Преступная любовь. Пленница

Преступная любовь. Пленница Елена Тихая Я оборотень. Тигрица. Дочь вождя. Но после исчезновения любимого жизнь потеряла краски. Отец решает меня встряхнуть, напоминая о долге. Теперь я должна выбрать себе мужа, хотя сердце принадлежит другому. Да только не пошли бы они все к черту! Это моя жизнь и, если придётся, то я пойду против долга, семьи и даже против самой природы… Вторая книга дилогии "Преступная любовь" От автора: Не забывайте оставлять отзывы на книгу. Автору очень важно знать мнение читателей о своем творчестве. Елена Тихая Преступная любовь. Пленница Пролог Лоренцо протянул ко мне руку, аккуратно вынул кольцо из пирожного, окунул его, в доселе не известно зачем принесенный стакан чистой воды, и взял мою руку. Что ж, я уже согласилась ее отдать ему. Я подала ее Лоренцо, и он ловко надел кольцо на палец. Кожа будто загорелась. Еще полтора года назад на этом самом пальце было совсем другое кольцо, принятое не только разумом, но и сердцем, и душою. То кольцо я носила с гордостью и счастливым благоговением, ожиданием счастья, долгого и нежного. А оказалось все иначе. Я вздохнула от воспоминаний. Это кольцо было тоже красивым, только ситуация и чувства совершенно другими. – Может быть, не следовало? Если не хочешь носить его, я не обижусь, – проговорил Лоренцо, прекрасно прочитав все на моем лице. Мне даже стало не по себе. – Нет-нет. Колечко очень красивое, – проговорила я. Теперь я невеста… Оставшийся вечер прошел вполне приемлемо. Лишь на пороге моего общежития я сделала глупость. Мы стояли у дверей. Прощались. – Завтра увидимся, моя дорогая Ламия! – проговорил Лоренцо и наклонился ко мне. Я мгновенно поняла, что он делает и знала, что это нормально, только вот тело отреагировало несколько иначе. Голубые глаза прикрыли веки, правой рукой он слегка притягивал мой подбородок к себе, губы приоткрыты. Боже! Давая согласие на брак по расчету, я оценивала все что угодно, кроме того, что действительно было важно для нас обоих. Супружеский долг – вот именно то, что я упустила. Знаю, дура! Как можно было думать о браке и не задуматься об этом? Но так уж у меня вышло. К этому поцелую я была не готова. Мне бы хоть морально подготовиться. А нет! После исчезновения Маркуса, ни один парень ко мне не прикасался, не то, что целовал. Да и вообще, он был единственным моим парнем. Между нами осталось меньше сантиметра. Мои глаза были открыты. Я понимала, что нельзя отворачиваться, что непременно надо ответить. Лоренцо сделал мне предложение и я его приняла. Теперь я его невеста и он имеет полное право целовать и обнимать меня, а когда поженимся еще и … Сердце ушло в пятки. В один миг я закрыла глаза от мало приятного будущего. Открыла глаза я лишь, почувствовав его губы у себя на щеке. – Мда, понятно. Знаешь Ламия, я все знаю о тебе и Маркусе, сам в какой-то мере виноват в этом, но ничего изменить не получится, его уже не вернешь. А я вот здесь перед тобой, живой и здоровый. И ситуацию с отцом я тоже знаю. Понимаю, что тебя вынуждают выходить замуж, но ты не готова стать чьей-либо женой. Ты даже не допускаешь возможности поцелуя, а что будет дальше? Я не мазохист и не святой. Я мужчина, хочешь ты того или нет. Я даю тебе ночь, чтобы все обдумать. Если жена, значит, жена со всеми вытекающими. Я нормальный мужчина со всеми естественными потребностями. Да, я хочу, и прикасаться к тебе, и обнимать тебя и целовать, а брак предполагает еще и супружеский долг. Не знаю, думала ли ты об этом, но советую подумать. Насиловать собственную жену не буду, я не садист. Но сама пойми, мне нужна семья, я хочу детей. Детей, понимаешь? А они из воздуха не берутся! Подумай. Не можешь, не надо. Конечно, наши отношения уже никогда не будут прежними, но какими именно они будут решать тебе. ГЛАВА 1 Пустота Бешеный рев мотора заглушал мой собственный вой. Я не плакала, я выла от боли и отчаяния. Сердце бешено колотилось о ребра, чуть ли не причиняя вполне ощутимую боль. Легкие горели, не то от недостатка кислорода, не то от его переизбытка. Не знаю точно. За дыханием я сейчас не следила. А вот слез как таковых и не было. Я просто вела машину вперед, как на автопилоте. Девочки кричали с заднего сидения, куда еле успели заскочить, когда машина уже рванула с места. Грегор оказался проворнее и понятливее что ли, потому что заскочил на секунду ранее на переднее пассажирское сидение в собственном автомобиле. Я только успела повернуть ключ зажигания. Педаль газа, конечно же, была вжата в пол до упора. Боль и отчаяние, страх и стресс, гнев и надежда. Все это сейчас испытывала я сразу и одновременно. Уши заложило, тело двигалось автоматически, а в голове звучали слова Лоренцо «на нас напали». Напали! На них напали! Это могли быть только вампиры. Никто другой, даже самые отъявленные бандиты не могли напугать Лоренцо до такой степени, что у него голос дрожал. Машина была не самой скоростной, не самой мощной, да и не особо новой. Как же мне сейчас хотелось рвануть с максимальной скоростью оборотня на своих лапах. Я бы уже давно была на месте! Но нельзя! Даже в такой крайней ситуации, я не имела права рисковать. Я должна была держаться. Из последних моральных сил держаться! Мысленно я поблагодарила Грегора, за отличные тормоза. Машина отреагировала просто великолепно. Вот я вижу Лоренцо, разбитого и потерянного. Рядом с ним на лавочке сидят семь парней. Как они на ней поместились меня не спрашивайте, не знаю. Но это меня не очень-то волновало. Я не видела одного, самого главного и долгожданного. Из машины я вылетела. – Где он? Что с ним? Что случилось? – проговорила я на гране моих душевных возможностей. Меня начало колотить. Если все живые здесь, то Маркус… Мурашки? Нет, по моей коже сейчас бегали не просто мурашки, им нет названия. Вот теперь я точно перестала дышать, и легкие моментально отреагировали, вспыхнув новой порцией боли. Казалось, что сердце тоже остановилось в ожидании. – Ламия, прости. Прости меня! Я не успел, – проговорил Лоренцо, зарываясь лицом в собственные ладони. ОН НЕ УСПЕЛ! Не успел? Что это значит? Он мертв? От предположения у меня закружилась голова, и подкосились ноги. Грегор подхватил меня под руки. Теперь он требовал нормального и внятного ответа от Лоренцо. Я же больше не могла произнести ни слова. В глазах помутилось. Уши заложило так, что я больше не разбирала слов. Я была на грани обморока. Все телесные контакты были для меня не значительными. Я понимала, что меня бьют по щекам, трясут за плечи и кричат что-то. Но ничего из этого не воспринималось мною. Мне не было больно. Не приводило в чувства, не возвращало к реальности. Действительность ускользала от меня. Мое тело посадили куда-то и передали в другие руки. Все вокруг стихло. Девичьи голоса становились все тише и тише, пока совсем не исчезли. Вокруг стало темно и пусто… – Ламия, дочка! Ламия, очнись! Ламия! – звал меня голос отца в темноте. А мне не хотелось возвращаться. Здесь в пустоте и темноте так тихо и спокойно… – Ламия, милая, – рыдала где-то рядом мама. А вот на этот голос мне захотелось откликнуться и успокоить. Она плакала. А из моих глаз не пролилось ни единой слезинки. «Я потеряла его. Я погубила его» – гудела мысль в моей голове. – Маркус, – произнесла я. Его имя само сорвалось с губ. Веки затрепетали и все-таки поднялись. Я увидела размытые силуэты своих родителей, Грегора, Дорджеста и Лоренцо. Все они стояли возле меня, внимательно разглядывая. – Уносите ее, – велел отец. Эти слова подействовали на меня сильнее, чем все их просьбы и увещевания. Меня будто окатили ледяной водой. Мгновенно зрение восстановилось, слух пришел в норму, и я подскочила на ноги. – Нет! Не надо меня никуда уносить! Что с ним? Я хочу его увидеть! – закричала я, переводя взгляд с одного на другого. Ну, почему нападение случилось именно сегодня, именно там и именно с ним? Там же было несколько парней, так почему же именно он? Подсознание устыдилось такому вопросу, но не возымело власти. Все они опустили глаза. Лоренцо еле держался на ногах, бледный как смерть. Видимо, он тоже окунулся в темноту. – Ламия, давай поговорим об этом дома, – начал отец, протягивая ко мне руки, – Мы во всем разберемся. Мы его найдем… – Что значит, найдем? Где он? Что с ним? Он жив? – говорила я на одном дыхании. Сердце вновь заколотилось в смутной надежде. – Ламия, я… я не успел… все случилось так быстро, – залепетал Лоренцо. Я смотрела на него, и мне стало жаль парня. – Расскажи мне все. Максимально подробно. А лучше, отведи меня туда! – произнесла я, взяв себя в руки. Глубокий вдох за мгновение до этого помог мне сконцентрироваться. Раз они его не нашли, значит есть шанс, что он жив. А следовательно, надо максимально достоверно понять, что случилось и куда он мог деться. – Ламия, это не лучшая идея. Тебе не хорошо и не стоит туда идти, – вновь вступил в разговор отец. Он подошел ко мне и обнял за плечи. Он хотел меня поддержать, но почему-то вселил безнадежность. Резким движением я стряхнула его руки с плеч, замахав головой. – Нет, отец! Я должна его найти! И нет времени на споры, ведь он может быть ранен!!! – почти кричала я. – Пойдем, – более или менее отвердевшим тоном проговорил Лоренцо. Я кивнула. Отец быстро обогнал нас. Видимо, пока я находилась без сознания, Лоренцо уже успел сводить его на место. Я обошла Лоренцо и пошла вперед. Нам не понадобилось и двух минут, чтобы достичь небольшой полянки за городом. Всего сотня метров, а случилось ужасное. На поляне было расстелено большое покрывало синего цвета. Конечно, сейчас оно не было идеально разложено, по нему явно бегали и падали. На нем были повалены тарелки с закусками и чипсами, а также множество пивных бутылок. Запах от них стоял вполне разительный. Сразу было понятно, что часть пива вылилась из бутылок. Но дыхание у меня сперло от совершенно иного. Прямо на углу покрывала, я бы даже сказала, что больше на траве находилось пятно крови. Его крови! От вида фиолетового пятна на покрывале мне вновь стало не хорошо. – Я же говорил, что не стоит, – тихо проговорил отец, беря меня под руки. – Нет, все правильно. Лоренцо, возьми себя в руки и расскажи мне ВСЕ! – потребовала я, хотя голос был надорванный. В глазах вновь мутнело, но я интенсивно моргала. Мне нельзя больше падать в обморок! Нельзя!!! – Мы сидели здесь. Разговаривали, играли и пили, – начал Лоренцо, показывая рукой на покрывало. – Играли? – усмехнулся Грегор. – Да. Мы разыгрывали Маркуса, устраивали конкурсы. Это нормально, – нахмурился он. – Продолжай! Не обращай внимания на него! – проговорила я, тяжело вздыхая. – Я как раз участвовал в конкурсе, когда появился вампир. Я не успел ничего предпринять. Я только развернулся, почуяв его, чем и привлек внимание парней. Маркус встал. Думаю, что вампир тоже понял кто я, потому что бросился на меня. Но мы с Маркусом стояли очень близко, ктомуже я не имел права перевоплотиться. Люди все-таки рядом. Я попытался отразить его атаку так как есть, лишь силой. Но вампир налетел на Маркуса и сбил с ног. Я почуял кровь, но причины я не успел заметить. Парни уже бежали к городу. Вампира я выкинул и зарычал. Но парни меня видели. Тогда я почуял еще вампиров. Сразу три вампира направлялись к нам. Энд тянул меня за руку. Я не успел сообразить забрать Маркуса. Парни не разошлись, а лишь спрятались за первыми же домами. Отсюда я и позвонил в деревню, а потом уже тебе в кафе. Но к твоему приезду я вернулся сюда и не обнаружил Маркуса. Вампиры забрали его. Я понятия не имею, куда и зачем. – Может быть, мы еще успеем его отбить? Надо догнать их! Нас больше, мы сможем. Надо пойти по следу… – воодушевилась я. – Нет, Ламия. Не выйдет? – похлопал меня по плечу отец, – Мы уже прошли по следу, пока мать сидела с тобой. Но ничего хорошего сообщить не можем. Они ушли по воде. Маркус с ними. След мы потеряли. – Что значит, потеряли? Мы же можем искать его на том берегу. След не может просто так исчезнуть, – не сдавалась я. – Вампиры не оставляют людей в живых. Его тело они скорее всего оставят в реке. Оно им не нужно, – удрученно отвечал отец, – Мне жаль. Очень жаль. Но надежды нет! – Надежды нет тогда, когда мы отказываемся от нее. А я буду искать его! Буду!!! – кричала я. Вот теперь уже из глаз хлынули слезы отчаяния. Сумасшествием я не страдала, поэтому и сама прекрасно понимала всю жестокую правоту отца. Маркус уже мертв, даже если они забрали его живым. Только вот зачем забирать тело? У меня не было сил. Я не знала, что мне делать. Сначала я упала на покрывало прямо возле пятна его крови. Боль разрывала мне сердце. Мое сердце, будто сделанное из хрусталя покрывалось кровавыми трещинами, которые множились, росли и утолщались с каждым мгновением. С каждым ударом сердце раскалывалось на миллионы мельчайших кусочков, которые уже не собрать воедино никогда. Его нет. Нет и моего сердца. Он забрал его с собой. Мой крик перешел в кашель и хрипы. Легкие не могли больше выносить такой нагрузки. Через какое-то время я поняла, что лежу на земле, мертвой хваткой схватив это покрывало, которое прижимаю к сердцу. Когда слезы закончились, оставив дикую боль, которую тело уже не было способно изливать наружу, кто-то меня поднял. Забрать покрывало у меня никто не пытался. Меня вели под руки. В глазах снова помутнело, и я провалилась в темноту. Эта ночь была самой кошмарной в моей жизни. Мне не снились кошмары. Они чудились мне. Ужасным калейдоскопом моя собственная фантазия прорисовывала картины его смерти, его брошенного где-то тела, плывущего по реке или заваленного травой в овраге… Утро было аналогичным. Я еще раз поговорила с Лоренцо и Дорджестом, который был приставлен ко мне. Отец боялся, что я могу натворить в таком состоянии глупостей. Пытаться бежать сейчас было бесполезно. Новые рассказы и покрывало по-прежнему зажатое у меня в руке воспроизвели вчерашнюю истерику. Следующий день был еще хуже. Он должен был стать самым счастливым в моей жизни, а стал кошмаром. Мало того, что я не могла ни есть, ни пить, ни спать толком, что приводило мое физическое состояние в изнеможение, так в деревню явился разгневанный священник. Он утверждал, что мы похитили его и скрываем у себя. И не могу сказать, что именно его остановило, гнев моего отца или всеобщее настроение, но в конце он явился ко мне. – Ты, – произнес он надменным голосом. Ледяной режущий по ушам тон вызвал у меня еще большее к нему отвращение, – Я знал, что ты погубишь моего сына. Я был против. И то, что случилось полностью твоя вина. Если ты не сама его убила, то это сделал кто-то из вас! – на это раздалось приглушенное рычание. Кто-то хотел возразить. – Тебе не будет покоя. Ты никогда не забудешь его. Лицо Маркуса будет всю жизнь преследовать тебя. Ты никогда не найдешь покоя! Я проклинаю тебя!!! – последние слова он кричал во всеуслышание. Его слова раздавались в округе, в ушах, но не задерживались в мыслях. Я давно уже поняла, что этот человек никогда не заслужит моего уважения! Позади меня стояла мама. Раздалось ее отчаянное и испуганное «АХ». А впереди себя я видела отца, лицо которого было как никогда ожесточенным, а руки напряженными до предела. Он стоял за спиной священника, и казалось, вот-вот бросится на него. – Все? – равнодушно спросила я. Сознание было здесь, вместе с телом, а душа и сердце мои вместе с жизнью и чувствами ушли за Маркусом вслед и потерялись где-то вдали. Поэтому мое равнодушие явно удивило присутствующих. Священник не смог больше сказать ни единого внятного слова, пробурчал что-то себе под нос и уехал. Дорджест сказал, что последняя членораздельная его фраза была «мой сын мертв». Еще несколько дней я ни с кем не разговаривала. Мама уговорила меня, есть и пить, чтобы вернуть силы. Всю еду она приносила мне на кровать, потому что вставать не было желания. Через неделю после исчезновения я впервые встала и уговорила отца отпустить меня на поиски. Я хотела заниматься ими сама, зная, что тело уже ищут другие. Пока безуспешно. Два месяца мы с Лоренцо, который чувствовал свою вину в случившемся, искали следы. Мы перешли на другой берег, но след уже был затоптан целым букетом запахов всех оборотней, которые здесь побывали. Тогда я стала искать запах крови Маркуса. Обычно запах человека значительно слабее и неустойчивее вампирского, но все-таки открытая кровь. Много миль мы оббегали вдоль берега, даже пересекли границу штата. Только удалившись вглубь штата Айдахо, мы смогли найти четкие, но достаточно давние следы вампиров. Что-то еще было примешено, но был ли это Маркус, я не могла сказать. После очередной водной преграды мы потеряли след окончательно. За это время боль отступила. Не было бешеного биения сердца или его остановки, легкие не горели от боли больше. Но все это не принесло даже спокойствия. Жизнь моя была потеряна. Я потеряла ее смысл. Жизнь стала пустой. Просто ходить и передвигаться стало инерцией. Я не нуждалась в этом, но это было нужно моим родным. Я видела, как они переживают за меня, но… Я стала чаще думать о том странном вопросе. Неужели, я была способна предложить на место Маркуса любого другого парня из той компании? Неужели, для меня ценным стал только Маркус? Достойно ли это оборотня? Весь городок был увешан объявлениями о пропавшем парне МаркусеТортоне. Это я узнала от Лоренцо, поскольку в город больше и шагу не сделала. Мне было больно возвращаться туда и видеть эти улицы и дома, мимо которых мы гуляли.Наше кафе, в котором мы впервые нормально разговаривали, проводили рождественские каникулы, и в нем же он сделал мне предложение. Я просто не могла заставить себя появиться там вновь. День отъезда принес мне ощутимое облегчение. На некоторое время я покину эти места, где столько всего напоминает о нем, о наших встречах, разговорах, поцелуях… от воспоминаний по щекам покатились слезы. Автобус тронулся, а я прощалась с этим городом. Больше я никогда не смогу его воспринимать, как раньше. Прошел год. Год постоянных скитаний. Я бродила по пустым, как мне казалось, улицам города. Все вокруг не имело цвета, формы и даже казалось миражом. Все было будто не настоящим. Все время казалось, что я попала в страшный сон, из которого никак не могу выбраться. Вот просто дом, ничего особенного. Вот, просто машина проехала мимо, в ней сидела целая толпа народу и что-то выкрикивала. Вот дети, просто школьники, оживленно что-то обсуждающие. Ничего интересного. Ничего важного или хоть чуточку значимого. Но скитания по улицам города в светлое время суток продолжались скитаниями во сне. Нет, я не стала лунатиком, не начала ходить во сне. Но мне постоянно снилось, что я в каком-то огромном открытом пространстве (оно бывает абсолютно черным или ослепляющее светлым) бегу куда-то, что-то ищу и никак не могу найти. Ноги не двигаются, будто в какой-то вязкой жидкости. Я постоянно пытаюсь преодолеть ее, выйти, убежать. Но ничего не выходит. Я пытаюсь закричать, позвать на помощь, но звук моего голоса мгновенно стихает. Однажды, мне даже приснилось, что я в белой мягкой комнате. Вот почему я никак не могу убежать, вот почему мой голос никто не слышит! Но я пытаюсь снова и снова! Так с немым криком на губах я и просыпаюсь каждое утро. Внешне ничего не изменилось. Все тот же город, та же остановка, тот же автобус ожидает прибывших. Только я стала другой. Год назад у меня отняли сердце, отняли душу. Целый год не помог восстановить душевное спокойствие. Там, вдали от городка и родной деревни, было намного легче. Месяц причитаний по поводу моей утраты, а потом нашлись и новые темы для сплетен. Меня оставили в покое. Вот в таком пассивном состоянии я и прибывала, по сей день. Единственным моим достижением стал портрет Маркуса. Я писала его для себя, тихо в комнате. Психолог посоветовал излить свою тоску, любовь и нежность к Маркусу в чем-то материальном. Вот так и пришла мысль написать его портрет по воспоминаниям. В итоге получилось несколько версий. Первым стало изображение его лица, только глаза получились очень грустными, но такими любимыми. Многие вечера напролет я смотрела в эти глаза и не могла оторваться. Может быть, только мне казалось, что они живые и смотрят за мной. Многие скажут, что у меня шизофрения, но я говорила с ним. Я рассказывала ему обо всем, начиная с занятий и работы, заканчивая своими чувствами к нему. Чуть ли не каждый вечер я тупо сидела, обняв его портрет, пока не стала писать новый. Второй был в полный рост. Маркус, стоящий на остановке и облокотившийся на нее. В его руках тогда было два букета, один для меня, другой для мамы. Это был день официального его знакомства с моими родителями. На картине я изобразила только один букет, мой. Одна крупная белоснежная роза в россыпи фрезий с листьями папоротника. Он прекрасен! Третьим было его изображение на той самой ледяной горке. Смеющиеся глаза, улыбка до ушей и красные от мороза щеки. Великолепно! Одна из девушек, которую я пускала к себе в комнату, сфотографировала мои картины. Она предлагала мне выставить их в галерее, но я отказалась. Эти картины я писала для себя! Но девушка не удержалась. Так снимки моих работ попали к человеку, близко знакомому с директором одной из галерей. В итоге меня уговорили выставить хотя бы две картины из трех. К моему удивлению их очень быстро купили. Мне заказали еще несколько портретов. Но этих людей я не знала и писала без чувств. Поэтому и картины выходили не очень, пустыми. Вот и все! В моей жизни была только пустота. Пустота чувств, эмоций, стремлений и целей. Учится я стала посредственно, работать паршиво, меня даже уволить хотели, пришлось подтянуться. Тело! В этом мире было только тело! Все в точности продолжалось и дома. – Ламия! Хватит! – громко стукнув по столу, вскричал отец, – Я не могу так больше. Я все понимаю, ты потеряла любимого человека, почти мужа, тебе больно. Понимаю. Но нельзя же так изводить себя!? Ты посмотри на себя! На кого ты похожа? Зомби! Бездушное зомби. Больше я не знаю, как назвать это существо, которое сейчас сидит со мной за столом. Жизнь продолжается! Время идет, а ты не меняешься. Я думал, что вдали отсюда, за учебой и работой ты сможешь оклематься, прийти в себя как-то. Но ничего не изменилось с рождества. И месяц и полгода и год спустя ничего не изменилось. Надо же как-то брать себя в руки! У тебя купили две картины. Молодец! Так что же ты не пишешь больше? Многие бы позавидовали такому успеху, а ты все спустила на самотек. Так нельзя! Нельзя так жить, как овощ! Отец говорил правду, и я это осознавала, но мне ничего не хотелось. Что я могла сделать? Ради кого? Ради себя? Зачем? И что такое я без него? Отец говорил, а я смотрела в тарелку и вертела в руках вилку, никак не реагируя на его слова. – Если ты не возьмешься за ум, мне придется взять твое будущее в свои руки! – твердо сказал он. Что-то в этих словах мне не понравилось и я подняла глаза. Наши взгляды встретились. Отцу не нужно было ничего, он продолжил. – Ты не только моя дочь, ты член клана, который всячески идет тебе навстречу. Мы освободили тебя от дозоров. Думаю, что зря. С сегодняшнего дня ты снова в дозоре. Может быть, хоть это заставить тебя вспомнить о реальной жизни, которая никуда не делась, не испарилась и не исчезла. Вампиры продолжают существовать и питаться людьми! Между прочим эти люди тоже чьи-то сыновья и дочери, любящие и любимые, мужья и жены, возможно, что отцы и матери. Ты не хочешь о них вспомнить? О своих непосредственных обязанностях данных тебе от природы? – Я помню отец, – пробубнила я. – Хорошо, что хоть это помнишь! Готовься! – проговорил отец и вышел из дома. На самом деле мы с Лоренцо весь год ходили в дозоры. В облике зверя мне было намного легче и свободнее. Я могла отпустить себя на волю. Даже завыть, если очень захочется. Поэтому никаких трудностей с восстановлением моих обязанностей я не испытывала, чем удивила отца. ГЛАВА 2 Выбирай жениха Прошел еще год. Я снова стала писать. Учеба пошла много лучше. Но от парней я шарахалась. – В следующем году мы сыграем твою свадьбу. И выбор за тобой! Если ты не приведешь нам претендента, я выберу его сам. Ты знаешь закон! – говорил отец за очередным ужином. – По закону у меня есть еще три года. Мне всего двадцать два. Прошло только два года после исчезновения Маркуса. Даже по закону только через пять лет его официально объявят умершим! – спокойно ответила я. Подозревала, что он заведет подобную тему. Уже были намеки разные. – И все она знает! – съязвил отец, – А знаешь ли ты как нам с матерью тяжело наблюдать за всем, что с тобой твориться? Два года достаточный срок для того чтобы пережить смерть жениха. Ты заканчиваешь университет и выходишь замуж. Я так решил! Ты должна вернуться к жизни! – Странный ты отец. Тебе больно видеть, как я мучаюсь сейчас после исчезновения Маркуса, но будет приятно наблюдать за тем, насколько несчастна я буду замужем за любым другим мужчиной! Где логика? – Правда, – начала мама. Но одного грозного взгляда хватило, чтобы она вновь замолчала. Видимо, между ними этот разговор уже состоялся, и отец принял решение. Тогда мне худо придется, замуж меня выдадут, хочу я того или нет. Ох, Маркус, на кого же ты меня оставил? – Прекрати! Она была, есть и будет нашей дочерью. Мы выберем ей достойного супруга. Я не изверг же! Но так все оставлять я не намерен. Ищи мужа! У тебя есть почти год! – договорил отец и вышел на улицу. Мы с мамой остались вдвоем. Мама просто обняла меня, молча, не произнося ни слова. А зачем собственно? Какая разница кого мне выберут? Все равно лучше Маркуса никого уже не будет в моей жизни… Интересно, они так заботятся обо мне, но в свое время им было плевать на жену Грегора, которая пару месяцев назад умерла от преждевременных родов. Грегор пренебрежительно Говорил, что она была слишком слабой. Но мне кажется, что он издевался над ней. И роды преждевременные случились из-за него, и сил, а может быть и желания, бороться за жизнь у нее не было из-за него. Малыш, кстати, тоже не выжил. Но эти события не изменили характера брата. Он и дня не горевал по жене и сыну. Прошел еще семестр. На рождественские каникулы, по традиции, я приехала домой. Наш разговор с отцом повторился, только на этот раз он хотел видеть моего претендента, которого и не могло быть. Зато отец уже подобрал парочку желающих. Каково было мое удивление, когда отец заговорил и Филе! – Ты сума сошел? Фил? Он же псих! С нервами у него точно не все в порядке! – закричала я. Другого парня я вообще мало знала. Такой средненький, ни чем не примечательный оборотень. – Он сильный парень. Дети будут хорошие, – спокойно ответил отец, – Или ты хочешь опять слабого человека? Отец надавил на живое, хотя и затянувшееся уже. Маркус был человеком, существом более слабым и ненадежным. – Нет! – категорично заявила я, – Но и выходить за первого встречного или неуравновешенного я не собираюсь! – возмущалась я, а потом буркнула себе под нос, – Ты бы хоть посмотрел, с кем я дружу, что ли! – Дружишь? Да ты всю жизнь с Дорджестом или Лоренцо! – усмехнулся отец, но вдруг замер. Резкий хохот чуть ли не тряс дом. Мы с мамой откровенно не понимали причины смеха. Что смешного я сказала? Но тут и до меня стало доходить. – Правда! Выбирай! – проговорил отец в последнем приступе кашля. Но он быстро пришел в себя и продолжил тоном делового человека. – Я за Дорджеста. Пусть он и староват для тебя немного, но Дорджест сильный и опытный оборотень. Он знает тебя с детства, все твои причуды были у него на глазах. Переживания твои, опять же, он прекрасно знает. Значит, тиранить не будет. А то, что он на детей способен, я не сомневаюсь! Отлично! – Нет! – закричала мама, вскакивая со стула. Даже от кандидатуры Фила она не была столь явно против. Я была в шоке от обоих. От серьезности отца, предлагающего мне выйти замуж за мужчину, который младше его самого на четыре года. От дикой реакции матери я потеряла дар речи. Некоторое время воцарилась тишина. – Что ты делаешь? Он же старый для Ламии, в отцы годится. Ты бы ее еще за деда отдал, – первой заговорила мама. – Многие молодые девушки выходят замуж за мужчин в возрасте! А кого ты предлагаешь? – спокойно ответил отец. – Они это делают ради денег! – Он сильный оборотень. У него будут отличные дети. Вместе у них будут. Я где-то слышал, что поздние дети получаются умнее и сильнее. – Ты обезумел! – закричала мама и вылетела из комнаты. А я и не знала, что у нее пунктик на возрасте супругов. Нет, я тоже не могла представить Дорджеста своим мужем, но… – Лоренцо! – воскликнула я. Отец сам сказал, что я дружу только с Дорджестом и Лоренцо. Значит, остается только один. Он, конечно, не такой сильный, как Фил или Дорджест, зато он уравновешен, приятен, молод, и что таить красив. Лучше кандидатуры в мужья, чем лучший друг и быть не может! Только вот портить парню жизнь этим браком… Теперь отец не принял моего предложения, но аргументы все-таки выслушал и признал, что не самый худший вариант. – Только я ему ничего говорить не буду! Предложение делать тебе! – посмеялся отец в надежде на то, что Лоренцо сам откажется. И я тоже не исключала такой возможности. Но других кандидатур у меня не было, а надо было определяться, пока отец не выдал за какого-нибудь Фила! Всю ночь я готовилась морально к такому странному разговору. Ну, почему у меня не могло быть все нормально? Почему свою жизнь в нескольких словах я не могу описать так: родилась, ходила в школу, увлекалась рисованием и танцами, выросла, окончила университет, нашла достойную работу, влюбилась, вышла замуж, родила и воспитала прекрасных детей! Идеально для многих женщин. Почему в моей биографии надо дописывать такие фразы как «не разрешалось выходить в город», «родилась и выросла в закрытой деревне вдали от цивилизации», «заставили ходить в школу искусств», «вышла замуж по приказу отца, поскольку истинную свою любовь потеряла за два дня до свадьбы»? Лоренцо отличный парень, теперь, наверное, лучше говорить молодой мужчина. Да, он далеко не самый сильный оборотень, но это ему нисколько не мешает. Я бы сказала, что он научился пользоваться хитростью и изворотливостью больше, чем просто полагаться на силу. Через полтора года он станет дипломированным врачом (врачи учатся на год дольше остальных). В этом году он выбрал специализацию нейрохирургия. Я ничего в этом не понимаю, но он совсем другое дело. Он отлично учится, в университете его хвалят. Говорят, что ему уже предложили место в хорошей клинике. Я не уверена, что ему разрешат остаться жить вне деревни, чтобы реализовывать себя в профессии, но кто знает! – Привет! – поздоровалась я, входя в его дом, – здравствуйте, миссис Конехайт! – Здравствуй, дорогая, – ответно и очень любезно поприветствовала меня его мама. Она вообще очень милая и добрая женщина, иногда слишком добрая, но не об этом. – Как Ваши дела? Все готово к празднику? Смотрю, уже гирлянды развесили, – начала я разговор. Сам Лоренцо пока молчал. Он внимательно смотрел на меня. Слишком хорошо знал. Он знает, что если я пришли сама, без приглашения, значит, будет серьезный разговор. Я этого и не скрывала. – Да-да! У нас почти все готово. Вот хоть Лоренцо приехал. Уже радость для матери. – Ладно тебе, мама. Не смущай гостью, – проговорил Лоренцо. Он вообще не любил похвалы. – Гостью? – со смехом проговорила миссис Конехайт, -Да, она у нас уже как родная, почти дочь! Она сама не понимала насколько угадала ситуацию. Я опустила взгляд. В трех метрах от меня тяжело вздохнул Лоренцо. Интересно почему? Он единственный ребенок в семье, хоть мать всегда хотела еще дочку, но здоровье не позволило. Поэтому или не только? – Чаю выпьешь? У меня как раз поспевает пирог, – проговорила она, нарушив неловкую тишину. – Конечно, – согласилась я. Уверенность, что разговору суждено состояться у меня уже улетучивалась. Неосознанно я переминалась с ноги на ногу. – Лоренцо, да что ж мы ее в дверях держим, проводи Ламию в гостиную. А я пойду посмотрю, как там мой пирог. Женщина убежала на кухню, с которой я еще расслышала голос отца Лоренцо. Ну, нет. В такой обстановке у меня точно ничего не получиться! – Садись. Ты что-то хочешь мне сказать? – пригласил меня Лоренцо в гостиную. – Да, хочу. Но что-то… – я не могла сказать до конца. Но он все понял сам. – Мам, мы прогуляемся немного и обязательно вернемся на чай с пирогом, аппетит нагуляем, – прокричал Лоренцо, уже накидывая пальто. Я кивнула. Это было то, что надо. – Но вернуться ты должна. Она теперь тебя будет ждать, – тихо проговорил он, натягивая сапоги. – Конечно! Мы вышли из дома и еще некоторое время просто шли в сторону зимнего леса. – Знаешь, мне некомфортно об этом говорить, – начала я. – Тогда не говори, – спокойно ответил он. – Нет, надо. – Тогда рассказывай, что случилось! Обещаю все понять! – Ох, если бы, всебыло так просто! – вздыхала я. – А ты начни. – Хорошо. Дело в том, что ты уже знаешь… все знают, что отец решил непременно выдать меня замуж после окончания университета. Цель у него такая. Мне уже было предложено два варианта. Как на базаре, честное слово! – Мда. Весело, ничего не скажешь. Но тебя спрашивают, это уже хорошо. Значит, не все потеряно. А еще потянуть тебе не удалось? До двадцати пяти тебе еще два с половиной года. Время есть! Моя мама вышла замуж за несколько дней до двадцатипятилетия, и нечего страшного! – он говорил именно то, что и мне приходило на ум. Наша история знала уже насильные замужества, и тогда девушку просто ставили перед фактом. Можно сказать, мне повезло! – Да, но отец требует непременно этим летом. Ждать он не хочет, смысла не видит. – Понятно, – вздохнул он, – Кого предложили? Сильного оборотня? У твоего отца слабость к сильным! – усмехнулся Лоренцо получившейся последней фразе. – Да, ты прав. Фил и Майкл. На имена он особо не отреагировал. Просто стал слегка кивать головой, будто соглашался с собственной мыслью. – И кого ты выбрала? – мне показалось, что голос его дрогнул. – Никого. За психа Фила я категорически отказалась выходить. Только под страхом смерти, и то не уверена, что не выберу смерть, если предложат, – постаралась я посмеяться. Вышло не очень. Грустно и наигранно. – Значит, Майкл? – тихо спросил он. Я бы сказала, констатировал факт. – Нет. У меня есть еще полгода на выбор. Но знаешь, если меня поставили в такие жесткие рамки… – сейчас мне предстояло произнести именно ту фразу, которую планировала, но она застряла в горле. Лоренцо тоже молчал, ждал. – У меня есть только одна достойная кандидатура, но вот согласишься ли ты? Я все понимаю, я не подарок, со своими заморочками и … Я не смогла договорить, потому что он остановился как вкопанный. Я прислушалась. Сердце его колотилось, дышал он часто, глаза круглые от удивления. А что я собственно ждала? Что он таким же спокойным тоном скажет просто «да» или «нет»? Конечно, парень в шоке. Надо было все-таки как-то иначе, медленнее и мягче, окольными путями. Я решила, что он все равно знает мою ситуацию, что смысла врать и ходить вокруг да около бесполезно. В любви ему признаться, я так или иначе не смогу, только если в дружеской! – Лоренцо, – спохватилась я, возвращаясь на несколько шагов назад, – я знаю, что для тебя это неожиданность, и ты планировал, наверное, совершенно другое. Но я могу тебя заверить, что ТЕБЯ никто заставлять не будет. Это было мое предложение, и ты можешь отказаться. Я не обижусь, даже не думай. Просто ты самый лучший и добрый из всех возможных мужчин, которых я не знаю и знать то не хочу. Мы столько лет вместе. Все знаем друг о друге… – Постой! Это ты, что, мне предложение делаешь? – проговорил он одними губами. – Да, – коротко ответила я. – Интересно. Ты делаешь мне предложение. И тут же разрешаешь отказаться. Почему? Значит, не… – Что значит НЕ? Ты самый достойный из всех! – твердо проговорила я. Боже, действительно, как в магазине. Ужас какой-то! – А почему ты разрешаешь мне отказаться? – его взгляд наконец-то сфокусировался на мне. – Потому что не хочу рушить твою жизнь. Ведь этот брак по сути договоренность. Мы лучшие друзья. Я люблю тебя как друга, брата. Ты сам все прекрасно знаешь. Если за столько лет я не полюбила тебя как мужчину… – Да уж, предложение! – качал он головой, слегка посмеиваясь. Я не видела ничего смешного, кроме того, как именно я это делаю. Все фразы получаются какие-то странные, обрывочные. – А я могу подумать? – резко спросил он. Я даже дернулась от неожиданности. – Конечно. Давить на тебя я не буду. И мой отец, кстати, тоже. – Почему? – Что почему? – не поняла я вопроса, – Почему я не буду на тебя давить? – Нет, почему на меня не будет давить вождь? Ведь он может просто сказать «да будет так» и я не куда не денусь! – Потому что я не хочу этого. Если меня насильно выдаю замуж, то почему еще и… – Не только. Боюсь, что ты не заметила главного. Я слабый оборотень и не представляю для него интереса. Думаю, что он даже был против, когда ты предложила меня. Именно поэтому он не будет настаивать! Потому что заставить сможет и более сильного оборотня, – говорил Лоренцо. И ведь это была правда, как не грустно признавать. Я опустила голову вместе с глазами. – Не волнуйся! Я не обижаюсь. Но отвечать тебе пока не буду. Хорошо? – сказал он, приподняв мое лицо лишь двумя пальцами за подбородок, и заглянув в глаза. Прикосновение было сильным, но приятным. А может быть, мама права, «стерпится слюбиться»? Может быть, я просто не вглядывалась в Лоренцо, который всегда был рядом? Может быть, мысль была и не плохая? – Хорошо, что не обижаешься. Я подожду, – ответила я, смотря в его голубые глаза. – Идем. Мама уже нас заждалась, наверное, – улыбнулся он, и я не смогла не ответить ему тем же. Он не обижался ни на мое предложение, ни на манеру, в которой я его сделала. Он все понял. Он меня понял! Чаепитие вышло странным. Мы с Лоренцо постоянно пересматривались. Он глядел задумчивым взглядом, а я не могла и секунды выдержать его, все время отводила глаза. Даже похвалить чудесный пирог миссис Конехайт у меня не очень вышло, слишком скомканным получилось. Отец долго посмеивался надо мной, когда я сказала ему, что Лоренцо обещал подумать. – Ламия, если бы он хотел на тебе жениться, согласился бы сразу. Думаю, что он откажется, просто не хотел делать это сразу. Боялся обидеть тебя, – говорил отец, – Но не бойся, я найду для тебя лучший вариант. Время еще есть! Казалось, что его забавляет вся эта ситуация с моим замужеством. А мне стало еще хуже и неприятнее на душе. Как мне сейчас не хватало нежного моего любимого Маркуса. Только картина спасала меня от полного одиночества. Мы с Лоренцо возвращались в университет, а он так и не дал мне ответ. Отец в последний раз посмеялся надо мной. Мне стало обидно, и я решила поговорить с Лоренцо. – Лоренцо, ты прости меня, что я начинаю это. Но мне надо понять. Я хочу расставить все точки над «и»! я хочу знать твой ответ, – проговорила я, набрав полные легкие воздуха. Я ждала его ответ как приговор, но чего ждала, или желала на самом деле не могла понять. – Ламия, я прекрасно тебя понимаю. Тебя не устраивает неопределенность, но и ты меня пойми. Я должен все тщательно обдумать и взвесить. Ты так или иначе выйдешь замуж, отец заставит. Поэтому ты не можешь получить от этого хоть какое-то удовлетворение, или уверенность в будущем. Могу поспорить, что ты считаешь, будто никогда больше не будешь счастлива. Но мысли материальны. Ламия, ты сама не хочешь быть счастливой, ты до сих пор не отпустила Маркуса, написала его портрет и плачешь вечерами в своей комнате, – говорил Лоренцо тихим шепотом. – Откуда ты знаешь, что я плачу вечерами? – удивилась я. – Не трудно догадаться. Ты сама не позволяешь никому другому войти в твою жизнь. От этого ты и несчастна. Говорят, что никто не будет уважать человека, если он сам себя не уважает. Но в твоем случае, ты сама не разрешаешь себе быть счастливой, так как кто-то сможет тебя осчастливить? –А я и не претендую на счастье, – пробубнила я. – Вот именно! А я не хочу жену мученицу. Тебя насильно выдают замуж, а это никогда не приносит счастья. Но меня-то никто не заставляет! Я не хочу мучить тебя и себя. – Понятно, – вздохнула я, – Ты отказываешься. – Сейчас да. Но если сможешь отпустить себя, если увижу, что ты действительно готова к жизни, а не тягостному существованию, я сам сделаю тебе предложение, как это и положено! – улыбнулся он. Я подняла на него глаза в недоумении. Зачем? Почему? – Ты отказываешь мне сейчас, но оставляешь надежду? Зачем? Почему? – изумилась я вслух. – Потому, что люблю тебя. Люблю тебя уже давно и безнадежно. Неужели ты не знала? – теперь удивлялся он. – Ну! – протянула я, задумавшись, – Замечала что-то подобное, но очень давно. Лет пять назад или шесть. – Да. Именно! – тихо вздохнул Лоренцо. Оба замолчали. Каждый думал о своем. Я перебирала в голове свои воспоминания, понимая, что была невероятно слепа. Мне действительно было о чем подумать. Я вдруг почувствовала себя ужасной эгоисткой, которая думала только о себе и о своих страданиях и потерях. Я не замечала, что причиняю боль другим. И снова сон. Ужасный сон. Мне снится огромное пшеничное поле, в котором я бегу куда-то. Все размыто, но вот взгляд фокусируется, и я вижу две фигуры. Бледная и полупрозрачная, больше похожая на призрака, фигура Маркуса. Он стоит неподвижно. Я даже не уверена, что могла разглядеть его лицо, его шоколадные глаза. В другой стороне поля стоит Лоренцо, он машет мне рукой, завет к себе. Живой и реальный Лоренцо, с четкими формами и цветами. Я отчетливо вижу его красивое светлое лицо и лазорево-голубые глаза. Я перестаю двигаться. Ноги не идут ни к одному из них. Я просто стою и смотрю на них. Но сердце заставляет двигаться. Я снова бегу, будто обретя крылья. Я бегу к Маркусу. Вот мне уже до него остается каких-то пара метров. И только сейчас я понимаю, что не ошиблась. Это призрак! Бесцветный, бестелесный и не живой. Он просто парит над землей. Даже глаза его закрыты. Я в шоке останавливаюсь, а он растворяется, как дымка в воздухе. Я начинаю плакать, поворачиваюсь к Лоренцо. Но его нет. Он тоже исчез. Или ушел? Мне больно и обидно. Я кричу. С этим криком на губах я просыпаюсь. И так каждые две три ночи. Несколько недель мы с Лоренцо не виделись. Почти через два месяца в дозоре нам предстояло быть вдвоем. И не обошлось без эксцессов. Начался дозор нашим личным дискомфортом. Мне было не по себе из-за собственной слепоты и низости. Как можно было столько лет находиться рядом с парнем, доверять ему все свои мысли и желания и не замечать при этом какие нежные чувства он к тебе испытывает? Стыдно до невозможности. Но самое главное, что я предложила ему жениться на себе, даже не дав ему надежды на ответное чувство! Я бы на его месте тоже прекратила со мной общаться и всячески избегала бы! Хотя он именно так теперь и поступал. Почти два месяца я была одна. Конечно, у меня были подруги в университете, девушки люди. Но это совсем другое. Лоренцо был мне ближе, чем любой другой друг! Может быть, я и сама того не замечая, любила его? Но разве можно любить двоих? Нет! Значит, к Лоренцо у меня какие-то другие чувства. Но сейчас, когда его нет со мной рядом, я понимаю, что нуждаюсь в нем. У меня возникла какая-то неведомая потребность в Лоренцо, в его присутствии, разговорах с ним, прогулках, поддержке. Он мне нужен! «Он мне нужен» – снова и снова проносилась мысль в моей голове, пока я бежала на всех порах, повинуясь инстинкту и не осознавая еще, зачем собственно бегу! ГЛАВА 3 Встреча с номенту – Ламия! Забегай с другой стороны. Я чую еще двоих! – кричал Лоренцо, убегая от меня влево. Только сейчас я поняла, какой запах повел меня. Запах вампира! Только он может настолько завладевать оборотнем полностью. Я кивнула. Ноги сами понесли меня вправо. Я чувствовала три четких запаха. В деревне Дорджест уже научил меня отличать запахи вампиров. Оказалось, что каждый пахнет по-своему. Так можно различить его путь передвижения и количество. Но в этот раз мне показались странными два запаха. Они чем-то отличались от третьего, который я почуяла раньше, и между тем были похожи между собой. Я продолжала оббегать вампира, чтобы перекрыть ему дорогу, а сама думала о запахах. Вампир оказался несколько проворнее. Видимо, почуяв погоню, он начал вилять. Я продолжала гнаться за ним. Только вот позади меня появились оставшиеся двое. С тремя сразу мне не справиться! Где же Лоренцо? Я вдруг забеспокоилась и, отбросив на мгновение запахи вампиров, принюхалась в поисках Лоренцо. Конечно, это значительно меня отвлекло от цели, но зато я точно узнала, что Лоренцо просто не хватает скорости. Он позади нас всех. Но вступи я в схватку с ними, он успеет прийти на помощь. Это обнадеживало. Я продолжила преследование, только вот сейчас больше было похоже, что я убегаю. Резким рывком я развернулась к двум вампирам, которые были уже достаточно близко от меня. Я не хотела рисковать. Подумаешь, упустим того вампира, зато уничтожим этих двух. За спиной раздался радостный возглас вампира, который продолжал убегать. И снова у меня возникло сомнение. Эти двое отличались от вампиров, которых я встречала ранее. Нет, у них была точно такая же кожа и тело, но запах отличался. Если бы это был человек, я бы сказала, что ему больно. И именно оттенок боли, а не злости и ненависти имел их запах, в отличии от того, что убежал. Но самым странным были их глаза. Все вампиры, которых я встречала раньше, имели ярко алый или бардовый цвет глаз, а у этих черные. Да, черные, как пропасть, бездна, черная дыра. У меня даже мурашки побежали по коже. Я остановилась в ступоре. Им бы воспользоваться моим шоком, но они тоже остановились. Женщина и мужчина выставили руки чуть вперед, но это был не жест нападения, а скорее обороны. Я почему-то не чувствовала в них агрессии. На лице женщины была написана скорбь, а не злость. – Спокойно! – тихо проговорил мужчина своей спутнице. – Позвольте нам уйти. Мы не причиним вам вреда, отпустите нас, – теперь он говорил нам. – Милый, – пропищала женщина, оборачиваясь. К нам приближался Лоренцо. Понятно, что она испугалась. Два вампира даже самых опытных против двух оборотней кошек не выстоят никогда! Стоп! Она испугалась? Она назвала его милый? Мне всегда говорили, что у вампиров нет никаких чувств, кроме злобы, ненависти, подлости и вечной жажды крови. А что я вижу сейчас? Женщина вампир испугалась. В одно мгновение она вцепилась в его руку. Это был жест отчаяния, она искала его поддержки и помощи. Что же это? – Вы кто? – недоуменно произнесла я. Лоренцо уже был на расстоянии прыжка. Раздалось его рычание. – Лоренцо стой! – закричала я, но он уже летел. Видимо, его ничего не смутило. Только мой крик сбил его с намеченного пути. Раздался мерзкий скрежет. В результате он оторвал руку женщине. Он быстро встал на все лапы и ощетинился. Женщина взвыла. Мужчина бросился к ней, подхватывая ее на руки. Их отношения удивляли и шокировали меня с каждым мгновением. Мужчина быстро поцеловал ее, поднимая голову одной рукой и прикрывая рану на плече. – Что ты творишь? – закричал Лоренцо. Еще раз раздался его рык. – Посмотри на них! Я хочу понять кто они! Уничтожить мы всегда их успеем. Бежать им некуда! – отвечала я. Голос мой срывался. Я тоже глухо зарычала. – Мы вампиры номенту. Мы не убиваем людей. Мы питаемся исключительно животными, – отвечал мужчина, смотря на меня. В его глазах я видела дикую боль. Он тоже боялся, но не за себя, за нее… – Ха! Вранье! Все вампиры только кровь пьют! – сказал Лоренцо и снова зарычал. – Да, мы питаемся кровью, но кровью животных. Это легко определить по глазам. У вампиров носферату, которые питаются человеческой кровью, глаза алые или бардовые, в зависимости от возраста. Кровь животных не дает красного оттенка, поэтому наши глаза черные! Мы научились контролировать свою жажду. Мы против убийства людей! – говорил мужчина. – И ты им веришь? Да это просто уловка! Добренькие вампиры. Как же! Может быть, вас пожалеть еще? – Подожди Лоренцо! Неужели, ты не видишь разницы между ними и другими, как тот, – я махнула головой в сторону, куда убежал другой вампир. Лоренцо зарычал. – Да, вижу! Но это не меняет дела. Они вампиры и должны быть уничтожены! – Хорошо, если ты так считаешь, мы уничтожим их. Но позволь мне поговорить с ними! – согласилась я. Женщина издала всхлип. Если бы я не знала, что вампиры не могу плакать, поверила бы, что она именно это и пыталась сделать. – Они запудрят тебе мозги! Ты сейчас не в состоянии трезво мыслить! Вспомни, что вампиры убили Маркуса. Они убили его за два дня до свадьбы! – закричал Лоренцо. Он давил на самое больное. Сердце больно ударилось о ребра, а память выдала красочные картинки прошлого. Я была в смятении. Он не внушил мне злости к вампирам, как того полагалось. Наоборот, я почувствовала себя разбитой снова. Я не понимала, что со мной происходит. – Нам жаль, что с вами стряслась такая беда. Вампир, за которым мы гнались, убил нашего сына, – ответил нам обоим мужчина. Женщина снова всхлипнула. Не знаю, что на меня нашло. Мне стало их жаль. Я подошла к оторванной руке и пнула ее в сторону сидящих на земле вампиров. – Спасибо! – кивнул мне мужчина, прислоняя руку к плечу. Женщина тихо простонала и улыбнулась. Я впервые видела таких вампиров. Вампиров способных улыбаться и соболезновать. – Ты совсем с катушек съехала! Что ты творишь? Они врут тебе в лицо, а ты веришь. У вампиров не может быть детей. Они ходячие мертвецы! Это бездушные твари! – ревел от злости Лоренцо. И его я таким видела впервые. Ну, просто день открытий! – Да, генетически он нам не сын. Мы с супругой так называем его, называли, потому что создали. – Вот! Что и требовалось доказать! Они убивают людей, превращая в себе подобных! – зарычал Лоренцо и кинулся на них. Голову женщине откусить не составило труда, поскольку она лежала на земле. А вот ее спутник вскочил на ноги и стал обороняться. Первый удар пришелся в голову, но не навредил Лоренцо. Я все видела, как во сне. А вот второй был направлен на шею. Он мог быть для Лоренцо смертельным. Вампир стоял ко мне спиной. Я не могла допустить, чтобы этот вампир, каким бы он не был, убил Лоренцо. У меня не ушло и секунды на рывок. Просто разинула пасть, и сомкнула челюсть на его шее. Скрежет резанул по ушам, во рту опять был этот сладкий привкус. Мерзость! Голову я тут же выплюнула. – О чем ты думаешь? – ревел Лоренцо, превращаясь обратно. Нам еще предстояло сжечь их тела. – Просто они меня удивили, и я хотела поговорить с ними, – я не стала перевоплощаться на всякий случай. – Они могли тебя убить! Кстати, спасибо, что все-таки помогла! – проговорил он, – Не понимаю, что ты хотела у них узнать. Все, что нам нужно мы уже о них знаем! Зачем еще что-то? – Но мы можем знать не все! Сколько я помню наши занятия, никто и никогда не обмолвился, что они испытывают чувства. Что вообще, оказывается, существуют два вида вампиров. Ты слышал названия? Номенту и носферату. Это видимо, названия их кланов. – Ламия! Мы созданы и призваны для уничтожения вампиров как таковых, всего их мерзкого вида. Природа не уточняет вид их питания! Какая разница, кем они питаются людьми или животными? Они убивают, так или иначе! Убивают! – Да, но разве мы не убиваем животных? Мы тоже их едим. И люди охотятся на животных! Слышал, что он сказал? Они научились контролировать свою жажду. Значит, это их осознанный выбор. А выбор могут делать только существа разумные и никак не бездушные! Ты так не считаешь? – Нет. Я считаю, что оборотень в тебе сломался уже давно. Другой бы уничтожал всех вампиров подряд, ненавидел их. А ты… – Лоренцо пожимал плечами. Моя реакция меня тоже удивляла немного. Но все-таки эта встреча была интересной… ГЛАВА 4 Новые отношения Встреча с другими вампирами принесла свои плоды. Мы с Лоренцо много об этом разговаривали, хотя не пришли к согласию. Зато мы вновь общались. Я была искренне рада вновь видеть его рядом, чувствовать его поддержку. Теперь я знала, что он любит меня до сих пор, даже такую непутевую. – Ламия, не делай так больше. Давай договоримся, я не говорю об этом разговоре с вампирами в деревне, а ты не повторяешь своих попыток пообщаться? – говорил Лоренцо один вечером. Мы сидели в парке на скамейке. Вдруг я почувствовала его руку на своей. Он касался меня, нежно и осторожно. В этом касании не было ничего противоестественного или не приличного. Просто он взял меня за руку. Раньше я расценивала такие его прикосновения как дружеские, оказание поддержки и заботы, но сейчас все было иначе. Я смотрелана наши руки, а сама вспоминала, как Маркус прикасался ко мне вот так осторожно, не решительно. Мы с Маркусом тоже бывали в этом парке, хотя и сидели в другой части парка. Но сама ситуация была слишком похожа. Тепло его руки на моей, близость его тела и души ко мне. Я чувствовала, как его тянет ко мне, как часть меня отвечает ему чем-то похожим. Так почему бы нет? Почему бы мне не принять его чувства? Говорят же, что гораздо приятнее быть любимой, чем любить самой! Только радости от этого я не испытывала почему-то. Спокойствие и надежность, да. Но счастья или любви нет. Я была рада быть с ним рядом, но иначе чем с Маркусом. И даже если я однолюб, почему я не могу позволить кому-то другому любить меня? Может быть, хотя бы он будет от этого счастливым? Он хороший, самый замечательный из парней, самый близкий и дорогой мне, после Маркуса конечно. Может быть, моя задача в этой жизни приложить максимум усилий, чтобы сделать счастливым Лоренцо? – Хорошо, – сказала я, накрывая другой своей рукой его руку и поднимая глаза. Я слегка улыбнулась. Вроде бы ничего особенного, но как-то приятно стало на душе. Я не была уверена, что удержусь от попытки поговорить с черноглазым вампиром, но больше в присутствии другого оборотня я делать этого точно не буду. Каждый из нас остался при своем мнении о вампирах. Меня съедало любопытство узнать о них побольше. Эти двое дали четко понять, что не все могут быть монстрами только и мечтающими о новой крови. Возможно, что они не все такие… – Смотри. Вождь не поймет твоих разговоров. Тебе вообще не стоит упоминать о том, что мы видели каких-то других вампиров, – продолжал он, внимательно вглядываясь в мои глаза. Голубые озера его глаз видели меня насквозь. Я улыбнулась, вложив в это действо столько нежности, сколько могла. Лоренцо поддался. Он немного расслабился и улыбнулся мне в ответ. – Завтра рано надо вставать. А у тебя вообще диплом на носу… – проговорил Лоренцо, убирая руку. Он смутился? Я не стала сопротивляться. Он всегда был намного рассудительнее меня. Мы разошлись по своим общежитиям. После этого вечера мы не виделись два дня наедине, только на кампусе. Я была рада видеть его, что всегда выражала улыбкой. А он каждый раз смущался. Это было забавно. Каждая наша последующая встреча становилась все более близкой. Теперь он регулярно брал меня за руку. Мы даже в кино ходили пару раз. Но время неумолимо шло. Нам пришлось сократить встречи, поскольку диплом требовал много времени. Мое физическое состояние ухудшали еще и сны. Постоянно одни и те же сны. Не то, чтобы один сон, но смысл в них я видела один и тот же. То мне снится огромное пшеничное поле, то каменный лабиринт, в котором эхом разносится мой собственный голос. Я кого-то зову, но при этом не слышу кого! Я снова и снова кричу. Вот слышу какой-то нежный, но такой далекий голос. Он буквально шелестит во мраке, как не реальный. Но я знаю, что это голос Маркуса. Он зовет меня. Мой любимый зовет меня. И я, даже ни на секунду не сомневаясь, опять бегу к нему, спотыкаюсь, падаю, встаю и снова бегу. Но вдруг все-таки оглядываюсь на более близкий и реальный голос. Буквально в нескольких шагах от меня оказывается Лоренцо. Он протягивает мне руку и улыбается так нежно. Но сердце слышит любимый голос Маркуса, который где-то там, в лабиринте зовет меня. Я ему нужна. И я опять бегу к нему. Несколько ночей подряд я хожу за призрачным голосом. И вот, наконец-то я вижу его в дали. Бегу к нему. А между нами вырастает стена из камней. Но я вижу его затуманенные карие глаза, и мне все по плечу! Что такое стена, когда он так близко. Вот он, только руку протяни! Но чертовы камни никак не желают сдвигаться. Две ночи я просыпаюсь, так и не разобрав этой стены. Разбитая и опустошенная, смотрю в потолок. Ночь без снов для меня теперь радость. – У тебя завтра защита? – спросил Лоренцо на кампусе. Я ответила утвердительно. Хотела улыбнуться, но так волновалась из-за диплома, что не смогла. – Можно мне прийти? – спрашивал он. – А как же твои занятия? – удивилась я. Лоренцо готов ради меня прогулять занятия? Хотя, что удивительного? – Было бы замечательно. Мне бы тебя очень не хватало там. Спасибо! – улыбалась я. Он всегда внушал в меня спокойствие. Может быть, из благодарности и дружбы действительно может вырасти более глубокое чувство? День защиты. День перелома моей жизни. После сегодняшнего дня, я больше не буду принадлежать только себе. Хотя по правде говоря, я давно уже не принадлежу себе. Настоящая «я» умерла вместе с Маркусом в тот вечер. Из общежития в зал защиты я заставляла себя идти, заставляла ноги передвигаться. Хотелось бежать, убежать от всего этого! Но куда? Зачем? Его жизнь оборвалась, сломив мою навеки, оставив тело без души. Вот я – бездушная тварь! Просто тело, бредущее по дорожке кампуса. Зал был наполовину полон профессорами, критиками и просто зрителями. Лоренцо не было. Его не было в зале!!! Думала, что хуже не будет. Ошиблась. Его не было, хотелось расплакаться. Нельзя! Я сильная! «Оборотню все по плечу» – вспомнила я слова отца. Да, раскисать нельзя. Прошлое пора отпустить. Я защищалась второй. Девушка передо мной закончила свою речь. Профессора стали задавать вопросы. Что-то у нее пошло не так, потому что один за другим профессора мотали головой. Я наблюдала за всем этим со стороны и не слышала самих разговоров. Мои мысли были где-то не здесь. Они летали в поисках. Только кого они искали? Маркуса? Лоренцо? Или меня саму потерянную? – Все будет хорошо! Не волнуйся! – прошептал мне в ухо мягкий и заботливый голос Лоренцо. Мурашки по телу оповестили о физическом контакте. Лоренцо взял мою руку в свою, поднял и поцеловал. Он целовал мою руку, а я смотрела лишь на его улыбающееся лицо. Боже, как мне тебя не хватало! – Как я тебя ждала, – проговорила я одними губами. В порыве чувств, я бросилась в его объятия. Мои руки крепко сжали его плечи, а лицо уткнулось в волосы. – Все будет хорошо, – прошептала я ему и встала. Как раз в этот момент произнесли мое имя. Не оборачиваясь на его удивленное лицо, я прошествовала вперед. Радуясь его присутствию, я спокойно защитилась. Даже вопросы профессоров не составили для меня особого труда. Я прошла на свое место, где меня все также ждал Лоренцо. Он улыбался и хлопал. – Ты молодец! Я и не сомневался, – проговорил он мне, пока я садилась. Я улыбнулась еще шире. –Где будешь отмечать? – лукаво спросил Лоренцо. – А я и не думала об этом! – пожала я плечами. Наверное, я единственная студентка, которая не удосужилась продумать празднование. Но по хитрой улыбочке Лоренцо, я поняла, что он уже за меня все спланировал. – Тогда я думаю, ты не будешь против моего предложения? – спросил он. И вроде бы ничего в его словах особенного не было, но мурашки пробежали по коже. Улыбка спала с лица. Видимо, на моем лице появился испуг. – Что случилось? – обеспокоился Лоренцо, – Ты себя хорошо чувствуешь? – Да, нормально, – выдавила я, – Просто ассоциация уже неприятная. Я вздохнула. А Лоренцо тоже замолчал. Я испортила ему настроение. – Не волнуйся! Все будет хорошо. Не будем об этом сегодня. Пойдем лучше праздновать! – улыбнулась я. Уже можно было выходить из зала. Я тихо встала, взяла его за руку и повела к выходу. Лоренцо не сопротивлялся. – Ламия Минджезо? – окликнул меня незнакомый голос. Мы с Лоренцо обернулись одновременно. ГЛАВА 5 Предложения – Здравствуйте, – спокойно ответила я. Мужчина вежливо представился нам, а мы ему. Мужчина оказался творческим директором одной не самой последней архитектурно-дизайнерской студии. Если это то, о чем мне подсказывал разум, я могу стать настоящим архитектором! Он попросил поговорить с ним. Мы вышли в холл, но он оказался очень шумным. – Давайте встретимся завтра у меня в офисе, – проговорил мужчина, протягивая свою визитку, – Я уверен, что вас заинтересует мое предложение. – Спасибо! Я обязательно буду у вас. Во сколько? – ответила я, еле сдерживая свои эмоции. Меня заметили прямо на защите диплома. Это не совсем редкое явление, но и частым его нельзя назвать. Обычно выпускники еще около месяца бродят по всевозможным собеседованиям. А мне так повезло… – В шесть. Я буду ждать вас в шесть. Назовете мое имя и вас проводят. До встречи! – проговорил он, подмигнув мне и окинув выразительным взглядом Лоренцо, – Вы отличная пара! – добавил он и ушел. Мы смотримся как пара? Только сейчас я поняла, что так и не отпустила руку Лоренцо. Я все еще держала его, да и он не стремился освободиться. – Класс! Ты понимаешь, как тебе повезло? Такая студия предлагает тебе работу! Ты молодец! – воскликнул Лоренцо. – Да-да! Только он еще ничего не предложил. Отложим восторги до завтра, хорошо? – грустно ответила я, понимая, что отец никогда не разрешит мне остаться жить в Сиэтле. Но говорить об этом Лоренцо я не стала. Зачем опять портить его настроение? Счастье не бывает вечным, теперь-то я знаю это точно, так зачем рушить это прекрасное мгновение? – Лучше скажи мне, куда мы идем? Сейчас или позже? Мне стоит переодеться? И очень надеюсь, что не в дозор! – посмеивалась я. – Мы идем в Старбакс (Starbucks[1 - Кофейня Starbucks находится на территории рынка Pike Place Market со дня основания кофейной компании в 1971 году. Первый магазин работает до сих пор, хотя и находится на квартал южнее своего первоначального месторасположения. Центр Старбакс, головной офис компании, – самое большое здание Сиэтла, его площадь составляет более 186 000 м?.]). Знаешь где эта кофейня? – с лукавой улыбкой спрашивал он, хотя прекрасно знал ответ. За эти несколько лет, которые я прожила в Сиэтле, мне так и не удалось попасть в кофейню Старбакс. Мы с Маркусом планировали сходить туда после маленького свадебного путешествия, но не вышло. А после этого я вообще забыла о том, что такое жизнь, не то, что кофейня! Через час Лоренцо ждал меня у входа моего общежития. Мы направлялись на Пайкплэйсмаркет (PikePlaceMarket). Этот рынок считается одной из достопримечательностей Сиэтла. Столик был заказан заранее. Официант галантно проводил нас к нему. Странным мне показалось, что Лоренцо что-то прошептал официанту. Но это я списала на обычную мужскую галантность и не желание посвящать девушку в подробности. Хотя в таком случае наша встреча больше походила на свидание, которого не могло быть на самом деле. На секунду мне стало не очень комфортно из-за этого, но я быстро справилась. Мы сделали заказ, а он все смотрел на меня как-то странно, будто ждал чего-то. Но разговаривали мы пока лишь о замечательной обстановке, заказе и, конечно же, университете. – Мда! Вот все и закончилось. Послезавтра официальный выпускной, и уже через три дня я должна буду освободить комнату, – проговорила я, после его замечания о новой жизни. – И вернутся в деревню. Боюсь, что завтрашнее собеседование ни к чему хорошему не приведет. Отец не разрешит покинуть мне деревню, – говорила я о себе, но во время опомнилась, что не одна. Мои проблемы не должны огорчать Лоренцо. – Но не будем об этом. Сегодня радостный день. Я защитилась! – Да, ты молодец! – проговорил Лоренцо, – Но кофейня, это не все. Я хотел еще сходить на набережную, если ты не против! – Я только за. Вечером с набережной особенно красивый вид. Тогда мне стоит поторопиться, – проговорила я, взяв ложку в руку, чтобы приступить к пирожному. Нет, кофейня мне нравилась, кофе пахло просто изумительно, да и пирожное выглядело так аппетитно, что слюнки текли. Но рядом с Лоренцо в кофейне я чувствовала себя как-то не комфортно, будто чего-то ему должна. Другое дело прогулки. Гулять с ним по парку я уже привыкла, и чувствовала себя намного, спокойнее просто не спеша прогуливаясь и разговаривая. Я придвинула к себе ближе пирожное, но коснуться его так и не посмела. У меня сердце остановилось, дыхание замерло, да и вообще все тело напряглось. Я сидела, замерев, неподвижно. Я не могла произнести ни слова. Так и замерла с поднятой в руке ложечкой. Как я могла сразу не заметить кольца, ведь пирожное стояло на столе не меньше минуты? В горле образовался ком. Только со второго раза мне удалось его проглотить и поднять изумленные глаза на Лоренцо. – Ты удивлена? – спрашивал Лоренцо. Не знаю, что он видел на моем лице, но я видела в его глазах неподдельное удивление. – Да, – выдавила я, набирая полную грудь воздуха, – А ты что ожидал? – Ну, вообще-то я ожидал согласия! И как-то думал, что ты поймешь, – пожал он плечами. Меня как молотом по голове ударило. И что это я? Парень делает мне предложение, а я… Лоренцо делает мне предложение! Я почувствовала себя тугодумкой. Конечно, что еще могло означать его приглашение в кофейню наедине? – А на что согласие? Кольцо я вижу, но ничего не слышу, – решила я кардинально изменить тон. – Ам-м-м, – протянул Лоренцо. Я поставила его в тупик и получила минутку на раздумья. А о чем собственно я собралась думать? Лоренцо был лучшим парнем из возможных… и живых. Для меня нельзя было сложиться лучше. «Могло» – екнуло сердце. И сейчас оно говорило не о Лоренцо… – Хорошо. Я предлагаю тебе Ламия Минджезо свою руку и сердце, – выговорил Лоренцо. – Ты уверен? – все-таки осведомилась я, – Мне не чего тебе предложить взамен. – Ламия, ты хочешь все перевести в сделку или простой договор? – Не знаю, – пожала я плечами, – Я могу отдать тебе лишь свою руку. И она, безусловно, твоя, но вот сердце… – А его я завоюю! Уверен, – спокойно ответил Лоренцо. И зная его много лет, я могла бы сказать, что именно так он и сделает. Видимо, у него есть какой-то план, просто мне не известен. – Ну, раз так. Мое согласие ты получил, – с улыбкой проговорила я. Никогда не понимала людей, которые женятся не по любви. А вот теперь сама дала согласие на такой брак. Разве мы можем принести друг другу счастье? Тихо и мирно жить, да. Но любви в нашей семье не будет, не верю я в это. Лоренцо оптимист, он верит, что сердце можно взять штурмом, а вот мне не очень в это верится. Хотя, кто знает? Может быть со временем я смогу его полюбить, пусть и не так сильно, как Маркуса, но достаточно для «счастливого» брака. Многие семьи, созданные по любви (или двое так считали), разрушаются после некоторое время под бременем быта. А вот, что мы с Лоренцо прекрасно сможем ужиться под одной крышей, я не сомневалась. Лоренцо протянул ко мне руку, аккуратно вынул кольцо из пирожного, окунул его в доселе не известно зачем принесенный стакан чистой воды, и взял мою руку. Что ж, я уже согласилась ее отдать ему. Я подала ее Лоренцо и он ловко одел кольцо на палец. Кожа будто загорелась. Еще полтора года назад на этом самом пальце было совсем другое кольцо, принятое не только разумом, но и сердцем, и душою. То кольцо я носила с гордостью и счастливым благоговением, ожиданием счастья, долгого и нежного. А оказалось все иначе. Я вздохнула от воспоминаний. Это кольцо было тоже красивым, только ситуация и чувства совершенно другими. – Может быть, не следовало? Если не хочешь носить его, я не обижусь, – проговорил Лоренцо, прекрасно прочитав все на моем лице. Мне даже стало не по себе. Губить жизнь отличного парня с моей стороны подлость. Но ведь я не обманываю его, не внушаю лживых обещаний и признаний, он обо всем знает и понимает. Значит, он сам принял такое решение! – Нет-нет. Колечко очень красивое, – проговорила я. Теперь я невеста… Оставшийся вечер прошел вполне приемлемо. Лишь на пороге моего общежития я сделала глупость. Мы стояли у дверей. Прощались. – Завтра увидимся, моя дорогая Ламия! – проговорил Лоренцо и наклонился ко мне. Я мгновенно поняла, что он делает и знала, что это нормально, только вот тело отреагировало несколько иначе. Голубые глаза прикрыли веки, правой рукой он слегка притягивал мой подбородок к себе, губы приоткрыты. Боже! Давая согласие на брак по расчету, я оценивала все что угодно, кроме того, что действительно было важно для нас обоих. Супружеский долг – вот именно то, что я упустила. Знаю, дура! Как можно было думать о браке и не задуматься об этом? Но так уж у меня вышло. К этому поцелую я была не готова. Мне бы хоть морально подготовиться. А нет! После исчезновения Маркуса, ни один парень ко мне не прикасался, не то, что целовал. Да и вообще, он был единственным моим парнем. Между нами осталось меньше сантиметра. Мои глаза были открыты. Я понимала, что нельзя отворачиваться, что непременно надо ответить. Лоренцо сделал мне предложение и я его приняла. Теперь я его невеста и он имеет полное право целовать и обнимать меня, а когда поженимся еще и … Сердце ушло в пятки. В один миг я закрыла глаза от мало приятного будущего. Открыла глаза я лишь, почувствовав его губы у себя на щеке. – Мда, понятно. Знаешь Ламия, я все знаю о тебе и Маркусе, сам в какой-то мере виноват в этом, но ничего изменить не получится, его уже не вернешь. А я вот здесь перед тобой, живой и здоровый. И ситуацию с отцом я тоже знаю. Понимаю, что тебя вынуждают выходить замуж, но ты не готова стать чьей-либо женой. Ты даже не допускаешь возможности поцелуя, а что будет дальше? Я не мазохист и не святой. Я мужчина, хочешь ты того или нет. Я даю тебе ночь, чтобы все обдумать. Если жена, значит, жена со всеми вытекающими. Я нормальный мужчина со всеми естественными потребностями. Да, я хочу, и прикасаться к тебе, и обнимать тебя и целовать, а брак предполагает еще и супружеский долг. Не знаю, думала ли ты об этом, но советую подумать. Насиловать собственную жену не буду, я не садист. Но сама пойми, мне нужна семья, я хочу детей. Детей, понимаешь? А они из воздуха не берутся! Подумай. Не можешь, не надо. Конечно, наши отношения уже никогда не будут прежними, но какими именно они будут решать тебе. Лоренцо договорил и ушел, резко развернувшись и не попрощавшись более. А зачем? Ему и так было все понятно. Он замечательный. Я не стою его. Зачем ему девушка, которая не только не любит его, но и даже через силу не может прикоснуться к нему? Зачем ему тело без души? За что? Ночь была не самой приятной. Опять сон. Опять поле, только сейчас нет колосьев и понять, что на нем растет, я не смогла, да и не стремилась. Главное было другим. Снова были две мужские фигуры. Вновь полупрозрачный, но такой желанный Маркус и осязаемый Лоренцо. Теперь я понимаю к чему все это. Мне нужно сделать выбор. Я должна это сделать. Я должна заставить себя поступить так, как надо, как следует. ГЛАВА 6 Отпустить прошлое Маркус навсегда останется моим самым милым, нежным, ласковым, добрым, отзывчивым и безмерно любимым мужчиной. Только он останется в прошлом. Вот такой призрачный, почти не реальный. Я должна выбрать жизнь, жить дальше, дальше с Лоренцо. Он, именно он станет моим мужем, защитником и спасителем. Я должна сделать все от меня зависящее, чтобы создать ему теплую и уютную семейную жизнь. Целовать? Значит, буду целовать. Что мне мешает представлять на его месте Маркуса? Обнимать? Значит, буду обнимать и ласкать его. Секс? Любому мужчине нужен секс. Значит, будет. Множество женщин представляют вместо своих уже поднадоевших мужей других мужчин, например, артистов или певцов. Что мне мешает представлять Маркуса? Только бы не назвать Лоренцо его именем. Только бы пересилить себя… Я так и не пошла ни к одному из них во сне, зато приняла решение. Решение жить дальше. Жить с Лоренцо! Может быть, сначала мне будет тяжело, ну и пусть. Надо как-то выбираться из сложившейся ситуации. Говорят, что привычка многого стоит. Долгие годы мы были лучшими друзьями, так может быть, и супругами станем не плохими? Вчера вечером Лоренцо уговорил меня сходить на собеседование. У него был план забрать меня в Сиэтл как минимум на год. Все логично! Если я буду его женой, то вполне естественно последую за мужем, которому еще год предстоит учиться. Так автоматически, я остаюсь в Сиэтле, и получаю шанс на карьеру. Мне осталось лишь получить эту работу. Не мало, но и не так уж много! Лоренцо сказал, что сегодня мы увидимся, но не уточнил где. Я ждала его весь день, чтобы сказать о своем решении. А вдруг он сам передумал? Вдруг я слишком сильно обидела его? Какой нормальный парень делает девушке предложение, ни разу не поцеловав ее? Лоренцо. Он любит меня. И даже его рассудительность уступила чувствам. Так что же я не могу? Этот парень как никто другой заслужил счастья. Сколько его гнобили в деревне за то, что он слабый оборотень. Не уверена, что он был счастлив, наблюдая за нашими с Маркусом отношениями. Сколько боли я ему уже принесла, не осознавая этого! Неужели, теперь я не могу постараться сделать его счастливым? Я так долго его ждала и хотела все сказать, что была уже готова сама идти к нему и ждать около общежития. Но время не всегда тянется, иногда оно имеет странное свойство бежать. Мне уже нужно было уходить на собеседование, причем срочно. Опаздывать неприлично. Да и не дают работу тем нерадивым выпускникам, что не сумели даже на собеседование прийти во время. Я стала собираться. Хорошо, что в комнате жила одна (все девушки отказались от такой угрюмой соседки), поэтому спокойно могла передвигаться несколько быстрее, чем любой человек. Я была собрана, эскизы тоже, такси вызвано и подано. Лоренцо отлично знал, где и во сколько у меня собеседование, поэтому я надеялась увидеть его у входа или в фойе, даже на этаже смотрела, хотя знала, что посторонних туда не пускают. Но его нигде не было. Я вертела головой на все 360 градусов, но нигде его не видела. Странно, когда же он решил прийти ко мне? В таких расстроенных чувствах я направилась на собеседование. К слову, на него я была настроена. Упустить такой шанс было бы с моей стороны ОГРОМНЕЙШЕЙ глупостью. Собеседование прошло хорошо. Видимо, настроение у нас обоих было не особо веселым, поэтому разговор получился слишком деловым. Однако, принес свои замечательные результаты. Меня согласились взять с испытательным сроком. Приступать нужно было уже в понедельник. Таким образом свободными у меня оставались всего три дня. Я не совсем понимала, когда успею слетать в деревню, но отказываться или оттягивать начало не посмела. По коридору я шла, смотря себе под ноги и размышляя о времени. Я прикидывала возможность пропуска выпускного, тогда я могла бы успеть. Лифт опустился и звонко звякнул, двери открылись. Я шла вперед, к стойке. Просто там был телефон, чтобы вызвать такси. Но ничего сказать девушке я не успела. Около стойки стоял Лоренцо. Как ни странно он улыбался мне, своей самой откровенной и лучезарной улыбкой. Красивый и милый парень. Сейчас, смотря на него такого, я и не могла представить, что еще вчера он поставил меня на место. – Тебя можно поздравить? – проговорил он. Лоренцо вообще не очень любил здороваться. Хотя в университете делал это регулярно, так что никто и не посмел ни разу назвать его не воспитанным или не приветливым. – Привет, – заулыбалась я. Мне опять захотелось сказать, что я очень его ждала. И вот тут-то я и поняла, чем именно подвигла его на такой отчаянный шаг. Тогда, на защите диплома, я тоже ждала его, но его все не было. Именно тогда я совершенно откровенно сказала ему об этом. Скорее всего, он принял мою фразу гораздо нежнее и ближе к сердцу, чем я того предполагала. Но ведь это была правда! Что же это значит? – Привет. Привет! Ну, так? – он ждал ответа. – Да. Меня приняли. Испытательный срок два месяца. Только вот приступать надо уже с понедельника, – насупилась я. – И чем ты не довольна? – удивился он. – Времени мало осталось. Даже съездить в деревню не удастся. К тому же жить негде. – Это все ерунда. Комнату мы можем поискать прямо сейчас. Купим газету и вперед. У нас целый вечер впереди! – Мда! Только не могу же я сказать отцу по телефону, что не приеду и вообще остаюсь жить в Сиэтле. Он же самолично приедет сюда, чтобы прибить меня! Лоренцо почему-то рассмеялся. Я насупилась, поскольку не видела ничего смешного. Расправа надо мной не самая веселая перспектива. – Ладно, пошли, – махнул он рукой, продолжая смеяться. Мы вышли из здания. Я схватила его за руку, чтобы остановить. Я по-прежнему не видела ничего смешного. Только вот хватка оказалась слишком сильной. Лоренцо буквально развернуло. В одно мгновенье смех прекратился, как будто кто-то переключил выключатель. Наши лица оказались на расстоянии не более двадцати сантиметров. Мое дыхание прервалось. Я смотрела прямо в его глаза. Его губы слегка приоткрылись. А я никак не могла решиться. Если я не смогу поцеловать его сейчас, то о каком браке можно говорить? – Ты мне что-то хочешь сказать? – спросил Лоренцо. Конечно, он дал мне время на раздумья и ждет ответа. Но сейчас, смотря ему в глаза, в эти открытые любящие, но решительные лазоревые глаза, я не могла огласить принятого решения. Нет, я его не изменила. Я по-прежнему считаю наш брак лучшим для меня вариантом. Только вот я должна попробовать. Я должна попытаться поцеловать его, преодолеть себя. Это не может быть предательством моей любви. Это просто продолжение моей жизни без него. Лоренцо будет спутником моей жизни, а я в свою очередь должна сделать все, чтобы он был счастлив рядом со мной или хотя бы доволен. Я должна позволить ему то, чего он захочет. – Нет, – помотала я головой, беря его за руку. Я смотрела на руки, не зная как подойти к нему ближе. С Маркусом все было гораздо проще, я просто накидывалась на него, да и поцелуй был взаимным. Имеется ввиду, не было такого, чтоб только один из нас тянулся к другому за поцелуем. А сейчас Лоренцо просто ждал. Он потянулся ко мне вчера, а я не просто не ответила на его поцелуй взаимностью, а даже отвернулась. Конечно, он обижен и ждет теперь действий от меня. А я… Я не могла поднять на него глаз. Все, на что меня хватило, это уткнуться лбом в его плечо. Зато я сделала шаг вперед. Лоренцо глубоко вздохнул и обнял меня за плечи другой рукой. Целую минуту я просто была прижата к его телу. Он часто дышал, ни чуть не реже моего. Значит, тоже волновался. От такой мысли мне стало как-то легче. Я отпустила его вторую руку и уже обеими своими заключила его талию в объятья. Освободившейся рукой он сделал тоже самое. Мы обнимались! Для меня это было достижением. Но эмоции и переживания все-таки подвели меня. Чувства переполнили меня, вырвавшись наружу, вылились в слезах. И снова я все испортила. Как последняя дура, я разревелась на плече жениха. – Я не достойна тебя, – вырвалось с губ. Слезы катились по щекам. Дыхание было частым и глубоким. Идиотка! Лоренцо стал гладить меня по волосам, так и не выпуская из объятий. Да и я не расцепила мертвой хватки. Вдруг я почувствовала себя клещом, который присосался к бедному парню. Клещ мутант! Я улыбнулась такой не совсем веселой мысли. Как раз в этот момент Лоренцо приподнял мою голову, чтобы заглянуть в глаза. А на моем лице была глупая улыбка. – Это не правда. Ты замечательная, просто еще не смогла справиться со всем этим. Но я тебе помогу, если ты позволишь, – говорил он. Я смотрела в его чистые глаза и не могла больше плакать. Он верил в то, что говорил, и его уверенность на какое-то время передавалась мне. Может быть, если он будет со мной рядом всегда, я тоже смогу быть спокойной и в какой-то мере счастливой? Я снова улыбнулась, только теперь прикрыла глаза. Мне стало легко и спокойно в его объятьях. А вот он опять мои действия расценил иначе или просто решил воспользоваться моментом. И правильно. Сейчас я была прижата к нему всем телом, мои руки обвили его талию, одна его рука тоже крепко держала мою. Не отвернуться, не увернуться. Все правильно. Я не успела открыть глаз, как почувствовала его губы на своих губах. Касание оказалось настолько нежным и осторожным, что при желании я могла отстраниться легко. Только вот у меня не возникло такого желания. На короткое мгновение я открыла все-таки глаза, но тут же закрыла их. Я вдруг поняла, что и сама этого хотела. Конечно, совершенно иначе, чем с Маркусом. Но это не важно. Главное, что поцелуй был приятен. В нем не было страсти или огненного желания, не было насилия или принуждения. Мои губы сами двигались в такт с его губами, отвечая на поцелуй. Вдруг он прижал меня к себе крепче. Нет, мне не было больно, просто неожиданно, от чего я ахнула. В ту же секунду Лоренцо отстранился и заглянул в мои глаза. – Я сделал тебе больно? – испуганно спрашивал он. А я не смогла удержаться. Я рассмеялась. Он волновался за меня! – Нет. Просто неожиданно, – выдавила сквозь смех. Лоренцо тоже улыбнулся. Он взял меня за руку и повел к ближайшему киоску с газетами. Газета была куплена, объявления выбраны. Он опять оказался прав. Уже на четвертом объявлении, точнее приезде на место я сняла комнату. Она была не большой, но уютной и аккуратной. Не маловажно было и то, что хозяйка мне понравилась. Мы обо всем договорились и вышли. – Ну вот, а ты не верила, – посмеивался Лоренцо. Я улыбнулась. – Да, с таким мужем я не пропаду! – согласилась я, а потом добавила, – Только самое страшное еще впереди. Отец! – Мда! С тестем мне повезло. Но это тоже решаемо. Я думаю, что тебе стоит с ним поговорить первой. – Легко сказать, тяжело сделать. С ним говорить по телефону… – Решайся. Сегодня лучше всего. Еще время останется. Он конечно строг и даже жесток иногда, но в целом нормальный мужик. Все поймет. Может, конечно, время понадобиться для осознания, но не все легко дается, – поддерживал он меня, – Хочешь, я буду рядом? – Нет! – резко ответила я. Не хочу, чтобы он слышал все, что мне может сказать отец. – Хорошо. Тебе виднее, – немного не так сказал он, – буду ждать твоего звонка с новостями. Разговор с отцом по телефону о таких важных, можно сказать устоях клана, просто испытание на прочность. Вождь вообще не любит многое из современной техники, предпочитает жить по-старому. Такой у него склад жизни. Но выбирать мне не приходилось. Рвануть в деревню ночью не получится, да и вернуться времени мало. Не могу же я приехать только для разговора? Я морально подготовилась, спустилась к проходной, дождалась своей очереди и вот слушаю гудки. Один. Второй. Третий… – Алло? – раздался голос телефониста. Я поздоровалась, представилась и попросила позвать отца. Я положила трубку. Отцу потребуются не более трех минут, чтобы подойти к телефону, но за зря потраченные деньги на эти минуты он меня отчитает. Поэтому я предпочла подождать и перезвонить вновь. Отсчитав необходимые три минуты, я новь набрала номер. Уже после первого же гудка трубку поднял сам вождь. – Привет, пап! Я защитилась на отлично. Завтра выпускной, – протараторила я, решив сначала сообщить хорошую новость. – Я рад за тебя. Когда приедешь? – ответил отец. Не стал он тянуть, выдавая длинные поздравления. Межгород все-таки, – Я подобрал тебе еще двух претендентов. Одного ты должна выбрать! – А я никого не буду выбирать. Вчера я дала свое согласие на предложение Лоренцо Канехайта. Он будет моим мужем, – с какой-то гордостью в голосе проговорила я. С чего это? Откуда? – Что? Лоренцо? Ты сума сошла? Он же тебе отказал! – взвился отец. – Да, отказал. Но вчера он сам сделал мне предложение и я его приняла. Ты же хотел, чтоб я вышла замуж и жила нормальной полноценной жизнью? Что тебя сейчас не устраивает? – Не устраивает? Меня не устраивает твой жених. Он же самый слабый оборотень в клане. – Сила это еще не все. Он умен, а это уже много. Я ходила с ним в дозоры. И пусть он уступает мне в силе и скорости, зато мыслит и действует намного рассудительнее. Его бой как шахматная партия. Все ходы просчитаны наперед. К тому же не самый слабый. – Хорошо, не самый, но один из слабейших. Зачем тебе это дочка? И почему мы говорим по телефону? Приезжай, тогда и обсудим. Не хочу сейчас тратить зря время и деньги. – Ах, вот как! Ты не можешь немного потратить на разговор с дочерью! – уже прикрикнула я. Нервы сдавали. – Нет, просто не вижу смысла, – удивленно ответил отец, хотя и на повышенном тоне. – А смысл есть. Я не собираюсь разрывать помолвку. Ты хотел моего замужества, ты его получишь. Ты сам мне позволил такую малость, как выбрать мужа. И я выбрала. Не собираюсь тебе в очередной раз объяснять все выгоды этого брака и достоинства твоего будущего зятя. Вижу, что это бесполезно. Тогда прими как факт! Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=66875228&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Кофейня Starbucks находится на территории рынка Pike Place Market со дня основания кофейной компании в 1971 году. Первый магазин работает до сих пор, хотя и находится на квартал южнее своего первоначального месторасположения. Центр Старбакс, головной офис компании, – самое большое здание Сиэтла, его площадь составляет более 186 000 м?.