Эта смешная несмешная жизнь

Эта смешная несмешная жизнь Инга Яр В сборнике представлены рассказы на любой читательский вкус: фантастические, романтические, сатирические и просто «о всяком разном». Действие происходит как в современном реальном мире, так и в иных, вымышленных мирах. Некоторые истории волне серьезные, а есть такие, где герои попадают в непредвиденные, неприятные или забавные ситуации и пытаются из них выйти достойным образом. И тут выясняется, что даже в обстоятельствах, где шутки вроде бы неуместны, порой без юмора никак не обойтись. Такие разные истории объединяет легкость изложения и юмор, вызывающий добрую улыбку. И куда же без интриги: некоторые из рассказов заканчиваются совершенно не так, как можно было ожидать вначале… Инга Яр Эта смешная несмешная жизнь Фантастические Летописи и летописцы Вечер. Эктор Верный, летописец «Теплыня, 19-го дня 6347 года от Великого Предстояния в селении Истра бысть два знамения чудных. Первое, когда на исходе ночи хромая Марита, выгоняя скотину в поле, увидела звезду, упавшую с небес, и в озере сей же час затонувшую. Отчего дым пошел окрест и великое бурление воды в месте падения звезды той образовалось. Но скоро все стихло, как и не было. Марита, конечно, как добропорядочная селянка, пришла и все рассказала мне, летописцу в восьмом колене Эктору Верному. О чем я здесь беспристрастно свидетельствую. И второе знамение было сего же дня после полудня. Отроки Миха и Нелка отловили в водах озерных необычного жука, каких доселе в местах наших не встречалось. Жук четырехлапый, бесхвостый, с круглой головою, живет в блестящей раковине. У раковины половина прозрачная, и можно видеть, как жук сей там ползает, но наружу не выходит. Размером раковина не очень большая, примерно до колена, если поставить. А жук маленький, внутри может свободно ползать. О чем мною немедленно отправлено соколиной почтой сообщение в столицу в Управление Необычных Явлений». Дописав последнюю строку, Эктор поставил жирную точку, аккуратно положил стило на специальную подставку и потряс уставшей рукой. Слишком много событий для одного дня. Никогда такого не бывало. Обычно записи ограничивались одной строкой. Например, так: «Светня, 4-го дня 6347 года от Великого Предстояния в селении Истра бысть сильный дождь с градом. Посевы побило, надо помощи просить в столице». А тут еще пришлось письмо с подробным описанием невиданного жука составлять для Управления Необычных Явлений и все два раза переписывать, чтобы копию сохранить. Для надежности высыхания чернил он подул на записи, бережно закрыл огромную книгу летописи и убрал на полку, поставив в ряд с другими, такими же, за прошлые месяцы. Эктор Верный занимал в своем селении Истра почетную должность летописца. И его отец был летописцем, и дед. Он жил в большом двухэтажном доме у центральной площади и, поднимаясь на специальную площадку на крыше, мог видеть все, что происходит в селении и окрестностях. Эктором его назвала бабушка с папиной стороны и таки настояла на своем, хотя ей все говорили, что нет такого имени, что нельзя дите так называть, негоже это. Но она выискала это имя где-то в старых книгах и сказала, что их далекого предка так звали, и имя Эктор принесет ребенку счастье. Летописцы были во всех селах, численность населения которых превышала сотню жителей. Более мелким селениям своих летописцев не полагалось. Их старосты раз в три месяца приходили к ближайшему летописцу в крупное поселение и отчитывались о событиях. А два раза в год по главному тракту приезжал на самоходной повозке посыльный из столицы и увозил летописные книги. Там они помещались в специальное хранилище, где другие летописцы, более высокого ранга, внимательно просматривали тексты, отбирали самое важное и записывали в главную летопись страны. А также делали обзор всего самого интересного для министерств и императора. Бывало, что император с императрицей и сам наведывался в хранилище и благосклонно слушал, как ему зачитывали информацию о различных событиях и происшествиях. Особенно он любил все необычное и чудесное. Если ему что-то очень нравилось, то приславшему материал летописцу полагалась награда – пятьдесят серебряных монет. По императорскому указанию в столице была выстроена обширная кунсткамера, в которой хранились всякие интересные диковинки, привезенные со всей империи и даже из других мест, где жили иные расы и народы. Поэтому Эктор так старался написать подробнее про найденного жука. Возможно, император захочет забрать его в столицу для изучения и выставления в кунсткамере. Тогда селению будет положена большая выплата и освобождение от налогов на год. Все это Эктор знал не понаслышке, а потому, что в молодости жил в столице целых четыре года, проходя обучение на летописца и постигая разные другие науки. Утро того же дня. Миха Миха пришел спозаранку к озеру и порадовался. Никого еще не было. Он хотел наловить живчиков, приманку для вечерней рыбалки, и как хорошо, что никто ему не помешает. Он перехватил поудобнее банку и зашел по колено в воду. Живчики ловились легко, и скоро полбанки уже набралось. Как вдруг что-то больно стукнуло его по ноге. Он наклонился и с удивлением вытащил из воды продолговатую округлую штуку, блестящую и очень странную. Выйдя на берег и рассмотрев находку, Миха понял, что это какая-то невиданная раковина. Она была гладкая, красивая и, более того, одна половина ее была прозрачной. А внутри копошился… какой-то жук, решил Миха. Жук был странным, у него было гладкое тело, круглая голова с двумя маленькими бусинками глаз и четыре лапки. Хвоста не было. «Вот это находка! Да друзья обзавидуются, когда я его принесу. Ни у кого такого нет! Это вообще, наверное, новая порода жуков. И я ее открыл. И его назовут моим именем. Михижук – звучит! И учитель зачтет мне летнюю практику за пятый класс без отработки», – такие приятные мысли роились в голове у Михи, когда вдруг, откуда ни возьмись, появилась Нелка. – А что это ты тут делаешь? – противным голосом спросила она. – И что это у тебя в руках? – продолжила приставать девочка, хотя Миха пытался спрятать находку. Но от Нелки не отвязаться: пришлось показать и рассказать все о поимке невиданного жука. Нелка, конечно же, сразу вцепилась в насекомое и запричитала: – Ой! Какой хорошенький! А что он ест? А давай его в школу отнесем! Ну и еще всякий девчачий бред типа: – А как мы его назовем? О, как! «Мы». Сразу присоседилась к находке! Если совсем честно, то Нелка ему давно нравилась, поэтому Миха, поломавшись для приличия, согласился считать находку общей. Но название решил оставить – Михижук. И Нелке понравилось, она посмотрела на него блестящими восторженными глазами и сказала: – Я буду гордиться тобой! Кстати, она важную идею подала. Жук-то – в воде найден, значит он водяной и нести его надо в банке из-под живчиков, чтобы он на воздухе не задохнулся. У него же, наверное, жабры, как у рыб, есть. – Но в раковине вроде бы воды нет, – присмотрелся Миха. – Ну и что, значит, у него жабры прямо в раковину вросшие, – мудро сообразила Нелка. Миха быстро выпустил живчиков обратно в озеро, сполоснул банку и набрал чистой воды. Аккуратно опустил жука на дно банки. Подростки некоторое время наблюдали, как жук ползает и шевелится внутри своей раковины, потом он стал беззвучно открывать и закрывать рот. – Может быть, он есть хочет? – грустно сказала Нелка. – Давай ему живчика дадим! – Ты что?! Живчик больше него. Он его самого съест, – возмутился Миха. Налюбовавшись вдоволь, ребята дружно понесли банку в селение. Сначала, как полагается, навестили дом летописца, показали ему находку и подробно рассказали, как, при каких обстоятельствах они его поймали. Эктор все внимательно выслушал, записал на листок черновика и посоветовал пока не вынимать жука из банки, чтобы не убежал. Сказал, что сейчас же заполнит летопись и отправит письмо в столицу, возможно, там заинтересуются. Он предлагал оставить пока жука у него, но подростки решительно отказались, так что он не стал настаивать. Потом они пришли на главную площадь Истры и торжественно водрузили банку с жуком на круглый стол в центре. Еще по пути к площади процессия стала обрастать любопытствующими, и вскоре уже толпа односельчан встревоженно гудела, дивясь на такое невероятное чудо, и изумляясь, и опасаясь. Некоторые от восторга вставали на задние лапы и громко щелкали клювами. Подростки стучали толстыми хвостами по земле, взметая пыль и сор. Поселковый поэт Аграмин тут же сочинил по сему поводу небольшую балладу, которая начиналась такими словами: «О, Миха! Нелку спас ты от страшного жука!» Полдень того же дня. Андрей Воронов Андрей с трудом приходил в себя. Видимо, что-то случилось с оборудованием, потому что выход из анабиоза был болезненным и сопровождался галлюцинациями. Ему долго казалось, что его трясет, качает и даже бьет о стены капсулы. В прозрачном потолке мерещился огромный глаз с вертикальным зрачком, круглый и желтый. «Глаз дракона», – промелькнула вялая мысль. Потом, несмотря на боль, напала страшная судорожная зевота, и, кажется, он пытался кричать, чтобы не закладывало уши. Наконец сознание прояснилось, и Андрей обнаружил, что по-прежнему находится в анабиозном отсеке, но тряска прекратилась, и он лежал на полу. Как отстегивал ремни и выбирался из капсулы он не помнил. Поднявшись, Андрей с трудом дополз до стола с экраном управляющего блока, прочитал на нем информацию, с ужасом обнаружил, что за границей прозрачного потолка плескалась вода. Компьютер кратко сообщил, что вследствие попадания в метеоритный рой корабль разгерметизировался в нескольких местах, а в топливном отсеке началась утечка. Поскольку пилота не было, а единственный пассажир не успевал выйти из анабиоза, автопилот принял единственно верное решение – спасать человека, пожертвовав звездолетом. Корабль был направлен в дальний космос для самоуничтожения. Остатки топлива пошли на то, чтобы вывести его к ближайшей планете с пригодной для человека атмосферой и катапультировать полностью весь анабиозный отсек с системой жизнеобеспечения. По расчету компьютера запасов должно было хватить одному человеку на три года. Сама же система могла функционировать бесконечно долго. Этот маршрут считался одним из самых безопасных, поэтому перевозка грузов и пассажиров осуществлялась автопилотом. Датчики показывали, что отсек полностью погружен в воду, но за водяным слоем примерно в десяти метрах находится атмосфера с пригодным для дыхания воздухом и температурой. Также датчики регистрировали присутствие живых существ большого размера в непосредственной близости от отсека. Андрей включил малый ход и приблизился к прозрачной стенке водоема, в котором плавала капсула, подключил боковой обзор. Анабиозный отсек находился в круглом, прозрачном бассейне, стоявшем на возвышении в центре огромной площадки. По ее краям виднелись строения, очень высокие, с большими проемами входов и окон. А вокруг бассейна толпились существа, напоминавшие динозавров вида трицератопс. Андрей, имевший биологическое образование, назвал бы их именно так. Да, уродливая башка с тремя рогами и клювом, да, толстая, морщинистая, панцирного вида кожа. Сказать, что они были большими – это ничего не сказать. Они были огромны! Самый маленький был ростом с трехэтажный дом. Но были и отличия. У этих существ – шесть конечностей. Две пары задних выглядели как лапы динозавра. Причем перемещались чудовища свободно и на двух, и на четырех лапах. А передние конечности имитировали руки, настоящие руки с четырьмя пальцами. Андрей, вспомнив предполетные инструкции, нашел опцию «Бортовой журнал» и включил ее. На экране высветилась надпись: «Бортовой журнал 01, тип "Летописец", сборочный номер 258А приветствует тебя и готов к работе». – Ну, что ж… летописец, так летописец, – грустно усмехнулся Андрей и начал диктовать, сверившись с календарем: – 30 августа 2099 года по земному летоисчислению, я, Андрей Воронов, начинаю летопись моей жизни на планете разумных трицератопсов… Еще раз о жизни после жизни Даниил Рогов умер. Он знал это совершенно точно, потому что все произошло именно так, как было описано в некоторых книгах, посвященных вопросу жизни после смерти, или жизни после жизни, с которыми он успел ознакомиться. К тому же он все про себя помнил: что ему на момент смерти было восемьдесят пять лет, что умер он во сне от остановки сердца, что всю свою жизнь он посвятил музыке и был выдающимся исполнителем своего времени, что жена его, любимая Настя, умерла десятью годами раньше. Далее, он некоторое время витал под потолком своей квартиры, ощущая необыкновенную легкость, отсутствие старости и слабости. Ничего нигде не ныло, не болело, не стонало. Он мог свободно передвигаться из комнаты в комнату, наблюдая за происходящим откуда-то сверху и не видя своего тела. Близкие обнаружили его смерть только утром, вызвали скорую. Приехал озабоченный, усталый врач, что-то говорил заплаканной невестке, обнимавшей мрачного сына Игоря. Внуки-подростки были на тот момент в тренировочном летнем лагере. Потом врач написал какие-то нужные бумаги, созвонился с милицией, чтобы они пришли и засвидетельствовали факт естественной смерти, и только после ухода милиционера приехал спецтранспорт за телом. Даниил к тому времени уже отчаялся привлечь к себе внимание, его никто не видел и не слышал. Перемещаться в морг, сопровождая свое, чуждое уже мертвое тело, ему не хотелось. Поэтому он выскользнул в открытую форточку, хотя мог бы пройти и сквозь стену, не ставшую преградой на пути бестелесного духа, и отправился в путешествие по-над городом. Вдоволь налетавшись и посетив все любимые места родного и прекрасного Санкт-Петербурга, Даниил стал думать, чем бы еще заняться. Было приятно, что его предположения о том, что смерти нет, а есть переход в другое состояние, все-таки подтвердились. Внезапно Даниил почувствовал, как некая сила властно увлекает его в определенном направлении, сопротивляться ей было невозможно. Он отдался этому движению и вскоре увидел что-то вроде входа в тоннель, только высоко над замлей. «Ну, наконец-то», – успел подумать он перед тем, как его втянуло туда. А затем все последовало, как и писали в книгах: длинный темный коридор, яркое пятно света в конце, бесконечно доброе и мудрое существо, встретившее его на выходе, которое на Земле принято называть Богом. Последовала долгая беседа с этим существом, которое выглядело как седовласый старец, немного даже сказочный. После просмотра и анализа своей жизни вместе с провожатым, некоего «разбора полетов», Даниилу было предложено отдохнуть перед следующим воплощением, выбрав для этого любую обстановку, какую душа пожелает. Он предпочел то, о чем мечтал с юности – необитаемый остров в тропическом море, с голубой лагуной, пальмами и тростниковым бунгало на белом песчаном пляже. И еще Даниил захотел музыкальные инструменты: арфу, гитару, мандолину, свирель, без музыки он не мог себя помыслить. Напоследок мужчина спросил, правда ли то, что теперь можно встретиться с теми, кого любил и кто любил тебя в жизни, поэтому попросил у старца встречи с женой Настей. – Конечно, встреча будет, она ждала тебя все это время, отказываясь от воплощений. Только немного позже, всему свое время, – ответствовал собеседник и растворился в воздухе. Напоследок он слегка подтолкнул Даниила, который неожиданно обнаружил себя летящим по какой-то воздушной трубе большого диаметра. Мимо проносились разные пейзажи, как будто он ехал в купе скоростного поезда. Попав в заказанное место, на берег моря, Даниил увидел и бунгало, и музыкальные инструменты, только Насти там не было. Погрустив по этому поводу и погуляв немного по берегу, он начал играть. У него теперь появилось новое тело, тело здорового тридцатилетнего мужчины, без артритов и радикулитов, с гибкими сильными пальцами. Одет он был в бежевые шорты, легкую футболку голубого цвета и сандалии. И все его музыкальные таланты как будто усилились и обострились: он долго играл на свирели, потом взялся за гитару. Все получалось, он парил, растворялся в этих звуках и знал, что это хорошо. Даниил переиграл многие известные мелодии, сочинил несколько новых, он импровизировал, наслаждаясь чудом свободного творчества. Когда Даниил остановился, то услышал аплодисменты, но какие-то странные, как будто мокрые шлепки по воде. Посмотрев на море, он увидел удивительную картину: совсем близко к берегу в воде полукругом расположились дельфины. Их было десятка три, они слушали его музыку, высунув головы, и теперь шумно аплодировали передними плавниками, шлепая по поверхности воды. Один из дельфинов подплыл ближе и что-то просвистел на своем языке, а в голове у Даниила одновременно прозвучало: – Спасибо тебе, музыкант. Это было прекрасно. Я и мой народ благодарны тебе за полученное удовольствие. Мы хотели бы обратиться к тебе с просьбой. – А вы что, здесь разумны? – с удивлением спросил Рогов. – Мы и там, на Земле, тоже разумны. Просто наша цивилизация отличается от вашей. – Но почему тогда вы не идете на контакт? Почему позволяете убивать вас, держать в дельфинариях, мучать и ставить на вас опыты? Почему вы не сопротивляетесь? – Это сложно объяснить. Наш народ не воюет ни с кем и никогда, хотя силы и возможности у нас есть. Но сама идея нашего существования исключает насилие в любых его формах. Мы предпочитаем позволить себя убить, чтобы не убивать другого разумного. У людей эта идея высказывалась неоднократно, в последние века в Индии Махатмой Ганди. Он называл этот способ борьбы за независимость без насилия сатьяграхой. В твоей России Лев Толстой высказывал идеи о непротивлении злу насилием. Эта философия во многих духовных учениях называется ахимса – ненасилие, то есть поведение, ведущее к уменьшению зла в мире, направленное против самого зла, а не против тех, кто творит это зло. Но, к сожалению, она не прижилась в людском обществе – слишком много агрессии, слишком много. Ее никто не пытается остановить. Скоро нам придется совсем уйти с земного плана, мы не выдерживаем. – Откуда вы все это знаете? – удивился Даниил. – Дело в том, что обнаруженное российским академиком Вернадским общее энергоинформационное поле Земли, или антропосфера, существует. Это что-то вроде вашего интернета, но в миллионы раз мощнее и объемнее, только Вернадский ошибочно приписывал образование этой сферы разумной деятельности человека. На самом деле она существовала всегда и будет существовать. Разумных рас много и все они вносят свой вклад в эту сферу. Она сложна и подчиняется определенным космическим законам. Мы в силу того, что наше развитие пошло не техногенным путем, имеем доступ к этому полю. Там содержится вся информация о происходящем на планете и не только, хранится все, что люди могут себе вообразить, а также и то, что они по ограниченности своего мышления представить не могут. Там содержится информация обо всем, что было, и обо всем, что будет. В древних учениях иногда упоминалось о нем как о свитках, на которых записано прошлое, настоящее и будущее каждого существа на Земле, – отвечал дельфин. – Но почему тогда, если дельфины разумны и представляют собой отдельную цивилизацию на Земле, вы выбрасываетесь иногда на берег. Причем целыми стаями? – поинтересовался мужчина. – Эта наша беда и боль. Раньше ведь такого не случалось. У нас есть враги, они невидимы людям, но мы их видим. Они научились генерировать мощное излучение, которое сбивает нас с толку, мы теряем ориентацию в море и становимся как бы безумными. Возникает непреодолимое желание мчаться сломя голову куда-то. И мы вылетаем на берег, уже ничего не соображая. Иногда, правда, люди пытаются нас спасти, но это мало помогает, многие так и не приходят в себя. – А другие разумные существа на Земле есть? – не удержался от вопроса Даниил. – Да, но их сейчас очень мало осталось, буквально единицы. Они исчезают из физического мира, переселяются на более тонкие планы бытия, – печально ответил дельфин. – Это были цивилизации тех, о ком вы сейчас знаете по некоторым мифам и легендам. Например, раса русалок, или ундин, как они себя называли. Или раса крошечных летающих существ, эльфов. Они питались нектаром цветов и любили водить воздушные хороводы. Люди преследовали и истребляли их. Нарушение экологии, химикаты, войны, все это не дает расти и развиваться, губит тех, которые пошли по биогенному пути. Сейчас в физическом плане выжили только мы и еще одна раса, называющая себя дайвами. Они ушли глубоко под землю, намного глубже ваших самых глубоких шахт, и заняли подземные пустоты. Дайвы существуют в двух мирах одновременно: в плотном и тонком, поэтому могут изменять свойства своего тела, проникать сквозь плотную материю. В общем, вы бы сказали, что они владеют магией. – Но почему они не контактируют с нами? – удивился Даниил. – Потому что когда-то давно, много столетий назад, они пытались подружиться с вами, но у людей их облик вызывал ужас. Дайвов всячески уничтожали или пытались использовать их магию в собственных злых целях. Люди объявили охоту на дайвов, поэтому они спрятались глубоко под Землей и стараются редко появляться на поверхности. Это долгая, страшная и печальная история. Может быть когда-нибудь ты ее узнаешь. А ты хорошо владеешь телепатией, с тобой легко говорить. – Так чем я могу вам помочь? – спросил Рогов. – Просьба такая, попробуй помочь нашему соплеменнику, он сильно пострадал, спасаясь от врагов во время последнего нападения. Все его оболочки растерзаны настолько, что ему грозит развоплощение и потеря огня духа. – Но как же я смогу? – растерялся Даниил. – Я не целитель. – Не надо исцелять, твоя музыка сделает свое дело. Ты просто играй. Мы сейчас доставим его сюда. – Хорошо, я попробую. Два дельфина нырнули под воду и почти тотчас же вынырнули, поддерживая на плаву третьего. Он выглядел не так, как остальные. Его глаза были полузакрыты, цвет тела тускло-серый, на спине виднелось несколько глубоких выжженных борозд. Если бы его не поддерживали, он, вероятно, просто утонул бы. Даниил подошел совсем близко к линии прибоя, разулся и присел на камень, опустив ноги в воду. Дельфины, в свою очередь, отбуксировали раненого товарища на мелководье и оставили рядом с музыкантом. – А он не задохнется вот так, без воды? – спросил он. – Что ты? Мы и на Земле, и здесь дышим воздухом, так же, как и люди. Мы, скорее, можем утонуть, чем задохнуться. – А, ну да, я забыл, – смутился Даниил. Он действительно запамятовал о том, что киты, дельфины и некоторые другие морские животные дышат воздухом, и ему стало неловко. Вообще же, после завершения своих воспоминаний, покадрового просмотра собственной жизни мужчина заметил, что все земное как бы выцветает, теряет остроту и яркость. Чувства перешли на уровень не проживания, а воспоминания. Сохранилось только самое важное – духовные накопления, жизненный опыт, полученные уроки и достижения. Пристроившись, наконец, поудобнее на камне, Даниил выбрал арфу и дотронулся до струн, неотрывно глядя на умирающего дельфина. И арфа как будто ждала этого, отозвалась медленным тихим звуком, который постепенно перерастал в мощную мелодию зова и жизни. Даниил своей музыкой звал дух этого существа вернуться, он импровизировал и пел словами и без слов о том, что не все еще сделано, что дорога не закончена, что впереди есть длинный путь… В какой-то момент он заметил, что ужасные раны на спине дельфина стали зарастать и исчезать прямо на глазах, шкура обрела черный насыщенный цвет и заблестела, а глаза, наконец, открылись. Дельфин забил плавниками и заворочался на мелководье, пытаясь вернуться на глубину. Тогда мужчина взял последний аккорд и бессильно опустил руки, он чувствовал, что выложился по полной. Среди дельфиньего народа возникло ликование, выражавшееся в многочисленных переливчатых свистах и звуках, хаотичном, быстром движении. Спасенный дельфин, поплескавшись с остальными, вернулся к мужчине и энергично засвистел. В голове у Даниила возникло многоцветье образов, звуков, чувств, он почувствовал и услышал горячую благодарность спасенного, увидел картины бескрайнего морского простора, полюбовался великолепными морскими закатами и рассветами, красотами подводного мира. Он на несколько минут ощутил себя в дельфиньем обличье и увидел мир с другого ракурса. Это было неожиданно остро и прекрасно. На прощание дельфин передал фразу: «Благодарю тебя, я твой друг. Если буду нужен, только представь мой образ и позови. Я приду. А сейчас прощай, мне надо спешить. Меня ждут». Дельфины еще раз наградили мужчину аплодисментами по воде и уплыли вдаль, к тому месту, где небо сливалось с морем. Даниил еще постоял на берегу, осмысляя все, что он узнал и услышал, затем медленно побрел в сторону своего нынешнего жилища. Подойдя совсем близко, он неожиданно почувствовал, как его затопила волна счастья. Оно было настолько плотным, полным, всеобъемлющим, что ощущалось как теплый, ароматный ветерок, овевающий его со всех сторон. Не веря себе, замирая от предвкушения, Рогов поднял глаза и увидел, что навстречу ему из бунгало выходит Она – его Единственная, любимая Настя. Она выглядела совсем юной, точно такой же, как в их первую встречу на Земле. На ней было желтое платьице чуть ниже колен с пышной юбкой и рукавами-фонариками, в волосах желтая лента, в руках огромная белая хризантема. Босые ноги легко ступали по песку. Приблизившись, она светло улыбнулась и сказала: «Ну вот, дождалась. Ты пришел, теперь не будет печали». В измененном виде фрагмент этого рассказа вошел в роман «В смерть не убежишь». Последняя особь Утро не предвещало недоброго. Проснулась, встала, тщательно вымыла с бактерицидным мылом руки и лицо. А то мало ли?! Пока я сплю, вирус-то даже не дремлет. Бдительно осмотрела квартиру на предмет проникновения всякой вредоносности. Вроде все спокойно. Выглянула на улицу, людей не наблюдается. Хороший знак – можно совершить вылазку на помойку. Надела уличную одежду, которая теперь все время лежит в коридоре «наказанная», нацепила очки, маску (еще несколько штук со старых «противогриппозных» 2005 года запасов осталось), перчатки тонкие резиновые. И вот, вся такая нарядная выкатилась на улицу. Как назло, мимо подъезда в это время проходил дедок с палкой, что характерно – без маски и без перчаток. «Смертник!» – подумала я. «Дура, паникерша!» – подумал он. Дедок остановился и вежливо вопросил: – Любезная, не подскажете, который час? Я выкрикнула время и спряталась обратно в подъезд, переждать, пока дедушка уйдет подальше. В это время ожил и заурчал лифт, так что я теперь опрометью кинулась на улицу – только бы ни с кем не сконтактировать. Триста метров до помойки преодолела короткими перебежками, замирая, оглядываясь и стараясь слиться с местностью. К счастью, рядом в это время никого не было. С облегчением закинула в бак свой пакет с мусором и двинулась обратно. Тут меня ждало испытание: навстречу мне двигалась пышнотелая дама с мопсом на поводке. И откуда взялась?! Только что никого не было! Дама достала из кармана пачку сигарет и направилась ко мне. – Женщина, у вас огоньку не найдется? – Нет, нет. Не курю, – пролепетала я, испуганно пятясь. Деваться некуда, только на проезжую часть. Хотя бы машин не видно. Бодро подкидывая ноги, поскакала по асфальту в сторону своего подъезда, благополучно заскочила в спасительную дверь. Ура! Вернулась в квартиру. Разоблачилась, маску и перчатки выбросила в специальный пакет, остальную одежду, ключи и дверные ручки щедро опрыскала антибактериальным средством. Правда, не знаю, спасает оно или нет. Думаю, надо бы поесть что-нибудь, раз жива осталась. Организм, он своего требует. Пока чистила картофель, порезала палец. Стала нарезать яблоко, брызнула себе прямо в глаз яблочным соком. Промыла, смазала палец йодом. Сижу вот теперь и думаю, мог ли быть вирус в картошке и яблоке? За всем этим я, конечно, не видела, что делалось на улице. А происходило там следующее. Старичок с палкой свернул за угол, остановился, отбросил палку и стал неожиданно раздуваться, увеличиваясь, меняя форму и цвет. Буквально через пять секунд вместо старичка можно было увидеть большой зеленый шар с многочисленными коричневыми отростками и двумя зелеными же глазками. Как только старичок закончил превращение, из-за угла показалась дама с мопсом. Вместо того чтобы завизжать и убежать, увидев монстра, она остановилась, взяла на руки собаку и тоже раздулась, сливаясь с песиком, превратившись в розовый шар с желтыми отростками. Глаза тоже желтые, большие, числом три. Причем глаза располагались так, что получился равносторонний треугольник. – Ну что? Обломалась, Галиматья? – злорадно спросил тот, кто был недавно старичком. – Ты тоже не преуспел, Пападжона! – огрызнулась та. При этом она так посмотрела на него, что его отростки сладко напряглись. – Так может нам ее… того, поймать? Она же последняя осталась, – спросил бывший старичок неуверенно. – Ты же знаешь, нельзя, следилки заметят, доложат куда следует, – ответствовала Галиматья. – Одержание должно происходить естественным путем, никакого насилия. – Да, следилок в этот раз заслали немерено, – зеленый шар грустно покосился на мух, жужжащих вокруг помойки. Они оба знали, что планету им не отдадут до тех пор, пока на ней остается хотя бы одна разумная особь, не прошедшая добровольное одержание. Люцифер на обочине Люцифер грустно почесал в затылке, а потом и между рожками. Как всегда, топливная сера закончилась именно здесь, на Земле, в самый неподходящий момент. Он пнул ногой колесо серомобиля. Надо же, ведь последняя адская разработка и так подвела. «Придется добираться автостопом», – подумал Люцифер и начал магичить, чтобы убрать хвост, рога и заменить копыта элегантными ботинками Just Cavalli. На поверхности Земли использовать магию по-крупному всегда было трудно, источники силы практически не действовали, а собственный ресурс часто блокировался в перенасыщенной вредными выбросами атмосфере планеты. Он долго стоял на обочине шоссе и уныло разглядывал окрестности. Как назло, дорога оставалась пустынной. Вокруг, сколько хватало глаз, простирались желтеющие поля, только вдоль дороги были в два ряда посажены деревья, в основном клены и тополя. От скуки в голову пришла забавная идея придать кронам различные формы: пирамиду, шар, куб. Некоторое время Люцифер развлекался таким образом, попутно окрашивая листву в синий и фиолетовый цвета. Это был самый простой фокус, не требующий больших энергетических затрат. Наконец вдали показался грузовик, видимо, припозднившийся дальнобойщик. Подсадив попутчика и покрутив головой, водила сказал: – Гляди, как деревья попортили, ур-роды! Это НЛО у нас здесь шалят-развлекаются. Малдера со Скалли на них нету! Развелось этих инопланетян тут видимо-невидимо. В прошлом году они все больше круги на полях рисовали: как загнут все колосья по кругу в одну сторону, так никаким комбайном не поднять, много посевов тогда попортили. К нам даже специально ученые приезжали с приборами, исследовали, что это. Так тебе куда надо-то? В конце речи шофера Люцифер поперхнулся и громко закашлялся, потому что вспомнил, что именно год назад он тренировал в этих местах способный молодняк, отрабатывая вертикальный взлет и посадку на новых летательных аппаратах, основанных на вихревых и магнитных энергетических потоках. Талантливые курсанты увлеклись процессом и выделывали фигуры высшего пилотажа, соревнуясь, кто оставит более затейливые следы на земной поверхности. – Да мне бы только до ближайшего города, а дальше я уже на автобус пересяду, – сипло сказал он. Точка невозврата – Мой психоаналитик мне сказал… Женщина сделала интригующую паузу и стала наливать себе чай. Мужчина напрягся и замер, предчувствуя беду. С недавнего времени все их скандалы начинались с этой фразы, которую жена не уставала повторять. Супруги сидели на веранде загородного дома и завтракали. И дом, и интерьер веранды позволяли думать, что эти люди принадлежат к довольно обеспеченному классу. Мебель из натурального ротанга, отделка стен и потолка ценными породами дерева, светильники, шелковые драпированные шторы, украшавшие узорчатые окна, светлые тона мебели, цветы в вазонах, все создавало ощущение уюта и достатка. И, главное, без излишней вычурности и крикливости. Все было продуманно и в меру. Вероятно, здесь потрудился хороший дизайнер. В середине XXI века натуральные материалы стоили баснословно дорого, рядовые граждане не могли себе позволить такую роскошь. Мужчина, на вид лет шестидесяти, выглядел представительно, седеющий, с небольшой аккуратной бородкой и усами. Женщина явно была намного моложе супруга и очень красива. Светлые вьющиеся волосы, четкий овал лица, серо-голубые большие глаза, все в ней вызывало приятное расположение. Только выражение лиц у обоих портило впечатление. Женщина улыбалась как-то хитровато-злобно, предвкушающе, а на лице мужчины проглядывали усталость и тоска. Женаты они три года. У мужчины это был второй брак, первая жена погибла в автокатастрофе десять лет назад. От первого брака у него был взрослый сын, который несколько лет назад ушел в далекий космос в исследовательскую экспедицию. Связь с ними внезапно оборвалась через год полета. Звездолет и экипаж числились пропавшими без вести. Семь лет Глеб прожил вдовцом, а потом встретил Лилиану и влюбился как мальчишка, тем более что она чем-то неуловимым напоминала ему рано ушедшую за грань первую жену. То ли поворотом головы, то ли манерой вздыхать и перекрещивать руки особым образом. У Лилианы же, наоборот, был богатый опыт браков и разводов. Глеб стал ее пятым мужем. Но детей у нее не было ни в одном из союзов. Она относила себя к движению чайлдфри и отказалась от материнства по идейным соображениям. Первый год их супружества состоялся достаточно счастливым. Глеб, влюбленный по самые уши, со всем пылом и страстью стареющего мужчины не замечал никаких недостатков в супруге, стремился исполнять все ее прихоти и желания, тем более что его финансовое благополучие обеспечивалось престижной работой в директорате крупной компании по разведке и добыче урана и плутония вне пределов Солнечной системы. Лилиана с царственным великодушием позволяла ему купать ее в роскоши. Ее состояние после последнего развода было весьма скромным – четвертый муж нанял хорошего адвоката и оставил ей только небольшое содержание. Изменение отношений началось со второго года семейной жизни. Лилиана стала все больше времени проводить вне дома, у нее появились какие-то свои новые друзья, откуда-то нарисовались весьма подозрительные старые подруги. В доме стали появляться странные личности богемного вида и даже откровенные фрики, причем уже давно вышедшие из молодежного возраста. Лилиана начала закатывать истерики по любому поводу, постоянно отказывала Глебу в близости, ссылаясь на усталость и недомогания, потом вообще переехала в отдельную спальню. Год назад по совету своего доктора она стала посещать психоаналитика четыре раза в неделю, с этого момента отношения между супругами еще больше ухудшились. «Мой психоаналитик сказал, что ты слишком самовлюблен и нарциссичен, чтобы сделать меня счастливой. Мой психоаналитик сказал, что я слишком много времени трачу на домашние дела. Мой психоаналитик сказал, что выйти замуж за мужчину на двадцать лет старше была плохой идеей», – такие высказывания звучали довольно часто и всегда приводили к крупным ссорам. Причем Глебу не надо было даже участвовать. Любое сказанное им слово и даже молчание обращалось против него. Как в старинном анекдоте: «Пока я брился в ванной, жена у меня что-то спросила, сама себе ответила, сама с собой поругалась – и из ванной я вышел уже разведенным человеком». Лилиана нарочито медленно налила себе чай, добавила лимон, сахар, покрутила в руках рогалик с джемом и, наконец, повторила и продолжила фразу: – Мой психоаналитик мне сказал, что я должна сменить пол. Глеб от изумления поперхнулся чаем и долго сипло кашлял. Жена сидела, скромно опустив глаза, на ее лице появилась гримаса торжества – давно ей не удавалось произвести такого эффекта. – Что?! Ты в своем уме? – только и смог он спросить. После чего ему оставалось молчать и слушать. На протяжении следующего часа Лилиана подробно рассказала, что всегда хотела попробовать быть мужчиной. Психоаналитик с ней согласился и даже одобрил эту идею. Лилиана все узнала и записалась в самую престижную клинику для обследования и первичной операции. Всего будет необходимо три операции в течение года и курс гормональных препаратов. И – voil?, она превращается в мужчину. Нельзя сказать, что Глеб не пытался ее отговорить, очень даже пытался, но супруга была непреклонна в своем решении. Никакие его аргументы не принимались. Когда он сказал, что при ее росте и параметрах фигуры мужчина из нее получится не очень-то, совсем мелкий и плюгавенький, жена три дня с ним вообще не разговаривала. Скандалы и выяснения следовали ежедневно друг за другом с изнуряющей силой. На вопрос: «А как же наш брак?» Лилиана, очаровательно улыбаясь, сообщила, что планирует развестись с Глебом и жениться на своей давней подружке Галинке, которая согласна. Глеб представил себе долговязую, тощую Галинку в фате и подвенечном мини-платьице, а рядом – узкоплечего мальчишку-подростка с широкими бедрами, ростом невесте едва ли до плеча, в которого превратится его жена. После этого он замкнулся и замолчал, покорно вынося истеричные вопли Лилианы, пытавшейся втянуть его уже в перипетии раздела имущества после развода. И вот однажды Лилиана торжественно сообщила, что завтра уже отправляется в клинику для консультации с врачом, а сегодня она хочет устроить прощальный ритуал, последнюю совместную поездку. – У нас было свадебное путешествие на Венеру, помнишь? Теперь же будет предразводное путешествие, – необычно миролюбиво сказала Лилиана. – Какое же? – слегка заинтересовался Глеб. – О, это секрет! Сюрприз. Тебе понравится, я обещаю. Ты все узнаешь в момент отъезда. Больше он ничего не добился. Жена сообразила, что оплачивать операции и пребывание в клинике должен муж, своих средств у нее явно не хватало, хотя он по ее настоянию и переписал на нее часть акций компании, поэтому она изменила тактику, став очень ласковой с ним, даже заискивающей. Глеб к этому времени находился в такой глубокой тоске и отчаянии, что не стал сопротивляться. Ему было уже все равно, что бы ни происходило. * * * Теплым солнечным летним днем к берегу реки Исеть, недалеко от крупного населенного пункта, по заросшему проселку проехала грузовая машина с крытым синим фургоном, на боках которого было написано крупными буквами: «Прием макулатуры и вторсырья». Машина заглушила мотор и на некоторое время как будто замерла. Ничего не происходило. Казалось, что водитель осторожно присматривается к окружающему лесу и небольшой поляне, на которой оказался грузовик. Затем боковая дверца фургона сама собой раскрылась, и стали видны наваленные друг на друга связки с тряпьем и пачки картона, старых газет и еще какие-то неприглядные, грязные тюки. Через пару минут из-за тюков осторожно выбрались Глеб и Лилиана. Они были в простой, удобной для путешествий одежде: свободные, но неширокие брюки, заправленные в высокие шнурованные ботинки, и легкие куртки-ветровки, надетые на футболки. Цвет одежды был выдержан в зеленовато-коричневых тонах и не бросался в глаза. Так могли бы одеваться туристы, отправившиеся на недолгую прогулку по лесу с пикником. Они осмотрелись и двинулись по узкой тропинке к берегу реки. Машина осталась стоять на поляне, в кабине шофера не наблюдалось никакого движения. Выйдя на берег, женщина вдохнула полной грудью, повертела головой, оценивая открывшийся пейзаж, и восхищенно рассмеялась. Мужчина тоже огляделся и в свою очередь разулыбался. Перед ними была излучина не очень широкой реки, вдалеке виднелись пятиэтажные дома, еще дальше силуэт церковного купола, видимо, окраина города. Берега реки очаровывали той неповторимой природной красотой, которая никогда не надоедает. Ели, березы, клены, заросли орешника, все вызывало умиротворение и удовольствие, радуя взгляд. Солнечные лучи ласково грели кожу, голубое безоблачное небо довершало картину. – Как красиво! – воскликнула она. – Да, – согласился мужчина, – и воздух какой свежий, никаких индустриальных пейзажей и выбросов. А где это мы оказались? Женщина усмехнулась: – Ты опять все проспал, – сказала недовольно она. – Помимо основной программы нам дали бонус: тридцать минут в окрестностях Свердловска в ХХ веке, году этак в семидесятом. – Семидесятые годы ХХ века? Хорошие годы и место хорошее. Жизнь тогда была добрая и спокойная. У народа была идея, было зачем жить, коммунизм строили, – задумчиво сказал мужчина. – Ну, не все уж были такие добрые и спокойные, – возразила женщина, – криминала и всякой дряни тоже хватало. – Но все же уровень агрессивности населения был в целом значительно ниже, чем, скажем, через тридцать-сорок лет. А что за бонус? – Это что-то вроде подарка от компании, у них юбилей: тридцать лет со дня создания, и они дарят сегодня, только сегодня всем группам по тридцать минут, – пояснила женщина. – А-а, понятно. А что за город там, вдали? – Опять ты меня не слышишь. Я уже говорила – Свердловск, потом ему вернули более раннее историческое название – Екатеринбург. Это где-то за Уралом, я тут не была никогда. Я знаю, что в этом месте добывали много камней-самоцветов. Помнишь «Уральские сказы» Бажова? Так вот, хозяйка Медной горы где-то здесь обитала. Пара немного еще постояла, потом они потихоньку побрели вдоль берега, срывая с кустов переспелые ягоды малины. – А давай здесь останемся, – неожиданно предложил мужчина, резко останавливаясь. – Ассимилируемся, работу найдем, проживем спокойно до конца дней своих. – Ты что! – испугалась женщина. – У нас же нет разрешения! Да и не сможем мы ассимилироваться – или в милицию попадем, или в психбольницу. Сначала в милицию заберут, потом передадут в психушку. Да и вообще, если ты забыл, на минуточку, у нас прощальное путешествие. Завтра я должна быть в клинике. Она испуганно замерла и побледнела, потом истерично выкрикнула: – И вообще, время уже! Пойдем скорее назад, а то опоздаем! – Лилиана, давай поговорим еще раз, все спокойно обсудим, – сделал попытку Глеб. Но жена уже быстро бежала назад к грузовику, все так же тихо и неподвижно стоявшему на поляне, вернулись молча и порознь. Мужчина помог женщине подняться в фургон и замер, держа руку на дверце. Она пробралась за мешки и тюки, обернулась и поманила его рукой. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=67180167&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.