Небесная канцелярия (сборник)

Небесная канцелярия (сборник) Николай Л. Векшин Книга состоит из научно-фантастической повести «Небесная канцелярия», научно-публицистического эссе «О пассионарной модели Л. Н. Гумилева», множества разнообразных миниатюр (фельетоны, афоризмы, анекдоты, байки и др.), стихотворений и пародий. Николай Векшин Небесная канцелярия © Векшин Н.Л., 2013 © ООО «Фотонвек», 2013 Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав. Небесная канцелярия Глава 1 Помещение, в которое я попал, было гигантское, необъятное. Вокруг находилось огромное количество (многие тысячи, если не миллионы!) стеклянных бутылок, размещенных стройными рядами на бесконечно длинных столах, простирающихся в безбрежную даль. Бутылки были прозрачны и заполнены сверкающей булькающей жидкостью. «Вы что тут делаете? Кто разрешил?!», – раздался раздраженно-удивленный голос за моей спиной. А я и сам не знал – что я тут делаю. Обернулся и увидел интеллигентного пожилого пучеглазого человека, в белом халате. Он вытаращился, словно узрел привидение, и ждал ответа. «Прошу прощения, я куда-то не туда попал? Вы врач или медсестра?», – спросил я. «Я Ангел», – ответил он, внимательно разглядывая меня, как микроба под микроскопом. «Ангел это что – такая фамилия или кличка?». – «Нет, это должность». Я недоуменно уставился на него, не врубаясь, шутит он или просто псих. Судя по сосредоточенному выражению неглупой физиономии, не шутит. На психа вроде не похож: взгляд осмысленный, без фанатизма и многозначительности, свойственной шизофреникам, гениям и политикам. «А это – что?» – спросил я, описав рукой гиперболу над ближайшим столом. «В сосудах – эликсир человеческой жизни», – невозмутимо ответил он. «Послушайте, не знаю как Вас зовут, но…». «Можете звать меня Ангел», – деликатно подсказал он. «Хорошо, пусть так. Но не кажется ли Вам, э-э-э… господин Ангел, что нам надо как-то объясниться…». – «Вот и объясняйтесь». – «В каком смысле?» – «Как Вы сюда попали; по какому блату или недоразумению». – «Н-н-не знаю… Помню, что прикрепил к своей голове электроды и включил модулированное переменное электромагнитное поле… Потом – темнота, туннель… Затем – свет… И – бац! – оказался здесь. Ничего не понимаю…». – «А! Так Вы, батенька, – тот самый экспериментатор-биофизик, который всю последнюю неделю развлекался в лаборатории (увы, пока не ликвидированной) с электричеством и собственным мозгом?! В результате электромагнитных наводок у нас тут неоднократно происходил сбой сетевых программ. Доигрались-таки! Поздравляю, коллега, поздравляю!» – «С чем?» – «С несанкционированным вторжением Вашей неугомонной персоны в Небесную Канцелярию». – «Не понял». – «С помощью электродов и электромагнитного импульса Вы освободили свою мятежную душу из тела и попали сюда, куда при жизни нормальным людям входа нет». – «Что за бред!? Во-первых, душа не может существовать отдельно от тела. Это – реальность, согласно научному материализму, а также новейшим археологическим раскопкам. Во-вторых, моё тело – при мне: вот руки, вот ноги; я же их ясно вижу. А, чёрт возьми, почему я голый? Впрочем, не важно; трусы я где-нибудь сейчас найду. В-третьих, импульсы были очень слабыми, пробными; они не могли ничего натворить, в отличие от короткого замыкания или Чубайса. В-четвертых, никакой Небесной Канцелярии не существует; это просто религиозный миф, сказка для слабых духом и пенсионеров. В-пятых…» – «Прошу прощения, дорогой коллега, что перебиваю, но все Ваши доводы исходят из неких общих теоретических соображений, противоречащих фактам». – «Давайте факты!». Ангел усмехнулся, подошел к одной из бутылок, стоящих на краю, и плотно закрыл горлышко ладонью. «Ну и что? Какая чепу…», – начал было я говорить, но вдруг почувствовал удушье и стал хватать ртом воздух, как налим на мели. Ангел приоткрыл отверстие и – мое дыхание вновь стало ровным и спокойным. Я подошел к бутылке и сам прикрыл горлышко рукой. И сразу начал задыхаться. Убрал руку – всё стало нормально. Не понятно. Что бы это значило? Я попробовал закрыть ладонью горлышко соседней бутылки – ничего не почувствовал. «Эй, поаккуратней!», – воскликнул Ангел. «А что?» – «А то. Это – другая жизнь, не Ваша. Не трогайте». – «Вы хотите сказать, что вот эти все бутылки как-то связаны с людьми? У каждого своя?». – «Вот именно». Я озадаченно почесал залысину, украшающую затылок, и спросил: «Чем они заполнены? И как соединяются с людьми?». – «Внутри – эликсир жизни. Это вещество тратится постепенно, расходуясь по мере событий и лет. Оно как бы сгорает, но без огня, при температуре 36,6. Для реакции нужен воздух, точнее – кислород. Впрочем, про кислород Вы и без меня наверняка знаете. Что касается механизма действия, то эликсир соединяет душу и тело с помощью бутылки в пространственно-временном континууме». – «А трубочек или проводов не нужно?» – «Конечно, нет. Разве удобно было бы человеку всю жизнь ходить на трубочном поводке, как комнатной собачке на прогулке?». Логичность всех приведенных аргументов свидетельствовала, что передо мной человек с добротным высшим образованием. По крайней мере, не профан и не менеджер. Интересно, кто он? «Как называется Ваш научно-исследовательский институт?», – спросил я. – «Не институт. Я уже Вам говорил: Небесная Канцелярия», – ответил он абсолютно серьезным тоном. Не! Ну, все-таки один из нас точно – псих. Или он или я. Пожалуй, все-таки не я, ибо психи даже на секунду не задумываются о том, что могут быть ненормальными. Раз я способен задать самому себе такой вопрос, не сошел ли я с ума, значит, крыша у меня пока еще не поехала. Следовательно, сумасшедший – он. Дай-ка я его подловлю: «Интересно, если тут Небесная Канцелярия, то где же Господь Бог? Не вижу». – «Бога нет», – спокойно обронил он. – «Нет вообще? Или нет сейчас, здесь, в данную минуту? Вышел погулять?». – «Перестаньте ерничать и стоить из себя, извиняюсь, кретина. Вы ведь сами прекрасно знаете, что Бог – всего лишь сказочный персонаж, как Дед Мороз или Илья Муромец». – «Послушайте, а кто тогда Вами тут руководит?». – «Резидент». – «Кто он такой?». – «Скользкий тип из Высших Газовых Сфер. Но мы единогласно проголосовали за него всей Канцелярией и прочим электоратом». – «А чем занимается Канцелярия?» – «У каждого – свой участок работы. И каждый знает – что и в какое время должен выполнить, если не поступит противоположных указаний». – «А Вы – что обязаны делать?». – «В этом ангаре я заливаю в сосуды эликсир». – «Зачем и когда?» – «Чтобы соединить дух с телом в момент рождения очередного младенца – будущего гражданина или гражданки». – «А если не залить?» – «Ребёнок не появится на свет или будет мертворожденным, или не станет полноценным патриотом». При всей очевидной абсурдности некоторых ответов, Ангелу нельзя было отказать в умении их обосновывать. Меня всё больше разбирало любопытство. «Где же Вы берёте эликсир? И что он из себя представляет?». – «А вон, видите, цистерну? Он в ней. Что касается его химического состава, то это, извините, секрет, государственная тайна Высших Газовых Сфер». – «А откуда он бёрется?». – «В цистерну его накачивают по указам Резидента». – «А он – откуда берёт?» – «Из недр пространства» – «А в недрах эликсир откуда?» – «Не знаю», – честно развел руками собеседник и добавил: «Это всё равно, что спросить, откуда взялись Вселенная и душа». Тут Ангел нагнулся к столу и воскликнул: «Ой, заболтался я с Вами! Несколько бутылок уже почти пусты!» Он опрометью бросился к цистерне и торопливо вернулся, неся в руках огромную толстостенную колбообразную стеклянную бутыль с жидкостью. Наклонившись над некоторыми пустыми и полупустыми бутылками, он стал аккуратно заливать их, почти до верха. Выполнив работу, он с облегчением вздохнул и поставил принесённую ёмкость на мраморный пол. «Там еще осталось…», – кивнув на бутыль, заметил я. «Хотите, чтобы я долил остаток Вам?», – дружелюбно спросил Ангел. Я помялся. С одной стороны, ситуация абсолютно идиотская, невозможная, иррациональная. С другой стороны, а вдруг, а вдруг, а вдруг действительно жидкость – это особый эликсир, поддерживающий жизнедеятельность? Тогда дополнительные сто грамм для меня отнюдь не были бы лишними. Но ведь попросить – значит признать правоту Ангела и свою зависимость от него, Небесной Канцелярии и Высших Газовых Сфер. «А если долить это мне, то другим людям хватит?», демонстрируя неутомимую тягу к социальной справедливости, спросил я, превозмогая желание крикнуть «да наливайте же скорей!». Ангел улыбнулся: «Источник эликсира, согласно уставу Сфер, не иссякаем. Из недр Вселенной наш Резидент всегда накачает столько, сколько надо, причем, абсолютно бесплатно, на халяву. Так что не стесняйтесь, берите!». Я схватил огромную бутыль, быстро поднял и шагнул к своей бутылочке, стоящей на краю. В ней жидкости было больше половины. В чьей-то соседней – заметно меньше. Ага, значит, мой жизненный запас не так уж мал. А вот другая бутылка рядом – почти полна. Везёт же человеку! Небось, имеет прямой контакт с Канцелярией или Сферами! Ничего, сейчас я с ним сравняюсь… Я поднес огромный сосудище к своей бутылочке и наклонил, чтобы слить со дна драгоценную жидкость через горлышко, но бутылище, оказавшись неожиданно склизким, предательски выскользнул из рук и грохнулся прямо на бутылку, разбив её вдребезги. «Во, невезуха!», – воскликнул я вкупе с яркими непечатными словами. И потерял сознание. Глава 2 Очнулся в своей лаборатории. Электроды и датчики оторвано болтались вокруг головы, словно щупальца разноцветного осьминога. Широкополосный усилитель и моя башка синхронно гудели. Крепко же меня тряхнуло! Я повернулся на крутящемся стуле к письменному столу и, преодолевая некоторую остаточную мутность сознания, кратко записал результаты эксперимента. Впрочем, не была ли Небесная Канцелярия глюком или миражом? Или, может, я просто заснул? Во сне и не такое может привидеться. Стоп. Если бы визит в Канцелярию был реальностью, то ожить тут, в лаборатории, я бы не мог, поскольку там разбил свою жизнь, причем, не фигурально, а натурально: грохнул огромную бутыль с эликсиром прямиком на свою чудесную бутылочку. Раз я живой, значит, ничего реально не случилось. Может, нет никакой Канцелярии? Облегченно вздохнув, я пошел в буфет перекусить, поскольку желудок неудержимо заурчал и заквакал, напоминая о первичности материи и вторичности духа. В буфете за столиками беззубо чавкали десяток завлабов, в большинстве своём сверкая лысинами или (редкие счастливчики) потряхивая седыми гривами. Н-да… В последние годы Институт стал напоминать дом престарелых. Молодежь преимущественно слиняла на фирмы и на Запад, не соблазнившись очередными правительственными реформами университетов. Но завлабы сидят на местах пока крепко, как ржавые кривые гвозди в гнилых досках, хотя и ворчат на тему о том, сколь странно печётся о российской науке кремлёвское единство. – Викентий! Вы почему до сих пор не сдали отчет? – с укором обратилась ко мне завлабиня. – Алина Идрисовна, так ведь я отдал его Вам еще две недели назад… – Тот отчет был годовой. А сейчас нужен другой, за последние три года. И еще принесите срочно план работы на ближайшие десять лет. – На десять?! – Да. – Но для чего? Кому это надо? – Ученый секретарь со всех требует. – А ему зачем? – Отдаст планы в Дирекцию. – С какой целью? – Чтобы отправить в Президиум Академии наук. Запрос идёт оттуда. – А они там в Президиуме случаем не с трибуны звезданулись? Планы на 10 лет! Да тут не всегда знаешь, что будешь делать завтра… – Викентий, перестаньте спорить. Вы ведь знаете, что сопротивляться бесполезно. – Ох, Алина Идрисовна, как же надоели все эти бесконечные отчеты и планы! Заполняем всяческие формуляры, исполняем никому не нужные циркуляры… И получаем копеечные гонорары. Когда же этот дурдом кончится?! – Никогда. Порядок есть порядок. Пожалуйста, завтра же принесите всё, что требуется. Договорились? – Куда ж деваться. Распоряжение начальства это как приказ в армии: исполнять противно, но надо. Вообще-то Алина Идрисовна, как шефиня, меня вполне устраивала, не сильно допекала, ибо появлялась на работе далеко не каждый день, сидела отдельно в своём кабинете, беспрерывно пила там чай и составляла бесконечные планы и отчеты. А с апреля по октябрь вообще пропадала на дачу, где демонстрировала соседям чудеса садово-огородного трудолюбия. Я взял тарелку с борщом и пристроился за ближайший свободный столик. Только сел и начал махать ложкой, как над ухом раздался несмелый женский голосок: «Тут не занято?» Оторвав сосредоточенный взор от свекольной поверхности, я узрел Вику – молодую кандидатку биофизических наук, чудом не уехавшую из соседней лаборатории куда-нибудь за тридевять земель в поисках приличной зарплаты и личного счастья. Она еще не вступила в тот возраст, когда возраст уже не имеет значения. И я почувствовал себя рядом с ней солидным папашкой, отягощенным годами, невзгодами и прогрессирующей лысиной. У неё были смешливые зеленовато-карие глаза, мягкое округлое лицо с задиристым носиком-пипочкой, пухлые губки бантиком и роскошные пышные русые волосы до плеч. Конечно, она мне нравилась, впрочем, как почти все другие молодые симпатичные женщины, изредка еще встречающиеся в нашем дряхлеющем городишке. Её даже не портили очки, а даже наоборот, придавали какую-то своеобразную притягательность, поскольку усиливали пушистость ресниц и выразительность очей. Очки добавляют шарма и сексуальности молодой женщине также потому, что их с неё хочется снять, чтобы разглядеть личико получше, а при этом автоматически возникает желание снять с неё еще что-нибудь… Осознавая неуместность подобных фривольных мыслей в стенах солидного академического учреждения, я постарался переключиться на рабочий режим. – А, добрый день, Виктория! Пристраивайтесь сюда. Кстати, как Ваши опыты? – Да какие опыты! Денег нет даже на пробирки. Наша лаборатория ведь опять не получила никакого гранта. А Ваша? – Тоже снова ничего. – Интересно, куда же те миллиарды деваются, которые на науку по бюджету выделяются? Может, они туннелируют в черную дыру? Или аннигилируют с долларом? – Виктория, даже если мы вдруг это узнаем, нормального финансирования нам всё равно не видать, как коммунизма. – По телеку недавно говорили, что все деньги, предназначенные на биологическую науку в нашей стране, направили в этом году одному академику, который обещал создать препарат, дающий людям бессмертие. – Ну да, главное – уметь убедительно пообещать. И при этом быть академиком. Вот при Сталине (я когда-то читал где-то в газете) тоже был такой престарелый энтузиаст, который вождю лично пообещал. Обещал-обещал, работал-работал, а потом вдруг помер. Денежки – тю-тю. – А Сталин? – Обозвал труп академика непечатными словами. – По телеку говорили, что такой препарат уже почти готов и результаты просто ошеломляющие. Академик порошок показывал. – Ну, Виктория, ежели бы нам кто-нибудь из олигархов или Кремля дал такие бабки, как этому академику, мы бы не только порошок показали, но еще и кинофильм. И приложили бы многотомник отзывов омолодившихся животных, включая престарелых человекообразных долгожителей. – Вы ему не верите? – Да нет, процентов на «дцать» все-таки верю. Ведь когда есть многомиллиардное финансирование, то научное открытие – дело техники, а не гения, ибо можно нанять работать на себя двадцать институтов… – Так ведь он так и сделал! – Значит, молодец. Сила науки 21-го века не в интеллекте, а в бюджете. Пожалуй, однако, всё же и в интеллекте – интеллекте, умеющем сварганить себе бюджет. Между прочим, Вы в курсе, что вещество, которое для академика синтезировали наши химики, очень похоже на аналогичное вещество, которое несколькими годами ранее сделали американцы? – Ой, Викентий, не разрушайте мою веру в новых русских Ломоносовых. Кстати, я краем уха слышала, что у Вас тоже вроде есть интересные научные результаты… – Да, понимаете, Виктория, именно сегодня очень странный получился результат: попал собственной персоной в Небесную Канцелярию. – Ха-ха-ха! Весёлый Вы человек… – Да нет, я не шучу. Хотите, продемонстрирую? Она с сомнением кивнула. И мы, спешно очистив тарелки, отправились в лабораторию. Когда я усадил Вику на экспериментальный стул и начал прицеплять к её голове электроды, она боязливо поёжилась и вдруг передумала: «Нет, не хочу быть подопытной крольчихой!» Тогда я сел вместо неё, прикрепил электроды, включил генератор и попросил: «Пожалуйста, во время моего… э-э-э… гипер-сна или… э-э-э… отсутствия, Виктория, записывайте все показания приборов. А я потом Вам расскажу, где побывал и что видел». Она одарила меня тем патриотическим взглядом, которым обычно взирают боязливые обыватели в креслах у телевизоров на смелых космонавтов, залезающих в ракету на космодроме. «Ну, поехали!», – по Гагарински воскликнул я и включил тумблер генератора. Раздался взрыв. И я провалился в темноту. Глава 3 В глаза ударил столь яркий свет, что пришлось зажмуриться. Медленно приоткрыв правый глаз, я через широкое стеклянное окно узрел Солнце, сверкающее, как гигантский бриллиант. Отведя взор в сторону, увидел неимоверно длиннющий, наверно стометровый, ряд офисных столов, заваленных бумагами и папками с бумагами. На всех столах возвышались включенные персональные компьютеры. На стенах висели графики, схемы и плакаты. На одном плакате было начертано: «Наш офис – светлый лик Небесной Канцелярии». На другом: «Ни дня без отчета!» На следующем: «Пусть планы станут нашим общим будущим». Рядом: «Бди вокруг!» И тут же: «Да здравствует наш самый здравый Резидент в Высших Сферах!» И тому подобное. В огромном офисе не было ни души. По-видимому, все клерки ушли на обед. Машинально глянув себе под ноги (как обычно немного волосатые), я осознал, что они без штанов. Выше ног трусов тоже не оказалось. И рубашка испарилась. А, чёрт! Опять голый! Интересно, куда при попадании в Небесную Канцелярию девается одежда? Похоже, что сюда с собой вообще никакие шмотки пронести нельзя. Даже часы с руки исчезли. Но нет, стоп, на ступнях ног носки-то ведь остались! Эти черные носки я буквально на днях купил. 100 %-ный хлопок. Между прочим, рубашка и брюки были наполовину с синтетикой. Значит, получается, что сюда можно пронести на себе только чисто природное, натуральное. Надо учесть на будущее. Заслышался дробный цокот каблучков. Вдали показалась женская фигурка. Я машинально скрестил руки ниже пупка, но почувствовал себя всё же настолько беззащитным, что решительно сорвал с края окна зеленую бархатную штору и стремительно обмотался ей, как в древнеримскую тогу. Секретарша подошла. В том, что эта яркая блондинка именно секретарша, сомнений не было: офисный стиль, строгие губы, особое учтиво-высокомерное выражение, приправленное супермакияжем, белая блузка, расстегнутая до половины, гру-у-удь (две штуки, но – как четыре), увесистая зелёная папка под мышкой, узкая талия, красная мини-юбка, но-о-о-жки, розовые туфельки на шпильке. Я непроизвольно сглотнул слюну и замер. Она смерила меня в ответ недоуменным взглядом с ног до головы, а затем с головы до ног: «Это что за маскарад?! Вы кто?» – «Я Викентий. А Вас как зовут, если не секрет?» – «Я – Секретарь-Референт», – гордо изрекла она и, тут же сообразив, воскликнула: «Так Вы, вероятно, тот самый хулиган, который нынешним утром нагло материализовался в Эликсирном Цехе нашей Канцелярии!?» – «Так точно», – шутливым тоном ответил я и по военному щелкнул пяткой о пятку. Секретарша оторопело уставилась на мои торчащие из-под бархата волосатые ноги в носках и задумчиво проронила: «Вообще-то меня не снабдили инструкциями, что делать в подобных случаях. Но Господь Резидент только что подписал на эту тему Указ. Читайте!» Она вытащила из папки листок и протянула мне. Указ по Небесной Канцелярии № 25032010. В связи с несанкционированным вторжением некоего исследователя с Земли на территорию Эликсирного Цеха Небесной Канцелярии Высших Сфер и разбитием им стеклянного эликсирного сосуда № 54321 приказываю: 1. Объявить Ответственному Ангелу строгий выговор за халатность и низвергнуть его из Цеха в Отстойник на 15 суток, переведя на должность Безответственного, с соответственным его понижением в уровне благосостояния. 2. Запретить впредь какие бы то ни было несанкционированные вторжения случайных лиц в Эликсирный Цех, а также в другие подразделения и учреждения Высших Газовых Сфер. 3. В случае вторжения не разрешать постороннему лицу хватать сосуд и доливать эликсир в свою бутылку. 4. В случае же хватания или доливания немедленно сообщить об этом в Канцелярию моему Секретарю-Референту для принятия необходимых мер. 5. Вывесить в Цехе новую инструкцию из 125 пунктов по правилам правильного пользования сосудами и бутылками в осенне-весенний период. 6. Провести массовый умный инструктаж всего штата Эликсирного Цеха по технике безопасности на рабочих местах. 7. Контроль за исполнением данного Указа возложить на Секретаря-Референта. 8. Ответственность за контроль исполнения Указа Секретарем-Референтом возложить на моего Первого Заместителя. 9. Предоставить полномочия моему Второму Заместителю проводить контроль исполнения на время отсутствия Первого. 10. В случае отсутствия Первого и Второго Заместителей предоставить право выполнения указанных функций Третьему и Четвертому Заместителю, а при их отсутствии – Пятому и Шестому и т. д., в порядке убывания старшинства. 11. Создать при Канцелярии в ближайший срок Особую Комиссию из 50-ти действительных членов для выработки глубинных алгоритмов инновационных преобразований, направленных на создание бесперебойного режима безопасного функционирования Эликсирного Цеха. 12. Указ вступает в силу в момент написания. Подпись (с расшифровкой): Господь Резидент. Вернув Секретарше эту серьёзную бумагу (скреплённую гербовой печатью Высших Сфер), явно свидетельствующую о солидности и весомости учреждения, а также о решительном характере шефа, я спросил: «А где тут Отстойник?». Секретарша поморщилась и ткнула мизинцем куда-то в сторону и как бы вниз. Двинувшись в указанном направлении, я наткнулся на дверь в стене с надписью «Осторожно! Путь в Отстойник». Открыв дверь, спустился по склизким ступенькам в затемнённое помещение, пахнувшее плесенью, сыростью и бедностью. Небольшой зал был заполнен грудами пустых бутылок. Привыкнув к полумраку, углядел своего Ангела. Он сидел на полу, раскачиваясь, словно шаман, и тихонько бормотал себе что-то под нос. При этом он тряпкой чистил снаружи очередную бутылку. Я почувствовал укол угрызений совести. – Здравствуйте. Вы извините, пожалуйста, что я уронил сосуд и этим сильно осложнил Вашу трудовую карьеру. – А! Это снова Вы!? Коллега, Вы мне, конечно, жизнь малость подпортили. Но бывало и хуже. Кстати, свою жизнь Вы чуть вообще не потеряли. Хорошо, что я успел быстро найти лишнюю пустую бутылочку и собрать туда остатки эликсира прямо с пола. – Спасибо огромное. Я в неоплатном долгу. – Да ладно, это мелочи. А Вы у нас снова какими путями? – Понимаете, решил повторить эксперимент, но попал не в Цех, а в Офис. – Не рассчитали траекторию? – Как Вам сказать… Так получилось… Скажите, а если я пойду к Вашему господину Резиденту и скажу, что тогда в Цехе только я был во всем виноват… – Вряд ли Вас к нему пропустят. Да и вообще Господь Резидент обычно занят крупными общегазосферными проблемами и проектами. Его не разрешается беспокоить по пустякам. Он думает о народе в целом. – Что-то в офисе я народу никакого не увидел… – Да это их всех на очередное собрание погнали, в Полусферный зал. А вообще там работают несколько сотен сотрудников. – Сколько?! – Примерно четыреста. А что? – Ничего себе! Тогда в Цехе, по-видимому, много тысяч? – Отнюдь. Главный Ангел, Старший Ангел, Младший Ангел и просто Ответственный Ангел – Ваш покорный слуга. – Как же вы вчетвером всё успеваете?! И зачем столько народу в Офисе? – Офис – лицо Канцелярии. По нему в Сферах судят об эффективности работы. А в Цех никакие высшесферные комиссии обычно не заглядывают. – Да какая ж это эффективность: четверо вкалывают, а четыреста бумажки перекладывают! – Если бы было наоборот, то Канцелярия не успевала бы составлять планы и писать отчеты. В Цехе мы, в принципе, всё успеваем. Я наполняю бутылки эликсиром. Старший следит за тем, чтобы я ничего не перепутал. Главный – контролируют расход жидкости. Младший – ведёт учет бутылок. А в Офисе эта работа получает свое законное обоснование, сопровождение и продвижение. – Ошизеть! У нас в Институте – примерно такая же фигня. Кстати, Ваш Резидент сам такой порядок устроил? – Конечно. Он ведь у нас чрезвычайно инициативный. За что ни возьмется – всё доведёт до успешного отчёта. – И откуда он такой шустрый взялся? – Сначала был просто никем: симпатичный стажер, без роду без племени. Обитал несколько лет тут, в Отстойнике. Постепенно стал вылезать в Офис, ходить на собрания и заседания, причем, в первую очередь – на фуршеты. Заодно приобретал полезные знакомства. Действовал благодаря своему неотразимому обаянию и напору. К нему привыкли и даже полюбили. Завел высоких покровителей в Сферах. Вошел в состав разнообразных комиссий. Начал оформлять банкеты, потом – писать отчеты, планы, рецензии, отзывы. Попал в Резидиум. Открывал все торжественные мероприятия. Председательствовал на церемониях. И, наконец, был всесферно избран Резидентом. Вдруг где-то завыла сирена. «Ох! Прилетела Комиссия из Высших Сфер!», – испуганно воскликнул Ангел. Раздался электрический треск, запахло серой, сверкнула вспышка света. И тут же всё погрузилось во мрак. Глава 4 Разве можно себе представить, что мрак может длиться вечно? Невозможно. Именно поэтому человек не верит в смерть. Он верит, что после смерти что-то всё равно будет. Пусть не жизнь, но рай или хотя бы ад, или, может быть, ещё что-то, где можно будет поразвлечься. Ну, если не поразвлечься, то хотя бы видеть, слышать, дышать. И эта вера в жизнь после смерти есть самая главная человеческая надежда. А подкрепляется она не только религией, но и тем, что после обморока или клинической смерти человек выныривает из жуткого мрака снова в окружающий мир. Вот и я опять благополучно вынырнул. Очнувшись, я увидел перед собой заплаканное лицо Вики. Даже стекла её очков и те были мокрые. «О, слава богу, Вы живой!», – облегченно воскликнула она, машинально сняв очки и утираясь рукавом. «А в чём дело? Почему это я должен быть не живой? И в честь чего Вы тут ревели?», – удивился я. Вика смущенно вытерла ладонью остатки слёз и слегка улыбнулась: «У Вас ведь пульс исчез! И вот, смотрите, показания приборов ушли почти в нуль. Ой, как я струхнула! Стала звать Вас, кричать, дергать, а Вы не реагируете, как будто… как в коме». Чёрт возьми, ну до чего ж приятно, когда симпатичная молодая женщина по тебе так убивается! Пожалуй, ради такого зрелища можно даже ненадолго и помереть. Впрочем, надо заметить, женские слёзы – как предохранительный клапан у парового котла, ибо означают, что давление достигло предела, но не указывают на истинную причину оного. А, может, у Вики сегодня просто женский организм находится в особой периодически-ослабленной форме? Или, не исключено, испуг случился от одного моего жуткого вида: «мужик в полном отрубе». Или вообще – реакция на меня как такового: небритого и крутого. У женщин так бывает; к примеру, увидят перед собой тигра, испугаются, заплачут от страха, бестолково замашут руками… А потом, между прочим, как ни в чём ни бывало, успокоятся и начинают зверюгу по полосатой шерстке гладить, приговаривая «ах ты мой хороший!» Представив мысленно на своей голове Викины руки, я аж вздрогнул от удовольствия. Но тут же, сделав некое психофизическое усилие, усмехнулся и изрек: «Напрасно Вы так перепугались, м-м-м… милая коллега. Я всего лишь отключился на время посещения Небесной Канцелярии. А посещение, надо сказать, было весьма познавательным…» «И что же с Вами там было?», – заинтересовано перебила меня Вика, сделав ударение на «там». Я решил приколоться: «О! удивительная со мной приключилась история! Такие события!» «Ну, не томите, рассказывайте!», – с нетерпением воскликнула она, уже забыв свой испуг и слёзы. «Очнулся я в офисе этой самой Канцелярии. Смотрю, идёт ко мне шикарная блондинка, причем, почти в чём мать родила, в одном только полупрозрачном лифчике. Ни платья, ни даже трусиков. Волосы до плеч, глаза огромные голубые, ну, и много чего еще при ней, о чем трудно сказать словами, ибо это нужно видеть!» Вика обидчиво прервала меня: «Извините, Викентий, но если там дальше что-нибудь неприличное, то лучше оставьте эти воспоминания при себе». «Да нет, Вика, что Вы! Там всё абсолютно прилично, потому что секс в Небесной Канцелярии категорически запрещен. Смотреть можно. А делать ничего нельзя». Вика тихонько облегченно вздохнула, но не удержалась спросить: «А вот если бы было зя, то – что?». «Я бы не устоял», – честно признался я. И очень зря. Ведь женщине мужчина может признаваться в любых прегрешениях – в хулиганстве, жульничестве, воровстве, бандитизме, алкоголизме, садомазохизме… – в чём угодно – и будет прощен; но есть одно, в чем сознаваться нельзя никогда, даже под страхом удара по башке раскаленной сковородкой: что понравилась другая женщина. Вика не захотела слушать продолжение моего повествования и деловито спросила: «А который уже час?» Я послушно показал ей время на своих ручных часах. «Ой, мне пора!», – спохватилась она и стремительно удалилась. Во не пруха! Только я вроде начал с Викой в научно-душевный контакт входить, и вот, пожалуйста, сам его разрушил, придурок! Нет чтоб не хохмить, а выдумать некую душещипательную историю, например, про какого-нибудь несчастного сиротку-котенка, которого в Канцелярии я спас из огня или проруби! Что ж за натура у меня такая – самовредоносная!? Вечно сам своему потенциальному счастью первый враг. Назавтра я оделся во всё натуральное: чтобы не оказаться в ходе эксперимента в Канцелярии в голом виде – ни грамма синтетики! Даже рубашку отыскал с деревянными пуговичками. И, резво примчавшись утром на работу, позвонил Вике: «Привет! Не хотите поучаствовать в продолжении?» «Вообще-то у меня сегодня свои опыты вроде, наконец-то, намечаются…», – нерешительно протянула она. Ага, раз сразу не послала меня куда подальше, значит, я ей всё-таки не противен. «Виктория! Без вас у меня эксперимент не получится. Нужно, чтобы кто-то меня с приборами контролировал. Выручайте! А свой опыт сделаете завтра. И, кстати, я Вам помогу завтра, если хотите…» «Ладно, скоро приду», – милостиво согласилась Вика. Если женщина пообещала скоро прийти, это означает, что она таки придет, но непременно даст вам почувствовать, сколь бесконечно протяженно это самое «скоро». Прошло два часа… За это время я успел написать и отнести отчеты-планы завлабине (свою лабораторную комнату оставил открытой, чтоб Вика не оказалась перед закрытой дверью). Алина Идрисовна поглядела бумаги по диагонали и фыркнула: «Так не пойдёт! Тут всё слишком кратко, причем, написано в произвольной форме. А надо – подробно, как следует, причем, строго по форме. Вот Вам бланки шести форм. Их все нужно заполнить, причём, как можно более тщательно». «Алина Идрисовна! – взмолился я, – На эти формы с двадцатью пунктами в каждой я же должен буду потратить несколько дней!» «Вот и потратьте», – веско отрезала завлабиня. И добавила помягче: «Планы и отчёты, Викентий, быть может, стимулируют Ваш дальнейший творческий научный поиск». Я хотел было ответить, что максимум, что эти бюрократические бумаги могут во мне инициировать, так это рвотный рефлекс, но благоразумно промолчал и вернулся к себе. И стал, скрипя сердце и мысленно ругаясь непотребными словами, заполнять все загогулисто сформулированные пункты форм, вопрошающих о важнейших достижениях за месяц, за год, за пятилетку, о количестве публикаций в центральных журналах, в зарубежных журналах, в сборниках, о количестве сотрудников, аспирантов, студентов… и т. д. и.т.п. Неужели кто-то будет потом это читать? Разве чиновник, сидящий где-нибудь в тёплом кресле Президиума Академии наук и пялящийся в подобные бесконечные строки идиотского формализма не уснёт от скуки? Я бы, например, подписал, не глядя. Подозреваю, что чиновники делают именно так. Наконец, Вика явилась. На ней было прелестное (ой! прелестное не моё слово, но тут оно абсолютно уместно) платьице: свежее, чистое, светлое, с загзагообразными синими полосочками, какими-то специальными складочками и рюшечками (фиг их знает, как они на самом деле называются!). Непроизвольно охватив ладную фигурку жадным взором, я осознал, что сложена Виктория Василькова, по-видимому, не хуже известной бесстыже-прекрасной Венеры Веласкес. Кстати, а может потому Веласкес свою Венеру на холсте задом развернул, что на физиономию она была страшна как крокодил? Кто знает! Между прочим, личико у Вики очень симпатичное. И куда только я раньше смотрел!? Почему сразу не привлёк талантливую молодежь к совместной научной работе? Впрочем, надо держать себя в руках. А то девушка подумает, что перед ней маньяк, и улепетнёт. Я деловито начал нацеплять на себя датчики и электроды. Вика стала старательно помогать. При этом, склонившись над металлическим зажимным креплением датчика на моей руке, она так приблизилась, что от этого у меня аж дыхание перехватило. Как не вовремя! Но ведь не виноват же я в излишках собственного тестостерона! Тут я учуял от Вики запах убойных духов. Хотя духи-то были, наверно, не ерундовые, а фирменные. Просто я в них ничего не понимаю. Но сразу дурею. Теряю самоконтроль. Ну, всё… если она еще пару минут с датчиками провозится, то я за себя не ручаюсь… Но Вика быстренько всё приладила и тут же щелкнула тумблером – включила электрогенератор, даже не спросив меня, готов ли. Я не успел ни скомандовать ей, ни дать напоследок наборчик бесценных советов, ни хотя бы сосредоточиться на эксперименте (а не на помощнице). И провалился наверх. Глава 5 На это раз я попал туда же, откуда протуннелировал в прошлый раз – в Отстойник. Что ж, очень неплохо; меткое попадание. Кстати, и с натуральной одеждой не промахнулся: штаны и рубашка на месте. Вот только сандалий нет (а продавец уверял – «чистая кожа!»). Оглядевшись, я увидел своего Ангела. Он метлой расчищал пол, усеянный бутылочными осколками. «А! Снова Вы!», – воскликнул он не слишком радостно. И заботливо добавил: «Коллега, идите осторожно, не пораньтесь, а лучше пока стойте на месте». «А что тут без меня случилось?», – полюбопытствовал я. «Без Вас мы тут очень заскучали и для развлечения стали бить посуду», – съехидничал Ангел. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/nikolay-vekshin/nebesnaya-kancelyariya/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.