Рассказ полковника Южанина

В провинциальном университете может быть немало хорошего. Я с удовольствием вспоминаю прекрасную научную библиотеку львовского университета, благородной архитектуры здание географического университета -- да мало ли что. Одним из важных достоинств было наличие военной кафедры, военки. Не буду объяснять, что такое служба рядовым в советской армии. Проболтавшись три года на военке, отбыв два месяца лагерных сборов напоследок, студенты становились младшими лейтенантами, призыв на действительную больше не грозил.


Военная кафедра помещалась в здании польской еще постройки рядом с Почтамтом, на изгибе трамвайных путей, в центре города. Прежде здесь жили монахи, во дворе сохранилась высокая башня четырехугольная, колокольня. Военка делила здание с географическим факультетом и студенческим общежитием; в подвальном этаже были душевые, небрежно закрашенные окошки выходили на улицу. Был слышен шум воды, пробивался легкий запах мыла и казенных полотенец, желающие могли напрягать воображение, угадывая в смутных тенях обнаженных купающихся.

Во дворе было заметно присутствие военки: стоял, безнадежно упираясь потрескавшимися скатами в землю, старый бронетранспортер, рядом такой же отслуживший свой век радиолокатор СОН-9А, многотонный оптико-механический вычислитель наводки ПУАЗО и прочий зенитно-артиллерийский хлам.

На военке был особый запах, основу поставляла сантехника, толком не чиненная со времен освобождения Западной Украины, на нее накладывались ароматы ваксы, пота и масляной краски. Казарменный дух был воспроизведен, насколько позволяли обстоятельства. В каптерке висел не слишком замаскированный портрет Сталина. Стены коридоров украшали фото самолетов потенциальных противников, Фантомы и Миражи предполагалось сбивать из 57-мм пушки, хотя они летали почти с такой же скоростью, как старомодный артиллерийский снаряд. С таким же успехом можно было использовать рогатку. Хотя не все так безнадежно.

"Никто вас не отдаст под трибунал за не сбитый самолет, но могут отдать за то, что не обстреляли воздушную цель" -- говаривал один преподавателей, полковник Пономаренко, "главное открыть огонь."

"Вот двигаетесь вы своей батареей на позиции, брод, и в реке застряли четыре из ваших шести орудий. Как быть? Вытаскивать или двигаться вперед?" -- поучал нас Матюха. "Конечно, вперед! Если не прибыли на позиции во время, значит не выполнили приказ, это трибунал. Туда попал, считай -- пропал. Брось пушки, оставь пару солдат их охранять. Прибыл на позицию с двумя пушками из шести, с одной, нормально, понес потери, за это не судят." Совет полезный и в программировании, лучше обеспечить часть функциональности во-время, чем сказать не беспокойтесь, скоро, очень скоро все будет работать. Но я отклоняюсь.


Большинство преподавателей на военке были на удивление достойные люди. Начальником зенитно-артиллерийского цикла был полковник Южанин. На маневрах он заботливо смотрел, чтобы студенты не спали на мокрой земле или на холодных платформах зениток под брезентовыми чехлами, думаю, и к солдатам он относился, как к людям. После экзамена, когда нас выпустили из учебного центра, он напомнил на прощание: "Мы вами больше не командуем, но не забывайте о милиции".


Южанин, как и другой преподаватель, полковник Пономаренко успел еще повоевать, особенно Пономарь. И они проявляли благородную скромность, когда пропаганда вовсю трубила о "ветеранах ВОВ". Пономарь никогда не упоминал о подвигах, взятых городах и проч., лишь однажды, когда кто-то жаловался на физические трудности, сказал: "Что вы мне рассказываете! Я войну прошел, таскал [я забыл, какое оружие], это 8 кг, не то, что сейчас автомат, чего жалуетесь!". Южанин был помоложе, или на войну попал попозже, во всяком случае его первый бой был уже после мая 1945, в Японии.

О нем он рассказал при необычных обстоятельствах. На военную кафедру приехала начальственная инспекция, и проверяющие товарищи присутствовали на занятиях. Пришел такой и к нам, как потом о нем сказал другой преподаватель, майор Матюшенко -- генеральский сынок, службу проходит. Выглядел инспектор соответствующе, толстый наглый гражданин, совершенно штатского вида, но в военной форме, китель расстегнут. Вел себя во время проверки на занятии по хамски, более того -- как в пустоте. Вставал, ходил по аудитории, что-то рассматривал, вынул кошелек и пересчитал мелочь: скучал. Но видно от него зависело немало, и полковник Южанин, намного старше его по званию и по возрасту, хотел произвести впечатление и рассказал о своем первом бое.

Он был командиром орудия. Их высадили на японский берег, сразу потребовалось открыть огонь. Первая цель казалась, да и была, совершенно беззащитной -- обычный дом, недалеко, прекрасно видимый. Сержант Южанин скомандовал, огонь, никаких результатов. Опять, и опять -- снова ничего. Тут он преодолел мандраж, поглядел и понял, что бил по дому бронебойными, они протыкали стены и улетали дальше, не причиняя вреда противнику. Выстрел осколочным все изменил.


Не знаю, как это все понравилось генеральскому сынку и какие были результаты инспекции. Конечно, я понимаю, это такая мелочь, по сравнению с описанием битвы под Грюнвальдом или хотя бы под Бродами, где нашла свой конец 14-я Гренадерская Дивизия СС "Галичина". Ну да это соответствует моим лит. способностям, вернее отсутствию таковых.

Намного позже, уже за бугром я познакомился с Андрэ, тоже бывшим физиком, только учившимся в Бухаресте. Оказалось, и у них была военка, учили они те же самые железяки, ПУАЗО и все такое.

------