Алмаз. Книга вторая

Алмаз Елена Макарова Он – кумир миллионов, она – простая студентка. Он – не знающий отказа, она – непокорная. Теперь она его цель, а он – ее кошмар. Покорит ли он ее сердце? Доверится ли она? Будет ли это началом невероятной истории о настоящей любви или очередным заголовком желтой прессы? Известно одно: случайных встреч не бывает. Елена Макарова Алмаз 1 глава. Крутые и культы Я долго смотрела на записку, на которой размашистым почерком были сделаны для меня пометки. – Дэн, это верный адрес? Не уверена, но, по-моему, это гостиница. Он вынырнул из-за двери с кислой миной на лице. Мне кажется, или такое выражение у него появляется, только когда он видит именно меня? Да не зануда я, которая по пять раз уточняет адрес, прежде чем выехать! Просто не хочется зря тратить время из-за чужой ошибки. А такое случалось, и чаще, чем бы хотелось. Сегодня на телефоне была Ксюша, а она на редкость рассеянная девица, вечно витает в облаках. – Все верно, – Дэн начинал заводиться. Так случалось всегда, когда пиццерия была переполнена. – Какая тебе разница? – Я просто не хочу зря мотаться по городу, если тут ошибка. – Нет там ошибки, – еще больше злясь, произнес он. – Иди уже и не доставай меня! Я подняла руки ладонями вверх, покоряясь боссу. Нервишки у него были ни к черту. – Меня уже нет. Я прошла через кухню и взяла сумку с прикрепленной к ней запиской, где красовалось мое имя – «Маргарита». Ноша оказалась увесистой – сегодня меня ждала большая и голодная компания любителей пиццы. По дороге к машине в кармане зазвонил телефон, заставив меня виртуозно изловчиться, чтобы открыть дверь и не выронить сумку. Звонок был от мамы, и я не собиралась его игнорировать. – Мам, привет, – радостно воскликнула, услышав ее голос, и грузно ввалилась в салон автомобиля, чуть не плюхнувшись на стопку пицц. – Милая, я точно тебя не отвлекаю? – заподозрила она неладное по странным звукам. Я так давно не слышала мамин голос, что соврала, лишь бы она не отключалась. – Нет, нисколько, – бодро уверяла, закинув сумку на заднее сидение. Меня мало беспокоило состояние пиццы. Заказавшие ее в таком большом количестве вряд ли будут придираться к внешнему виду, голод сильнее чувства прекрасного. – Ты как? Макс тебя навещает? – Да, твой брат ходит ко мне, как на работу. Но это уже слишком, у него жена и дети. – Не говори так, словно ты лишняя в нашей жизни. Мы все одна большая семья, не надо нас разделять. – Я хочу сказать, что вы уже выросли и стали самостоятельными. – Тем более, теперь мы с Максом должны заботиться о тебе. – Родная, я довольна своей жизнью. У меня есть друзья. Я лишь хочу, чтобы ты наслаждалась своей. Мне не нравится, что ты так много работаешь. – Я отдохну, когда мы поедем этим летом на море, как я и обещала. Какой-то кретин подрезал меня и я едва удержалась, чтобы не обложить его ругательствами, но вовремя спохватилась – мама могла все услышать – и ограничилась лишь неприличным жестом, высунув руку в окно. – Ты что, в машине? – мама все-таки раскусила меня. Пришлось признаться, хотя это грозило неприятными последствиями: – Я на работе. Знаю, ты не любишь, когда я, по твоему мнению, рискую жизнью, разговаривая за рулем по телефону. – Тебе привести статистику? – ее тон звучал не хуже заправского полицейского. Она не всегда была такой мнительной и помешанной на моей безопасности. Я прекрасно понимала, почему она себя так ведет и снисходительно относилась к ее приступам паники, лишь надеялась, что это явление временное и скоро пройдет. В такие моменты я имела на нее только один рычаг воздействия: – Я люблю тебя. – И я тебя, – вернулась прежняя мама. – Поговорим позже. И, пожалуйста, будь осторожна. – Как всегда, мам. Пока, – отключилась, и сосредоточила все внимание на дороге. Я дала маме обещание и не могла его нарушить. Правда, у меня никогда не было проблем за рулем. Отец уже в пятнадцать лет научил меня водить и требовал безукоризненного знания правил ПДД. Он не давал мне в руки права, пока я не сдала его личный экзамен. Водительский опыт стал большим подспорьем при устройстве на работу, но жирным таким минусом оказалось полное незнание мной города. Когда четыре года назад я пришла к Дэну в поисках подработки, он отказывался меня нанимать. Какой из меня курьер, если я не ориентируюсь на местности? Только приехала из родного городка, чтобы учиться в институте, жила в общаге и едва сводила концы с концами, и мне жизненно необходима была работа. Смотрела на Дэна голодными глазами бедного студента, и он просто не смог отказать: для начала взял официанткой в свою пиццерию. И как говорил сам начальник, я не давала ему повода жалеть об этом. Никто не скажет, что я была плохим работником. Периодически я подменяла заболевших или уволенных в кафе, а потом, когда уровень доверия ко мне возрос, Дэн позволил взяться и за доставку. Ближе к последним курсам нам строго-настрого запрещали работать, отвлекаясь от учебы, поэтому все свое материальное обеспечение на будущий год я старалась заработать за лето. В общем, я хваталась за любую возможность заработать, поэтому сейчас колесила по городу в поисках указанного на записке адреса. Меня продолжала тревожить его верность. На всякий случай я сверилась с навигатором: Мира, 2в – отель «Кристалл». Кто заказывает пиццу в гостиницу, причем одну из самых дорогих в городе? Боюсь, меня ждет встреча с неприятной компанией. Но делать нечего, это моя работа: пришла, оставила заказ, забрала деньги, и на выход. По дороге пришлось немного постоять в пробке, и чтобы не скучать, включила радио. Звучала заводная музыка и с большим количеством ударных, как я люблю. Такая не давала заснуть на рабочем месте после целого дня беготни. После красивого гитарного соло вступил вокалист. Я закачала головой в такт музыки и после второго куплет пела вместе с глубоким чистым голосом солиста: Моя жажда неодолима… Я желаю тебя познать… В этом танце из вечной долины заставляешь меня страдать! Заведешь меня в мрака сердце, Словно жертву на все согласную, Приоткроешь невинно дверцу И покажешь: «Смотри, я прекрасная!» Я с ума по тебе схожу В предвкушении жаркой ночи… И на правила все соглашусь Той игры, что ты так хочешь. Но улыбка с лица сойдет, Словно ядом твоим пропитанного: «Гони денежки наперед! Каждый платит мне за увиденное!»[1 - Автор: Дора Коуст] Вместо сопереживания герою песни я глупо хихикнула. Да, я бессердечная! Сожгите меня на костре! Но парни такие наивные: каждый неосторожный жест девушки они воспринимают, как согласие переспать. Даже в блеске глаз они умудряются разглядеть приглашение. К концу песни навигатор сигнализировал, что я достигла пункта назначения. Все-таки это оказалась та сама гостиница. Я вошла в огромных размеров отель, продолжая напевать навязчивый мотив: «Каждый платит мне за увиденное!» В просторном и кричащем о богатстве холле я почувствовала себя серой мышкой. Уверена, что постояльцы этого отеля носят одежду, на которой непременно красуется этикетка дорогущего бренда. На моей красной униформе была лишь одна надпись: «Пицца от Дэна», но меня это не смущало: что мои хлопковые брюки, что самые дорогие наряды здешних постояльцев с логотипом «DG» шили в одном цеху в Китае. Я, наверное, должна бы этим гордиться, но меня не волновала вся эта мишура красивой жизни. Чтобы не заблудиться в этом дворце из стекла и света, подошла к выглаженной девушке за стойкой администратора с официозной надписью на табличке «Reception». – Не могли бы вы мне помочь, – любезно обратилась, но как только увидела надменный взгляд из разряда «кто ее сюда впустил?», пропустила часть с вежливыми манерами. – У меня тут заказ в триста пятый номер, где это? – Пятый этаж, – произнесла девушка таким тоном, словно ненавидя меня за то, что заставляю делать ее же собственную работу. – Спасибо, – все-таки нашла в себе силы остаться воспитанным человеком, что прививали мне с детства родители. Лифт стрелой домчал меня на нужный этаж, и теперь я брела по однообразным коридорам: двери были похожа одна на другую, различия были лишь в блестящем золотого цвета номерах на них. Наконец, я нашла триста пятый номер и остановилась перед дверью, еще раз сверяясь с бумагами. Из-за нее доносились оживленные голоса и какой-то грохот, лишь отдаленно напоминающий музыку. Ну точно, какая-нибудь пьяная компания. Но мне не привыкать, я знала, как вести себя с подобного рода людьми. Их, как диких собак, надо держать на расстоянии, чтобы они не почуяли твой страх. Я постучала: – Доставка пиццы! Последовали радостные возгласы и громкие приближающиеся шаги. Дверь распахнул молодой парень лет двадцати пяти. Выглядел он потрепанным, как будто только проснулся. Это-то в четыре часа дня? Наплевать на его образ жизни, интересовало только, в состоянии ли он оплатить заказ, с которым я уже успела намучиться. Парень потянул руки к коробкам, но я тут же отдернула их, прижимая ближе к себе. – Сначала деньги, – заявила. Не хотелось обижать человека, но выглядел он непрезентабельно для постояльца такой шикарной гостиницы. Он рассмеялся и начал копаться в карманах брюк. – Пусто, – вынес вердикт, когда так ничего и не нашел. Как будто я сама не видела. Так и знала, что не будет с ним все просто и гладко. Боже, сонный мозг парня работал со скрипом. Он продолжал таращиться на меня, как будто я обязана решить его проблемы. Из комнаты прилетел чей-то смех, и я тут же нашла выход из ситуации. – Может, у твоих веселых дружков найдутся наличные? – предположила. – Точно, – вскинул руку вверх и шлепнул себя по лбу. – Пойдем, узнаем. Я шла за ним по коридору, не скрывая брезгливости. Выглядело все, как после шумной вечеринки с погромом. Жуть. Не переплачивают ли они за номер с таким сервисом? Все, что мне хотелось, поскорей получить свои деньги и убраться отсюда. Оставалось надеяться, что здесь есть кто-нибудь, соображавший живее первого парня. Перед телевизором собрались последние гости тусовки: трое парней распластались на диване, один из них лениво переключал каналы. – Эй, парни, у какого есть нал? – всколыхнул мой провожатый все это сонное царство. – А то пицца стынет. Они повскакивали со своих мест и с возгласами «еда» набросились ко мне, как стервятники. Я увернулась и забралась на журнальный столик, защищая сумку. – Никто и крошки не получит, пока я не увижу свои деньги! – грозным тоном выставила условие. Те в момент превратились в стадо зомби и стали шарить по карманам. – Ну малышка, мы правда заплатим, – начал канючить самый высокий. Он взлохматил руками свои светлые, почти пепельные, волосы и так торчавшие во все стороны. – Умираю от голода. – Это не мои проблемы, – безразлично пожала плечами. Если я буду бесплатно раздавать всем пиццу, то никогда ничего не заработаю, потому что потом оплачивать эти жесты доброй воли придется мне из собственной зарплаты. – Надо было спуститься в ресторан отеля, – обреченно произнес рыжий парень, уже не надеясь полакомиться пиццей. – Только не это, – запротестовал третий с копной взлохмаченных волос. – Меня уже тошнит от этих мраморных говядин, соусов бешамель. Хочу человеческой еды! Рыжий оживился, посмотрев на меня с блеском в глазах. – Хочешь автограф? – предложил с игривой улыбкой. Всё! Не видать мне сегодня денег как своих ушей. – На кой черт мне твой автограф? – разозлилась. – Еще душу мне свою предложи! Ты знал, что в мире товарно-денежные отношения? – Отцепитесь от девушки, – в комнату вошел еще один страждущий, хотя он и выглядел поприличней других присутствующих. Его мокрые волосы говорили о том, что в отличие от остальных, он успел привести себя в порядок, приняв душ. Он подал мне руку и помог спуститься. Хоть один адекватный человек в этом балагане. – Простите парней, у них порой бывает звездная болезнь, – страдальцы подали недовольные возгласы, отрицая слова брюнета. – Сколько? – кивнул он на коробки в моих руках. – Полторы. Он достал из кошелька две купюры и протянул мне. Голодных парней больше ничего не сдерживало, и они чуть ли не вырвали у меня из рук долгожданную пиццу. Пока они были заняты поеданием итальянского блюда, я спрятала деньги в карман и собиралась уйти по-английски. – Ты серьезно не знаешь, кто мы? – остановил меня высокий блондин, аппетитно смакуя кусочек пиццы. Оглядела всю компанию в надежде всколыхнуть в памяти какие-нибудь воспоминания, но безрезультатно. Никто из них не был мне знаком. – Нет, – отрезала. – Да ладно? – удивился длинноволосый парень. Видимо, они ожидали от меня восторженной реакции, но я на самом деле понятия не имела, кто они такие. – Не обижайтесь, но вы похожи на бродяг в дорогом номере, – доходчиво объяснила, как именно они выглядят в моих глазах. Перевела взгляд на рыжего, который ел так жадно и неаккуратно, будто голодал до этого неделю. Когда он понял, что все смотрят на него, вытер лицо и выпрямился. – Вы точно никого не убили и не ограбили, чтобы жить в таком месте? – усомнилась в порядочности этой «банды». – Ты что, телевизор не смотришь? – не унимался волосатый. – Нет, – равнодушно призналась. – Да ладно? – заладил он, как попугай. – Ты с какой планеты? Не хотелось вдаваться в подробности своей жизни перед незнакомцами, но смолчать не смогла. Все мне твердят, что это моя главная проблема – неумение держать язык за зубами. – Телевизор смотрят только домохозяйки и пенсионеры. Сегодня вся жизнь людей сконцентрирована здесь, – помахала в воздухе своим «андроидом». – Ты не знал? С какой ты планеты? – изобразила его манеру говорить. Он повел себя еще более бесцеремонно и выхватил у меня из рук телефон. – Ну а музыку ты слушаешь? – Эй! – возмутилась, но наглец не реагировал и начал рыться в моем телефоне. С надеждой посмотрела на брюнета, похоже, он один знал, как усмирить этих недорослей. Но тот будто не обращал внимания на проделки друзей и пристально рассматривал меня. Мы что в музее? – Ты работаешь курьером? – начал вдруг задавать странные вопросы. – Не боишься заходить в дом к незнакомым людям? Мало ли что? Ты же слабая девушка. Слабая? Шовинист! Постаралась не грубить и быть максимально дружелюбной – чаевые я так и не увидела, но надежду не оставляла. – Думаю, маньяки-убийцы и психопаты не заказывают пиццу в надежде, что им ее привезет кто-то, как раз подходящий под типаж их жертвы. Мне надоело вести светские беседы, и я попыталась вернуть свой телефон. – Ты знаешь, что такое неприкосновенность личной собственности? – Парень продолжал спокойно копаться в нем и дальше. – Что ты там делаешь? – как любому человеку, мне не чуждо было любопытство. – Выхожу в Интернет, – спокойно ответил тот, а когда поднял голову и увидел мои возмущенные глаза, добавил: – Не парься, здесь бесплатный вай-фай. Он что, серьезно не понимает, в чем проблема? Из динамика зазвучала та самая песня, что играла сегодня по радио в машине. – Слышала ее? – заулыбался парень. – Слышала, и что из этого? – не видела никакой связи между музыкой и этими … субъектами. – Так это наша песня, – воскликнул парень, – мы и есть «Адамас». – «Адамас»? – на этот раз уже устало пожала плечами. Долго они будут меня пытать? – Что это? – решила подыграть их унылой «угадайке». В номере повисла тишина, и все взгляды устремились на меня. Нет, я все-таки точно в музее, причем сама главный экспонат! Рыжий отложил очередной кусок пиццы и, порывшись в куче хлама на письменном столе у окна, вытащил тонкий рулон. Он взмахнул рукой, позволяя ему свободно разворачиваться. На глянцевом постере была изображена вся компания, только выглядели они лучше: в стильной одежде и с модными прическами. Как ни странно, даже волосатый выглядел на фотографии привлекательным. Фотошоп и ретушь способны и не на то: из мартышки сделать человека. – Видишь, – рыжий затыкал в постер измазанным в соусе пальцем, отчего на идеальной картинке проступили жирные темные пятна. – Это мы, – смотрел на меня с таким выражением лица, будто я должна запрыгать от радости, что они изображены на глянце. «Мы» – это неприятные и неопрятные типы? Скептически оглядела присутствующих и снова обратила свой взор на плакат. – Сходство есть, – подтвердила. – Ну ты даешь! – блондин даже перестал жевать. – Вообще-то, мы звезды! – Супер? – спросила. Он не понял и с бессмысленным лицом продолжал пялиться на меня. – Суперзвезды? – уточнила. – Да, – довольно заулыбался и явно гордился собой. – Понятно, – громко вздохнула, осознав, что мы разговариваем на разных языках и никогда друг друга не поймем. – Если это все, верните телефон, а то мне работать надо. – Что значит это «понятно»? – брюнет был уязвлен. – А у этого слова есть и другое значение? – все больше сомневалась в умственных способностях этой компании. – Я имел в виду твой тон, – он вышел вперед, чтобы мы могли говорить лицом к лицу. – Мне кажется, или я услышал в нем пренебрежение? Добиться всемирного признания, это не достижение, по-твоему? Ну вот, теперь мне начнут промывать мозги! – А если я соглашусь на автограф, вы отпустите меня? – с надеждой спросила, предчувствуя долгую и нудную лекцию на тему достижений. Брюнет отступил назад, осознав, что нарушает мою зону комфорта. – Прости, не хотел тебя пугать. Просто шокирован. Меня тронуло его раскаяние, и я без сарказма призналась: – В моей жизни полно забот, и у меня нет ни сил, ни желания следить за светскими новостями. Как все нормальные люди я слушаю музыку, но не зацикливаюсь на ее исполнителях. Меня дрожь берет от одержимых фанатов. Все это выглядит, как идолопоклонничество. Чем не банальная секта? – Ты это несерьезно? – нервно улыбнулся брюнет, не веря мне. Не понимала, чему он удивляется, мне казалось все очевидным. – Концерты – сборище неуправляемой толпы, – начала объяснять. – Так и ждешь, что сейчас кого-нибудь поднимут на руки и принесут в жертву прямо на сцене. Взгляд парня продолжал оставаться ошарашенным, а одна бровь даже приподнялась от удивления. – Нет, ты шутишь? Я взглянула на свой «андроид», который мне, наконец, соизволили вернуть, и ужаснулась, взглянув на часы в углу экрана. Не могла себе позволить и дальше тратить время на пустую болтовню, что-то доказывая самоуверенному зазнайке. – Извини, что покачнула твой идеальный мир, – убрала гаджет в карман и направилась к выходу. – Как называется пиццерия, где ты работаешь? – крикнул мне вслед брюнет. – Если хочешь оставить положительный отзыв, не трудись, – бросила, не оборачиваясь. – Лучше накинь чаевых, которых, кстати, я так и не увидела. Сразу я не стала подавать вида, что разочарована в их отсутствии. В конце концов, парни живут в таком дорогом номере, могли и сами догадаться. Брюнет догнал меня и протянул еще пару купюр. Я не стала церемониться и строить из себя уязвленную недотрогу и взяла деньги. – Так как название? – не отступал парень. – Оно указано на коробке, – пояснила. Как он сам не догадался? Видимо, популярность сушит мозг. – Кстати, песня мне понравилась, – потом решила уточнить и добавила: – и это не из-за чаевых. Я собиралась открыть дверь, но брюнет снова остановил меня: – Как тебя зовут? – Знаешь, я уже начала сомневаться в своей версии про маньяков. Ты собрался меня преследовать? Он протянул мне руку и представился: – Я Кит. – Кит? – удивилась. – Как большое млекопитающее? – Нет, это прозвище, – и так очаровательно улыбнулся, что мне пришлось одернуть себя, чтобы не заулыбаться в ответ. Что за ерунда? – У всех крутых рокеров есть такие, – тем временем продолжал очаровашка. Вот блин! Я сказала «очаровашка»? – Так ты крутой? – призвав всю свою собранность и рассудительность, демонстративно оглядела его с ног до головы. – Извини, что сразу и не заметила. – Так как твое имя? – пропустил колкость мимо ушей. – Это конфиденциальная информация, – сделала беспристрастное лицо. – Если проголодаетесь, – постучала пальцем по логотипу кафе на своей униформе, – звоните, доставка в течение получаса. *** Домой я вернулась только в девять вечера. Все тело ныло от усталости, а голова гудела от череды лиц, что целый день мелькали перед глазами. В прихожей сбросила кеды, облегченно вздохнув, и поплелась в ванную. На ходу стянула с себя форму и бросила на пол. Потом уберу. Сейчас мне больше всего хотелось принять душ. Теплые струи воды массировали тело, когда соседка Аня без стука ворвалась в ванную: – Ритка! – Ты что творишь? – возмутилась, прикрываясь занавеской. – Не видела, что занято? Проваливай! – попыталась выставить девушку. Во время учебного года я жила в общежитии, но на лето всех студентов вышвыривали на улицу. Кто мог, уезжал домой, а у кого были другие планы на каникулы – снимал квартиру. Для меня это было дорого, поэтому по объявлению я нашла девушку, которая искала себе соседку. Она была из обеспеченной семьи и не нуждалась в деньгах. Сдавала комнату лишь из скуки и нежелания жить одной. Аня производила впечатление приличного человека, и я согласилась, но позже, познакомившись с ней поближе, узнала, что ангел она только с виду, а внутри настоящая дьяволица, но, правда, безобидная и милая. Иногда она могла позволить себе бесцеремонные вещи, например, такие, как сейчас, но в целом жить с ней было комфортно. – Я провалю, когда ты уберешь из коридора ту кучу мусора, что называешь своей одеждой, – командным голосом заявила. – Ко мне сейчас придет Алекс, – ненадолго смягчилась, а потом снова завелась, – не хочу, чтобы он подумал, что я неряшливая свинота. – «Свинота»? – показалось, что ослышалась. – Нет такого слова. – Есть, потому что это ты! – указала на меня пальцев, выпучив глаза. – И это не куча мусора, а моя униформа, – постояла за свои вещи. – Уберу, когда выйду из душа. Конечно, если ты дашь мне нормально помыться, – зыркнула на дверь, намекая, чтобы она, наконец, ушла. – Твое барахло уже в комнате, – извиняющимся тоном произнесла Аня, – между прочим, аккуратно сложено на комоде, а ужин в холодильнике. Надеюсь, ты не питаешься этой дрянной пиццей, которой кормишь остальных? Это вредно для здоровья. Об этом я и говорила. Аня могла поскандалить, но и повиниться, если чувствовала, что неправа. Учила жизни назидательным тоном, но при этом могла позаботиться об уставшей соседке, оставив ей ужин. На самом деле она все заказывала из ресторанов, и за это я тоже была ей благодарна – повар из нее был ужасный. После первого и, надеюсь, последнего ее кулинарного шедевра мы провалялись с отравлением все выходные. С того дня мы заключили пакт о «не отравлении». – Спасибо, я постараюсь не мешать вам с Алексом. Буду вести себя как мышка. – Ладно, – и, уходя, закрыла за собой дверь. Мне удалось спокойно помыться, а потом с разогретым в микроволновке ужином тихонько прошмыгнуть в свою комнату до того, как заявился Анин парень. Тот еще неприятный тип. «Звезды» из отеля ему и в подметки не годились. Но подруге он нравился, и кто я такая, чтобы осуждать ее? Устроившись на кровати с тарелкой, открыла перед собой ноутбук и погрузилась в социальную жизнь: проверила сообщения от друзей из городка, где выросла, и до сих пор живут мои родственники, посмеялась над забавными фотками из их жизни. От этого только сильней ощутила свое одиночество. В отличие от Ани, я не меняла парней как перчатки, у меня не было времени на свидания. Отношения требуют внимания, а я концентрировала свое только на учебе и работе. Нет, я не жалела себя и прекрасно понимала, что это все временно. Давно расставила для себя приоритеты, и сейчас главным было окончить институт и устроиться на работу, где не придется общаться с такими типами, как сегодня. Было поздно звонить маме, и, печально вздохнув, я закрыла крышку ноутбука. Скучала по семье, хотя уже несколько лет жила самостоятельно. После того, как опустошила тарелку с едой, меня окончательно разморило и я, так и не найдя в себе сил отнести посуду на кухню, растянулась поперек кровати. Заснула как убитая. *** Сегодня была моя смена в кафе. Как обычно, первая половина дня оказалась не очень напряженной: любителей с утра пораньше съесть пиццу, видимо, немного. Позже, правда, пришлось изрядно побегать, и вечером я с облегчением приводила столы в порядок, готовясь к закрытию. Перезвон колокольчика над входной дверью оповестил о новом клиенте и чуть не заставил меня взвыть. Что, никто не знает, есть после шести вредно? Гнев улетучился, когда я увидела посетителя. Им оказался мой друг и по совместительству одногруппник – Олег. – Вау! – ахнула от неожиданности, – ты же должен был вернуться только через неделю. – Вот так, – развел руками парень. – Появляешься после долго отсутствия, а тебя встречают чуть ли не фразой: «Чего приперся?» Мой рот выдавал все, что приходило на ум. Когда же научусь контролировать себя? Совсем не собиралась обижать своего лучшего друга. Летние каникулы Олег проводил в Европе, и я не ждала его возвращения так скоро. Кто променяет романтику Италии на пыльный душный город средней полосы? Но я была искренне рада возвращению друга, поэтому без лишних приветствий обняла его: – Как хорошо, что ты «приперся». Так пойдет? Олег положил руки мне на талию и приподнял меня, позволив повиснуть у него на шее. Он был парнем немаленьким и с легкостью проделывал подобные трюки. – Можно бы больше любви и экспрессии, но для такого сухаря, как ты, и этого достаточно. Когда он отпустил меня, я сделала шаг назад, чтобы получше рассмотреть друга. – Ненавижу тебя! – заявила и подставила свою бледную руку рядом с его плечом шоколадного цвета. – Какой ты загорелый! А я тут сохраняю аристократическую бледность. Еще немного, и моя кровь действительно станет голубой. – Если тебе станет легче, мой зад так и остался белым. Почему-то именно его скабрезности заставляли меня смеяться, а не корчить гримасы от отвращения. – Ну, привет ему от моего белого зада. У него теперь есть пара. Засмеявшись, он снова обнял меня. – Я скучал по твоим шуткам. – А как я скучала по разговорам о задницах. Никто не в состоянии поддержать такой интеллектуальный разговор, кроме тебя. – Ударила его дружески по плечу: – Мне тоже тебя не хватало. Несколько секунд мы молча разглядывали друг на друга, пока Олег не ожил: – Кстати, о задницах, – заговорил в свойственной ему манере, – отрывай свою и пойдем. Сегодня тебя ждет вечер историй из жизни одного зануды в Европе. – Не верю, что в Европе может быть скучно, – скептически посмотрела на парня. – Запомни, – назидательно взмахнул указательным пальцем, – в путешествия всегда надо отправляться с кем-нибудь, а лучше со второй половинкой. Несмотря на позднее время, я была готова провести хоть всю ночь за болтовней с ним. На часах было уже за девять, поэтому Дэн без лишних вопросов отпустил меня домой. Мы с Олегом еще долго бродили по городу. Он был кладезем нескончаемых историй, которые, одна за одной, сыпались из него, причем следующая забавней предыдущей. Несколько раз мы заходили в круглосуточные забегаловки и брали по порции кофе. – Перейдем к пикантным историям, – коварно посмотрела на друга, грея руки о чашку с кофе в одной из таких кафе. – Признавайся, соблазнил какую-нибудь европейку? – Разочарую тебя, но нет, – и тут же переключил разговор на меня, – а ты похитила чье-нибудь сердце? – А как думаешь? – решила разыграть из себя кокетку. – Думаю, что тебе надо больше расслабляться и иногда ходить на свидания. Ну вот приятный вечер закончен, добрый друг окинул меня, и появился нудный учитель жизни. – Или что? Я умру старой и одинокой? – давно научилась говорить на тему с иронией. – Я понимаю, – потянулся к моей руке, желаю накрыть ладонью, тебе было нелегко, но у тебя должна быть полноценная жизнь. – И ты меня тогда поддержал, – увела руку в сторону, и кисть выскользнула из-под его теплых пальцев, – я тебе благодарна, но не хочу об этом говорить сейчас. – Прошло три года, – мягко произнес, стараясь, что бы я, как обычно, не зарубила этот разговор на корню. – Спасибо, что напомнил, – как ежик выпустила колючки. – А то я сама не считаю каждый день. – Об этом я и говорю. Почему я злюсь, когда близкие люди переживают за меня? Это ненормально, так реагировать, но не любила, когда со мной носились так, словно я сахарная. Я сильная! – Завтра мне выходить на работу, – поставила чашку на стол и шарила по сумке в поисках кошелька, но Олег опередил меня и расплатился за обоих. Настроение было испорчено, и продолжать вечер не имело смысла. Олег проводил меня домой, где я заснула, как только голова коснулась подушки. Не было сил о чем-то переживать, слишком устала за сегодняшний день. Перелив будильника заставил меня поднять голову. Одним открытым глазом, пока другой в это время продолжал спать, искала телефон, чтобы отключить этот чудовищный звук. Так хотелось еще поспать, но прекрасно себя знала – если сейчас опущу голову на подушку, то снова засну и в итоге опоздаю на работу. Сегодня Дэн был в плохом настроении и ворчал с самого утро, так что я только обрадовалась избавлению от его общества, когда босс вручил мне новый заказ на доставку. Адрес привел меня в центр города к высотному зданию, набитому офисами. Проникнуть в эту непреступную крепость акул бизнеса оказалось не так-то просто. На входе меня сразу же засыпали вопросами и оценивали придирчивыми взглядами суровые мужчины в форме охранников. Когда ров с крокодилами был пройден, меня ждало следующее испытание – лабиринт. Не работа, а настоящий квест, где главный приз – зарплата! Сориентироваться в многочисленных однообразных серых коридорах оказалось ничуть не проще, чем в здании того дорого отеля. И спросить направление было не у кого: все люди оказались запертыми в своих офисах, а те, что попадались, были заняты телефонными звонками и лишь махали рукой в разные стороны на мой вопрос: «Где найти студию?» Спустя три этажа, двух скупых на слова мужчин и одной стервозной женщины я добралась до победного финиша. На двери висела табличка с красной надписью: «Тихо. Идет запись». Последовала требованию и заявила о своем прибытии нескольким легкими ударами, но этого оказалось достаточно, чтобы мне открыли. Передо мной снова появился парень, что в прошлый раз принимал заказ в «Кристалле». О боже, опять они! Только бы не стали постоянными клиентами! Хотя с другой стороны, если они будут оставлять мне щедрые чаевые, то я готова и потерпеть. – О, пицца, – радостно произнес парень. – Только не шуми, – отступил в сторону, освобождая проход. – Парни уже заканчивают. Так я попала в царство звукозаписи. Пара техников сидела за огромной установкой, похожей на диджейский пульт, и что-то там регулировала, жестами общаясь с музыкантами по ту сторону стекла, что разделяло их. Играющих узнала сразу: рыжий сидел за ударной установкой, длинноволосый – за клавишными, у блондина и брюнета было по гитаре, последний еще и пел в микрофон. Когда последние аккорды стихли, он поднял голову и посмотрел так, будто ждал именно меня. Я не осталась незамеченной остальными парнями, и из динамиков вместо музыки грянули довольные возгласы: – Ура, пицца! – Наконец еда! Для суперзвезд, эти типы слишком голодные. Может, они стали популярными совсем недавно? Брюнет продолжал глазеть на меня, пока его друзья устраивались вокруг кофейного столика, рассаживаясь на большой кожаный диван. – Ты все-таки преследуешь меня, – улыбнулась парню, когда он последним вышел из студии. Сама не знаю, что заставило меня это сделать. – Я просто проголодался, – бесхитростно улыбнулся. – Это преступление? – Ну, тогда с тебя снова полторы, – протянула руку за платой. – И на чай, – добавил он. – Разумеется, – уже предвкушала свои немалые чаевые. – Я накину еще, – его рука, с зажатой между пальцев купюрой, зависла в воздухе, – если ты, наконец, назовешь свое имя. Вот хитрец! Подумала, что не будет ничего страшного, если парень узнает, как меня зовут: немного подзаработаю и смогу пораньше закончить сезонную работу, позволив себе передышку перед новым учебным годом. – Маргарита, – произнесла так, будто относилась к особам королевской крови. Парень выглядел довольным, что получил желаемое. Так он игрок? – Как королева, – задумчиво произнес он. – Прости, что? – показалось, что я не расслышала всей фразы, упустив важную часть. – У Дюма есть роман «Королева Марго», – пояснил, и я почувствовала себя необразованной тупицей. И что я должна на такое ответить? Это был такой комплимент? Мне, наверное, не понять, как устроен мозг творческих людей. – Маргарита, – смаковал парень имя, – не окажете нам честь и не присоединитесь к нашей скромной трапезе? – возомнил себя претенциозным джентльменом. Приглашение было заманчивым: день уже перевалил за двенадцать, и я так ничего не успела перехватить из-за работы. – Обычно заказчики не приглашают меня присоединиться к их обеду, – для приличия решила немного поупираться. – Значит, станем друзьями, – парень повернулся к остальным и одного за другим начал представлять музыкантов, – эта двухметровая дылда – Улерих, – я не удержалась и хихикнула, а он отсалютовал мне. Брюнет продолжал: – Парень с рыжей растительностью – Флин, а копна нестриженных волос – Мартин. – Боже, у вас есть нормальные имена? – ужаснулась. – Или правда вас мамы так назвали? Брюнет снова прошелся по ребятам, указывая на каждого рукой, и на этот раз озвучил их человеческие имена: – Артем, Дима и Иван, – указал на двух незнакомых парней, – а это звуковики – Кирилл и Антон. Я подняла руку в приветствии и по-детски помахала им ладошкой. – Привет, марсиане, я обычная землянка с заурядным для нашего вида именем «Маргарита». – Отстой! – фыркнул Флин/Дима. – Да, надо придумать тебе другое имя, – согласился Ульрих/Артем. – Меня вполне устраивает мое отстойное имя, – обиделась за такое пренебрежение. Имя мне дал отец, и я никогда и не мыслила о другом. Более звучном или подходящем под мой характер или внешность. – Сами вы…. – теперь парни со своими нелепыми «рокерскими» прозвищами казались забавными и безобидными, но я не стала договаривать фразу и рискнуть нарваться на неприятности. А еще я была голодной! Музыканты расселись, освобождая нам с брюнетом место на диване. – Слушай, – сообразила, втиснувшись между рыжим и патлатым, – ты так и не сказал, как зовут тебя, – взглянула на парня. – Прости, но я не могу называть тебя «Кит». У меня сразу возникают ассоциации с холодной и скользкой рыбой, хотя я и знаю, что киты не относятся к этому виду. – Я Костя, – и снова улыбка. Боже, да что он все время улыбается? Слабоумный? – Другое дело, Костя, – похвалила как тех самых с ограниченными умственными способностями. – Так и чувствую, как на душе теплеет. – Это от пиццы, – с набитым ртом заявил Флин, и вся компания разразилась громким смехом. Некоторое время я ела молча, наблюдая за общением парней и привыкая к обстановке и к ним самим. – Так почему ты не любишь музыку? – как бы невзначай бросил Костя. Тщательно пережевала, тянув время, прежде чем ответить. – Я такого не говорила, – возразила, предвкушая занимательную словесную игу с брюнетом. Надеюсь, он не разочарует меня банальностями. – Наверное, я что-то неправильно понял, – с задумчивым взглядом потер рукой подбородок, делая вид, что освежает в памяти мои недавние слова. – Или ты не любишь только людей, которые исполняют музыку? Нет, он думает, я асоциальная личность и человеконенавистница? – Я всего лишь не люблю культы, – вежливо ответила, а потом перешла в оборону: – А тебе нравится чувствовать себя богом для кучи сопливых девчонок, да, Кит? – специально воспользовалась его «крутым» прозвищем, чтобы сильней задеть засранца. – А ей палец в рот не клади, – заулюлюкали музыканты, – кому-то надерут его звездную задницу. Ему бы стоило прислушаться к своим друзьям. Я росла со старшим братом, и в те моменты, когда мы не пытались друг друга убить, вступали в словесные баталии. Не смотря на то, что была младше на пять лет, последнее слово всегда оставалось за мной. Правда, думаю, это из-за того, что он тогда слишком много курил травы со своими дружками. Кто бы мог подумать, что из него выйдет приличный человек? – Среди наших поклонников не только, как ты выразилась, «сопливые девчонки», – Костино самолюбие было уязвлено. – Еще легковерные и внушаемые личности, – парировала я, улыбаясь. Почему-то во время спора это раздражает оппонента. – К которым, я полагаю, ты себя не относишь, но при этом призналась, что тебе понравилась моя песня. Он решил, что обратит против меня мои собственные слова? – Так это ты ее написал? – изобразила искреннее удивление, смешанное с восхищением, теша эго музыканта, а в следующую секунду осадила его: – Я думала, ты тут для картинки. На мгновение он замешкался, соображая, оскорбила я его или же сделала комплимент. – То есть ты признаешь, что я тебе нравлюсь? – ловко сумел выкрутиться из ситуации, но его стратегия была однотипной. Неужели нельзя придумать ничего оригинального? – Я просто констатировала факт, – пожала плечами. – Точное наличие золотой пропорции в лице и есть идеал красоты для человеческого взора, – бегло осмотрела брюнета, прикидывая приблизительно соотношения расстояний от установленных точек, – насколько я могу судить, ты близок к нему. Никто не ожидал от обычной официантки таких познаний. Было приятно видеть восхищенные взоры «суперзвезд». – Я лишь подрабатываю летом в пиццерии, – пояснила. – В остальное время учусь на архитектора. В какой-то момент почувствовала себя участницей одного из тех шоу, где люди жалуются на свою трудную жизнь. Именно так смотрели на меня парни. – Боже, вы бы видели себя со стороны, – рассмеялась от вида их вытянутых лиц. – Понимаю, у вас нет проблем с деньгами, – гадала, что именно привело их в такое замешательство, – но вы что, не работали до того, как стали популярными? – Я всю жизнь занимался музыкой, – первым отозвался Дима. – И я, – подхватили остальные музыканты. – А на что вы жили? – теперь настала моя очередь удивляться. – На деньги родителей, – хором ответили. – И как долго? – на вид им всем было давно за двадцать. – Во сколько же лет вы создали свою группу? – Мы все жили по соседству и с детства дружили, – начал рассказывать Артем. – Мне было восемнадцать, когда мы собрали свой первый стадион, – поделился Костя, – а потом все завертелось, и теперь мы те, кто мы есть. – Ух ты! – на этот раз искренне восхитилась. – Ты уже с детства решил, что будешь популярным музыкантом и просто шел к своей цели? – Я любил музыку, – скромно, без показухи, говорил, – мне нравилось играть на гитаре, писать песни. Все получилось как-то само собой. Я не шел напролом, не сворачивал гор. – Не верю в судьбу или везение, все зависит от человека, – парень незаслуженно прибеднялся, преуменьшая свои таланты. – Мы меняем мир, а не он нас. – Хорошие слова для песни, – парень чуть прищурил глаза, а взгляд стал магнетическим. – Я могу их использовать? – Поэты во всем видят рифмы? – не могла отвести от него глаз, будто находилась под гипнозом. – Только в прекрасном, – теперь начал очаровывать бархатным голосом. – А я думала, их вдохновляет любовь, – взяла себя в руки, и скинула с себя его дурман. Непостижимо, но Костя вызывал у меня неловкость. Он словно забирался мне под кожу, хотел проникнуть в мою душу. И у него это получалось. Возникло дурное предчувствие, и вскочила, начав поспешно собираться. – Спасибо за угощения и приятную компанию, – тараторила, намереваясь не дать парню вставить хоть слово, чтобы он не уговорил меня остаться еще ненадолго. Он возымел надо мной странную необъяснимую власть, и, подозреваю, был способен уболтать на что угодно. – Мой босс спустит с меня шкуру, если узнает, что я веду светские беседы с клиентами вместо того, чтобы работать, – и шустро засеменила к выходу. – Приходи на следующей неделе на наш концерт, – догнал Костя, когда я собиралась скрыться за спасительной дверью, и протянул мне две ламинированные карточки на синей ленточке, – убедишься, что никого не принесут в жертву. За моей спиной раздался жутковатый голос Димы: – Кроме тебя, буа! Блондин отвесил тому подзатыльник: – Идиот! Проигнорировала их, сконцентрировав все внимание на пригласительных. – Так и попадают в секту? – улыбнулась. Костя оставался серьезным: – Просто хочу, чтобы ты послушала мою музыку. О таком парни меня еще не просили. – Я подумаю, – и взяла билеты. Пока ехала обратно в кафе, прокручивала разговор с брюнетом. Не поспоришь, он интересная личность, раз сумел добиться таких успехов, и симпатичный: высокий, спортивный, с красивыми зелеными глазами. Но явно он не моего поля ягода. Мы слишком разные. Нельзя воспринимать его слова всерьез. Лучше вообще не подпускать его близко. Такие, как он, только играют с девушками. Нет, Маргарита, не попадай в его ловушку! Не будь очередной простушкой в списке! Вечером, вернувшись домой, вручила билеты Ане. Соседка была в полном восторге и старалась выпытать, откуда я достала эти дорогие VIP-приглашения. Я брякнула что-то про клиентов и чаевые, а она и не стала вникать, будучи поглощена щебетанием о концерте. Выгоднее было бы их продать, но по причинам, которые назовет только психиатр, я не сделала этого. Возможно, этот шаг и послужил началом истории, которая перевернула всю мою жизнь, больно пересчитав каждую косточку и жестоко обнажив душу. 2 глава. Скажи «нет» Бэмби Вы знали, что лошади спят стоя? Вот бы и мне так! Миллион раз спорила с Дэном по поводу утренней смены. Ну какой нормальный человек пойдет в пиццерию в восемь утра? Но начальник был твердо уверен, что рядовые трудяги в такое время уже на ногах, и мы обязаны их накормить. Только вот в голову ему не приходило, что подобные люди предпочитают есть дома. Дэн, вообще, человек со странностями. Но, боже, у кого их нет? Я наводила порядок на столах перед открытием и расставляла стулья на свои места, когда, к моему большому удивлению, колокольчик над входной дверью звякнул, и в кафе пожаловал первый клиент. – Ритка! – воскликнула Аня. По блуждающему взгляду стало ясно, что она пьяна. – Восемь утра, где ты так упилась? – покачала я головой. – И почему ты здесь, а не дома? Неуверенной походкой она прошествовала к ближайшему столику и плюхнулась на стул. – Потому что, – она словно напевала песню, – потому что… потому что я была на концерте супер-обалденно-офигенно-крышесносной группы «Адамас»! – громко воскликнула она, будто все еще ощущала себя посреди стадиона с другими орущими фанатами. Я уже успела забыть про странных музыкантов и приглашение на их выступление. – Рада, что тебе понравилось, – равнодушно отозвалась. – Понравилось? – она наклонилась вперед, практически ложась на стол. – Я в восторге! Эти пригласительные, что ты мне дала, не только привели меня на лучшие места в зале, но и на крутейшую вечеринку с группой после шоу. – Потом вдруг взбодрилась и чуть не подпрыгнула на стуле: – У меня есть все автографы, – подняла сумку и собиралась вытряхнуть все ее содержимое прямо на стол, – Хочешь, покажу? – Давай лучше дома, – забрала у нее сумку. – Я все-таки на работе, – и мне совсем не хотелось потом собирать весь этот хлам с пола, ползаю на четвереньках, – тебе для начала нужно проспаться, – да и возиться с ней. – Ты сама доберешься до дома? – в чем я сомневалась. – Кстати, где Алекс? – вспомнила про ее неприятного дружка. – Почему он не отвез тебя? На лице подруги возникла грустная мина: – Мы расстались. Даже не стала спрашивать, почему. Причина стара как мир – он оказался козлом. – Когда вы успели поссориться? – удивилась. – Вчера все было в порядке, – пыталась вспомнить, не слышала ли вчера сквозь сон нечто похожее на скандал. – Разве вы не вместе пошли на выступление этой группы…Ну как ее? – «Адамас», – зло посмотрела подруга, будто не знать это название преступление. Подперла голову рукой и грустно выдохнула, уже забыв о своих кумирах: – Ты бы видела, что Алекс вчера выкинул. Или уже сегодня? Сколько времени? – оглядывалась по сторонам, в поисках хоть каких-нибудь часов. – Этот козлина, – напугав меня, ударила кулаком по столу, – на моих глазах клеился к какой-то блондинке. Ну, я и послала его куда подальше, – она подняла на меня вопрошающие глаза, и я в очередной раз увидела этот ее взгляд Бэмби. Как тот милый мультяшный олененок, она смотрела на меня трогательными печальными глазами. – Я ведь правильно сделала? – Конечно, – ободряюще похлопала ее по плечу. – Он же козлина, – напомнила. – Самый настоящий, – уверено подтвердила. – Надо было идти нам вдвоем! – она откинулась назад, чуть не грохнувшись со стула прямо на пол. – Несомненно, – порой иронии мне было не занимать. Думаю, единственное, что изменилось бы в этой схеме, похмельем мучилась бы она не в одиночестве. – Я разговаривала с Китом, – с придыханием произнесла. – Он классный! – поражалась, как ежесекундно менялось ее настроение. Печально было признавать, но вот и Аня попала в сети слепой любви и обожания. Подруга никогда не давала повода считать ее глупой, так почему она млеет от парней с гитарами? Да что происходит со всеми представительницами женского пола, когда речь заходит об этом Ките? Что за магия такая? Секта – не иначе. – Классный? – насмешливо переспросила. – И как ты это поняла? У него на лбу написано? – Пф! – подругу возмутило, что я не воспринимаю ее всерьез. – Не буду тебя слушать, – помахала указательным пальцем в воздухе. – Ты не умеешь мечтать! – эмоционально заявила. – Вся твоя нудная жизнь расписана на годы вперед. Надо уметь импровизировать, как в музыке! – Ее слова неприятно кольнули, но я не стала этого показывать. – Я воспарила в облака, а ты тащишь меня обратно на землю! – такой поэтичности от нее не ожидала. Она мечтательно уставилась на стену, наверно, представляя своего любимчика: – Стоит только взглянуть в его глаза, забываешь обо все на свете. Вопреки моей воле в памяти всплыл образ парня. Не могла не согласиться с подругой: зеленые глаза с черными длинными ресницами приковывали внимание, и медовый согревающий голос… Тряхнула головой, отгоняя наваждение. Эта зараза передается воздушно-капельным путем? Надо попить что-нибудь для укрепления иммунитета. Аня становилась все более вялой, а глаза медленно, но уверенно, закрывались. Еще чуть-чуть, и она заснет прямо здесь. Пора было отправлять подругу домой. – Давай я вызову тебе такси, – придержала за плечо, чтобы она не упала, засыпая, и шарила в кармане в поисках телефона – Желтая машинка отвезет тебя к твоей тепленькой постельке, хорошо? – говорила с девушкой, как с ребенком. Из-за алкоголя она сейчас находилась на соответствующем уровне развития. – Желтый в этом сезоне в тренде, – полусонно заявила Аня. Дальше говорить с ней было бесполезно, она начала нести околесицу про веяния в моде и цикличность всего в мире. Дождавшись такси, загрузила соседку в машину и надеялась, что по возвращении найду ее спящей в кровати, не в подъезде. Если у кого-то долгий день подошел к концу, то у меня только начинался, и впереди ждали долгие часы на ногах. – Зачем приходила эта расфуфыренная кукла? – моя напарница Марина провожала взглядом отъезжающее такси. Девушка трудилась в кафе не первый год, и это была постоянная работа. Жизнь ее не баловала: в семнадцать лет Марина ушла из дома, и теперь жила самостоятельно. Голод сильней жажды знаний, и ей приходилось зарабатывать себе на жизнь, упуская возможность учиться, как я и все ее сверстники. Из-за этого в ней скопилась какая-то злоба на тех, кому жизнь благоволила. Например, таким, как Аня. От одного только вида того, как та небрежно обращается с вещами, на которые Марине пришлось бы зарабатывать не один месяц, ее коробило. Она считала, что Аня не ценила того, что имела. – Ее зовут Аня, – в очередной раз напомнила. – Она рассталась с парнем, – приоткрыла завесу жизни подруги, надеясь смягчить Марину, чтобы та посочувствовала невезучей девушке и поняла, что блестящая на первый взгляд жизнь – не гарантия счастья. Но мой план не сработал, и она все так же продолжила ворчать: – Уверена, это она его бросила. Эгоистка. Думает, что все должны плясать под ее дудку, а если не согласен – проваливай. Мне не нравилось, когда кто-то говорил гадости за спиной у человека, и тем более о моих друзьях. – Марин, добрее надо быть, – дала совет, потеряв надежду переубедить ее. – И проще, – предложила она другую вариацию выражения, – и люди потянутся. Нет уж, спасибо. Обычно подтягивается всякий сброд. Вроде тех, – она кивнула на окно за моей спиной. Через дорогу, прямо напротив нашего кафе собралась странная компания. Высокий парень выглядел нелепо в шапке, которая была не по сезону. Двое других накинули пониже капюшоны толстовок на головы, скрывая лицо. Четвертый обошелся лишь солнечными очками, тогда как на улице не было даже солнца. Все понятно. Местная шпана обкурилась травы и теперь ищет, где бы утолить свой разыгравшийся голод. Парни приметили меня и заметно повеселели: размахивали руками и, как малые дети, корчили рожицы через стекло. Лишь один, тот, что был в очках, стоял неподвижно и просто наблюдал за всем со стороны. На фоне этих мартышек он казался единственным адекватным человеком. Я закатила глаза, тяжело вздыхая. И ради подобных клиентов Дэн заставляет меня вставать в такую рань? Продолжила прерванную работу, а сомнительная группа потянулась цепочкой к входу. – Марин, возьми клиентов, – жалостливо попросила напарницу, но когда повернулась, ее не было рядом. Она успела слинять, чтобы отделаться от грязной работы. – Я сейчас не могу, – прилетел ответ из кухни. Не может она! Чем, интересно, занята? Лопает шоколадный кекс? Парни пролетели мимо меня и рухнули за большой столик в дальнем углу. Я примирилась с судьбой и подошла к ним с вежливой улыбкой. – Здравствуйте, меня зовут Маргарита. Сегодня я буду вас обслуживать. – А можно называть тебя Марго? – спросил один из парней, снимая очки. Зеленоглазого брюнета я сразу узнала, а потом, приглядевшись, и остальных его друзей. Передо мной сидела вся четверка из «Адамас». Что они здесь забыли? Для медийных лиц они слишком спокойно расхаживают по улицам, и за их спинами я не наблюдала орущих девиц. Может, не так они и знамениты, как все уверяют меня? – Могу поинтересоваться, – начала интервью, смахивающее на допрос, – что таких звезд, как вы, привело в наше скромное заведение? – Говорят, здесь самая лучшая пицца в городе, – весело ответил Костя. – Врут, бывает и лучше, – не смущаясь, портила репутацию заведению Дэна. – Не боитесь быть растерзанными фанатками? – не удержалась от язвительного вопроса. – Они у нас добрые, – улыбнувшись, из-под капюшона зыркнул на меня Ваня. – Хватит уже болтать, время еду подавать, – зарифмовал рыжий Дима, вращая в руках меню. Не знаю, каким образом он собрался читать его вверх ногами. Не в силах смотреть, как он мается подобно обезьяне с очками из известной басни, перевернула глянцевую карточку и положила перед ним на стол. – На вечеринке плохо кормили? – неведомая сила заставляла меня подтрунивать над парнями. – Так надо было налегать на закуски, а не выпивку, – поделилась добрым советом. – Так что будете заказывать? – достала блокнот и приготовилась записывать. – Или это некий социальный эксперимент – погрузиться в жизнь среднестатистического обывателя? – выдвинула идею, неожиданно родившуюся у меня в голове. – О, да вы с Тёмкой два сапога пара, – воскликнул Ваня. – Он тоже любитель строить дурацкие теории. – С чего это они дурацкие? – возмутился блондин обвинениям в свой адрес. – И, кстати, у меня есть новая, – Артем поднял вверх указательный палец в поучающем жесте, а сидящие рядом протяжно застонали, всплеснув руками. – Нет! Только не это! Тём, дай поесть, чувак! – А я хочу послушать, – заявила. Бурная реакция вызвала у меня интерес, а может быть, сработал принцип противоречия. – О чем теория? – Любовь – это музыка, – назидательно, как мудрец, заговорил парень. – Она также рождается в глубинах души и рвется наружу, не зная преград. Ее нельзя увидеть, только почувствовать, заставляет плакать и радоваться. Я удивленно вскинула брови: – Вау! По-идиотски и красиво одновременно, но мне нравится. – Тогда слушай еще одну, – радостно предложил. Судя по всему было мало желающих выслушивать это опусы. – Если подойти к человеку, – медленно, нагнетая атмосферу, говорил, – и нажать на кончик носа, – приближаясь к кульминации, – то он тебя полюбит. За столом повисла тишина – все в предвкушении ждали моей реакции. – Да ты псих! – вынесла вердикт. Как ни странно, Артем не обиделся и смеялся не меньше других. Наверное, в этом и была идея выдвижения дурацких теорий – позабавить друзей. – Мы тебя предупреждали! Когда рука, наконец, перестала прыгать по блокноту от очередного приступа смеха, я смогла записать их пожелания. К моему удивлению, они заказали традиционное итальянское блюдо. Видимо, слово «разнообразие» им незнакомо. – Нет, серьезно, пицца? – снова не удержалась от замечания. – А нельзя было воспользоваться доставкой и не светиться на людях? – Наш личный курьер сегодня не работает, – Костя подпер подбородок рукой и странным образом разглядывал меня, – а мы не можем есть из чьих-либо других рук. Какой…глупый способ флиртовать со мной. – Ну уж простите, сегодня у меня смена в кафе, – покрутилась, демонстрируя форму официантки, – я у них тут нарасхват. – Не удивлюсь, если узнаю, что ты работаешь еще и на кухне поваром. – Это будет вершиной моей карьеры, – театрально изобразила трепет от этого события. Конечно, я бы могла болтать так с ним целый день, но Дэн, наверное, уже злобно поглядывает на меня из своего кабинета. Поторопилась отнести заказ на кухню, но Костя окликнул меня, как только я собралась отойти от столика. – Тебя ведь не было на концерте? Я весь вечер искал. Я открыла рот, чтобы выдать что-нибудь вроде того, что пренебрегла их величеством, задев самолюбие, и не воспользовалась пригласительными, за которые многие готовы убить, если судить по отзывам друзей, но увидела его с поволокой взгляд и передумала. Что сегодня у всех трогательные мультяшные глаза? – Послушай, когда встает выбор: полночи толкаться среди шумной, потной и пьяной толпы или просто выспаться, – увы и ах – я предпочту последнее. Не воспринимай все на свой счет. Не стала зацикливаться на этом разговоре и приступила к своим прямым обязанностям – в заведении появилась еще пара посетителей. – Здравствуйте, меня зовут Маргарита, и сегодня я буду вас обслуживать, – повторила стандартную фразу, остановившись напротив столика двух молодых парней. – Ты так двусмысленно это говоришь, что мне захотелось только десерт, – сально глядел на меня нахал. Он намекал на оказание интимных услуг? Как оригинально. Каждый второй, пялящийся на мои ноги, выдавал при этом пошлые шуточки. И они единственные, кто над ними смеялся, потому, как шутки были такими же тупыми, как и их авторы. Для таких случаев у меня всегда был заготовлен ответ. – Извините, у нас в меню только смачная пощечина, разбитый нос или удар ниже пояса, – предложила свои фирменные блюда – Что выбираете? – невинно похлопала ресницами. Неудавшийся ловелас потупил взгляд и замямлил себе под нос: – Пожалуй, я обойдусь без десерта. – Вот и договорились. Проходя мимо столика музыкантов, поймала на себе насмешливый взгляд Кости. Видимо, он оценил мой способ отшивать мужланов. Постепенно в пиццерию подтягивалось все больше людей, и у меня не осталось времени обмениваться с музыкантами любезностями и глупыми шуточками – бегала с подносами, как скаковая на ипподроме. Одна девушка с подозрением поглядывала на старающуюся казаться неприметной компанию, и когда я вернулась к ней с заказом, шепотом спросила меня: – А это случайно не группа «Адамас». Очень похожи. Я не стала уподобляться ей, а наоборот, как можно громче, чтобы услышали и музыканты, ответила: – Те парни? – усмехнулась. – Нет, что вы! Только посмотрите на них: одеты, как оборванцы, ведут себя наглым образом. Не знаю даже, откуда у них деньги. Может, украли? А видите того, что сидит с краю, – указала на Костю, – от него разит, как от пивной бочки, – помахала рукой перед носом, изображая отвращение от соответствующего запаха. – Кажется, он до сих пор под мухой. К тому же, что делать таким звездам как «Адамас» в нашем скромном заведении? Ну скажете тоже! Девушка еще раз оценивающим взглядом посмотрела на компанию: – Вы правы, совсем не похожи. Показалось. Она вернулась к своему завтраку, а я перешла к следующему столику. Мельком глянула на Костю, тот позеленел от злости. Чем он был недоволен? Подмигнула отчего-то суровому брюнету, чтобы он расслабился, но это не улучшило ситуации. Поговорить с ним смогла только, когда забирала грязную посуду с их стола. – Значит, от меня разит? – язвительно спросил Костя, пока я составляла тарелки на поднос. – Я вас отмазала от очередной чокнутой, – пожала плечами, не понимая, почему он злиться. Благодарить должен. – Отвлекать людей надо яркими образами, – на всякий случай решила объяснить логику своего поступка. – Я просто переключила ее внимание с твоей звездной личности на неприглядные картины жизни маргиналов. Теперь она не может думать ни о чем другом, кроме как об этом. Ты отошел на второй план. – Ты что, учишься на психолога? – предположил Дима, но Артем перебил его. – Нет, она же говорила, что архитектор! – Одно другому не мешает, – наш разговор плавно перетек в спор двух друзей. – Она такая целеустремленная, что не удивлюсь, что она получает сразу два образования. – Когда ей получать второе образование? – присоединился Ваня. – У нее еще нет первого. К тому же она работает. Покачав головой, я обратила свое внимание на Костю, который не принимал участие в споре и, насупившись, смотрел на меня. – Это же было смешно, – вдруг захотелось извиниться, – и сработало. Вы теперь мои должники, – чуть ли не обиженным тоном заявила. Раз собирается дуться, как девчонка – пожалуйста. Какое мне дело до его чувств? Вскоре я поняла, что все мои старания пропали зря: все больше людей стали оборачиваться на группу и перешептываться. Самый храбрый решил подойти к ним и спросить в лоб, те ли они самые, за кого он их принял. К моему удивлению, музыканты не стали упираться и сразу признались, и даже не отказали в автографе и совместной фотографии. Девицы так и вешались на Костю. Он вел себя сдержанно и абсолютно одинаково со всеми, не выделяя никого конкретного. А я постепенно начала осознавать, насколько они были популярными. Группу не оставили в покое, пока каждый клиент, а также работники кафе, не сфотографировался с ними. Марина сияла от счастья, прижимаясь к своему кумиру. – Не хочу быть грубой, – подошла к их столику, когда толпа немного рассеялась, – но проваливайте уже! Вы привлекаете народ, а у меня всего одна пара рук. Я так не доживу до конца рабочего дня. – Она права, Кит, пора сваливать, – Дима засобирался уходить, – а то нам потом отсюда не вырваться. – Я еще не со всеми сфотографировался, – Костя встал рядом со мной и, придвинув ближе к себе, обнял за талию. – Улыбнись для меня, детка! – глаза ослепила вспышка телефона. – Автограф? – предложила, когда он сел обратно. Мне показалось это уместным, если уж он снялся со мной, как со знаменитостью. – Только если под номером твоего телефона, детка. Вот опять, мы вернулись на старые добрые рельсы. Почему все считают себя просто обязанным флиртовать с официанткой? Это игра такая – как можно быстрей заполучи номерок у девушки, которой уже осточертело слышать просьбы об этом? – Ты неверно все поняла, – поспешил объясниться Костя. – Я хотел предложить тебе работу. Что он мог мне предложить? Быть у него на побегушках или прислуживать в его звездном доме? А главное, зачем ему мне помогать? Я не верила в бескорыстие людей. Им всегда что-нибудь да надо взамен, даже если они об этом не говорят. – Интересно, какую, – уперлась одной рукой в бок, готовая отвергнуть любое его предложение. – Архитектором? Предупреждаю, я на начальном этапе проектирования зданий, дом построить тебе не смогу. – Мы снимаем клип на новую песню, и на главную роль нам нужна девушка. Ты подходишь по типажу. У меня, как у всех, было две руки, две ноги и большая уверенность, что я ничуть не хуже других, но я не считала себя супермоделью, а свою внешность чрезвычайно привлекательной. Охарактеризовать меня можно было скорее словом «миленькая». – Таких типажей полно на каждом шагу, – все еще не верила ему. – Почему именно я? – Хочу помочь тебе, – дал объяснение, которое одновременно трогало и злило. – Так это благотворительность? – в агрессивной форме спросила. Парень вздохнул, ломая голову, как ко мне подступиться: – Тебе не говорили, что у тебя сложный характер? – Постоянно, – и это было правдой. – Поступим следующим образом: я оставлю тебе свой номер, если надумаешь, звони. Дай свой телефон, – протянул руку. – Зачем? – Он считает, что я так беспомощна, что не способна сама вбить одиннадцать цифр в память телефона? – Ты же не думаешь, что я во всеуслышание буду объявлять свой личный номер? – спокойно пояснил, а я почувствовала себя дурой. – Меня терроризируют звонками и сообщениями. Неуверенная в своем решении, я все же вручила брюнету «андроид». Дело здесь нечисто. Будут они ради меня одной тянуть со съемками, теряя деньги и время. Несколько беглых движений пальцев по экрану, и Костя вернул мне гаджет обратно. Парни стали подниматься из-за стола, собираясь уходить. Я забрала счет, а повернувшись, чуть не уткнулась лицом в грудь Кости. – Эй, что за манера подкрадываться? Но он проигнорировал мой вопрос, медленно поднял руку к моему лицу и указательным пальцем чуть надавил на кончик носа, как на кнопку. – Ну как? Уже чувствуешь любовь? – широко улыбнулся. Я удержалась, чтобы не фыркнуть и не заулыбаться в ответ, как идиотка, не стоящей того шутке. – Эйнштейн, одна из составляющих эксперимента – это время, – смотрела на него свысока, хотя была чуть ли не целую голову ниже ростом. – Необходимо следить за изменением параметра с течением времени, в данном случае за развитием чувств. – И ты даешь мне это время? – не сдавался глупец. – Нет, – и все же не сдержала улыбки. – А выражение твоего лица говорит «да», – коварно воспользовался моей промашкой. – Знаешь, что? – начинала сердиться на себя, что так легко проигрываю этому самоуверенному типу все партии. – Я со своим не в меру болтливым лицом будем жить своей жизнью, а ты – своей. В этой системе координат наши дорожки идут параллельно и никогда не пересекутся. Уяснил? – Уяснил, что ты крепкий орешек, – он чувствовал свое преимущество и наслаждался игрой, предвкушая победу, – и покорить тебя все равно, что взобраться на Эверест. Вот чем занимаются суперзвезды? Покоряют все, что не попадётся под руку: музыкальные хит-парады, сердца поклонниц, простых официанток. – На меня ты точно не взберешься, сладенький, – недвусмысленно пояснила, что ему не на что надеяться. – Это мы еще посмотрим, – нагло заявил парень и поцеловал. Не рассчитывая на многое и, вероятно, опасаясь моей непредсказуемой реакции, он благопристойно чмокнул меня в губы. Пока я отходила от шока, он успел улизнуть и избежать взбучки. Как водится, остаток дня я прокручивала в голове все варианты того, что я бы ему сказала и как поступила бы после наглой выходки. Но тайком, когда никто не видел, рука сама тянулась к губам, и в голову лезли мысли о том, каким бы был настоящий поцелуй. Костя начинал мне нравиться. Вот же зараза! *** Вечером, вернувшись домой, обнаружила Аню спящей на диване – она так и не добралась до своей постели. Маясь страшным похмельем, позже она рассказывала о невероятном, по ее мнению, концерте и сокрушалась, что я пропустила такую «крутую тусу». Иногда она вспоминала о своей потере – бывшем парне – и впадала в уныние, но длилось оно недолго, так как вскоре снова начинала взахлеб распространяться о расчудесной группе «Адамас». Я скрыла, что ее любимчики заходили к нам на огонек в кафе, иначе ей бы окончательно сорвало крышу, а мне уже надоело слушать о «красавчиках», «милашках» и «симпотяжках». Хватало того, что Костя прочно обосновался в моих мыслях, и этот наглец не собирался оттуда уходить! Все этот Бэмби и его няшные глазенки! Следующим утром на работе первым делом я выпила чашку кофе, чтобы не бродить целый день по залу, как сонная курица. Заведение было закрыто, на кухне делались последние приготовления, поэтому я спокойно попивала свежесваренный кофе за барной стойкой. Телефон ожил, завибрировав, и я нехотя полезла в карман, думая, какой же идиот в такую рань предпочитает не спать, как все нормальные люди, а писать мне. По экрану пробегал неизвестный номер. Я открыла сообщение: «Привет, малышка! Уже проснулась?» Прочитав текст еще раз, безразлично хмыкнула и положила телефон перед собой на стойку. Через минуту телефон снова задребезжал: «Ну же, малышка, я знаю, ты не спишь». Как загнанный зверь, я начала оглядываться по сторонам. За мной что, кто-то следит? «Кто это?» – все-таки решилась ответить. «Как ты могла меня не узнать?» – сообщение так и сквозило иронией. Мое же было пропитано гневом: «Болван, как я тебя узнаю по смс?» «Люблю, когда ты злишься, ты становишься такой горячей». Кто из моих друзей заделался в шутники? Я решила вывести неизвестного на чистую воду и начала блефовать: «Ты пробудил во мне воспоминания. Та ночь была незабываемой. Может, повторим?» С нетерпением я ждала ответа. «Обязательно, малышка. Попробовав тебя однажды, уже невозможно остановиться. Ты как наркотик». Незнакомец подыгрывал мне, хотя я писала заведомую ложь. Он тоже решил пойти ва-банк. «Ты видишь меня насквозь и знаешь, чего я хочу. Не могу забыть, как ты доводил меня до исступления. А когда я падала без сил, начинал сначала. Уже из последних сил, не в состоянии сдерживаться, я кричала твое имя «КИТ! КИТ! КИТ!» Получи, фашист, гранату! Думает, он умнее всех? «Боже, Марго! Это ты довела меня до исступления! Как ты догадалась, что это я?» Теперь что, поиграем в детектива? Видимо, придется научить его дедуктивному методу. «По манере общения, доктор Ватсон. Ты пишешь так же, как и разговариваешь. Лучше скажи, откуда у тебя мой номер?» Не дожидаясь ответа, я посмотрела список исходящих звонков и увидела, что на этот же номер вчера был совершен звонок с моего телефона. Как раз когда Костя оставлял мне свой номер. Вот гаденыш! «Ты копался в моем телефоне! – Опередила его и отправила вслед еще одно сообщение: – Уверена, тебе ни капли не стыдно» «Ты толкаешь меня на преступления. Выспалась?» Взглянула на свой кофе и решила объясниться без слов. Сфотографировав себя сонную с чашкой кофе в руке, отправило ему фото. «Вот теперь мне действительно стыдно. Бедная девочка! Больше не буду не давать тебе спать по ночам». «При чем здесь ты?» – потребовала разъяснений. «Я всю ночь снился тебе, поэтому ты и не спала». Тоже мне пуп земли! «Не льсти себе,– умерила его пыл. – А ты чем занят? Почему не спишь в такую рань?» Костя прислал мне фото с видом облаков через иллюминатор самолета. «Я в нескольких тысяч километров над землей. Летим с ребятами на фотосессию для обложки нового альбома» Не успела ничего ответить, как следом пришло еще одно сообщение: «Тут какая-то девушка в форме стюардессы требует, чтобы я выключил телефон… А теперь пытается отнять его… Малышка, я отпишусь тебе, как мы приземлимся… Боже, она такая сильная… Будь на связи!» Последнее сообщение рассмешило меня до слез и подняло настроение на все утро. На протяжении всего дня Костя слал мне подобного рода сообщения и сопровождал их различными фотографиями: сразу несколько стилистов пытаются привести в порядок волосы Вани; рослый Артем в брюках, которые достают ему только до щиколоток; Ваня с Димой фехтуют багетами; бедному Ване из его длинных волос сделали два хвостика, как маленькой девочке. Разве это работа? Постоянно дурачатся. Итогом их «трудового» дня были высланные мне несколько профессиональных фото группы, где они больше напоминали серьезных музыкантов, мои же – скудные чаевые и мозоль на левой пятке. Как всем нормальным людям, мне свойственно было любопытство, и перед сном, устроившись в своей теплой уютной кроватке, я открыла ноут и принялась бороздить просторы интернета в поисках информации о группе «Адамас». Итак, первые факты, что поведала мне википедия: «Адамас (название происходит от древнегреческого ?????? – «несокрушимый», «алмаз») – российская рок – группа, сформированная в 2008 году в городе N. В настоящий момент состоит из вокалиста и автора музыки и текстов Константина Соболева, гитариста Ивана Тирина, барабанщика Дмитрия Юдина и бас-гитариста Артема Симонова. По словам основателя и фронтмена Константина Соболева, на новый год ему и его другу Ивану Тирину родители подарили по гитаре. Друзья поспорили, что каждый из них самостоятельно освоит этот инструмент, не прибегая к помощи профессионалов. В конечном счете, этот процесс их так затянул, что они уже не представляли, что смогут заниматься чем-то иным, кроме музыки. Вскоре они собрали группу, подключив своих соседей-приятелей – Дмитрия Юдина и Артема Симонова». Дальше нескончаемый список выпущенных альбомов и музыкальных наград – это неинтересно. «Несмотря на то, что слава рокеров априори подразумевает дурную репутацию, на самом деле они миролюбивые и позитивные. Со своими фанатами они стараются поддерживать близкие доброжелательные отношения. По этой причине не пользуются услугами охраны». Теперь понятно, почему они так свободно разгуливали по городу и с большой охотой раздавали автографы и фотографировались в кафе. Ну, прям плюшевые медвежата, а не суровые рокеры! Телефон возвестил о новом сообщении, и мне пришлось прервать экскурс по звездной жизни Кости. «Чем занята? Думаешь обо мне?» – объявился он собственной персоной. Я решила удовлетворить хотя бы его самомнение: «Угадал, сладенький. Изучаю твою подноготную – читаю википедию». Этот факт, судя по всему, его не удивил: «Ну как? Нашла что-нибудь интересное?» Решила рассказать ему, насколько интересную я нашла информацию: «Нет, скука. Тут стандартный набор для рокеров: алкоголь, наркотики, беспорядочные половые связи, извращения». Мгновение – и на экране вспыхнуло новое сообщение: «Что?! Ты точно про нашу группу читаешь?» Пока набирала текст сообщения, глупо хихикала, как малое дитя: «Ну да. Тут так и написано, что Константин Соболев – фронтмен группы «Адамас», на своих концертах обязательно приносит в жертву любого желающего из зала, а после концерта пьет кровь девственниц». Прочитав на экране ответ, расхохоталась оттого, что острота удалась: «Ну и шутки у тебя!» Да, у меня своеобразное чувство юмора. «Тогда не задавай глупых вопросов. Как будто сам не знаешь, что о вас пишут. Я еще ничего не смотрела, но собираюсь это сделать, раз ты мой потенциальный работодатель. Ради своей безопасности. Вдруг и правда пьешь кровь?» Шутки шутками, но Костя преследовал другие цели, написав мне: «Ты уже успела попортить мою, так что твою – с удовольствием. Насчет работы подумала?» Какой настырный! Честно говоря, я не относилась к этому предложению серьезно. Все это не для меня. Ну какая из меня актриса? Я никогда не снималась, и не очень-то хочу. Решила увильнуть от вопроса и аккуратно отделаться от парня. Хотя аккуратно это не про меня. «Ты мне мешаешь, я тут только перешла к пункту о личной жизни». «Марго злится! Марго не любить, когда ей мешать!» – живо представляла, как Костя изображает из себя мультяшного персонажа. «Марго не любить, когда ее доставать!» – написала в той же манере. «Костя не доставать, Костя любить Марго!» Подобная переписка могла длиться бесконечно, поэтому решила первой прекратить ее: «Все, хватит! Иди спать, а я продолжу копать на тебя компромат». «Не могу, малышка. У нас скоро выход на сцену». Даже мысли не допустила, что в такое время он может работать, если это можно так назвать. «Тогда удачи!» Хвала богам шоу-бизнеса, Костя был поглощен предстоящим выступлением и болье не тревожил меня сообщениями. Я же могла спокойно дочитать статью о нем. Личная жизнь Покрыта мраком? Ну, посмотрим, что тут интересного. Наверняка кипы актрис и штабеля моделей. Или их отвешивают килограммами? Тогда понятно, почему их такое количество, одной не обойдешься – недобор по весу. Да тут видео! Какая прелесть! Ну кто откажется еще разок заглянуть в глазки Бэмби? На экране ожило изображение улыбающегося Кости. – Больше всего поклонниц всегда волнует вопрос о личной жизни своего кумира, – ведущий, одетый в строгий костюм, сидел напротив и задавал парню вопросы. – Свободно ли ваше сердце? Или вы, как большинство рок-музыкантов, наслаждаетесь славой и всем тем множеством женщин, что постоянно вас окружают. – Вы на моем месте прошли бы мимо красивой и сексуальной девушки? – коварно заулыбался Костя. – А вы останавливаетесь перед каждой? – парировал ему собеседник. – Если бы я так поступал, то у меня не было бы времени писать музыку, а это вся моя жизнь, – Костя секунду колебался и продолжил говорить. – Мне не нравится, когда девушка заглядывает мне в рот. В такие моменты сложно понять, интересен ты ей как мужчина или как известная личность. – Получается, что вам нужна независимая, волевая, со своим мнением женщина? – Возможно, – задумчиво кивнул парень. – И таких на данный момент рядом нет? – Пока не заметил, но как только она появится, я вам обязательно сообщу. – Обещаете дать интервью? Вместе с избранницей? – Эксклюзивное, вам лично, – посмеивался музыкант. – Предположим, вы нашли ее – ту самую. Как вы собираетесь покорить ее сердце? Если судить по вашим требованиям, то такую женщину придется добиваться, никак иначе. Кстати, вы романтик? – Столько вопросов… Я схитрю и отвечу на последний. Романтик ли я? Все зависит от женщины, невозможно быть со всеми одинаковым. К романтическим поступкам или даже подвигам побуждают нас сами женщины. Для одной ты ничего не хочешь делать, а ради другой готов свернуть горы. – Именно это любовь, по вашему мнению? Когда горишь желанием сворачивать горы? – Да, наверное. – Вы неуверенно отвечаете. У вас так много песен о любви, не поверю, что вам незнакомо это чувство. – Вы задаете каверзные вопросы, – посмеивается, – и выставляете меня героем-любовником. – Не прибедняйтесь, – ведущий достает белый лист и размахивает им в воздухе, – у нас здесь целый список любовных побед. – Следующий вопрос! – восклицает Костя, весело смеясь. Вся аудитория залилась громким хохотом, и он увильнул от неприятного вопроса. Далее разговор пошел о новом альбоме и предстоящем концертном туре, и я закрыла вкладку. Мало верилось, что Костя романтик. Может, это всего лишь игра на публику или часть его образа? Решила не забивать себе голову чужой жизнью и не погружаться в другой мир, который никогда не станет моим. Глаза уже закрывались, и я вот-вот должна была провалиться в приятное забытье сна, как темноту комнаты озарила яркая вспышка света. Щуря глаза, взглянула на экран телефона – Костя, причем видео-звонок. Интересно, если проигнорировать, он отвяжется? Устройство затухло, и я собиралась запихнуть его под подушку, но оно снова затрезвонило. – Имей совесть! – возмущенно заявила я, как только на экране возникло изображение парня. – Уже полночь, я спать хочу! – Пять минут у тебя найдется? – картинка была нечеткой и постоянно дергалась. Потом до меня дошло, что он снимает себя в процессе движения. Его окружала какая-то аппаратура и сети проводов, откуда-то эхом долетали голоса и шум, похожий на гул толпы. – Я решил, раз Магомет не идет к горе, то гора придет к Магомету. Хочу, чтобы ты все-таки разок взглянула на живое выступление. Чей-то громкий возглас – и Костя поспешил на сцену, продолжая снимать себя и все происходящее вокруг. Даже через экран я почувствовала волну восторга, с которым его встречали зрители. Музыкант подошел к краю сцены и, крепко взяв за руку одного из фанатов, вытянул к себе на сцену. – Друг, умеешь обращаться с этой штукой? – спросил он, передавая телефон незнакомцу. – Еще как, чувак! – радостно отозвался мужской голос. – Для тебя сделаю, что угодно! Костя поблагодарил парня и посмотрел на меня в камеру: – Смотри внимательно, малышка, и наслаждайся шоу! Сцена погрузилась в темноту, и раздался барабанный ритм. Началось так называемое «шоу». Свет прожектора упал на край сцены, осветив одну единственную фигуру. Костя был сосредоточен на игре, медленно перебирая струны гитары. Его глаза были закрыты, а лицо выглядело умиротворенным – он полностью отдавал себя музыке. Медленно он покачивался в такт мелодии. Его гибкое тело делало простые движения, но они казались такими сексуальными в этом полумраке и ритмичной музыке. Как гром, грянули оглушающие басы, и песня перешла в свою быструю часть. Костя выпустил из рук гитару, и она оказалась за спиной. Обхватив руками стойку микрофона, начал петь: А ты в ночи шептала о любви, Стреляя льстиво пустотою взгляда. Мне так смешно – остановись, молчи! Слов лживых тратить на меня не надо. Твоя улыбка, словно сладкий яд. Ирония грустна и неуместна. Нет лживей суки! – люди говорят. А я доволен, будто ты моя невеста. Та ласка, как агония сожжет, Но тает время – опусти прелюдии. От них я слепну. Яркий небосвод, И то темнее, чем твои орудия. Хотя тебя не лучше, спору нет. Ты для меня, как новая монетка – Тобою расплачусь я за обед. Таких, как ты я помню слишком редко. Тебе есть испытание на прочность, Так покажи же все свои умения. Во взгляде дерзость, а в движеньях – точность. Тебе солгу без совести зазренья. Известно богу лишь, как я устал От бесконечных дней, ночей и игр. Давно иссяк азарта весь запал… Иди же в клетку – там заждался тигр…[2 - Автор: Дора Коуст] Зал подпевал его бархатному, местами с хрипотцой, голосу. Константин Соболев, действительно, жил музыкой. Эта концертная суматоха, безграничная любовь фанатов были неотъемлемой частью его жизни. Видела, с каким упоением он откликался боготворящим его людям и насколько ему это нравилось. Костя хотел увлечь и меня в эту кутерьму событий и свершений, но существовало одно режущее глаза противоречие – я совершенно не вписывалась в эту его картину мира. Отчего-то стало грустно, и я легла спать, чуть не плача. Это из-за Бэмби, точно из-за него. Ведь по сюжету диснеевского мультика убили его маму-олениху, когда он был еще малышом. Разве это не печально? 3 глава. Герои и квесты В утро моего заслуженного выходного меня разбудило навязчивое жужжание. Если это не сигнал о приближающемся апокалипсисе, то я не шевельнусь. Нет, даже если это он, я все равно продолжу спать. В конце концов, я заслужила отдых! Но шум не прекращался ни на секунду и постепенно начинал раздражать. Помимо гула отчетливо слышала мужской голос, и невероятно, но напоминал он Костин. Все, финиш! Теперь он везде будет мне мерещиться? Может, я сплю? Еще не хватало, чтобы он мне снился! Сон окончательно ушел, и я вынырнула из-под одеяла. Огляделась по сторонам, определяя источник звука – где-то в квартире. Лениво поплелась к ванной, откуда доносилась музыка. Распахнув дверь, обнаружила Аню с феном в руках, а из ее телефона звучала уже знакомая мелодия. – Ты проснулась? – весело поинтересовалась подруга, заметив меня в отражении зеркала и убавив громкость. – Предпочла бы еще немного поспать, а лучше – весь день нежиться в постели, – не стесняясь, я широко зевнула, – но твоя любовь к музыке не дала этого сделать. – Где твои манеры? – поморщилась соседка, задетая моим хамством. – Извините, ваше величество, – театрально я присела в реверансе. Аня не смогла долго изображать из себя светскую леди и, хрюкнув, рассмеялась. Это было ее отличительной чертой. При всей своей внешней холености и ухоженности, во время смеха она издавала нелепые звуки вроде тех, что можно услышать, наступив на резиновую детскую игрушку – высокий писк вперемешку с пугающим кряканьем, чем еще больше смешила окружающих. Понятия не имела, знала ли Аня о таких своих особенностях, но смеялась она всегда без стеснения и неловкости. Чуть потеснила ее, занимая место перед раковиной. – Какие планы на сегодня? – спросила Аня, перекрикивая жужжащий фен. Выключить его она, конечно, не догадалась. – Ничего особенного, – набрала в ладони холодной воды и умылась, отчего вздрогнула и, кажется, окончательно проснулась. – Собиралась погулять в парке с Олегом. – Опять дуришь ему голову? – в ее голосе слышалось осуждение. ? Эти платонические отношения между вами наводят на меня ужас. Как можно любить девушку и элементарно не хотеть поцеловать ее или не испытывать к ней сексуальное влечение? С ним явно что-то не так, – заключила, как опытный детектив, все подвергающий сомнению. – Я бы советовала держать его на расстоянии, – не замедлила поделиться добрым советом. – А может, наоборот, он извращенец? – настигло ее новое озарение. – У тебя белье не пропадало? ? спросила совершенно серьезно. Так и хотелось спросить: а у тебя мозги не пропадали? – Как в твоей голове рождаются подобные мысли? – ограничилась лишь этим вопросом. – Никакой он не извращенец, – решила постоять за ни в чем неповинного друга. – Почему парень просто не может дружить с девушкой? – Потому что это противоестественно, ? доказывала она свою правоту. ? В такой так называемой «дружбе» один из участников обязательно влюблен. А Земля плоская, да? – Я не люблю Олега, ? с уверенностью заявила. Подруга хитро на меня покосилась: – А про тебя никто и не говорит. Может сколько угодно на меня так смотреть, хоть пока по-настоящему не окосеет, все равно не поверю, что у Олега есть ко мне чувства как к девушке. – Он тоже не любит меня. Еще немного, и наш разговор из мирного русла перетек бы в спор, но наши нервы и хорошее настроение с утра спас звонок в дверь. Мы с Аней переглянулись. – Ты ждешь кого-то? – поинтересовалась подруга. – Олег должен зайти, ? задумалась, ? но не в такую же рань. – Вот! – довольно воскликнула она. – Наглядное подтверждение моим словам: влюбленному не терпится увидеть объект своих желаний. – Ну тебя! – отмахнулась от девушки и пошла открывать дверь, так как неизвестный настойчиво трезвонил. На пороге стоял парень с огромным букетом алых роз. Модные джинсы и рубашка с закатанными по локоть рукавами странно контрастировали с неброской кепкой и черными очками. В его облике мне показалось что-то знакомое, но я гнала эту мысль вместе с образом Кости, который почему-то всплыл в сознании. Не хватало еще, чтобы в каждом встречном я видела его. Все сомнения рассеялись, как только незнакомец заговорил: – Маргарита Кирова? – в развязной манере спросил незнакомец, переминаясь с ноги на ногу и воровато оглядываясь. – Это я, – с осторожностью подтвердила свое имя, искренне надеясь, что он не собирается нас грабить. – Забирайте, – громко чавкая жвачкой, протянул цветы. Их было так много, что едва можно было обхватить букет руками, а длина стеблей была такой, что я сразу уткнулась носом в нежные бутоны, источающие сладкий аромат. Никогда еще не получала цветы. На праздники отец или старший брат могли порадовать нас с мамой подобным поступком, но еще ни разу мне не доставлял их домой курьер. – Он на вас запал, – прервал мои размышления парень, неприятно засмеявшись, так же по-дурацки, как это делала Аня. – Красные розы – влюбленность и восхищение женщиной, которой они адресованы, – отметил тот. – Понятно, – чуть удивленная его замечанием, кивнула. – Спасибо за разъяснения, – как можно скорей хотела избавиться от неприятного типа. – Где надо расписаться? Он протянул бланк, и начал говорить, пока я ставила подпись в указанном галочкой месте: – А вы знали, что для каждого количества цветов в композиции существует свое определенное значение? – Не дожидаясь моего ответа, он пустился в рассуждения: ? Один цветок дарят тому, кому хотят оказать знак внимания, три – уважение, пять и семь – признания в любви. Исключение из этого правила – розы, – манера говорить курьера чуть изменилась, стала менее вызывающей. Но это длилось недолго, и вскоре он заговорил прежним чуть гнусавым голосом. – Одна роза, типа, значит «ты – единственная», три – чувак говорит, что любит вас, а сто восемь – парниша решил сделать вам предложение. – Да вы хорошо знаете свое дело, – за такую осведомленность его стоило похвалить. – Так любите цветы? – Люблю дарить их красивым девушкам. Была уверена, если бы не очки, скрывающие глаза парня, он непременно бы подмигнул мне. Взглядом пробежалась по форме, но не смогла найти имя отправителя. В повисшей тишине отчетливо слышалась песня, что включила Аня. – «Адамас», – одобрительно покачал курьер головой. – Они клевые! Тоже слушаете? – Вынужденно, – не хотела развивать эту тему. Меня больше интересовало, от кого эти цветы. – Кто заказал доставку? – Там должна быть записка, – и кивнул на охапку роз в моих руках. Среди такого обилия красных тонов сложно было не заметить белоснежную маленькую открытку. Не по-мужски красивым каллиграфическим почерком было выведено: «Королеве – королевские цветы. Марго, не сомневайся, это ты. Вдохни аромат их – насладись, А прочитав записку, улыбнись». И как по волшебству, мои губы растянулись в широкую улыбку. Снова нырнула носом в цветы, не переставая улыбаться, как слабоумная. Что ни говори, получать подарки приятно. Так замечталась, что не сразу заметила, что курьер так никуда и не ушел и наблюдает за мной – стало некомфортно. – Ради такого зрелища стоило ненадолго превратиться в курьера, – прозвучал чисто и без жеманства голос парня. Я застыла, пристально разглядывая его. Вот почему что-то показалось мне знакомым. Надо же быть такой дурой, Рита! – Да вы неплохой актер, Константин… – сделала паузу, прося подсказать его отчество. – Львович, – чуть поклонился он, словно представляясь, и снял очки. – Константин Львович, – повторила, – отличное представление. По истине, талантливый человек талантлив во всем. – Вы мне льстите, Маргарита… – Александровна, – подсказала. – Как ты узнал мой адрес? – заговорила уже серьезно. Костя решил состроить из себя секретного агента: – У меня свои методы, ? чуть прищурив глаза, кивал. – Что за игры? ? у меня было ощущение, что общаюсь с ребенком, а не взрослым мужчиной. Невозможно нормально разговаривать с человеком, для которого все забава. ? Зачем эти цветы? Кажется, я ясно дала понять, что между нами ничего не может быть. – Я упрямый, – нагло заулыбался Костя. – Как осел? – сорвалось с языка. Парень нисколько не оскорбился и выглядел все таким же веселым: – Можешь говорить все что угодно, но я собственными глазами видел твою реакцию на цветы и, соответственно, на меня. Еще один Шерлок Холмс! Он серьезно считает, что паршивым, ладно, восхитительным букетом можно покорить меня? Будто я дуреха, которую привлекают разноцветные фантики. Он ошибается, если думает, что после одного красивого жеста я окажусь у его ног. Чувства не купишь, душевную теплоту не обменяешь на дорогие подарки. – Если я люблю пить молоко, это не значит, что я влюблена в корову, – дедукция, так дедукция. Костя, наконец, стал серьезным: – Никогда не думал, что такое случится, – он взял меня за руку и прижал ее к своей груди, накрывая ладонью. Сделал мхатовскую паузу и душещипательно продолжил: – Не думал, что влюблюсь в девушку за ее острый язык. Если он считает это комплиментом, то вновь просчитался. – Не рано ли ты заговорил о любви, сладенький? – освободила руки от его хватки и сложила на груди. ? Ты меня совсем не знаешь. – С этим я бы поспорил, ? он встал в точно такую же позу, как я. Он что, решил опробовать на мне психологические приемы? ? Например, успел отметить, что ты ерничаешь, когда называешь кого-то «сладенький». – Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять это, – усмехнулась его самонадеянности. – Сможешь ответить, какой мой любимый фильм? Цвет? Еда? Кто мои друзья? Родители? Он развел руками: – Чтобы все это узнать, нужно время. Теперь прищурилась я: – Как и на то, чтобы влюбиться. – Не веришь в любовь с первого взгляда? ? спросил игриво. – По твоей логике, с таким же успехом можно полюбить и пень с глазами, – пустилась, как потом поняла, в дурацкие рассуждения. ? Он безмолвный, и ты ничего о нем не знаешь, кроме того, что он пень. Реакция Кости оказалась ожидаемой – он хохотал от души. Ну нет, мы что в цирке, а я клоун? – Может, кто-нибудь полюбит его за глаза, – предложил весельчак в перерыве между приступами смеха. – Пням тоже нужна любовь, Марго. – Вот иди уже и полюби свой пень! – рассердившись, предложила осуществить сей акт любви. – Кажется, я начинаю тебя ненавидеть, Кит, ? прошипела его неприятное прозвище. – Нет, детка, это любовь, ? не согласился парень. – Тогда почему у меня желание придушить тебя? – злилась, потому что не знала, что сказать или сделать, чтобы он перестал потешаться надо мной. Боже, я снова оказалась в школе, когда мальчишки проявляли свою симпатию глупыми поступками, которые вызывали только неловкость и раздражение. – Узнай у Фрейда, ? продолжал веселиться засранец. ? Возможно, так проявляется твое скрытое сексуальное влечение ко мне. – Не надейся, меня не влечет к психопатам! Шум фена, наконец, стих, и послышался заинтересованный голос Ани: – Рит, кто пришел? Это все-таки Олег? – Кто такой Олег? – это все, что волновало музыканта. Тогда как меня – то, как не дать Ане увидеть, что у нас в квартире «сам Кит из «Адамас». – Не твое дело, – прошипела едва слышно, чтобы еще больше не привлекать внимание подруги. Звук приближающихся шагов заставил меня запаниковать. Перегородила путь возникшей в коридоре Ане, всучив в руки букет, который с успехом загораживал обзор, скрывая Костю от ее любопытного взгляда: – Найди, куда это пристроить. – Можно поосторожнее? – недовольно заворчала девушка. – Это курьер? – и старалась рассмотреть парня сквозь стебли, но когда поняла, что это бесполезная затея, спросила: – А для кого цветы? – Для тебя, – тут же нашла, что ответить, чтобы отвлечь ее. – Оу! – воскликнула та и пошла выполнять мои указания. – Какие красивые, – ворковала по дороге. – Стыдишься меня? – усмехнулся псевдокурьер, как только мы снова остались вдвоем. – Это ради твоего же душевного благополучия, – хотя надо было дать Ане растерзать его. – Моя соседка из категории сумасшедших фанаток. – Опять спасаешь? – очевидно, напомнил случай в кафе. – Не могу ничего с собой поделать, я жалостливая, – ответила как можно безразличней. – Не пройду равнодушно мимо брошенных щенков или знаменитостей в опасности быть залюбленными до смерти. – Сладкая смерть, – улыбнулся Костя одними уголками губ и сделал шаг мне навстречу. Неосознанно, предчувствуя новый сумасбродный поступок парня, начала пятиться от него и в итоге оказалась в ловушке между ним и стеной. Он потянулся, чтобы поцеловать меня, я же накрыла его губы ладонью. – Оставь уже эту дурную привычку, – сердито приказала. – Почему ты ведешь себя подобным образом? Я не давала тебе никаких намеков, которые ты мог бы рассматривать как указания к действиям. Ты понимаешь слово «нет»? Костя что-то пробубнил, но из-за моей руки невозможно было ничего разобрать. – Ты не представляешь, как я хочу сейчас тебя поцеловать! – выдал он, когда его болтливый рот получил свободу. Я обреченно закатила глаза – Костя неисправим. И что теперь с ним делать? Сама виновата, не надо было допускать столь личного общения между нами. Нырнула под одну из его рук и освободилась из клетки мужских объятий: – Больше никаких смс-переписок, цветов и тем более предложений о работе. Ты понял? Костя с усмешкой наблюдал за мной и, кажется, даже не слышал ни одного моего слова. Я растерялась, обдумывая, как еще объяснить, что у него нет ни малейшего шанса, а парень, воспользовавшись заминкой, сгреб меня в охапку и на этот раз все-таки сумел поцеловать. Сначала я изворачивалась, чтобы избежать поцелуя. Отпиралась, колотя ладонями по плечам музыканта, а когда он все же сумел дотянуться к моим губам. Упорно сжимала их и зачем-то задержала дыхание, будто это имело какую-то силу или смысл, пока Костя с неподдельным трепетом целовал меня в уголки губ. Не было грубости и пошлости, которых я ожидала. Мягкие касания, терпкий запах туалетной воды, исходящий от его кожи, вперемешку с едва уловимыми мятными нотками теплого дыхания подействовали на меня, как наркотик ? сделали слабой и безвольной. Я сдалась и, наконец, выдохнула. Костя взглянул мне в глаза, будто спрашивая согласия на следующий шаг. И не увидев в них протест, поцеловал меня уже по-настоящему. – Рита, ты что, целуешься с курьером?! – голос подруги вернул ясность ума и заставил шестеренки в моем мозгу напряженно вращаться. Оттолкнула Костю, слава богу, он не сопротивлялся. В то время, когда я краснела от неловкости и стыда, «курьер», как ни в чем не бывало, самодовольно улыбался. Ему было интересно, как я выкручусь из столь каверзной ситуации. Ну, тогда получай, сладенький! – Нахал! – изображая свирепость, воскликнула и отвесила музыканту звонкую пощечину. Другого выхода просто не видела. Ладонь горела от удара, и я боялась представить, что испытывает Костя. – Пошел вон! – глаза парня округлились, когда я выпихнула его на лестничную клетку и захлопнула дверь перед самым носом. – Что это было? – удивленно хлопала ресницами Аня. – Не хочу об этом говорить! – изобразила из себя обиженную и трусливо спряталась в своей спальне. Что я творю? Зачем ответила на поцелуй? Теперь Костя решит, что ему позволено все, и мне вовек от него не отделаться. А пощечина? Как я до такого додумалась? Прижимала пылающую руку к похолодевшему лицу. Болезненный почти зуд прошел, но появилось пресловутое чувство вины. Искренне раскаивалась в своем необдуманном поступке, но все что ни делается, все к лучшему. Возможно, теперь Костино звездное самолюбие будет задето настолько, что он прекратит всякое общение между нами. Никого не привлекают неадекватные психопатки, раздающие оплеухи направо и налево. Парень переключится на другую, которая с готовностью примет его в свои объятия, а я продолжу спокойную размеренную жизнь. Так правильно, так лучше для всех. Стало невыносимо одиноко, и я сделала то, что всегда помогало мне в таких случаях ? позвонила маме. Она всегда была сильной. Даже когда наш маленький мир рухнул, она держала его на своих хрупких плечах. И я буду такой же. Вскоре пришел Олег, и мы целый день провели в городском парке. Как дети, ели сладкую вату и развлекались на аттракционах. Сначала друг не хотел соглашаться на подобное развлечение. – Какой парк? – протестовал он. – Мы не слишком старые для этого? – Скоро лето кончится, а я так и не побывала там. Хочу почувствовать легкость и детскую беззаботность. Пожалуйста, – канючила я. И Олег уступил моей, непонятной даже самой себе, прихоти. Несмотря на слова Ани, я была уверена, что нас с Олегом связывает истинная дружба. Я доверяла ему, как брату, поэтому без колебаний поведала историю знакомства и дальнейших взаимоотношений с группой «Адамас». Он отреагировал вполне адекватно, без приступов восторга. Мы прогуливались по аллее вдоль парка, и я с наслаждением вгрызалась в облако сладкой ваты. – Достанешь для меня автограф? – весело спросил Олег. Я мстительно толкнула его локтем в бок. – Ай! – изображая неимоверное страдание, вскрикнул парень. – Веди себя так же с Костей и будь уверена, он в мгновение ока потеряет к тебе интерес. – Я залепила ему пощечину, – призналась. – Думаю, это отбило у него всякую охоту. – Буквально отбила, – рассмеялся Олег. – Ритка, ты неандерталец в плане отношений. – Не нужны мне с ним никакие отношения, ? нахмурилась я. – Ну и зря, – сказал так, словно обозвал дурой. – А полезный совет будет? – осведомилась. – Соглашайся, – он отщипнул кусочек от моего сахарного облака. – На что именно: на съемки в клипе или позволить Косте соблазнить меня? – И то и другое, – и отправил сладость себе в рот. – Смысл? – последовала его примеру. – Ты же понимаешь, что его интерес ко мне временный, и как только подвернется кто-нибудь получше, например, очередная известная модель, я отправлюсь на списание. Сомневаюсь, что у него ко мне большие светлые чувства, – хищно вгрызлась в вату. – Тем более соглашайся, – пережевывая, бубнил Олег, – хотя бы получишь удовольствие. – Я осуждающе уставилась на друга. – Не будь ханжой! – тут же прыснул. – Все мы люди, и для выживания как биологическому виду нам необходим секс, – произнес с видом знатока в этой области. – Как романтично звучит, – представило как бы это выглядело в реальной жизни, – «Детка, я люблю тебя, давай приступим к размножению ради будущего нашего вида». У парня эта фраза не вызывала никакой реакции. – Ты старомодная, – лишь скупо заключил. – Спать с мужчиной по любви уже не модно? – захотела узнать о новых, не ведомых мне, тенденциях современной жизни. – Нет, – так же сухо постановил, – теперь его используют и обдирают, как липку. – А мужчины? – взволновалась за судьбу несчастных «ободранных». – Они позволяют себя обдирать, потому что понимают: за любовь надо платить. А попадаются такие уроды, при взгляде на которых понимаешь, бесплатно никто с ними спать не станет. Ударила парня по плечу, чтобы он прекратил эту гнусную речь: – Как пошло! А как же любовь? – Любовь непродуктивна, ? лениво принялся пояснять, смакуя вату, которую снова вероломно украл у меня. ? В наше время все, что не приносит выгоду, непригодно для эксплуатации и отбрасывается как отживший свое рудимент. Я остановилась: – А как же душевное тепло? – Купи обогреватель, – посоветовал парень, продолжая общипывать розовое облако с деревянной палочки. – Циник, – скривилась я. – Старая дева, – ответил взаимностью. Я молча возмутилась и заткнула другу рот всей оставшейся ватой. Обменявшись колкими любезностями, мы вернулись домой. Олег не отказался зайти в гости и вступить с Аней в полемику о дружбе между мужчиной и женщиной после того, как я рассказала ему об Аниной версии такой вариации отношений. Войдя в квартиру, я замерла, и задумалась над тем, туда ли я попала. Помещение больше напоминало оранжерею или цветочный магазин: ни на полу, ни на других поверхностях, казалось, не было места, не заставленного цветами. – Все-таки не отбила, – иронично подметил Олег. Мы прошли в гостиную, и там нас ожидала та же картина. Я была шокирована таким количеством цветов. Достала записку из ближайшего букета красно-розовых с остроконечными лепестками цветов: «Амариллис – гордый цветок. Он говорит о независимости и фактуре женщины. Подходящий выбор в случае, если хотите сказать человеку, что его гордость вас задевает». Перешла к некрупным белым цветам, чем-то напоминающим ландыш: «Фрезия – знак полного доверия. Отличный подарок для самого близкого человека». Каждый букет оказался своего рода говорящим: «Калла – преклонение», «Лилия – говорит о восхищении красотой женщины», «Маргаритки – дарят в качестве комплимента молодым, незамужним девушкам». – Для Ритки – маргаритки, – вообразил себя поэтом Олег, круживший возле букетов и заглядывающий вместе со мной в карточки. – Кто-то неплохо постарался. – Почему он не оставит меня в покое? – слезно взмолилась. – Потому что тебе все это нравится, ? как чертик, соблазняющий на греховные поступки, заладил друг. – Обожаю цветочные поляны, ? иронизировала я, ? особенно, когда они у меня дома. – Анют! ? позвал парень, крича над самым моим ухом, от чего в том зазвенело. Соседка показалась из-за спинки дивана, как сурикат, вынырнувший из норки: ? Привет, Олежек! ? она обвела взглядом цветы. ? Как видишь, ты упустил свой шанс, у нашей Маргариты появился ухажер. Использование ей старомодного выражения заставило меня улыбнуться: – Да, бабуля, ухажер. Олег оценил шутку и посмеялся вместе со мной. – Хватит ржать! – обиделась соседка. – Нормальное слово, я сегодня его по телевизору услышала. – В документальном фильме про ухажеров? – уточнил Олег. – Да ну вас! – надувшись, как ребенок, соседка отвернулась и продолжила просмотр любимой передачи. Я села рядом на диван, и через некоторое время терпение подруги иссякло, она толкнула меня плечом: – Ну и кто он? – Константин Соболев – фронтмен группы «Адамас», – прямо заявила Олег, плюхаясь на свободное место. – Что?! – Аня вскочила на ноги, требуя подробностей: – Где вы познакомились? Так вот откуда у тебя появились билеты на его концерт! Я свирепо взглянула на друга. Знал же, что она бурно отреагирует, и все равно подставил меня. Скорей всего, хотел подразнить ее, задетый мнением по поводу нашей дружбы. Только вот расхлебывать все это придется мне. – Нечего рассказывать, – предвосхитила все ее расспросы. – Он подкатывает к ней, – начал перечислять Олег, сдавая меня с головой, – предлагает сняться в клипе, а еще они целовались, и она залепила ему по лицу. Аня открыла рот и переводила взгляд то на меня, то на парня: – Иди ты! – Сама иди, – вежливо предложил парень. – На тебя возложена ответственная миссия убедить нашу строптивую подругу не упустить возможность закрутить роман. Девушка вцепилась в мои руки: – Ты должна это сделать. Она жутковато, как рыба в аквариуме, выпучила глаза. Это такая методика внушения? Рыбий взгляд? ? Ты действительно думаешь, что для меня походы на концерт вроде этого – редкость? Или я не видела знаменитостей? – начала засыпать Аня вопросами. – Тогда откуда этот щенячий восторг? – пыталась отлепить от себя ее руки. – Потому что я умею радоваться жизни и получать удовольствие от, казалось бы, банальных вещей, ? она взяла меня за плечи, и начала трясти. ? Ритка, хватит просиживать пнем в четырех стенах! Да что все сегодня привязались к этому пню? – Ничего я не просиживаю, ? возмущению не было предела, ? у меня насыщенная жизнь. – Насыщенная работой и учебой, – поправила меня Аня. – Это же не навсегда, ? уже больше убеждала себя, чем подругу. ? Всему свое время. – И оно наступило! – воскликнула, а вместе с ней и разразился трелью телефон в кармане, будто соглашаясь с девушкой. Взглянула на экран и объявила я всем присутствующим: – Костя. Не успела понять, что происходит, как Аня завопила: – Олег, держи ее! Тот повалил меня на пол, а соседка вырвала у меня из рук «андроид». – Здравствуйте, Константин, – заворковала в трубку коварная воровка. – Это Анна – соседка Маргариты, сейчас она не может ответить, – оглядела нас с Олегом, корчившихся на полу, – но настоятельно просила передать, что будет рада принять участие в съемках вашего клипа. – Отпусти меня, ? свирепствовала я, ? и я прибью ее! – Надо было просто заткнуть тебе рот, – посетовал парень на свою промашку. От тяжести навалившегося на меня тела я громко протестовала: – Ты меня раздавишь! Слезь! Но друг продолжал меня удерживать, пока я безуспешно брыкалась ногами. – Ты разве не знаешь, что чем больше сопротивляешься, тем хуже? – негромко поинтересовался друг, забавляясь всей нелепостью ситуации. – Нет, честное слово, я не могу дышать! – не в пример ему, я громко голосила на всю квартиру. – Какой же ты здоровый! – Это мышечная масса, – пояснил обиженный Олег. – Скорее просто масса! – в новой попытке освободиться я дернулась и ударилась локтем об угол журнального столика. Стало нестерпимо больно. – О боже! – застонала, поскуливая. Аня, как ни в чем не бывало, весело щебетала по телефону: – Ах, это Олег, – зачем-то пояснила. – Нет, они только друзья. Звуки? – она быстро придумала отговорку непонятной возни и странным возгласам. – Это телевизор. – Довольна собой была недолго, потому как ее лицо скоро вытянулось от возмущения. – Нет, мы не смотрим порно! – вспыхнула девушка от непристойного вопроса. – Так когда начало съемок? Нет, съемок клипа, конечно! – уточнила она. Весь оставшийся разговор она кивала и изредка вставляла «ага». – Тоже рада знакомству. До встречи, – попрощалась подруга и отключила телефон. – Он назвал меня «Анечка», – смущенно улыбаясь, поделилась она. Предатели, а не друзья! *** Я надеялась, что Костя не воспринял всерьез слова Ани, и без опасений утром отправилась на работу. Правда, перед выходом получила странное сообщение от парня: «Смотри под ноги». На такое я даже не стала отвечать, не собиралась больше участвовать в его играх. Миллион раз ходила одной и той же дорогой до кафешки Дэна и прекрасно знала каждый закоулочек и листок на дереве, поэтому белые линии на асфальте сразу привлекли мое внимание. Приглядевшись, поняла, что это два ряда параллельных стрелок, похожих на дорожную разметку. До последнего отказывалась верить, что эта мазня на дороге и сообщение Кости как-то связаны. Манией преследования я пока не страдала. Сомнения окончательно рассеялись, когда я наткнулась на сделанную таким же образом надпись: «Да, Марго, это для тебя!» Что для меня, так это не поддаваться на провокации. Придерживалась своего направления, но стрелки, как назло, совпадали с ним. Спустя где-то сто метров они сменили курс, и я замешкалась, колеблясь между тем, чтобы спокойно пойти на работу или удовлетворить свое не к месту разыгравшееся любопытство. Тайны всегда манили меня. Еще в детстве я отказывалась ложиться спать, читая тайком под одеялом книгу, чтобы, наконец, узнать все сюжетные развязки. В поисках потерявшейся вещи могла перевернуть весь дом, а определении неизвестной в математическом уравнении перелопачен ни один учебник. У каждого вопроса должен быть ответ, а любая задача обязана иметь решение. Другого не дано, иначе все бессмысленно. К моему удивлению и даже огорчению, метки закончились, приведя меня к глухой серой стене. Это не могло оказаться финалом приключения, которое обещало быть таким интересным. Сделала шаг назад и подняла голову вверх ? на здании красовался огромный рекламный щит, на белом холсте которого красные буквы: «Марго, решила, что заплутала? Нет, детка, это только начало! Найти поможет верный путь Тот, что не даст взгрустнуть». Взгрустнуть? Что это еще значит? Огляделась по сторонам в поисках подсказки и зацепилась взглядом за самое яркое пятно на этой улице – клоуна. Он был одет в разноцветный полосатый костюм, на голове красовался жутких размеров рыжий парик, на лице был соответствующий грим и обязательный цирковой атрибут – накладной красный нос. Кто бы знал, как я не люблю клоунов! Вечно беспричинно радуются. Это ненормально. Но у меня не оставалось другого выхода, как побороть свои страхи и подойти к нему. Паяц крутил из воздушных шаров забавные фигурки. – Привет, – не знала, с какой стороны к нему подступить, и решила начать с элементарной вежливости. – Это вы должны мне помочь? Он сделал грустное выражение лица и пожал плечами. Вот ведь повезло! В кои-то веки встретила печального клоуна, а он не хочет разговаривать. Артист сделал ловкую манипуляцию руками, и буквально из ниоткуда возник белый бутон. Зажатая между пальцев роза указывала в сторону площади. Вдыхая аромат цветка, я отправилась к следующему пункту своего квеста. В столь ранний час городской центр был практически пустым. Нигде не замечала очередного знака от Кости. Когда уже отчаялась отыскать что-либо и собралась ни с чем пойти на работу, некто дернул меня за рукав. Обернувшись, увидела девочку лет пяти с большими голубыми глазами. Рядом не было никого из взрослых, и я решила, что она потерялась, но маленький ангелок удивил меня, начав громко, как делают это только дети на новогоднем утреннике, зачитывать рифмованные строчки: «Видишь перед собой малышку? Ей правильный вопрос задай И получишь не пустышку, А пропуск в настоящий рай». – Ты откуда? – нагнулась к девочке, заглядывая ей в лицо. Меня больше интересовал заблудившийся ребенок, чем продолжение игры. Но малышка снова огорошила меня: «…потребует ответ, Нахмурится и скажет: «Нет!» Очаровательно ей улыбнись И восходом солнца подивись» – и шустро засеменила прочь. У края площади возникла молодая женщина, и ребенок, смеясь, повис у нее на шее. Через минуту, весело болтая, девочка шла под руку со своей мамой. Я прокрутила в голове Костин стишок и поняла, что придется поиграть в ориентирование на местности. Вот бы еще музыкант передал мне компас. Если порассуждать, в восточной части города из ярких мест – фонтан, и он совсем недалеко от меня. Я стояла перед танцующими струями воды, вычисляя, кто из прохожих подсадная утка. Один выделился из общей массы и шел в мою сторону. В обычных обстоятельствах парень бы ничем не привлек мое внимание, если бы не маленькая лопатка в его руках. Незнакомец молча вручил мне садовый инструмент вместе с бумажным посланием и, как ни в чем не бывало, пошел дальше. – Эй, – крикнула вслед. – Зачем мне это? Но посыльный затерялся в толпе и оставил меня саму разбираться с этой дилеммой. Стоило расправить сложенную в несколько раз бумагу, как перед глазами предстала самая настоящая карта. С условными обозначениями в виде указанного направления, количества шагов и, конечно же, сокровища, помеченного крестом. Схема привела меня к высокому кустистому дереву на зеленой лужайке недалеко от сквера, что находился прямо за фонтаном. На фоне искрящегося зеленью газона виднелась черная недавно взрытая земля. Охваченная азартом, я окончательно забыла про приличия и вероятность испачкаться, опустилась на колени и принялась орудовать лопаткой. Ужасно хотелось узнать, что же там спрятал для меня Костя! Вот и думай после этого, кто из нас двоих дурак: я или Костя? Раздался скрежет металла, и в следующее мгновение я уже руками извлекла из земли небольшой блестящий короб прямоугольной формы. На нем не было замка или других фиксирующих устройств, и я спокойно открыла находку. Моим призом оказалась небольшая резная шкатулка с чем-то глухо гремящим внутри при тряске и конверт с моим именем. По первым же строчкам я узнала руку Кости: «Поздравляю, малышка, ты достигла финала твоего небольшого приключения, но на самом деле это только начало. Шкатулка, что ты сейчас держись в руках, с секретом. Чтобы открыть ее, необходимо проделать сложную серию манипуляций. Каких именно – догадайся сама. Я уже понял, что у нас не будет все легко и просто, поэтому это твоя головоломка, а ты – моя. Пожелаем друг другу удачи и посмотрим, кто будет первым. Марго шкатулку в руках крутит, Открыв ее, какой ответ получит? А Костя разрешения дела ждет, Кто знает, к чему отгадка приведет». Я вертела странный предмет в руках, разглядывая с разных сторон, и надеялась прямо сейчас найти ключ к разгадке. Терпеть не могу тайны! Теперь еще придется помучиться, чтобы вскрыть находку. Может, разломать ее? Дома должен быть молоток. А если так я испорчу то, что внутри? Интересно, что же все-таки там? Проклиная коварного музыканта, поднялась с земли и поспешила на работу, оставив решение этой задачи на потом. Еще надо было придумать оправдание для Дэна за опоздание и успеть отмыться от всей этой грязи. Вечером, лежа на кровати, я сверлила взглядом злосчастную шкатулку. После недолгих поисков в интернете успела узнать, что подобные головоломки могут открываться простыми одиночными нажатиями в определенной области или движением ряда небольших частей. Так же есть изделия, требующие сто ходов, чтобы проникнуть внутрь. Хотелось верить, что Костя не поступил так жестоко со мной и не преподнес именно такое. Вскоре парень напомнил о себе звонком. Я смотрела на мигающий экран и раздумывала над тем, позволить ли ему стать частью моей жизни. Неизбежно он потянет меня в свою, а я этого не хотела. Телефон затих, избавляя меня от непростого выбора, но через секунду снова ожил. Вибрируя, он словно повторял мое имя: «Мар-га-ри-та» – и умолял ответить. Тем не менее, я положила устройство на прикроватную тумбочку и повернулась спиной, чтобы оно не мозолило мне глаза. «Андроид» гудел и гудел, пока, наконец, не замолчал – Костя сдался. Зря я списала музыканта со счетов, потому что после минутного затишья телефон вздрогнул, беззвучно оповещая о сообщении. Я не собиралась читать его, но рука сама потянулась к тумбочке: «Королева Марго, ваш преданный паж ждет скорейших указаний». Все-таки надо будет почитать Дюма. «Ты все перепутал, прислуживаю здесь я, а ты – король девичьих сердец», – отправила ответ. Костя решил еще раз попытать счастье, позвонив. Глупо было теперь игнорировать его. – Но не твоего? – первое, что услышала, когда оператор соединил нас. – Мне не нужен король, – произнеся вслух, осознала эту правду. – Не могу не признать, что наше общение местами и забавно, но лишено какой-либо логики. – Зачем тебе логика? Ей не место в любви. У Кости был игривый настрой, а я хотела поговорить с ним начистоту. – Если бы у нас были отношения, какое будущее их бы ждало? – задала так волнующий меня вопрос. – Уже говоришь о наших отношениях, – порадовался парень. – Буду считать это своей маленькой победой. – Я сказала «если», – настаивала, стараясь направить Костю в русло откровенного, а главное, взрослого, разговора. – Так что? – Думал жениться на тебе, – продолжал отшучиваться, – но если ты согласна жить во грехе, я не против. – Ты умеешь говорить серьезно? – меня начинала злить его легкомысленность. – Если серьезно, – вспыхнула надежда получить нормальный ответ, но тут же погасла, – то наш вчерашний поцелуй не выходит из головы. – Сейчас отключусь! – пригрозила, надеясь, что хотя бы это его вразумит. Костя замолчал. Пауза затянулась, и я уже подумала, что перегнула палку, но слова, сказанные им, заставили меня, притихнув, слушать: – Никто не может знать своего будущего. Есть я и ты. Мы идем, как ты и говорила, по параллельным дорогам, но в одном единственном месте они все-таки пересекаются. И неизвестно, образуют ли они единый путь или так и разойдутся навсегда. Разве это не интригует? Я лишь предлагаю тебе ступить на новую тропу. Сделать небольшой шажок, Марго. В этом нет ничего страшного. Еще как страшно! Невероятно страшно! Для меня сделать этот шаг действительно подобно войти в клетку к тигру. Но, может быть, пора ослабить хватку ежовых рукавиц, последовать советам друзей и дать себе немного свободы? – Я согласна сняться в твоем клипе, – на одном дыхании произнесла, чтобы в последний момент, струсив, не отказаться. Надеюсь, я все делаю правильно. 4 глава. Опасная и позер Думаете, сниматься в клипах просто? Плевое дело, не так ли? Вот и я была подобного мнения. Но когда за дело берется Константин Соболев, не стоит надеяться на легкую жизнь. Выяснилось, что Костя практически сценарист, режиссер и постановщик клипа. Я боялась представить, в какие дикие условия он может меня запихнет и что потребует сделать. Мы договорились обсудить все рабочие моменты сегодня за ужином. Но, как по мне, это был всего лишь способ выторговать у меня свидание. Во избежание романтического флера я попросила Костю забрать меня вечером из кафе. Я буду уставшей и раздраженной – то, что надо. Какая тут романтика, когда девушка смотрит на тебя волком, мечтая лишь пожевать что-нибудь и растянуться на кровати, забывшись сном? Пиццерия опустела, я с чистой совестью сдала свою смену, а музыканта все еще не было. Видимо, пунктуальностью он не отличался. Крутила в руках телефон, то и дело с надеждой поглядывая на экран, но тот упорно молчал. Костя не звонил, а первой делать это я и не думала. И когда уже собиралась убрать мобильник в карман, он ожил у в руках, требуя ответить. – Марго, надеюсь, ты ждешь меня? – голос звучал бодро, даже игриво. Вот только я была далека от веселья. – Еще немного, – предостерегла, – и вместо меня встречать тебя будет древняя седая старуха! Парень рассмеялся. – Я уверен, ты будешь очень даже милой старушкой, – сладко пропел. С его стороны было глупо надеяться, что я растаю от подобных нежностей. – Не надейся, буду вечно недовольной и ворчливой. – Считай, ничего не изменится, – как бы невзначай обронил. – Еще чуть-чуть, – уже пустила в ход угрозы, – и я засобираюсь домой. – Далеко не уйдешь, старушка, – съехидничал. Мало того, что опаздывал, так еще и издевался! – Я уже в пути, – сменил тон на более серьезный. – Надо было заехать в студию уладить кое-какие дела, но теперь я весь твой. – Можешь оставить себе столь щедрый подарок, – обиженно фыркнула и бросила трубку. Пусть мучается догадками, дождусь ли я его или все-таки выполню обещанную угрозу и уйду домой. Не представляла, сколько времени займет дорога у музыканта, поэтому решила скоротать скучное ожидание, почитав недавно скачанный из интернета роман Дюма. Одну за другой я проглатывала страницы увлекший меня книги. Маргарита де Валуа оказалась еще той штучкой. Интриги, любовники, кровь и смерть – вот ее вечные спутники. И что заставило Костю называть меня именем этой хитрой и коварной женщины? Я совсем на нее не похожа. – «Только ненависть заставляет нас делать столько же глупостей, сколько и любовь», – раздалась над ухом недавно прочитанная мной строчка из романа. От неожиданности я подпрыгнула, чуть не выронив телефон, и ударилась локтем обо что-то «живое». Обернувшись, увидела схватившегося за нос Костю и падающие на пол алые капли. – Прости, я случайно, – поспешила извиниться за собственную оплошность. – Надо остановить кровь, – быстро взяла себя в руки. Брат в юности часто ввязывался в драки, так что я прекрасно знала, что нужно делать в подобных ситуациях. Отправила Костю в мужской туалет, чтобы он не создавал в кафе эффект кровавой бойни, заливая пол кровью, а сама сбегала на кухню за пакетом замороженных овощей и полотенцем. – Больно? – осторожно приложила к лицу импровизированный компресс. Честно говоря, побаивалась, что Костя обрушится на меня с бурей обвинений в неуклюжести. – Прохладно, – гнусавым голосом проговорил и заставил меня улыбнуться. – Больной шутит – значит, пошел на поправку, – кольнула его замечанием. Костя отложил полотенце в сторону, и я внимательно осматривала его лицо, а по завершении серьезно постановила: – Нет, они меня убьют. – Костя вопросительно вскинул брови. – Твои поклонницы, – пояснила. – За то, что искалечила их кумира. Но ты сам виноват, – начала защищаться, – нечего подкрадываться. Но изобразить свирепость не получилось – Костя смешил меня забавными гримасами, проверяя так целостность носа. – А я и забыл, что имею дело с дикой кошкой, готовой расцарапать лицо любому чужаку. Это, конечно, не было прямым обвинением, так небольшой укол: девушки не ведут себя так грубо. Особенно с парнями. – Царапаться не обязательно, – хотя во мне было что-то от дикарки. – Я знаю приемы самообороны, и если что, могу хорошенько навалять тебе, – неосознанно еще больше очерняла свой образ в его глазах. – Откуда такие познания? – не поддавался на провокации. – Или это издержки жизни одинокой девушки в большом городе? – Мой отец научил меня, он был полицейским, – призналась, чем, наверное, окончательно напугала парня. – Так что в моем арсенале есть несколько убийственных приемов. Я думала, Костя теперь точно сбежит, но один уголок губ приподнялся в игривой ухмылке: – Так ты опасная. Кто бы мог подумать, что эта фраза (а может улыбка) зацепит меня и заставит радоваться, что этот самонадеянный музыкант сейчас здесь. – Почаще напоминай себе об этом, – не отступала от образа строптивой дикарки. Пиццерия была пуста, и Дэн вот-вот должен был закрыться, но все же нашелся посетитель, которому приспичило справить нужду. Мужчина вошел в туалет и, застав развернувшуюся в помещении сцену, замялся. – Девушка, это мужской туалет, – попытался приструнить меня незваный гость, хотя сам прекрасно знал, что заведение не работает, и зашел он в кафе лишь для того, чтобы воспользоваться туалетом. – Я заметила, – порой наглости мне было не занимать, особенно когда дело касалось несправедливости. – А вы, смотрю, не заметили, что заведение закрыто. – На двери нет вывески, – вызывающе отметил наглец. Ладно. Если нахал настаивал на своем, то я тоже не собиралась отступать. – Тогда не буду вам мешать, – и не сдвинулась с места, продолжая, как ни в чем не бывало, заниматься Костиным носом. Тот молча наблюдал за мной с озорным блеском в глазах, иногда поглядывая на моего оппонента. – Мне будет удобней, если вы выйдите, – незнакомец продолжал строить из себя чопорного английского сэра. Я передала компресс в руки музыканта и повернулась лицом к мужчине. – У тебя, наверное, серьезные проблемы в личной жизни, приятель, если ты не можешь со спущенными штанами находиться в одной комнате с женщиной. От моего едкого замечания Костя прыснул, а страждущий побагровел и, брякнув что-то нечленораздельное, но явно неприличное, вышел, оскорбленно хлопнув дверью. – Тебе не нужны приемы самообороны, чтобы отправлять людей в нокаут, – прокомментировал всю ситуацию Костя. Вот, он снова надо мной смеется. Или у меня уже паранойя? Если так и дальше будет продолжаться, у меня скоро разовьется куча комплексов. – Почему мне кажется, – посмотрела на него, нахмурившись, – что я для тебя что-то вроде диковиной зверюшки? – Я не смеюсь, – и при этом широко улыбался, – а умиляюсь. – Чему? – спросила с опаской. Боялась, ответ мне не понравится. – Твоей непосредственности. – Что в лоб, что полбу, – произнесла присказку, что часто повторяла моя бабушка. Все равно, что назвал меня не дурой, а дурочкой. Чуть смягчил правду, но смысл от этого не поменялся. Еще раз осмотрела раскрасневшийся нос, чуть прикоснувшись пальцем, и Костя зашипел от боли. – Может быть, отменим так называемые «деловые переговоры», и поедим в больницу? Кажется, дело серьезней, чем ты думаешь. – Ерунда, – он открыл дверь и жестом предложил мне выйти. – Ни за что не откажусь от нашего свидания. – Это не свидание, – поправила, не сомневаюсь, намеренную оговорку. Костя промолчал, видимо, чтобы я окончательно не передумала, и продолжал удерживать для меня открытую дверь. Я раздумывала, стоит идти у него на поводу или прислушаться к голосу разума и отправить Костю в травмпункт. Его нос начал чуть отекать. Это была уже вторая оплеуха от меня. Не слишком ли много за столь короткий срок? И откуда у меня эта манера распускать руки? В этот раз все хотя бы вышло случайно, а вот вина за первый инцидент целиком и полностью была моей. Пресловутая совесть нашептывала извиниться, ведь я так этого и не сделала. – Прости, что тогда дала тебе пощечину, и за сегодняшнее недоразумение. Клянусь, я не чокнутая. Костя, как и ожидалось, не воспринял мои слова всерьез. – Все чокнутые именно так и говорят, – прятал улыбку. Честно признаться, меня это обидело. Я к нему со всей душой, а он продолжал забавляться. – Ой, иди ты! Забудь, я не сожалею! Прошла мимо него, зло хлопнув дверью, в тайне надеясь, что та припечатает его вечно улыбающееся лицо. Но вместо стона боли услышала смех и колкую фразу: – Все больше и больше смахиваешь на чокнутую. *** Костя привез меня в самый известный и дорогой ресторан города. Я сильно удивилась, как меня при моем внешнем виде (обычной студентки) пустили внутрь. Видимо, музыкант постарался. Насколько я поняла, он был здесь частым гостем: управляющий и официанты приветствовали его, обращаясь по имени. Парень чувствовал и вел себя свободно, я же – как на выставке. Мне почему-то казалось, что все так и оглядываются на меня из-за своих столиков с праведным негодованием. Только я свыклась с тем, что выглядела в этом месте, словно белая ворона, как принесли меню, отделанное кожей, и я была готова заблеять, лишь бы больше не быть этой пресловутой птицей. Названия блюд не только ни о чем мне не говорили, но и не вызывали аппетит. Как есть блюдо, произнеся одно название которого можно сломать язык? Костя долго с улыбкой, начинавшей раздражать, наблюдал за мной. – В чем дело? – мое недовольство только больше набирало обороты. – Почему ты так на меня смотришь? – У тебя забавное выражение лица. Будто смотришь не на изображение еды, а чего-то отвратительного и совсем не съестного. Что не так? – Нет, ничего, – покачала я головой и уставилась в несчастное «неаппетитное» меню. – Честно? – Конечно, нет, – не выдержала я. – Понимаю, ты хотел похвалиться своим достатком и возможностями, но даже не подумал, что ставишь меня в неловкое положение, заставляя чувствовать себя не в своей тарелке, и выбирать блюда, тыкая пальцем наугад, потому что разобраться в этом нормальный человек не способен. Я думала его пристыдить, а он только шире улыбнулся. – Давай я тебе помогу разобраться, – потянулся он за меню. – Что ты хочешь? – Картошку фри, овощной салат и что-нибудь попить, например, сок, – не задумываясь, озвучила свои мечтания, назвав стандартный ужин в самом обычном недорогом кафе. Нелепо надеяться, что здесь меня так накормят. Костя зачем-то позвал официанта и повторил ему мой заказ. – А у них есть такое в меню? – засомневалась я, когда тот ушел. – Нет, – уверенно ответил, и еще более самонадеянно добавил, – но теперь будет. В очередной раз решил блеснуть. Я со всем осуждением, на которое была способна, бросила ему: – Позер. Все мои колкости Костю ничуть не трогали. – А ты само очарование. – Лицемерие – часть твоей профессии? – начала строгий допрос, пытаясь понять, притворяется он или на самом деле такой, каким кажется – добрый и милый. – Если ты о музыке, то это не профессия, а моя жизнь, – и вот снова он говорил о значимых вещах как о чем-то рядовом. – Знаешь, звучит пафосно, – окончательно запуталась в характере парня. – Может, попытаешься объяснить обычными словами и более доступно? Что еще, как не увлечения и любимое дело показывает человека, какой он есть? Невозможно притворяться, говоря о том, чем горишь душой. – На сцене, когда посредством музыки общаюсь одновременно с тысячами людей, я как никогда искренен. Это не роль, не фарс. Музыка не прощает лицемерия, – он подбирал слова, раздумывая, как объяснить мне вещи, казавшиеся ему очевидными. – Художники рисуют картины, вкладывая в них свои эмоции, мысли и надежды. Я делаю то же самое, когда выхожу на сцену. Это как диалог. Мои песни – посыл к слушателю, а его реакция на них – ответ мне. Общение со всеми разом и с каждым конкретно. Понимаешь? – Не совсем, – честно призналась, но мне нравился его запал, с которым он говорил. Я верила ему. – Ну и не важно, – мне показалось, он расстроился, что не смог донести смысл того, чем занимается. Почувствовала себя тупицей. – Лучше расскажи, почему ты решила стать архитектором. Устраивая допрос с пристрастием, не надейся, что тебя саму не коснется эта участь. Но все было по-честному, и настала моя очередь делиться сокровенным. – Я более приземленная, и руководствуюсь корыстными соображениями, – сейчас, когда Костя спросил, я растерялась и не смогла сразу ответить. Трудно оформить в слова свои желания и мотивы, которые тебе самой до конца не ясны. – Представляешь, голый кусок земли и на нем ничего, первозданная природа. Из пустоты рождается нечто новое и со временем наполняется жизнью. Мать семейства готовит обед на кухне, порхая над дымящимися кастрюлями. Отец, ворча, вколачивает в стену гвоздь, потому что жена уже не одну неделю напоминает ему об этом, что становится причиной споров, за которыми следует обязательное примирение. Дети, весело смеясь, бегают по лужайке вдогонку за лохматым лающим псом. И бездушное нагромождение балок и перекрытий оживает, превращаясь в чей-то уютный мирок, постепенно наполняющийся трепетными, счастливыми и грустными воспоминаниями. Дом оживает. Захватывающе, – представила себе эту картину. – Когда-нибудь я построю дом для своей семьи, продумаю в нем каждый уголок и оживлю каждую деталь. Костя молча смотрел на меня, будто был впечатлен. – И это приземленно? – наконец, произнес. – Выше облаков, Марго. Великолепная мечта. – Это не мечта, – смущенно разглядывала скатерть на столе, – так, фантазии. Магия момента продлилась не долго, парень знал, как парой слов разрушить ее. – Не переживай, я позабочусь, чтобы ты собственноручно спроектировала наш дом. – Наш? – его самоуверенности не было предела. – Не высоко ли прыгаешь? – Нет, – широко улыбнулся, – это моя любимая высота, детка. Скоро принесли еду, и разговор плавно перетек в обсуждения условий, при которых я согласна работать с Костей. Моим первым и главным требованием стало табу на обнаженку, бикини и прочего минимализма в одежде, вторым – не допускались откровенные сцены, и никаких поцелуев на камеру. – Значит, за кадром ты позволяешь себя целовать? – казалось, этот хитрец мог найти лазейку в любом моем ограничении. – Тогда придется вносить еще один пункт в договор – о физических увечьях. Он все понял без лишних объяснений. – Вопрос снят с повестки дня, – в воздухе парень нарисовал галочку. В таком духе переговоры длились до конца ужина: я упиралась, он – настаивал на своем. Для короткого ролика в несколько минут время и силы, потраченные на споры и препирания, казались несопоставимыми. Косте легче было нанять любую неприхотливую модель, которая на съемочной площадке выполняла бы все его требования, но он почему-то возился со мной. Тот ужин не стал последним обсуждением условий съемок. Несколько следующих дней мы переругивались виртуально. Социальным сетям Костя не доверял, потому как его аккаунты частенько взламывают, и мы общались через скайп или переписывались с помощью старых добрых СМСок. И вот, когда перемирие было достигнуто, Костя позвонил и сказал, что планы изменились и съемки откладываются на некоторое время. – Почему? – у меня было плохое предчувствие. Наверняка это связано с тем, что я недавно заехала ему по носу. – Надо кое-что дописать в студии. Не сомневалась, он лгал, но смягчилась, когда поняла, что делал он это для моего спокойствия. – И насколько все серьезно? – не стала ходить вокруг да около и задала прямой вопрос. – Марго, не думай об этом, – отнекивался он. – Но если тебе станет легче, можешь загладить свою вину, – тут же предложил. – Например? – опасливо поинтересовалась. – Например, можешь завтра заглянуть ко мне в гости. – Вот и подвох, решил заманить к себе. И, конечно, же я буду единственной гостью. – Будут парни из группы, ничего особенного, – словно читая мои мысли, развеял все догадки. – Артем называет это семейными посиделками. – Твои безумные дружки и семейные посиделки несовместимые вещи, – засомневалась в правдивости его слов. – Марго, порой люди не те, кем кажутся, – он как-то устало вздохнул, будто устал доказывать, что не такой, каким я его себе рисую. – Приходи и сама убедишься. Пожалела бедного парня, репутация которого оказалась подмоченной – его побила девчонка. Хотя на самом деле я хотела увидеть Костю. За короткое время он успел приучить меня к себе, и в моменты, когда его не было рядом, я все острее ощущала, что привязываюсь к нему. Это один из звоночков, к которому мне бы стоило прислушаться, но голос сердца глушил его. А может быть, песни Кости, что Аня, словно нарочно, каждый день крутила в нашей квартире. *** На следующий день у подъезда ждала машина с водителем, так предусмотрительно присланная Костей. Прям еще один щелбан по носу: «Смотри, как я могу!» Спустя где-то час унылой поездки автомобиль остановилась перед высокими белыми воротами, скрывающими дом и его обитателей от любопытных взглядов. Видно было лишь верхушки покатой коричневой крыши и окна второго этажа. Одни только они восхитили меня как архитектора – высокие, чуть ли не до потолка. Я представила, сколько благодаря этому в комнатах света и воздуха. Захотелось совершить по дому экскурсию и посмотреть, какие еще изюминки скрывает в себе сооружение. Мне не пришлось звонить в дверь, Костя встретил на пороге. Несмотря на мои опасения, парень выглядел прекрасно, и в частности – лицо. – Добро пожаловать! – Покажешь мне дом? – почти потребовала вместо приветствия. – Это в тебе говорит архитектор? – мой неподдельный интерес его позабавил. – Можно ненадолго увидеть Марго? Обещаю, я отниму немного времени, хочу познакомить ее со своими друзьями. – Марго соглашаться, – припомнила одну из наших шуток. *** Первой мне представили девушку по имени Вика, с длинными каштановыми волосами и приятным успокаивающим голосом. Вскоре выяснилась причина ее такой манеры говорить. – Викуль, Эля требует тебя, – из комнаты показался Артем с милым малышом, которому на вид не было еще полугода. В руках такого здоровяка ребенок выглядел совсем крохой. – Ой, прости, Марго, – певуче заговорила девушка, обращаясь ко мне, хотя всем ее вниманием целиком и полностью завладело маленькое чудо. – Ничего, что я на «ты»? Надеюсь, мы подружимся. Она взяла на руки недовольно кряхтящую дочь, и я не смогла остаться равнодушной к этой картине. – Просто красавица, – восхитилась и потом подумала, что вышло слишком слащаво, пошутила: – Это у нее явно не от отца. Вика рассмеялась, а Артем возмутился: – Эй, я бы попросил. Все говорят, что она моя маленькая копия. – Ей всего пять месяцев, – мать с ребенком направились наверх, видимо, чтобы переодеть малышку, – она еще изменится. Артем, больше похожий на наседку, кружил вокруг двух своих любимых женщин. – Ты тоже считаешь, что она не похожа на меня? – Конечно, похожа, дорогой. За такой милой беседой они скрылись из вида. – Хочешь такую же? – поинтересовался Костя за моей спиной, намекая на ребенка. – Могу организовать прямо сейчас. Я обернулась к парню с одной только целью – узнать шутит ли он или говорит серьезно. Тот улыбался. – Нельзя направо и налево разбрасываться таким ценным биологическим материалом, Константин, – пожурила в расточительстве. – Лучше сделайте вклад в специализированный банк для сохранности, – дала добрый совет. – Предпочел бы обзавестись детьми естественным путем, – подошел ко мне и положил руки на талию. – Это же намного приятней, – соблазнял томным голосом. – Не хочу слушать о твоей интимной жизни, – сделала шаг назад, ненавязчиво освобождаясь от его объятий. – Хочешь стать ее частью? – играл со мной, крепче прижимая к себе. – Все, что тебе светит, – извивалась лишь бы вырваться, – так это эротические фантазии с моим участием. – Так ты давно в них, – заявил, глядя в глаза. Скромностью парень точно не отличался. – Извращенец, – изо всех сил я сдерживала улыбку и пыталась сохранить серьезное выражение лица, но рядом с Костей это просто невозможно. По всему дому прокатился раскатистый женский смех. О таком обычно говорят «заразительный». – Это невеста-хохотушка, – пояснил Костя, чем вызвал только еще больше вопросов. – Прости, кто? Парень взял меня под руку. – Пойдем, сама увидишь. Музыкант вывел меня на задний дворик, где, раскачиваясь на садовых качелях, сидела улыбчивая девушка с короткой стрижкой. Комплекцией она совсем не походила на модель, но и назвать ее толстушкой язык не поворачивался. Она была в теле. Дима что-то изображал перед ней, жестикулируя и гримасничая, а она закатывалась звонким смехом. Похоже, нелепость парня, которую я иногда подмечала, ее только умиляла. – Ната! – громко крикнул Костя, привлекая ее внимание. – Знакомься, это Марго. Девушка обернулась, и я увидела ее сияющее лицо. Она встала с качелей, чтобы подойти к нам, но, запутавшись в собственных ногах, чуть не рухнула на траву, отчего снова захохотала. По крайней мере, про «хохотушку» мне стало все ясно. – Представляете, чуть не убилась, – поднялась она с раскрасневшимся лицом. – Марго, значит? Я Наталия, но все зовут меня Натой, – протянула мне руку и, крепко сжав, затрясла мою, – невеста Димы, – и все окончательно встало на свои места. – Мой совет, не выходите замуж за музыкантов. – Ната! – насупился Дима. – Ну а что? Хороший же совет? – Не долго думая, она начала перечислять все минусы столь опрометчивого выбора: – Вас никогда не бывает дома. То вы пропадаете в студии на записи, – начала она загибать пальцы, – то на фотоссесси, то на съемках тв-шоу, потом эти ваши длительные туры, – она повернулась ко мне. – Измучилась я с ними, – пожаловалась девушка. – Думаешь, выходишь замуж за одного, ан нет! Приходится решать проблемы всей группы в целом и каждого в отдельности. Ой, а фанатки, – всплеснула она руками, – просто караул! – Ната, полегче, – прервал ее нескончаемый поток бед Дима, – ты так напугаешь Марго, и она убежит, сверкая пятками. – Молчу, – она провела вдоль рта рукой, застегивая воображаемую молнию, и тут же рассмеялась. – Кит! – зазвенел детский голосок, и через весь двор к нам бросилась девочка лет десяти, с двумя длинными косами. За ней следовал Ваня со школьным портфелем в руке. – Ника, прекрати! – и приструнил ребенка, когда тот повис на шее у Кости. – Это неприлично. Она показала парню язык, но так и не отпустила из объятий Костю. Похоже, девочка испытывала к нему далеко не сестринские чувства. Первая детская влюбленность. У кого ее не было? – Если ты не научишься вести себя, – в несвойственной воинственной манере говорил Ваня, – будешь сидеть дома, пока не наберешься ума. – Вонючка! – презрительно бросила Ника и, выхватив из рук парня свой рюкзак, убежала в дом. – Не сестра, а наказание, – сокрушался парень. – Не с кем было ее оставить, – словно извиняясь, обратился к Косте. – Добрый день, Марго, – заметил меня. – Любишь шашлыки? Мы собирались посидеть на природе, пока не кончились летние деньки. – Была бы не против погреться на солнышке, – дружелюбно согласилась. *** Не смотря на то, что компания собралась неординарная, и мало того, звездная, отдыхали парни из группы, как самые обычные люди: ненавязчивые разговоры за едой и выпивкой, забавные шутки и курьезные случаи из жизни. Я была сыта, довольна и наслаждалась видом на благоухающие вокруг цветы. Здесь их было море. Куда ни глянь – клумба, причем на каждой разный вид растений. – У вас хороший садовник, – отметила я сидящему рядом Косте. Он раскачивал качели, на которых мы сидели, отталкиваясь одной ногой от земли. – Передам маме, что ее старания не пропали даром, – улыбнулся парень. – У нее маленький цветочный магазин. Постоянно твержу, что она может больше не работать – я в состоянии обеспечить всю нашу семью, но она отвечает, что это хобби. Летом только она занимается клумбами перед домом, а зимой порхает, как пчелка, над цветами в теплицах. Не помню ни одного дня, чтобы в доме не стояли свежесрезанные цветы. Мне нравилось, с какой теплотой Костя говорил о матери. – Так вот откуда такие большие познания о цветах, – внезапно озарило меня. – И этот цветочный терроризм тоже благодаря магазину матери. Ты схитрил! – бросила в лицо обвинение. – Попался с поличным, – поднял он руки вверх. – С тобой нельзя терять бдительность, Кит, – как бы снова установила между нами границы. Костя же всеми способами старался стереть ее. – Марго злиться. – Марго с тобой не разговаривать, – отвернулась, пряча улыбку. С другой стороны лужайки доносились веселые голоса музыкантов. Дима что-то настоятельно требовал от Артема, повторяя «Ульрих». Если сперва их прозвища показались мне странными и смешными, то теперь я задумалась, почему каждому дано именно такое. – Почему Ульрих? – я указала на Артема. – Ради смеха? Костя оглянулся на весело болтающего друга. – Ульрих – древнегерманское имя. А Тёма идеально подходит под описание Тацитом внешнего вида германцев: голубые глаза, светлые волосы и «рослые тела». Не настоящий ли древний могучий воин? – Теперь понятно. – Я кивнула на следующего участника группы: – А Флин? – Когда-нибудь видела мультфильм «Семейка Флинстоун»? – Да, – припомнила забавные мультики, что смотрела в детстве, – они жили в каменном веке, ездили на работу на динозаврах или в машинах без дна, которые приводили в движение, по сути, просто бегая. – Теперь представь Диму в медвежьей шкуре, – стоило только на мгновение сделать это, как образ больше не покидал меня, вызывая смех. – Он идеально впишется в их семейку. – Точно! – не могла не согласиться. Я нашла глазами Ивана. – Ну а Мартин? Даже не могу представить, что заставило вас дать ему такое имя. – Во Франции очень почитаемый святой – Мартин. Не знаю, почему-то Ваня ассоциируется у меня с ним. – И наконец, мы переходим к самому интересному, – громко и театрально, как на популярных телевизионных шоу, объявила. – «Кит». Барабанная дробь! Он качнул головой и развел руками: – Не скажу. – Несправедливо, – канючила не хуже десятилетней Ники. – Ты рассказал обо всех, кроме себя. Колись, Кит, – дразнила. – Это же никак не связано с реальным китом? – Вот поломай голову, – предлагал разгадать еще одну загадку. Но мне хватало той злосчастной шкатулке, которую я так и не смогла открыть. Костя плохо меня знал, если думал, что я так просто сдамся. – Артем, – решила попытать счастье и громко закричала через весь двор, – почему Костю называют «Кит»? – Если ты разболтаешь, – всполошился Костя, – ты мне больше не друг! Тема, извиняясь, пожал плечами. Я уже потеряла надежду, когда Дима выкрикнул: – Это от «Кит-Кат». – Как шоколадка? – уточнила, начиная улыбаться, осознавая комичность имени. – Да, две хрустящие палочки, – широко улыбнулся тот. Прозвище, конечно, было смешным, с этим не поспоришь, но как оно было связано с Костей, я не понимала. – А причем здесь Костя? Это какая-то пошлая история? – Совсем наоборот, – отозвался Ваня. – Наш Костик считает, что по-настоящему никогда не влюблялся. И ждет ту самую – вторую половинку. Я взглянула на Костю, тому, кажется, было неловко, еще чуть-чуть, и он покраснеет. – Я бы рассмеялась, если бы это не было так мило, – похлопала его по руке. – Кто бы мог подумать? Была уверена, что ты меняешь девушек, как перчатки. Все смущение вмиг растворилось, и вернулся нагловатый Костя. – Одно другому не мешает. – Вот как? – я уже начала жалеть, что как следует не поглумилась над ним. – Надо перепробовать всех, чтобы было с чем сравнивать? – предположила ход мужской логики. – Как по-другому я пойму, что она та самая, когда встречу ее? – Сердце подскажет? – предположила. – Ну, в это даже я не верю. – Ты какой-то циничный романтик. До музыкантов долетел только обрывок нашего разговора, потому что Артем не к месту вставил: – Да-да, наш Кит тот еще романтик. Попроси показать тату. – Татуировка? – заинтересовалась я. – Ну, сладенький, показывай. Костя не горел желанием этого делать, но все-таки расстегнул пуговицу на манжете и закатал рукав рубашки. На плече у самого сгиба локтя причудливые темные линии образовали единый рисунок – крыло. Тату выглядела так, словно ей недоставало второй половинки для симметрии. – А где второе крыло? – провела пальцами по рисунку. – Как летать с одним? – подняла на него глаза. – Пока и не летаю, Марго, – он начал обратно опускать рукав, – при каждой попытке взлететь все только падаю. – Вот ты вроде, – чуть не сказала серьезный, но вовремя спохватилась, – взрослый парень, а представления о любви и отношениях у тебя, как у девчонки. Почему? – Никто не должен быть одиноким. Не верилось, что со всей его славой, толпой поклонниц Костя мог чувствовать себя одиноким. Стало интересно, что он скрывает, какую душевную рану. Громкий и неприлично грубый возглас заставил всех обернуться и посмотреть на появившегося во дворике мужчину. В отличие от безалаберных музыкантов, носивших джинсы с рваными коленками и свободные футболки, тот выглядел солидно и презентабельно в черном костюме с подобранным в тон галстуком и в белоснежной рубашке. – Да мне пох** на твое мнение, – отчитывал он кого-то в телефонную трубку. – Засунь его себе, знаешь, куда? – он потянул за узел галстука, освобождаясь от него. – Да, угадал, именно туда! Вот бы так соображал, когда это действительно необходимо! Мужчина оборвал разговор, снял через голову надоевший галстук и уселся за стол, где мы еще недавно пировали. – Всем привет, кого не видел, – окинул взглядом компанию и остановил на мне. – Новенькая? Мне захотелось убежать и где-нибудь спрятаться. – Этой мой старший брат, – успокоил меня Костя, – Андрей. Он у нас человек деловой. – Должен же кто-то за вами, обалдуями, следить, – брат принялся за еду и вовсю уплетал жареное мясо, – и продюссировать. Твой Кит, – почему-то обратился именно ко мне, – только и делает, что бренчит на гитаре и выводит какие-то каракули на бумаге, называя это искусством, – слова брата вызывали у Кости только улыбку. Видимо, он часто предавался подобным душевным излияниям. – Он знать не знает, что такое пиар и продвижение. Это все на мне. Я один здесь работаю. – Андрюшенька-душенька, – обратился к нему Костя, как герой русских сказок, – уработался. За всех лямку тянет, бедный, – как ни странно, говорил он шутя, прощая брату грубость и перетягивание одеяла на себя. – Может, отдохнуть немножко? – Отдохнешь с вами, – пробурчал Андрей. – С одним только клипом мороки. Ну вот приспичило тебе снимать его у черта на куличках? – Это режиссерское виденье, Андрюшенька. – Знаем мы твое виденье, – мужчина снова зыркнул на меня. – Так ты Маргарита? – Тут обо мне уже пошла слава, а я и не знала. – Если хочешь узнать мое мнение, не ввязывалась бы ты во все это. Это только на обложках глянцевых журналов выглядит красиво, в жизни все по-другому. Многим приходится поступаться. Он словно спрашивал, смогу ли сделать это и я. Уже второй человек за сегодня советует мне обходить Костю стороной. Будто сама не знаю. – Не читаю журналы, – безразлично пожала плечами, чем вызвала смех сурового Андрея. – И правильно делаешь, там только и печатают о таких охламонах, как мой братишка. Его телефон зазвонил, и мужчина отошел в сторону, чуть ли не слово в слово повторяя предыдущий монолог, но уже адресованный другому человеку. Хотя они с Костей и братья, но, насколько я успела заметить, были совершенно разными. Костя был творческим началом, а Андрей – прагматичным. Но, кажется, они идеально дополняли друг друга на выбранном ими поприще: один творил, второй находил пути, как получить из этого прибыль. *** Приближался вечер и моя смена в кафе, так что, с учетом времени на обратную дорогу, пора было покидать радушную компанию. – Хватит рассиживаться, Константин, – поднялась с качелей, – вам еще везти меня домой. Музыкант снова перевоплотился в Казанову и начал со мной заигрывать: – Может, останешься на ночь? – небрежно предложил парень. Я нагнулась к самому его лицу и, надув губки, состроила из себя страдающую от разлуки с любимым. – С удовольствием, сладенький, но мамочке надо работать, чтобы купить тебе конфетку. Я выпрямилась, и меня неизвестно откуда окатило холодной водой. Успела заметить только две весело подпрыгивающие косички. Вот таким детским способом Ника решила отвадить от возлюбленного соперницу. – Вероника, тебе крышка! – завопил всегда сдержанный Ваня и пустился на поиски нашкодившей сестры. – Ох, родители тебе всыпят, когда я им все расскажу! С волос и одежды стекала вода, а Костя давился от смеха. – Ты такая сексуальная. – Заткнись, – поправляла липнувшую к телу одежду. – Ладно, – выдохнул он, – пошли в дом, найдем тебе, во что переодеться. – Надеюсь, это не будет одежда твоих бывших, – скривилась от отвращения. – Одежда твоего будущего парня подойдет? Я даже не обратила внимания на его замечание. Одела бы сейчас и мусорный мешок, только чтобы не расхаживать в неприлично прилипшей к телу одежде, которая вызывающе подчеркивала все, что должна была скрыть, в том числе кружевное белье. Черт дернул сегодня надеть его! Мы поднялись на второй этаж, Костя вручил мне одежду и, схематично объяснив, что где находится в его комнате, вышел, любезно оставив меня одну и даже не обронив по пути ни одной сальной шуточки. Сменив имидж, если можно так сказать, я выглянула в коридор в поисках Кости, но его там не оказалось. Я бродила по комнатам, заглядывая в открытые двери. Не очень вежливо, но я так и не успела осмотреть дом и теперь самостоятельно наверстывала упущенное. В одной из комнат меня привлекла яркая часть интерьера. Посередине кабинета стоял массивный стол на резных ножках, покрытый лаком, а вместо так распространенного офисного стула на колесиках стояло исполненное в таком же стиле глубокое кресло. Я оглядывалась по сторонам, медленно проводя рукой по гладкой лакированной поверхности столешницы. Стеллажи были уставлены книгами, а несколько полок почему-то занимали компьютерные диски. Пришлось склонить голову набок, чтобы прочитать написанные от руки названия: «Отрыв», «Гараж», «Летнее». – Это мамина коллекция, – Костя подошел так тихо и заговорил совершенно неожиданно, что меня передернуло. – Я же просила не подкрадываться, – толкнула ладонью его в грудь. – Почему ты каждый раз так пугаешься? – Старые привычки, – нервно передернула плечами. – Я же говорила, что мой отец был полицейским, а город у нас маленький, все друг друга знают. Попасться было бы позором, так что я до сих пор озираюсь по сторонам, когда выпиваю. Это отложилось где-то на подкорке, на уровне рефлекса. – Так ты не была пай-девочкой? – Я была самой обычной, – и вернулась к разглядыванию стеллажей. – А это коллекция чего именно? – никак не могла сообразить. Костя достал с полки диск и вертел в руках, разглядывая. Судя по улыбке, он навевал ему какие-то приятные воспоминания. – Мама снимала наши первые репетиции и выступления, – пояснил. – Она поддерживала тебя в твоих начинаниях? – пыталась представить себе его мать. – Говорила, что я «необычный мальчик», – вернул диск на место. – До сих пор не знаю, что она имела в виду. – Можно взглянуть? – с надеждой посмотрела на парня. – Там нет ничего интересного, – отнекивался, – только нелепые попытки делать вид, что мы настоящая группа. Там больше детские дурачества. – Тем более включай, – привстала на цыпочки и достала с самой верхней полки диск с названием «Отрыв», – тоже хочу оторваться. Костя выудил из ящика стола ноутбук и компакт диск характерным жужжанием завращался в дисководе. После небольшого ожидания, пока загрузится видео на экране, появился крупным планом сам Костя. Ему было лет шестнадцать-семнадцать, не больше. Голос был чуть выше, чем сейчас, а в лице все еще присутствовали детские черты. – Мам, ты нам мешаешь, – говорил он прямо в подрагивающую камеру. Женский голос за кадром смешливо ответил: – Костик, ты будешь еще благодарить меня за мой неустанный труд в качестве оператора. Когда ты станешь известным, эти записи принесут тебе миллионы. – Понятно, в кого у тебя такое чувство юмора, – заметила я. Юный Костя крикнул через плечо: – Ребята, моя корыстная мама не собирается уходить. – Да ладно, нам нужны зрители. В кадре появились те самые ребят, в которых я распознала коротышку, но такого же рыжего Диму; худого, но чуть ли не такого же высокого, как и сейчас, Артема. А коротко стриженого Ваню было не узнать. Я оторвалась от видео и обернулась к Косте: – Вы изменились, причем в лучшую сторону. – Ты еще не видела наше выступление, – сконцентрировал мое внимание на самом интересном. Я вернулась обратно к просмотру. После небольшой какофонии парни начали играть. Они выглядели так неуклюже, что я прикрывала рукой рот, делая вид, будто подпираю подбородок, чтобы Костя не видел моей улыбки, которую, как я ни боролась с собой, не могла подавить. – Текст вполне приличный, – резюмировала, когда запись закончилась. – Можешь не щадить мои чувства. – Видимо парень был весьма самокритичен. – Этот диск надо было назвать «отстой». Не люблю смотреть свои выступления. Замечаю все недостатки и ляпы и думаю, как смешно я выгляжу. В нижнем углу экрана ноутбука увидела время. Из-за желания посмеяться над неопытным Костей я задержалась больше, чем планировала. – Хватит жаловаться на свою богатую и успешную жизнь и вези меня домой. Мы спустились в гараж, где, как в дорогом автосалоне, стояли один к одному сверкающие чистотой автомобили. Парень выбрал черную неприметную машину с низкой посадкой. Я плохо разбиралась в марках и моделях, но сразу поняла, что это одна из суперкаров. – Прошу, – парень открыл мне дверь, предлагая сесть внутрь. Я опустилась на сидение, и тут же пристегнула ремень безопасности. – Не доверяешь мне? – осведомился мой водитель. Даже не стала отвечать на глупый вопрос. У этих машин запредельные скорости, и надо уметь ими управлять. Посмотрим, хорош ли и в этом Константин Соболев. Костя словно издевался надо мной, потому как гнал по трассе, словно сумасшедший. – Расслабься и получай удовольствие, – всю дорогу советовал, когда я каждый раз на крутом повороте от страха сжимала руками ремень безопасности. Прохладный ветер, с огромной скоростью врывавшийся в салон через открытое окно, бил в лицо, заставляя задыхаться. Мимо пролетали разноцветные вывески и силуэты машин. Как ни странно, в какой-то момент я расслабилась, почувствовав себя в безопасности рядом с костей, и оставшуюся дорогу любовалась видами города, свободно откинувшись в кресле. – А поцелуй? – с самоуверенной улыбкой потребовал Костя возле моего дома, когда я собиралась выйти из машины. – Я целую только незнакомых курьеров, и то за букет цветов, – хлопнула дверцей и забежала в подъезд, так любезно открытый соседом сверху. Уже будучи в своей квартире, я услышала с улицы голос Кости. – Марго! Решила урезонить этого безумца, пока он не поднял весь дом на уши. Открыла окно и, облокотившись на подоконник, высунулась наружу: – Ты не знаешь, что есть такое устройство, как телефон? И давно уже не надо кричать, как полоумный, на всю улицу, срывая голос? – Мне приятней видеть тебя лично и слушать вживую, – надрывался парень. – Как заслужить твой поцелуй? – Поцелуй не надо заслуживать, я должна сама захотеть подарить его. – И что нужно, чтобы ты захотела? – Об этом ты должен догадаться сам, – предложила сыграть в его собственную игру. Закрыла створки окна и со спокойной душой начала собираться на работу. Тогда я даже не подозревала, какая каша заварится от бездумно брошенных слов. 5 глава. Подвиги и поцелуи Воздушные шарики. Кто их не любит? Напоминают нам о детстве, не так ли? После рабочего дня вернувшись домой, я надеялась немного отдохнуть, а если повезет, то и поваляться в ванной, но на пороге собственной квартиры, запутавшись в неизвестно откуда взявшихся разноцветных ленточках, свисающих откуда-то сверху, ввалилась в коридор. Все, за что бы я ни хваталась, размахивая руками, как по волшебству разлеталось в разные стороны. Не успела я подумать, что за чертовщина творится, как уже лежала на полу и пялилась в потолок. Вернее, туда, где он должен быть, потому что все пространство над моей головой занимали разноцветные воздушные шарики, парящие в воздухе. – Чтоб тебя! – выругалась на организатора всего этого безобразия. – А-а-а-а-а-аня! – завопила, ковыряясь на полу, чтобы подняться. Подруга возникла из разноцветного облака. – Знаю-знаю, ты в восторге! – перейдя на ультразвук, заверещала она. – Чтоб тебя! – уже адресовала проклятье соседке, догадавшись, что она проходит как соучастница по делу «Свести Риту с ума». – Зачем ты ему помогаешь? – разогнала в стороны шарики там, где предположительно должна была быть дверь в мою комнату. – Съеду я от тебя! – Съезжай, – тут же предложила она, даже не попытавшись меня остановить. – Где жить будешь? – и беззлобно улыбнулась. – У Кости? – У бабушки его, – прыснула в ответ. – О, так ты с его родственниками уже познакомилась? – в своей обычной манере рассмеялась, хрюкая, Аня. – Да ладно, что ты злишься? Мило же вышло. – Ага, – обвела рукой воздушный хаос. – Ты подумала, что нам с этим делать? Так и будем бродить, как слепые котята? – Ну ни капли романтики, – осуждающе глянула на меня подруга и поплыла через шарики в сторону спальни. – Сухарь! – Тоже мне сдобная булочка! – выдала ей, надеясь, что прозвучало это, как оскорбление. Рассчитывая только на свою память, пробралась через пестрое море к окну и распахнула его. Назойливые шары как магнитом потянуло наружу, увлекая вверх под облака. Гринпис засудил бы меня, если бы застал за тем, каким образом я загрязняю окружающую среду. Ну а что оставалось? Не успела наша квартира освободиться от засилья Костиных букетов, как наполнилась воздушными шариками, что, кстати, совсем не оригинально. От музыканта я ожидала большего, нежели штампы и банальности. О чем и сообщила ему, написав сообщение: «Сладенький, за отсутствие фантазии и лень начисляю тебя пять баллов со знаком «минус». «Мы ведем счет, детка?» – почти мгновенно пришел ответ, как будто Костя только и ждал от меня весточки. «Счет твоих неудач», – жаль, не могла видеть его лица в этот момент. Телефон дзинькнул, и на экране всплыл текст: «Это мы еще посмотрим, СЛАДЕНЬКАЯ!» Кто бы мог подумать, что это была ирония? *** На следующий день в дверь позвонили, на пороге стоял курьер. Я внимательно разглядывала его, чем вызывала тревогу у паренька. Приехали! Теперь я отпугиваю людей. Благодаря стараниям Кости у меня развилась паранойя, а в глазах окружающих я теперь выгляжу, как местная сумасшедшая. Курьер вручил мне небольшую коробку, и по его лицу я поняла, что сейчас он ничего так не хочет, как побыстрей слинять отсюда, вернее, от меня. По пути в гостиную я читала приложенную к подарку карточку: Жизнь стала казаться пресной? Штампованной и неинтересной? Вот тебе волшебная таблетка, Ну как? Хватит сладости, детка? Открыла коробку и обнаружила там ряды шоколадных конфет: одни украшены различной посыпкой, на другие нанесены белым шоколадом буквы, которые были выложены в таком порядке, что составляли еще одно послание: Манящая Азартная Роскошная Гордая Аппетитная Решительная Ироничная Таинственная Алмазная – Алмазная? Что это значит? – Что-то вроде «драгоценная»? – выглянула Аня из-за плеча. Она не хуже бывалой ищейки шла на запах, только в ее случае это был шоколад. – По букве не подходило, он и заменил на похожее по смыслу, – подруга, недолго думая, «задела» мою гордость, слопав конфету с буквой «Г». «Плюс один бал, но малюсенький», — отправила смс Косте. От присланного ответа я улыбнулась: «Жадина!» На этом подарки не закончились. Все тот же паренек-курьер, которого, как выяснилось, звали Вадимом, ходивший в нашу квартиру уже чуть ли не каждый день, привез новую посылку. По сравнению со всеми предыдущими она казалось невесомой, словно пустой. Мы с Аней стояли перед загадочной коробкой, и никто из нас не решался заглянуть в нее. – Я открою, – потянулась первой подруга. – Ну не бомба же там, в конце концов. – Подожди, – остановила ее. – Мало ли, какую шутку решил устроить Костя? – Тебе разве не интересно? – решила воспользоваться моей слабостью, и я не устояла. Осторожно подняла крышку и отклонилась назад, ожидая какого-нибудь подвоха. Но ничего не произошло. Одновременно с Аней мы согнулись над коробкой, чтобы изучить ее содержимое, и неслабо стукнулись лбами. – Любопытство сгубило кошку, – цыкнув от боли, посмотрела на подругу. – Любопытство – не порок, – терла та ушибленное место. – Хоть бы шишки не было. Так что там? – кивнула Аня на причину наших несчастий. – Ничего, – постановила я, внимательно изучив ворох кусочков разноцветной бумаги. – Да не может быть! – не верила девушка и, взяв в руки коробку, хорошенько встряхнула, в воздух взмыли те самые бумажки, словно бабочки. – Это и есть бабочки, – произнесла я вслух, наблюдая, как порхают хрупкие создания. – Убери этих тварей! – взвизгнула Аня. – Это не твари, – возразила, когда на мою руку села одна из красавиц, магически завораживая меня движениями своих крыльев. – Мерзкие насекомые, – ее передернуло, – у них эти тоненькие лапки и жуткие усики. – И что мне с вами делать? – не отрывалась я от бабочки. – Смыть в унитаз, – тут же предложила подруга. – Это не мертвая золотая рыбка. – Так убей! Сделай хоть что-то! Как представлю, что буду ночью спать, а оно, – указала пальцем на беззащитную бабочку, – будет ползать по мне своими мохнатыми лапками. Вдруг в ухо заползет, – она прикрыла ладонью левое ухо, – или в нос, – так же защитила и его. – Или в рот, – предложила я вариант, посмеиваясь. Подруга восприняла все всерьез и прижала ладонь к губам, оставив на растерзание монстру нос. Рук-то всего две, пришлось делать выбор. А я пошла кормить милашек, читая подробную инструкцию по содержанию, приложенную к посылке. *** Сегодня мне снова приснился Костя, будто он поет. Но когда я открыла глаза, голос парня не смолк. Решила проверить, слышит ли еще кто-нибудь это кроме меня. Сонно переминаясь, в коридоре я наткнулась на не менее засыпанную соседку. Мы, словно два отрешенных зомби, еще не постигших истину, что счастье в мозгах, и не важно, в голове они или в желудке, столкнулись, как Титаник с айсбергом. На этот раз никто не стал возмущаться, скорей всего, потому что благодаря этому мы обе окончательно проснулись. – Ты тоже слышишь это? – потерла я злосчастный лоб, который уже во второй раз на этой неделе рисковал обзавестись приличной шишкой. Аня смотрела на меня одним глазом, жмурясь вторым то ли от боли, то ли от света утреннего солнца, что проникал в незашторенные окна. – Звон в ушах? – уточнила она. – Нет, это, – подняла указательный палец вверх, призывая прислушаться. Луч солнца золотого тьмы скрыла пелена, И между нами снова вдруг выросла стена А-а-а-а-а-а-а-а-а, ночь пройдет Наступит утро ясное, знаю, счастье…[3 - Серенада Трубадура, Слова: Ю. Энтин] – Это оттуда, – прищурила она оба глаза, глядя в сторону окна. Не сговариваясь, мы пошли к балкону и вдвоем, толкаясь и ворча, протиснулись в узкий проем. Подруга сообразила первой, что к чему, когда глянула вниз, и расплылась в улыбке: – Это к тебе, принцесса, – она развернулась и, зевая, судя по всему, отправилась дальше спать. – Твой трубадур. – Что за бред? Ты что, еще спишь? – усомнилась в том, что подруга бодрствует. Положила руки на балконные перила и перегнулась через них, ища глазами причину подобных слов Ани. – Какой трубадур? – и тут же получила ответ, наткнувшись взглядом на Костю. – Только не это! Парень с гитарой, голосящий песни под моим балконом, – страшней кошмара не могла представить. Я закрыла лицо ладонями, представив, сколько замечаний, едких усмешек или, хуже, восхищения услышу от соседей после такого представления. – А-а-а-ань, – крикнула вслед подруге, – у нас есть ведро? – Найдется, если хорошо поискать, – отозвалась она уже из своей комнаты. – А тебе зачем? – Вроде бы мартовских котов поливают водой, – произнесла себе под нос, – чтобы не орали. – Марго! – замети меня Костя и развел руки широко в стороны, приветствуя, ну или еще больше привлекая внимание местных сплетников. – С добрым утром, красавица! – закричал он, приложив руки ко рту, чтобы было еще громче. Как будто и так никто его не замечает. – Я натравлю на тебя твоих же поклонниц, – была вынуждена кричать, чтобы парень услышал, хотя не хотела привлекать к себе внимание пока немногочисленных прохожих. – Если ты сейчас же не замолчишь, я выложу в интернет твое местоположение, и скоро сотни девушек будут рвать тебя на части под моим балконом, а я буду грызть попкорн и любоваться этим зрелищем. Словно издеваясь, Костя, поворачиваясь на месте так, чтобы информация долетела до каждого уголка двора, прокричал: – Маргарита Кирова из тридцать восьмой квартиры пятнадцатого дома, это все для тебя! От возмущения я задохнулась. Хотелось ответить что-нибудь резкое, но я промолчала, понимая, что своими истеричными воплями только усугублю ситуацию и еще большего интереса со стороны окружающих. Костя же продолжал изображать из себя сумасшедшего влюбленного. Перекинув гитару за спину, он разбежался и, подпрыгнув, уцепился за металлические прутья балкона первого этажа. – Костя, – испугалась за сумасбродного парня и еще сильней перегнулась через перила, рискуя самой вывалиться наружу. – Не смей этого делать! – попросила парня, когда догадалась, что он собирается забраться ко мне, после того как тот подтянулся на руках и, преодолев первое препятствие в виде балконного ограждения, потянулся к моему. Благо, жила я на втором этаже. – Любовь не знает границ! – рассмеялся парень. Ему все происходящее казалось очень забавным. – Это ты чокнутый! – схватила музыканта за руку, чтобы он ненароком не свалился, когда тот уже стоял передо мной, но только по ту сторону перил. – Перелазь уже, – тянула его к себе, – или я умру в расцвете сил от сердечного приступа. – Какой счет? – выдохнул Костя, и я вместе с ним, когда он оказался в безопасности. – Минус сто баллов! – возмущено констатировала, усмиряя пыл парня. – За что?! – с досадой взвыл Костя. – Во-первых, ты до чертиков меня напугал, – так и держала его за руку, боясь, что он упадет, хотя тот уже давно стоял рядом со мной на балконе, – а во-вторых, почему чужая песня, а не своя? – Некоторые считают меня позером, – намекнул на меня, – не хотел давать новый повод так подумать. Конечно, старания похвальны, но парень снова выбрал легкий путь. – Все равно это не считается! Потому что никакое не достижение. Ты профессионально занимаешься музыкой, и для тебя это плевое дело, ты каждый день это делаешь. – Это ты сведешь меня в могилу! – обреченно взвыл парень, а я начала выпроваживать его из квартиры, вытолкнув с балкона в комнату. – Убирайся, хочу еще немного поспать, если удастся, – увидела его шкодливый взгляд и тут же добавила: – Нет, тебе нельзя составить мне компанию в постели, – предугадала его бестактный вопрос. Избавившись от музыканта, все же попыталась снова заснуть, но ничего не получалось, я только и думала о Косте и его безумной выходке, улыбаясь, как слабоумная. *** Я шла домой по вечерней аллее, ярко освещенной уличными фонарями. По пути мне иногда встречались прохожие, такие же, как и я, спешащие домой после трудового дня, или воркующие парочки, нашедшие пристанище на парковых скамейках. Так я дошла до того самого фонтана, неподалеку от которого выкапывала Костин «клад». Та шкатулка до сих пор стоит на полке в спальне и мозолит глаза, потому что открыть ее я так и не смогла, но все еще не оставляла надежды. Каждый вечер перед сном вертела ее в руках и подбирала код, перемещая подвижные части изделия. Я обогнула фонтан, направляясь на главную аллею, как из динамиков на столбах грянула музыка. Заводная динамичная песня звучала со всех сторон,[4 - В отличие от Марго, автор прекрасно знает название и исполнителя песни: Ellie Goulding – President.] и ко мне из темноты, пугая до чертиков, ринулась группа одинаково одетых девушек и начала танцевать. Пока я, обалдев, таращилась на них, те медленно сомкнулись вокруг меня в круг. У каждой в руке было в руке по небольшому свертку, и в определенный момент девушки все в одном порыве подались вперед, и меня осыпало красным дождем. Я поймала невесомо планирующий лоскуток. Нежный лепесток источал аромат розы. Затем последовал взмах рук, и я оказалась под зависшим на мгновение в воздухе облаком невесомой, почти прозрачной алой ткани. Потом танцовщицы накинули на меня эти длинные прозрачные ленты и начали кружить, заматывая в них. Я даже не представляла, как себя вести, и, смеясь, ждала, когда они закончат. Но зря! Когда дело было сделано, девчонки так же дружно размотали меня, резко дернув за край ткани. Конечно, кое-где она несильно резанула от натяжения, а в остальном меня просто закружило, и я чуть не упала, не успев вовремя сориентироваться, но меня кто-то подхватил, буквально забросив в новую гущу событий. Теперь я оказалась среди заводных парней. Эти герои выделывали такие номера, что в определенный момент я испугалась за собственную жизнь. Акробаты, не иначе, работая парами, с разбегу запрыгивали на скамейки и совершали кульбиты в воздухе, пролетая прямо над моей головой, постоянно заставляя меня пригибаться от страха, что они заденут меня или, хуже того, упадут. Невероятное ощущение восторга и ужаса одновременно. Но парни были мастерами своего дела – во время представления не пострадало ни одно человеческое существо. И вот, когда я благополучно избежала нескольких сердечных приступов, несколько пар рук крепко обхватили плечи, запястья, талию и щиколотки. У меня появилось плохое предчувствие. В прямом смысле этого слова, я взлетела в воздух. Секунда невесомости – и я с визгом рухнула вниз. Все те же умельцы удержали меня от болезненного, если не смертельно опасного, падения на землю. Рывком подняли и, поставив на ноги, бросились врассыпную, а я оказалась стоять лицом к лицу с Костей. – Ты! – гневно выкрикнула. Я собиралась высказать все свое возмущение по поводу того, что по его милости мне пришлось пережить, но музыкант положил руку мне на спину, прижимая ближе, и, взяв мою ладонь, закружил меня под сменившуюся мелодию. Раньше я любила танцевать. Целыми днями пропадала в студии, часами репетируя или оттачивая не получавшиеся движения. Иногда позволяла себе шалости, создавая на ходу произвольные номера. Но то было раньше. В один момент все изменилось. Странным образом куда-то ушла некая внутренняя легкость, которая позволяла полностью отдаваться действу. Движения стали казаться вымученными, а себя стала ощущать неповоротливой – я перестала получать удовольствие от того, что прежде делало меня счастливой. А когда поняла, что уже никогда не поймаю на себе его взгляд, полный гордости и любви, то навсегда оставила занятия хореографией. Он был моим главным зрителем. – Все еще считаешь, что у меня проблемы с фантазией? – вопрос Кости вырвал меня из воспоминаний. – Теперь считаю, что только с головой, – вспомнила, что рассержена на парня. – Мне кажется, или ты всегда говоришь, что думаешь? – Костя уверенно вел меня в танце. – Такая радикальная честность. – Забираю слова обратно, с фантазией у тебя все в порядке, – надо иметь богатое воображение, чтобы такое выдумать, – даже слишком. – Припомнила, как большинство отзываются о моей «радикальной честности». – Другие просто говорят, что я не умею держать язык за зубами. – А зачем это делать? – поразил меня вопросом. – Так принято, – растерялась. Не знала, шутит ли Костя или на самом деле считает, что для него законы не писаны. – Знаешь, там, правила этикета, нормы морали? – Это же скучно, – еще больше открещивался от правил. – Все правильное скучно, – печально вздохнула, невольно соглашаясь с парнем. Костя взял меня за руку, отступая: – Да ты не только красивая, но и умная. Сделал медленное вращение и снова оказалась лицом к лицу с парнем. – А ты не только позер, но еще и подхалим. Костины руки вернулись на прежние места: одна мне на спину, другая сжимала мою ладонь. – Ни одного положительного эпитета в мой адрес. – Объятия стали жестче, и между нашими телами не осталось ни миллиметра свободного пространства. – В твоих глазах я так плох? – Настоящий монстр, – улыбнулась я, отвела левую ногу назад, потом, описав ею полукруг по земле, обвила бедро Кости и отклонилась назад. – Танго? – склонился надо мной парень, коварно ухмыльнувшись. – Всегда предпочитала его вальсу, – я продолжала танцевать, а Костя подстраивался. – У тебя неплохо получается, – похвалила его. – Пришлось взять пару уроков, чтобы не ударить в грязь лицом, – сосредоточившись больше на движениях, чем на том , что говорит, выдал музыкант. – Десять баллов за старания, – начала понемногу оттаивать, не выдерживая напора его упрямства и, чего таить, очарования, но тут осознала услышанное. – Откуда ты узнал? – спросила напрямую. – О чем? – не почувствовал тот опасности. – Что я двенадцать лет занималась хореографией, – оборвала танец, отстраняясь. – У меня свои источники, – как и в прошлый раз с моим адресом, ушел он от ответа. Одно дело добыть мой адрес, но совсем другое – копаться в моем прошлом. – Костя, это мерзко! – заявила ему в лицо, вырываясь. – Что ты еще обо мне разузнал? О подробностях своей жизни люди сами рассказывают друг другу, а не наводят справки. Почему ты не можешь вести себя, как нормальный человек? Нет, всегда надо козырнуть и показать, на что ты способен! Вот поэтому я постоянно говорю тебе «нет», – я ткнула пальцем ему в грудь, – говорила и буду говорить! – вырвалась из рук парня и, громко цокая каблуками, зашагала прочь, желая скорей вернуться домой и вычеркнуть из своей жизни человека, которого я чуть было туда не впустила. Некоторым вещам просто не суждено случиться. *** Как же я была зла! Игнорировала все Костины звонки, а приходящие сообщения удаляла, даже не читая. Да, у меня были секреты, и я хотела, чтобы они таковыми и оставались. Возможно, когда-нибудь я бы доверилась парню и поделилась своими переживаниями, но теперь этому точно не бывать. Ни видеть, ни слышать Костю не хотела, поэтому запретила Ане упоминать его имя и тем более включать его песни. Я ушла в глухую оборону. Единственный человек, с которым я делилась, была мама. Она с интересом слушала рассказ про Костю и его «подвиги», но в ее лице я, как ни старалась, не находила поддержки. Каким-то незримым образом парень понравился ей заочно. – Какой милый мальчик, – словно о друге из дворовой песочницы, говорила она о Косте. – Я думала, ты будешь на моей стороне, – была готова, как в детстве, обиженно дуться на маму. – Так и есть, но мальчик, – упорно повторяла мама, – влюбился и всеми способами пытается добиться взаимности. По твоим рассказам, он красиво ухаживает. Чем ты недовольна? Он тебе не нравится? – мягко поинтересовалась, как это умеют делать только мамы. С долей понимания. – Нравится, – призналась, – очень нравится. – И тут же добавила, чтобы она не решила, что я влюблена без памяти: – Но мы такие разные. – Да, отличается его жизнь от твоей, – рассуждала она, – и что из этого? Зачем делить людей на категории? Теперь я злодей в этой истории? – Это все несерьезно, – находила я все новые оправдания. – В двадцать лет серьезно и не бывает, – делилась мама своей жизненной мудростью. – Редкость сразу найти того, с кем будешь счастлив и проведешь всю жизнь. К тому же с твоим отцом у меня тоже не было ничего общего, – упоминание папы смягчило меня, и я с улыбкой слушала мамин рассказ. – У нас маленький город, и мы росли чуть ли не в одном дворе, но я даже не подозревала о его существовании. Я была домашней девочкой и прилежной ученицей, а он, как я потом узнала, гроза района. – Это папа-то? – удивилась я. – Да, – подтвердила она, – твой добродушный и заботливый отец был в юности сорванцом. – И как же ты разглядела его? – стало любопытно, каким образом пересеклись пути «домашней девочка» и «грозы района». – Это все он, – «обвинила» во всем отца. – Первым подошел познакомиться, потом стал ухаживать, и я влюбилась. – Она замолчала, видимо предаваясь воспоминаниям, а потом заключила: – Так что не суди людей так сразу. Я и не судила, только пыталась разобраться. Настойчивость Кости настораживала. Вдруг все это игра? Желание привнести что-то новое в свою пресыщенную жизнь? – А если он разобьет мне сердце? – озвучила свой самый большой страх. Мама тяжело вздохнула, раздумывая, сказать ли мне, что думала на самом деле. – Если это действительно любовь, – небольшая заминка и выдох, – то непременно разобьет. От ее слов стало грустно. Она была наглядным примером того, как от любви разбивается сердца. – Как по мне, желать такое дочери, мягко говоря, негуманно, – разбавила я молчание веселым замечанием. В трубке зазвенел такой любимый и родной смех. Правда, теперь он звучал не так, как прежде. Из него ушла прежняя безмятежность, и я боялась, что больше она не вернется. Режущий уши свист заставил отодвинуть телефон в сторону. Мама тревожно затараторила что-то про чайник, и что она про него совсем забыла, и, не дай бог, пожар. Мне пришлось отпустить ее сражаться со свистящим монстром. Без родных я всегда ощущала себя одинокой. Сейчас моей семьей была Аня. Из соседки она давно превратилась в подругу. Я наблюдала, как она смотрит телевизор, сидя на диване, и громко хрустит попкорном из большой миски у себя на коленях. Спрашивается, зачем торчать перед теликом, когда у тебя столько возможностей? С папиными деньгами она могла бы весь мир объехать или поступить учиться в лучшие учебные заведения, но она не желала покидать насиженные места и поступила в местный институт. Только иногда мне казалось, что ходила она туда от скуки, чтобы развлечься и поболтать с одногруппниками. – Ритка! Костю показывают! – позвала она, уставившись на экран, как зачарованная. Намеревалась проигнорировать ее и заняться чем-нибудь полезным, например, помыть посуду, но любопытство взяло верх. Мне стало интересно, как Костя ведет себя с другими, какой у него образ в шоу-бизнесе. Фальшивка он или настоящий? Не привлекая внимание Ани, я села на подлокотник дивана. Это было типичное шоу по одному из музыкальных каналов. Ведущий что-то без конца говорил, при этом успевал выдавать остроты и засыпать гостей вопросами. Костя выглядел уставшим и рассеяно бросал ответные реплики. Аня перестала жевать и уставилась на меня. – Вот что ты делаешь с парнем? – в голосе соседки услышала осуждение. – И не жалко? – Сам виноват, – повела себя не лучше обиженного ребенка. Для удобства сползла с подлокотника на диванную подушку и вернулась к просмотру ток-шоу. Костя в очередной раз пропустил вопрос, задумавшись, и ведущего, лощеного мужчину многим старше его, это начинало раздражать – своей вялостью музыкант мог запороть ему передачу. – Константин, не могу не отметить, что с последней нашей встречи Вы сильно изменились: неразговорчивы и витаете в облаках, – ведущий искусно изображал тревогу за музыканта. – Напряженный график работы, – отшутился Костя. – Не юлите, на лицо все признаки влюбленности, – подзадоривал мужчина зрительный зал. – Признавайтесь, кто украл ваше сердце. Сидящие рядом парни из группы согласно закивали, подтверждая его слова, и дружески похлопывали друга по плечу. – Ну, так расскажете? – сверлил ведущий взглядом Костю, предчувствую небывалый взлет рейтинга. – Нам же интересно, – обратился к зрительному залу. – Правда же? – и народ радостно заголосил. – Никаких подробностей рассказывать не буду, – выдохнув, сдался Костя, – но от совета не откажусь. – Хорошо, – согласился тот. – Устроим опрос среди зрителей в зале, – посмотрел в камеру, – и телезрителей. Звоните по номеру, указанному внизу экрана, если у вас найдется совет для нашего героя, или просто делитесь своим мнением, – снова повернулся к Косте. – Что вас беспокоит? – заговорил не хуже заправского психиатра. – Предположим, есть девушка, – начал рассказывать Костя, – непреступная. Она вам нравится, но вы никак не можете найти к ней подход. Что бы ни делали, все мимо, или даже вы ненароком выводите ее из себя и сами рушите все едва налаженные мосты к ней. – Это он про тебя! – невнятно произнесла Аня, активно набивая рот попкорном. – Ну точно про тебя! Я до последнего надеялась, что она ошибается, и Костя просто не мог на всю страну обсуждать наши отношения. Хотя какие, к черту, отношения?! Он просто валяет дурака, а я позволяю ему это делать. Идиотка! – Не верю! – рассмеялся дурацкий ведущий. Он начинал раздражать своей не сходящей с лица улыбкой. Создавалось ощущение, что он так и спит. – Не верю, что для кумиров миллионов нет недоступных женщин. Неужели ваша популярность не сыграла вам на руку? Костя ни чуть не смутился тем, что его практически назвали Казановой, и все девушки страны вожделеют его. – В том и дело, что на этот раз она обернулась против меня, – продолжал откровенничать, а меня злить все больше и больше. – Эта девушка вообще необычная, – на лице парня появилась мечтательная улыбка, – считает, что у меня культ. Я подскочила с дивана, как ошпаренная. Теперь не осталось сомнений, что он говорит обо мне. – Ты и правда ему такое выдала? – улыбалась Аня, как ненормальная. – Ну ты даешь! – Я его убью! – кинулась к телефону, уже не слушая, о чем там дальше распинается Костя. – Гад! Гад! Гад! – повторяла, пока набирала номер с экрана телевизора. Я тоже умею играть в эту игру. Если Костя хочет поговорить, значит, поговорим! – У нас звонок в студию, – заявил ведущий шоу, когда я дозвонилась и меня попросили оставаться на линии. – Да, мы вас слушаем, – словно эхо услышала голос из трубки и телевизора. – Представьтесь, как вас зовут? – Здравствуйте, меня зовут Маргарита, – и чтобы Костя точно узнал меня, ведь телефоны и прочая аппаратура, к которой подключена громкая связь в студии, искажают голос, добавила: – но друзья зовут меня Марго. – Каково ваше мнение, Марго? – полюбопытствовал мужчина. И я не собиралась скромничать и собиралась поведать обо всем, что думаю обо всей этой несуразной ситуации. – Можно разными способами добиваться женщины, но дело в том, что чтобы он ни делал, если он не вызывает у нее никаких чувств, эмоций, все бесполезно. Он может совершить все двенадцать подвигов Геракла, а результат будет нулевым. Женщину нельзя заставить или принудить к чему-либо, если она этого не хочет. Не зря же существует неразделенная, безответная любовь. – Спасибо за мнение, – ведущий хотел уже убрать меня из эфира, но Костя ему помешал. – Подождите, у меня вопрос к Марго, – мужчина кивнул, дав ему добро. Не сомневалась, музыкант меня узнал. – А что нужно сделать, чтобы женщина простила обиду? – Женщины каждый раз прощают, но никогда ничего не забывают, – открыла простую истину. – И почему вы с такими личными вопросами пришли на телевидение? – все больше злилась и напирала на парня. – Зачем эта показуха? Вы не подумали, что чувствует та девушка, о которой вы рассказываете? Думаете, она обрадуется? Что-то подозревающий и начинающий нервничать ведущий снова порывался прекратить беседу со мной, но Костя дал отмашку рукой, и тот беспомощно притих. – Я даже не задумывался над этим, – признался Костя, – для меня это норма. Странное понятие нормы – выворачивать свою душу наизнанку перед миллионами. – А как же неприкосновенность личной жизни? – пытала парня. – Я не лжец, вор или мошенник, – развел руками, – мне нечего скрывать. Совершенно этого не понимала. Мы с костей друг друга не понимали. Как можно так жить, полностью выставляя себя на обозрение? Зачем делать себя таким уязвимым? – Мне больше нечего сказать, – сдалась, не знаю, как еще достучаться до музыканта. – Прощайте, Константин. Я отключила телефон, а затем и телевизор. – И что теперь? – Аня испуганно смотрела на меня, даже перестала жевать. – Тебе придется перестать слушать группу «Адамас», – последняя надежда на то, что между мной и Костей что-то может быть, окончательно растаяла. *** Я ворочалась с одного бока на другой. Несмотря на позднее время, мне не спалось. Кто-то считает барашков, пытаясь заснуть, а я загибала пальцы, перечисляя все отрицательные качества Кости, но ладонь так и оставалась раскрытой – никак не могла припомнить ни одного. Не может же он быть человеком без недостатков? Такого не бывает. Только если… НЕТ! Звонок в дверь спас меня, не давая погрузиться в эти до чертиков пугающие размышления. – Иди открывай, – услышала стук в стенку от соседки после еще нескольких безответных трелей. – Почему я? – ужасно устала после сегодняшней смены в кафе. – Я уже сплю! – громко заявила, намекая, что не собираюсь вставать. – Потому что это Костя! – глухо звучал голос Ани. – С чего ты взяла?– в отличие от подруги я не думала, что весь мир вращается вокруг него. – Да потому что я экстрасенс! – еще сильнее, видимо кулаком, ударила соседка в стену. Она не меньше меня хотела выспаться, а настойчивый парень все трезвонил в дверь. – Поговори с ним, а то прокляну! – Тоже мне черная ведьма нашлась. Пришлось выбраться из-под одеяла и идти встречать незваного гостя, вернее, выпроваживать. – Или приворожу тебя к Соболеву! – продолжала ворчать разозленная подруга. – Будешь умирать от любви к нему! Пустые угрозы. Парень сам, без чьей-либо помощи, приворожил меня к себе. Распахнула входную дверь и на пороге, как и ожидалось, стоял Костя. Выглядел он понурым. Наверное, это, как он сам сказал, из-за напряженного графика работы. – Значит, все бесполезно? – он обошелся без банальных приветствий. – Просто не судьба? – Не верю в судьбу, – повела плечами от холода, покинув теплую постель. – Если твое сердце глухо к моему, – совсем безнадежно заговорил, – и в душе пустота, то я сдаюсь. Я попытался, но не вышло, – сделал шаг назад, – больше не буду тебе надоедать, – еще один. – Прощай, Марго, – развернулся, и устало побрел по ступенькам. Понимала, что это игра, хитрый ход с его стороны: Костя подразнил меня конфеткой, а потом демонстративно забрал, рассчитывая, что, потеряв, я оценю по достоинству то, что имела, а потом сдамся и признаюсь, что парень запал мне в душу. Но страх, что это по-настоящему, и что Костя, возможно, навсегда уйдет из моей жизни, не дал мне отпустить музыканта. – Зачем ты устроил это представление в студии? – крикнула ему вслед, заставив остановиться. – Для забавы? – А зачем я тогда спросил твое имя? – в мгновение ока он оказался передо мной, как будто был готов в любой момент возвратиться. – Пришел в кафе, где ты работаешь? – теперь наступал. – Предложил сняться в клипе? Ломал голову над подарками и сюрпризами для тебя? Зачем? На все это один ответ. Ты безумно, умопомрачительно, невероятно, невозможно, бесповоротно, нестерпимо, – перечислял он, а я изнемогала в ожидании. – Хватит игр! – …мне нравишься, – закончил Костя. Ну почему эта фраза перечеркивает все его косяки? Нельзя быть такой слабой, и сдаваться после пары слов. Это неправильно. Неразумно. Похоже на… Я молчала, не зная как поступить. – Ты что-то хочешь мне сказать, Марго? – подталкивал меня к признаниям. Снова играл. – Да, Кит, – я положила руки ему на грудь, разглаживая несуществующие складки на рубашке. – Ты – подлый манипулятор. – Целуй уже, малышка, – коварно подначивал, но я не спешила делать это, и как могла, тянула время. – Ты же хочешь это, – шептал, как чертенок, склоняя к греху, – всего один шажок с твоей стороны, и я покрою поцелуями все твое тело… медленно… нежно… – Ненавижу тебя, – жалобно простонала, опьяненная его словами. Как же я хотела получить от него все то, что он предлагал. – Тебе же понравилось в прошлый раз. Ты ведь хочешь ощутить это вновь? Он пустил вход козырь, вероломно воскресив в моей памяти тот момент первого нашего поцелуя и все те эмоции, что тот вызвал. Я больше не могла сопротивляться парню и бороться с собой, и поцеловала его. Костя никак не отреагировал, он до сих пор ждал первых шагов от меня. Новое прикосновение – и его губы изогнулись в улыбку. – Так-то лучше, детка, – прошептал Костя, и его руки легли на мою спину. Ладони медленно путешествовали от поясницы до самых плеч, словно рисуя невидимые узоры, вызывая желание изгибаться, как ласкающаяся кошка. Я закрывала глаза от удовольствия и трепета каждый раз, когда кончики его пальцев, точно как те самые подаренные им бабочки, порхали по моей шее. Поистине, он был музыкантом, а я – инструментом в его руках, который отзывался на каждое прикосновение. И существовало одно лишь отличие: зарождалась не мелодия, а… Любовь? Эта мысль, даже само слово, испугали меня, я оттолкнула Костю и захлопнула дверь, оставив парня за порогом. В голове и душе разразился настоящий кавардак. Рука так и осталась сжимать дверную ручку. – Так теперь ты говоришь мне «да»? – послышалось за дверью после недолгой паузы. – Ты простила меня? – Нет! – Все еще согласна сниматься в клипе? – Да. – А еще один поцелуй? – Нет! – А в щеку? – Нет. – Крепкие объятия? – пытал Костя счастье. Как и в жизни, сейчас мы стояли по разные стороны: он – на сцене, с головой уходя в творчество, а я – среди четырех стен обыденности, но, тем не менее, удовлетворяющей мои запросы. Я была счастлива тем, что имела, и не тянулась туда, откуда потом будет больно падать. – Марго? – позвал Костя, когда я была уверена, что он уже давно ушел, и только я одна стою, опершись плечом о дверь. Сомневалась, отвечать ли или пусть думает, что отправилась спать. – Да? – неуверенно отозвалась. – Можно я кое-что тебе прочитаю? – осторожно спросил он. – На этот раз из своего. – Прямо сейчас? – Когда слова просятся, их нельзя умалчивать. – Тогда не умалчивай, – приложила ладонь к холодному металлу двери, желая таким глупым способом быть как можно ближе к парню. Почти друзья в лучах заката, Почти любовники в ночи. Почти близки. И без возврата, Мы одиноки, хоть кричи! Проводим небо, что темнеет… С истомой встретим мы рассвет! Тепло лучей любовью греет, Но сердце дико шепчет: «Нет!» Волненья сгинут. Нет признаний! Мы не почувствуем тоски… Как отпустить? Грош – обещанья! Сжимают пальцы, как тиски. Сломали судьбы без возврата, Сгубили души. Как вода Не выпускали из захвата, Пока не прозвучало: «Да!» Решил кто первым? Нет. Не важно. Кто сдался? Ты? А может я? Итог плачевен – знает каждый Нам одиночество – судья. И вновь рассвет встречаем серый, И снова слышится: «Почти…» Но есть надежда. Ты не первый… Смогу путь к сердцу я найти.[5 - Автор: Дора Коуст] 6 глава. Тиран и бесконечная вселенная Доставала из шкафа вещи и аккуратно складывала их в чемодан, Аня так же методично выкидывала их оттуда, разбрасывая по комнате. – Ну что это? – осматривала она свою новую жертву в виде теплой спортивной кофты на молнии. – В этом ты никогда не соблазнишь мужчину, – она подошла к комоду и, отодвинув ящик с нижним бельем, бесцеремонно принялась там рыться. Это было уже слишком. – Может, хватит? – возмутилась. – Я не собираюсь никого соблазнять, я еду работать. – Называй как хочешь, – отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. Так и не найдя того, что хотела, в моих вещах, она обреченно вздохнула: – Ладно, подруга тебя выручит, – заговорила о себе в третьем лице, чем пугала меня. Аня вышла из комнаты, а вернулась уже с охапкой кружев и тесемок. – Вот! – гордо заявила она, свалив все это кучей на кровать. – Пару дней назад прикупила. Правда, не знаю зачем, мне-то они сейчас без надобности – соблазнять пока некого. А тебе – то, что надо. – Она выбрала из всего этого безобразия нечто, совершенно не подходившее под мое понимание белья. – Мужики от этого слюни пускают. – Ты уверена, что говоришь о мужчинах, а не о собаке Павлова? Аня скривилась. – Ха-ха! Все тебе шуточки. Думаешь, долго Костя будет на это вестись? Мужики могут говорить и делать что угодно, но в итоге они хотят получить только одно. – Любовь? – предположила я, пряча улыбку. – И что он в тебе нашел? – покачала она головой и, собрав свои щедрые подарки, плюхнула их ко мне в чемодан. – Нет уж, спасибо, – начала выгребать белье обратно, а подруга упорно впихивала его мне в руки. – Нет уж, возьми! – настаивала. Мы толкались и не давали друг другу дотянуться до чемодана. – Дура! – разозлилась Аня и бросила прямо мне в лицо кружевные трусики. – Озабоченная! – запустила в нее первым, что попалось. – Вот это да! – мы обе обернулись на голос. В дверях стоял Олег, снимая с головы только что запущенный мной снаряд – вторую часть комплекта, который угодил прямо в парня. – Девочки, надеюсь, вы деретесь из-за меня, – осмотрел деталь женского гардероба, – и по причине того, что решаете, кто это наденет. – Дай сюда! – Аня выхватила у него из рук свою покупку. – Так это твое? – проводил парень ее сальным взглядом. – А я не подозревал, что ты такая горячая штучка. – Еще какая! – у нее был такой вид, будто она гордилась этим. – Только не для тебя, – поспешила отметить. Олег не воспринимал ее слова всерьез и продолжал посмеиваться. – Не будешь так добра, не просветишь, для кого же? – Для сильного, умного, уверенного, – начала перечислять она, загибая пальцы. – Ты слишком много читаешь женских романов, – прервал ее парень, предчувствуя, что этот список достоинств может оказаться бесконечным. Аня приготовилась отстаивать свое мнение, воинственно упершись руками в бока. – По-твоему, сказки только в книгах? В жизни их не бывает? – Она указала на меня: – Вот наглядный пример: Принц и Золушка. – Никакая я не Золушка! – почему-то опровергать то, что Костя – принц, не стала. Но меня все равно никто не слушал, начинался нешуточный спор. – Только наша Золушка станцует на граблях, разбив себе лоб, и останется ни с чем, – рисовал нерадостную картину Олег. – Как это ни с чем? – эмоции подруги начали бить через край. – Даже если это ненадолго, у них останутся приятные воспоминания. – Или неприятные. – Ну прям уж! – напирала Аня на Олега, и казалось, еще чуть-чуть, и они упрутся лбами, как два барана. – Может, они поженятся! Или она станет матерью его детей! – Это ты уже загнула! – обалдела я от ее фантазий. – Серьезно, завязывай читать любовные романы, – посоветовал Олег, решив первым прекратить этот дурацкий никому ненужный спор. – Да ну вас! – Аня швырнула белье в чемодан и обиженно вышла из комнаты. Олег вопросительно взглянул на меня, я пожала плечами. – Так где будут съемки клипа? – поинтересовался он, растянувшись на моей кровати, с которой я только что убрала разбросанные вещи. – В Нууке. Олега слегка перекосило. Его познания в географии были не столь хороши, чтобы без труда назвать страну, где находился этот город. Как, впрочем, и мои. – У меня была такая же реакция, – потом пояснила ломавшему голову другу: – Это в Гренландии. – На кой ему в Гренландию? – Ты меня спрашиваешь? – я аккуратно складывала у себя на коленях одежду, прежде чем отправить ее в чемодан. – Костя позвонил, сказал паковать больше теплых вещей, потом спросил про визу, и тут я узнала, куда именно мы отправляемся. Вылет был назначен на вечер пятницы. Пробыть в Нууке мы должны были все выходные, а по возвращении предстояло отснять отдельные сцены в студии. Мне пришлось взять отгул у Дэна на эти дни. Признаться, я была рада отдохнуть от бесконечного мелькания подносов, тарелок и лиц. К тому же Костя обещал, что за неполные пять дней, что продлятся съемки, я получу много больше, чем за весь летний сезон работы в пиццерии. Я была настроена поработать. – Рит? – позвал Олег, несколько минут наблюдая за мной молча. – А что ты делаешь? Если это была шутка, то я не поняла ее, и ответила совершенно серьезно: – Собираюсь в поездку, – застегнула молнию по периметру чемодана и довольно похлопала по нему. – Это совсем на тебя не похоже. Раньше бы ты просто сгребла все с полки прямиком в первую попавшуюся сумку, даже не задумываясь о том, как будет выглядеть одежда после этого. Это правда, я никогда не была аккуратисткой, но и неряхой назвать себя не могла. – Ну и что? Люди меняются, это естественно, иначе я бы до сих пор предпочитала на завтрак карамельки и ходила увешанная фенечками из бисера. Друг задумчиво смотрел на меня. – Нет, тут причина в чем-то другом, или ком-то, – предположил. – Ты и правда считаешь Костю принцем, и чтобы дотянуться до него, пытаешься стать безупречной принцессой. – У тебя паранойя, я всего лишь сложила вещи. И он не безупречный. – Можешь не отпираться, мне и так все ясно, – Олег постучал кулаком по стене у себя над головой. – Анют, а наша Ритка по уши влюбилась! – Я давно знаю об этом, – прилетело из-за стены. – А сама Рита в курсе? Олег оценивающе осмотрел меня. – Подозревает, но не уверена. Еще один экстрасенс нашелся, их дуэту пора открывать магический салон. Даже спорить с ними не стала, им бы только глумиться надо мной. Вся эта история с Костей для них лишь повод повеселиться. Олег поднялся с постели, сел и сделал серьезное лицо. – Ты уже взрослая, так что настало время нам поговорить о том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине. Так и знала, что без его грязных шуточек не обойтись. – Почему все думают, что я обязательно должна переспать с Костей? После стука в стену последовал громкий возглас Ани: – Потому что он – красавчик! *** За окном иллюминатора не было ничего интересного – непроглядная ночь, заснуть никак не получалось. Я повернулась к сидящему рядом Косте и, положив под щеку ладони, как подушку, наблюдала за ним. Он все это время неустанно работал за ноутбуком. Не знаю, вел ли он бестолковые переписки в соцсетях или был поглощен деталями своего кинематографического творения. – Костя? – хотела спросить об этом, но музыкант, не отрываясь от экрана, молча поднял вверх указательный палец. Я замолчала, но парень не собирался ничего объяснять, продолжая стучать по клавиатуре. – Когда он так увлечен, его лучше не трогать, – зашептал Иван с соседнего кресла, чуть наклонившись ко мне. – С ним все равно бесполезно говорить в такие моменты, он ничего не слышит и полностью уходит в себя. Я скользнула по Косте взглядом – он действительно не обращал на меня никакого внимания. – И часто с ним такое? – повернулась обратно к Ване. – Постоянно, – откинулся в кресле парень, натягивая на голову наушники. Мне открывались новые грани в Косте. Интересно, что еще я узнаю о нем за эти выходные? Спустя несколько часов полета я проснулась, даже не помня, как отключилась. В салоне был приглушен свет, и все пассажиры спали. Подсвечивалось место у иллюминатора в хвосте самолета. В проходе то и дело возникала рука, вращающая между пальцев карандаш или что-то на него похожее. Я посмотрела поверх спинок кресел, встав коленями на свое: Костя закинул ноги на откидной столик и смотрел в черноту иллюминатора. Что он мог там разглядеть сейчас? Одной рукой он играл с карандашом, другой держал небольшой блокнот, которым постукивал о колени какой-то ритм. Иногда он замирал и принимался что-то записывать. Долго писал, потом нещадно зачеркивал и снова возвращался к прежнему занятию. Вспомнив совет Вани, я не стала докучать музыканту вопросами и, найдя более-менее удобное положение, снова заснула. Я потянулась в уже надоевшем кресле и из любопытства выглянула в проход. Постоянно маячившей руки больше не было, поэтому я снова забралась с ногами на кресло, но Костю все равно не видела. Прошлась до его места и застала того спящим. Ноги так и остались лежать на столике, а головой Костя привалился к иллюминатору, предварительно подложив подушку. Почему во сне все выглядят такими милыми и беззащитными? Мое внимание привлек тот самый блокнот на коленях музыканта. Осторожно вытащила его из-под руки парня. Листая страницы, находила бесконечные нотные записи и текст, записанный в столбцы. Некоторые слова были обведены несметное количество раз, другие зачеркнуты чуть ли не до дыр. Все это сопровождалось странными пометками на полях: вопросительные знаки; крестики, так же как и слова, жирно обведенные; даже наткнулась на пару смайликов. А последняя запись заставила меня улыбнуться. Словно влюбленный школьник, Костя своим красивым почерком аккуратно вывел мое имя. И почему люди от любви глупеют? Устроившись в свободном кресле напротив, я начала выводить тонкие линии на белоснежной бумаге, которые со временем приняли очертания спящего Кости. Он начал ворочаться, пробуждаясь, и я усердней заработала, чтобы успеть запечатлеть все детали. – Что ты делаешь? – хриплым голосом поинтересовался музыкант, заметив меня. – Рисую, – спокойно ответила, не отрывая взгляд от бумаги. В отличие от Кости, я могла делать несколько дел одновременно. Конечно, не Юлий Цезарь, но все же. – Ты умеешь рисовать? – задал парень глупый вопрос, но я списала это на то, что он еще был полусонным. – Если ты не забыл, – говорила, не отрывала ни взгляд, ни руки от блокнота, – я архитектор и должна уметь изобразить то, что планирую построить. – Я думал, – потер глаза, – это все уже делают на компьютере. – И на компьютере тоже, – подтвердила, – но так, – помахала в воздухе карандашом, – как-то естественней, настоящей, живее. Костя заметно повеселел. – Так естественней, настоящей или живее? Я ошиблась, соображал он хорошо, раз шутил. – А ты глуповат, недалек или скудного ума? – ответила вопросом на вопрос. Костино лицо озарила задорная улыбка. – Обожаю тебя, детка. – Он убрал ноги со столика и понемногу начал приходить в себя, разминая тело незамысловатыми движениями. – Можно посмотреть? – кивнул на блокнот у меня в руках. – Это только набросок, – заранее оправдалась. Я обладала механическими навыками рисования, а художник должен обладать, помимо всего прочего, талантом. Но я немного расслабилась, когда увидела, как один уголок губ парня чуть приподнялся, обещая улыбку. – А подпись автора? – протянул обратно рисунок. Очередное дурачество, но я приняла блокнот и занесла руку над бумагой, намереваясь оставить свое имя, как обычно делала со всеми институтскими работами, но в последний момент передумала и вывела совершенно другую надпись: От Марго с любовью. Я была уверена, что Костя начнет шутить, довольно ухмыляясь, но он сказал лишь одно: – Спасибо. Прозвучало объявление о скорой посадке, и нам пришлось вернуться каждому на свое место. Но я еще долго не могла выкинуть из головы Костин «спасибо» и взгляд, когда он это произнес. На трапе меня чуть не сбил с ног ледяной ветер. Несмотря на лето, погода в Нууке в это время года была по-зимнему холодной. У не презентабельного вида аэропорта нас уже ждала машина, и в течение всей поездки я разглядывала мелькающую за окном местность. Редко встречался другой транспорт, разве что с такими же туристами, как и мы, иногда велосипедисты, и все чаще люди, прогуливающиеся на своих двоих. Нуук был тихим провинциальным городком без особых достопримечательностей, отгороженный от мира с одной стороны серыми, практически лишенными растительности горами, с другой – величественным океаном, в котором у самых берегов дрейфовали белесые айсберги. Всего двадцать минут на машине – и мы оказались в гостинице, чему я была безумно рада. Предвкушала, как немного отлежусь на мягкой кровати после многочасового перелета, но у Кости оказались свои планы. Пока музыканты и съемочная группа не разошлись по своим номерам, парень громко объявил на весь холл: – У вас час на все про все, и мы выдвигаемся на съемки! Работаем быстро, четко и слаженно. Каждый выполняет только свои обязанности, и никто, Оля, – посмотрел он невысокую девушку с забавными кудряшками, похожими на пружинки, – не строит из себя Мать Терезу и не кидается помогать нерасторопным, что не справляются со своими, – под его строгим взглядом та затравленно кивнула. Костя преображался на глазах. Теперь он все больше напоминал своего нервного и всем недовольного брата. Куда делся бесшабашный улыбчивый парень? Притихнув, я не лезла на рожон и отправилась на поиски своего номера. Но долго побыть в одиночестве мне не удалось – раздался стук в дверь, и звонкий девичий голос попросил разрешения войти. – Уже? – расстроенно осмотрела ту самую Олю, которая ввалилась ко мне в номер, держа в руках чехлы с одеждой, сундучки грима и прочие атрибуты, необходимые для создания из меня модели. – Константин Львович не любит, когда мы выбиваемся из графика, – одним движением она разложила свой саквояж, превратив комнату в самый настоящий салон красоты, хотя в моем случае – художественную мастерскую. Константин Львович? Меня удивило такое обращение, но, возможно, девушка просто придерживалась деловой формы общения с работодателем. Как у них, оказывается, все строго. Я-то думала, что на съемках будет царить та же непринужденная атмосфера, что в повседневной жизни музыкантов. Следующим моим открытием стало то, что сниматься мне придется в тонком шифоновом платье. Нет, оно было приличным, но я не представляла, как продержусь в нем на улице при такой низкой температуре. – А еще что-нибудь будет помимо этого? – с надеждой посмотрела на «кудряшку», как я окрестила Олю. – Не бойся, – успокаивала меня девушка, видимо, за время работы с музыкантами успевшая повидать многое, – в перерывах между съемками ты сможешь отогреваться в машине с горячим чаем. Это утешало, но что я буду делать в оставшееся время? Поспорить, что ли, с режиссером? Или это чревато? Я боялась подходить к Косте, простите, к Константину Львовичу, с претензиями. Оля оказалась веселой и разговорчивой. После получаса общения я поняла, почему Костя сделал акцент именно на ней. За все время, что она наносила мне макияж и делала укладку, заботилась, чтобы мне было удобно, и я не ощущала дискомфорта от процесса. Не сомневалась, что Оля – добрая душа, так же отзывчиво приходила на помощь каждому сирому и обездоленному и, конечно же, своим коллегам, естественно, отодвигая на второй план собственные дела. – Ты давно работаешь с «Адамас»? – по просьбе самой девушки, мы перешли на «ты». – Два года, – одним движением щипцов она сделала из моего непослушного локона идеальную спираль. – Наверное, успела всех хорошо узнать, – осторожно подбиралась к волнующему меня вопросу. – Достаточно, – она проявляла малый интерес к беседе, поглощенная работой. – У Кости были связи с фанатками? – спросила в лоб. – А серьезные отношения с девушками? – Вау! – Оля была удивлена моим напором и полным отсутствием скромности. – Таких подробностей я не знаю, – уклончиво говорила она, – но при мне была одна мегера, с которой он встречался около полугода. – Почему мегера? – резко развернулась к девушке лицом, а она так крепко держала мои волосы, что я даже вскрикнула от боли. – Прости, – поспешила Оля извиниться, хотя я сама была виновата. – Ничего страшного, – отмахнулась. – Так что там с мегерой, то есть девушкой Кости? – Она вела себя со всеми так, как будто они пыль у ее ног, – маленький носик девушки поморщился, одним своим видом выражая отношение к данной особе, – считала себя лучше других. – Не думала, что ему нравятся такие девушки, – сомневалась, верить ли Оле. Или я плохо знаю Костю? – Ему и не нравятся, просто она хорошо притворялась. Я даже прониклась сочувствием к парню. Значит, не так хороша и красива жизнь медийных людей, как всем думается. Разочарования, особенно в любви, опасны, они делают нас закрытыми и недоверчивыми. Несмотря на это, Костя выглядел веселым и жизнерадостным. Или это только кажется? Больше я ни о чем не стала расспрашивать Олю, переваривая уже полученную информацию. *** Съемки проходили на открытом пространстве, представляющем собой белоснежные поля и глыбы льда в соседстве с океаном, казавшимся на фоне всего этого черным. Молча я терпела холод, неудобства и грубые, порой злые окрики Кости. Такое же поведение он позволял себе в отношении всех работников и даже друзей-музыкантов. Как ни странно, никто ему и слова поперек не говорил и без возражений и споров исполнял все его указания. Я уже начала подозревать Костю в самодурстве и пренебрежении к людям, но тот в очередной раз удивил меня. Он забраковывал чуть ли не каждый дубль: то ему не нравилось, как смотрелся кадр на экране, то не устраивал ракурс, то придирался к каждому моему движению. Еще совсем немного времени, и я бы начала сомневаться в том, правильно ли дышу. – Нет, меня не устраивает такой вариант, – повторял Костя, споря с оператором, высоким мужчиной средних лет. Несмотря на приличную разницу в возрасте, эти двое разговаривали, словно были ровесниками. – Либо делаем так, как я это вижу, – настаивал музыкант, – либо не делаем вообще! – Не пойму, что тебе не нравится, – мужчина следил за изображением на экране и вопросительно посматривал на Костю, – картинка отличная. Поверь, лучше не будет, угол обзора не тот. – Значит, поменяем его, – заявил парень. – Мы уже испробовали все возможные ракурсы. Других точек для съемки просто не осталось. Костя в очередной раз оглядел пустынную местность, взял маленькую переносную камеру, напоминающую профессиональный цифровой фотоаппарат, и направился к единственному неисследованному участку – ледяной глыбе, словно выросшей откуда-то из-под земли, вернее, изо льдов. – Ты совсем ох***, твою мать! – Чувак, нех** туда лезть! Но он не слушал возражения своих коллег и друзей, тем более о том, что это опасно и необходимо специальное оборудование, и стоял на своем. И вот, наблюдая, как музыкант возвышается над ледяным океаном, довольно глядя в камеру, не замечая ничего вокруг и пренебрегая безопасностью, улыбается, потому что нашел то, что искал – свой идеальный кадр, я поняла, что он не преувеличивал значение музыки в своей жизни. Он был одержим ей и готов пойти на все ради воплощения задуманного. В конце рабочего дня, возвращаясь на машине в гостиницу, я куталась в пуховую куртку, но никак не могла согреться. Каждый пассажир просил водителя увеличить обогрев в салоне, но теплей все равно не становилось. Просто мы все так замерзли после нескольких часов на холоде, что превратились в ледышки со стучащими зубами, и пытались отогреться всеми возможными способами: кто-то растирал руки и дышал на ладони, кто-то обнимался с горячим стаканчиком с чаем из термоса. – Марго, ты в порядке? – впервые за все это время Костя обратил на меня внимание и вообще вспомнил о моем существовании. – Замерзла? – Нет, – сухо отрезала и отстранилась, когда он хотел обнять меня. – Я понимаю, ты устала, – снова вернулся добрый и ласковый парень, которого я знала. – Костя, ты – тиран, – откровенно заявила. Он опешил, и я, не давая ему времени прийти в себя, начала свой грозный монолог: – Нельзя так издеваться над людьми! Все мы стараемся сделать все так, чтобы ты был доволен, но Ваше Величество считает, что нет предела совершенству, а мы не люди, а марионетки. Было похоже, будто Костя впервые все это слышит, и я единственная, кто осмелился открыть ему глаза на правду. – И вы так думаете? – обернулся он к друзьям. Они мялись и переглядывались, но потом неуверенно начали говорить: – Так и есть, чувак. – Ты придираешься к любой мелочи. – Я всего лишь прошу, чтобы каждый ответственно подходил к своим обязанностям, – несмотря на мой упрек, парень не выглядел виноватым, и возможно и не понимал, что такого крамольного совершил, – и хорошо делал свою работу. – Да, бывает непросто, – поддерживали и подбадривали друзья Костю, – зато какой результат. Все наши песни, все клипы на вершинах чартов. Ради такого стоит потерпеть. Друзья не то что не злились на парня, но и с пониманием и благодарностью относились к тому, что он делает для них и себя в частности. Теперь я чувствовала себя неловко, и всю дорогу молчала, отвернувшись к окну. Придется извиняться перед Костей. Снова. *** Вся съемочная группа во главе с музыкантами устроила общий ужин в гостиничном ресторане. Компания болтала и обсуждала отдельные рабочие моменты, и все уже со смехом вспоминали экстремальную выходку Кости, будто не было изнурительного дня, требовательного режиссера и грубого отношения. Потом все переместились в комнату для отдыха с большим камином, и я одной из первых заняла место у самого огня – тепло, приятно наблюдать за пламенем и слушать треск дров. – Прошу, – Костя протянул мне кружку и сел в соседнее кресло. – Кофе? – вдохнула исходящий от горячего напитка аромат. – Каффемик – специфический гренландский кофе, который готовят из кофе, сахара и трех видов алкоголя со взбитыми сливками. Звучало аппетитно, а на вкус оказалось изумительно, хотя меня и смущало наличие алкоголя. Парни из группы расположились на диванчиках неподалеку, уткнувшись в телефоны или планшеты – каждый из них пытался связаться с родными. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/elena-makarova-27824371/almaz/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Автор: Дора Коуст 2 Автор: Дора Коуст 3 Серенада Трубадура, Слова: Ю. Энтин 4 В отличие от Марго, автор прекрасно знает название и исполнителя песни: Ellie Goulding – President. 5 Автор: Дора Коуст