Путник

Я остановился. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо цветом темного золота. Я смотрел на уходящее светило и улыбался. Вдыхая теплый воздух, с наслаждением ощущал легкое прикосновение южного ветра на своем лице.
А впереди еще долгая дорога.

По Милости Творца нам дано понимание прекрасного. Мы можем отличать – что красиво, а что безобразно. В нас заложено отвращение ко всему мерзкому и тяга к прекрасному.
Нежная зелень молодой травы, заливистое пение птиц, невинные глаза ребенка, лазурь морской глади, горы, на чьих вершинах гуляют облака… Всё это мы видим своими глазами, опять же по великой Милости Всевышнего, ведь не каждому дано такое сокровище. Сколько тех, которые живут во тьме, не видя этого восхитительного солнечного света. Но тьма в мертвых глазах не сравнится с тьмой в мертвом сердце. Имея свет в своем сердце, даже слепой не чувствует себя таковым. Этот спасительный свет – свет веры.

Я продолжил свой путь.
Бескрайние луга с изредка встречающимися деревцами – просторы, от которых так и веет свободой – по обе стороны от моего пути. Лучи заходящего солнца, ложась на изумрудную зелень, создают такой оттенок, от которого захватывает дух. Непреодолимое желание овладело мной, и я, поддавшись внутреннему порыву, с ребяческим смехом перебежал дорогу и бросился в траву. Мягкий ароматный полевой ковер принял меня в свои объятия.
Я лежал на спине, а вокруг меня возвышались травы и цветы, от которых пахло летом и детством. Надо мной пролетали насекомые, пролетал мягкий южный ветер, слегка поглаживая приютившую меня зелень. А я лежал и смотрел на небо, вслушиваясь в тишину, которую не нарушало, а дополняло жужжание пролетающих жуков, мое дыхание, да едва уловимый шелест травы.

Я думал о том, какое это счастье – знать о своем предназначении в этом мире, знать, кто ты есть, и Кто тебя создал. Закрыв глаза, я с шумом вдохнул сладостный воздух. Как тонки ароматы, как Мудр Создатель, наделивший свои творения таким изумительным свойством.
Вспомните запах леса – удивительную свежесть, терпкость смолы, сладостную нежность колокольчиков и ландышей, ароматную хвою кедров, елей и сосен. Соединив все это в единый букет, вы получите ни с чем несравнимый дух леса, пробудившегося после зимы.
И все это даровал нам Всевышний!
Горы и моря, леса и луга, пустыни – и песчаные и снежные, огонь и воду – пламенный зной и живительную влагу дождя. В каждом Его творении заложена великая Мудрость. Взять хотя бы мельчайшие – клетки, их разнообразие по строению и функциям.
Если задуматься, становится ясно, что все эти удивительно взаимосвязанные процессы, удивительные вещи, не могли появиться сами по себе. У всего сущего есть Творец, и это очевидно. Всевышний даровал нам глаза, чтобы видеть, ноги, чтобы ходить, нос, чтобы дышать и обонять, а не наоборот, и это опять же говорит о Его Всеобъемлющей Милости и Мудрости.

Я лежал и думал об этом, и по всему телу разливалось спокойствие и блаженная нега. Я больше не чувствовал себя одиноким. Как могу я быть одиноким, когда со мной Тот, Кто сотворил меня? Одиночество ли это, когда рядом нет понимающих тебя людей? Мы находим утешение для своей души в людях лишь на время.
Когда же в сердце нет веры, и ты гадаешь о своей миссии в этом мире, в итоге приходя к бессмысленности существования, которое прекращается с приходом смерти, сколько бы ни было у тебя друзей и родных, ты останешься один – покинутый всеми, когда придет черед предстать перед Аллахом.

Тем временем смеркалось. Вечер вступал в полную силу, на смену жаркому дню, принося с собою прохладу. Нужно было покидать свое зеленое ложе и направляться домой.
Отовсюду слышалось стрекотание кузнечиков – звуки, милые моему сердцу с детства.
Помню, как сидел я у окна в своей комнате с книжкой в руках, и эти же чудные звуки доносились до меня. Я выглядывал в окно и смотрел на высокую траву, в которой и прятались эти «зеленые скрипачи».
Мне всегда был приятен мягкий сумрак вечера. Я выходил на улицу и подолгу наблюдал за происходящим, хотя в окружающей меня действительности было больше безмолвного спокойствия, чем деятельности. Лес вдалеке темнел, принимая образ мрачный и таинственный. Розоватые полосы на горизонте, тонкий месяц, виднеющийся на серовато-голубом небосводе – все это глубоко отпечаталось в моем сердце.

Я продолжал свой путь.
Зелень лугов темнела в вечернем сумраке, редкие звезды проглядывались в небе, неслышно было южного ветра – тишина постепенно подбиралась, осталось лишь стрекотание кузнечиков, да звуки моих шагов.
Но вдруг я услышал, или, скорее, почувствовал, что сзади кто-то догонят меня. Я остановился и обернулся. Действительно, какой-то человек настиг меня, и, улыбаясь, приветствовал, пожелав мира. Я в свою очередь ответил на его приветствие. И мы продолжили путь вместе.
Я видел этого человека впервые. Но едва мы завели разговор, мне показалось, что я знаю его очень давно. Он выглядел уставшим, взгляд его был печален, но это была не меланхоличная печаль, присущая романтическим героям. В ней было смирение и глубокая тоска. Человек заговорил первым:
- Уже почти стемнело. Я рад, что мне попался спутник, знаешь, одному тяжело приходится. А темнота вызывает у меня тоску. Хоть это и нелепо… Ты, верно, домой направляешься, брат?
- Ты прав. – отвечал я. – А мне даже нравятся сумерки. Но, иногда, ты опять-таки верно заметил, одному приходится тяжело. Одиночество побуждает нас мыслить, дает повод к размышлениям. А размышления – это путь к Истине. Но кто свободен от негативных дум. В мыслях мы можем зайти далеко. Излишества не приведут к благому, то же касается и излишеств в рассуждениях. Все мы поддаемся слабостям, что ни говори. Но стараться держать себя в рамках дозволенного наша обязанность. Нам за это обещана награда в мире вечном.
- Конечно. – соглашался мой спутник. – Человек создан слабым. Мы совершаем ошибки, грешим, потом горько каемся. Какие это муки, когда непоправимое уже совершено, и осознавая всю вину, коришь себя за содеянное…
- Главное принести искреннее покаяние Аллаху, брат. – сказал я. – Согласен, даже после раскаяния не можешь выкинуть из головы случившееся, и это терзает душу. Я думаю, это по Милости Создателя мы расплачиваемся за совершенное. Муки совести – тяжкие муки. Но подумай, ведь если бы, совершая грехи и каясь в них, вновь совершая и вновь раскаиваясь, мы постоянно терзали бы себя возвращением в мыслях к этим совершенным грехам, на нас давил бы такой груз, что мы поддались бы очередной слабости веры, усомнившись в Милосердии Аллаха. Ведь Он Милосерд и прощает своего раба, который искренне раскаивается и просит у Него прощения. Нам следует уповать на Аллаха и жить дальше, отстраняясь от запрещенного Им.

Говоря это, я в глубине души понимал, что и сам был подвержен такого рода состоянию. Страх того, что Всевышний не примет моего покаяния овладевал мной, хоть я и знал, что нельзя даже на минуту усомниться в Милосердии Творца. Но все же мысль о том, что я недостоин Его прощения, закрадывалась в мою голову. Что же тяготит душу этого человека? Отчего неизгладимая печать тоски в его глазах?

Какое-то время мы шли молча. Потом незнакомец вновь нарушил молчание первым.
- Я не могу сказать, что я жестокий человек. Но были обстоятельства, которые заставили меня совершить не одну жестокость. Всевышний послал мне испытание, но я не смог вынести его безропотно и смиренно. Это испытание ожесточило меня. Поддаваясь гневу, я вымещал его на других. И чем чаще, тем сильнее было желание вновь и вновь совершать это. Думал ли я о последствиях? Нет. Как и все, подверженные своим страстям. Я думал только о себе. Что ко мне не справедлива судьба. Со временем я научился усмирять свой нрав. Я находил отвлечение в своей деятельности, я находил успокоение в своей религии. Порою меня опять охватывало это всепоглощающее чувство раздражения и гнева, оно жгло изнутри, словно огонь. Я тушил этот пламень молитвами.
Того, чего я хотел добиться в этой жизни, пока был молод, я не добился, и вряд ли когда-нибудь моим мечтам суждено осуществиться. Но мы ведь не знаем, благо ли в этом или вред, если не сбываются наши мечты и не оправдываются ожидания, верно?
Одно я могу сказать с уверенностью – на все воля Аллаха. И пока я жив, надежда во мне не умрет, пусть она очень слаба, но все же теплится в моем сердце.

Я понимал этого человека.
Он многое не досказал мне, но нужны ли эти слова, когда некое сходство межу нами позволяет нам понимать друг друга без слов?
Мне хотелось пригласить своего спутника разделить со мной вечернюю трапезу и предложить ночлег. Уже совсем стемнело, мы приближались к моему дому. Но что-то подсказывало мне, что он не примет приглашения. Так и вышло, он сразу ответил вежливым отказом.
Я все-таки попытался его уговорить:
- Брат, мой долг приютить тебя на ночь. Дальше путь идет через лес, место безлюдное. Не лучше ли переночевать, а днем отправиться дальше?
Было видно, что он колебался.
- Я не буду смущать твоих домочадцев, если останусь на ночь, брат? – спросил он, поглядывая на уютно светящиеся окна дома.
Сердце мое больно кольнуло при этих словах, но я все же постарался улыбнуться и ответил, что единственные домочадцы мои – это старая кошка и пауки, облюбовавшие кладовку. А свет я всегда оставляю включенным, чтобы, возвращаясь с прогулки, представлять, будто дома меня ждут…
Человек посмотрел на меня, как мне показалось, с сочувствием, и сказал, что сам он лишен и подобных моим домочадцев.
Мы присели на скамейку возле дома и глядели на небо, уже усыпанное звездами.
Я сорвал какую-то травинку у своих ног, и, теребя ее в руке, сказал:
- Пять лет назад моя жена погибла… Мы часто бывали в этих местах, ей здесь очень нравилось. Купили дом, и приезжали каждое лето. Вместе мы подолгу гуляли по этим полям, и вот так же возвращались, когда стемнеет. Когда ее не стало, я продолжал ездить сюда. Я неразлучен более с этими местами. До города далеко, и людей поблизости почти нет. Но я привык. Лето для меня – особое время…
Мой спутник слушал молча и внимательно. А потом произнес:
- Любящие друг друга ради Аллаха обязательно будут вместе. ИншаАллах в Райских садах вы снова встретитесь, чтобы больше не расставаться.
- ИншаАллах… - прошептал я, выкинул измятую травинку, и снова устремил взгляд на небо.

Ночью я долго не мог заснуть и ворочался в постели, прислушиваясь, спокойно ли спит мой брат в соседней комнате. Я смог уснуть только после утреннего намаза. А когда проснулся, было десять часов утра, и я сразу пошел навестить гостя, но, открыв дверь, обнаружил, что его там нет.
Постель была убрана, а на столе лежал клочок бумаги. Я подошел ближе и прочитал:
«Пусть Аллах воздаст тебе благом, брат. Мой путь лежит дальше, покуда со мной надежда».
Я посмотрел в окно, выходящее на дорогу, и вдалеке приметил отдаляющийся силуэт человека.

Что ж, он продолжил свой путь.
А я продолжаю свой.
Каждое лето, приезжая сюда, я вновь и вновь брожу по безлюдным полям, предаваясь воспоминаниям, часами сижу у деревьев, прикрытый могучей кроной, и благодарю Всевышнего за все, что было в моей жизни, за все, что я имею сейчас, и за все, что уготовано мне в будущем.