В Праведном лесу: второй эпизод

«Эгрегор — это сложное энеpгоинфоpмационное поле, которое аккумулируется мыслями, обpазами и действиями людей близких по духу. Эгpегоp лешего — яркая разновидность энергоинфоpмационной субстанции, ареал распространения которого практически совпадает с ареалом распространения пояса лиственных и хвойных лесов, пересекающих север Русской равнины...»
Я отвлёкся от редактирования статьи и, прикрыв ноутбук, посмотрел на дорогу. Грунтовое шоссе уже давно перестало соответствовать своему официальному обозначению, превратившись просто в лесную дорогу — достаточно широкую для проезда легкового транспорта, но однако же не достаточно ровную для комфортного пребывания в этом самом транспорте. Мой водитель не унывал: как и я, подпрыгивая время от времени на очередной колдобине, он при всём при том умудрялся ещё подпевать и делать какие-то дополнительные телодвижения в такт разудалому шансону, который заполнял всё пространство его старенького Жигулёнка.

«Пошёл ты к лешему! Пошёл ты к лешему!» -
В сердцах тогда сказала я ему-у-у:
«Не надо, миленький, ко мне на шею вешаться.
Как протрезвеешь, я тебя приму-у-у».

Мы ехали по узенькой ниточке старинной просёлочной дороги, и эта ниточка грозила вот-вот затеряться в бескрайних лесных массивах Вологодской области. Где-то впереди меня ждал Праведный лес, о котором я впервые услышал от одного старика, бывшего плотника. Два дня назад я узнал, что старика уже нет в живых. Вернее будет сказать, он пропал при загадочных обстоятельствах. Вот письмо, которое я довольно неожиданно для себя обнаружил в своём почтовом ящике среди рекламных листков, предлагающих установить евроокна и натянуть потолки:

«Здравствуйте! Пишет вам Валентина Опятова. Это сестра Ивана Трифоновича, с которым вы летось вели научные разговоры, когда были у нас в гостях на Вологодчине. Горе у нас! Пропал Иван Трифонович! В Заволочинске он у нас был. В лес-от как-то по ягоды пошёл, да и пропал. А сказывают люди знающие, будто без нечистой силы тут не обошлось. Будто бы леший его увёл. А пишу я вам по той самой причине, что нашла я в футлярчике Ивана Трифоновича, где он очки свои держал, записку интересную. Просит он меня в ней, чтобы в случае чего, с вами я связалась. Так ещё покойник-от приписал: «Он знает». Жду вашего приезда. Валентина Опятова».

Когда я был уже на месте и, выйдя из вагона, принялся ловить местное такси, то обнаружил, что никто не рвётся везти меня в дремучий Заволочинский. Я настойчиво демонстрировал таксистам зеленоватую бумажку с изображением достопримечательностей Ярославля — это никого не соблазняло. Как мне объяснили те, что просто слышали про существование этого посёлка, до Заволочинска нет никакой проезжей дороги. «Как же оттуда люди-то добираются?» - спросил я наивно. «А никак. Живут там себе и живут. Ну лошадка с телегой иногда оттуда приезжает. Молоко привозит».
На грани отчаяния я ходил по вокзальной площади, и тут...

«Пошёл ты к лешему! Пошёл ты к лешему!..»

Передо мной лихо тормознул частник и, приглушив музыку, крикнул мне из машины:
- Куда надо, командир?