пакет. Критически взглянул на результат моих сборов. Вспомнил про мятый спортивный костюм в сумке в шкафу, кинул собранный пакет в нее и все готово. К хорошему очень быстро привыкаешь. Не прошло и месяца как я перестал быть ограничен в средствах и очень быстро понял, что все необходимое можно купить в любой момент и не стоит себя обременять излишней ношей.
У Льва Николаевича с собой был армейский рюкзак, затянутый петлей лямок на горловине. Я такой только в фильмах про Отечественную видел, но с ним он хорошо сочетался. Надя собралась за пол часа. В женском времяисчислении это, наверное, за пару минут. Мы загрузились в Надеждину машину и выдвинулись на проспект Ленина к бару Бориса, где он и жил.
На тротуаре, возле бара, стояла его машина с открытым багажником и задними дверями. Два парня, наверное его бармены, попеременно выныривали из здания неся в руках очередную поклажу и распределяли ее по машине согласно четким указаниям Бориса. Он явно не любил путешествовать налегке, а судя по количеству загруженного спиртного собирается ждать меня у прохода все десять лет. На верхнем багажнике тюнингованного УАЗа лежали брезентовые мешки, плотно стянутые ремнями.
- Я смотрю ты основательно готовишься, - пожимая руку Борису сказал я.
- На меня возложена миссия завхоза нашей экспедиции. Я уже несколько раз ездил по этому маршруту и точно знаю, что нужно брать с собой. Там можно триста и более километров проехать и не найти места где перекусить, не говоря уже о переночевать.
- Ага, - улыбнулся я, косясь на ящик со спиртным.
- Это ноги растирать если замерзнем.
- Летом?
- Ночи там холодные, а мне погреться, в отличии от тебя будет не с кем. Васильевич запретил взять с собой одну из моих сотрудниц.
- Так, это последние, - сказал он, увидев своего парня с двумя спортивными сумками, - брось их на заднее сиденье, - скомандовал носильщику, закрывая багажник.
Мы расселись по машинам. Начальник отдела снабжения в своем складе был ведущий, мы с Надеждой, и Лев Николаевич на заднем сиденье нашей машины – ведомые. Я за рулем, Надя медитировала, в очередной раз проверяя свои предположения, Николаевич сидел с открытыми глазами, но у меня уже давно сложилось впечатление что он просто спит.
Я уверенно вцепился за ведущего и не отставал ни на метр. Мимо проносились улицы: Цвиллинга, Разина, Доватора и наконец Троицкий тракт. Ну вот, еще каких-то сто семьдесят километров, и мы в другой стране. За городом Борис включил форсаж, и я невольно зауважал Российский автопром, не ожидая от «Бобика» такой прыти. Хотя, возможно, от нашего производителя в его внедорожнике остался лишь кузов.
- Как слышите меня черепахи? – голос Бориса раздавался толи из штатных динамиков толи у меня в голове, - Держитесь в хвосте и не отставайте, я буду расчищать дорогу, сейчас пойдем на взлет.
- Слышу нормально, - сказал я, озираясь на медитирующую Надю и каменное лицо Льва Николаевича, - а это что было, - уже в полголоса продолжил,- типа телепатическая связь и почему меня этому не учили?
Наверное, Надежда уже выходила из своих предположений, или, когда она это делает то все равно бдит за окружающей обстановкой. Она пару раз поперхнулась и звонко залилась смехом.
- Ты такой милый в своей наивности, - посмотрела на меня, вытирая прыснувшие из глаз слезы, - да, Борис, услышали, Лев Николаевич держит все под контролем можешь стартовать, - сказала она, нажав мигающую клавишу на панели.
- Рация! – хлопнул я себя по лбу ладошкой и засмеялся вместе с ней.
Судя по дернувшимся уголкам рта Николаевича, он был тоже в теме и не спал. То, что он, по словам Нади, держит все под контролем меня радовало. А вот что могло означать, что можно стартовать? Мы и так неслись под двести километров, и если для нынешнего без башенного молодняка это не скорость, то я уже вышел из этой стадии развития и чувство самосохранения успело жестко застрять у меня в башке. Правда шли мы очень плавно, и чья это заслуга, Английской подвески или Льва Николаевича, я не знал. Но уж точно не Росавтодора, потому как наша трасса хоть и была довольно сносной, но на Немецкий автобан не тянула.
- Мы что, поедем еще быстрее? - почти жалобно спросил я.
- Ты не переживай Сережа, просто держись за ним на таком же расстоянии. Сейчас будет прямая сто километров, а когда нужно замедлятся он предупредит.
- А обгонять как, а встречка? Да мы ж и так на продельной скорости идем…
- Обгонять никого не будем, Борис со Львом нас будут проводить сквозь них. И за скорость не переживай, на педали дави, а остальное их забота. Ты главное дистанцию держи. Тебе понравится.
Легкомоторные самолеты отдыхают. После того как стрелка ушла за двести двадцать к приборной панели я потерял интерес. Не могу сказать, что это было захватывающе. Так, ближние объекты мелькают быстро, а вдалеке все происходило несколько быстрее чем я ожидал. Но если сфокусируешь внимание на неподвижном относительно нас предмете, в данном случае это был УАЗ Бориса, то ты попадал в тоннель компьютерной игры форсаж. За этой увлекательной игрой время пролетало незаметно.
- Так, выключаем форсаж и автопилот и ложимся в бреющий, - прозвучала команда Бориса из рации.
Я ошалело посмотрел на Надежду.
- Это у него сленг такой, - успокаивающим тоном сказала она, - автопилота здесь нет, просто приготовься снизить скорость. Скоро граница, много машин.
Таможня стоит посреди поля. Объехав вереницу фур и несколько легковых автомобилей, ожидающих своей очереди, въехали на территорию. Держусь за Борисом почти впритык. Не подъезжая к таможенникам, уходим правее через пункт досмотра грузовиков и без остановки на выезд. Ни один из госслужащих, да и просто людей на нас даже не взглянул.
На выезде с нашей таможни два джипа на обочине. Невысокий худощавый мужчина беседует с охранником. Проезжаем мимо, как обычно, незамеченными. И вдруг краем глаза я замечаю, как собеседник охранника поворачивает голову нам вслед.
- Борис, - я нажал кнопку рации.
- Я видел, Казахстанский пост проходим резвее и сразу в отрыв. Как избавимся от этого хвоста уйдем с федеральной трассы. Чувствую в Аулиеагаш нам готовят жаркий прием.