Алиска

Оформили ей пропуск, познакомили с непосредственным начальством – администратор спецкорпуса Тамара Ивановна, сухонькая женщина средних лет с острыми чертами лица, всё время улыбается. Как ей сказали – жена главврача, то есть – спорить с ней бесполезно, дружить – не получится, лучше – безоговорочно повиноваться и помалкивать. Её обязанности – текущий уход за пациентами. Разнос пищи, уборка посуды, уколы, раздача лекарств с обязательным контролем – чтобы всё было принято по инструкции. Смена – 5 человек, старшая сиделка дежурит на центральном посту, другие выполняют текущие указания старшей и свои обязанности. Периодически бригады меняли и перетасовывали, так что не особенно познакомишься и поговоришь по душам, да и не приветствовалось это. В первое же дежурство бригада заступила не в полном составе – одной не хватило. Все нервничали и отмалчивались, а старшая сказала – мол, та уволена за прогул. Когда Светка раздавала еду, её удивило, что в самые дальние комнаты по коридору, где сидели под замком двое страхолюдных мужичков, очень неаккуратных с виду, и один здоровенный угрюмый мужик кавказского вида – он сидел напротив них – им носила здоровенные миски с сырым мясом, хотя остальным носила какую-то вонючую кашу, а мясо и в городе то у них не укупишь, а уж в больнице и в столовке-то не водилось. Тётка с палкой и электрошокером на поясе – охранница на этаже, рассказала ей по-секрету, что это людоеды, признанные по суду невменяемыми, но у них есть богатые друзья в Москве, которые провели их через комиссию и оплачивают им мясо, да и в карман местному начальству остаётся. Очень она испугалась, но её уверили, что люди они тихие, сидят под замком, так что – кому какое дело, на вкус и на цвет, как говорится… А напротив центрального поста сидел тихий молчаливый лысый мужик с жилистыми руками, как ей рассказали – настоящий маньяк. Он от жизни получал только тогда мгновения полного и безграничного счастья, когда насиловал детей и молоденьких девушек, одновременно вспарывая им живот и плавая в их крови. Так или нет – проверить у неё желания не было, а смотрел он на неё по-доброму, с интересом и глаза его при этом подёргивались какой-то дымкой, и рука всегда при этом в кармане. Вот такой контингент.