Голод крови

Голод крови Мария Рождественская Познакомьтесь с Даланой, обаятельной "решалой" с хищной улыбкой. Добыть ценный артефакт? Устранить конкурента? Разрулить конфликт между враждующими кланами? Далана вам поможет – если, конечно, у вас есть деньги… и вы не боитесь вампиров. А это Маришка, специальный агент КРЕССТ, который защищает человечество от таких как Далана… и не только. Так уж вышло, что обеим очень нужен человек по фамилии Сойгу… человек ли? Большой вопрос! В союзниках у Даланы – духи леса и огня. На стороне Маришки закон. У каждой из них своя причина стать охотником. И свой голод. Голод крови. Содержит нецензурную брань. Мария Рождественская Голод крови Пролог Habent sua fata libelli. Книги имеют свою судьбу. Скромно ссутулившись, девушка, наконец, переступила порог его жилища. – Проходи, не бойся, – предложил ей Нэйдан. Теперь он с интересом наблюдал, как она, шокированная роскошью его апартаментов, озиралась по сторонам. Нэйдан проводил её в просторную гостиную, слегка касаясь ладонью упругих ягодиц. Воистину, здесь было на что посмотреть. Пол устилал гигантский персидский ковер, с потолка ниспадал каскад хрусталя от Сваровски. На стенах – подлинники Босха. Художник всегда импонировал Нэйдану своей манерой изображения. Он умел рисовать самые темные уголки человеческой души… Многие из тех, кто имел неосторожность посетить логово Нэйдана, сочли вкус хозяина слишком уж консервативным. Да, он был старомодным европейцем «с чудинкой». Так они говорили. Интересно, что скажет эта. – Красиво у тебя здесь, – молвила Дженнифер и призывно улыбнулась. Губы у нее были восхитительные. Похоже, натуральные, а не силиконовые, и от этого еще более чувственные. Он с деланной скромностью развёл руками: – Рад, что тебе нравится. Она явно чего-то ждала, очевидно, хотела, чтобы Нэйдан предложил ей выпить – как всегда, какой-нибудь кислой расслабляющей дряни. Или не кислой – ему-то что за дело? Он все равно не чувствовал вкуса. Что ж, один момент. Конечно, он мог убить девушку прямо сейчас, но по непонятной причине решил повременить еще немного. – Шампанского? – осведомился Нэйдан. – Охотно. Тут она взмахнула длинными густыми ресницами, еще больше подстегивая его. Пока Нэйдан извлекал из недр холодильника бутылку и разливал по бокалам искрящийся нектар, именуемый «Кристаллом», Дженнифер с интересом рассматривала его стеллажи с книгами. – Ты такой заядлый любитель книг? – поинтересовалась девушка. – Или коллекционер? – Местами и тот, и другой, – ответил Нэйдан, передавая ей бокал. – Ну… просто это вроде капиталовложений… Вообще-то у меня очень большая библиотека. Ты сейчас видишь только ее малую часть. – Не сомневаюсь. Должно быть, у тебя здесь целая комната специально для этого оборудована? – Что-то вроде того, – отмахнулся Нэйдан, – а ты любишь читать? – Да… временами, когда на меня находит. Это своего рода запой, понимаешь? – Догадываюсь, – ухмыльнулся Нэйдан. Так-так, а малышка не такая уж и глупенькая, какой кажется на первый взгляд. Что ж, он продлит ее жизнь еще чуть-чуть. Настолько, насколько это возможно. – Итак, твое имя Дженнифер. Но ведь ты не американка? – О, – смутилась девушка, – мой акцент. Что, так заметно? – Да нет, – поспешил успокоить ее Нэйдан, – не сильно. Откуда ты родом? – Это долгая история, – грустно улыбнулась гостья. – Но мы ведь никуда не торопимся, – неожиданно для себя самого заявил Нэйдан. – Точно? – Конечно. Какого черта я это сказал? – подумал Нэйдан. – Моя мама была русская, – между тем, продолжала Дженнифер, будто бы оправдываясь перед ним, – а отец, американец по происхождению, очень долго прожил в России. Там он встретил маму… ну и они полюбили друг друга. Когда родилась я, мы – теперь уже втроем – вернулись в США. Мама всегда настаивала, чтобы дома мы говорили только по-русски. Так оно и было до недавнего времени. – А что теперь? Твои родители вернулись в Россию? – Нет, они погибли. В автокатастрофе. Нэйдан почему-то почувствовал себя неловко. Странное ощущение. Он что же, жалеет ее? До сих пор он не испытывал чувство жалости ни к одной своей жертве. – Знаешь, я тоже не коренной американец, – начал он, переводя разговор в другое русло, – просто так давно живу здесь, что уже и забыл о своих корнях. Дженнифер тем временем подошла к окну и, тряхнув головой, откинула назад непослушную гриву волос. При этом его взору открылась изящная аристократическая шея. Идеальный момент для нападения. Нэйдану стоило только подкрасться сзади и вонзить зубы в теплую пульсирующую вену! Однако он остался стоять на месте. Что-то новенькое. Может быть, его смутил ее юный возраст? Или все дело в том, что она оказалась слишком уж нежным созданием? Вы только посмотрите, что за шея! Сейчас редко встретишь такую красоту среди современных девушек. Столь совершенные формы существовали лишь во времена человеческой юности Нэйдана. Грациозно, словно молодая лань, Дженнифер повернулась к нему лицом. Он невольно залюбовался плавными изгибами ее прекрасного тела. А этот маленький аккуратный носик – он один чего стоил! И глаза – карие – как два безбрежных океана. Пожалуй, он мог бы в них утонуть. – Подойди ко мне, – попросила девушка. На нетвердых ногах Нэйдан сделал несколько шагов в ее сторону. Кожа Дженнифер источала терпкий аромат пачули. Странно, почему пачули? – мысленно смутился Нэйдан. – Она же еще совсем девочка… Сколько он себя помнил, горько-сладкий запах этого тропического растения всегда пользовался успехом среди немолодых женщин. Нежному цветку вроде Дженнифер куда больше подошел бы запах лаванды или цитруса… или примулы… – Поцелуй меня, – томно прошептала Дженнифер. Повинуясь древнему, давно забытому инстинкту, Нэйдан накрыл ее восхитительные губы своим жадным ртом, и они слились в долгом влажном поцелуе. Казалось, время остановилось, и мир вокруг заледенел. – Я люблю тебя, – молвила Дженнифер, когда их губы разъединились. Невероятно! Какая чудесная девушка. Сказочная, тонкая, как будто созданная специально для Нэйдана. Невинный взгляд, прохладная кожа, голос, напоминающий звон тысячи маленьких колокольчиков. – Нэйдан… Я хочу стать твоей. – Послушай, Дженнифер, – с трудом подбирая слова, заговорил Нэйдан, – я не… не знаю, что со мной происходит. Я словно вернулся в свою юность. И мне кажется, что я искал тебя всю жизнь. – Тогда возьми меня, – она тесно прижалась к нему, – что же ты медлишь? Осторожно отстранившись от девушки, Нэйдан взял ее за руки. Он боялся, что она почувствует его сердце, которое вот уже много лет не билось в груди. То есть, билось, конечно, но так медленно, что это бы ее испугало. – Я… я должен тебе кое-что сказать, – промямлил Нэйдан. Я не совсем тот, за кого себя выдаю. Ты видишь меня не таким, какой я на самом деле. Она непонимающе смотрела на Нэйдана, смущенная его замешательством. Увы, пора было ставить точки над «Й». – Я – вампир, – сказал Нэйдан. Даже страх, что отразился в лице Дженнифер, не исказил ее идеальных черт. Нэйдан продолжал: – И ты здесь для того, чтобы я тобой поужинал. Ну вот, сейчас она с ужасом убежит, чтобы навсегда исчезнуть из его жизни. И, бесспорно, правильно сделает. Но вопреки прогнозам Нэйдана, Дженнифер не ступила и шага в сторону. Наоборот, она еще крепче попыталась к нему прижаться. – Ты все еще хочешь меня убить? – спросила она просто. – Нет, – ответил Нэйдан. И это была правда. – Любимый мой, я твоя. Если хочешь, убей меня. Только прошу, сделай это так, чтобы мне было не слишком больно. На самом деле, больно было ему. – Дженнифер, Дженн, милая, – быстро проговорил вампир. – я не могу быть с тобой, потому что я – не человек. Я был вампиром слишком долго. Мне больше трехсот лет, а ты… ты такая свежая и прекрасная… моя малышка, ты слишком хороша, чтобы я на корню загубил тебе жизнь. – Но я не хочу расставаться с тобой, любовь моя, – твердо сказала девушка. – Как мне теперь жить дальше без тебя? Прошу тебя Нэйдан, милый, сделай меня такой же, как ты сам. Сделай меня вампиром. Нэйдан горько усмехнулся. Да знает ли она, что это значит, быть вампиром? Известно ли ей, этой девочке, каково это – бродить в ночи бесконечное количество веков? Может ли она хоть на миг представить себе существование, лишь изредка – в моменты насыщения – озаряемое вспышками радости? И что? Обречь это милое дитя на участь кровососа, ненавидимого всеми и вся? Нет, он не мог так поступить. Но с другой стороны… Веками он метался по Земле, меняя одно логово на другое. И лишь одной Луне ведомо, как он был одинок. Что толку от обладания огромным состоянием, если ты не можешь по-человечески им насладиться? Какой прок от бессмертия, если цена его – тысячи и тысячи невинных жизней? А сейчас судьба дарит ему шанс обрести счастье. В лице Дженнифер. Почему бы Нэйдану не воспользоваться таким подарком? И он решительно направился к журнальному столику. Именно там, на дне большого блюда с фруктами, лежал неизменный атрибут его смертоносного пира. Наручники. – Возьми, – с этими словами вампир протянул их девушке. Браслеты смерти тускло отливали серебром. – Зачем? – удивилась Дженнифер. – Обычно я пользуюсь ими… так я быстрее убиваю свою жертву. Теперь они твои. Полагаю, в будущем пригодятся, – закончил он с неуместной, как ему самому показалось, нежностью в голосе. – Значит, я стану твоей, – откликнулась Дженнифер, – и мы будем вместе. Всегда. – Всегда, – повторил Нэйдан. – Навеки. Но сначала… Я хочу тебя, Дженнифер. – Да, – прошептала девушка. – Где у тебя кровать? С криком радости Нэйдан подхватил на руки хрупкое тело Дженнифер. Через несколько мгновений, показавшихся ему мучительно долгими, они очутились в его спальне. Нэйдан опустил Дженнифер на кровать. Его приятно удивили её крепкие напряженные мышцы. Он страстно целовал девушку, когда вдруг услышал: – Дорогой… ты позволишь мне немного попрактиковаться? Нэйдан в замешательстве посмотрел на возлюбленную. Затем, поймав её порочный взгляд, тотчас все понял и рассмеялся. – У меня удобная кровать, – хитро произнес он. Когда-то эту кровать сделали специально для него. Поистине, королевский заказ, щедро оплаченный и мастерски выполненный. Особое внимание мастера уделили железной спинке. – Очень удобная, – повторил Нэйдан, вытягивая руки. Мгновение, и стальные тиски сомкнулись на его запястьях, намертво их фиксируя. Жаль, теперь он не сможет гладить её бледную кожу. Впрочем, это того стоило. Нэйдан блаженно закрыл глаза, ощущая прикосновения её губ. Дженнифер действовала молниеносно. Секунда – и её рука скользнула к голени. Изящный, тщательно заостренный деревянный кол как всегда остался незамеченным для посторонних глаз. Вот она, работа мастера – спрятать, чтоб ни у кого и тени сомнения не возникло. Эти колья делались по эксклюзивному заказу. Форма, вес, размер – все вымерялось с ювелирной точностью, а специальное крепление вкупе с брюками элегантного кроя превращали оружие в невидимку. До поры, до времени. Жесткая рука безошибочно приставила кол к самому сердцу жертвы. Зоркими глазами пантеры она поискала в темноте сколь-нибудь тяжелый предмет. Взгляд остановился на бронзовой пепельнице, что стояла на прикроватной тумбочке. Подойдёт. Ещё секунда – и она с размаху всадит кол в единственно уязвимое место вампира – его сердце. Нэйдан открыл глаза как раз в тот момент, когда пепельница с глухим стуком опустилась на верхнюю часть орудия, вгоняя его в грудную клетку. Нэйдан взвыл как раненый волк. От адской боли почернело в глазах. Все его существо метнулось к Дженнифер, но тщетно – наручники и на этот раз сделали свое дело. Железо заскрежетало о железо – это вторили предсмертному крику наручники, прикованные к спинке кровати. Еще миг агонии – и существованию вампира пришел конец. Смерть наступила практически мгновенно. Руки профессионала, в планы которого вовсе не входила мучительная кончина жертвы, в очередной раз грамотно выполнили свою работу. Соскочив на пол, Далана – ведь именно так звучало ее истинное имя – мягкими шагами направилась к книжным стеллажам. Подобно тому, как с хирургической точностью ее гибкие пальцы отыскивали в груди небьющееся сердце, теперь они нащупывали нужный выступ в стене. Ага, вот и он. Ничего не скажешь, сделано с умом. Тот, кто не знает наверняка, ни за что не догадается. Вот для чего она играла этот спектакль. Пока Мейеринг, одурманенный запахом масла пачули, предавался размышлениям об иллюзорной любви, Далана осторожно вытягивала из его сознания недостающие данные. Что ж, теперь, когда она располагает информацией в полном объеме, паззл должен сложиться сам собой. Нажав на рычаг, Далана привела в действие сложный механизм: стена будто раскололась на две половины, которые бесшумно разъехались вслед за этим. Взору Даланы предстала потайная комната, размером не уступающая гостиной. Значит, вот так оно выглядит, секретное книгохранилище мистера Мейеринга. Книги, книги повсюду. Тысячи, а может, десятки тысяч древних фолиантов. Как завороженная, Далана стояла там, среди всего этого великолепия, жадно принюхиваясь. Ее чуткое обоняние могло много чего рассказать о некоторых экземплярах данной коллекции. К примеру, вон тот дальний стеллаж размещал десяток книг, переплеты которых являлись ни чем иным, как искусно выделанной человеческой кожей. Слева от Даланы располагались папирусные свитки. Далана искренне жалела, что ограничена во времени. Полюбовавшись сокровищами еще несколько минут, она провела ладонью по одному из самых неброских стеллажей. Интересующий ее, а точнее, заказчика фолиант находился здесь. Ловко вытащив его из ячейки, Далана вернулась в гостиную, по пути приведя дверь тайника в исходное положение. Схватив со стола сумочку, Далана в два счета трансформировала ту в небольшой саквояж и бережно опустила на дно книгу. Еще пара минут понадобилась, чтобы стереть отпечатки пальцев. На прощание Далана, все еще пребывая в полной темноте, проверила, не осталось ли после нее каких-либо зацепок. Хвосты – удел любителей. Не стоило лишний раз привлекать к себе внимание. И свет ей был не нужен, Далана и так прекрасно видела в темноте и могла рассмотреть любую мелочь, особенно в холодном мерцании луны. Тонкие серебристые лучики лунного света – вот кто были ее единственные помощники и союзники. Далана вышла на лоджию, запрыгнула на перила и… спокойно поплыла по воздуху на фоне ночного неба. Конечно, она умела летать. Парить, как все вампиры. Ибо Далана была вампиром, намного более древним вампиром, нежели мистер Нэйдан Мейеринг, сбитый с толку виртуозным перевоплощением своей поздней гостьи. Под покровом ночи парило одно из самых мудрых и опасных существ, которых когда-либо знал Средний мир. То был вампир, Рожденный Исстари. Внизу, призывно горящий мириадами огней, простирался Нью-Йорк. Плотный аромат пачули, на короткий срок отбивший естественный запах Рожденного Исстари вампира, постепенно растворялся в смрадном воздухе ночного мегаполиса. Город ждал. А Далана была голодна. Где-то там, по темным переулкам бродила ее будущая добыча… На дне саквояжа покоился будущий миллион долларов. Глава первая 1 Frotis nulla fides. Наружность обманчива. Пассажиры, только что прибывшие рейсом Нью-Йорк-Москва, в массе своей были преимущественно американцы. Вот пошла типичная «хучи-мамми» – непомерно крупная афро-американка в шортах, каким-то чудесным образом еще не треснувших по швам. Следом за ней – загорелый мужчина, судя по рыжим волосам – выходец из Ирландии. Вместе с женой, спортивной блондинкой, и двумя детьми. Мальчик с брекетами на зубах, девочка с портретом Джастина Тимберлэйка на майке. За ними вышагивала дама «за семьдесят», худая как щепка, но при полном «боевом» макияже. Одинокий мужик, похож на яппи, может быть, даже русский. Девушка с рюкзачком. – Что-то не видать нашей голландки, – подал голос Руслан. Он стоял шагах в двадцати от Маришки, жадно вглядываясь в толпу американских туристов. – А ты табличку возьми с ее именем, – холодно посоветовала Маришка. Суперсовременное переговорное устройство, соединявшее ее с напарником, с неумолимой точностью отразило каждую нотку сказанной реплики. – Я не палюсь, – обиделся Руслан. – Ты специально мне нервы портишь, потому что злишься. А злишься из-за того, что не можешь, как обычно, быть первой скрипкой. Самостоятельная ты наша. Сорри, но вести объект – моя стихия. Отчасти он был прав. Но лишь отчасти. – Ты палишься, Рус, – отреагировала Маришка. – Она профессионал, каких мало. А злюсь я из-за того, что ты со стороны выглядишь как индюк. Твоя стихия… Так растворись в ней – смешайся с толпой! – Меня и так не видно, – Руслана распирало от гордости. – А все женщины на меня заглядываются просто потому, что чувствуют мои феромоны. – Дурак, – без злобы сказала Маришка. Злиться на него она не умела. Точнее, она не умела долго на него злиться. – Феромоны – это как раз женские гормоны. – Ну или как их там – атаранты, – брякнул парень. – Заткнись, – по-прежнему беззлобно посоветовала девушка. И через мгновение добавила: – Аттрактанты. Половые аттрактанты. – Ну, эти, да, – поддакнул Руслан. Она улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ. Для того, чтобы увидеть улыбки друг друга, чудеса техники были им не нужны. …Александр Брунович Гольдберг, начальник «убойного» подразделения КРЕССТа, в котором служили Маришка и Руслан, имел прозвище «Папа». Еще будучи студентами академии, молодые люди частенько бывали в его доме. Супруга Александра Бруновича готовила фантастически вкусную фаршированную щуку. По-прежнему яркая в свои пятьдесят с небольшим, Римма Гольдберг любила, усевшись за стол, поворчать о «несложившейся судьбе», что послала ей в мужья «уникального еврея». Единственного из всех евреев, которых она когда-либо знала, избравшего свой жизненный путь в качестве босса отдела «по борьбе с бесовщиной». В такие моменты Маришка и Руслан энергично кивали в ответ на длинные монологи Риммы Абрамовны, а сами знай себе уничтожали вкуснейшую рыбу, что просто во рту таяла. Впрочем, отнюдь не только отличники и проявившая себя в чем-либо академическая молодь были вхожи в дом Гольдбергов. «Папа» просто любил своих студентов. Всех, даже самых нерадивых. И кормил, и денег одалживал, и частенько помогал отмазаться, ежели кто из его питомцев вдруг влипал в какие-нибудь мелкие неприятности. Ну а студенты, само собой, сполна платили ему взаимностью. И в прозвище Александра Бруновича не было и намека на иронию. Тем паче, что все студенты академии имели одну общую, и, к сожалению, не слишком приятную особенность – в прошлом каждый из них был воспитанником детского дома. Это было одно из основных требований, предъявляемых руководством академии к абитуриентам. – Ну вот, прошу любить и жаловать, – вещал «Папа». – Дарла Ван Глек. Кодовое имя – голландка. Особо опасна. Руслан и Маришка внимательно разглядывали досье. Ничего особенного, в общем, и похлеще ироды встречались, в том числе – среди женщин. Замешана в двух убийствах, многочисленные связи с американской, итальянской, китайской и русской мафиями. Имеет апартаменты в Манхэттене, особняк в Беверли-Хиллз, виллу в Сан-Марино и коттедж на Рублевке. Тройное гражданство – американский, японский и российский паспорта. Разъезжает по всему миру. Питает слабость к антиквариату и роскоши – ну еще бы, с такими капиталами! Не замужем, и в браке не состояла. – Красотка, – поделился впечатлениями Руслан, – на кинозвезду похожа. На мордашку, по крайней мере. – Пенька наряди, – изрекла Маришка. До фотографий объекта она еще не дошла. – А? – не понял Руслан. – Говорю, с ее доходами кто угодно будет похож на кинозвезду, – разъяснила девушка напарнику. – А, – дошло до Руслана, – да уж, не бедненькая, – согласился он. – Куча имен и фальшивых паспортов, – продолжал «Папа», – посему, смею предположить, что настоящего имени этой леди никто не знает. Но имела неосторожность засветиться как Ван Глек. Знает минимум пять языков. В прекрасной физической форме, владеет приемами восточных единоборств. Телосложение атлетки. – Это при росте метр восемьдесят? Атлетка-брюнетка? Классная бабенка, еще больше мне нравится! – весело прокомментировал Руслан. Одарив его мрачным взглядом, «Папа» поспешил добавить: – IQ зашкаливает за двести. Повадками более всего напоминает классического сангвиника, но, думаю, эта видимость ошибочна. – Почему? – тотчас выпалил Руслан. Игнорируя поданный голос, «Папа» достал из кармана пачку сигарет. Чинно закурил. Зная эту привычку Босса держать паузу, Маришка углубилась в изучение «особо опасной преступницы Дарлы Ван Глек». Мда, не густо. Интересно, на чем она могла проколоться? Может, наркотики? Да нет, что-то не слишком она похожа на наркоманку. Неясным было и другое… – Вопросы? – голос «Папы» вырвал Маришку из раздумий. – Я уже, – заявил Рус. – Без риторики, а? – с оттенком раздражения сказал Александр Брунович. – Попрошу по существу и без пошлостей. То был сигнал Маришке, которой тоже не терпелось удовлетворить свое любопытство. – Каким образом она подставилась? Александр Брунович сдвинул брови «домиком»: – Нэйдан Мейеринг… вы ознакомитесь с его ролью в этой истории чуть позже… так вот, его давным-давно вела тамошняя спецура. Но Ван Глек их опередила. Если бы не это обстоятельство, труп Мейеринга вряд ли бы попал в папку под грифом «совершенно секретно». И уж конечно, никто бы не стал так глубоко копать. Ихние копы хоть и не такие лентяи как наши менты, но тоже зазря зада не поднимут. – Да, но тогда мне непонятно, какое она имеет отношение к КРЕССТу? – вопрошала Маришка, – Она что, телепат? Или ведьма? – Медиум? – предположил Руслан. Подразделение Гольдберга, равно как и alma-mater Маришки и Руслана, было лишь частью огромной структуры, наряду с ФСБ и другими подобными конторами занимавшейся вопросами государственной безопасности. Аббревиатура КРЕССТ дословно означала – Консолидация Российских Единых Специальных Служб и Товариществ. КРЕССТ включал в себя множество отделов и подотделов и по сути являлся огромным муравейником, в котором вполне мирно на взаимной договоренности существовали люди практически всех известных профессий – от судмедэкспертов и хакеров экстра-класса до снайперов и юристов всех специализаций. Однако, банальные наркодельцы, ординарные серийные убийцы-психопаты и отдельные звенья организованной преступности «Папу» и его ребят не интересовали. Консолидация Российских Единых Специальных Служб и Товариществ в самом прямом смысле и всеми доступными способами боролась с паранормальными явлениями и прочей чертовщиной. – Бери выше, – разрешил Гольдберг. – Член какой-нибудь сатанистской организации? – не унималась Маришка. – Член, – брякнул Руслан. Маришка улыбнулась «про себя». Ну Рус! Сейчас «Папа» тебя на место поставит. – Есть подозрение, что она – вампир, – будничным тоном сообщил Гольдберг. – О! – просиял Руслан. – Вот это уже интересно! Давайте картинки, Алексан-Бруныч. От фотографий жертв предполагаемой вампирши Руслан пришел в полный восторг. – Все как обычно, Алексан-Бруныч? Две ранки на шее и ни капли крови в венах? – Не спеши с выводами. С первой-то жертвой все именно так… – Ага, вот эта девушка, да? – допытывался Руслан, тыча пальцем в фотографию блондинки с остекленевшим взглядом. – Проститутка из Нью-Йоркского борделя, – уточнил Александр Брунович, – ее нашли в тот же вечер. По горячим следам, так сказать. – Вау, так она – бисексуалка?! Восторгу Руслана не было предела. – Да кто их сейчас разберет, – смущенно проговорил «Папа», мгновенно став пунцовым. В свои шестьдесят лет Гольдберг, будучи человеком воспитанным на классической советской идеологии, не понимал, а точнее, не желал понимать значения множества подобных «неологизмов». И смущался как школьник всякий раз, когда разговор заходил о чем-нибудь «этаком». – Александр Бруныч, а что со второй жертвой? Маришка решила прийти «Папе» на помощь. Кроме того, ей было весьма интересно узнать, что означал кол в груди жертвы номер два – темноволосого парня с перекошенным в агонии лицом. – Да, так вот, – пунцовый оттенок на щеках Гольдберга постепенно уходил, уступая место нормальному цвету лица. – Вторая жертва – это и есть тот самый Нэйдан Мейеринг. Мы было подумали, что это ритуальное убийство. Ан нет! Получив заключение нашего эксперта о составе крови жертвы, мы пришли к выводу, что это вампир. – Что, и этот хрен с горы тоже вампир?! – Руслан чуть не захлопал в ладоши. – Да, Рус, сегодня определенно твой день, – ухмыльнувшись, произнесла Маришка. – Отсюда и кол в грудной клетке, – подытожил «Папа». – Это что же вытанцовывается? Вампир убил вампира? Чушь какая-то, – возмутился Руслан. – Вот вы, голубчики, и разберитесь, что это за чушь. И «Папа» с важным видом закурил вторую сигарету. В целом, Маришка была согласна с Русланом. Дело, порученное им, было нетипичным даже для их конторы, где агенты привыкли к ведьмам, экстрасенсам, серийным маньякам-телепатам и даже вампирам. Последние, впрочем, считались уделом элиты. Вычислить, выследить, поймать и обезвредить кровососа мог далеко не каждый сотрудник КРЕССТа, особенно если вампир был одиночкой. Проще было истребить стадо вампиров во время зачистки, нежели отловить индивид. На зачистках работали бригады агентов, причем уже по конкретной наводке. Старые матерые индивидуалисты-упыри считались злее и опаснее новоиспеченных, имевших склонность сбиваться в компании. Вампиров тщательнейшим образом изучали. На сегодняшний момент об этих созданиях люди знали достаточно много, чтобы, например, сделать выводы относительно всех этих «баек из склепа». Мифы о «слугах Сатаны» и «приспешниках Дьявола», которые спят в гробах с землей и боятся крестов и святой воды, давно уже вызывали улыбку агентов, работавших под началом «Папы». И, тем не менее, даже самые скептически настроенные сотрудники отдела были вынуждены признать, что в многочисленных литературных и кинематографических источниках – нет-нет, да и встречалась время от времени некоторая доля правды. То тут, то там. Может, и не доля, а лишь размытый намек на истину. Но игнорировать такие вещи было нельзя. Более того, любые сведения необходимо было анализировать, штудировать, сопоставлять, дабы потом восполнять многочисленные информационные пробелы. А таковых имелось великое множество. «Эти твари не боятся крестов, наша задача сделать все, чтобы они боялись КРЕССТа, и не просто боялись – трепетали!» – любил говаривать Гольдберг. И его агенты действительно все для этого делали. Однако, в сущности, люди не знали о вампирах практически ничего. Маришка внимательно посмотрела на фотографии Ван Глек. Похоже, Рус оказался прав. Красотка, точнее – красивая. Иссиня-черные волосы, карие глаза. Разлет бровей – что надо. Носик очень аккуратный. А вот рот довольно крупный. Еще чуть-чуть – и был бы перебор, как если бы какой-нибудь халтурщик закачал ей в губы слишком большую дозу силикона. Но нет, перебора здесь не было. И силикона тоже. Та-ак, овал лица просто изумительный, прямо зависть берет. В принципе, похожа на европейку – южанку – итальянку или… Нет, и все же, что-то неуловимое азиатское в ней есть. Разрез глаз, видимо. А глаза такие глубокие-глубокие, бездонные просто как море… – Слушай, а вдруг она не прилетит? – раздался голос Руслана, в котором Маришка явственно угадала едва заметную издевку. – Если она такой профессионал, то могла уже и почуять, что ее пасут. А мы тут с тобой как два придурка в Малдер-и-Скалли играем. И тут Маришка увидела ее. Собственно, не заметить ее было невозможно. Одетая с иголочки, с ниспадающей копной черных волос, в жизни она оказалась еще красивее, чем на фотографиях. И моложе. Черт возьми, она была ее, Маришки, ровесницей, эта «особо опасная»! Она шла плавно, даже мягко, однако, по тому, как пружинила ее походка, можно было легко догадаться – девушка управляет телом безукоризненно. Аксессуары тоже были на высшем уровне. Небольшой саквояж, что вампирша сжимала в руке, смотрелся столь же элегантно, как и стильные солнцезащитные очки. Под одеждами угадывались упругие натренированные мышцы. Такая грация – пантеры – просто зачаровывала… странное дело, Маришке даже показалось, что вампирша сквозь свои темные очки смотрит прямо на нее. Она будто в душу к ней заглядывала… – Вижу объект, – сообщил Руслан. А через мгновение добавил в своей обычной пошловатой манере: – Да эта бабенка просто ходячая «виагра»! – Начнем, – стряхнув оцепенение, скомандовала в ответ Маришка. Теперь главное – не упустить ее. Следовать за ней по пятам и терпеливо с настойчивостью стервятника ждать, когда она сделает ошибку. Она уже ошиблась однажды. Значит, будет и второй раз… Но вампирша вдруг остановилась, сняла очки и повернулась лицом к Руслану. Полные чувственные губы растянулись в ухмылке. Руслан от неожиданности опешил… и не успел отвести взгляд от «объекта». – Ч-черт, она тебя вычислила! – выпалила Маришка. – Уходи! Но Руслан вдруг затормозил и уставился на девушку. – Уходи, Рус! – Маришка уже перешла на повышенные тона. Но спецагент, этот отличник боевой и политической подготовки, стоял как вкопанный и пялился на вампиршу, которая улыбалась ему одними губами. Маришка же плюс к тому, что видела еще и слышала тяжелое прерывистое дыхание своего напарника. Не знай она его так хорошо – решила бы, что у парня сердечный приступ. Или он просто… с кем-то занимается сексом, что в принципе было невозможным при данных обстоятельствах! – Руслан!!! – возопила Маришка. А вампирша в этот момент хитро сощурила левый глаз и… да, да и – Маришка прекрасно это увидела – подмигнула ей! Не Руслану, ей! И пошла себе к выходу. Маришка что есть мочи рванула за ней. И сразу поняла, как же быстро двигалась эта проклятая вампирша. Маришка ускорила шаг, теперь она бежала, лавируя между многочисленными прибывающими и убывающими, коих сегодня принесла нелегкая в аэропорт Шереметьево-2. Прямо по курсу оказался Руслан. Он все еще стоял на своем месте, похожий на восковую фигуру. В отчаянии Маришка посмотрела в спину удаляющейся вампирше. Секунда… и она, отринув все сомнения, бросилась к своему горе-напарнику. – Руслан! – выкрикнула Маришка и схватила парня за плечо. Тот проурчал в ответ что-то нечленораздельное. – Она тебя укусила?! А, интересно, когда успела? – тут же подумалось ей. Из многочисленных пособий, а также, из опыта более матерых коллег по цеху Маришка знала, что вампиры умеют гипнотизировать свои жертвы. Быть может, эта стерва все же успела его укусить, пока они оба, одурманенные ее взглядом, боролись с вампирскими чарами? Однако Руслан вовсе не выглядел укушенным. Симптомы так называемого «поцелуя вампира» все агенты КРЕССТа тоже знали наизусть – это бледность, учащенное сердцебиение, неровное дыхание и, конечно, пресловутые ранки от вонзившихся в плоть клыков. Сердце Руслана, если судить по дыханию, ухало как взбесившийся филин. Но вот щеки его покрывал румянец. И ранок не видно. По крайней мере, на шее. – Ка… какая женщина, – выдохнул Руслан. Маришка даже отступила на шаг назад. В следующее мгновение ее обуяло безумное желание врезать ему под дых. – Ты что, охренел, твою мать?! – заорала Маришка. – Ты только что завалил всю операцию! – Ка… какую операцию? – Руслан хлопал глазами, явно все еще пребывая в состоянии ступора. Маришка сжала кулак с отчетливым намерением сломать ему нос, как минимум. Но, поразмыслив, передумала. Она вдруг почувствовала себя раздавленной и совершенно обессиленной. Руслан, между тем, вертел головой по сторонам. Кажется, к нему возвращалось сознание… по мере того, как он изменялся в лице. Маришка ощутила приступ злорадства. Руслан вдруг хватился своей кобуры – но она была на месте. Как и пистолет. – Я – мудак? – жалко поинтересовался он и побледнел как полотно. А люди вокруг уже начинали на них глазеть. Парочка зевак даже с весьма решительным видом направлялась в сторону кучки скучающих милиционеров. Те что-то лениво жевали возле ларька с выпечкой. Надо было убираться восвояси, да поскорее – лишний раз светить «корочку» Маришка вовсе не собиралась. – Давай, звони Папе, – горько молвила Маришка, – доложи, что мы ее упустили. Руслан рассеянно кивнул… и как подкошенный рухнул на пол. 2 Felix qui potuit rerum cognoscere causas. Счастлив, кто мог познать причины вещей. В самолете на протяжении всего рейса показывали кино про вампиров. Причем, целую подборку – видимо, кто-то из экипажа имел нешуточную тягу к подобному искусству. Далана от души хохотала во время просмотра – давненько она так не веселилась – разумеется, не во всеуслышание, а «внутри». Особенно позабавили ее два относительно новых «шедевра» Голливуда. В одном играл Том Круз, вампира по имени Лестат. В другом того же персонажа играл уже другой актер – молоденький, но попроще. Без харизмы. Судя по восторженным репликам подростков, что сидели позади Даланы, это были экранизации весьма популярных романов. «Вампирских бестселлеров». Далана несколько раз читала подобную литературу – увы, ни один из авторов, включая Брэма Стокера, почему-то называемого «отцом жанра», так и не удосужился объяснить происхождение вампиров. Не поймешь, то ли это были «слуги Дьявола», то ли инопланетяне, то ли вообще неизвестно, кто. Или же писатель и совсем не заострял внимание на этом вопросе. Ну есть они – и есть, вампиры эти. То же самое прослеживалось и в фильмах, и, равно как и первые, последние пестрили клише и штампами. Клыки вырастали невесть откуда и непонятно каким образом, а их обладатели сношались со всеми подряд. Непременно много пили. Спали в гробах и боялись солнечного света, крестов и чеснока. И летали, как – тоже непонятно. Еще частенько превращались в летучих мышей и загадочным образом не отражались в зеркалах. Но были и попадания – пальцем в небо. Вампиры однозначно пили кровь. Вампиры… да ведь это слово люди придумали! И, по меркам существ, подобных Далане, совсем недавно. А как их называли раньше? По-разному. Много было имен, названий – всех и не вспомнишь теперь! В такие моменты у Даланы начиналась ностальгия по тем стародавним временам, когда еще Божества и люди жили рука об руку… Как же это было давно! Да и было ли вообще? Слушая мерное гудение двигателей, Далана думала о том, что время ее «молодости» давным-давно превратилось в миф. И теперь она, как и ее сородичи, рожденные на свет в те незапамятные времена, предпочитала называть себя вампиром, отдавая своего рода дань «человеческой моде». Да, вампиры пили кровь, и вампиров действительно можно было убить с помощью деревянного кола, всаженного в сердце. Почему в сердце? Да потому, что сердце – центр жизненной силы любого живого существа. Впрочем, Далана знавала и тех, у кого сердца не было вовсе. Эти были бессмертны. По-настоящему. У самой же Даланы, а также у ее многочисленных братьев и сестер сердце было. Оно почти не билось, точнее – билось, но очень медленно. «Оживить» его могла только свежая горячая кровь, но лишь на время. Что же касалось деревянных колов – то, пожалуйста, на их месте могло быть что угодно, хоть железный прут, хоть каменный клин. Когда-то люди пользовались каменными клиньями, потом на смену камню пришел металл, который они научились добывать. Но дерево во все времена оставалось легким и удобным в применении материалом. То же самое относилось и к псевдо-вампирам – «обращенцам» – переделанным людишкам, испившим запретной крови. Их можно было убить, повредив сердце. Но в общем и целом они были намного слабее тех, кто Родился Исстари. Ну вот, пожалуй, и все сходство между тем, что ваяли писаки и снимали киношники и тем, что было на самом деле. Нет, были, конечно, и еще кое-какие моменты. Так, по мелочи. Далана, к примеру, очень любила носить темные очки. Но не потому, что у нее были «вампирские глаза» или она ненавидела солнце. Просто она очень стильно в них выглядела. Да, у нового времени все же имелись некоторые положительные стороны. Или вот еще одно незначительное совпадение. «Обращенцы» и впрямь были крайне развратны. Человек вообще изначально порочен по своей природе. Так уж вышло. А тут еще долгая жизнь. Дни монотонно сплетаются в года, года в века… Плюс к этому «обращенцы» в большинстве своем были богаты. Весьма. Что же еще можно делать, когда ты богат и при этом умираешь от скуки? Разумеется, предаваться разврату. А, между тем, на экране некая Акаша, прародительница всех вампиров, занималась любовью с Лестатом в бассейне, полном крови. Подростки сзади умирали от восторга. Золотая американская молодежь. Интересно, куда смотрят их родители? А еще этот Лестат ползал по потолку. Далана тоже умела ползать по потолку. Когда-то это выглядело настоящим чудом. Но теперь небо бороздили гигантские белые птицы, именуемые самолетами, а человеческие ученые мужи многое научились раскладывать по полочкам. В том числе и способность некоторых существ «прилипать» к вертикальным поверхностям. Это называлось «статическим электричеством» и позволяло маленьким ящеркам гекконам бегать по потолкам наряду с мухами и тараканами. Получается, что Далану эти ученые мужи поставили в один ряд с насекомыми и ящерицами. На дворе был двадцать первый век христианской эпохи, и любое чудо имело вполне рациональное научное объяснение. Ну почти любое. Далана огляделась по сторонам и вновь мысленно удивилась количеству мертвецов, находившихся в салоне авиалайнера. Некоторые из них увлеченно смотрели «движущиеся картинки», время от времени бурно обсуждая между собой увиденное, другие сидели с мрачным видом и не разговаривали. В основном это были души умерших людей, но Далана заметила среди них и несколько низших богов. Сейчас они находились в своем естественном «первородном» облике – в виде черных безликих сгустков с редкими щупальцами, которые вяло змеились по полу салона. Такими божества были невидимы для людей и неуязвимы, но стоило им принять человеческий облик, как они тотчас становились смертными. В прежние времена, там, откуда была родом Далана, люди называли этих существ лусами. Большинство лусов, вот как те, что сидели сейчас в самолете, предпочитали не показываться человеку, даже если жили «среди людей». Но были и другие. Они женились, рожали детей, болели, старели, умирали. Часть своего божественного начала они все-таки сохраняли, поэтому были сказочно богаты, ибо свыше им давалась власть над золотом. Крупицы этого дара проявлялись впоследствии в их потомках. Люди, в жилах которых текла хотя бы малая толика крови лусов, умели делать деньги буквально из воздуха. – Не желаете чего-нибудь? – вежливо осведомилась вышколенная бортпроводница с протокольной улыбкой. Господи, какие волосы… чем же ты их моешь? – Шампунь здесь не при чем, – сообщила Далана. Стюардесса оторопела. Улыбка медленно сползала с ее лица. – Простите? – только и вымолвила она. – Попробуйте исключить из своего рациона сахарозаменитель. Это из-за него Ваши волосы тускнеют, – Далана подмигнула девушке с видом заговорщика, – и принесите минеральной воды, пожалуйста, – добавила она следом. Тряхнув головой в знак согласия, бортпроводница на негнущихся ногах ушла. Далана ухмыльнулась. Девчонка от страха даже забыла уточнить, с газом или без должна быть минералка. Непростительная ошибка, учитывая стоимость билета в бизнес-класс. Но Далане в сущности было абсолютно все равно, что она ей принесет – минералку, коньяк или даже жидкость для мытья унитазов. Все это было для вампира одинаково безвкусным. А еще Далана могла бы зафрахтовать самолет и лететь в одиночестве и роскоши, доступных разве что поп-звездам или президентам. Только к чему понты? Она давно уже научилась не слышать мысли всех людей, окружавших ее. Сугубо выборочно. В случае крайних обстоятельств… ну или забавы ради. Стюардесса принесла минеральную воду. Без газа. И удалилась. Сердце ее при этом стучало как у кролика. Знай она, кто перед ней… или вот интересно – какая бы у нее была реакция, узри она хоть на долю секунду, кто и что еще путешествует вместе с ней на борту самолета? Далана весело окинула взглядом «спутников». Похоже, к их пестрой компании присоединился новый гость. И, похоже, что у него, не в пример лусам и призракам, бесцельно шатающимся в человеческом мире, здесь была вполне конкретная цель. Существо с множеством щупалец и голов более всего напоминало гигантскую амебу и явилось сюда по приказу своего Хозяина. В недрах амебообразного существа совершенно самостоятельной жизнью жили сотни миллионов микроскопических вирусов смертельной болезни, которую человечество называло оспой. Конечно, люди уже научились ее лечить, но вряд ли они знали, что тварь, заползшая на борт самолета, имела четкий приказ – убить. Ибо Тот, Кто послал ее жаждал забрать в свои темные чертоги свежую людскую душу. А это не оставляло жертве ни малейшего шанса на выздоровление. Далана внимательно следила за действиями существа. Оно переползло в другой отсек самолета, где летели те, кто приобрел билеты эконом-класса, и теперь неумолимо подбиралось к симпатичной молодой женщине, сидевшей у иллюминатора. Однако целью твари была не она, а милая светловолосая малышка, которая уютно устроилась подле своей матери, не ведая, что ее судьба уже решена. Девчушка была удивительно хорошенькой. Острое нечеловеческое зрение Даланы даже сквозь разделяющие салон шторки позволяло рассмотреть каждую деталь ее улыбчивого личика. Много ли она успела познать, увидеть в свои неполные семь лет? Девочка встрепенулась, видимо, на ментальном подуровне все-таки почувствовала приближающуюся опасность. Тварь была уже совсем рядом. Оставь ребенка! – мысленно приказала Далана. Одно из щупалец амебы неспешно вытянулось в ее сторону. Мой тебя не слушать, – последовал ответ через несколько мгновений. Как все низшие существа тварь формулировала фразы с большим трудом. Оставь ребенка и возьми другую душу! – властно изрекла Далана. Она знала, кто Хозяин этой твари. Ему было все равно. Златокудрая девочка – выбор амебы. Мой хотеть эта душа! – упрямо заявило существо и потянуло к девочке свои омерзительные щупальца. Далана мгновенно «преобразовала» часть своего сознания в длинное кроваво-красное копье и проворно метнула его в извивающийся мутный сгусток. Тварь взвыла как тысяча раненых волков! Ударная звуковая волна в один миг накрыла все небесное пространство в радиусе нескольких километров. Лусы замерли, превратившись в шаровидные сгустки. Испуганные призраки в спешке покидали самолет. Даже люди, слуховые органы которых были не в состоянии воспринимать подобные волны, неуютно поеживались в своих креслах. Тварь тем временем пыталась вырваться, но Далана вонзила свое орудие еще глубже в «тело» амебы – будто бы пригвоздила ее к полу. Существо заскулило. На этот раз жалобно. Но Далана не спешила его отпускать. Как смеешь ты, – «закричала» она, – перечить Мне, Чей Род ведется от Самого Красного Властелина?! Красный Властелин, Верховное Божество – Повелитель кровавых богов. Истинных родоначальников существ, которых люди нарекли вампирами. Самого Красного Бога люди тоже как только не называли. На родине Даланы он звался Ата Улан – Красный Тенгри. Не слишком подкованные в вопросах терминологии христиане скорее всего величали его Сатаной. Или вот еще – некий Энкилл, супруг Акаши, Голливудской королевы проклятых. Кто их там проклял и почему – тоже осталось без ответа. Однако тварь, что корчилась на полу, Голливудских фильмов не смотрела. Впрочем, из какой бы части света ни была родом эта амеба – Далану она поняла прекрасно. Язык боли универсален. Пощади, – взмолилось существо, – Моя служить Тебе. Вот они, низшие духи. Время идет, но у них ничего не меняется. Предают своих Хозяев вне зависимости от эпохи и уровня прогресса при первой же возможности. Мне не нужно чужого, – с презрением произнесла Далана, – я лишь приказываю тебе не трогать ребенка и взять для своего Хозяина другую душу. Моя взять, которого Ты указывать, – покорно согласилось существо. Далана размышляла, как ей поступить – отпустить тварь на все четыре стороны или еще немного подержать «в плену». И почему она вдруг пожалела этого человеческого ребенка? Далана посмотрела на девочку. Та, немного бледная, спала неспокойным сном, прижавшись к матери. Скорее всего, ей несколько дней все же будет нездоровиться. Но она поправится. – Уважаемые пассажиры! – сообщили динамики голосом бортпроводницы. – Наш самолет производит посадку в городе-герое Москва в аэропорту Шереметьево-2. Просьба пристегнуть Ваши ремни безопасности и сохранять спокойствие. Ну и ну, а Далана и не заметила, как время пробежало… да, вот так и эпохи текли, сменяя одна другую. Пойдешь за мной, – жестко отчеканила Далана и выдернула «копье» из тела существа, – там решу, что с тобой делать. Ответом было лишь раболепное поскуливание. Путь от трапа в аэропорт прошел без эксцессов. Однако Далану почему-то не покидало неприятное предчувствие. Оно появилось у нее, как только шасси авиалайнера коснулись земли. Неужели хвост? Далана еще раз мысленно «прощупала» сознание каждого из пассажиров, включая экипаж. Нет, никто из этих людей за ней не следил, и, мало того, все они действительно были людьми. Что же касалось нелюдей, то из них осталась только амеба, которая теперь неотступно следовала за Даланой. Таможенник, вернувший ей синий паспорт и улыбнувшийся при этом гадкой улыбочкой, тоже опасений не вызывал, хоть и стучал на всех спецуре, судя по мыслям, что роились в его узколобой головенке. Далана «щупала» всех и каждого. Нужно было быть очень внимательной, потому что ощущение хвоста возросло как только она вошла в здание аэропорта. Она профессионал… Оп-па! Обрывочек мысли был совсем коротеньким, но Далана его поймала. Так, похоже, тот, кто осмелился сыграть с ней в «кошки-мышки», находится совсем близко. Рядом… В следующее мгновение Далана их увидела. Обоих. Черноволосый парень, явно южного типа, и девушка, они ее еще не заметили. Он как идиот таращился на каждого, кто мимо проходил, чем жутко раздражал девчонку. Она вообще была полна сомнений, в противовес ему, готовому лопнуть от ощущения собственной значимости. Уровнем гормонов парень напоминал шального кобеля. А вот девушка вызвала у Даланы симпатию. Красивая. Неброской красотой, видимо, по штату не положено выделяться из толпы. Довольно высокая для человеческой женщины. И глаза синие. Не голубые, именно – синие. Далана решила, что – по возможности – сохранит девушке жизнь. Однако пора было выходить из подполья. Девушка заметила Далану чуть раньше, чем ее напарник. Еще красивее, чем на фотографиях. И моложе. Надо же, они поди там у себя целое дело завели. Интересно, как они на нее вышли? Где она могла засыпаться? Я ХОЧУ ТЕБЯ! Парень чуть не выпрыгнул из штанов при виде Даланы. Ох, я бы вставил тебе, ох, вставил бы! Ну, мальчик, ты дорого заплатишь за свою похоть. Но сначала она узнает с помощью твоего маленького тщедушного мозжечка все, что ей необходимо. Я б тебя прям здесь при всех разложил… Далана остановилась, сняла очки и повернулась к нему лицом. И заглянула в его сознание. Ну давай. Действуй. Реакцией был экстаз, тотчас захвативший парня волной. Да что там, настоящим цунами. Он стоял, не в силах даже пошевелиться, и пожирал Далану глазами. Девчонка пыталась до него достучаться через электронное устройство, не зная, что это бесполезно. Он был готов… … и поток информации хлынул ливнем в сознание Даланы. Вампирша. КРЕССТ. Папа. Задание. Маришка завидует… До чего же примитивная особь! У нее, должно быть, длинные ноги. Я бы трахнул ее. Девчонка уже очень сильно занервничала. Надо было поторопиться. Хрен с горы. Звать Мейеринг. Тоже вампир. За что она его грохнула? Америкосы его пасли. Наверно, у них там в натуре есть секретные материалы. У нас все равно круче! КРЕССТ. Секретные материалы. Америкоски. Атаранты. Агент Скалли. Я бы ее трахнул. Ну вот, теперь понятно, на чем они ее зацепили. Значит, прокол случился из-за ее последнего задания. Мистер Мейеринг, псевдо-вампир, Вы все-таки умудрились сделать лажу, даже будучи мертвым. Все, пора уходить. Вот только с девочкой попрощаемся. И Далана подмигнула ей, при этом, не особо расчитывая, что девчонка это увидит. Слишком уж слабым было человеческое зрение. Но – странное дело! – девчонка увидела. И помчалась к Далане. А Далана вспомнила о существе, которое к этому времени уже успело осмелеть и теперь тянуло щупальца в сторону пребывавшего в эйфории парня. Забирай его и возвращайся к своему Хозяину! – скомандовала Далана и пошла прочь. Дальнейшая судьба этой троицы ее уже не интересовала. На улице она первым делом швырнула в урну мобильный телефон. А в следующее мгновение ноздри Даланы учуяли запах обращенного вампира. Вот он, замаскированный под таксиста, стоит себе, поджидает очередного человечишку. Нет уж, дружок, прости, но придется тебе повременить с обедом. И Далана решительно зашагала с «обращенцу». Мне нужна твоя помощь. Он отреагировал мгновенно – хищно улыбнулся ей. Так, чтоб клыков за губами не было видно. Все вампиры так улыбались – и Рожденные Исстари, и «обращенцы». Что я должен делать? А он отнюдь не глуп. Правильно оценил соотношение сил. Скорее всего, ему не меньше пяти веков. Мне необходимо убежище. Далана подошла к его машине. – Do you speak Russian? – поинтересовался он. Далана кивнула. – Куда Вам? – В Метрополь, – довольно громко сказала Далана. То был диалог для непосвященных. Я знаю одно местечко. Вам понравится. – А Ваш багаж? – Вот он, – Далана подняла руку, сжимавшую саквояж, в демонстративном жесте. – Я всегда налегке езжу. За мной возможно следят. – Садитесь, – пригласил он, галантно распахивая перед ней дверцу своего авто. Понял. Оторвемся. Нырнув в такси, Далана устроилась с максимально возможным для себя комфортом. Машина лихо сорвалась с места. – Отличный камуфляж, – уже вслух похвалила она его антураж бомбилы. – Понимаю, это не совсем то, к чему Вы привыкли, – извиняющимся тоном начал он. – Пустое, – прервала его Далана. – Феофан, – представился вампир, – но последние лет сто называюсь просто Федей. Вы позволите? И он взял мобильный телефон, дважды нажал на кнопочку и прижал аппаратик к уху. – Лика, привет, окажи мне услугу, – начал он без всяких предисловий. – Да, и предупреди всех, что гостья у нас на сей раз необычная. Все, до встречи. Он положил телефон на место и почтительно добавил: – Мы будем счастливы, если Рожденная Исстари примет нашу скромную помощь. Вы не голодны? – Нет, – успокоила она его, – и, пожалуйста, Федя, больше пока ни о чем меня не спрашивай. Мне надо подумать. Он молча кивнул, а Далана погрузилась в раздумья. Итак, паспорт на имя Дарлы Ван Глек, который верой и правдой служил ей почти десять лет, больше не годится. А вместе с ним можно забыть и про квартиру в Нью-Йорке, и про московский коттедж на Рублевском шоссе. И про много чего еще. Значит, гребаного книжного червя с наручниками уже вовсю отрабатывала ФБР, когда она взялась за это дело. Мило. Клиент заплатил ей один миллион долларов, а ведь одни только апартаменты с видом на Центральный парк, которых она теперь лишилась, стоили в десять раз дороже! Но ничего не поделаешь, такая работа. Сегодня – пан, завтра – пропал. Ладно, в конце концов, потеря недвижимости – не самая страшная проблема. Далана по-прежнему оставалась фантастически богатой персоной. Документы тоже можно восстановить, как уже не раз бывало прежде. Хуже другое – из-за этой истории она вынуждена просить помощи у «обращенцев». Конечно, они понятия не имеют, что эта Рожденная Исстари – один из самых высокооплачиваемых в мире «профессионалов ювелирного дела». Была ли Далана наемной убийцей? Нет, ни в коем случае. Просто за убийство она никогда не бралась, даже на заре своей карьеры. Сама она называла этот вид деятельности «помощью в решении особо деликатных проблем». У нее даже было несколько весьма серьезных конкурентов. Ведун, выходец из Южной Африки. Умел первоклассно менять облик, как в принципе все оборотни. Китаец, монах Шао-Линьского монастыря. Управлял ветром, ибо водил дружбу с Божествами Воздушной Стихии. И мадемуазель Юри Оттикер, женщина-полукровка, с которой Далана была знакома лично. Будучи европейкой по отцу, Юрико проживала в Швейцарии и пользовалась бешеной популярностью у тамошнего мужского населения, искренне полагавшего, что матерью мраморнокожей красавицы Юри была японская аристократка. Впрочем, даже ее отец, давно умерший, в свое время так и не догадался, что от него зачала дитя сама Хозяйка Мраморного Озера. Юрико тоже была профи и ценилась достаточно высоко, но, в отличие от Даланы, предпочитала не покидать пределов Швейцарии, выполняя лишь заказы «местного характера». Скорее всего, этими тремя индивидами список конкурентов не исчерпывался, но все остальные «работники ножа и топора» в общем-то были Далане глубоко безразличны. Ну а ее собственное состояние было уже так велико, что она могла бы бросить свое занятие. Могла бы. Но не бросала. Вспомнив о сидевшем спереди «обращенце», Далана, на всякий случай, «прощупала» его от и до. Но ничего для себя опасного не узрела, кроме того, что псевдо-вампир по имени Феофан, как и тот человеческий щенок, тоже жаждал ее тела. Машина, тем временем, подъехала к мощной и пафосной ограде с вензелями и гербом. Далана воззрилась на эти излюбленные нынешними российскими нуворишами понты. Впрочем, все могло быть и несколько сложнее. Феофан притормозил. – Приехали, – сообщил он. И двери ограды, напичканной всеми достижениями шпионской техники, плавно разъехались, пропуская машину внутрь двора. Пара роскошных доберманов встретила их у порога дома. Собаки присмирели, как только почуяли мощное биополе Даланы. Дверь открылась, и Феофан уступил ей дорогу. На мгновение Далана застыла на пороге. Здесь было жилище вампиров. Таких же, как и Феофан, «обращенцев», бывших когда-то людьми. Рады видеть своей гостьей Рожденную Исстари. Отныне наш дом – Ваш дом. Далана перешагнула порог. 3 Hoc est vivere bis, vita posse priore frui. Уметь наслаждаться прожитой жизнью – значит жить дважды. – Итак, из вещей первой необходимости мне нужен мобильный телефон и ноутбук, – заявила Далана. Они сидели в большой гостиной возле незатопленного камина. Забавно, что здесь среди модного нынче в Москве аскетичного дизайна в стиле «хай-Тек» встречались детали исконно русского дворцового стиля. Далана сразу же определила, что тяжелые золоченные предметы дворянского интерьера были настоящими. Как, впрочем, и герб на воротах. То был фамильный герб, а существа, жившие в этом доме, являлись наследниками старинного дворянского рода. Волею судьбы Далану приютила семья русских аристократов… тоже волею судьбы ставших вампирами более семи столетий назад. – Это надо достать немедленно, – продолжала Далана, – Лэптоп должен быть полностью укомплектован. При этих словах Феофан поднялся со своего места и покинул гостиную. Через минуту со двора послышался шум отъезжающей машины. Хозяева дома прекрасно знали, что такое сотовый телефон или плазменный телевизор, мало того, с удовольствием пользовались всеми благами прогресса. Но Федора они по-прежнему считали «черной костью», кем он собственно и был в 16 веке, когда, еще будучи человеком, торговал на базаре пирогами с зайчатиной. Конечно, с тех пор все изменилось, и теперь он называл Лукерью – хозяйку дома – просто Ликой. Однако именно ему досталось поручение, связанное с походами по магазинам. – Вопрос с документами необходимо решить в 24 часа. Меня устроят любые, даже если это будет совсем липа. Главное, чтоб на первое время сошло. Единственное условие – имя в паспорте обязательно должно начинаться на букву «Д». Эксцентричная кошечка. Василиса, когда-то по праву считавшаяся младшей сестрой Лукерьи, потоком мыслей управляла довольно скверно. Весьма распущенная девица, хотя этого она скрывать не пыталась. С внутренней ухмылкой, которую не мог «узреть» никто из присутствующих, Далана вспомнила об увиденных не так давно в самолете «вампирских кинохрониках». У тебя красивые лодыжки. Гляди-ка, рассмотрела! Определенно, эта маленькая сероглазая бестия могла бы стать достойной спутницей… как там бишь его – Лестата! У нас сегодня гулянка намечается. Так, все понятно, малышка тусуется с «ровесниками». Кучка новоиспеченных «обращенцев». Ходят по ночным клубам и оргии кровавые устраивают. Хочешь пойти со мной? Будет весело. Уж куда там. Далана скривилась, на секунду представив себе перспективу такого вот веселья. Она сюда работать приехала, а не ваньку валять. Покажу тебе пару фокусов – закачаешься! Нет, вы только посмотрите, а! Далана уже начинала раздражаться. Эти «обращенцы» всегда слишком много о себе понимали. Обзавелись клыками, прожили лишнюю пару сотен лет – и уже думают, что немерено круты. А что они еще-то могли, кроме как исподтишка в темноте нападать? Летать они не умели, точнее, парить. Этим мастерством владели только Рожденные Исстари. Лишь они обладали достаточно развитым сознанием, чтобы поднимать свои тела в воздух и переносить на любые расстояния по своему усмотрению. Вот и весь секрет «вампирских полетов». – Мы решим вопрос с Вашим паспортом в 24 часа, – сообщила Лукерья. Выражение ее лица свидетельствовало о том, что она уже «вклинилась» в ментальный монолог своей сестры. – Кроме того, – сказала Далана, – вы поможете мне найти подходящее жилье. – Пригород или Москва? – уточнила Лукерья. – Я подумаю, – ответила Далана, – но определюсь не раньше, чем увижу паспорт. – Понятно, – резюмировала Лика, покусывая нижнюю губу. Она то и дело поглядывала на Василису, но ту, похоже, сей факт совсем не волновал. А кстати почему на букву «Д»? Малышка была просто непомерно любопытная. Покажи мне свои клыки. НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИ!!! Слушай, займись своими делами и не лезь ко мне! Дамы и господа, шоу продолжается. Не то, что бы Далана хотела подслушивать чужие семейные ссоры, просто сёстры так «кричали», что их за версту было слышно любому Рожденному Исстари. Вот вернется Володенька, я все ему расскажу, ВСЕ! Поняла? И про долги, и про кокаин в твоей спальне. Стукачка. Бесстыдница. Владимиром, по-видимому, звали третьего члена семьи – старшего брата Лукерьи и Василисы. Ханжа. ВОН ОТСЮДА, ВОН, СЕЙЧАС ЖЕ! К бескрайнему удивлению Даланы Василиса все же поднялась и вышла из гостиной. Увидимся. Это уже было обращение к Далане – девчонка мысленно ей подмигнула. Она, конечно, поступит по-своему, хотя сейчас и не посмела ослушаться сестру. – Простите ее, пожалуйста, – сконфуженно проговорила Лукерья, – она у нас последние тридцать лет совсем от рук отбилась. Такое время, – и она развела руками, не в силах больше что-либо добавить вслух. Принесла тебя нелегкая, – подумала она про себя и тут же зарделась еще больше, поняв, что Далана прочла ее мысль. Ситуация складывалась неловкая. – Может быть, Вы желаете отдохнуть с дороги? И надо было как-то выходить из нее. – Пожалуй, – согласилась Далана. Лукерья проводила ее в просторную уютную спальню. Большинство Рожденных Исстари если и нуждались в отдыхе, то вне рамок человеческого восприятия. А «обращенцы» – как ни крути! – все-таки были людьми, вернее, образ мыслей у них был человеческий. Поэтому они по-прежнему оборудовали спальни в своих жилищах. – Чем быстрее я получу паспорт, тем быстрее покину ваш дом, – сказала Далана, – имя подойдет любое, только чтоб мое условие выполнялось. – Всенепременно, – ответствовала Лукерья. – Дайте знать, если будет нужно что-то еще. Отдыхайте. И она ушла. В глубине души Далана вовсе не презирала «обращенцев», как это делали многие ее сородичи, а жалела их. Несчастные. Недолюди, недовампиры. Тем более, многие из них превратились в таких вот мытарей не по своей воле. Изгнанники в человеческом мире, «обращенцы» никогда не допускались в мир Рожденных Исстари. И все тайны этого мира были им неведомы. Каждое имя из многочисленных поддельных паспортов Даланы начиналось с той же буквы, что и настоящее. В Античную Эпоху афиняне знали ее как Деспину. Во времена, когда документы были еще не в ходу, Рожденные Исстари Вампиры присваивали себе имена и пользовались ими многие столетия, а то и тысячелетия. Сейчас все было иначе. Неизменным оставалось одно – Первая Буква Имени. Древние шаманы знали, какая огромная сила кроется в Имени любого живого существа во Вселенной. Манипуляции, производимые Даланой, позволяли не разрушить магию, что была заключена в ее Имени. Между тем, заняться было совершенно нечем. А Далана больше всего на свете не любила безделье. Она выглянула в окно, решив получше рассмотреть прилегающую к дому местность. Оказывается, здесь даже лес имелся. Правда, Брошенный. Умирающий. Все Существа, населявшие лес с незапамятных времен, вынуждены были покинуть его, как только в окрестностях появились люди. Те облюбовали живописный уголок Подмосковья и вскоре понастроили целую прорву коттеджных поселков. Странно еще, что лес не вырубили подчистую. Видимо среди новой российской элиты встречались заядлые грибники. И сейчас они, конечно, ломали головы, куда вдруг исчезли все грибы. Какие могут быть грибы, если лес без Хозяина? И все же Далана ощущала, что кто-то еще остался в этом заброшенном и почти уже погибшем лесу. Интересно, кто? Сестры внизу ругались и крыли друг друга, почем зря. На этот раз, вслух. Снаружи вечер уже вступал в свои права. В середине августа темнело еще довольно медленно, и Далана здорово рисковала, имея все шансы быть замеченной жителями поселка. Ох, что тут начнется, если кто-нибудь вдруг увидит в небе летящую женщину. Или парящего вампира – кому как нравится. И все же искушение было слишком велико. Сухие ветки едва слышно похрустывали под ногами. Далана умела двигаться бесшумно даже при условии, что пол под ногами будет усыпан поп-корном. Но сейчас такая осторожность была ей ни к чему – припозднившиеся грибники все равно не услышат ее шагов, ну а от того, кто ее слышал она скрываться не собиралась. Вскоре она его увидела – маленького Лесного Человечка. Неизменный житель любого леса, этот крошечный божок почти никогда не вступал в контакт с людьми, но при этом довольно часто показывался им на глаза. По крайней мере, раньше. Человечки не имели лица как такового, просто черные отверстия на белом или голубом «фоне», которые люди по ошибке принимали за глаза. Соответственно, человечки могли быть «одноглазые», а могли иметь по три, четыре, или даже пять «глаз». Насколько Далана их знала, они возникали спонтанно и так же внезапно исчезали. И предпочитали появляться группами, а не поодиночке. Но этот сидел один. На прогнившей коряге в центре поляны. И был белого цвета. Здравствуй, – поприветствовала божка Далана. Он повернулся в ее сторону. У него оказалось целых три «глаза» разных размеров. Ты здесь один? Лесные Человечки говорили очень мало, в основном, выполняя функцию «сторонних наблюдателей». Но Далана рассчитывала, что диалог между нею и божком все же произойдет. И, словно в подтверждение ее домыслов, Человечек забавно дернул своей головой формы неправильного эллипса. Были еще. Ушли. Куда? Человечек медлил с ответом. Но и не исчезал. Кто куда. Искать новый Дом. Голова божка снова перекрутилась. Очевидно так он демонстрировал свое недовольство. Непросто. Лесов мало. Людей много. А куда ушел Хозяин? Хозяин не ушел. Люди убили Хозяина. Не для еды. Им нравились его большие рога. После этого другие ушли. Тем, кто существовал за Пределами Человеческого Мира, в основном, были чужды эмоции. И все же… Но почему остался ты? Это – мой – Дом. Что ж, таков был его выбор. Лесные Человечки умирали, если погибал их Лес, Дом, в котором они жили. Или же божки могли уйти до того, как лес окончательно не умрет, чтоб поискать себе другое пристанище. Прощай, – сказала Далана. Божок не ответил. Лишь его маленькая чудная голова трогательно дернулась за мгновение до того, как он исчез. – Прощай, – повторила Далана вслух. Лес ей тоже не ответил, только ветер зашелестел листьями в кронах деревьев. Пора было возвращаться в «усадьбу». Далана искренне надеялась, что за время ее отсутствия сестры успели выяснить отношения, а Феофан доставил ее заказ. В доме все было относительно спокойно, по крайней мере, на первый «взгляд». Далана решила принять душ. Любое существо, даже если оно состояло не только из плоти и крови, или вообще не из оных, нуждалась в регулярных омовениях. Не обязательно водопроводной водой, щедро сдобренной хлоркой, но и ею – в том числе. Закончив с водными процедурами, Далана подумала, что неплохо было бы обновить гардероб. Причем, по полной программе. Увы и ах, это станет возможным не раньше, чем она уладит вопрос с паспортом и жильем. И на этот раз – никаких вложений в дорогостоящую московскую недвижимость. Она просто арендует какой-нибудь дом или апартаменты. А может, и вообще обойдется гостиничным номером. Правда, ее теперь немного тревожило то обстоятельство, что «федералы» имели на нее зуб в своем архиве. Наверняка, эти шустрики из организации с идиотским названием «КРЕСТ» (или даже – «КРЕССТ», она не была точно уверена) первым делом начнут шерстить все отели и гостиницы Москвы. Хотя – флаг им в руки! Пускай шерстят. Проверить три самых дорогих отеля Москвы, которые Далана обычно предпочитала, у них все равно мозгов не хватит – будут пробивать все подряд. Как там в соответствующей поговорке? Мартышкин труд, вот. Ну а Далана остановится в одной из множества квартир, сдающихся в наём. А еще лучше – она снимет и квартиру в черте города, и небольшой коттедж в пригороде. С новым заданием Далана рассчитывала справиться за неделю, максимум, дней за десять. А потом она уедет из Москвы и, может, еще лет сорок не будет сюда возвращаться. По-настоящему ее волновало другое – насколько хорошо были осведомлены американские спецслужбы? ФБР или ЦРУ? Кто из них занимался этим треклятым Мейерингом? Теперь придется опять делать себе биографию с чистого листа. А может, вообще переехать куда-нибудь в Европу и осесть там на пару-тройку десятилетий? Впрочем, нет, вариант переезда в Европу ее вряд ли устроит. Просто Далана не разделяла любовь Юрико ко всему европейскому. Она любила цивильную Азию, Соединенные Штаты и Россию. Причем, к каждой из своих любимых стран Далана питала совершенно особенное чувство. Поднебесные – Японию и Китай – она любила нежно и трепетно. К США пылала дикой страстью, сравнимой разве что с плотским влечением. А то, что она испытывала к России, вообще не укладывалось ни в какие рамки. Как не укладывалась в них и сама эта страна, непокорная и беззащитная, преданная и вероломная, гордая и коварная… Здесь, в самом сердце огромной территории, была родина Даланы. Часть этой страны, этой земли жила внутри Рожденной Исстари, хотела она того или нет. Так куда же можно было уехать, без страха быть пойманной в щупальца мировых спецслужб? Европу можно было принимать в расчет только в самом крайнем случае. Что же остается? Африка? Индия? Австралия? Исключено. Ничего с этими уголками земного шара Далану не роднило. В первой, на вкус Даланы, было слишком жарко, во второй – слишком грязно. Третья вообще – у черта на рогах. Что за существа там обитают, можно только догадываться. Далана закусила губу. Неужели больше нет мест, где она сможет переждать неспокойные для себя времена? Выходит, земной шарик на деле не так уж и огромен. Есть, правда, еще Канада – так называемая «французская Америка». Или «американская Франция». Там Далана еще не жила. Можно будет попробовать. Кто-то тихо постучал в дверь. – Извините, – послышался голос Лукерьи, – но Феофан вернулся. Он купил все, что Вы велели. После детального ознакомления, Далана сочла приобретенные вещи вполне удовлетворительными. Она даже снизошла до того, что похвалила Феофана. Тот чуть не ополоумел от счастья. В тот же миг между ним и Василисой началась ментальная перебранка. Далана не вслушивалась, хотя имела все основания полагать, что дело может закончиться дракой. К счастью для обоих, а также для Лукерьи, которая безуспешно пыталась помирить двух распаленных «поединщиков», вернулся Владимир. Впрочем, счастье это длилось не долго. – Вы ведь еще не видели нашу коллекцию картин? – осведомился князь Владимир. Русоволосый, с орлиным носом и ясным взглядом больших серых глаз он мог составить серьезную конкуренцию кому угодно. Привлекательный, как и его младшая сестра, ростом Владимир был примерно с Далану. Федор, конечно, проигрывал ему. Статью не вышел. – Там есть, на что посмотреть? – задорно улыбнувшись, поинтересовалась Далана. – А давайте вместе проверим, – хитро прищурился Владимир. И тотчас добавил: – Заодно и Федю проводим, ему уже пора, правда, Федя? – Да я вроде никуда не тороплюсь особо, – подбоченился в ответ Феофан. ПРОЧЬ С ДОРОГИ, ХАЛДЕЙ! – Так сегодня же твой любимый «Интер» с нашими играет. Владимир был настойчив. Где уж мне уж, Ваше сиятельство, супротив Вас. Однако-с мы исчо повоюем-с. – Вот я у вас и погляжу, – но Феофан, похоже, уступать поле боя не собирался, – надеюсь, тебе для меня телевизора не жалко? Пшел прочь, я сказал! Хрен тебе! Губешки закатайте оба, – раздался «голос» Василисы откуда-то со второго этажа. – Она со мной пойдет. Фу, слушать вас троих противно! – гневно «сообщила» из соседней комнаты Лукерья. А ты не слушай, – посоветовала Василиса. Не дерзи сестре! – «прикрикнул» на нее Владимир. – Ликуша, а ты б, правда, сходила куда, погуляла… Феофан и Василиса расхохотались. Забавлялась даже Далана. Тому, что эти трое идиотов никак не могли поделить ее между собой. Вы мне омерзительны! Все трое! И Лукерья «отключилась» от эфира. А Федя уже вовсю щелкал каналы, якобы отыскивая нужный. – Ну что ты, когда это я жалел для тебя телевизора? – вслух продолжил Владимир. – Садись, конечно, смотри. Только не заскучай. А то ведь Лика в своих покоях заперлась, Васька на танцульки уходит, а я сударыне нашу картинную галерею показать собрался. Запру дверь и прямо у стеночки тебя… Это уже слышала только Далана. Мужлан паршивый! То же еще, князь нашелся. Даже у простолюдина Феди мысли насчет Даланы были более пристойные. – А что там в галерее? – взвился Феофан. – Лика говорила, у вас новые полотна появились? Так я с вами прогуляюсь посмотрю! Обрушившийся вслед за этой репликой поток ментальной ругани Далана слушать не собиралась. Конечно, она могла сделать так, чтобы вся эта троица замолчала. Достаточно было одного очень маленького усилия ее воли. Но с другой стороны… Впереди ее ожидала длинная ночь. А Далане вдруг нестерпимо захотелось расслабиться. Она ведь так давно не отдыхала! Так почему бы не развлечься немного? Значит, предстояло сделать выбор. – Давно ли ты в живописи стал понимать?! – уже без всяких экивоков заорал Владимир. – Ишь, полотна ему подавай! Идемте, милая! – и он подставил Далане локоть. – Оно и правда! – выкрикнул Феофан. – Шла б она лесом, твоя живопись! Он подскочил к Далане, оказавшись в опасной близости от Владимира. Глаза его горели бешеным огнем. – Сударыня! Едемте ко мне, умоляю! – Пшел, говорю, прочь! – и Владимир зарычал на Федора, обнажая изрядно потертые клыки. Одновременно с этим сиятельный князь потянул к «пирожнику» свои руки с явным намерением схватить того за грудки. А что тут можно было поделать? Каждый Рожденный Исстари обладал магнетизмом, который нередко сводил людей с ума. Мифы о суккубах и инкубах имели под собой вполне реальную основу. Опять же, на Родине Даланы существовали поверья о му-шубунах – сказочной красоты духах – мужчинах и женщинах, любовные утехи с которыми приводили людей к неизбежной смерти. ДОВОЛЬНО!! Далана вмешалась вовремя. Сильные руки Владимира уже оторвали Федора от пола и готовились зашвырнуть его, злобно клацающего кривоватыми желтыми клыками, в дальний угол гостиной. – Постыдились бы, Ваша светлость, – с презрением сказала Далана, – ручки свои белые марать. – Из… извините, – проблеял Владимир, возвращая Феофана на исходную позицию. Так, похоже, что оба героя-любовника вспомнили, кто перед ними, и вытянулись по стойке «смирно!». А Далана холодно продолжала: – Я чрезвычайно признательна, что вы все так стараетесь скрасить мой досуг. Однако я уже решила, где и с кем проведу сегодняшнюю ночь. Без крови, без наркотиков и без пьяных тинэйджеров. Это мои условия, – добавила Далана мысленно. Идет! – раздался в ответ радостный возглас. Еще через мгновение Василиса появилась на лестнице. Гламурная, с дерзким креативом на голове, она меньше всего походила на княжну или любую другую особу «голубых кровей». Впрочем, это был скорее плюс, нежели минус. Отлично выглядишь. Я старалась. – Сушите весла, мальчики, – победно заявила она, спустившись с лестницы. – Леди выбрала меня. Владимир и Феофан в унисон заскрипели зубами. – Пойдем, – с улыбкой обратилась она к Далане, – покажу тебе свою «бэшку». Клыки у нее были белоснежные. Видимо, сказывалась относительная молодость вкупе с дворянским происхождением. Глава вторая 1 Если мы так мало знаем о жизни, что можем мы знать о смерти?     Конфуций Вот уже третий час Маришка не находила себе места. Огромное здание больницы, прозванной ребятами убойного отдела КРЕССТа «вторым склифом», как и весь штаб Консолидации располагалось в Братцево и состояло из пяти корпусов, в десять этажей каждый. В корпус «D» обычно попадали те, кто пал жертвой острозаразного инфекционного заболевания. К подобным больным не пускали даже родственников. Вот и Маришка вынуждена была сидеть в крохотном кафетерии, что располагался здесь же на прилегающей к больнице территории. Стрелки часов показывали начало шестого; к этому времени Маришка уже успела выпить бадью эспрессо и выкурить пачку сигарет. Курить они с Русланом научились еще лет в четырнадцать. Ничего не поделаешь, эта пагубная привычка была характерна для подавляющего большинства детдомовских ребят. Позже, когда их принимали в академию, молодым людям пришлось отказаться от никотина. Заядлый курильщик, Гольдберг тем не менее строго следил, чтобы его ребята не употребляли даже никотиновой жвачки. Регулярно все агенты его подразделения проходили специальный тест. К слову, две трети агентов все равно курили как паровозы. Но тест каким-то странным образом умудрялись сдавать без последствий для карьеры. Но сегодня был особый случай. Маришка пребывала в уверенности, что «Папа» простит ей подобную выходку. Руслан отключился сразу после того, как они упустили эту бестию. Карета скорой помощи приехала быстро, но к тому времени состояние Руса было уже крайне тяжелым. Маришка наблюдала, как его тело покрывалось ужасающими волдырями, которые росли и вздувались, а потом лопались, издавая при этом омерзительно-тошнотворный звук. Тошнотворным был и запах, который они порождали. Маришка была уверена, что это следствие ожога какой-нибудь кислотой, и ломала голову, когда именно вампирша успела плеснуть ее на Руслана. Видимо, в тот самый момент, когда на них обоих напал ступор. Странным было и то, что приехавшие врачи тотчас связались с эпидемиологами, а Маришке строго-настрого запретили ехать с ними и Русланом в одной машине. Ее отдельно доставили в изолятор, где ей пришлось сдать кровь и позволить обработать себя противными антисептиками. Удивительно, что никто из эскулапов так и не удосужился ей объяснить, к чему весь этот балаган. Физически Маришка чувствовала себя превосходно, зато сходила с ума от переживаний за Руслана. Но медики КРЕССТа и здесь не шли ни на какие уступки. Маришка испробовала все известные ей способы добычи информации – она хамила и грозилась расправой, умоляла и ссылалась на конституцию Российской Федерации, пробовала «бить» на жалость. Бесполезно. Не помогали даже ссылки на Устав и Кодекс КРЕССТа. Потом Маришку отпустили, но опять так ничего и не объяснили. И вот теперь она сидела в кафетерии, пила опостылевший кофе и курила, как паровоз. Закуривая последнюю сигарету из пачки, Маришка увидела Гольдберга. Тот шел к ее столику; вид «Папы» не предвещал ничего хорошего. – Привет, – устало молвил Гольдберг, подойдя к столику Маришки, – как ты? – Вот… курю, – Маришка не нашла никакой другой подходящей для ответа фразы. Гольдберг только развел руками и плюхнулся на соседний стул. – Ты сегодня ела что-нибудь? – поинтересовался он следом и уже чуть громче обратился к официантке: – Девушка! Свинину с овощами, будьте любезны! – Александр Брунович, – резко, даже резче, чем следовало, сказала Маришка, – к черту свинину, к черту овощи. Что с Русланом? И, не давая Гольдбергу ни мгновения на передышку, продолжила наступление: – Почему они запихнули его в «D»? Они что, считают эти волдыри симптомами птичьего гриппа? Гольдберг тяжело молчал, а Маришка продолжала засыпать его вопросами: – Они там вообще хоть что-то умеют, кроме как клизмы ставить и анализы брать? Это же простой ожог, эта тварь, наверно, кислотой его облила! А может, у нее слюна ядовитая? Как у змеи! – Я прочел твой отчет, – проговорил Гольдберг, – ты утверждаешь, что у вас обоих не было тесных контактов с объектом. – Это у меня не было, а у Руса мог быть! – возразила Маришка. – Просто я могла этого не увидеть. Кстати, почему меня столько времени продержали в изоляторе? – Послушай меня, – неожиданно тихо сказал Гольдберг, – у Руслана была оспа. – Оспа? – ошеломленно переспросила Маришка. – Что за бред! Кто сейчас болеет оспой? И вообще – как он мог заразиться за пару минут? Эта тварь его заразила? Внезапно Маришка поймала тяжелый взгляд Гольдберга и осеклась. – Ал… лександр Брунович… почему Вы сказали «была»? Гольдберг положил свою шершавую ладонь на руку Маришки. – Мне жаль, девочка, – глухо проговорил Гольдберг, – Но полчаса назад… Руслана не стало. Токсический шок. Сердце не выдержало. Маришке показалось, что кто-то выдернул пол у нее из-под ног. Нет, не может быть. Ей послышалось. – Так, – Маришка старалась говорить максимально спокойно, – еще раз, что с Русланом? – Мне жаль, – только и повторил Гольдберг. Маришка вскочила с места. – Куда ты? – спросил «Папа», резко хватая Маришку за запястье. Он попытался усадить ее назад, но не тут-то было. Девушка резко увела локоть в сторону, освобождая таким образом захваченную руку. – Не надо меня останавливать, – отчеканила Маришка. – Я хочу увидеть своего друга, и увижу его, и мне плевать на государственную тайну. – Горячая голова, – посетовал Гольдберг. – Да ты представления даже не имеешь, что за зрелище тебя там ждет! – Я хочу увидеть своего друга, – упрямо повторила Маришка. Несколько напряженных мгновений они сверлили друг друга взглядами. Пожилой мужчина и молодая девушка. Экс-преподаватель и экс-студентка. Начальник и подчиненная. Он был опытен, она – молода, и в этом была их сила… и слабость. Наконец, он сдался. – Иди, – устало сказал Гольдберг. – Я распоряжусь, чтоб тебя пропустили. Сколько Маришка Сухостат, специальный агент «убойного отдела» Консолидации, себя помнила, она никогда не плакала. Даже когда было очень больно. В пять лет ей стесали пол-лица и выбили три зуба кирзовым сапогом. Боль пересилила жуткая обида, что ее побил мальчишка, хоть тот и был старше Маришки ровно в два раза. Дело происходило в подвале детского дома, где маленькие люди боролись за место под солнцем в виде сворованной с продовольственного склада банки икры. Не черной, и даже не красной. Кабачковой. Маришка была проворней, но ее проворство проигрывало грубой физической силе. Дети стояли и смотрели, как Серый, схватив Маришку за волосы, возил ее лицом по грязному бетонному полу. Но она не плакала – терпела унижение, сжав оставшиеся зубы и глотая соленую от крови слюну. А через минуту в подвал ворвался чернобровый пацаненок с черенком от лопаты в руках и со всей дури огрел Серого по спине. Тот издал пронзительный вопль и упал на колени, отпустив при этом Маришку. – Валим отсюда! – заявил пацаненок, взял поднявшуюся Маришку за руку и потащил к выходу. – Ну-ка, расступились, с-суки! – крикнул он тем детям, которые попытались было перекрыть им дорогу к выходу. Видимо огрызок лопаты в его руке развеял их сомнения, и никто из свары Серого не посмел помешать беглецам. Так состоялась первая встреча Маришки с Русланом. С тех пор, они всегда были вместе. Разумеется, у каждого из них была своя жизнь, но Маришка не могла припомнить, когда она думала о чем-то применительно к себе, но безотносительно Руса. Он был частью ее жизни, она – его. В своих достоинствах и недостатках они прекрасно дополняли друг друга. Маришка блестяще училась, Руслан же часто хватал двойки. В итоге доставалось обоим: ему – за то, что списывал, ей – за то, что позволяла списывать. Позже, уже в академии, дело стало обстоять несколько иначе: он категорически не желал списывать и получал наряды, она, не будучи в чем-либо уличенной, несколько раз ездила в США и Европу набираться и обмениваться опытом с иностранными студентами. Первый раз это случилось еще до бума с отправкой копеечных sms. Тогда их спас Интернет. Каждый день Маришка получала от Руса два коротеньких мейла. В ответ отправляла два своих – длиннющих. Они скучали друг без друга, хотя никогда открыто в этом не признавались. Была между ними и ревность. Уже после академии, придя в отдел Гольдберга, Маришка и Руслан затеяли негласное соревнование. Оба они горели на работе, полностью отдавая себя любимому делу. Идеальная физическая подготовка теперь позволяла как Руслану, так и Маришке выйти победителем из любой схватки, уже не прибегая к помощи черенка от лопаты. Однако… Маришка самосовершенствовалась каждый день. Она изучала языки и оккультные науки, вникала в теоретические аспекты мировых религий, читала много литературы – от беллетристики до классики. Руслан же готов был часами «колоть» подозреваемого, сутками напролет сидеть на хвосте у какого-нибудь последователя культа вуду, при этом, с трудом читая перевод копий отчетов коллег из США, которые Маришка знала наизусть в подлиннике. В результате «пальма первенства» почти всегда доставалась Маришке. Руслан, конечно, переживал, хоть и вида не показывал. С другой стороны, он был рад за нее, потому что их юношеское соперничество не шло ни в какое сравнение с теми по-настоящему теплыми чувствами, что они друг к другу испытывали. Маришка уже подходила к стеклянной палате-боксу, где лежал Руслан. В ее жизни много раз случались вещи, из-за которых ей было больно и плохо. Но она никогда не плакала. Во-первых, Маришка с детства была стойкой – сказывалась детдомовская закалка. А во-вторых, она точно знала, что у нее есть друг, который в нужную минуту всегда придет на помощь. А в следующую секунду… Маришка увидела его. Точнее, то, что от него осталось. Маришка упала на колени и зарыдала. Без слез и без звука. Она била кулаками по стеклу, прекрасно зная, что оно бронированное и ему ничего не сделается, и сотрясалась в беззвучных рыданиях. Прибежали перепуганные медсестры, и Маришка стала просить их открыть дверь и пустить ее в бокс, хотя тоже прекрасно знала, что ее просьбу никто не выполнит. Еще через какой-то промежуток времени появился врач и велел сделать Маришке укол успокоительного. Два крупных санитара взяли ее под руки и увели прочь от бокса, где лежало то, что раньше было ее лучшим и единственным другом. – Руслан, – сказала Маришка, и слезы хлынули из ее глаз. Впервые в жизни она по-настоящему плакала, глотая ручейки собственных слез… Когда Маришка пришла в себя, то обнаружила, что сидит на койке в кабинете врача, причем, судя по убранству, главного. Она была одна, персонал тактично решил оставить девушку наедине с ее болью. За окном уже начинало темнеть. Чувствовала Маришка себя до крайности паршиво. Были и еще какие-то странные ощущения в области заднего кармана брюк. Мгновение спустя, Маришка поняла, что это карманный компьютер пытался привлечь ее внимание, отчаянно вибрируя. Новый имейл, вот в чем дело. В тексте электронного письма некий отправитель Z, которого, точнее, которую, Маришка прекрасно знала, спешил сообщить, что по неприметному адресочку в одном из коттеджных поселков Подмосковья уже давно и успешно обитает сотня-другая вампиров – упыри устраивают там сходняки, или, выражаясь современным языком, party. Они, конечно, как всегда уверенны в своей безнаказанности, и даже не догадываются, что кто-то может сдать их логово. Слезы в глазах Маришки просохли мгновенно. Она достала из другого кармана мобильный телефон и набрала номер Паши Вольского. Тот ответил через несколько секунд: – Вольский слушает. – Паша, привет, – поздоровалась Маришка. – Здравствуй, Мариш, – откликнулся Вольский, – слышал про Русика. Прими соболезнования, нам всем очень жаль. Ты держись там. Вести, как хорошие, так и плохие, внутри КРЕССТа разносились мгновенно. – Спасибо, – сухо ответила Маришка. – Скажи мне, ты и твоя бригада сейчас свободны? – Ну, я – да, – сказал Вольский. – Еще Армен, Генка, Лютик… – Сколько всего человек? – прервала его Маришка. – Ну человек двадцать будет… а случилось-то? – Мой информатор прислал наводку, – заявила Маришка. – Нам предстоит зачистка. – Понял, сколько их? – деловым тоном осведомился Вольский. – Максимум двести, – пояснила девушка. – Пригород, Рязанское направление. – Что-то не очень престижно, – усмехнулся в трубке Павел. – А двести штук мы уделаем в полчаса. По десятку-то на каждого? Ерунда. Видать, тинэйджеры? Тинэйджерами в КРЕССТе величали относительно «юных» вампиров, возраст которых не превышал ста лет. – Сопляки, – подтвердила девушка. Хоть «юные» кровососы и считались сравнительно легкой добычей, Маришка отнюдь не разделяла веселости Вольского. – Паша, нам надо торопиться, – настойчиво сказала Маришка. – Не волнуйся, я все понял, – успокоил ее Вольский. – Пленных не берем? Маришка только злобно усмехнулась в ответ. – Поднимайся к нам, – и отключился. В любое время Маришка безоговорочно могла положиться на саму себя. И еще – на Руслана. Чуть меньше – на «Папу». Вольский же был вторым человеком после Гольдберга, на которого Маришка «чуть меньше могла положиться». Но в чем она была уверена – так это в исходе операции. Ибо зачистки были коньком специального агента Павла Вольского и его команды. Сотрудники «убойного отдела» КРЕССТа в массе своей не имели узкой специализации, блестяще сочетая в себе качества бойцов и аналитиков одновременно. Некоторые, впрочем, предпочитали работать исключительно по одному «профилю», но большинство успешно справлялись как с кабинетной рутиной, так с работой «на натуре». Агенты работали парами и в командах. Стажер, юный выпускник Академии и вчерашний студент, превращался в агента после аттестации, по сути являвшейся «боевым крещением». Приставка «специальный» давала обладателю ряд преимуществ и бонусов. Павел Вольский, красавец и в прошлом отличник, по которому сходила с ума добрая половина студенток Академии, предпочитал делать свою работу совместно с командой высококвалифицированных бойцов. Это были тридцать человек, отобранные лично агентом Вольским и обученные им «под себя». Сколько себя помнила Маришка, Павел постоянно подтрунивал над нею и Русланом, считая их неравноценными напарниками, работающими под негласным лозунгом «битый небитого везет». «Битой» он, разумеется, называл Маришку, намекая, что Руслан регулярно выезжает на ее шее, пользуясь Маришкиным добрым к себе отношением. Девушка не раз ссорилась с Вольским. Когда-то давно, еще в самом начале обучения в Академии, она была влюблена в Павла. Но чувство ее быстро угасло, уступив место более серьезным жизненным проблемам. Теперь же, будучи профессионалами, они поддерживали прекрасные коллегиальные отношения, за исключением некоторых «рабочих моментов». С Русланом Павел общался довольно натянуто, хотя оба и держали себя в рамках дозволенных приличий. Тем не менее, сейчас Маришка выбирала Вольского и его людей. Подобных «бригад быстрого реагирования», сформированных при подразделении Гольдберга, насчитывалось ровно девять. Почти три сотни бойцов круглые сутки семь дней в неделю были готовы к самым непредсказуемым ситуациям во имя защиты национальной безопасности. Но команда Вольского была лучшей. И Маришка это знала. На миг в возбужденном сознании Маришки всплыло изображение обезображенного тела Руслана. А потом она явственно увидела красивое ухмыляющееся лицо той твари в аэропорту, когда она ей подмигнула. Что ж, сегодня ночью ее собратьям предстояло получить по полной. 2 In hostem omnia licita. По отношению к врагу все дозволено.     старинное римское правило Клуб, в который Василиса привезла Далану, имел подходящее название «Крыло Летучей Мыши». Владельцы клуба – «обращенцы», по словам Василисы, с двухсотлетним «жизненным багажом» – похоже, не слишком отличались оригинальностью мышления. В этом ночном заведении, расположенном к востоку от МКАД, в основном, собирались готы. Иногда забредали и представители иных молодежных и не очень молодежных течений. Объединяло публику «Крыла» одно – все без исключения здесь являлись вампирами (Далана подозревала, что обращенными, хотя, этот момент еще предстояло уточнить). «Крыло» был закрытым клубом, клубом «для своих». Они подкатили к дверям на шикарном спортивном «БМВ» багрового цвета. Девчонка, надо отдать ей должное, довольно лихо управляла автомобилем, правда, по дороге успела надоесть Далане вопросами. – Ты можешь читать мысли всех, кто тебя окружает? Да, когда мне этого хочется. И правильнее было бы сказать «слышать мысли». Далана решила полностью переключиться на телепатическое общение. Многие «обращенцы», особенно те, что постарше, панически боялись разговаривать мысленно. Другие – наоборот – находили в ментальных дискуссиях особый шик. Но, так или иначе, всем обращенным вампирам было крайне сложно совсем отказаться от человеческой манеры говорить. – Круто, – оценила Василиса. – А мы только между собой так слышим. И еще иногда с людьми… Не очень разборчиво, правда. Но, в общем и целом, у нас получается. Да пора бы уже за восемьсот лет научиться владеть сознанием. Хотя бы свои собственным, – скептически отреагировала Далана. А мы и владеем! – мысленно «воскликнула» Василиса. – Ты же меня слышишь сейчас? И я – тебя. О, и закрываться друг от друга тоже можем, но плохо. Да уж, – с еще большим скепсисом ухмыльнулась Далана. – Постой, постой, – вслух сказала Василиса, – так ты, выходит, весь наш разговор насчет тебя слышала? Твоя сестра, надо отметить, здорово злится. – Забей на нее, она всегда была ханжой. А твой брат настоящий пошляк. – Тоже мне новость, – хмыкнула Василиса, – но я-то вроде ничего пошлого себе не позволяла… Ой, врешь. Но ты такая красивая… Следи за дорогой. Девчонка поджала губы – обиделась. Однако молчала недолго. – Так что с тобой произошло? Василиса отчаянно пыталась «переключиться». Получалось неважнецки. Далана то и дело улавливала «картинки» ее распаленного воображения. Форс-мажор. Какого рода? Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Меня Василисой зовут. Любопытная Варвара больше подошло бы. И, пожалуйста, оставь в покое мои коленки. Стерва. Я знаю. – Ну а хоть что-нибудь в нашем доме тебе понравилось? – с надеждой в голосе спросила Василиса. Разве что герб, – констатировала Далана после некоторых раздумий. – Да, он многим нравился и нравится, – теперь Далана заметила нотки гордости, явственно проступившие в голосе девушки. – Он, кстати, есть не только на воротах. – Я обратила внимание, – сказала Далана вслух. – На мобильниках даже… ну, на моем, – продолжала Василиса. – Или вот еще… сейчас покажу! И девушка протянула руку в сторону бардачка, при этом, не забыв слегка коснуться локтем правого колена Даланы. Далана сделала вид, что не обратила внимания на ее прикосновение, а Василиса тем временем открыла бардачок и извлекла оттуда «пухлую» книжецу величиной с ладонь. – Вот, смотри, – заявила девушка. – Записная книжка? – догадалась Далана, беря вещицу в свои руки. Гладкая, даже слишком гладкая кожа переплета была приятна на ощупь. – Ага, – ответила девушка. – На ней тоже наш герб. Действительно, герб имелся. Небольшого размера, в углу книжки, он эффектно отливал серебром. Серебряный герб на гладкой черной коже… – Она не человеческая, – поймав взгляд Даланы, поспешила заверить ее Василиса. – Это теленок. Мы не варвары. – Ну, теленок, наверное, считал иначе, – сказала Далана. Василиса не нашлась, что ответить. – Качество не современное, – продолжала Далана, рассматривая вещицу. – Да, – с готовностью откликнулась девушка, – ей сто лет. Я завела ее, как только у нас появился телефон. Далана усмехнулась. Она прекрасно помнила первые телефоны. Тогда все без исключения восхищались этими предметами. Теперь же они здорово эволюционировали, хотя Далана подозревала, что и сотовые телефоны – вовсе не предел технического гения прогресса. Зато вот эта записная книжка в переплете из кожи теленка сохранилась в первозданном виде. Она как и ее хозяйка прошла весь путь эволюции телефонного аппарата – от первых «динозавров» до нынешних мобильных пижонов. – И сколько раз ты перечеркивала номера напротив имени? – спросила Далана. – Некоторые совсем вычеркивала, – ответствовала Василиса. – Эта книжечка уже история, поэтому я ее храню. Из сентиментальных соображений? – перешла Далана на мысленный «диалог». – Иных уж нет, – лирично вздохнула Василиса. – А начиналось все с герба, – усмехнулась Далана. – Я положу назад, иначе твой приступ ностальгии испортит мне весь вечер, – с этими словами Далана вернула книжку обратно в бардачок и захлопнула его. Она вдруг поняла, что ей уже порядком надоел монотонный пейзаж снаружи. Долго еще? – поинтересовалась Далана. – Почти приехали, – сообщила Василиса. Как и ожидала Далана, это оказался довольно внушительных размеров особняк современной постройки, также как и дом Василисы, спрятанный за оградой. Правда, здесь хозяев стерегли не доберманы, а пит-були. Но в целом охранная система оставляла желать лучшего. Слабенько, – поделилась соображениями Далана, пока они шли по двору. – Не боитесь, что люди могут нагрянуть? Это они нас пусть боятся! И потом – им НИКОГДА не узнать про это место. Никогда не говори «никогда», – напомнила Далана. Василиса презрительно хмыкнула в ответ. Самоуверенность, свойственная «обращенцам», всегда раздражала Далану. Впрочем, они частенько расплачивались за нее сполна. Но сейчас Далане меньше всего хотелось комментировать последнюю реплику своей спутницы. Если уж за семьсот лет жизнь ничему ее не научила, вряд ли Далана тут что-то может исправить. Да и зачем? Они вошли внутрь. Ничего особенного, обычный клуб как сотни тысяч подобных заведений. – Ну как? – осведомилась Василиса. Как и полагалось, здесь звучала модная энергичная музыка. И звучала громко. Поэтому, почти все, кто здесь находился, переговаривались телепатически. «Гул» стоял невероятный, но Далана все же решила «прощупать» тусовщиков «Крыла». Учитывая обстоятельства последних 24-х часов, осторожность проявить не мешало. Пока никак. Ты всегда такая спесивая? Невзирая на забавную особенность Василисы одновременно соединять в себе сразу две сущности – старорусской дворянки и современной девочки-тинэйджера, коими она, по сути, и являлась, Далана ей отвечать не собиралась. Она изучала публику. Конечно, в основном вампиры, но не только. Вы, Рожденные Исстари, наверное все такие. Далана насчитала с десяток Умерших, явно забредших сюда случайно и потому недовольных отсутствием «неизменных атрибутов нормального человеческого общества». Души блукали среди незамечающих их танцующих «обращенцев», в тщетных усилиях отыскать хоть какое-нибудь подношение. Пышных столов с изысканными яствами им здесь не найти. В этом доме пировали, но несколько иначе, чем к тому привыкли нынешние случайные гости вампирского сборища. Каким-то чудом сюда пробралось и существо, похожее на черную жабу с ядовито-желтыми глазами. Оно сидело во мраке под лестницей, что вела на второй этаж. То было Существо из области Среднего Мира, почти не защищенное от человеческого зрения. То есть, в принципе его могли увидеть люди, при условии, конечно, что оно не сливалось с темнотой, становясь невидимым практически полностью, за исключением своих кошмарных желтых глаз. Вот как сейчас. Существо обычно обитало в тёмных, холодных и смрадных местах… и отличалось крайне зловредным характером. Может, потанцуем? Это Василиса робко попыталась привлечь внимание Даланы. Где-нибудь поблизости есть болота? – Что? – удивилась девушка, переходя на человеческую речь. Посмотри. Вон, под лестницей. – Что там? – Василиса напряженно вглядывалась в подлестничную тьму. – Я ничего не вижу. Само собой. Существо спрятало горящие глаза под тяжелыми безобразными веками. И превратилось в невидимку. Покажись, – приказала ему Далана. Будучи не в силах противиться ее воле, существо приоткрыло один глаз. Но лишь на мгновение – и тотчас снова закрыло. – Что это такое?! – вскрикнула Василиса. Ее крик потонул в громовени очередного хита. Они осушить мой Дом. Существо обращалось к Далане. По всей видимости, оно давненько ни с кем не разговаривало. Есть подвал. Сыро. Но не так, как раньше. Каждую ночь думать. Месть. Прогресс. Он царил везде и всюду. Люди вырубали леса, чтобы выстроить себе жилища, а обращенные вампиры почти с той же целью осушали болота. Я не смогу тебе помочь. – Там кто-то есть? – допытывалась Василиса. – Мне страшно. – Ты вроде сказала мне, что ничего не боишься. Далана ощутила волну страха, исходившую от девушки. – Я сказала, что не боюсь людей, – быстро проговорила Василиса. – Но там ведь не человек, да? …есть еще. Скоро. Прежде, чем Далана успела понять последний обрывок скудных мыслей существа, оно исчезло. – Забудь. Оно ушло, – успокоила девушку Далана. – А ты коварная, – сообщила Василиса. А ты – нет? Девушка придвинулась ближе к Далане. Так покажешь мне свои клыки? И вновь странное необъяснимое чувство тревоги появилось в голове Даланы. Нечто похожее на то, что было сегодня во время посадки. В тот раз предчувствие оказалось верным. К сожалению. А сейчас что? Опять хвост? За фальшивой барной стойкой, сооруженной здесь очевидно интерьера ради, парочка «обращенцев» мужеского полу пытались спрогнозировать результаты сегодняшнего футбольного матча. Возле чил-аута целая толпа обсуждала какой-то новый отечественный фильм про вампиров с глупым названием «Тёмный Позор». Мнение было единогласным: кино – отстой. В чил-ауте имела место настоящая оргия. На танц-поле почти не говорили – все больше извивались в такт музыке по принципу «кто во что горазд». На втором этаже говорили о котировках на рынке ценных бумаг, буровых растворах и каких-то «фуфлыжных трэках». Вывод был следующим – никто за ней не следил. Однако тревожное чувство не уменьшалось, а только крепло с каждой секундой. – Пойдем отсюда, – сказала Далана. – Как? Уже? Мы ведь даже не потанцевали, – расстроилась Василиса. Вот оно! Снаружи что-то происходило. Что именно – этого Далана пока не могла разобрать. – Вижу, тебе здесь совсем не понравилось, – догадалась Василиса. – Не в этом дело, – скривилась Далана. И тут же подумала: Хотя и в этом тоже. Но Василиса не унималась. – Может, я все-таки познакомлю тебя со своими друзьями? Вон они, видишь? И она указала как раз на ту стайку «обращенцев», которая обсуждала совместный культ-поход в кинотеатр. – Говорю тебе, мы уходим, – жестко ответствовала Далана. Какого черта ты тут раскомандовалась?! Девушка отреагировала бурей вскипающих эмоций, в которой было все, начиная обидой, что не удастся похвастать перед друзьями новой подружкой, и заканчивая упрямым желанием остаться в клубе. А снаружи кому-то вдруг стало больно, очень больно – внезапная волна боли ворвалась в помещение клуба и чуть не сшибла Далану с ног. Кажется, этот кто-то умирал. Или его убивали. Собаки, догадалась Далана. … пришла в наш дом, получила все блага цивилизации! – продолжала возмущаться Василиса. – Стерва неблагодарная!! Далана поняла, что девчонка сейчас расплачется. В эту же секунду агония умирающих животных уступила место вполне осмысленной агрессии. Человеческой агрессии. Надо было скорее уходить, бежать отсюда прочь. Что-то хилая у этих сук охрана! Вряд ли они успеют об этом пожалеть. Налет, – промелькнуло в голове у Даланы. Кто-то штурмовал особняк. – Бежим, это облава! – выкрикнула Далана. В следующее мгновение она, не слишком заботясь о деликатности, сгребла Василису в охапку и воспарила вместе с ней к потолку. Целью Далана наметила окно на втором этаже. Василиса, не понимая, что происходит, инстинктивно схватила Далану за шею. Кто-то из танцующих заметил их и удивленно уставился… но в тот же момент входная дверь с треском слетела с петель, при этом разлетевшись на куски. – Все на пол, вурдалаки хреновы! – заорал парень в камуфляжном костюме, ворвавшийся в дверной проем. – Дом окружен!! И началась пальба. Какой из сторон был произведен первым выстрел, Далана не увидела, так как именно в этот момент она что есть силы врезалась в стекло. Осколки посыпались вниз звенящим дождем, но звон этот мгновенно растворился в грохоте выстрелов и криках существ, отчаянно сражавшихся за свои жизни. Впрочем, еще до того, как куски стекла упали на землю, Далана оказалась на улице. Здесь тоже были люди с оружием. – Гляди, наверху!! – раздался гневный вопль. – Один у…бок по воздуху летит! – Они же не летают! – Мочи этого!! Мгновенье спустя, Далана обнаружила, что люди используют не обычные пули, а какое-то новшество. Вероятнее всего, за основу брались металлические колья. Пара дюжин таких «маслят» злобно впились Далане в спину. Жаль, теперь ее новый костюм от Джорджио Астериани[1 - Здесь и далее, большинство брэндов являются вымышленными, либо намеренно искажены – прим. Автора.] был окончательно испорчен. – Эта гнида улетает! – донеслось снизу сквозь какофонию перестрелки. – Ребзя, летун – мой! – ответствовал женский голос. – За ним!! Раздался топот ног. Догонишь ты меня, как же, подумалось Далане. Но волна ненависти, исходившая от человека, была огромна. Кажется, это была девушка, и вампиров она ненавидела страшно, особенно сейчас, в погоне за Даланой. Глубже внедряться в мысли своей преследовательницы у Даланы не было возможности – сейчас все ее сознание было сконцентрировано на процессе парения. Между тем, Далана миновала шоссе и оказалась в небольшом подлеске. Судя по звукам и обрывкам мыслей, их преследовала группа из трех человек во главе с девушкой. Парить вдвоем с обнимающей ее за шею Василисой было тяжело. Далана опустилась на землю. Ты не ранена? – спросила она, едва их ноги коснулись твердой почвы. – Нет, – выдохнула Василиса, – там моя машина осталась. Она засвечена? – Нет, нет, – испуганно залепетала Василиса, – на подставное лицо оформлена… ТОГДА ЗАБУДЬ ПРО НЕЕ!! Девчонка замолчала. От страха она едва на ногах держалась, но Далана не собиралась с ней миндальничать. Нужно было выбираться из передряги, уже второй за день. Итак, «воздушный путь» однозначно отпадал. Слишком тяжело и небезопасно. Значит, оставался «бег с препятствиями». А преследователи были уже совсем близко. Ничего не поделаешь, придется прибегнуть к услугам «сторонней организации». К счастью, этот подлесок был живой. И Хозяин у него имелся. Да вот и он, тут как тут. Маришка гналась за добычей, в полной уверенности, что вампирскому ублюдку от нее не уйти. Как только она чувствовала малейший намек на усталость, ее воображение тотчас услужливо напоминало об обезображенном трупе Руслана, который теперь и похоронить-то по-человечески будет нельзя. Такое не прощается. Расплата должна быть пропорционально жестокой. Ни один вонючий упырь не должен выжить. – Оставь его, – выкрикнул сзади Вольский, уже начинавший выдыхаться от быстрой погони. – Там полный дом этого говна! Дрянная у тебя дыхалочка, Пашуля, решила Маришка, ни на йоту не сбавляя скорость. Злость придавала ей силы. Нет уж, она возьмет этого – летуна. Даже если ей потребуется всю ночь гоняться за ним. Наверняка, летать сложнее, нежели бегать, а значит, он выдохнется первым. С этими мыслями Маришка пересекла шоссе. Прямо по курсу лежал подлесок, и Маришка нутром чувствовала, что беглец где-то рядом. Далана увидела Хозяина. Большой седой ворон с мощным клювом и пылающими рыжими глазами, он сидел на ветке соседнего дерева и внимательно наблюдал за непрошенными гостями. Эдзен-Саган, так бы сказали на родине Даланы. Да не причинят Чужаки вреда Твоему Дому, Леса Белый Господин, – почтительно обратилась Далана к Ворону. Что нынче осталось от моего Дома? – с горькой иронией проговорил тот. – Другие времена – другие правила. Что тебе нужно, Дочь Кровавого Отца? – Я боюсь его, – пролепетала Василиса, отступая за спину Даланы. – Чему тебя в школе учили? – сухо сказала вслух Далана. – Поздоровайся, – прибавила она тоном, не терпящим возражений. – Д… Добрый вечер, – вымолвила Василиса в сторону Ворона, но тотчас шепотом спросила: – А кто он такой? Я хочу просить Твоего Покровительства, – пояснила Далана, обращаясь к Хозяину. – За нами идут трое Чужаков из рода Человеческого. Помоги нам от них укрыться. – От него в некотором роде зависит, вернемся мы к твоей родне или нет, – произнесла Далана специально для Василисы. – А теперь помолчи немного. Василиса кивнула, судорожно сглатывая слюну. Тех, кто Людского рода, никогда не чтили в моем Доме. Но Тех, которые, пленившись Долгой Жизнью, испили из запретной купели, здесь не чтут вовсе. С тобой Одна из Них. Почему я должен вам помогать? А лес вокруг Даланы и Василисы оживал в самом прямом смысле. Из-под листьев появлялись стайки Лесных Человечков. Они деловито прокручивали свои головы на тоненьких шеях, выражая, по-видимому, озабоченность столь поздним вторжением в их пенаты. На трухлявом пне что-то зажглось, заискрилось, но то был отнюдь не светлячок, а один из многочисленных Духов, так любивших заманивать по ночам одиноких заплутавших путников в самые гиблые места. Василиса смотрела на все это, открыв рот, но, несмотря на острые как иглы клыки, что жутковато бликовали в лунном свете, выглядела достаточно растерянно и жалко. Прошу, Белый Господин, – склонив голову, «сказала» Далана Ворону, – окажи мне эту услугу. Клянусь, что однажды я отдам Тебе долг. Далана поняла, что времени у них почти не осталось – она отчетливо услышала прерывистое дыханье тех, кто за ними гнался. Вот-вот они появятся из-за деревьев и начнут стрельбу на поражение. В этот момент Седой Ворон расправил массивные крылья… Маришка явственно увидела две темные тени впереди за деревьями. Получалось, что беглецов двое? Ну что ж, она получит целых два трофея! А головы этой нечисти набьет соломой и повесит у себя дома, вот так-то. Пашка шел позади, шагах в пяти от Маришки. Армен – тот крался по правую руку. Стальная рукоять в очередной раз приятно холодила ладонь. Маришка затаила дыхание. Внезапный порыв ветра непостижимым образом вырвал из-под ног Маришки кусок дерна и швырнул прямо в лицо. Маришка, оказавшись застигнутой врасплох, шагнула в сторону… и тотчас взвыла от боли. Поняв, что подвернула ногу, девушка все же попыталась удержать равновесие и не упасть, но невесть откуда взявшийся ветер вновь ударил ей в лицо вместе с комьями земли. – Что за хрень! – заорал сзади Вольский, позабыв обо всякой осторожности. Маришка поняла, что и ему досталась порция пыли с землей, и что ему она, так же как и ей, угодила точь-в-точь в глаза. А еще через мгновение в них полетели ветки, палки, куски мха, земля и даже камни. Новый порыв ветра, на этот раз просто исполинской силы, сбил Маришку с ног, и она без грамма достоинства шлепнулась на спину, при этом здорово ударившись затылком обо что-то твердое. – Господи, что за хрень! – выкрикнул Вольский, пробиваясь к Маришке сквозь мощные потоки воздуха. – Ты в порядке?! – Да, – ответила Маришка, поднимаясь на ноги. – Похоже, кто-то или что-то решило нарушить наши планы! – Тут ураган! – заключил Армен, уворачиваясь от летящей в его сторону коряги. – Ураганы не возникают из ниоткуда! – возразила Маришка, пытаясь перекричать шум ветра и ломающихся веток. Как раз в этот момент коряга другим концом все-таки зацепила Армена, ободрав ему лоб. – Твою мать! – выругался парень, – скажи это ей! Он имел в виду корягу. А через мгновение заорал: – На хрен этих летающих кровососов! Мне мои кости дороже, сваливаем отсюда! На другом конце подлеска Далана прекрасно слышала вопли людей. Похоже, прием, который устроил Хозяин, пришелся им не по вкусу. Вот и пусть убираются восвояси. – Не отставай, – приказала она Василисе. Они шли очень быстро, почти бежали. Девушка уже успела позвонить домой и сообщить, что они попали в историю. Федор должен был встретить их в указанном месте. – Что это было? – спросила Василиса. – Ураган, – ответила Далана. – Я имею в виду, кто были эти существа? – пояснила девушка, облизывая пересохшие губы. Впереди показалось шоссе. Лесные обитатели. – А почему они нам помогли? Ты бы предпочла, чтобы они этого не делали? Они такие как ты, да? Тоже Рожденные Исстари? – Ладно, можешь не отвечать, я и так поняла, – добавила вслух Василиса. Они оказались на шоссе как раз в тот момент, когда мимо проезжала какая-то замызганная иномарка. И прежде, чем Далана успела что-либо предпринять, Василиса выскочила навстречу горящим фарам. Тормоза пронзительно завизжали. – Ты в уме?! – возопил немолодой лысеющий мужчина, опустив стекло на передней дверце. Он был в машине один. – Что, под колеса захотела? Наркошка! И он открыл дверь, явно намереваясь вылезти и поучить Василису уму-разуму. Этого она и ждала. С рычанием Василиса бросилась на мужчину и выдернула того, от неожиданности потерявшего дар речи, наружу. Мгновение – и ее клыки вонзились в шею мужчины… К счастью, он уже успел лишиться сознания и не видел, как Далана схватила девчонку за волосы и отшвырнула прочь так, что Василиса со всего размаху ударилась головой об асфальт. – Сдурела?! Больно же! – «обращенка» злобно клацнула окровавленными клыками. Ты голодна? – Нет! – выкрикнула Василиса. – При чем тут голод? Тогда зачем ты хочешь его убить? – Убить?! – взвилась девушка. – Да такие как он сегодня убили моих друзей! Ты что, забыла? – Твои друзья, – жестко отчеканила Далана, – поплатились за свою беспечность и излишнюю самоуверенность. Всегда надо помнить, что жертва в любой момент может превратиться в охотника. Все слишком непостоянно и изменчиво. – Пошла ты со своими философствованиями! И Василиса вскочила на ноги с намерением продолжить начатое. На полпути к машине Далана поймала ее и схватила за горло. Можно и без философствований, – доверительно сообщила ей Далана, – Я сейчас просто возьму и с легкостью сверну тебе шею. Невзирая на то, что еще полчаса назад спасла твою никчемную жизнь. Василиса захрипела – это Далана как следует сжала ей горло. Подождав немного, она ослабила хватку. Извини… – последовало за этим. – Прости меня, пожалуйста. Я дура. Я совсем не хотела тебя обидеть… мои друзья… мне просто очень больно! Ведь они же погибли! И я хотела выместить свою боль на ком-нибудь из людишек. Далана отпустила шею девушки, отметив, впрочем, соблазнительную бархатистость ее кожи. – Да я его толком и укусить-то не успела, – заверила Василиса. В этот момент мужчина застонал. А еще через мгновение у Василисы загудел мобильный телефон. – Это Федор, – сообщила она Далане, хотя это и так было очевидно. – Он уже на месте. Пошли, здесь совсем рядом. – Прежде положи его обратно в машину, – с этими словами Далана указала на несчастного водителя, который уже начинал приходить в себя. – Спасибо хоть в больницу его везти не надо, – проворчала Василиса. Пока она загружала в салон автомобиля свой несостоявшийся ужин, Далана еще раз поблагодарила Седого Ворона за помощь. Тот не ответил, но Далана точно знала, что он ее услышал. 3 Человеческая жизнь похожа на коробку спичек. Обращаться с ней серьезно – смешно. Обращаться несерьезно – опасно.     Акутагава Рюноскэ Паспорт на имя Дианы Печориной двадцати пяти лет от роду с фотографией Даланы лежал на прикроватной тумбочке. Далана уже изучила документ и в общем и целом осталась довольна. Фото, конечно, наклеено весьма топорно, но на неделю такой ксивы уж точно должно хватить. Остальное неважно. Далана стояла перед зеркалом и рассматривала свою спину, из которой не так давно извлекли пятьдесят четыре металлических стержня. Пожалуй, достойная альтернатива кольям. Применительно к «обращенцам», разумеется. Что касалось Даланы, то все раны уже успели затянуться, да так, что даже шрамов не осталось. Далана вспомнила события вчерашней ночи. Ничего себе – отдохнули в ночном клубе! Но что же получается? В Москве не просто есть специальная служба, созданная по образу и подобию американских Икс-файлов ФБР. По всему выходит, что здешние агенты неплохую схему работы наладили. Оружие вот разработали. С заокеанскими коллегами связь поддерживают, сведениями обмениваются. Да еще и зачистки проводят. Скольких же «обращенцев» они вчера перестреляли? Около сотни. Или может, больше? Во всяком случае, не меньше, это точно. За окном наступал вечер трудного дня. Хотя ничего особенного за этот день не случилось. Ничего такого особенного в сравнении с днем предыдущим. Получив документы и обналичив некоторую сумму денег, Далана решила вопрос с гардеробом. Особенно теперь радовала глаз новенькая коллекция париков. Следом был закрыт и вопрос жилья – к счастью, теперь в Москве можно было быстро и просто снять подходящие апартаменты практически на любой срок. Как и планировала, Далана арендовала и квартиру в самом сердце столицы, и загородный дом на Северо-Западе. После этого она уже окончательно распрощалась с Лукерьей, Владимиром и Федором. Странные они, конечно, эти «обращенцы», но все же Далана была искренне им благодарна. Сложнее обстояло дело с Василисой. Девчонка никак не желала от нее отлипать. – Как ты думаешь, – спросила она, извлекая из спины Даланы очередной кусок металла, – кто мог нас сдать? – А я откуда знаю? – удивилась Далана. – Я была уверена, – продолжала девушка, – мы все были уверены, что никто из людей никогда не пронюхает про «Крыло». – Ваша беда в том, что вы недооцениваете людей. В частности, московскую спецуру. Поставили железную изгородь, пустили пару собачек во двор – и все, решили, что неуязвимы. Вот и результат. – И все равно, я уверена, что среди нас был стукач. Просто так сами они бы это место ни за что не нашли. – Вряд ли ты теперь узнаешь, что к чему. Впрочем, ты можешь нанять частного детектива. Далана говорила не серьезно, хотя и с долей истины. А что, если я найму тебя? Похоже, девочка за семьсот лет все же кое-чему научилась. Но Далана и бровью не повела: При чем тут я? Последний стержень коротко звякнул в железном тазу. Далана размяла спину, уже порядком затекшую к этому моменту. Раны не кровоточили, они уже начали затягиваться. А Василиса не отступала: Я знаю, что выгляжу, как семнадцатилетняя девочка, но, поверь, мне давно не семнадцать… и я могу хорошо заплатить тебе. Я богата. Наша семья еще при человеческой жизни владела огромным состоянием. С тех пор мы его только преумножили. Рада за вас, – коротко ответила Далана. Я серьезно, – обиделась Василиса. А вслух добавила: – Надо прижечь… я принесу спирт. – Нет нужды, – сказала Далана, – они скоро затянутся. – Точно! – удивилась Василиса, – прямо на глазах. У «обращенцев» регенерация тканей происходила значительно медленней. Вовсе не так скоро, как любили показывать в фильмах. Так быстро ткани не восстанавливались даже у Рожденных Исстари. Василиса прикоснулась кончиками пальцев к плечу Даланы. – И уже не больно? – спросила она. – Больно и не было. Просто неприятное ощущение. Далана медленно повернулась. Серые глаза девушки горели огнем. Так что насчет моего предложения? Какого из? – Прошу тебя, подумай, – сказала Василиса, стоически игнорируя полную иронии реплику Даланы. За окном уже рассвело, и редкие птицы выводили грустные трели, будто тоскуя по уходящему лету. Где-то там в заброшенном лесу в одиночестве бродил маленький лесной божок… – Я заплачу тебе столько, сколько ты скажешь. – А с чего ты взяла, что мне это по плечу? – поинтересовалась Далана. – Тебе все по плечу. – Отнюдь. Мои возможности вовсе не безграничны. – Мне казалось, ты можешь все, – упрямствовала Василиса. Что могли знать люди об истинной природе вещей? Ничего, даже если они жили по тысяче лет, как эти «обращенцы». – Все, закрыли тему, – достаточно жестко сказала Далана. – Как знаешь, – обиженно протянула Василиса. Неожиданно она потянулась к Далане в попытке поцеловать ее. Далана естественно осталась безучастной. Не отстранилась, просто смотрела «мимо» девушки, будто ее нет. Поцелуя не получилось. Василиса готова была расплакаться. – Я совсем не нравлюсь тебе, да? Далана потянулась. Неприятные ощущения в области спины почти исчезли. – Видишь ли, вопрос стоит несколько иначе, – после некоторой паузы продолжала она, – ты очень милая, но в чем смысл нашей с тобой интрижки? – А ты во всем ищешь смысл? – вспыхнула Василиса. – А как насчет банального удовольствия? Просто трахнуться, чтоб получить удовольствие? – Прости, но удовольствие переспать с назойливой «обращенкой» я считаю весьма сомнительным, – отчеканила Далана. – Ты – стерва! – выкрикнула Василиса, в одну секунду изменившись в лице. – Ты уже говорила, – спокойно ответствовала Далана. – Убирайся из моего дома! – истерично заявила Василиса и выбежала вон из спальни. Что потом началось между сестрами, Далане вспоминать не хотелось. К счастью для нее, теперь уже и дом «обращенцев», и ночная погоня, и отвергнутая девчонка – все это осталось позади. Далана посмотрела в окно: пейзаж удручал. Она не переставала удивляться нынешней Москве – не город, а сплошной парадокс из противоречий и антитез. Вот вам самая престижная улица, добротный дом, шикарные one-bedroom апартаменты… и вдруг такой отвратительно грязный и запущенный двор. А жильцы до чего «разношерстные» – poverty соседствует с элитой. Владимир предлагал Далане снять апартаменты в особняке класса de luxe. По его словам, подобные дома за последние несколько лет вырастали в Москве в буквальном смысле как грибы. Причем, на любой вкус – будь то футуристические «свечки», словно сошедшие с бэкграундов японских мультфильмов, или же малоэтажные клубные дома. Но Далана не могла себе позволить поселиться в таком месте. И дело тут было вовсе не в деньгах. Неизменным атрибутом любого дома класса de luxe была качественная охрана. Два уровня, а то и больше. Это означало десяток непомерно любопытных секьюрити, которые будут следить за каждым вашим шагом. Нет, такое положение дел Далану категорически не устраивало. Увы, всегда нужно было чем-то жертвовать ради результата. На данный момент жертва заключалась в том, что Далана «закрывала глаза» на загаженный двор. Зато никаких посторонних взглядов. Интересно, есть ли у этого дома Хозяин? – подумала Далана. И тут же поняла: есть. Но что это за существо Далана распознать не могла – слишком много этажей их разделяло. Домами и постройками, мусорками и свалками, а также всем, что было творением рук человеческих, «ведали» вообще крайне странные создания. Даже Далана предпочла бы избежать встречи с подобным существом. В прошлом у нее случались контакты. Например, пару веков назад – с Духом лондонской свалки, куда Далана забрела в поисках ужина. Она жестоко поплатилась за свою беспечность и в итоге чуть сама не превратилась в ужин. Отвратительная образина едва не оторвала Далане голову. С огромным трудом Далана все же убила Духа, вопреки расхожему мнению вовсе не эфемерного и бестелесного. Тело у чудища было, и еще какое. Мускулистое, сильное. В результате схватки Далана потеряла много крови и вся перемазалась кошмарной зловонной слизью, которую обильно источали поры на шкуре прожорливого Духа. Общими у таких тварей являлись две особенности – вонь и голод. Они были голодны постоянно и жрали все поряд. И всех подряд. Далана усмехнулась. Во все времена люди пропадали. Но мало кто знал, что в девяти из десяти случаев винить в этом стоит вовсе не несчастный случай, не героиновую мафию, и даже не маньяков, а злобных монстров, живущих по соседству с людьми… Далана собиралась прожить в квартире ближайшие два-три дня. Пора было подумать о своем новом задании. Далана включила телевизор – под его «фон» ей думалось лучше всего. На одном из центральных каналов шла передача с участием двух известных политиков. Первый, Шаритковский, был скандальным и опальным, но нищим. Ничего-то у него и не было, кроме дешевого эпатажа. В свое время Шаритковский прославился на весь мир, послав к известной матери американского президента. Видимо, теперь Шаритковский начинал терять популярность. В России на эпатаже далеко не уедешь. Его оппонентом был Александр Сойгу. Олигарх. Этот человек, будучи родом из Восточной Сибири, последние несколько лет прочно обосновался в Москве. Что ж, вполне закономерно. Если человек перерастал регион, то дорога жадности и порока в итоге приводила его в Москву, куда стекались все российские капиталы. Далана пыталась рассмотреть его красивое волевое лицо с широкими скулами, но оператор все время переводил ракурс. Шаритковский топал ногами и обвинял Сойгу в хищениях государственных активов. Сойгу невозмутимо слушал его злобные выпады. Шаритковский кричал, что Сойгу вор, разваливший в свое время на пару с неким господином Хлуссом весь «Норильский Никель». Сойгу улыбался, зная, что Шаритковский прав. Ведущий, увалень с бычьей шеей, тоже знал, что Шаритковский прав. Вся студия знала. Но фарс продолжался. Потому, что Шаритковскому нужна была реклама, ведущему был нужен рейтинг, а телеканалу – деньги спонсоров. Ток-шоу «Нок Даун» являлось тщательно спланированной пиаровской акцией, где каждый в итоге выходил победителем. Кроме, конечно, телезрителей. Но эта частность не имела отношения к делу. Улыбка Сойгу была улыбкой властного и алчного человека, знающего себе цену. Ведь в конечном итоге, все имело свою цену. Популярность, медийность, рекламный блок. Или чья-то жизнь. Жизнь человека, по имени Александр Сойгу, была оценена в восемь миллионов долларов. Но прежде, чем убить его, предстояло выяснить, почему все предыдущие попытки убийства оказывались неудачными. Именно в этом и заключалась работа, ради которой Далана прилетела в Москву… Пока Далана размышляла о работе, мысли Маришки тоже были заняты отнюдь не праздными хлопотами. Старинный особняк в Чертольском переулке ничем не отличался от сотни других, что располагались в историческом центре Москвы. Но для Маришки это был особый «локэйшн», потому что здесь базировался офис ясновидящей Земфиры – модной столичной колдуньи, а, по совместительству, главной осведомительницы Маришки. Земфира занимала огромную квартиру из семи комнат общей площадью двести пятьдесят квадратных метров. В этих хоромах она и жила, и клиентов принимала. Бизнес Земфиры процветал, отчасти из-за ее расчетливого ума и деловой хватки, а отчасти из-за способностей. Дело в том, что в отличие от множества коллег-шарлатанов, черных и белых магов, потомственных колдуний и ведуний, Земфира была самой настоящей ведьмой. А точнее – медиумом. Будучи реальным потомственным медиумом, Земфира обладала способностью устанавливать связь между мирами, своего рода «телемост» из мира этого в мир иной. Жадная и падкая на наживу, ведьма использовала свой дар исключительно ради денег. Она ставила «код» на удачу и практиковала сексуальную привязку, в следствие чего от клиентов не было отбоя. Суеверные бизнесмены средней руки и стареющие домохозяйки, брошенные вероломными мужьями, регулярно посещали салон Земфиры. И все бы хорошо, но, увы, человеческая жадность не знает границ. За свои инфернальные услуги Земфира брала довольно дорого, но, при этом, отчаянно не желала платить налоги. Поэтому, в один прекрасный момент в ее «домашний офис» в Чертольском нагрянул УБЭП. Вот так Земфира и попала в картотеку Маришки, которая с тех пор не раз благодарила смежников из управления по борьбе с экономическими преступниками. Попав под зоркое око КРЕССТа, ведьма избавилась от массы проблем, но и приобрела не меньшее их количество. Тем не менее, Земфира исправно докладывала Маришке обо всем, что, по ее мнению, могло оказать существенную пользу в нужном и благородном деле, коим занималась Консолидация. Правда, в глубине души Маришка была уверена, что ведьма служит информатором отнюдь не от чистого сердца, а из самых корыстных побуждений. Но, в конце концов, кому какое до этого дело? Важен результат, а он был выше всяких похвал. – Вот. Все, что знаю, – вместо приветствия заявила Земфира, кивая на журнальный столик, где лежала пара листков, исписанных от руки. – Зря ты стараешься меня выпроводить, – усмехнувшись, ответила Маришка. – Все равно я не уйду, пока не услышу, как все было на самом деле. – Вот отчет, – нервно повторила Земфира. – Что тебе еще от меня нужно? – Ты не слишком любезна, – оскалилась Маришка. – У меня еще два клиента на сегодня, – чуть не плача, сказала ведьма. – Я же передала тебе все сведения слово в слово! Отчет написала… Ну что еще тебе нужно?! – Сделай-ка кофейку, – приказала Маришка, игнорируя истеричные нотки в голосе осведомительницы. – Отчет это само собой разумеется. Он для Александра Бруновича. Но лично я хочу услышать, как все случилось, а не читать формальных бумажек. Так что – выкладывай. Своими словами. – Как же ты меня достала, – проговорила Земфира. – Поменьше жалуйся, – посоветовала Маришка. – Чем быстрее все расскажешь, тем быстрее я уйду. И про кофе не забудь. Маришка отчетливо слышала, как скрежетали зубы ведьмы, пока она засыпала в джезве коричневый порошок. Вскоре по всей гостиной, выполненной по последнему веянию моды интегрировано с кухонной зоной, поплыл дивный аромат свежезаваренного кофе. – Это тебе не аппаратные помои, – вслух пробормотала Маришка. – Что? – удивилась подошедшая Земфира. Она чинно расставила на столике все необходимые элементы вечернего кофе-брейк. – Ничего, – отрезала Маришка. – Кофе твой хвалю. – Неужели? – мрачно парировала ведьма. – Так откуда ты узнала про сходняк? – как ни в чем не бывало продолжала Маришка. Земфира присела на край дорогущего пафосного дивана от Умберто Альери. Что и говорить, ведьма любила жить красиво. На том и погорела. – Два дня назад, – изрекла Земфира, устроившись поудобнее, – я чистила ауру квартиры… ну, знаешь, так надо… после каждого клиента, иначе… – Ближе к делу, – прервала ее Маришка. – Как угодно, – поджав губы, продолжила ведьма, – так вот, в самый разгар ритуала мой хрустальный шар вдруг засиял, заискрился… – Детали можешь опустить, – разрешила Маришка. – Короче, я поняла, что кто-то пытается установить со мной контакт. Оказалось, какая-то жуткая гадость, – Земфира скривилась в подтверждение своих слов. – Знаешь, вся такая черная, на жабу похожа… И глазищи – ужас! До сих пор страшно, – ведьма смачно отхлебнула кофе, а затем продолжила: – В общем, эта жаба мне и сообщила адрес. Сказала, что там собираются вампиры. – Зачем? – спросила Маришка. – Ну, – важно начала Земфира, – я, к твоему сведению, один из самых мощных медиумов в Москве. Если не самый мощный. Может, эта уродина и пыталась выйти на контакт с кем-то еще, да не сложилось… – Ты не поняла, – уточнила Маришка. – Я спросила, зачем какой-то потусторонней твари понадобилось сдавать явку кровососов? – А я почем знаю? – возмутилась ведьма. – Оно мне не объяснило! Сказало – и все. И вообще, я в этих ваших словечках ничего не понимаю! Явки, хреявки… – А потом? – спросила Маришка. – Исчезло. Сказало и исчезло. Шар только нагрелся сильно… это значит, что у контактера была очень мощная аура. – Понятно, – резюмировала Маришка, понимая, что большего из Земфиры ей вытянуть уже не удастся. Возвращаясь домой, она думала о странной черной жабе. Что-то подсказывало девушке, что история на этом не закончится. Интересно, что скажет Гольдберг, когда прочтет отчет вместе с показаниями информатора Z. Маришка уже подъезжала к дому, когда телефон настойчиво возвестил о себе полифонической мелодией из популярного телепроекта. Маришка с досадой поднесла аппаратик к уху. Звонил Армен, агент из команды Вольского. – Привет, – сказал парень и тут же без пауз и экивоков добавил. – Ты часом к нам не собираешься? – И не думала, – в его манере ответила Маришка. – Придется передумать, – заявил Армен, – мы тут кое-что нарыли. Ждем тебя в каморке Лютика. Проклиная все на свете, Маришка развернула автомобиль и помчалась в штаб КРЕССТа. – Мы тебя заждались, подруга, – усмехнулся Армен, когда Маришка, похожая на взмыленную лошадь, ворвалась в маленький закуток, бывший одновременно и курительной комнатой и своего рода музеем для разного барахла, которое здесь хранил специальный агент с чудной фамилией Лютик. Лютик имел привычку подбирать все, что плохо лежало, и складировать найденное в каморке, которую ему по большой просьбе выделило начальство в лице Вольского. В итоге его агенты, те, кто не боялся «никотиновых тестов» Гольдберга, с удовольствием приходили сюда курить. Если, конечно, находили время на это занятие. На данный момент Армен и Лютик находились в каморке вдвоем. Дым стоял столбом. – Нарушители хреновы, – только и сказала девушка. – Ой, ты тока «Папе» не говори, – притворно жалобно заныл Лютик, – а то он нам по звезде мешалкой влепит. – Спешу и падаю, – усмехнулась Маришка. – Извещу всенепременно завтра же. Где? И она вопросительно развела руками. – Ты сначала спроси, что? – посоветовал Армен. Лоб у него был заклеен пластырем, и этот штрих придавал его облику некоторую комичность. – Не тяни резину, – нетерпеливо вымолвила Маришка. – Ладно уж, смотри, – сказал Армен и протянул девушке небольшой прямоугольный предмет. – Это мы нашли в том кровавом «бумере», – пояснил Лютик, – В бардачке. Маришка внимательно рассматривала предмет, оказавшийся у нее в руках. Аккуратная записная книжка черного цвета была удивительно приятна на ощупь. На идеально гладкой поверхности красовался серебряный вензель. – Она из человеческой кожи, – констатировала Маришка. – Это еще проверить надо, – усомнился Лютик. – Да проверять нечего, – хмуро сказала девушка. – Что, сам не чувствуешь на ощупь? – Скорее всего, ты права, – согласился Армен. – Но пробу я все-таки отправил на экспертизу. Завтра узнаем наверняка. – А на кого тачка? – спросила Маришка. – Фикция, – махнул рукой Армен. – Какая-то Тютькина Любовь Макаровна. – Кто бы сомневался, – недобро усмехнулась Маришка. – Да уж, я бы удивился, если б они оформили машину не на подставное лицо, – добавил Лютик. – Думаю, что и книжонка эта липовая. Специально, чтоб нас по ложному следу наладить. – Удивился бы, – передразнила Маришка молодого человека. – Я вот после вчерашних урагана с летуном уже ничему не удивляюсь. Однако… я считаю, что это не липа. Называйте это интуицией, если угодно, но вот мне кажется, книжонка эта самая что ни на есть ценная зацепка. – Типа и на старуху бывает проруха? – сострил Армен, машинально проверяя, все ли в порядке с пластырем. – Вот именно, – кивнула Маришка. – Не боись, не отклеился. – Ладно, будем посмотреть, как говорят молдоване, – ухмыльнулся Армен. – А ты пока езжай домой, отдохни. К моменту, когда Маришка покинула штаб КРЕССТа, пробки на дорогах уже успели рассосаться, поэтому девушка добралась до дома сравнительно быстро. Однако, она точно знала, что отдыха ей теперь не видать. Ибо все мысли прочно занимала маленькая черная книжечка с серебряным вензелем в углу… У себя в квартире Далана смотрела финал ток-шоу «Нок Даун». По результатам так называемого зрительского голосования победил Александр Сойгу. Ухмыльнувшись, Далана переключила на другой канал. И вовремя – там начинался показ блистательного киномюзикла «Чикаго». Далана обожала этот феерический фильм, особенно, как ни странно, его русскоязычную версию, где за Ричарда Гира пел, да при том, очень здорово, российский поп-король Филипп Киркоров. Эту версию также обожали большинство проживающих в Нью-Йорке «русских американцев», к диаспоре которых Далана имела кое-какое отношение. Что ж, вечер трудного дня ознаменовался хорошим фильмом, что было весьма не дурно. В конце концов, дела подождут до завтра, а пока можно и расслабиться с помощью «важнейшего из искусств»… Ближайшие два часа Далане предстояло провести в компании пройдохи-адвоката, его искрометных подружек-мокрушниц и стильных шлягеров Джона Кендера. Что ж, весьма приятная компания. Глава третья 1 Можно быть лучше своей репутации.     Овидий Резкий запах алкоголя, исходивший из спальни жены, был до того неприятен, что возникало желание открыть настежь входную дверь, скинуть ненавистную одежду и бежать, бежать, бежать вперед, укрывшись мраком летней ночи, и жадно ловить каждый шорох оживающего леса… Он негромко застонал от предвкушения той сладкой истомы, которая настанет, когда он вонзит клыки в трепещущую плоть. Он будет рвать свою жертву на части огромными страшными когтями, купаясь в крови, хлещущей из разорванных вен. Он будет вдыхать терпкий липкий запах смерти, впитывая его каждой своей порой, и насыщаться, насыщаться, насыщаться… Но еще не время. Слишком рано, еще часа три до того, как начнет темнеть. – Папа? Юра, его двенадцатилетний сын, стоял в дверном проеме. Не оборачиваясь, он все равно остро чувствовал испуганный взгляд мальчика. – Иди к себе, – глухо сказал он сыну. – Мы разве не будем ужинать? – спросил Юра. – Скажи это своей матери, – раздалось в ответ. – Последнее время она так часто стала напиваться, что тебе пора бы уже привыкнуть есть одному. Холодильник забит до отказа. В чем проблема? – Нет проблем, – заверил Юра. – Просто… А ты не хочешь со мной поесть? – Не хочу. Он так и не обернулся к сыну. Зато отчетливо ощутил вскипающую в душе мальчика обиду. Обиду граничащую со злобой. Хороший знак. Конечно, будучи сыном человеческой женщины, на одну половину Юра был всего лишь человеком. Но оставалась и другая часть, пока еще дремлющая и почти не различимая… Юра постоял немного, будто выжидая, что отец передумает. А затем ушел, унося в себе зернышко зарождающейся злобы. Пока весь мысленный поток в сознании сына был для его отца открытой книгой. Но мальчик рос. И уже с уверенностью можно было сказать, что дар слышать чужие мысли он унаследовал. И этот дар совершенствовался, становился все более развитым и окрепшим. Пару раз Юра даже пытался влезть в сознание отца. Пока это были робкие неуверенные попытки. И, разумеется, бесплодные. Но не потому, что Юра был слаб, а потому, что его отец был слишком силен. В спальне Стеллы послышался звон разбитого стекла. Видимо, уже успела так набраться, что из рук все падало. А быть может, и нарочно, назло ему. Подходил к концу тринадцатый год их брака, Стелле исполнялось тридцать восемь. Три года назад их семейный врач поставил ей диагноз: алкоголизм. Стелла пыталась лечиться, и время от времени ей даже удавалось взять себя в руки. Она написала роман с претенциозным названием «Harmonia praestabilita» – «Предустановленная гармония». Книга повествовала о жизни современной элиты – миллионеров с Рублевского шоссе, а точнее, их женщин, законных и не только. Напечатанный модным московским издательством, этот парафраз на тему «богатых, которые тоже плачут» разошелся огромным тиражом, мгновенно превратившись в бестселлер номер один. Так, по крайней мере, утверждали таблоиды. Люди жаждали знать, какие проблемы бывают у холеных красоток из Барвихи или Жуковки. Но его не волновали ни таблоиды, ни новое хобби Стеллы. Ее побег от реальности длился недолго – через полгода после выхода в свет «Harmonia praestabilita» Стелла вновь ушла в грандиозный запой. Писать продолжение романа ей уже не хотелось – исчез запал. Когда к ним пришел их сосед по поселку, знаменитый кинопродюсер Гарик Отузян, и предложил превратить бестселлер в блокбастер, Стелла как-то вяло сказала, что подумает. В итоге она все же продала права на экранизацию, но с тех самых пор так ни разу и не поинтересовалась судьбой проекта. Мутными глазами Стелла воззрилась на своего мужа. Она не заметила, когда он успел войти в ее комнату. – Что-то ты без стука… darling, – пьяно сказала Стелла. Он осторожно захлопнул дверь и прошел вглубь спальни. Стелла лежала на кровати в одном нижнем белье. Рядом на тумбочке стояло блюдо с засохшими тартинками с черной икрой. На полу валялись осколки, очевидно, от разбитого бокала. Антураж завершала непомерно большая бутылка водки, зажатая между бедер Стеллы. – Знаешь, – начала Стелла заплетающимся языком, – люди, которые живут в простых типовых квартирах… ходят каждый день в шесть утра на завод… они, должно быть, думают: «А интересно, что пьют эти богачи? Наверное, какой-нибудь коньяк навороченный, пять штук баксов за пузырь? А вот х…й! Мы тоже пьем водку! Все пьют водку! Только кто-то закусывает ее икрой, а кто-то – бычками в томате. Но еще неизвестно, кому лучше! – Стелла потрясла в воздухе указательным пальцем, увенчанным тяжелым бриллиантовым кольцом. – Ведь нет разницы, чем блевать наутро – бычками или икрой! И Стелла разрыдалась. Несколько минут он стоял и смотрел, как она плачет, вернее, как в ней плачет алкоголь. Слезы обильно текли по ее подурневшему лицу. Затем Стелла вытерла глаза куском шелковой простыни, а для пущего эффекта еще и высморкалась в гламурную ткань. – Им плевать, – сказал он, с трудом сдерживая отвращение. – Что? – встрепенулась Стелла. Она уже напрочь успела забыть, о чем вела речь минуту назад. – Тем, кто ходят на завод в шесть утра, – произнес он, – им плевать, что ты пьешь. – Какая ты все-таки сволочь, – сказала Стелла и снова заплакала, на этот раз жалобно. Расчетливая тварь, – подумал он. На втором этаже Юра прекрасно слышал жалобные подвывания матери, а она, само собой, прекрасно знала, что он слышит. На это и был расчет. – Советую тебе допить эту бутылку и лечь спать, – спокойно проговорил он. – Допить и лечь, да? А вот это видел?! Стелла сжала ладонью горлышко бутылки и несколько раз дернула руку туда-сюда в иллюстративном жесте. – Засунь ее себе, – усмехнулся он, – больше проку будет. – Ах ты, ублюдок! – выкрикнула она. Стелла выдернула бутылку из своих одряблевших чресел и молниеносно запустила ею в мужа. Он увернулся. Бутылка звонко ударилась о стену позади него и разлетелась на сотню стеклянных кусочков. – Импотент! – добавила Стелла. Он внимательно посмотрел на нее. Стелла была так близко, всего в одном шаге… Всего один шаг и всего одно движение его руки отделяло женщину от перспективы оказаться со сломанной шеей. – Чего вылупился? – подбоченилась Стелла. – Думаешь, боюсь тебя? Так позволь напомнить тебе, darling, что у нас в гостевом домике живут еще шесть человек прислуги. Как тебе такой пиар? Они живо растреплют, что ты по вечерам пи…ишь собственную жену! Вся Москва будет знать завтра же! Я уж не говорю, что наверху спит твой сын, который… – Заткнись. В одно мгновение он очутился у кровати и схватил ее за руку. Сжал так, что она заскулила от боли. – Заткнись, – повторил он. – Ты же не дура, Стелла. У тебя сытая вольготная жизнь. Одна твоя машина стоит столько, сколько некоторые не зарабатывают за всю жизнь. Ну зачем тебе все это терять? Подумай. Купи себе издательство, займись бизнесом. Ну или пей себе дальше. От такой водки, которую ты привыкла хлестать, спиваются не сразу. Живи свой жизнью. А мне позволь жить своей. – Твоя жизнь? – усмехнулась Стелла. Она начинала трезветь. Он слышал, как мысли, что роились в ее голове, из хаотичных превращались во все более осознанные. Это плохо. – Твоя жизнь? – снова сказала Стелла. – А в чем собственно заключается твоя жизнь? В махинациях с бюджетными деньгами? Или в издевательствах надо мной и Юрой? А может, в твоих ночных вылазках?! Он ударил ее по лицу. Стелла коротко вскрикнула и упала обратно на кровать. Из ее ноздрей хлынула кровь, заливая подушку. Он тотчас учуял солоновато-сладкий дурманящий аромат, и по всему телу пробежала дрожь приближающегося экстаза. – А знаешь, что самое страшное в наших отношениях? – вскинулась Стелла, утирая кровь тыльной стороной ладони. – Даже не то, что ты меня не хочешь… а то, что я тебя не хочу! Ты мне противен, слышишь?! Ты мне омерзителен! На этот раз Стелла получила короткий, но сильный удар в голову. Затем он схватил ее за волосы и приложил лбом о спинку кровати. – Пикнешь – убью, – предупредил он. Она молча пыталась закрыться от него перепачканными собственной кровью руками. Для верности он влепил ей еще и затрещину. – Сейчас ты встанешь, нальешь себе полный стакан водки – так, чтоб до краев, выпьешь его и ляжешь спать, – приказал он, тщательно выговаривая каждое слово. – Ты поняла меня? Стелла кивнула. В глазах ее стоял ужас. Размазанная по лицу кровь странным образом украсила женщину – добавила в облик капельку шарма пополам с гротеском. Она изо всех сил сдерживалась, чтобы не закричать. Он тоже сдерживался, точнее, сдерживал зверя внутри себя, который настойчиво рвался наружу. Нельзя, еще не время, надо подождать, осталось совсем чуть-чуть… Стелла как сомнамбула поднялась с кровати и прошла к барной стойке в углу комнаты. Послышалось бульканье – водка наполняла бокал. Затем характер звуков изменился – Стелла вливала жидкость в горло. Где-то на половине Стелла поперхнулась и расплескала содержимое бокала. Запах алкоголя распространился по всей комнате. Но он уже не мог перебить терпкого солоновато-сладкого аромата, того самого аромата, который был знаком ему уже очень давно… – Оботри кровь, – велел он, сглатывая слюну. Стелла подчинилась – зашуршали салфетки. Аромат не уменьшился, хотя все же немного рассеялся. – Выпей еще, – сказал он, поворачиваясь. Стелла посмотрела на него вновь помутневшими глазами. Вернувшаяся было на некоторое время трезвость опять ускользала от женщины. Стелла послушно долила бокал доверху и залпом его опустошила. На этот раз все прошло без единой заминки. – До дна, – невнятно пробормотала Стелла и смачно отрыгнула. Она снова была пьяна. Затем, шатаясь, она вернулась обратно и без единого звука легла, до подбородка накрывшись простыней. Примерно в то же мгновение он уловил нарастающее за дверью волнение. Разумеется, Юра почувствовал произошедшую ссору и теперь жаждал узнать, не случилось ли чего с его ненаглядной мамочкой. А Стелла уже проваливалась в неспокойный сон, о чем свидетельствовали ее закрытые, едва подергивающиеся веки. – Спокойной ночи, милая, – произнес он и вышел из спальни. И сразу увидел Юру. Тот стоял под аркой, что соединяла просторный холл с обеденной зоной. В руках у мальчика была внушительных размеров сковорода, на дне которой находилась непонятного происхождения субстанция. Явно подгоревшая, судя по острому неприятному запаху. – Что тебе надо? – хмуро спросил он Юру. – Блинчики с мясом, – ответил мальчик, кивая в сторону сковородки. – Я принес их маме. Она весь день ничего не ела. – Ты прекрасно знаешь, что мама больна, – сказал он, стараясь не повышать голоса. – И меньше всего ее сейчас интересуют твои блинчики. – Ты лжешь, – неожиданно упрямо заявил Юра. – Я лгу? – переспросил он, усмехнувшись. – А ну, иди сюда. Юра не шелохнулся. – Иди, иди, – позвал он, – я покажу тебе твою маму. – Ты ее ударил, – Юра едва сдерживал слезы. А в следующую секунду ему стало ясно, зачем мальчик пришел сюда со сковородой. Юра совершенно серьезно намеревался на него напасть. – Ты – мерзавец, – продолжал Юра, сжимая покрепче ручку сковороды. – Если ты еще раз попробуешь ударить маму, я тебя убью. В глазах мальчика горела самая настоящая звериная злоба. Так сложилось, что это маленькое существо преданно и одержимо любило человеческую женщину, каковой была его мать. Все свои двенадцать лет оно ходило на двух ногах, спало по ночам и ни разу в жизни никого не убивало. Однако теперь оно стояло и смотрело на него своими дикими горящими глазами, в которых не было ничего, кроме одного-единственного страстного желания – убить… Он негромко рассмеялся. Это существо было его сыном. Значит, все в полном порядке. – Я понял тебя, – ответил он, и тотчас почувствовал мощный глубинный толчок. Время пришло. – Иди спать, – приказал он сыну, понимая, что через несколько секунд, голос начнет меняться, – а к этому разговору мы еще вернемся. Юра испуганно заморгал. Его глаза вновь были глазами обычного двенадцатилетнего ребенка. Развернувшись, Юра быстро побежал к лестнице на второй этаж, все еще сжимая в руке сковороду с горелыми блинами. Скоро мальчик скрылся из вида. Все, больше медлить он не мог, не хотел. Прямо здесь, в холле он в одно мгновение сорвал с себя одежду и рванулся из дома в ночную прохладу. Снаружи не было ни одной горящей лампочки – все его распоряжения выполнялись неукоснительно. Так было специально задумано: под вечер на всей территории его коттеджа выключались все осветительные приборы. Прислуга, конечно, считала это странной причудой богатого хозяина. А он был спокоен, что ни один посторонний не сможет разглядеть в кромешной тьме его истинного обличья. Хотя прецеденты бывали. Но те, кто его видел, уже никогда об этом не расскажут. Запрет на включенные фонари не был единственной мерой предосторожности в его резиденции. У него еще имелся Страж, с которым они однажды заключили соглашение. Суть договора сводилась к симбиозу – совместному существованию, бывшему выгодным для обеих сторон. Страж был лучшим из известных ему охранников. При контакте с любым живым существом его телесная оболочка выделяла яд. Яд проникал повсюду, даже через защитные слои специальной одежды, был смертельно опасен и действовал почти мгновенно. Яд поражал людей, животных, птиц, но был безвреден для него. Взамен он кормил Стража. Тот питался человеческими эмоциями, причем, исключительно негативными. Страх, ненависть, зависть, боль – все это являлось пищей для Стража, а также в избытке водилось в его доме. Категорическое табу на хождение по его любимым газонам воспринималось обслуживающим персоналом сродни запрету на освещение территории. Правда, некоторые люди удивлялись, как это трава может быть всегда так безупречно выстрижена, если в доме нет садовника. Удивлялись, но тут же находили ответ на свой вопрос – особый сорт травы. Генная инженерия, эксклюзив, персональный заказ, большие деньги. В конце концов, какое им дело до хозяйских выходок? У богатых свои причуды. А для них главное, чтоб зарплату платили вовремя. Что касалось Стеллы и Юры, то они давно уже ни о чем его не расспрашивали. Быстрым шагом, почти бегом он миновал гостевой домик и одним мощным скачком перепрыгнул высокий глухой забор. Лишь на одно мгновение большая черная тень взвилась куда-то ввысь и растворилась в темноте. Однако, человеческое любопытство во все времена не знало предела. Его конкуренты по бизнесу и политические противники, журналисты, а то и просто соседи по поселку с завидной регулярностью интересовались отсутствием у него телохранителей, или даже простых охранников. С его положением в обществе – и вдруг нет ни одного телохранителя? Это действительно выглядело странно, тем более, что только за последний год на его жизнь было совершено девятнадцать покушений. Но еще более странным было то, что каждый раз он оставался целым и невредимым. Впрочем, у него на все были заготовлены достаточно правдоподобные ответы. В отношение первого, вообще все предельно просто. Он – честный бизнесмен, и ему некого бояться. Что до недобросовестных конкурентов… Что ж, Бог им судья. Ну а поводу второго он всегда разводил руками – мол, он с рождения такой везучий. Да и здоровьем не обижен. Плюс не пьет, не курит, занимается спортом. После тотального помешательства москвичей на фитнесе, зеленом чае и раздельном питании его сказочка проходила на ура в любом интервью. Люди любили верить сказкам. Так уж они были устроены. Он незаметно прошмыгнул мимо будки с охраной и оказался вне пределов территории поселка. Между тем, его внешность менялась. Дряблое человеческое тело, вот уж полтора десятка лет служившее пристанищем его нечеловеческой сущности, уступало место тому, что было внутри. Теперь он был выше ростом на целую голову и шире в плечах. Узловатые мускулистые ноги заканчивались огромными семипалыми ступнями, а крепкие серо-желтые ногтевые пластины на уродливых пальцах ног больше не имели ничего общего с человеческими. Кожа на всем теле огрубела и уже больше напоминала чешую. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=64501207&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Здесь и далее, большинство брэндов являются вымышленными, либо намеренно искажены – прим. Автора.