Мой фантастиш секс-патруль

Мой фантастиш секс-патруль Лана Пиратова Мне осталось каких-то полгода до заветной мечты – получить гражданство одной из европейских стран. Ради этого я вышла замуж за ублюдка, терплю унижения на работе и напрочь забыла о том, что я женщина. Я забыла, что такое принадлежать мужчине. И тут в мой спокойный и тщательно спланированный мир как ураган врывается он. Он рушит все на пути к своей цели – чтобы я была его. Чтобы он мог брать меня тогда, когда захочет. Не спрашивая моего согласия. И мне сложно противостоять его напору. К тому же он человек, наделенный властью, способный одним своим решением перечеркнуть все мои усилия. Но что мы с ним будем делать, если наши желания выйдут из-под контроля? Содержит нецензурную брань. Лана Пиратова Мой фантастиш секс-патруль Глава 1. – Помогите! Пожалуйста, помогите мне! – Что случилось? – Меня избивает муж! Он грозится зарезать меня! Я закрылась на кухне, но боюсь, что он выломает дверь! – Адрес! Я быстро называю адрес. Потом открываю окно на тот случай, если мужу, всё-таки, удастся выломать дверь и добраться до меня. Третий этаж. Но я хотя бы смогу позвать на помощь, привлечь внимание. За дверями воцаряется тишина. Может, успокоился и уснул? Я прислушиваюсь, чтобы услышать хотя бы шорох. И тут в дверь ударяет кулак. – Открывай, русская шлюха! Сегодня я точно с тобой поквитаюсь. Я сжимаюсь в отверстие между стеной и холодильником. Все, мне конец. Но тут я слышу звонок в дверь. Леон не открывает, также затих. Звонок повторяется, а потом слышны и настойчивые удары в дверь ногами. Это полиция. Наконец. Ещё поживу, значит. В следующую секунду раздается стук в дверь кухни. Вежливый, но настойчивый. Я подхожу и поворачиваю ключ в замке, открываю дверь. Ну, ни хера себе! – вырывается у меня. Передо мной стоит ни много ни мало Аполлон. Только в аккуратной полицейской форме синего цвета. Рубашка плотно обтягивает рельефную грудь моего спасителя. Короткие рукава открывают сильные накачанные руки, по которым пульсируют дорожки вен. Большие пальцы – в шлевках форменных брюк. Мои глаза опускаются ниже. И кто придумал такую форму для стражей порядка? Или она ему просто мала в некоторых местах? О, ужас, о чем я думаю. Он же полицейский! Настоящий. Но глядя на него сейчас, я вспоминаю, что секса у меня не было уже года два. С того самого момента, как я приехала сюда. А этот Аполлон в полицейской форме – просто ходячий секс. Похоже, мой взгляд слишком красноречив, потому что я вижу, как по красивому арийскому лицу скользит улыбка. – Добрый вечер, Вы звонили насчёт домашнего насилия? – спрашивает полицейский. А голос. Сразу обдает жаром. Блять, он точно не снимался в немецкой порнушке? Я встряхиваю головой и возвращаюсь в свою горькую реальность. – Да, – голос охрип то ли от страха, то ли от близости полицейского, я откашливаюсь и произношу уже более привычным для слуха голосом, – я звонила. Мой муж Леон, он там, – я показываю рукой в дверной проем. – Да, мой коллега уже общается с ним, – говорит Аполлон, не сводя с меня глаз. Какой-то тяжёлый у него взгляд. Я судорожно поправляю полы халата. Господи, я и забыла, что стою перед ним в одном коротеньком халатике. Босиком. Он быстро окидывает меня взглядом, но сразу же возвращает взгляд наверх, на мое лицо. – Так, что у Вас произошло, фрау…? Можно Ваши документы? – У меня документы в сумочке, в коридоре. Можно я возьму ее? – спрашиваю я. – Да, конечно, – он немного отодвигается от двери и даёт мне возможность пройти. Я прохожу совсем близко от него и меня обдает резким древесно-ментоловым ароматом. Он ещё и пахнет, так что голова начинает кружиться! Хватаю свою сумку и возвращаюсь назад. Подаю ему свое временное удостоверение. – Хорошо, – говорит он и пытается произнести мое имя, – Вар… Вар… Ра… – Можно просто Варя, – говорю я. Хотя это совсем не просто. – Варья? – произносит он. – Хуй с тобой, – бурчу я себе под нос. Все равно он меня не понимает. Чёртовы басурмане. Пока ни одному не удавалось правильно произнести мое имя. – Да, пусть будет Варья, – говорю я уже громче. Он почему-то усмехается. – Так, что тут произошло? – Мой муж Леон угрожал зарезать меня. – Это тоже он? – спрашивает он, бросая взгляд на кровоподтёк у меня на щеке. Я киваю. Полицейский достает какие-то бумаги и начинает оформлять их. Списывает мои данные с удостоверения личности. Задаёт какие-то вопросы. Я отвечаю. А сама мысленно уже раздела его и так и вижу его кубики на животе и мышцы спины. А руки? Господи, какие же у него сильные, должно быть, руки. И как же тяжело, наверное, под ним. Тогда уж лучше на нем. Так, Крайнова, все, угомонись, пока тебе не предъявили обвинение в нападении на полицейского. Внизу живота сводит судорогой и я плотнее сжимаю бёдра. Хочу просто в душ. Снять напряжение хотя бы так. Это он меня так доводит? – Господи, ну, и мужик, – невольно вырывается у меня. Ну и похуй, все равно он меня не понимает. И в этом какая-никакая, а прелесть жизни в чужой стране. Я могу говорить то, что думаю. И улыбаться, делая вид, что говорю то, что от меня хотят услышать. – Простите? – поднимает голову от бумаг Аполлон в форме. Черт, всё-таки, сказала слишком громко. – Нет-нет, ничего, – улыбаюсь я в ответ, – это я о своем. Он пронзительно смотрит на меня и мне кажется или он на самом деле чуть улыбается одним уголком губ? Да нет, мне уже все мерещится. Полицейский возвращается к бумагам. – Так, – спустя минуту говорит он и встаёт из-за стола, – у Леона будет запрет на вход в это помещение и запрет приближаться к Вам ближе, чем на двести метров. Подпишите здесь. Он подаёт мне ручку. Я наклоняюсь, чтобы подписать заявление и моя голова оказывается прямо на уровне его паха. Непроизвольно взгляд скользит по тугой ширинке. Ну, и форма. Это я не о ширинке, конечно же, а о форме одежды. Блять, срочно в душ! Я нетерпеливо подаю полицейскому подписанное заявление. Он берет его и неожиданно проводит большим пальцем по моей ссадине на щеке. Свежий кровоподтёк от этого касания отдается почему-то не болью, а приятной негой, которая растекается по всему моему изголодавшемуся телу. Господи, так меня повело от обычного касания пальцем чужого мужика. С этим надо что-то делать. Ещё год долбанного воздержания! Надеюсь, у меня не помутнеет рассудок за это время. Полицейский тем временем давно уже убрал свой палец с моей щеки, собрал бумаги и направился к выходу. В коридоре его ждали другой полицейксий и мой муж. – Куда вы его? – вырвалось у меня. – За двести метров от Вас, – ответил второй полицейский. – Леон, ты же знаешь, чем грозит нарушение запрета на приближение к даме и жилищу? – теперь он обратился к моему мужу. Тот нехотя кивнул и зло зыркнул на меня. – Пошли, – слегка подтолкнул его к выходу Аполлон и кивнул мне на прощание. Я осталась в квартире одна. Закрыв глаза, опять вспомнила сильные, обтянутые рукавами руки полицейского. Представляя их у себя между ног, я стремглав бросилась в душ. Лаская себя струями воды, увеличивая напор, я представляла, что это его пальцы обводят мой клитор по кругу, дразнят меня, обтирают мои складочки и, наконец, проникают в меня. При мысли об этом я почувствовала, как тугой узел внизу живота скрутился ещё сильнее. Я дернула вентиль и ближе приставила к клитору душ. Ещё мгновение и сладостное ощущение прокатилось волной по моему телу. Жаль только волна была слабой. Мне давно необходима буря. Чтобы снесла нахрен все на своем пути. Чтобы заставила меня забыть, как меня зовут и где я. Я выключила душ и, вытираясь полотенцем, вышла из ванной. На кухне все ещё ощущался древесно-ментоловый аромат, который дурманил голову. Черт бы побрал этого полицейского! Я открыла окно настежь, чтобы избавиться от наваждения. Стояла и смотрела в ночное небо, уносясь воспоминаниями на два с половиной года назад. Глава 2. Два с половиной года назад. – Ну, и дура ты, Варька! – Юля, моя подруга и соседка по снимаемой квартире как никто другой могла поддержать в важный для меня момент. – Ну, какого хера ты забыла в этой Германии? Здесь что ли плохо? – А что здесь? – уточнила я. И на самом деле, что меня держало здесь? Эта съемная на двоих с подругой квартира в жопе Москвы? Или бывший теперь уже муж, который, напиваясь, каждый раз ломился к нам в дверь, пугая соседей. Какая же я была дура, когда выходила за него пару лет назад. Мне, провинциальной дурочке, казалось, что вот он, мой московский принц. Но жизнь оказалась намного прозаичнее, моих мечтаний. Муж нигде не работал, а ещё уходил в запой. Пару раз в таком состоянии поднимал на меня руку. Потом, конечно, извинялся. Но хватало его до следующего срыва. А ещё была свекровь, которая искренне считала, что замуж я вышла только ради прописки. И что это из-за меня ее сын спивается. Правда, она упускала из виду, что на жилье мужа я никак не претендовала и что пил он, оказывается, задолго до встречи со мной. И работала, разумеется, только я. После того, как он в очередном угаре зашвырнул в меня стулом и попал, я, дождавшись, когда он уснет, собрала свои вещи и ушла к подруге на съемную квартиру. Однажды на глаза мне попался рекламный проспект об обучении в Германии. А ведь я мечтала об этом, ещё будучи студенткой и изучая фонетические особенности немецкого языка. – А работа? – прервала мой поток мыслей Юля. – Ты же там не сможешь работать по специальности. Унитазы мыть пойдешь? – Надо будет – пойду, – уверенно ответила я. Я работала на кафедре иностранных языков в университете. И все было бы хорошо, если бы не завкафедрой, который уже не раз намекал мне о более тесном общении. Я строила из себя дурочку, не понимая его намеков, но он становился все настойчивее и злее. Моя кандидатская так и пылилась в его столе. Какие-то перспективы, по его словам, возможны были только после личной встречи у него дома. В общем, здесь меня ничего не держало и поэтому я решила попытать счастья в другой стране. Проблема была в том, что по возрасту я уже не проходила по программе обучения в немецком ВУЗе. Поэтому оставался фиктивный брак. С немцем. Фирма-посредник сразу же мне предложила Леона. Профессионального мужа. Раз в три года он женился на желающей попасть в Германию. Потом разводился и женился на новой. Два года назад таковой стала я. Так я оказалась в Германии. Глава 3. Настоящее время. Сегодня у меня выходной и я могу, наконец, выспаться и полежать в ванне. Когда вчера полицейские уводили Леона, мне даже стало его немного жаль. Но сегодня теплая пена приятно окутывало мое тело и в этой неге мне не хотелось думать о своем муже. Ни о бывшем, ни о нынешнем. Я закрыла глаза и представила… Полицейского. Того самого, который вчера брал у меня показания. Ох, я бы с радостью отдала ему не только показания. Рука сама скользнула вниз живота. Я вспомнила сильные руки в форме и красивые пальцы в шлевках брюк. А ещё его взгляд. От одних мыслей о нем я почувствовала под пальцами, как набух клитор. Лёгкое касание и сладкая истома разливается по телу. Я проникаю пальцем внутрь и представляю, что это он во мне. Я уверена, что у него большой член. Это было заметно по выпуклости ширинки. Эта чертова форма нихрена не скрывает, а наоборот подчеркивает все достоинства. Я ещё несколько раз толкнулась пальцем во влагалище и вернулась к клитору. Играя с ним, я быстрее получу разрядку. Образ полицейского усилил мои ощущения. Похоже, он надолго станет героем моих сексуальных фантазий. Жаль только фантазий. Выйдя из ванной, я накинула тонкий халатик и шелк моментально прилип к влажной коже. Сейчас сделаю себе кофе и повтыкаю в телефон. Самый лучший отдых для меня сейчас. Никуда идти не надо. И видеть никого не хочу. Наконец, я одна. Без вечно недовольного, ворчащего муженька. Но кто-то, похоже, решил нарушить мои планы. Раздался звонок в дверь. Я засеменила к двери и открыла ее, даже не поинтересовавшись, кто же решил потревожить меня в мой законный выходной. Но мое возмущение сразу же куда-то подевалось, когда я увидела перед собой свою эротическую фантазию. В дверях стоял тот самый полицейский, воспоминания о котором уже подарили мне маленькую радость с утра в ванной. – Вы? – лишь смогла произнести я. Он окинул меня взглядом и я вспомнила, что стою в одном тонком халатике, который сейчас предательски облипает меня, и торчащие, конечно же, от холода соски, наверняка, не скрывают моих чувств от этой встречи. Я сложила руки на груди и уставилась ему прямо в глаза. Пусть объяснит уже, что ему нужно! Полицейский усмехнулся и без приглашения прошел на кухню. Я последовала за ним. А что мне ещё оставалось? – Леон не появлялся? – спросил полицейский, посмотрев в окно. – Нет, – удивленно ответила я. – Вы же вчера сказали, что ему запрещено приближаться ко мне. – Вот, я и пришел проверить, не нарушает ли он запрет, – как-то странно улыбнулся полицейский и посмотрел на меня. Какая забота. Я сейчас стекусь лужицей к его ногам. – И ко всем Вы так ходите? – Господи, что я несу? Остановись, Крайнова. Но полицейского, похоже, ничуть не смутил мой вопрос. Он прошел к столу и достал какие-то бумаги. – Не ко всем. Надо ещё кое-что подписать, – ответил он так, что я не сдержала вздох разочарования. И опять эта довольная ухмылка на его лице. – Где? – немного раздражённо спрашиваю я. Он тычет пальцем в бумагу на столе и протягивает мне ручку, предлагая приблизиться к нему. Так, соберись, возьми ручку и просто сделай росчерк на бумаге. Я расцепляю руки, поправляю халат и иду к столу. Я не хочу подходить близко к полицейскому. Я боюсь его. Боюсь своих ощущений. Мне неприятности не нужны. Но он, как назло, стоит рядом со столом, на котором лежит бумага, и мне в нос сильнее ударяет уже знакомый древесно-ментоловый аромат. Тянусь к его руке, чтобы взять ручку. Но в тот момент, когда она оказывается у меня, его пальцы сжимают мою ладонь. Это касание обжигает. Так, что хочется отдернуть руку, но мои слабые попытки обречены. Я поднимаю глаза и вижу, как темнеет его взгляд, зрачки сужаются и прожигают меня насквозь. Потом резко его выражение лица меняется, он опять ухмыляется и внезапно отпускает мою руку. Также внезапно, как и схватил ее. От неожиданности я разжимаю пальцы и ручка падает на пол. Я тут же сажусь на корточки, поднимаю ее и мой взгляд оказывается на уровне ширинки полицейского. Он стоит, широко расставив ноги. Я перевожу свой взгляд с его брюк на лицо. Его выражение опять становится слишком серьезным и пугающим. Пугающим настолько, что я не могу встать. Так и сижу перед ним на корточках. Его рука ложится мне на голову и он проводит по моим волосам. Потом на затылке собирает волосы в кулак и тянет меня вверх. Я послушно встаю, не отрывая взгляда. Он как будто гипнотизирует меня, не позволяет отвести взгляд. Я уже стою перед ним, а он все ещё держит меня за волосы и рассматривает. Скользит своим потемневшим взглядом. От него мурашки по всему телу, соски приятно царапаются о нежную ткань халата, а внизу живота сводит так, что я крепче сжимаю бёдра. Это движение не остаётся незамеченным. Свободной рукой он сжимает мои ягодицы. За волосы притягивает меня к себе, тянет волосы назад, заставляя меня сильнее запрокинуть голову и приоткрыть рот. И сразу же впивается в меня своими губами. Я просто охереваю. Сначала от наглости, а потом от ощущений. Его язык толкается в меня, заставляя мой язык лечь и не мешать ему исследовать меня. Он хозяйничает в моем рту, поглаживает языком нежные поверхности, исследует меня. Потом немного отпускает и проводит языком уже по моим губам. И это возвращает меня в реальность. Да, что, блять, происходит? Я не собираюсь трахаться с полицейским. Мне осталось продержаться в браке ещё год и никакие фантазии не заставят меня разрушить все то, что я так старательно отстраивала эти годы. Я отталкиваю полицейского от себя и трясу головой, освобождая ее от морока. А он лишь ухмыляется. Опять. Так, собраться и выставить его за дверь! Я решительно делаю шаг назад и упираюсь спиной в холодильник. Дальше отступать некуда. Он надвигается на меня, не отводя взгляда. – Что Вы себе позволяете?… – у меня пока ещё есть силы, чтобы произнести что-то членораздельное. – Я буду жаловаться… Полицейский улыбается одним уголком губ. В глазах шторм. Его ладонь ложится мне на ключицы и прижимает к стенке холодильника. От контраста после касания с холодной поверхностью мурашки расходятся по телу. И он, наверняка, ощущает их своей ладонью. Ослабляет хватку и его рука идёт вниз. Пальцы проникают в вырез халата. А меня как будто приклеили к стенке холодильника. Я не могу пошевелиться. Руки бессильно висят вдоль тела. Он останавливается, прожигает меня взглядом и вторая его рука тянет пояс халата. Я делаю последнюю попытку остановить это безумие. Двумя руками пытаюсь забрать из его руки пояс, прекрасно понимая, что не смогу это сделать. Или не хочу? Мой мозг в отключке. Сейчас руководит всем лишь моё тело. Но остатки сознания пытаются сопротивляться животным инстинктам. Я с силой вытягиваю пояс из его кулака. Нежный шелк легко скользит из крепкой мужской хватки. «Неужели я спасена?» – кричит мой мозг. «И не надейся!» – уверенно шепчет тело. Полицейский опускает взгляд на мои руки и пояс, уже выскользнувший из его кулака. Одним ловким движением он перехватывает мои запястья, заставляя выпустить из рук пояс халата, и поднимает их наверх, прижимает к стенке над моей головой. У меня из груди вырывается хриплый стон. И опять он смотрит мне в глаза. Подавляет меня. Подчиняет себе. Своим желаниям. – Я… я не могу… – шепчу я из последних сил. Он лишь ухмыляется в ответ. А потом наклоняется, заполняя мои лёгкие своим дурманящим ароматом. Его лицо так близко, что огонь в его глазах подпаляет мою кожу. Я пытаюсь отвернуться, но он рукой берет меня за подбородок и заставляет опять смотреть прямо. На него. Большим пальцем он проводит по моей нижней губе, запуская фалангу внутрь. Я не отвечаю, хотя уверена, что он хотел бы, чтобы я облизала ее. Но нет, я этого делать не буду. Он убирает руку и накрывает мой рот своими губами. И это сносит мне крышу, окончательно отрывая меня от реальности и унося куда-то далеко отсюда. В мои фантазии. Его губы теплые, мягкие, сильно прижимаются к моим губам, сжимают их, заставляя стонать не то от боли, не то от удовольствия. Даже скорее от томительного ожидания. Но я пока не решаюсь ответить на этот его поцелуй. Мой мозг ещё не отключился окончательно. Я всегда контролировала свои желания. Ни разу не было такого, чтобы они руководили мною. И сейчас я все ещё пытаюсь сопротивляться, хотя понимаю, победитель уже определен. Не отпуская мой рот, полицейский рукой берет-таки пояс и снова тянет его. Мои руки наверху. Я приподнимаю коленку – последняя возможность показать сопротивление. Он сильно ударяет в меня бедрами, заставляя опустить ногу, и что-то твердое и горячее прижимается ко мне. О, Господи, неужели это то, о чем я думаю. Или это пистолет? Он же полицейский. Пока я размышляю о происхождении твердого и горячего в штанах полицейского, его рука оказывается на моем бедре под халатиком. А там ничего нет! Я ведь даже не успела надеть нижнее бельё. Полы халата предательски расходятся и я стою уже почти голая с закинутыми вверх руками перед человеком в форме и с пистолетом. Такого не было даже в моих фантазиях. Он отпускает мои губы и немного отступает от меня. И смотрит. Но уже не в глаза, а на мое тело. Смотрит так, что я краснею и закусываю губу от беспомощности. – У тебя нет причин для стеснения, – мягко произносит он. Серьезно? Это такая обычная практика общения с полицейскими тут? Я бросаю на него гневный взгляд. Его слова немного отрезвляют меня. – Ты идеальна, – улыбается он.