Шутка

У Игоря Корниловича случилась радость: в отпуск приехала старшая дочка Аня. Дело, кажется, обыкновенное, ан нет, это с какой стороны посмотреть! Не было Аннушки в родительском доме аж целых три года! Это первое. А второе-жила Аня все эти три года в Соединенных Штатах, выйдя замуж за тамошнего коммивояжера Джона Смита, и занималась… Честно говоря, непонятно было из телефонных разговоров, чем она занималась… Дочка отшучивалась, переводила разговор на другое… Ну, да ладно… Счастлива была- и слава Богу!
Поначалу Игорь Корнилович так переволновался, что даже замахнул «соточку», пока Анна щебетала с родными в зале. Зашел в просторную комнату, да так и встал, прислонившись к косяку. С умилением наблюдал за старшенькой. Та, не умолкая ни на секунду, распаковывала дорожные сумки, доставала подарки, обновки, весело смеялась.
О чём говорят- не вслушивался, просто с любовью наблюдал за ней.
-Всё такая же… не изменилась…- думалось ему. – И говоруха такая же, не умолкает… Зубы- то какие стали, чистый фарфор! Соскучилась… А мужика опять не взяла с собой… Так и не увижу, поди, зятя- то никогда. Внуков бы увидеть… Загорела- то как… Говорит, пустыня вокруг, жара…
-Чего? – не расслышал он.
-Пап! Я спрашиваю: Александр Васильевич- то дома? Не переехал? До сих пор дружите?
-А куды мы денемся?- Он, наконец, прошел в комнату, сел в кресло, сдвинув в сторону какие- то пакеты. –Дружим… Дружим да стареем. У меня, вон, суставы. У мамки- тоже… А тот глазами мучиться стал. Но как живчиком был- так и суетится. Они, мелкие- то, все живчики… Как…- хотел сказать, но вовремя осёкся.
-А я вас там часто вспоминала! Как вы с ним шутили да розыгрыши устраивали!.. Помнишь, как всей улице саженцы сирени раздавали, а говорили, что облепиха, с ягодой лечебной…
-А чего… У нас отродясь ни сирени, ни облепихи никто не видел… Зато по маю вся улица цветёт! Залюбуешься! И никто не обиделся!
-А где Александр Васильевич?
-Да в огороде, поди, возится! Все ж думали: ты к ночи подъедешь… В огороде!
-Я схожу? Быстро!
-Сходи, сходи… Заодно и его тащи к нам, чего вечера ждать?.. Пока бегаешь- мать с сестрами на стол соберут…
-С нами не посидела- к соседям бежит,- жена недовольно поджала губы.
-Иди, иди, зови… А вы, девоньки, пожрать выкладывайте!

Анна, выйдя во двор, глянула через забор к соседям.
Александр Васильевич сидел у себя в саду на скамейке под яблонькой и попыхивал сигареткой.
Она потянулась всем гибким телом к солнышку. Дома! Д-о-о-ма!!! И все живы - здоровы! И даже не постарели!
Машинально подхватила по пути лейку и через смежную калитку вошла в соседний сад.
-Никак – Анна?- ещё издали, щурясь, окликнул её Александр Васильевич.
-Я, дядь Саша! Я!- радостно прокричала в ответ Аннушка. –Приехала! На месяц! Идёмте к нам, мама уже накрывает!
Остановилась рядом. Светящаяся, счастливая!
-А ты чего с лейкой- то? – Сосед улыбался ей в ответ. –В Штатах, небось, купила?
-Нет, это наша… Отец говорит: вы здоровьем слабы стали. Может, полить что?- Она только сейчас обнаружила, что держит в руках лейку, и ей захотелось пошутить со старым другом семьи.
Александр Васильевич ещё раз пыхнул сигареткой, не спеша достал следующую, прикурил от «бычка», огляделся.
-А вон, Анюта, с дальней грядки, у забора, и начинай. По пол- ведра на корень… И потом сюда, к теплице, передвигайся. Никак похолодание будет: чёй- то все суставы выкручивает, спасу нет!
Безмятежное, в глубоких морщинах лицо соседа ничего не выражало.
Улыбка Анюты медленно- медленно угасала.
-Успеешь!- уверенно сказал дядя Саша, посмотрев мельком на соседский дом. –Пока жарят- парят, пока накрывают… Успеешь! Но всё- равно поторапливайся, не расслабляйся…
И он прикрыл кепкой глаза.
Анна на прямых ногах, с неестественно прямой спиной двинулась к баку с нагретой солнышком водой.
-Только по пол- ведра на куст… Больше не надо…- донеслось ей вслед.

. . .

-Что- то она засиделась у Сашки… За смертью только посылать!- недовольно бурчал Игорь Корнилович, осматривая заставленный стол. Все уже переоделись в нарядное, нетерпеливо дожидались отпускницу. А её уже полчаса, как корова языком слизнула! – О чём она с этим баламутом болтать может? Сад, небось, показывает!.. Хвастает!
Игорь Корнилович незаметно для жены принял ещё «на грудь» из загашника и весь был в нетерпении, «на измене», как любил он говорить.
-Верка! Сбегай за ними! Узнай, что они там… И зови быстрее!
Но только младшенькая подскочила к дверям, как те открылись, и вошла Анна.
-Ну, наконец - то!.. Что так долго?! Будто огород копала!
Анна хмуро, со злинкой в серых красивых глазах, покосилась на отца.
-Нет, грядки поливала.
-Какие грядки? – опешил тот.
-С помидорами. Пять грядок и парник. По пол- ведра на корень…
Отец ломанулся в дверь.

. . .


Дремлющий на скамейку Александр Васильевич не сразу понял, отчего вдруг стало так трудно дышать. Но когда рубашка, стиснутая огромными лапищами Игоря Корниловича лопнула по швам, он вздохнул свободно и очнулся от дрёмы.
-Сука! - жарко и тяжело дышал ему в лицо сосед. –Сука! У меня дочь приехала в гости!.. За три года!.. Впервые!.. А ты!.. Паскудник! Убью!
Глаза бешено и яростно смотрели с дециметрового расстояния и не предвещали ничего хорошего.
Александр не на шутку испугался: в самом деле убьёт! Но самообладания не потерял. Даже наоборот: схватил того за запястья, чтоб, не дай Бог, не удушил и пнул любимому другу и соседу в пах.
Игорь скрючился с мычанием, зажал ладонями ушибленное.
-Ты что, спятил?- Александр на всякий случай отскочил назад. –Дурак! Чуть не задушил! И рубашку порвал! Новая рубашка!.. Дурак!
Игорь начал выпрямляться. Рука потянулась к воткнутой неподалёку лопате.
-Она с тобой пошутить хотела, а ты, козёл, её на грядки!..
-Сам ты козёл!- крикнул Александр в ответ, отбегая ещё дальше. -Я тоже хотел пошутить! На хрена мне её лейка, я же из шланга поливаю! Брось лопату, дурак! Брось! Я думал: лейку разольёт- посидим, посмеёмся… А сам задремал! Не подходи, дурак!!!
Игорь Корнилович неукротимо и настойчиво, точно тевтонская «свинья» двигался сквозь малинник за соседом.

. . .

Когда жена завела его домой, то сидевшие за столом настороженно замолчали. Лишь младшенькая приглушенно охнула.
Игорь всё пытался застегнуть оторванный рукав рубашки без пуговицы. Извазюканный белеющий подол выбился спереди из брюк и маячил флажком парламентёра.
Он потрогал грязным пальцем шатающийся зуб, вздохнул тяжело.
-Пошутил он… Из шланга всё поливает… Сам поливает!
-Как «пошутил»?- Анна медленно поднялась. –Я все грядки полила…
-Ну, и … американка ты! Пошутил он, я тебе говорю! Ты шланг- то не видела, что ли?! Думаешь, у нас деревня, так цивилизации и нет совсем?
Рукав, собака, всё никак не застёгивался! Игорь в сердцах бросил его в угол. Потрогал зуб, уже языком. Больно- то как! До сих пор!..
И тут Анюта начала хохотать Громко, весело, заразительно! Постепенно перекинулось на всех.
-Ты… это…- отец в изнеможении махал рукой. –Сходи… слышь?.. Ой, мама, ха – ха – ха! Пошутил!.. Слышь, сходи?! А то обидится… Ха – ха – ха!
Хлопнула дверь.
На пороге с букетом густо пахнущих пионов в одной руке и трехлитровкой с самодельным вином- в другой стоял Александр. Хохот постепенно затих.
-Обидится… Хрен вы от меня дождётесь! Я- то шутки понимаю! В отличии от некоторых!.. С приездом тебя, Анюта! Эт тебе! – протянул он букет девчушке. Костяшки пальцев, сжимающие цветы, были тщательно смазаны йодом. –А это тебе, старый! –Трехлитровка «уселась» напротив Игоря Корниловича. –Ну, что?- средь общего молчания хлопнул в ладоши Александр Васильевич. –Завтра, Аннушка, с прополки начнём?
И опять всё потонуло в хохоте!