ТАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ!!!

Эта мысль ворвалась в нее, вырвала из сна, поразив очевидной простотой и резонностью, не оставляя надежды вновь заснуть.
Слава богу, завтра суббота!..
Сна ни в одном глазу, память сканирует события последнего года…

I
…Год назад она была счастлива, не ведая того. Семья (муж, дочка), любимая работа, покой в душе и, увы, постоянное безденежье.
Полгода спустя – любимый мужчина (не муж), дочка, высокооплачиваемая и интересная работа, достаток, неспокойная, полная событий жизнь, отсутствие свободного времени, о душе даже подумать некогда.
Сегодня – отсутствие семьи (дочка – у мамы) и какого-либо мужчины, малоинтересная низкооплачиваемая работа, масса свободного времени, куча долгов и абсолютная нищета.
А на душе? А есть ли (осталась ли) вообще у нее сейчас душа? Нет ни стремлений, ни чувств. Кажется, она умерла, осталась пустая телесная оболочка.
Точнее, осталась голодная плоть со своими простыми (низменными) желаниями – хочется вкусно поесть, можно и невкусно, но досыта, да еще невероятно хочется любить!
Нестерпимо!
Тело уже полгода не знало мужской ласки. Вот и сейчас затребовало. Ну, где ему сейчас взять мужчину! Пошла на кухню задобрить (обмануть) расшалившееся либидо – там хоть шаром покати! Пришлось довольствоваться чаем с сухарями.
Пошла по опустевшей квартире. Зашла в детскую – пусто. Дочка живет у матери.
Спальня – супружеское ложе давно уже утеряло свое предназначение. Ледяная постель, – некому согреть.
Ванная – зеркало недовольно отражением. “Свет мой, зеркальце… Молчи, и без слов ясно!”. Погрузилась в теплую воду. Руки скользят по телу, теша оголодавшую плоть.
Пригрезилось.
…Море, теплые ласковые волны набегают на берег, омывают ноги… Умелые мужские руки, губы. Застыла в ожидании!.. Сокровенные касания, наслаждение волнами набегает, приближая миг блаженства.
Господи!..
…Приходит в себя. Лежит в ванне.
Опустошенная, вернулась в спальню. Легла, стала вспоминать…
Когда и с чего это началось? Зимой? Поздней осенью!..
Она шла с работы и встретила Наташку, свою бывшую одноклассницу. Наташка была бесподобна – беличья шубка, меховая шапка из меха неизвестного животного, в лице уверенность и достоинство, что являлось признаком достатка и благополучия. В школе они не были подругами, но порадовалась встрече.
Разговорились. О себе Наташа не слишком распространялась, а, узнав, что она филолог, работает в университете, пишет диссертацию, замужем, имеет ребенка, восхитилась и даже позавидовала.
Но выведав размер ее зарплаты, поразилась. Когда же услышала, что и муж зарабатывает едва ли больше, глаза полезли на лоб:
– Ну, даешь, подруга! Так жить нельзя!
Поехали в кафе на роскошной машине. Заказали кофе. На ней было дорогое темно-зеленое облегающее платье, отчего занятый ими столик тот час же обрел популярность. С неодобрением оглядев подругу, Наташка покачала головой:
– С такой внешностью ты заслуживаешь лучшего! Слушай, а как у тебя с английским?
– Владею свободно – это же моя специальность (английская литература).
– Завтра сведу тебя с человеком, ему нужна молодая, красивая, толковая женщина, хорошо владеющая английским, только приоденься, уж будь добра! Я всегда завидовала твоим роскошным бедрам, не прячь их, это твой козырь.
– А я – твоей груди! – отпарировала она, – и уже сейчас тебя высоко забросила, судя по твоей шубе и машине.
– С твоими внешними данными и образованием через год ты будешь иметь много больше.
– ???
Они обменялись телефонами и распрощались…

II
…В восьмом классе Наташка быстро повзрослела, выделяясь среди девочек развитой фигурой, бесподобной пышной грудью. Она уже тогда встречалась (вполне “серьезно”) со старшеклассниками, глядела на одноклассников свысока. К окончанию школы класс разбился на группы по интересам. В одной из них (с каждым месяцем все более многочисленной) верховодила Наташка. Здесь собрались девушки, уже открывшие свое тело мужчинам.
Она же не хотела этого без любви, и через три года досталась своему мужу “девушкой”.
…Когда на следующее утро она позвонила Наташке (так, на всякий случай), та обрадовалась и назвала адрес, куда необходимо было приехать. Надела свое единственное платье, которое считала вполне приличным. Неуверенно вошла в роскошное современное здание. Наташа встретила в холле. Поморщилась, увидев ее одеяние, но делать нечего.
Его звали Олег, Наташа назвала его “хозяином”. Высокий породистый мужчина с неприятно пронизывающим, изучающим взглядом. Раздел ее глазами, затем одел, похоже, уже совсем в иные одежды. И, кажется, вполне удовлетворился увиденным. Кивнул на стул. После десятиминутного разговора написал на бумажке ее месячную зарплату, сказав:
– Если устраивает, завтра приступаете к работе.
Она молчала, онемев, поскольку цифры, записанные на бумажке, превышали годовой доход всей семьи.
Так ее жизнь сделала крутой вираж. Диссертацию пришлось отложить…
Какие это были полгода! В течение нескольких месяцев она объездила весь мир, и поездка на уикенд на Кипр или в Альпы уже не казалась ей чем-то экстравагантным.
Работа оказалась нетрудной. Вела переписку с зарубежными партнерами, переговоры по телефону, но основная работа начиналась вечерами, ей приходилось сопровождать шефа на вечерних приемах, раундах и переговорах в основном в неформальной обстановке, работая синхронной переводчицей и по совместительству привлекательной женщиной. Хотя, нет! C точностью до наоборот. Для чего, собственно, ее и приняли на работу. Одетая непременно в облегающее платье (это теперь была ее рабочая одежда), она должна была приводить зарубежных партнеров в более сговорчивое состояние…
Никогда раньше не могла предположить, что ягодичные мышцы женщины (пусть и бесподобные, так полагал муж) могут стать решающим фактором в ведении переговоров.
В дальнейшем поняла, что Олег и принял-то на работу не ее, а “задницу”, и в последующем с другими работодателями это повторялось неоднократно, что ее, естественно, не устраивало никак.
Сразу почувствовала настойчивое внимание со стороны шефа, но держала дистанцию, не давая повода для сближения.
Это крайне раздражало Олега, он к такому не привык, но она видела его отношение к девушкам, с которыми переспал, и к чему это приводило, да и не нравился он ей нисколько, более того – был неприятен. Тем сильней желал!..
Как-то они приехали на Кипр. Оказалось, что ей здесь абсолютно нечего делать – ни переговоров, ни встреч не предполагалось…
Поинтересовалась раздраженно у Олега – зачем она здесь? Он ответил, что просто решил отдохнуть. Тогда почему не спросил – хочет ли она отдыхать, да еще в его компании? Эти вопросы вывели его из себя. Вспылил:
– Так что, я для Вас уже ничего не значу?
– Значите, как работодатель, а отдыхать мне есть с кем!
Его предупредительность как рукой сняло!..
Ей действительно вполне доставало своего мужа. Кроме того, не в пример Олегу, поступало столько предложений от мужчин (в основном иностранцев) куда более достойных, и делались они неизмеримо тоньше и деликатней! Предлагали даже руку и сердце! Сколько дорогих подарков и презентов она привозила из поездок! Часто даже не было известно от кого. Просто приносили посыльные без обратного адреса – могла только догадываться. Этими подарками вскоре можно было бы вполне укомплектовать небольшой ювелирный магазин.
Попросила Олега отправить ее домой, что он уязвленный сделал, затаив тяжкую обиду, и при удобном случае отыгрался на ней. И еще как! Все же не следовало тогда настолько обострять отношения, слишком дорого для нее это стоило в дальнейшем!.. Ее неподатливое тело все более разжигало его, но можно было как-то смягчить…
Через два месяца работы она купила себе машину, стала одеваться в шикарных магазинах и ателье, завела домработницу.
Муж ревностно воспринял ее взлет. Изменилась и она к нему. Очевидно, когда мужчина зарабатывает много меньше жены, трудно сохранить с ним прежние отношения. Он прямо на глазах терял уверенность. Это притом, что во всех поездках даже мысли изменить Алексею она не допускала, хотя прецедентов и претендентов было немало…
Хочешь, не хочешь, а достаток меняет образ жизни. Она неумолимо отдалялась от мужа, стала меньше читать. Филармония и театр были забыты, зато билет за 300 долларов на концерт знаменитой поп-дивы уже не казался дорогим. Ей очень хотелось, чтобы Алексей также “нашел” себя, не терял достоинство, и это сыграло злую шутку с ними…
На одну из вечеринок по настоянию Наташки она неосмотрительно притащила мужа. Он был тут же атакован Наташкой, чья выдающаяся грудь не могла его не впечатлить. Через неделю Наташа помогла устроиться Алексею на работу в соседний офис менеджером (в университете он работал заведующим кафедрой), после чего его заработок резко возрос, но, увы, он еще более отдалился. Купил крутую машину, заматерел, приосанился, приоделся, стал стильным и привлекательным, возвращался по ночам, иногда к утру.
Забеспокоилась, стала уделять ему больше внимания, он же, если и проводил ночи с ней, то с редкими посягательствами на плоть. Ей этого явно недоставало, лезла на стенку…
Она не понимала тогда, что отстранение мужа являлось частью какого-то дьявольского заговора, чтобы сделать ее сговорчивей в отношениях с шефом.
Алексей сильно изменился, стал приходить навеселе, казалось, даже в наркотическом состоянии.
Однажды пропал на неделю, а затем и вовсе исчез, не приходил даже навестить дочку, которую очень любил. Она была слишком горда, чтобы разыскивать мужа и принудительно возвращать в семью, а напрасно!..
И в какой-то момент от отчаяния закрутила любовь с Сергеем, с которым познакомилась совершенно случайно.
…Она возвращалась домой ночью без машины (после банкета). Ее остановили малолетки – что у них на уме? Проходивший мимо мужчина решительно вмешался.
Среднего роста, спортивного телосложения, с большими темными глазами, он понравился ей сразу и через неделю она пала под его натиском.
Первая ночь с Сергеем стала открытием для нее! Она поняла, что абсолютно неопытна. Откровенные и умелые его ласки взорвали ее темперамент, раскрыли ее! Лишь удивлялась – что же было до сих пор?
Она безнадежно влюбилась и единственно, что омрачало – это не слишком доверительные отношения между ним и ее дочкой. Девочка мешала, ему не нравилось, что она среди ночи в самый неподходящий момент могла залезть в их постель и лечь между ними, что частенько делала раньше…
Она скрывала свои отношения с Сергеем ото всех, особенно от Наташки, и два месяца была счастлива как никогда!..

…Зачем она в тот вечер поддалась на уговоры Наташки?
Шеф пригласил в ресторан обмыть успешную сделку, обычно она отказывалась, а тут потеряла осторожность…
Их было четверо. Она, Олег, Наташка и Игорь – руководитель службы безопасности – рослый, спортивный мужчина.
Странное это было место. За соседним столиком сидела пара мужчин, за другим – только женщины (специализированный клуб что ли?). Их чуть ли не единственный столик со смешанными парами не вписывался в общую обстановку.
Подошел официант – высокий смазливый женоподобный юноша. Не понравился ей сразу. Бросил взгляд на Олега, тот кивнул.
Тогда она не знала, что в его кивке лежал приговор ей!
Женщинам налили французское шампанское, мужчины пили виски с содовой. Выпили за успешное завершение только что подписанного договора. Шампанское оказалось отменным, как и закуски. Хотелось пить и они залпом осушили фужеры. Мужчины удовлетворенно и со странным ожиданием поглядывали на женщин…
Вино подействовало сразу, но не как обычно – слабое головокружение, а иначе (как-то странно).
Стало необычайно легко, весело, хотелось петь, танцевать, смеяться, всех любить. Затем вдруг ее тело стало на дыбы, зашлось от диких необузданных желаний, желая немедленно предаться любви (не важно с кем)!
Наташка вдруг захихикала, кивая на мужскую пару, танцевавшую рядом с ними, осуждающе на нее шикнула, но и сама визгливо хохотнула – что это с ней? Танцующие мужчины лобызались и недвусмысленно терлись друг о друга. Почему-то это вовсе не казалось странным, хотелось просто разнять пару.
Она напрочь потеряла контроль над собой, над телом и жадно поглядывала на атлетическое тело Игоря – что надо! Нестерпимо захотелось ощущать его губы, руки. Встала, собираясь пригласить его на танец, но ее опередила Наташка. Нет, Наташка не пригласила его, ее!
Неожиданно для себя согласилась, сопроводив свое согласие совершенно идиотским смехом, поскольку впервые танцевала с женщиной. Наташка тесно прижалась к ней, расплющив об нее свой роскошный бюст, и повела в танце. Что она творила? Она отбивалась от Наташки, визжала и хохотала, наконец, оторвалась и направилась к мужчинам, которые с неподдельным интересом наблюдали за ними, недобро ухмыляясь. Потянула Игоря на танец, но тот не посмел, обездвиженный взглядом Олега. Даже в этом диком, ненормальном состоянии ей не хотелось танцевать с Олегом. Он тяжело посмотрел на нее, беспрекословно подчинилась. Воля была парализована. Прижал к себе, расположив по-хозяйски руки на ее бедрах – дорвался! В другой раз немедленно схлопотал бы, а сейчас она лишь одобрительно хихикнула…
Танцевали, она терлась животом, забыв обо всем.
Переместились в кабинет.
– Раздевайся! – она подчинилась.
– На колени! – как робот выполняла его приказы, принялась расстегивать брюки…
Он повелевал, наблюдая, как она “управляется”, корректируя. Понимал, что даже в таком ее состоянии омерзителен ей – тем слаще для него было ее падение. Увы, это были цветочки! Как же он “оторвался”! Назад к столикам она вернулась вконец опустошенная от вытворяемых мерзостей, даже стала понемногу приходить в себя.
Наташка, сидела на коленях у Игоря спиной к нему, подпрыгивала, повизгивая. Вырывавшиеся из одежд ее груди беспорядочно летали.
Сели за стол, женщинам вновь налили шампанское. Она жадно пила, ощущая, как в нее медленно и неудержимо вселяется бес. Хотелось творить невероятные вещи. Стыд, сдержанность были забыты.
Дальше в памяти остались лишь обрывки воспоминаний. Тело покинуло ее, вернее она его, им управлял кто угодно, только не сама. Все, кто хотел, делали с ней все, что заблагорассудится, вызывая с ее стороны лишь беспричинный смех и веселое безразличие.
…Вот они возле бассейна, в бассейне – все голые. Здесь только ленивые не пользовали ее.
…Какие-то апартаменты. Она распластана на ложе.
Наташка священнодействует в ногах, ей, хоть и внове, но приятно. Наташка, как кошка котенка, вылизывает ее. Недалеко от них шевелится клубок мужских тел. Накатывает – она распята, раздавлена, дикая боль в анусе, даже закричать не в состоянии, рот занят. Все, что можно в ее теле заполнить, заполнено.
…Она под душем, отмывается от крови, ее рвет, а вместо плача глотка извергает веселые вопли, песни…
В машине – рядом неизвестные мужчины. Дают что-то курить, что-то пьют. Приезжают к ней домой.
Дашенька и Сергей – их огромные от ужаса глаза! Спальня, ее одновременно обслуживают двое мужчин, не стесняясь дочки, сопротивляться бесполезно, впрочем, ей безразлично. Девочка в истерике, с криком убегает.
…Что-то пьют на кухне, вновь курят какую-то мерзость.
…Снизу пришли соседи, жалуются на шум. Истерично смеясь, приглашает их на шабаш, они в страхе линяют, а ей все нипочем!
Погружается в небытие…
…Открывает глаза. Лежит в ванной вся в крови и блевотине. Все ушли. В квартире – погром, вновь проваливается…
Постепенно приходит в себя. Теперь она находится в спальне. Видимо ее перенес Сережа. Подняться не может. Заходит приходящая нянька, говорит, что увозит Дашеньку к бабушке. Девочка даже плакать не может, боится, жмется к няне.
– Где Сережа? – обращается к напуганной женщине.
– Его нет, он ушел сразу же после вашего прихода…
Лежит весь день, то проваливаясь в тяжелый сон, то просыпаясь…
Звонит мама, спрашивает, что произошло – у Дашеньки истерика. Не знает, что ответить…
…Второй день.
С трудом перемещается по комнате. Все болит, начинается ломка. Вновь хочется веселья, праздника, чтобы в нее вселился бес, управлял нею, повелевал. И еще, неимоверно хочется мужчину!
Позвонила Сергею – трубку не берет, отключает.
Звонили с работы – сказалась больной.
…В постели третьи сутки.
Всю трясет! На глазах закипают слезы бессильной ярости – не в состоянии унять рвущуюся из нее злобу и ненависть!
Все! Больше не выдерживает! Желание мести переполняет (зашкаливает!) – у нее не осталось более иных желаний!!!
Приводит себя в порядок, надевает самое лучшее платье – в нем она как влитая, одежда не скрывает, а откровенно обозначает округлости. Так надо! Пока дошла до своей машины, встречный мужчина не отрываясь пялился на нее, жадно поедая глазами, оглядываясь, встретился головой со столбом, чуть не расшибся, выругался, значит все рассчитано верно!
Пришла на работу.
Олег (какая досада!) даже не смотрит в ее сторону – занят (или делает вид). Правда, походя, по-хозяйски ляпнул по заду. Визгливо и одобряюще хихикнула. У самой же видение перед глазами:
“Он неосторожно опирается на уничтожитель документов, рука срывается и попадает в опасный проем. Ужасный вопль, а из аппарата выезжают его пальчики по одному и еще шевелятся.”
Мечты, мечты…
Он сидит за столом, она подходит, прижимаясь грудью, воркочет:
– Мы не поужинаем сегодня вместе?
Недовольный взгляд:
– Нет, я сегодня занят. Извини!
В ее глазах слезы отчаяния, ненависть разрывает на части, не находит выхода, он думает, обиделась. Боже, ну сделай же что-нибудь!
Направляется к двери такой походкой, что даже опытные шлюхи позавидовали бы:
– Жаль, ладно приглашу Игоря.
Кабинет руководителя службы безопасности. Если раньше Игорь даже косой взгляд не смел бросить на нее, нынче же бесцеремонно пялится, не скрывая похоти, шепчет на ухо какие-то мерзости. Заливисто смеется, а у самой в глазах вспышки от лютой ненависти…
Звонок. Игорь берет трубку, бледнеет:
– Тебя к шефу!
Все-таки она умница! Замечательно отыграла заданную роль, но впереди ждала много более сложная актерская игра!..
…По странному стечению обстоятельств они приехали в то же самое место, где были три дня назад. Но сегодня их ждал столик в отдельном кабинете. Тем лучше! Обслуживал тот же смазливый официант. Глянул на Олега, тот ему утвердительно кивнул, она знала теперь, что этот кивок обозначает! Тело натянулось, как струна! Всю трясет!
– Сегодня пью то же, что и ты! Я так хочу! – капризно надувает губки.
Раскрывает сумочку, проверяет на месте ли приготовленная ею бутылочка с растворенной гремучей смесью сильного слабительного, снотворного и “виагры” – на большее не хватило воображения.
Официант наливает им виски из одной бутылки, а “содовую” – из разных. Все ясно! Вот где таится погибель ее?! Нет, его!!!
Как же теперь все устроить? На удачу в кабинет входит Игорь с роскошной блондинкой.
– Где Наташа? – обращается к нему.
– Заболела, – она уже знала, что это за болезнь, саму до сих пор мутит.
– Можно присоединиться к вам?
– Нет, мы сегодня будем вдвоем, – взгляд Олега замораживает Игоря, тот нехотя поворачивает, они втроем отходят, позволив ей подлить адскую смесь из бутылочки в свой бокал, куда и без того уже добавлено неизвестное зелье. Но как поменять? Олег уже возвращается к столику.
Господи, помоги! В бокале не прозрачная, а белесо-мутная жидкость. Из сумочки на пол “случайно” роняется помада. Олег нехотя наклоняется, за это время она успевает подменить бокалы. В бокале Олега жидкость приобретает нормальный вид, но выпал осадок.
От глаз Олега не укрывается ее напряжение, он подозрительно косится. Собирает в себе остатки отваги, торжественно провозглашая тост:
– За нас! За нашу любовь!
И залпом осушает бокал, Олег делает то же. Оба замерли. Теперь главное не переиграть, сама же прислушивается к своим ощущениям – при первых же непонятных признаках должна успеть добежать до туалета…
Секунды превратились в вечность. У Олега глаза начинают лезть на лоб. Она же ощущает лишь легкое опьянение.
– Скотина! Ты что мне налил! – вопит Олег. Прибегает испуганный официант и наливает ему в пустой стакан “содовой” из подмененной ею бутылки. Тот залпом выпивает и вдруг дико хохочет. Официант бледнеет, он понимает – ему конец!
…Есть ли на свете что-либо более сладкое, чем удовлетворяемая месть? До этих пор она этого не знала. Теперь точно знает, что с этим сладостным чувством не сравнится ничто – ни первый поцелуй, ни утоление страсти с любимым мужчиной, ни доверчивые объятия собственного ребенка, ни даже его появление на свет!
Она хохотала и билась в истерике от этого чувства, от разрядки, от небывалого взрыва эмоций, ни с чем не сравнимого. Ей не требовалось играть – ее восторг был во сто крат сильней!
– Стоп, возьми себя в руки! – приказала самой себе, – все должно быть естественно.
Олег своей реакцией подсказывал. Но ведь в его в бокале добавлена еще и гремучая смесь! Как это вместе подействует?
С визгливым смехом, истерично всхлипывая, бухнулась всем телом на колени Олега и вжала в свою грудь его лицо, вложив в силу объятия всю ненависть и злобу. Он задергался, задушенный, наконец, вырвался из объятий, вскочил, дико глянул на нее, жалобно хихикнул и бросился вон, извлекая на ходу из недр своего организма громкие непотребные звуки.
Все, что с ним происходило в дальнейшем, превзошло все ее ожидания!..
Он изредка появлялся в зале, постоянно меняя одежды. Где он их находил?
…Его можно было видеть и у мужского туалета, где он стал объектом внимания двух геев, они затащили его, невменяемого, в туалет, откуда вскоре послышались истошные вопли.
…Находила его и в женском туалете. Он сидел на унитазе и спал. Проснулся, ее не узнал, потянулся к ней, она скрылась в другой кабинке, а он стал разводить двух лесбиянок. В результате – они уронили его на пол, надели ему на голову женские трусики и ушли хохоча. Потом потеряла его из виду – видимо, через какое-то время охранники незаметно вывели его. Уже не важна была его дальнейшая судьба – она была отомщена!..
…Как только Олег ее оставил, она, захватив бутылку с содовой с их стола, приправленную официантом и ею, пошатываясь, направилась в зал в поисках столика, где должны были сидеть Игорь с блондинкой. Они оказались не одни – за их столом расположились двое геев. Основная задача – нейтрализовать Игоря.
Успела вовремя. Официант как раз наливал блондинке шампанское, остальным – виски.
Плюхнулась со смехом на колени Игоря, бесцеремонно отобрала у блондинки бокал, и хотя не была уверена, что шампанское приправлено наркотиком, на всякий случай не удержала бокал, “случайно” уронила, разбила. Недовольный Игорь освободился от нее, и, заказав шампанского, пошел танцевать с девушкой. Подсела за столик, подменила бутылки с содовой. Затем присоединилась к танцующим, извиваясь, кривляясь в танце.
…Принесли шампанское. Как официанту удавалось впрыснуть наркотик в запечатанное шампанское, до сих пор не ясно. Ведь открывал бутылку при них! Она же вела себя вполне неадекватно, но следила за официантом, и лишь убедившись, что тот подлил Игорю содовую из “нужной” бутылки, успокоилась. Игорь оказался покрепче Олега, но через некоторое время все же потерял самоконтроль, стал необычайно разговорчивым и веселым…
После того, как мужчины приняли первую дозу, стало легче, она очень боялась, что Игорь раскроет ее игру, когда же опустела бутылка с содовой, заменила притравленным шампанским.
Официант, увидев состояние Игоря и геев, перепугался до смерти, и в дальнейшем попросил обслуживать их столик своего напарника…
Блондинка все же успела хлебнуть шампанского. Стала похихикивать. Потащила ее к центру зала на танец, где пары (в основном однополые) плели нити любовных игр.
Ей не нужно было что-либо придумывать – смотрела на женские пары и повторяла, стала раздевать и тискать девушку. Та отчаянно отбивалась, но она была неукротима! В итоге девушке все же удалось вырваться и в ужасе выбежать на улицу, что собственно и требовалось.
Дура неблагодарная! Хохоча, последовала за ней, “пытаясь” догнать. Ее благодарная миссия завершилась! Напоследок оглянулась, и уже не притворяясь, счастливо засмеялась. За оставленным столиком геи успешно доламывали Игоря. Тот нехотя уступал им, теряя одежды…
На следующий день Олег не явился на работу. Она написала заявление на увольнение и отдала его заму. Тот позвонил хозяину и на удивление сразу подписал заявление, очевидно, Олег еще был не в себе.
Она легко нашла себе работу в том же здании на другом этаже, куда ее давно уже приглашал на работу симпатизирующий ей руководитель совместного предприятия…
Через несколько дней она встретила Олега, тот прорычал, что от него так просто не уходят. Обиженно (с мстительным удовлетворением) ответила, что не знала про его гомосексуальные наклонности – мог бы предупредить. Он только скрипнул зубами.
…Его угрозы она почувствовала уже на следующий день. Новый начальник вызвал ее в свой кабинет и, глядя в сторону, громко, чтобы было слышно в приемной, сообщив, что она не подходит ему, незаметно сунул в ее сумку в качестве компенсации конверт с двухмесячной зарплатой…
Таким образом, Олег доказал свое могущество! Слава Богу – он не догадывался обо всем другом, иначе ей не поздоровилось бы, как это стало с официантом, обслуживающим их – тот просто исчез…

III
…А ее жизнь сделала еще один крутой вираж.
Если бы она только знала тогда, какие испытания ждут ее впереди!..
Не слишком переживая, она нашла себе другую работу, там, где Олег не смог бы ее достать. Зарплата, конечно, много меньше, но вполне достаточная, чтобы безбедно жить вдвоем с Дашенькой. Сережу она потеряла навсегда – он так и не смог простить! Да его и нетрудно было понять…
Бюро переводов, женский коллектив, достаточно простая, нудная работа.
Дочку пришлось перевести в другой (не элитный) садик, няньку рассчитать – жизнь без событий и проблем.
Без проблем! Если бы!
…Весна была в разгаре. Ей позвонили на работу и сообщили, что с Дашенькой плохо. Села в машину и через двадцать минут была в садике. Напуганные воспитательницы быстро “сбросили” ей ребенка, снимая с себя ответственность. Девочка вся горела, У нее подмышкой образовался большой нарыв, вокруг него – покраснение.
…Как-то, месяца два назад дочка сообщила, что случайно сорвала подмышкой родинку, а несколько дней назад пожаловалась, что у нее там болит. На месте родинки образовалась припухлость, она предположила, что это фурункул. Обработала, приложила капустный лист, и, увидев, что он прорвался, успокоилась. Оказалось, не фурункул!..
Потащила дочку в детскую поликлинику, показала терапевту. Та осмотрела Дашу, встревожено на нее поглядела, и, сказав, что вздулся лимфоузел, направила к онкологу.
…Через день она уже лежала с девочкой в онкологическом детском отделении, где ей сообщили, что у малышки меланома. Требуется немедленная операция!
После операции курс химиотерапии…
Все это требовало немалых денег. Через некоторое время тело девочки осыпало маленькими черными точками, родинками – болезнь прогрессировала. Порекомендовали поехать в Германию.
…После поездки состояние девочки стабилизировалось.
А потом – вновь ухудшение!
И куда она ни приходила, везде требовали деньги, деньги, деньги! А они катастрофически таяли, стала занимать. Попыталась найти Алексея. Тот не появлялся, и после звонка Наташке она узнала, что он запил, бросил работу и куда-то исчез…
Обратилась к Сереже. Встретились – он молчал, испытующе глядел, но, увидев ее невменяемое состояние, деньги небольшие все же дал – похоже, все, что у него было.
Ко всему прочему в стране начался кризис. Одалживать деньги – не у кого.
Девочка таяла на глазах. Волосики вылезли, вся прозрачная, ходить не может.
Свели со знаменитостью в лечении меланом, тот назвал сумасшедшую цену, не обещая выздоровления! Машина, подаренные поклонниками золотые украшения, видеоаппаратура, мебель – все давно ушло.
…Она сидела у постели Дашеньки, вставать девочка уже не могла, спросила у нее:
– Мама, а когда я умру, мы потом встретимся с тобой?
Она отшутилась, вышла в коридор и рухнула на пол без сознания! Пришла в себя и тотчас же принялась звонить брокеру, что согласна продавать квартиру, только поскорей!
Здесь ей помог случай!
В поликлинике встретила свою одноклассницу, которая, окончив медицинский институт, работала детским терапевтом. Поведала ей свою беду, на что та сказала:
– Привози завтра в поликлинику свою дочку, моя заведующая отделением – замечательный специалист.
– Онколог?
– Нет, все равно привози!
Врач внимательно осмотрела девочку, посмотрела анализы, расспросила все, и неожиданно предложила:
– А давайте попробуем такое! Отвезите девочку в деревню на козье молоко, творог, мед, орехи, а главное свежий деревенский воздух, хотя бы на недельку, и никаких лекарств! А через неделю приводите ко мне – что-то мне здесь непонятно.
Она слабо верила в чудо, но отвезла Дашу с мамой в деревню к тетке, а сама вплотную занялась продажей квартиры.
Уехала, окрыленная, но, боясь спугнуть удачу, продолжала переговоры по продаже квартиры.
Через неделю в воскресенье она увидела совсем другую девочку. Подзагорела, поправилась, на голове – поросль волосиков, бегала по двору, гоняясь за курицами, и кричала:
– Мама, не пускай их со двора, они совсем меня не слушаются!
Ушла в сени, бухнулась без сил на лавку – слезы ручьем, не может остановить. Три месяца постоянного напряжения сказались, выплеснулись наружу! Прибежала мама, стала успокаивать, да и сама – в истерику! И остановились лишь, когда обеспокоенная Дашенька стала их уговаривать, что, если они не прекратят плакать, она сама заплачет, и тогда их некому будет успокаивать – они выплачут всю воду и умрут от жажды!
…Она вконец разуверилась в медиках! Верный ли был тот начальный диагноз? Правильно ли они действовали с самого начала? А затем вообще непонятно, от чего лечили Дашу – их интересовало не здоровье девочки, а деньги. Когда же деньги закончились, они потеряли к ней всякий интерес, кроме тех, кто попытался вытащить из нее уж очень большие деньги. И, слава богу, что она встретила свою одноклассницу, – неясно, до какого состояния они бы еще довели малышку…
С ней же произошли странные вещи. Она сломалась, лопнула какая-то пружинка, психика не выдержала – слишком много событий за последние полгода.
После возвращения в город она напрочь потеряла интерес к жизни – стало абсолютно безразлично, что будет с ней, с дочкой.
На работу не устраивалась, еду не готовила. Лежала и бессмысленно-тупо глядела в потолок. Голодная дочка теребила ее, поняла, что – без толку, что-то ела, нашла крупы, научилась готовить, и даже чем-то кормила ее из ложечки, как маленькую. Подкармливала их и мать, хотя и она осталась без денег – болезнь Даши вконец всех выпотрошила. И как-то в минуту просветления она привезла дочку к матери и молча ушла.
К счастью, мать все поняла, оставила ее в покое, лишь привозила изредка поесть, чтобы вовсе не померла с голоду. И где она брала деньги? Затем привела какого-то врача (психиатра?), тот поговорил с ней (на самом деле это был его монолог), потом с мамой, и ее оставили в покое…

IV
…Время лечит. Понемногу она отходила, стала выходить на улицу, занялась поиском работы.
В стране – кризис. Зарплаты, что были полгода назад, теперь даже не снились.
Писала резюме. Работа переводчика в бюро переводов ее не устраивала – трудоемкая мало оплачиваемая работа, искала другую.
Получила несколько предложений, одно из которых ей подошло, молодой коллектив, работа интересная, живая. Переговоры с иностранными партнерами по телефону, поездки за рубеж, составление договоров.
Все бы замечательно, да вновь возникла проблема “задницы” (так ее теперь называла). Один из руководителей – молодой самоуверенный красавчик – сразу же запал на нее, точнее – на ее тело, почему, собственно, так легко и принял. Удивился, что она не “воспылала” к нему, поскольку вся женская составляющая фирмы (за малым исключением) просто проходу ему не давала, а тут какая-то “худосочная” строит из себя…
Действительно, она похудела – похудело все тело, а вот бедра не менялись, создавая массу проблем! Видимо что-то в ее фигуре, да и во всем облике притягивало мужчин, заставляло сатанеть. Может, ее независимое поведение, а не только тело? Уже стала носить скрывающую фигуру одежду – не помогало. Постоянные вызовы в кабинет без всякого повода, намеки, да и просто недвусмысленные предложения.
Наконец, поминая свои прошлые беды, поняла, что ей не избежать новой беды, и перестала ходить на работу, не получив даже компенсации.
В дальнейшем она постоянно сталкивалась с этой проблемой.
Или маленькая зарплата, или терпи мерзости.
…Спустя некоторое время довелось смириться. Она откровенно стала голодать. Плюнула на все и от безысходности устроилась на работу благодаря все-таки своей “заднице”, но относительно безопасно, поскольку новый работодатель, хоть и большой их любитель, казался уж очень безобидным, и притязания его могли носить лишь визуальный характер. Маленький, толстенький, лысый – совсем небольшая фирма, деньги тоже небольшие, зато и работы немного.
Референт-секретарь – так она стала называться…

V
…Сегодня – суббота, бессонная ночь позади, она лежала, раздумывая о жизни, дальнейших своих планах…
Вспомнился вчерашний день. И что в нем такого?
Утро обычное. Поздняя осень, но удивительно тепло. Солнышко по-летнему греет, вновь зацвели деревья, перепутав времена года. Да и у нее настроение почти весеннее, радуется теплу, встречным улыбкам. С трудом протискивается в метро (о машине давно забыто!) – час пик!
Настроение несколько падает! Окружающие еще не успели среагировать на резкое потепление. Потные, пахучие, тела, одежда липнет. Зажата – не может шелохнуться. Спереди живот, начинающийся от груди, в него упираются ее прижатые локти. Качает, хватается за поручень – грудь расплюснута о могучий живот, тело удовлетворенно колышется.
А сзади и вовсе непонятное. Ощущает руку на своем бедре. Вне себя от негодования разворачивается! Боже! Совсем мальчик – то ли старшеклассник, то ли первокурсник! Почему-то уже не так неприятно. Даже любопытно – далеко ведь не девочка!
Чистые, восторженно-испуганные юношеские глаза, на уровне ее. Глаза в глаза, утонули. Читает его мысли, может и свои:
“…Выходят из метро, держась за руки. Подъезд. Поднимаются по каким-то лестницам. Двери почему-то не заперты. Освобождаются от одежд. Прохладный душ остужает разгоряченные тела. Вода, омывая, стекает по груди, животу, бедрам, ногам. Нетерпеливые руки стекают вслед, за ними – губы…”
Встряхивает головой. Что с ней? Отрывается, выныривает из его глаз, он – из ее. Юноша, оглядываясь, выходит из вагона. Дожилась!
Покидает метро. На выходе, у мусорного бачка, молодой бородатый мужчина выискивает пустые бутылки. Что-то в его фигуре знакомое. Неужели муж? Не может быть! Кажется, не он, – или?.. Спешно ретировался.
Что с мужем? Где он сейчас? В какой богадельне? Может, ему требуется помощь? Нужно простить его, но сначала найти! Дочке нужен отец!
Переходит улицу, пропуская роскошную машину. Она тормозит, останавливается. Из нее выходит женщина, очень похожая на Наташку. Ну, уж нет! Сыта по горло! Перебегает, не оглядываясь, дорогу…
Заходит в офис. Так и есть! На рабочем столе – вновь свежие белые розы. Уборщица загадочно улыбается. Похоже, это невысокий застенчивый мужчина из расположенной напротив двери соседней фирмы, тот, который, глядя на нее, начинает с лица (глаз), а не с зада. Что ж он такой несмелый? Не торопит события, ожидает, пусть сам сделает первый шаг!
Приходит шеф, видит цветы. Недовольно хмурится. Она прикалывается – мол, не ваших ли рук дело? Он самодовольно крякает.
– Не беспокойтесь, сама покупаю, ведь по приемной клиенты судят о фирме.
Мрачнеет, интересуется:
– Сколько стоит?
Брякает:
– Сто гривен.
Он:
– Компенсирую затраты!
В надежде, что это произойдет тотчас же (хоть поесть купит), бросает на него ожидающий взгляд. Уточняет, что добавит в зарплату, жмот!
Вызывает в кабинет – сегодня он просто не в силах обойтись без нее. Дает проект договора, в нем больше ошибок, чем слов:
– Подготовьте, переведите и отправьте по факсу.
Вновь позвал. Глазки – масляные, довольные. Попросил кофе (это входит в ее обязанности), а затем еще просит полить цветы, которые вовсе того не требуют, не трудно догадаться, зачем ему это. Готовит кофе, встает на подставку спиной к нему, поливая из графина цветы, незаметно поворачивает голову – отвисшая от вожделения челюсть, ее обтянутый юбкой зад магнитом приковал его взгляд – не в силах оторваться, похоже, уже и не сможет (оторвет вместе с юбкой)! Какой же он все-таки мерзкий!
Не могла не пофантазировать:
“…Медленно спускается с подставки, приветливо улыбаясь, кокетливо подходит к обездвиженному ее телом сластолюбцу, берет чашку с горячим кофе и задумчиво поливает его лысину. Он визжит! Бедненький, горячо! Сейчас, милый! В руках графин с холодной водой. Выливает весь на обожженную блестящую макушку. Он вскакивает и в ужасе бежит к выходу, поскальзывается на мокром полу, падает лицом в лужу, ползет к двери, жалобно скулит – веселенькая картина – хохочет, нет сил остановиться!..”
…Мечты, мечты. На самом деле, ставит графин, и покидает кабинет, он провожает раздевающим взглядом, посему выходит уже абсолютно голая, хоть бы его оченьки повылазили!..
Не обедает в офисе. Не может же показать, что обедать нечего, точнее, что он состоит из одной булочки. Уходит из офиса, заходит в булочную, покупает небольшую булку и вожделенно вгрызается зубами в хрустящую мякоть. Жует на ходу, проходит мимо кафе. Голодными глазами пожирает яства, поглощаемые сытыми посетителями. Не может унять возникшее в глазах видение:
“…Уверенно поднимается по лесенкам, входит. Подводят к столику. Листает меню, что же взять? Заказывает половину текста меню, у официантки глаза навыкате! Она же методично уничтожает приносимые блюда, урчит от наслаждения как кошка, оглядываясь, чтобы не отобрали. Заканчивает трапезу ароматным кофе со взбитыми сливками – кажется, насытилась…”
Приходит в себя, взор устремлен через витрину на ломящиеся от еды столики, какой-то мужчина машет рукой, приглашая разделить с ним трапезу, с трудом отрывается, продолжая голодный свой путь…
…Вечером по пути домой не выдерживает. Видимо, сегодня какой-то особенный день! Желания управляют ею, не она!
Звонит Сереже – впервые за много месяцев.
Не хочет, чтобы узнал, поэтому звонит из автомата – вполне может бросить трубку. Молчит. Молчат оба, он не выдерживает:
– Это ты? Не молчи! Я слышу, чувствую тебя!
– ???
– Откуда звонишь? Где ты?
Решается заговорить, пытаясь что-то сказать, заклинило, рот открывается, а слова не получаются, лишь свистящий шепот (слышит ли он?):
– Миленький, мне плохо, очень худо… без тебя.
– Ты где? – кричит трубка, – где?!
Где? Да, где она? Не знает! Нигде! Ее нет! Пропала, вымерла, выветрилась, растворилась, исчезла!
Сердце разрывается мучительными спазмами, даже заплакать не может – ком поднимается, застревает в горле.
Наконец, срывается криком прорвавшейся боли!
Со слезами из нее хлещет все, что накопилось за год – невзгоды, страдания, обиды, надежды, любовь! Бессильно роняет трубку, продолжающую кричать:
– Где ты, где?..
Идет, шатаясь – слезы ручьем. Прохожие останавливаются, удивленно оглядываются – пьяная? Прячется в парке на дальней скамейке – невероятно жалко себя. Ревет, уже не сдерживаясь. Пролившиеся слезы как весенние обильные дожди омывают душу, очищают, успокаивают…
Легчает…
…Вновь возвращается в сегодня (в субботу), наступившее уже утро.
Прошел тяжелый год. Необходимо что-то решать! Менять!
Работу? Начать с нее! Можно даже вернуться в университет – дописать диссертацию.
Пора прекратить одинокое существование.
Забрать дочку у мамы!
Отыскать мужа, где он сейчас?
Возвратить любимого, если смогут еще простить друг друга.
Влюбиться, наконец!
Начать ходить в театры, на концерты, короче, зажить иной интересной, увлекательной жизнью, какой счастливо жила еще не так давно!
Да, что-то надо делать! Что? Пока еще не знает. Но знает определенно.
ТАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ!..