КУЗНЕЧИК – УКРОТИТЕЛЬ БЫКОВ

КУЗНЕЧИК – УКРОТИТЕЛЬ БЫКОВ


«Самый ценный из вас – тот,
кто больше всех боится Всевышнего»
(Священный хадис)


Рамазан шагает по таджикской земле. То тут, то там происходят разные чудеса, а города и кишлаки бурлят и кипят самыми невероятными историями. Подчас, весьма забавными и занимательными. Одну из них ваш покорный слуга услышал от своего товарища, который недавно вернулся из дальнего горного селения.

- Берегись! Берегись! – раскалённым мячиком испуганный крик катился по пустынным улочкам кишлака.

Двое сельчан - толстый и тонкий, с мешками на плечах, проклиная дни своего зачатия и рождения, под тяжестью огромных мешков с зерном покорно тащились в сторону реки. Там, на речном островке, как осиное гнездо, ютилась ветхая мельница Солима-бобо, великого мельника всех времён и народов.

В тонком человеке издалека можно было узнать Анвара-красавчика – скромного человека и сердечную печаль каждой девушки славного кишлака Рубоб. А вот в толстом герое – Олима-Кузнечика. Когда горы были ещё большими, наш мальчишка, Олим, выскочил как-то на улицу после художественного фильма «В бой идут одни старики», назвался «кузнечиком» и подпрыгнул. Это было похоже на то, если бы где-то в Африке, в низовьях Нила, высоко в воздух подпрыгнул бы, скажем так, небольшой бегемотик. В ту пору, когда наш нечаянный спортсмен по прыжкам в высоту грузно опустился на своё мягкое место, то через полчаса все телетайпы мира торопились сообщить о том, что в северной части Кордильер на великой горе Мак-Кинли, по неизвестной науке причине, сошли в океан мощные ледники и лавины. К счастью, все эти необъяснимые стихийные бедствия не потопили ни одного корабля, не погубили ни один дом. Словом, всё обошлось благополучно. Правда, за Олимом намертво и навечно закрепилось прозвище: Кузнечик! Хорошо, что не самбуса.

Но вернёмся к нашим истомлённым путешественникам, согбенным под тяжестью мешков и палимым нещадным солнцем. Там, вдалеке, появилось что-то странное и непонятное, вроде НЛО из американского сериала «Икс-файл».

- Сюда бы агентов Маудера и Скалли… - дружно подумали толстый и тонкий. А им уже во всю прыть что-то неслось навстречу, страшно ревя и трубя, будто шайтан, который всё-таки выбрался из-под камня, сброшенного на него Аллахом. Казалось, выбрался он из своего ужасного плена и за все свои перенесённые и пережитые несчастия решил сейчас отыграться на бедных пешеходах, направляющихся к водяной мельнице. Тут наши герои предусмотрительно остановились, чтобы спокойно навести порядок в своих головах, разморенных жарой. Что делать и как быть? Гордо и смело встретить опасность в лицо, подобно львам, или свои ноги поспешно поставить на ковёр-самолёт осторожности, вроде благоразумных людей?

Анвар снял свою поклажу и уселся поверху её, а Олим-Кузнечик, несокрушимый, словно три гиссарские крепости, твёрдо встал на свои ноги-бочонки, с внимательным спокойствием вглядываясь в тревожную даль, и принялся меланхолично жевать очередную лепёшку. Он наслаждался чудесным вкусом «фатира» (это национальная таджикская лепешка грубого помола из тёмной, ржаной муки) и с глубокомыслием думал о том, что «на всё воля Аллаха – это надо принимать с благодарностью».

И тут наши путешественники увидели Бухарского Эмира!

Нет, нет и нет. Друзья не перегрелись на июльском солнце. Просто всё дело было в том, что впереди, «по курсу», собственной персоной возник чёрный рогатый ифрит (национальный таджикский чёрт) на четырёх ногах и с длинным хвостом. Всего на всего это был самый обыкновенный бык тётушки Гульсары, прозванный так оригинально за свой тяжёлый и весьма вспыльчивый, несдержанный характер. Впрочем, все быки не отличаются благовоспитанностью и послушанием.

Так вот, признанный всекишлачный силач Курбон ибн Сталлоне Дафтар (Тетрадь), одной левой поднимавший десятиведёрную бочку воды, за три километра обходил этого домашнего парнокопытного дева (чёрта). А кишлачный психолог-аналитик Карим-ака, человек культурный и образованный (три года работал дворником при столичном Национальном университете) просто падал замертво, лишь только бычий дух касался его нежного изысканного носа. И только лишь один неустрашимый Мустафа-раис, единственный из всего мужского населения кишлака, наш признанный щёголь-одиночка, но очень добропорядочный и всеми уважаемый человек, не боялся грозного быка и всячески оказывал знаки внимания луноликой Царице цветов.

А вот досужие кумушки с полным ртом подсолнечных и тыквенных семечек в ту пору судачили между собой, что бедному председателю сельсовета запала на сердце апа-Гульсара: вай-вай, какой несчастный мужчина! Заговорила она его, не иначе, - наслала порчу тёмной ночью, ведьма. Однажды, по словам наших всезнающих кишлачных дам и бесплатных секретарей-болтушек, Мустафа-раис решил посвататься к этой женщине чин по чину, – как полагается. Приоделся он во всё новое и броское и пришёл к воротам кишлачной ведьмы, красивый и аккуратный, как новый сомон. Но сумасшедший бык тётушки Гульсары, а гулял он по двору свободно, как кошка по комнате, воспротивился благородным намерениям соискателя на руку и сердце своей хозяйки и воспротивился сватовству. Он неслышно подошёл со спины раиса, а тот терпеливо с букетом цветов ожидал у крыльца предмет своего тайного обожания. Бык немногословно, в качестве неоспоримого документа, предъявил посетителю свои страшные рога. Эмир резко и неожиданно мотнул головой, что поддетый Мустафа-раис, легче пёрышка, хотя в нём, ещё от прошлой осени, оставалось не менее полутора центнера сухого урюка, перелетел через забор - и был таков! Только ни одной оторванной пуговицы. Ни одной малой дырочки на изящном костюме кишлачного рыцаря до женского сердца. Браво, Бухарский Эмир, – блестящая работа!

Ещё наши женщины чистосердечно говорили, что тёмными безлунными ночами тётушка Гульсара, стыдно сказать, раздевается догола, садится верхом на своего ужасного быка и разъезжает по всему кишлаку. Она забирается в чужие дворы и ворует полотняные мешки с чаккой (национальный таджикский творог), а дома натирается ею, как кремом. И от этого домашнего средства кишлачная ведьма становится белее и краше всех прочих сельчанок. Она такая пышная, и горе тому мужчине, который ненароком увидит её в минуты косметического массажа. Он потеряет голову, влюбится в эту шайтанку, тут же оглохнет, ослепнет и – мать шайтана и сестра Азраила! – обессеменится!

Но вы, правда, не верьте россказням ущербных умом наших женщин. Ведь каждый мужчина знает: «Если женщина скажет одно слово, мулла забудет прочитать молитву!»

Но, ла-ла-ла! Пока я тут с вами разговаривал, Анвар устал сидеть на мешке, а Олим доел одну лепёшку и принялся за другую. Тем временем, кишлачная гроза в страшном бычьем обличье оказалась на подступах к лагерю друзей – в каких-то десяти метрах. Тут Анвара внезапно озарило, что даже сам Великий и Блистательный оказался бессильным что-либо исправить и предпринять во спасение его верных сыновей. Наш Красавчик не стал ждать, когда его уникальную красоту грубо размажут копытами по кишлачной пыли. Более того, он не для того сегодня утром помылся дочиста с ног до головы. Обидно и несправедливо. Есть ли Бог на свете, если он допускает подобное безобразие?

Подумал так красавец Анвар и побежал. А побежал он так быстро и скоро, что от него давно отстали все олимпийские чемпионы по бегу (настоящего, прошлого и грядущего времени), словно все быки мира гнались за Анваром. И для того, чтобы легче было бежать без оглядки, не помышляя о мелочах, он легкомысленно сбросил на землю свой красный поясной платок, какой обычно правоверный подстилает для намаза. А сделал он так потому, что от страха, простите, всегда пучит живот и запах нехороший получается.

Но Всевидящий и Вездесущий, видя такой поворот дела со своих заоблачных высот, решил наказать Красавчика за столь поспешное решение и столь малодушный поступок. Так вот, пока Анвар мчался по кишлачным улицам с душераздирающим криком «берегииись!», с него, видимо, в самом начале марафонского забега, куда-то умчались штаны. Скорей всего, на соседнюю беговую дорожку, а наш красавец-мужчина ничего об этом и не помышлял. Он просто не чуял под ногами земли.

Лёгкий чапан распахнулся, подол задрался, когда Анвар проносился по следующей улице родного кишлака, как некогда проносился слон из рекламы российского Аэрофлота. Прекрасная половина кишлачных диспетчеров ясно видела все бортовые опознавательные знаки отчаянного воздушного судна, каким был несчастный Анвар, и давала «чистую полосу». Тут, наш герой, видимо разогнался до критической скорости, что он, действительно, оторвался от земли. Это несчастный споткнулся о придорожный камень, который успел подложить вышестоящий Судья, и сердечная боль женской половины кишлака всей головой погрузилась в сточную канаву. Словом, бег с препятствиями. Анвар сошёл с дистанции, и был дисквалифицирован.

Вот что было с Красавчиком.

Кузнечик в это время спокойно доел пятую лепёшку, мудро загородился мешками и громко, со вкусом рыгнул. Быыыр, что тут началось! Бухарский Эмир, услышав этот страшный звук, просто опешил от ужаса. Он тотчас пришёл в себя – «выпал в осадок из своего очередного безумия», но было поздно…

Напрасно задирая грязный хвост – право, утопающий хватается за соломинку, – бык-недоумок промычал своё последнее «муууу!» и со всех четырёх ног врезался в мешки. Мешки порвались, зерно просыпалось, и по дороге покатились оставшиеся лепёшки, которым Олим-Кузнечик не успел признаться в своих чревоугодних чувствах. И лишь один Олим, непоколебимо, как скала, остался стоять твёрдо на своих ногах – да хранит его Аллах, приумножает мощь его силу! – Вот только быку здорово не повезло. Он сотряс свои прямые мозги, потерял сознание и своей слоновьей тушей бездыханно рухнул к истоптанным калошам новоявленного Рустама.

Прошло время. То ли от крепкого знакомства с Олимом-Кузнечиком, то ли от избытка нахлынувших новых чувств миролюбия и благовоспитанности в голове бедного Бухарского Эмира проснулись первые зачатки извилин. Бык, как ни странно, стал немного понимать окружающий его мир людей, и был уже безобиднее котёнка. Вот увидит он издалека мощнотелого Олима-Кузнечика, кого все горы прозвали «укротителем быков», и бежит ему навстречу, смешно вздёргивая задними ногами и восторженно мыча на все лады. Эмир подбежит и, как послушная собака, начнёт лизать руку своим шершавым языком, получше наждачной бумаги, и ластиться, как кошка, требуя кусок соли. Более того, он позволяет на своих рогах устанавливать рогатку-катапульту и катать разнобойную кишлачную детвору. Ребятишки без ума от быка, а бык без ума от детворы, пристрастившись к «Сникерсам». Бывает, что съест Эмир один батончик шоколадной конфеты, как дети начинали дёргать его за хвост, думая получить, таким образом, целую кучу «сникерсиков», чтобы хватило всему Рубобу на долгие счастливые годы. Только бык, как стоик, молча переносил столь неприятную процедуру и не сердился на детей. Да что там говорить, если судить по бычьей совести, то у Бухарского Эмира не было уже ни прежней злости, ни прежней дикости. Вот что делает с животным цивилизация!

Что касается тётушки Гульсары и Мустафы-раиса, то они вскоре сошлись, и поселился жених в доме своей невесты. Теперь же в доме уважаемого председателя разместилась новая кишлачная школа на сто учеников. Весь кишлак, соседи - российские пограничники, гуманитарный караван миссии ООН постарались на славу, ради будущих Рудаки и Абу Али ибн Сино, что родом из славного кишлака Рубоб. И сельчане говорят, что сам президент Таджикистана прислал в подарок большой, яркий и пёстрый глобус. Пусть дети видят, как прекрасна наша живая планета – голубая росинка на чёрной ладони вселенной.

Вот такая правдивая история, читатель, случилась на нашей земле. Разве это не чудо в священный месяц Рамазан? Автор врать не может: разорви Аллах наш покров, если мы говорим неправду.