Наш грешный сентябрь

Наш грешный сентябрь Джулия Тард Его голос впивался в меня как колючая проволока. Рвал кожу острыми краями, заставляя дрожать от восторга и ужаса. И теперь, видя Саида Асманова вживую, я впервые поняла, почему он единственный, кого действительно боится мой брат. Эти серые глаза не могли принадлежать простому человеку. Это были глаза настоящего зверя. Я ловила на своём теле холодный, бесчувственный взгляд волка, в котором не было ничего, кроме животной дикости и жажды крови. Чувствовала, как он шарит по мне, не пропуская ни единой клеточки. Как проникает в глубину тела и сжимает своими огромными когтистыми лапами истерзанную душу… Содержит нецензурную брань. Джулия Тард Наш грешный сентябрь Глава 1 Ева старалась не нервничать. Не дрожать и не плакать, когда огромный внедорожник свернул с главной дороги. В салоне было очень темно, не смотря на то, что солнце стояло в зените. А ещё очень прокурено и холодно. Впереди сидело двое. А здесь, только она одна. Совсем одна среди чужаков. Больше рядом с ней не было ни одного знакомого человека. И теперь уже никогда не будет. Кажется, ещё вчера она сумела совершить невозможное. Вырвалась из клетки. Глотнула свободы. Начала дышать полной грудью. Ещё вчера её автомобиль гнал по ночному полю, увозя из родового гнезда Аббаса Гаджиева, а уже сегодня Ева направлялась в уже новую клетку. Хотелось выть от обречённости! Рвать волосы на голове и биться о стекло! Но разве бы это хоть что-то изменило? Она и так и уже сделала всё что могла. И теперь ей оставалось только это. Только дорога в одно единственное место. В лапы к одному единственному человеку, рядом с которым до неё бы уже ни за что на свете не добрался Аббас. Хотя к человеку ли? Уж если сводный брат покрывался испариной от одного только упоминания про Саида Асманова, то ей даже и представить страшно, что тот из себя представляет. Но какой у неё к чёртям может быть выбор? Его у неё украли. Выдрали из рук и растоптали, переламывая кости. Всё что ей удалось узнать из сети, сводилось к тому, что Асманов бывший военный, который к концу девяностых стал чуть ли не самым влиятельным криминальным авторитетом Грозного. Сейчас же его деятельность сводилась к торговле оружием на ближнем востоке. Мужчину подозревали в десятках убийствах и сотнях расправ. В чудовищной жестокости и откровенных зверствах. Но так как никаких прямых доказательств этому не было, он и дальше занимался переправкой огнестрела в Саудовскую Аравию. И теперь Ева должна была стать его собственностью. Если ей повезёт, то останется всего лишь прислугой. А если нет… В груди защемило, а к глазам снова подступили слёзы. Сейчас это уже не завесило ни от кого, кроме её нового хозяина. – Приехали, – объявил водитель, выводя Еву из ступора. Двое мужчин в чёрных, военных костюмах открыли для них ворота и их автомобиль ещё около пяти минут еха по владениям Асманова, пока наконец-то не остановился перед двухэтажным особняком. И это был не просто особняк, а самый настоящий дворец. Хоте чего ещё она могла ожидать от человека владеющего миллионами? От высокого входа спускалась мраморная лестница, по обеим сторонам которой восседали помпезные львы, ростом с саму Еву. Ясно дав понять, что скромностью этот человек не страдал. Ева всегда называла Саида «человек». Ей не хотелось думать о нём как о мужчине. Ведь единственным образом, как в этой стране к Еве относились мужчины – свелось к унижению и боли. Вся территория охранялась ни чем не хуже настоящей тюрьмы. Повсюду были камеры, охрана с оружием и, конечно же, собаки, от которых у неё подкосились ноги. На языке осел запах мокрой шерсти, вызывая приступ тошноты. И уже через секунду Ева держалась за мраморного льва, избавляясь от голодной желчи. Голова шла кругом, спазмы пробивали всё тело, а вязкая горечь казалась единственным, что осталось сейчас от её жизни. Интересно, Саид Асманов то же будет сажать её в вольер к собакам? Тоже будет пугать расправой, если она не покорится и не прогнётся? Мама всегда говорила ей, что лучший способ получить расположение мужчины – стать его любовницей. Но после встречи с Аббасом секс стал для Евы чем-то тошнотворным и омерзительным. И пусть сама она им никогда не занималась, но у сводного брата очень хорошо получилось вызвать у неё дикий, практически животный страх перед любым физическим контактом. – Ты что творишь, дрянь? – закричал Заман, хватая её за волосы. – Совсем ахренела?! Стало больно. Казалось ещё немного, и он вырвет их с корнём. – Живо убирай после себя, сучка! – поставив на колени, он практически ткнул Еву лицом в желтую жижу. Слёзы хлынули из глаз ни сколько от происходящего, сколько от переизбытка эмоций. Она чувствовала себя обречённой. Бабочкой, у которой вырвали крылья и заставили ползать по земле. – Заман! Живо отпусти её! – прогремело над ними тяжелым женским голосом, заставляя мужчину разжать кулак. – Но, лараме Иман, эта девка только что наблевала на порог. – Эта девка теперь принадлежит Саиду, – отрезала худощавая, пожилая женщина в парандже, медленно опускаясь к ним. – И только ему решить, как именно с ней поступить. Так что живо иди за тряпкой и вытирай после неё! – придержав за плечи, она помогла Еве подняться и повела к дому. – Не принимай это на свой счёт девочка. Заман дикий, но очень верующий человек. И ему не нравится когда женщина ходит с непокрытой головой. – Но я не мусульманка и не чеченка, – осторожно проговорила Ева, не желая вызывать гнев в единственной, которой решил за неё заступиться. Пусть даже ни как за человека, а за чью-то собственность. – Знаю. Но для него это не имеет никакого значения. Огромный особняк встретил их по-настоящему дикой, и совершенно не человеческой энергетикой. Энергетикой заядлого охотника, которому не был чужд вкус крови и смерти. Везде был железо и камень. Много камня. Холодный, белый мрамор был повсюду. Еве даже показалось, что она попала в заснеженную долину. В логово амурского тигра. Она никогда не видела этих животных вживую, но сейчас это было единственной мыслью, на которую натолкнул её инстинкт самосохранения. И вот теперь, она – словно крохотный, дрожащий от страха мышонок делала свой первый шаг на неизведанной, враждебной территории. Ламаре Иман завела Еву на кухню. Очень красивую кухню, которая была намного больше её спальни в доме Гаджиевых. – Спасибо, – посмотрела Ева на женщину, принимая стакан с водой. – Документы давай, – протянула к ней руку Иман, требуя паспорт. – Зачем? Ева замерла, чувствуя, как сердце опускается в пятки. Если сейчас, они заберут у неё паспорт или же поймут что он фальшивый, то это действительно станет для неё концом. Теперь уже настоящим… Флэшбек – Ну что, нашли сучку?! – звучит прокуренный мужской голос со стороны посадки, заставляя Еву ещё сильнее прижаться к земле. Как же хорошо, что сегодня такая тёмная ночь. Луны практически нет, а значит, они не увидят её пока не подойдут вплотную. Фонари у них слабые, батарейки почти сели, а значит, у неё всё-таки есть шанс убежать. Где-то там, на другой стороне реки её уже ждём машина. Там, где до неё уже не смогут добраться люди из клана. Там, где Ева наконец-то сможет начать новую жизнь. – Если не найдём эту тварь, то Аббас нам всем шеи свернёт! «А пусть бы и свернул! Пусть всех вас на тот свет отправит!» – пульсирует у Евы вместо крови, пока она продолжает вжиматься во влажную траву. Ещё немного и она точно сойдёт с ума. Сердце разорвётся от этого дикого забега на выживание. Исцарапанные ноги сводит судорогой. Платье превратилось в обезображенные ошмётки, а перед глазами стоит ехидное, улыбающееся лицо Аббаса. Это чудовище так просто её не оставит. Теперь, когда его отец мёртв, и он стал новым главой клана, за Еву больше некому заступиться. Некому спасти от этого больного ублюдка и если она не сможет сбежать от него сейчас, то он больше никогда не подарит ей подобной возможности. Ещё тогда, в первую их встречу, когда Еву с мамой привели в дом к Заману Гаджиеву, она поняла что его сын не человек. Он зверь, облачённый в людскую кожу. Зверь, который в любой момент может сорваться с цепи своего отца и разорвать на куски. Для него она всегда была, есть и останется простой гаски. Русской шлюхой не заслуживающей ни уважения, ни места в его клане. Сучкой с улицы, которую его отец незаслуженно ввёл в «чистый» тейп. И если сейчас она не сможет вырваться из его плена, то уже никогда не получит свободы. Рядом с такими чудовищами судьба не даёт вторых шансов. Рядом с ними вся жизнь превращается в русскую рулетку с пятью пулями в барабане. И этот урок Ева усвоила слишком хорошо, чтобы позволить себе отступить. – Блядь, Исам, веди собак! Слишком темно. Сами мы эту сучку точно не найдём. – Уверен? А если они её загрызут? – их голоса еле слышны, но она всё равно понимает каждое произнесённое слово. Инстинкты выжимают из тела все возможности, превращая в загнанного зверя. Ещё немного и она, кажется, даже сможет почувствовать запах преследующих её мужчин. Гадкий и мерзкий. Запах пота и дешевых сигарет. Запах, которым пропитались последние пять лет её жизни. – Разорвать не разорвут, а вот помять могут. Ну и насрать, главное вернуть эту девку, а там врачи залатают. Главное чтобы лицо с задницей ей не изуродовали. Стоит свету от фонарей метнуться в другую сторону, и Ева тут же поднялась на ноги, делая спасительный рывок до кусков. Отсюда у неё куда больше шансов спуститься к реке незамеченной. А там уже псы Аббаса не смогут учуять её запаха. А ведь знают они его хорошо. Очень хорошо! Практически как свой собственный. Недаром же он оставлял её ночевать с ними в одном вольере. И теперь она настолько сильно пропиталась их запахом, что псы учуют его даже за несколько километров. Сделав несколько глубоких вдохов, втягивая в себя горячий воздух августа, Ева закрыла глаза, готовя себя к последнему рывку. Мужские крики заставляли её поторопиться, а лай собак сводил с ума, проглатывая отдельные удары сердца. Сейчас, когда счёт шел на секунды, она не могла позволить себе ни малейшей ошибки. Не могла поддаться страху и выйти из своего убежища раньше позволенного. Не могла! Не имела права! Лай становился громче. Угрожая в любой момент разоблачить её укрытие. А голоса и ругательства ещё отчётливей и внятней. Люди Аббаса подступали со всех сторон. Дышали Еве в спину, готовясь в любой момент вернуть обратно в клан, где для неё уже не было ничего кроме гибели! Наконец-то свет фонаря всего на какую-то секунду сдвинулся с её убежища, но этого хватило, чтобы она сорвалась с места и кубарем покатилась по пологому склону, разбиваясь о камни, пока с головой не ушла под воду. Течение тянуло вниз по реке, но Ева всё равно продолжала сражаться с его стремительным потоком, стремясь к другому берегу. Сейчас собаки, наверняка привели их к кускам её оторванной юбке, так что у неё было, по меньшей мере, пара тройка минут, прежде чем бы они всё поняли. – Вон она! Вон сучка! – закричал один из них, направляя на Еву луч фонаря, когда та уже хваталась за коряги на другом берегу. – В ногу! В ногу стреляй! – приказал другой. И следом за грохотом от выстрела, в полуметре от неё в землю впилась первая пуля. А следом ещё одна и ещё. – Стреляй над головой! А ты лезь в воду! Сучка не должна уйти! Понимая, что другого выхода у неё нет, Ева собрала в кулак всю свою волю и поднялась на четвереньки. Уж лучше дать им себя застрелить, только бы не обратно к нему! Только не в лапы к Аббасу! Только не в его постель! Застонав и зарычав от изнеможения, она наконец-то взобралась на холм и побежала через поле. В темноте мелькнул свет фар, указывая нужное направление, а уже через секунду навстречу к Еве двинулся автомобиль, подбирая её прежде, чем раздался ещё один выстрел. – Залазь, Ева, бегом! – затянул её в салон Руслан Евгеньевич и с треском захлопнул дверь. – Боже, девочка, ты как? – попытался он осмотреть истерзанное, дрожащее тело, пока та продолжала вглядываться в темноту. – Я слышал, как эти твари стреляли. Они попали в тебя, Ева? Ну же, девочка, посмотри на меня? – взял он её за лицо, привлекая внимание. – Н-нет. Каж-жется нет… – отрицательно замотала головой, сама не зная всё ли с ней в порядке. Шок и адреналин не позволял мыслить здраво, так что она практически не чувствовала тела, хоть и видела на мужских, морщинистых руках собственную кровь. – Через десять километров смените машину,– проговорил водитель, лица которого Ева так и не увидела. – Хорошо, Валер, – выпустил её из своих рук Руслан Евгеньевич, чтобы опуститься за лежащей на полу бутылкой. – Попей девочка. Тебе нужно успокоиться и запомнить всё, что я тебе сейчас расскажу. Поняла? Ничего не отвечая, Ева тут же присосалась к горлышку, глотая воду, будто от этого зависела вся её жизнь. – Сейчас я отвезу тебя на съемную квартиру. Там ты должна будешь затаиться на несколько недель. Новые документы, деньги и все необходимые вещи уже там. Ни с кем не связывайся и никому не говори куда едешь. Даже мне. Поняла? – Д-да. – Я сегодня же возвращаюсь обратно в Москву, так что больше ничем тебе не помогу. Останусь на дольше, и Аббас с меня кожу сдерёт. Ева слушала Руслана Евгеньевича, пока их авто гнало по ночной дороге, боясь упустить хотя бы одно его слово. Пока воспалённое воображение всё ярче и ярче вырисовывало картинки её участи в лапах сводного брата. Его лицо и нечеловеческий блеск в глазах. Его ехидную улыбку и звериный оскал. Волоски на теле стали дыбом, а в ушах раздался пронзительный звон, вызывая приступ паранойи. И пусть на съёмную квартиру они прибыли под утро, а Ева так и не смогла сомкнуть глаз. Всё ходила взад и вперёд, выглядывая в окно в ожидании, когда же под её дом подъедут люди Гаджиева. Она не сомневалось в том, что они всё равно её найдут. Сейчас это казалось всего лишь вопросом времени. Аббас всегда умудрялся её выследить. Пойти последу, будто шакал и, в конечном счете, вернуть обратно в своё логово. Очень хотелось есть, но в горло не лезло ничего кроме воды. Интересно сколько раз Ева уже подходила к дверям, проверяя, хорошо ли та заперта? Пять или десять? Она чувствовала краткие вспышки облегчения, а потом снова сходила с ума от паники. Уснуть же у неё получилось ближе к вечеру. Когда тело уже не могло противиться откровенной усталости. И даже тогда она продолжала вздрагивать и осматриваться по сторонам, видя в углах комнаты чужие тени. Жестокость сводного брака окончательно поломала Еву. А ведь ещё тогда. В самом начале ей казалось, что это всего лишь игра. Капризы избалованного мажора. Но теперь-то она понимает, что Аббас просто больной! Ведь ни один нормальный мужчина не посмел бы себе подобного обращения с женщиной. Не стал бы ломать. Давить. Принуждать. Запугивать. И наплевать в религии дело или в семейных традициях. Аббас уже давно мог просто выкинуть её. Вышвырнуть из своего дома, и она бы даже не пикнула. Просто взяла то с чем осталась и ушла восвояси. Но нет. Разве он мог так поступить? Разве мог отпустить женщину которую нельзя трахнуть из-за нежелания очернять себя её телом? Нет. Для него это было слишком. Словно дикий зверь он метался между своим желанием и отвращением. Между похотью и ненависть. Метался и бился о крепкие прутья клетки, пока не принял решение поломать Еву. Пока она будет гнуться и трещать по швам, он будет получать удовольствие от своих унижений. От того, что прикасается к ней. К её волосам и коже. Что пробует на вкус её кровь и чувствует запах. А потом… А потом его игрушка поломается и он просто выкинет её на свалку или просто где-нибудь закопает. Только так и не иначе. От мыслей, что Ева будет принадлежать другому у Аббаса срывало крышу. Мозги выкручивало набекрень, и он становился ещё свирепей. Ещё безжалостней и беспощадней. Отогнав воспоминания о сводном брате, Ева ещё раз заглянула в свой новый паспорт. Савельева Анастасия Павловна. Сейчас со сделанного фото на неё смотрела черноволосая девушка с густой, ровной чёлкой. Непонятно каким образом Руслан Евгеньевич сумел найти её, но она действительно была очень похожа на Еву. Отложив документы, Ева подошла к зеркалу и начала разбирать содержимое бумажного пакета. Внутри оказался парик, солнцезащитные очки и целая куда косметики, половина из которой вообще никоим образом ей не подходила. Слишком тёмная и вызывающая для такой бледной кожи как у неё. А ведь ещё недавно у Евы был красивый загар. Мягкий и аппетитный, словно медовый закерис. А сейчас. Сейчас она стала бледной. Можно даже сказать болезненно белой. И очень тощей. Практически как воробей. Очень не хотелось признавать, но теперь от её красоты остались только большие зелёные глаза, с которыми она походила на самую обычную муху. Но нет. Дело было отнюдь не в том, что Аббас запрещал её кормить. Единственное в чём он действительно ограничил Еву помимо свободы – в выборе одежды. Он кутал её в широченные чёрные тряпки, так что не удивительно, что уже через полгода она стала такой невыносимо белой. Достав из пакета дорогой парик, Ева неспешно надела его, расправляя растрёпанные волосы. Сегодня пошел уже пятнадцатый день её побега, так что она, во что бы то ни стало, собиралась выполнить распоряжение Руслана Евгеньевича. Сейчас Еве нужно было поехать на вокзал и купить билет. И если повезёт, то она уже сегодня сможет вернуться обратно в Россию. Удобнее всего, было бы, конечно, полететь на самолёте. Вот только риск нарваться на людей Гаджиева ни стоил никакого комфорта. Намного проще пересечь границу на автобусе. Вот только и тут Еву ждал неожиданный сюрприз. Помешанный на неё Аббас переплюнул даже самого себя. Уже на подъезде к границе, Ева увидела рыскающих по автобусам мужчин. Вместе с пограничниками, они проверяли всех пассажиров. Внутреннее чутьё не подвело. Она сразу поняла кто это. Выскочила из своего автобуса и, перейдя дорогу, заскочила в тот, который направлялся в Грозный. Всё снова закружилось в одном единственном направлении, утягивая Еву обратно к Аббасу. Пути перекрыты. Побег невозможен. И в аэропорту, и на границе люди её брата. Кольцо начало сжиматься. Давить Еву со всех сторон. В какой-то момент показалось, что воздуха перестало хватать. Что Аббас перекрыл весь кислород. Снова сжал в своих руках её горло. И Ева снова почувствовала на нём его влажные, крепкие пальцы. А уши наполнились глухим, змеиным шипением: – Ты моя. Слышишь, Ева? – надавил он ещё сильнее, заставляя хлопать губами, словно выброшенной на берег рыбе. В нос ударил запах алкоголя и табака. – Ты принадлежишь мне, маленькая, сучка. Аббас всегда приходил в её спальню не в себе от выпитого. Иногда просто сидел напротив её кровати и дрочил как какое-то животное, ловя на себё испуганные взгляды Евы. И каждый раз, когда в них помелькал ужас, его пробивало судорогой удовольствия, позволяя кончить. А в особенно тяжелые ночи, он залазил в её постель. Скидывал с Евы одеяло, садился сверху, держал за горло и спускал на обнаженный живот. Мужчине нравилось видеть как она плачет. Как глотает слёзы и простит не причинять ей вред. Как шепчет набухшими, влажными губами его имя. «Аббас… Аббас… Аббас…» Он мог слушать это – целую вечность. А затем бы попросил повторить. * * * После недели скитания, у Евы окончательно закончились деньги. Она не могла уехать и не могла остаться. Не могла жить и не могла умереть. Делать было нечего. Нужно было искать хоть какой-то заработок, и здесь судьба наконец-то сделала ей подарок. В небольшом клубе, в котором Еве посчастливилось устроиться уборщицей, играла тихая ненавязчивая музыка. До открытия оставалось около часа, и все работники заведения неспешно подтягивали хвосты. Бармен натирал бокалы, танцовщицы опрокидывали по рюмочке коньяка, перед очередной бессонной ночью, а Ева заканчивала натирать столы и выставлять чистые пепельницы. Наверное, в любом другом случае она бы ни за что на свете не стала устраиваться в подобную забигаловку, боясь, что люди из клана найдут её здесь при первой же возможности. Вот только Ева слишком хорошо знала все слабые места своего сводного брата и потому прекрасно понимала что ни он, ни его прихвостни не станут заходить на территорию Саида Асманова. И дело было даже не в том, что клубом владел именно он. Просто каждый человек, что был у него в друзьях – автоматически записывался во враги клана Гаджиевых. И личные недруги самого Аббаса. Ева, а вернее теперь уже Настя Савельева, далеко не сразу обратила внимание на вошедших в зал посетителей. Все её мысли поглотила полироль для мебели, которой она натирала столы до зеркального блеска. И только когда им навстречу выскочил директор, перевела взгляд на трёх одетых с иголочки мужчин. – Хасан! – приветливо развёл руки её начальник, встречая ранних гостей со всем своим почтением. А почтение, как уже успела понять Ева, он выказывал далеко не всем. – Рад тебя видеть, брат. – И я тебя. – Давно же ты не заходил в мою скромную обитель. Последний раз это было в начале июня. Надеюсь, Саиду понравился мой последний подарок – Более чем, – усмехнулся мужчина, выставляя напоказ пожелтевшие из-за сигарет зубы. – Он нам всем понравился. На вид ему было чуть больше сорока. Небольшая, ухоженная щетина, которую было сложно назвать полноценной бородой. Ростом не выше метра восьмидесяти, зато в очень хорошей физической форме, что тут же бросалось в глаза. Дорогой костюм и красная рубашка выделяли мужчину из общей компании, ясно дав Еве понять – оставшиеся двое личная охрана. А значит к ним на огонёк, заглянула по-настоящему важная шишка. Директор проводил своего гостя до закрытой ВИП-ложи, и до самого открытия Ева наблюдала за тем, как перед ними поочерёдно снуют красивые официантки. Можно было скинуть это на то, что хозяин всячески пытается перед ним выслужиться, хотя куда скорее происходящее напоминало ей самый настоящий кастинг. Следующие три часа девушки поочерёдно проводили за их столиком по пять-десять минут, напрочь забывая обо всех остальных посетителях. Да и вообще, казалось, что с приходом в наше заведения Хасана Теунова все остальные гости вообще перестали иметь для директора хоть какое-либо значение. Стоило мужчине ткнуть пальцем на танцовщицу, и она тут же оказывалась около него, выпивая предложенную рюмку водки. По сути – вполне обычная ситуация, когда директор заведения готов подложить девочку под своего гостя, но тут же всё снова выбивалось из общепринятых норм. Мужчина явно искал девушку не для себя и Ева это видела. Чувствовала каким-то внутренним звериным чутьём, которое и дальше заставляло её держать ухо востро. Среди всех этих экзотических красавиц в ярких нарядах и с эффектной внешностью она очень быстро превратилась в слепое пятно, что позволяло ей оставаться вблизи к ВИП-ложе. И, в тоже время, не попадаться на глаза подвыпившим мужчинам. После жизни на одной территории с Аббасам, Ева инстинктивно научилась определять самого сильного хищника и тянулась к нему в поисках защиты. Она сразу понимала кто главный. И не только по тому, как он говорил, оценивал ситуацию или вел себя в окружении других людей. На самом деле всё это было самым настоящим мусором. Главным же показателем было именно то, как на него реагируют все прочие. Довольно часто Ева ловила себя на том, что смотрит на людей как на простых животных. В какие моменты её это пугало. Выбивало из колеи или даже сводило с ума. Но, чаще всего именно это позволяло выживать в зверином царстве под названием «Общество». – Ну что, брат, – снова подошел к Хасану её директор, – решил, которая на этот раз? Мужчина поморщился. Так что сразу стало понятно, что предложенный контингент не пришелся ему по вкусу. – А никого получше нет? – Обижаешь, дорогой! Я тебе все сливки показал. – Что-то забродили твои сливки. Сплошная сметана, да ещё и горчит как полынь. Ева увидела, как от этих слов бедный мужчина покрылся испариной, что при свете красных ламп начала казаться просочившейся сквозь кожу кровью. Директор боялся, и это витало в воздухе вместе с запахом табака и целого букета из женских духов. – Ты уверен? – его чёрные глаза забегали из стороны в сторону, будто выискивая новую жертву, но к этому моменту он уже предложил своему покровителю всех, кто у него был. Самых лучших кто у него был. – Мне очень жаль, но я не увидел ни одной, которая бы привлекла внимание Саида. Такое чувство, что я попал на самую обычную птицеферму. И одна курица от другой отличается разве что гребешком и оперением. А уж если мне такое надоело, то у Саида и подавно аппетита не появится. «У Саида? – казалось ещё немного и у Евы сердце выскачет из груди. – Неужели он ищет девушку для того самого Асманова?» Тело забило дрожью озноба. Казалось, ещё немного и она уже не сможет устоять на ногах. Оказаться в ближнем окружении этого мужчины, всё равно, что опуститься на дно океана! Это был мир, в который раз и навсегда была закрыта дорога для её сводного брата. Мир, в котором она впервые за долгое время могла почувствовать себя человеком. А что если там ей будет плохо? А разве здесь хорошо? Разве эта небольшая передышка способна спасти её от гнева Аббаса? Разве этот побег способен отвратить неизбежное? До этого момента она и так уже прошла все круги Ада. Побывала практически в каждом закопченном котле и точно знает, что хуже может быть только смерть! – Сколько с меня? – поднимается Хасан, и его примеру тут же следуют телохранители. – Ну о чём ты говоришь, брат, – очень старается улыбнуться директор, хотя у него практически на потном лбу написано что он в самой настоящей панике. – Всё за мой счёт. Друзья Саида – это и мои друзья. Теунов не стал благодарить за подобную щедрость. Да и зачем, если уже с самого начало было понятно, что ему здесь и к кошельку прикасаться не понадобится. Такие люди как он – не платят. Такие как он только и знают, что пользоваться положением и авторитетом своего главаря. В какой-то момент у Евы появилось отвращение к этому человеку. Таких как Хасан она всегда считала падальщиками. Вокруг Аббаса всегда кружила целая стая подобных людей. Ни на что не способных обывателей, которым однажды повезло ухватиться за того, кто привёл их добыче. – Подождите! – остановила его Ева, подходя к столику. – Вы ещё не видели меня. Падальщик или нет, но если он на самом деле введёт её в круг Саида Асманова, то это уже не будет столь важно. – Тебя? – повернулся к ней мужчина, с пренебрежением осматривая с ног до головы. Первое, по чёму прошелся карий взгляд стал её простенький наряд. Синяя футболка и потёртые джинсы явно не вызвали у мужчины ничего кроме откровенного пренебрежения. А после лица он и вовсе наградил Еву ехидной усмешкой. – Шла бы ты отсюда, девочка. Таких бесприданниц как ты – пруд пруди. Еще немного и каждая дворовая шавка будет считать себя особенной. – Но я особенная, – продолжила настаивать на своём Ева, видя, что ещё немного и мужчина действительно уйдёт. И она не врала. В отличие от всех остальных девушек у неё действительно был на руках самый главный козырь, которым Ева уже не могла не воспользоваться. Какой вообще смысл держать его до конца, если она уже сейчас может упустить самый важный момент в своей жизни. – Да неужели? – съехидничал мужчина, непонимающе приподняв брови. – И чего же в тебе такого особенного, чего я не увидел ни у одной из этих цыпочек? Произносить это вслух было стыдно. Всё что касалось секса, всегда вызывало у Евы панику и страх. Её уже начало трясти от неловкости, в голову ударил адреналин, а слова комком застряли в пересохшем горле, вызывая сдавленный хрип. – Я девственница… – Что? – кажется, не расслышал мужчина, заставляя Еву произнести это громче. – Я. Девственница. Сложно было понять, что именно заставило Хасана Теунова напрячься. То ли недоверие к подобному заявлению, то ли сам факт, что стоящая перед ним девочка действительно никогда ни с кем не спала. – Сколько тебе лет? – задал он вполне логичный вопрос. Несколько из-за того, что не поверил словам Евы, а лишь для того, чтобы подтвердить её совершеннолетие. – Двадцать. – Двадцать? Паспорт с собой? – Да, – она никогда не расставалась с ним. Кто знает, в какой именно момент ей снова понадобится сорваться с места. В какой-то момент в голове Евы промелькнул страх, что Хасан Теунов поймёт что документ фальшивка. Но, как оказалось, его мало волновала подлинность её паспорта. Задержав взгляд на строке с датой рождения, он довольно усмехнулся: – Хорошо, Настя. Давай мне свой номер. Завтра тебя проверит врач и если твои слова подтвердятся, я отвезу тебе куда надо. – Ну вот и порешали! – довольно хлопнул в ладоши её директор. Всё это время он наблюдал за ними будто затаившийся в кустах шакал, дожидаясь окончательного вердикта Хасана. Мужчины ушли, а Ева так и осталась стоять у их столика в компании начальника. – Это правда? То, что ты ему сказала? – ничего не ответив, она просто кивнула, сжимая паспорт вспотевшими руками. Сердце колотилось как ненормальное, кидая её из жара в холод. – Заканчивай работу и иди домой. Ты должна быть отдохнувшей. В придаток к выходному, директор нагрузил Еву полными коробками еды. И это было впервые за три недели, когда она позволила себе нормально поесть. Было странно понимать, что не успела она ещё понравиться самому Асманову, а её жизнь уже стала немного легче. Ровно в девять утра Еву отвезли в больницу. Теунов не стал рисковать своей репутацией и настоял на своём присутствии во время обследования. Какая разница хочет этого русская девка или нет. Главное чтобы всё прошло честно. На его веку уже были случаи, когда в поисках лучшей жизни, девушки подкупали врачей, а порой даже проводили хирургическое восстановление девственной плевры. – Раздевайся и садитесь на кресло, – указала женщина на ширму, пока сама записывала её данные в журнал. Ева неспешно избавилась от обуви и джинсов, не расставаясь с бельём вплоть до самого осмотра. Да, сейчас она не больше чем лошадь, которую собираются купить, но ей всё равно не хотелось лишаться оставшихся крох достоинства. – Расслабься, больно не будет, – сорвала доктор, подкатываясь к широко разведённым ногам девушки, поправляя латексные перчатки. «Больно не будет» – повторила про себя Ева, прекрасно понимая, что это самая настоящая лож. Она знала, как именно всё будет. От первой секунды и до последней. Знала всю процедуру от начала и до самого конца. Знала всё ощущения и боль, которая пробивала каждый раз, когда в неё вставляли зеркала. Аббас часто возил её на подобные осмотры. Специально проверяя, не успела ли она переспать с кем-нибудь, пока его не было дома. – Ну что там? – голос Хасана выдавал его нетерпение. Мужчине явно натерпелось, узнать на ту ли лошадь он поставил. – Всё именно так, как и было сказано. Девочка девственница. Следов от хирургического вмешательства тоже нет, – отстранилась от неё доктор. – Осталось взять мазок и проверить кровь. Если результаты будут хорошие, то сразу же сделаем девочке противозачаточный укол. – Нет, – отрезал Теунов, заставляя Еву напрячься. Сама мысль оказаться беременной пугала её, доводя до настоящей истерики. И тот факт, что Асманову может захотеться секса без малейшего предохранения, выбивал у неё землю из-под ног. – Пусть её хозяин сам это решает. А вот здесь мужчина соврал. Саид всегда, посылал своих женщин на контрацепцию. И сейчас дело было не в нём, а самом Хасане. Он знал, что в этой девочке не было ничего особенного, чтобы Саиду захотелось провести с ней больше пары раз. Ну попробует он на вкус неразработанную киску. Испачкает простынь в её кровь. Кончит на несколько минут раньше обычного. И что дальше? Про таких как Настя (когда дело будет качаться посторонних, она будет Настей) говорят: «Ни кожи, ни рожи». Обычная девочка с улицы, которых пруд пруди и только одно делало её куда более привлекательной – невинность. Сам факт того, что Настю не нужно было вытаскивать из-под мужиков, казался Хасану более чем привлекательным. Ну а Асман? Так это совсем не тот человек, после которого можно побрезговать. Официальная жена вот уже пять лет как не могла подарить ему наследника, а здесь… Совсем другое дело. Такую чистенькую можно и в суррогатные матери взять или, чего лучше, самому обрюхатить. – Как скажете, – развила руками доктор. – Все анализы будут готовы часа через пол, не раньше. – Хорошо, – дождавшись Еву в коридоре, Хасан проводил её до ближайшего кафе, решив накормить. А заодно и проинспектировать, чтобы такая сопля не посмела испортить всё его хозяину. – Ешь, – приказал мужчина, самостоятельно выбрав для неё бурчак-шурпу. – Большое спасибо, но я не хочу, – нервы так сильно шалили, что Ева наверняка бы вырвала такую тяжелую, жирную пищу при первой же возможности. Ей с трудом давалась баранина. Особенно, такая как сейчас, с едким привкусом шерсти. Точь в точь, как носки из натуральной шерсти, которые когда очень давно вязала её прабабушка. И теперь, катать этот вкус и запах у себя на языке, казалось ей по-настоящему невыносимым. – Я сказал, ешь! – раздраженно надавил Теунов, буравя Еву таким бешеным взглядом, будто ещё немного, и заставит съесть всё это насильно. Не став спорить она, поддалась его нажиму, с трудом пропихивая в себя длинную лапшу. И только получив желаемое, мужчина вернулся к главной теме их разговора. – До тех пор, пока Саид сам не позволит называть себя по имени он твой хозяин. Будешь к нему иначе или проявишь хоть каплю неуважения – отрежет язык. А если научишься быть нежной и покорной, то он выкинет тебя из своего дома не только со всеми частями тело, но и позволит кому-нибудь из своих людей забрать себе. Мало того что Ева и так из последних сил, боролась с приступом тошноты и желанием освободить желудок от жира, так теперь её и вовсе скрутило от боли в животе. – А что если он решит оставить меня себе? – Что? Решит оставить?! – не сдержал смеха Хасан, выказывая Еве своё полное пренебрежение. – Да ты хоть в зеркало себя видела? Не женщина, а костлявый воробей. Трахать тебя, всё равно, что мешок с костями. Тебе же даже на вид больше пятнадцати не дашь. А нашему хозяину нравятся женщины в теле. Крепкие и выносливые, любовницы, не то что ты. От подобного заявления Ева уже не могла делать вид, что всё в порядке: – Извините, мне нужно отойти. Не дожидаясь разрешения, она выскочила из-за стола, чуть ли не бегом направляясь в уборную. На этот раз сил удерживать в себе вонючую баранину не было. Запах шерсти настолько сильно въелся ей в рот: язык, губы, гланды, что стоило только увидеть унитаз, как она тут же спустила в него всё содержимое желудка. На что она подписалась? Какую глупость совершила из-за страха снова оказаться в руках Аббаса?! Всё её естество требовало сорваться с места и бежать, куда глаза глядят! Вот только куда? Она настолько крепко застряла между молотом и наковальней, что в любом случае её ждала заведомо известная участь. Или её сломает Аббас или это сделает Саид. Так что сейчас вопрос состоял лишь в том, кто именно из этих двоих? Кого Ева сама пожелает увидеть на месте своего палача? Поднявшись на трясущиеся ноги, она подошла к раковине, набирая полные пригоршни холодной воды. Нужно было привести себя в чувства, отрезвить, опомниться, собраться с мыслями. Ева знала, что именно её ждёт в доме Аббаса, но о том кто такой Саид Асманов, могла только предполагать. Так что уж лучше ОН. Уж лучше она достанется свирепому тигру, чем ничтожному шакалу. – Понял. Хорошо, – когда она вернулась в зал, Хасан разговаривал с кем-то по телефону. – Спасибо за работу, – отложил мужчина трубку, довольно смотря на Еву. Его губы, которые он тут же смочил кончиком языка, изогнулись в ехидной улыбке, а сальный взгляд прошелся по ней, изучая сверху донизу, будто заявляя права на собственность. Так что Ева сразу поняла, кто именно захочет подобрать её после хозяина. – Поздравляю тебя, девочка-Настя, ты чиста, как только что выпавший снег. Представляю, как такому подарку обрадуется Саид, когда вернётся из Аравии. А теперь доедай и садись в машину. Заман отвезёт тебя прямиком к хозяину. Глава 2 Ева – Ты что, оглохла? – требовательно помахала рукой Иман. – Документы давай! – Но зачем они вам? Каждый раз, когда у Евы просили показать документы, её прошибало холодным потом. Казалось что это всё. Конец! Сейчас кто-то из них обязательно поймет, что паспорт не настоящий и тогда у неё только одна дорога. С горы вниз. Прямиком в Преисподнюю. Чего-чего, но такого обмана люди Асманова ей точно не простят. – Хочу посмотреть, сколько тебе лет, – посмотрела женщина ей в глаза. – Надо бы убедиться, что тебе уже можно спать с мужчинами. И снова возраст Евы стал своеобразным камнем преткновения. Маленькая, худенькая девушка не особо походила на совершеннолетнюю, не то, чтобы на полноценно созревшую женщину. – Так значит, Хасан не преувеличил, – шумно выдохнула женщина, качая головой. – Ты и впрямь редкий цветок. Хозяин прибудет домой к вечеру. Так что у тебя есть пара часов, чтобы принять душ и привести себя в порядок. – Что? Это что произойдёт уже сегодня? – тяжелым колоколом прозвучало над Евой, будто её вот-вот собираются отпеть. – Хозяин всегда берёт себе женщину после возвращения. Так что не думаю, что тебя ждёт исключение, – закрыла она паспорт, но вместо того чтобы отдать, убрала себе в карман. – Пойдём, покажу твою комнату. Ева шла за Иман, будто самая настоящая заключённая. И не нужно было наручников, решеток или тюремной робы. Внутренняя обрёчённость с лихвой компенсировала внешний антураж. И это притом, что роскошные хоромы в восточном стиле напоминали дворец арабского шейха. Арки вместо дверей, вытянутые окна, мрамор и плитка с витиеватыми узорами. А ещё много зелени и больше всего именно суданских и египетских роз. Растения в этом месте были единственным, что источало жизнь. Ведь даже здешние люди казались Еве не более чем заведёнными игрушками. Очень дорогими и качественными, но всё равно, не более чем простыми, бездушными куклами. – Вот, – остановилась домоправительница около тёмных, деревянных дверей. – Помойся как следует. Одежды по размеру для тебя нет. Да и хозяину куда больше нравится, когда есть свободный доступ к телу. Бельё тоже не меняй. Придёшь к нему в чём приехала. Понятно? Замечание по белью смутили Еву, но вопросов задавать она всё равно не стала. И так понятно, что ничего вразумительного не получит. Да и захочет ли? И так понятно, что есть вещи, о которых лучше не знать. – Поняла. – Вот и хорошо. Избавившись от одежды, Ева встала под душ, подставляя распахнутые губы под тёплые струи. Всего за один день на её голову свалилось столько всего, что она начала даже самой себе казаться безумно пьяной. Ещё утром её осматривал гинеколог, а уже через несколько часов, если не меньше, состоится собственно то, ради чего её сюда и привезли. Каким именно будет её первый секс? Этот вопрос не шел у Евы из головы. Всё что касалось физической близостью, напоминала ей настоящую пытку. Мерзость, грязь, мужские хрипы, сдавленные стоны, её тело, перепачканное в сперму, и во главе всего – бесконечное отвращение к самой себе. Мотнув головой, отгоняя от себя эти мысли, она выключила воду и потянулась за упакованным станком, начиная избавлять тело от лишних волос. В какой-то момент у неё в голове промелькнул вопрос, почему её оставили здесь одну с наточенным лезвием. Но тут же вспомнила о том, что никто ведь не тянул её сюда силком. С момента побега прошло вот уже четыре недели, а она всё равно воспринимает себя заложницей Аббаса. Этот мужчина настолько сильно проник ей под кожу, поселив там страх, что от него уже нельзя было избавиться. Слишком глубоко он пустил корни. Слишком сильно разросся на поверхности. И теперь Еве всё чаще и чаще приходилось собирать его горькие плоды. Как и сказала ламаре Иман, в шкафу практически не было вещей. На трепеле висел короткий, атласный халатик, в котором Ева тотчас утонула. Так что единственной вещью, которая пришлась ей хоть немного впору, стала кружевная, чёрная комбинация. Красивые кружева обрамляли треугольное декольте, превращаясь в мягкие рукава. От чего создавалось ощущение очень откровенного платья, а уж никак не одежды для сна. – На вот, поешь немного, – испугала её Иман, входя в комнату с подносом, на котором лежало немного сладостей и заварник с чаем. От такой неожиданности, Ева практически подпрыгнула на негнущихся ногах, но что-то похожее на улыбку на губах женщины, заставило её немного расслабиться. – Спасибо. Было чертовски некомфортно находиться при чужом человеке в такой откровенной одежде, но выбирать особо не приходилось. Тем более что женщина снова проявила заботу, которой она так сильно сейчас жаждала. – Послушай меня внимательно девочка, – было видно, что слова даются ей с трудом. Ламаре Иман смотрела на Еву, очень стараясь не напугать, но, по всей видимости, то, что она должна была произнести, априори не могло не напугать. – Будешь противиться, будет только больнее. Разозлишь Саида, не дашь ему, чего он хочет, и закончишь день в конюшне. Он всё равно возьмёт своё. Хочешь ты этого или нет. Другой вопрос: где после этого окажешься ты? Рассыпчатое печенье застряло у Евы в горле, начиная душить. Все с кем она хоть немного говорила, утверждали только одно – ей просто попользуются. Развернут, будто фантик от конфетки, а затем выкинут. И всё. Точка. Продолжения не будет. Защиты не будет. Спасения не будет. Убежища не будет. К глазам подступили слёзы, а губы предательски затряслись. – Ламаре Иман! – постучала к ним в дверь какая-то женщина. – Он приехал! Хозяин приехал! От её встревожено голоса, сердце застучало, вызывая прилив крови в виски. Ну, вот и всё… – Пойдём, – взяла Иман Еву за плечо, утягивая за собой. – Он не любит ждать, – кажется, женщину вообще не смущало, что та еле-еле плетётся, путаясь в босых ногах. Или же ей просто было наплевать. Особенно сейчас, когда она шла, чтобы поприветствовать своего хозяина. – Держи и иди за мной, – стоило ей выпустить Еву, как уже через секунду она протянула ей серебряный графин с вином. Хозяйская спальня располагалась на втором этаже. Если не сказать больше – была тем самым этажом. Они поднялись по холодным ступенькам и остановились около массивных двустворчатых дверей из красного дерева с окантовкой из серебра. И это не было аллегорией. Вся дверь была украшена серебряными узорами, что впивались в красивую древесину на все её два с половиной метра. – Да, – сухо и бесцеремонно послышалось по ту сторону, когда женщина уважительно постучала. – Аллах с тобой, девочка, – посмотрела на Еву Иман, открывая перед ней дверь. Лишь на мгновение, задержавшись на пороге, она всё-таки сделала первый шаг в неизвестность, практически потеряв сознание, когда за ней закрылись массивные двери. Просторную мужскую спальню сложно было назвать дружелюбной или, даже, практически невозможно. Сухая, звериная энергетика подавляла своей животной яростью. Принуждая пятиться назад в поисках спасения. Ещё никогда с Евой не было ничего подобного. Никогда её внутренние инстинкты не выходили на первый план. Никогда ей не хотелось настолько сильно ощетиниться и зарычать как в этот самый момент. Аббас её пугал и подавлял, в то время как здесь она практически сходила с ума. Еве хотелось биться о стальные прутья и звать на помощь. Всё ёе тело требовало незамедлительно отбросить в сторону наполненный графин и бежать наутёк. Пусть даже для этого было необходимо выпрыгнуть в окно! И в какой-то момент она даже двинулась в его сторону, но не успела. Стоило мужчине выйти из ванной, как Еву будто облили бурлящей лавой, испепеляя до самых косточек. Душа забилась глубоко в тело, пытаясь спрятаться от своего нового хозяина, ведь то, что она увидела, не могло вызывать ничего кроме ужаса. Он был огромен. И не просто огромен. По сравнению с ней, Асманов казался настоящим великаном, который вообще без какого-либо труда переломит её пополам двумя пальцами. Мощный торс и широкие плечи были плотно обтянуты тонкой чёрной футболкой. Резинки рукавов впивались в выдающиеся мышцы, поверх которых красовались необъятные татуировки. Начинаясь где-то на лопатке, они опускались до самого запястья, скрываясь под толстым ремешком часов. Но что больше всего кинулась во внимание Евы, так это то, как легко и грациозно двигался мужчина таких впечатляющих габаритов. Кто знает, может причиной тому были кожаные берцы и камуфляжные штаны, в которых тот походил на пехотинца. Но то, что мужчина напоминал ей своей звериной энергетикой опасную, дикую кошку, казалось неоспоримо. Наверное, Ева специально смотрела куда угодно, только не на лицо. Внутренний голос не позволял ей поднять взгляд. Она боялась посмотреть на него. Боялась увидеть в его глазах то, после чего уже никогда не сумет жить как раньше. – Как тебя зовут? – прозвучало с высоты глубоким, низким тембром от чего Еву передёрнуло. Казалось, этот мужчина может подчинить своей воле одним только голосом. Таким густым, давящим и гипнотическим, что ещё немного и Ева наверняка бы проговорила своё настоящее имя. – Настя. Она всё ещё не решалась поднять голову. Тело пробивало дрожью озноба и страха, а влажные пальцы так сильно впивались в ручку графина, что костяшки уже начали зудеть от онемения и боли. Краем глаза Ева видела, как мужчина опустился на кресло, начиная расшнуровывать высокие сапоги. Как его огромные руки с длинными пальцами мастерски управляются с длинными шнурками. Жгуты вен перекатывались под лоснящейся медной кожей. Вздувались от каждого его движения. И уж если такие лапы окажутся на её горле, то этот день точно станет для неё последним. – Ужасное имя. Мне не нравится, – сказал, как отрезал. Жестко и бесцеремонно. Его голос впивался в неё как колючая проволока. Рвал кожу острыми краями, заставляя дрожать от восторга и ужаса. – Налей мне. Было сложно сдвинуться с места. Босые ноги будто приросли к массивному паркету, так что Еве пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы без задержки выполнить этот приказ. Подойдя к нему, она наполнила трясущимися руками, стоящий на столе бокал для вина, который куда скорее напоминал средневековый кубок. – Пожалуйс… – попыталась Ева подать ему алкоголь и тут же поперхнулась собственными словами, под накатившей на неё лихорадкой. Длинные пальцы схватили её за челюсть, и на этот раз она уже не смогла отвернуться. На этот раз всё внимание Евы было приковано к суровому мужскому лицу. У Саида Асманова были высокие, точёные скулы и крупный, волевой подбородок. Густая, но аккуратная щетина скрывала небольшую ямочку, выгодно обрамляя крепко сцепленные, пухлые губы. От мужчины так и вело пустынным жаром и восточным солнцем. Горячим, безжалостным и раскаленным до ядовитого золотого марева. Словно заколдованная, она скользила испуганным взглядом по его коротким, чёрным волосам и широким бровям, от которых шла задумчивая складка на переносице. А что до глаз, то здесь у Евы и вовсе подкосились ноги. Эти серые глаза не могли принадлежать простому человеку. Это были глаза настоящего зверя. Она ловила на своём теле холодный, бесчувственный взгляд волка, в котором не было ничего кроме животной дикости и жажды крови. Чувствовала, как он шарит по ней, не пропуская ни единой клеточки. Как проникает в глубину её тела и сжимает своими огромными, когтистыми лапами истерзанную душу… И теперь, видя этого мужчину вживую, Ева впервые поняла, почему он единственный, кого действительно боится Аббас. – Так значит, это тебя мне подарили? – сжал он её челюсть чуть сильнее, подтягивая ещё ближе. Настолько близко, что Еве пришлось упереться в подлокотник, чтобы не упасть ему на грудь. В нос ударил крепкий мужской запах, смешанный с табаком и кедром, от которого внутри всё стянулось в странный тугой ком. – Д-да… – с таким немыслимым трудом произнесла Ева, что последний звук превратился в немое шипение. Саид Казалось, в его теле не осталось ни одного отверстия, куда бы ни попал песок. И именно за это Асман терпеть не мог пустыни, хоть и чувствовал себя там как рыба в воде. Его никогда не пугало отсутствие воды, огненное солнце и адская засуха. А вот песчаные бури и самум совершенно не переваривал. Одно хорошо. Заделка закончилась и теперь у него на счету красовалась кругленькая сумма в сто тысяч зелёных. Осталось только добраться домой, принять душ и отметить это крепким трахом с какой-нибудь роскошной киской. Да так что бы драть её всю ночь до самого утра. Входить по самые яйца, пока в глазах не потемнеет. Брать, как только душе угодно. Чтобы орала и кричала, захлёбываясь собственными стонами. Долбить до потери сознания, чтобы потом с головой в сон. Без сознания и в самую бездну. Яйца сводило от адской боли. Казалось, что за две недели их сдавили в железных тисках, готовясь выдрать на живую. В их лагере были женщины. Вполне себе привлекательные. Молодые и фигуристые. Да и с резинкой он бы вполне свободно мог отодрать парочку по вкусу. Но в жизни Саида было одно не маловажное правило: «Никогда не трахаться там, где работаешь», о чём более чем красноречиво свидетельствовал шрам в бочине. Ещё когда-то давно, когда он только-только начал поставлять оружие по проторенным военным дорожкам, член взял вверх над здравым рассудком, и его чуть было не прирезала потаскушка, которой тот должен был отметить завершенную сделку. Так, что он до сих пор помнит кровь, боль и шею той девчонки. Помнит треск, с которым свернул её, действуя на инстинктах. А ведь эта дрянь как следует его пырнула, выполняя приказ Мухамеда, закончив их сделку перестрелкой и поездкой в дешевую больничку на окраине города. И именно поэтому он с предвкушением ехал домой, вспоминая рассказы Хасана. С момента прилёта Теунов все уши ему прожужжал, сажая телефон рассказами про сладенькую киску, которая уже давным-давно ждёт его в кровати с разведёнными ногами. Поднявшись к себе в комнату, собираясь избавиться от военной формы, без которой в пустыне можно было носить разве что тряпки бедуинов. Он уже представлял, как сначала его новая любовница примет с ним душ, ублажая ртом, а затем он возьмёт её у себя в кровати, лишая невинности о которой с таким упоением напивал Теунов. Хотя байки про невинность казались Саиду полным абсурдом. Ну, какие нынче могут быть девственницы в двадцать лет. Да ещё и среди русских девок?! Бред сивой кобылы и только! Наверняка отрыл для него какую-нибудь умелицу, у которой врачи поковырялись в промежности, а теперь собирается заработать себе его расположение. Стук в дверь вмешался в поток мыслей, отвлекая Саида от настройки душа. Позволив войти, он закончил выставлять нужную температуру и режим контрастного душа. Когда же он вернулся в спальню, то далеко не сразу заметил маленькую забитую девчонку, которая сжимала графин с вином в такой убийственной хватке, будто отпусти она его и точно поёдёт на самое дно. Маленькая и тонкая, она практически тонула в чёрной комбинации. Тёмные волосы спадали по воробьиным плечам, слегка задевая щуплые руки. Босые ноги уже побелели от холода, так что девчонка уже начала поджимать пальцы даже сама того не понимая. Хасан говорил, что ей уже полная двадцатка, хотя на вид она всё ещё пахла мамкиной сиськой и детской присыпкой. А ещё от неё исходил резкий запах страха. Его боялись, и Саид это чувствовал. У страха и ненависти слишком специфический аромат, чтобы он мог его перепутать. Хотя тут дело было даже не в этом. Опущенный взгляд. Зажатые, слегка приподнятые плечи. Рваное дыхание. Девочка даже и не пыталась перед ним храбриться. Наверняка и не сумела бы. Уж если взрослые мужики смотрят на него как на навёденное дуло, то куда там такой сопле как она. На профессионалку явно не похожа. Такие, пусть и первоклассные актрисульки, но таких эмоций даже им не под силу показать. – Как тебя зовут? – стоило ему заговорить, как девчонку тут же передёрнуло, будто ударило током. На самом деле Саиду было плевать на её имя, просто хотелось хоть чем-нибудь заполнить нависшую тишину, которая уже начала его бесить. Обычно девушки вешались на него помогая раздеться. Или уже с порога избавлялись от одежды, подливая масло в огонь его необузданных желаний. – Настя, – а вот голос у этой малышке оказался приятным. Он бы даже сказал, будоражащим. Мягким, женственным и немного хрипловатым, от чего член болезненно дрогнул, требуя почувствовать на себе горячую влагу её гортанных стонов. – Ужасное имя. Мне не нравится, – расшнуровал Саид берцы, чувствуя, как от присутствия женщины, его внутренний зверь начинает недовольно расхаживать по узкой клетке. – Налей мне. Подозвал он девчонку, собираясь посмотреть на неё вблизи. Наверняка бы та ни за что на свете не додумалась до этого сама. – Пожалуйс… – попыталась она подать Асману алкоголь и тут же поперхнулась собственными словами. Не став мелочиться, он схватил её за челюсть, подтягивая ближе. Несмотря на всю свою щуплость, у малышки оказалось действительно красивое лицо. Тонкие линии, мягкие скулы, идеально ровный нос, припухшие губы и безумные изумрудные глаза, что ходили из стороны в сторону, не выдерживая его напора. – Так значит, это тебя мне подарили? – подтянул её чуть ближе, открывая для себя приятный вид. Чтобы не упасть на него, девчонке пришлось упереться в подлокотник, от чего свободная ночнушка обнажила для Саида маленькую грудь с округлёнными сосками. Налитые кровью, они торчали будто две бусины, так и требуя, взять себя в рот. – Д-да… – еле-еле проговорила девчонка, даже и не подозревая о том, как сильно её охриплый голос начал возбуждать Асмана. Наполненные яйца втянуло в мошонку, а член болезненно упёрся в ширинку, требуя войти в неё до упора. Так что не будь Настя на вид таким дохлым воробьем, и он бы точно опрокинул её животом на стол, отдирая по самое не хочу. Но сейчас в славах Хасана о её девственности появился хоть какой-то смысл, заставляя ненадолго придушить своего зверя. – Сосать умеешь? – стоило ему задать вполне естественный вопрос, как в зелёных глазах заблестела паника, готовая превратиться в слёзы. – Н-нет… И не удивительно. Почему-то ничего другого он от неё и не ожидал услышать. – Сними бельё и подойди ближе, – приказал Саид, отпивая вино. Было смешно наблюдать за тем, как стыдливо она избавляется от бежевых трусиков. Как нервно сглатывает и поправляет волосы дрожащей рукой, пробуждая в нем практически ностальгию. – А теперь подойди ближе. Ещё ближе, – нетерпеливо потребовал Саид, начиная терять зыбкое терпение. Дёрнув девчонку на себя, он приподнял низ комбинации, смотря на крепко сжатые бёдра. Настя оказалась смышлёной и сделала всё как нужно. Избавилась от всех волосиков позволяя увидеть аккуратные губки с небольшой тёмной петелькой. – Раздвинь ноги, я хочу удостовериться в том, что ты ещё девочка, – Настя с трудом выполнила просьбу Асмана, и недолго думая он облизнул палец, погружая его в её горячие складочки. Вход оказался маленьким и тесным. Настолько неразработанным и негостеприимным, что девчонка болезненно цыкнула, инстинктивно пытаясь отстраниться, подгибая колени. Вот ведь сука! В голове у Саида, будто смерч прошелся. Та самая песчаная буря, которые он так ненавидит. Кровь ударила в голову и член, ложась перед глазами кровавым маревом. Губы пересохли, от чего он тут же провёл по ним языком, выходя из её сладкой щелки. Твою ж мать! Охренеть! Действительно целка! И не обманул же чертяка! Вот только трахать такую сейчас, всё равно, что долбить отбойным молотком хрустальную вазу. И тут дело было даже не в ней. Не в жалости или заботе. Саид знал, что такой редкостью нужно будет воспользоваться с умом. Продегустировать каждый глоток. От начала и до самого конца. Так что, только полный идиот решит залпом выпить бутылку редкого вина после того как провёл столько времени в пустыне. Маленькая, хрупкая, дикая. Совсем не то пальто. Сейчас Саиду нужно была что-то попроще. Какая-нибудь крепкая и выносливая сучка, чтобы выплеснуть не только двух недельное воздержание, но и то звериное бешенство, которое зародила в нём эта безумно тугая киска. Такая, чтобы драть и не бояться, что она сломается или не выдержит. А уже потом… Потом-то он возьмёт с неё по полной. Глава 3 Ева Когда мужчина приказал снять бельё, Еве показалось, что какая-то часть её души умерла. Неужели он возьмёт её вот так вот сразу. Просто принудит и всё. Сделает своё дело и отправит восвояси, как ни в чём не бывало? Она подошла к нему на не сгибающихся ногах, выполняя приказ, и чуть не потеряла сознание, когда Асманов вошел в неё влажным пальцем. Все ощущения обострились, будто кто-то невидимый специально поднял яркость на максимум. В ушах зазвенело, перед глазами появились белые мушки. А сердце ускорило ход, наполняя виски бурлящей кровью и адреналином. Его палец пропихивался в тугую пустоту, причиняя Еве совершенно новый оттенок боли. Входил в неё заставляя выгибаться от неприятной рези и дискомфорта. Уж если ей настолько плохо от одного только пальца, то что же будет когда этот гигант попытается взять её при помощи члена? Но даже не это заставило Еву напрячься. Не ощущение чего-то чужого и постороннего в своём теле, что заставляло её страдать от боли. А тот неистовый, дикий блеск в глазах Саида, когда он наконец-то поднял на неё звериный взгляд. Он смотрел на неё будто оголодалый хищник, учуявший запах крови. Ноздри раздувались. Скулы напряглись. Заиграли желваки, а губы превратились в тонкую полоску, словно стоит ему хоть на мгновение расслабиться и внутренний зверь вырвется на свободу, вонзая в Еву острые клыки. Всего за секунду воздух вокруг них зазвенел, покрываясь ледяной коркой. Она практически видела, как у него внутри мечется что-то больное и чёрное. Как оно бьётся о прутья клетки, издавая недовольное рычание. Ева чувствовала как это «что-то» хочет к ней прикоснуться. Как оно жаждет обвиться вокруг её тела, будто огромная змея и подчинить своей воли. Где-то на уровне подсознание появилось отчётливое чувство безысходности. Он её не отпустит. Уже нет. Только не после того как узнал что станет первым. Никогда… Живот скрутило, словно от голодной пустоты. Но это ощущение не было голодом. Ева прекрасно знала, как выглядит голод. На этот раз в её теле поселилось какое-то совершенно другое чувство. Словно она летит с моста в реку. И всё внутри наполняется болезненным трепыханием. – Скажи Иман чтобы привела для меня Сабину, – облизнулся Саид, вытаскивая из неё палец. – С-сабину? – переспросила Ева, не веря собственным ушам. – Ты что, оглохла? Или значение слов не понимаешь? Живо пошла отсюда! Это был приказ, которому физически нельзя было не подчиниться. Да и вряд ли в этом месте существовал хотя бы один живой человек осмелившийся ослушаться Асманова. Уж если бы не подчинился сам, то его бы подчинили силой. Поставили на колени. Разорвали на куски. Испепелили… – Оставь, – жестко отрезал Асман, когда она потянулась за своими трусиками. – Ты здесь новый человек, Настя. И только из-за этого я сделаю скидку на твою нерасторопность. Никакого своеволия, девочка. Делаешь только то, что я говорю. А если начнёшь выходить за рамки дозволенного, то очень скоро об этом же и пожалеешь. – Как скажете, хозяин, – приклонила Ева голову. Сама не понимая почему, но Саид, будто неспроста наградил её такими длинными и подробными инструкциями. Казалось, что таким образом он даёт ей возможность как можно дольше оставаться на плаву, не пробуждая в нём зверя. – Запомни, девочка, если ты попала в мой дом – значит, стала моей собственностью, – поднялся он с кресла, и Ева тотчас пожалела что появилась на свет. Он давил на неё своим ростом. Давил своим нечеловеческим взглядом и той немыслимой энергетикой, из-за которой по её коже проскальзывали электрические разряды, поднимая волосы дыбом. – Твои вещи. Твоё тело и даже твоя душа, принадлежат теперь мне, – навис он над Евой от чего у неё на глазах выступили слёзы. Она чувствовала, как его слова оплетают её крепкими цепями, подчиняя своей воле. – А теперь иди отсюда. Повторять дважды не пришлось. Выбежав из спальни Саида, задыхаясь от волнения, Ева практически на ощупь нашла домоправительницу Асмана, передавая её слова своего нового хозяина. – Сабину? – недоверчиво переспросила женщина. – Он сказал, чтобы ты привела ему Сабину? Было не сложно прочесть мысли Иман. Обманула. Испугалась. Сбежала. Да и чего вообще можно взять с такой как она? Иман всегда умела хорошо разбираться в людях. Слишком хорошо, чтобы не обратить внимания на взгляд этой девчонки. Такой живой и звериный. И пусть с виду Настя и создавала впечатление забитой и беспомощной неженки, было в ней что-то такое, что заставляло держать ухо востро. – Играть со мной удумала? – не выдержала Иман, хватая её за руку. – Живо прекращай свой спектакль, а ни то плохо будет! – Это правда! Он сам мне так сказал! Я не вру вам, ламаре Иман! Клянусь Аллахом! Последние слова заставили женщину сбавить напор и ослабить хватку, но она всё равно не спешила верить девчонке на слово. – Что-то случилось? – показались в коридоре две очень симпатичные девушки. В отличие от домоправительницы, обе были в простых, но сдержанных европейских платьях с более чем откровенным макияжем. Густо накрашенные глаза и губы явно предавали им возраста, так что Ева с трудом могла определить, сколько же лет им на самом деле. Той, которая была в узком тёмно-зелёном платье, со стянутыми в высокий хвост волосами, она дала около тридцати. А девушке в бирюзовом, с роскошными каштановыми кудрями под тридцать пять. И пусть в их изучающих взглядах не было ничего кроме простого женского любопытства, а по ней всё равно будто каток прошелся. Фигуристые и с по-настоящему роскошной внешностью, они слишком сильно отличались от субтильной Евы, превращая её в гадкого утёнка. – Саид требует Сабину, – повернулась Иман к красавице в бирюзовом, и на секунду в её глазах скользнула паника. Уж кто-кто, а она слишком хорошо знала, каким ненасытным бывает этот мужчина после возвращения. Он всегда выбирал в такие моменты именно её. Никто другой просто не выдерживал. А Саид был не из тех, кто меняет лошадей на переправе. О нет… он никогда не выпускал любовниц из своей постели. Дарил краткие передышки, а затем продолжал свою пытку, пока у самого не кончались силы оставаться в сознании… – Иди в свою комнату, Настя. Нечего тебе по дому шастать. Но всё оказалось далеко не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Иман не просто проводила Еву до спальни, но и закрыла на внешний замок, лишая любой возможности к свободному передвижению. Присев на край кровати, она инстинктивно потянула на себя тонкое покрывало, пытаясь согреться. В этом месте было слишком много мрамора. Слишком много этого безумно красивого и такого же холодного камня. Создавалось впечатление, что дом Саида буквально высасывает из тебя тепло. А вместе с ним и всё остальное. Ещё немного и Ева наверняка бы начала выбивать зубами настоящую чечётку, если бы дверь тихонько не открылась, впуская по-настоящему неожиданного гостя. – Надеюсь, ты ещё не успела окончательно околеть? – улыбнулась мне одна из любовниц Асмана, имени которой я так и не узнала. – Иман распорядилась принести тебе что-то потеплее атласа. Новых вещей для тебя ещё нет, так что пока Саид не решит, что именно с тобой будет, будешь носить мои, – подошла она к кровати, укладывая около меня внушительную стопку нарядов. – Меня кстати Зара зовут. Я смотрела на красивую девушку с повадками грациозной кошки, понимая главную истину – если бы не моя невинность, то я бы ни за что на свете не попала в этот изящный и безумно дорогой гарем. – Настя, – протянула ей ледяную руку, всё ещё не решаясь вылезти из-под одеяла. – Смешное имя. И совершенно тебе не подходит. У тебя такие тёмные волосы и черты лица, что ты не особо-то и похожа на русскую, – для того чтобы не носить парик, мне ещё перед устройством на работу, пришлось перекрасить волосы, на что сразу же обратила внимание Зара. – Держи, – недолго думая она вытянула для меня пару новых шерстяных гольфов, а ещё через секунду, практически неношеное платье. – Я сразу поняла что тебе это понадобится. В первый день, когда я сюда попала у меня, сразу же появилась простуда на губах. Так что выглядела я ужасно. А вот тебе это явно грозит обморожением. – Спасибо… – если бы было можно натянуть гольфы до ушей, то я бы наверняка именно так и сделала. Казалось, ещё немного, и у меня зуб на зуб не попадёт. – Если заболеешь, то Саид рассердится, – серьёзно проговорила Зара, поднимаясь с кровати. – Ты пока одевайся, а я попрошу сделать для нас глинтвейн. Стоило девушке выйти, как я тут же кинулась перебирать принесённые вещи. Вот только, как бы тщательно я не искала, а так и не смогла найти самого главного – белья. И одно только это делало Еву раздетой, даже под целой толщей одежды. У Асманова явно был какой-то пунктик касательно женского белья. Вот только какой? И чем собственно это грозило самой Еве? Было непонятно. Переодевшись в тёплые вещи, она впервые почувствовала себя более-менее спокойно. Напряжение что преследовало её последние недели, постепенно отступило, уступая место безумной усталости. Так что когда в комнате снова появилась Зара с двумя бокалами горячего глинтвейна, она уже прибывала в странном подобии транса. – Держи. Обещаю, как только ты допьешь, почувствуешь себя гораздо лучше. А с завтрашнего дня и вовсе начнётся совсем другая жизнь. – Если честно, то я не думала, что ко мне отнесутся здесь так… дружелюбно. Тем более женщины Асманова, – искренне призналась Ева, потягивая вино. – Ну… я бы не говорила так однозначно. Для Сабины ты сейчас всё равно, что бельмо на глазу. Так что не жди от неё никакой женской солидарности. – Почему? Я ведь ещё не успела ничего сделать? – Ты отправила её к Саиду, – пожала плечами Зара, одним махом опустошая половину бокала. – Но ведь это не моя вина. Он сам так решил. – Ну не его же за это винить! Начнет ненавидеть и уже не сможет с ним спать. А здесь это единственное, что обеспечивает нам достойное существование. Стоит только надоесть или, упаси Аллах, разгневать Асманова и, в лучшем случае, тебя ждёт работа прислуги или любовницы одного из его людей. А в худшем… – многозначительно приподняла Зара брови, сжимая ножку бокала. – Такие люди как Саид не прощают. Стоит тебе лишиться его расположения и впереди только одна дорога – прямиком на тот свет. От подобного заявления Еву будто кипятком ошпарили. Сейчас она как никогда ранее балансировала над пропастью кишащей голодными акулами. И если для Аббаса она имела хоть какое-то значение, то Асманов наверняка не станет возиться с ней в случае необходимости. – Извини если напугала. Ты здесь только появилась и вряд ли успеешь сделать что-то, что может разозлить Саида настолько сильно. А теперь допивай и ложись спать, – сделала она последний глоток, поднимаясь с кровати. – Не стоит тебе этого слышать. Глава 4 Саид – Саид… – проскулила девушка, впиваясь ногтями в крепкие, мужские плечи, пытаясь отстраниться от его члена, который с каждым следующим толчком натирал её изнутри до огненной боли. – Терпи. Ещё рано. Он знал что Сабине сложно. После двух часов без малейшей передышки любой было бы сложно. Даже профессионалке. А она была самой простой любительницей. Просто выдерживала лучше всех прочих. Из всех его любовниц, у неё был самый высокий болевой порог, что как никогда лучше подходило для подобных ночей и как никогда лучше помогало ей самой оставаться в его окружении. Обычно Асманов довольно быстро избавлялся от своих любовниц, не оставляя их дольше чем на четыре месяца. А вот с ней дотянул до года. Пару раз, правда, всё-таки бросал, но потом всё равно возвращался. Можно было найти для себя что-то и поопытней, но ему не нравились профессионалки. Не любил пользоваться женщиной после целого конвейера мужиков. Да и за женщин он их, в общем-то, и не считал. Для него они были ничем не лучше силиконовых кукол. – Не могу больше, – замотала она головой, закатывая глаза на очередном толчке. Сейчас, когда Саид брал её на столе, было особенно сложно. Голова свисала, комната была вверх тормашками, и всё тело качалось в такт суровых мужских толчков. Сабина уже находилась между реальностью и периодической потерей сознания. Глаза закатывались то от удовольствия, то от невероятной усталости, когда он снова и снова вколачивался в неё, меняя позу. Когда переворачивал её безвольное тело на живот или подтягивал к себе, принуждая встать на четвереньки. Нет, в сексе Асманов никогда не проявлял жестокость. И то, что происходило сейчас, не доставляло мужчине никакого особенного удовольствия. Просто иначе не получалось. Разрядка так и не наступала. А тут ещё эта девчонка к которой то и дело возвращался в своих мыслях Саид. В носу до сих пор стоял её запах. Выкручивал мозги наизнанку и требовал войти именно в неё. Зря только оставил себе её бельё. А ведь дурак наоборот думал, что его только оттолкнёт от этого тощего лягушонка. Так нет же. Пахла она внизу, даже лучше чем ощущалась на его пальце. Настолько одурительно и сладенько, что от одного только воспоминания Асманова передёргивало в приятной судороге. Сводило спину и потрескивало в области затылке, а кровь огненным водоворотом начинала пульсировать в каменном члене, заставляя драть Сабину ещё сильнее прежнего. Он и сам уже не помнил когда именно настолько сильно вошел в зависимость от женского запаха. Но одно знал слишком хорошо, чтобы этим не пользоваться – если ему нравится то, как женщина пахнет там внизу, то секс и с ней будет куда лучше обычного. А таких женщин на его памяти было всего двое, и одна из них в эту самую минуту находилась, чуть ли не на расстоянии вытянутой руки. Стоило просто спуститься на первый этаж, войти в её спальню и взять с неё всё чего ему так хочется. Кончить, в конце концов! В неё или на неё – не суть важно. Главное получить такую долгожданную разрядку. – Сожми меня, – приказал он обессиленной Сабине, и девушка с трудом выполнила этот приказ, стараясь как можно сильнее обхватить его член внутренними мышцами. – Хорошо. Так лучше. Церемониться во время секса Саид не любил. Никакой ласки и никаких дотошных прелюдий. Только то, что ему нравится и точка! Но даже так, брать её сзади всё равно не стал. После прошлого раза врач строго настрого запретил любой анальный секс, так что приходилось изловчаться для получения желаемого любыми другими способами. Стараясь не смотреть на её лицо, Саид сосредоточил взгляд на красивом теле. Действительно красивом, если судить по всем возможным параметрам. И его, в том числе. Округлая грудь с небольшими сосками, гладкая кожа с медным отливом, тонкая талия и широкие бёдра. Пьяный взгляд зацепился за тонкую дорожку волос, и в памяти тут же возникла болезненно белая кожа и аккуратные губки его лягушонка. В этой девчонке не было совершенно ничего особенного, но Саид физически не мог не думать о её тощем и несовершенном теле. О маленькой груди с крупными тёмно-красными сосками и перепуганных глазах, в которые он точно будет смотреть, когда до неё дойдёт дело. Ева Как бы сильно ей не хотелось спать, а она то и дело просыпалась от женских криков и сдавленного, невнятного мычания. Её хозяин даже и не думал скрывать от прислуги, чем именно занимался у себя в комнате. Всю ночь он брал Сабину будто какое-то ненасытное животное. Казалось что там – за толстыми стенами происходит что-то ужасное. Что это самая настоящая пытка! И чем сильнее стонала девушка, тем сильнее сжималось у Евы в груди. Воображение начинало рисовать то, о чём ей совсем не хотелось думать и, тем более переживать. Наверняка такой мужчина как Саид был в постели ничуть ни лучше обычного зверя. Грубый, суровый и эгоистичный. Брал женщин словно вещи. Причинял боль. Ломал. А потом выкидывал или отдавал своим людям, будто косточку на растерзание любимых псов. Перевернувшись на другой бок, сворачиваясь клубочком, Ева укрылась с головой, уменьшаясь до размеров самого настоящего ребёнка. Маленькая, перепуганная и потерянная. Совсем одна в мире, где для такой как она, даже нет места. В мире, где уже не найдётся ни одного человека готового её защитить. Нет, Ева, конечно же не питала иллюзий по поводу отношений с Асмановым. Не строила песочных замков, что этот мужчина окажется совсем не таким, как она о нём слышала. Или что ей с ним будет хоть немного полегче чем с Аббасом. И всё-таки… Всё-таки… – Поднимайся, Пхьид, – не успела Ева осознать как уснула, а её уже треплют за плечо, не позволяя насладиться такой редкой возможностью отдышаться. – Тебе нужно привести себя в порядок. – Зачем? – очень вяло пробормотала, с трудом открывая сонные глаза. Из-за того что Ева всю ночь металась по кровати пытаясь заглушить голоса, чувствовала себя ни чем не лучше пациентки хосписа. – За тем, что тебя хочет видеть хозяин, Пхьид, – открыла окна невысокая женщина, прогоняя из тёмной спальни остатки тяжелой ночи. – Меня зовут Настя, – стоило вылезти из-под одеяла, и тонкая кожа покрылась крупными мурашками, превращая Еву в ту самую лягушку, которой так упорно продолжала называть её горничная. – Хозяин сказал Пхьид – значит ты Пхьид, – отрезала она, с настолько бесстрастным выражением лица, будто у неё и вовсе восковая маска. Спорить не было смысла. Уж если Асманов решил что Ева лягушка, значит, единственное что остаётся – держать язык за зубами и делать всё что в её силах, чтобы он изменил своё мнение. На самом деле её мало интересовало, хочет он её как женщину или нет. А из-за того что уже сейчас считает лягушкой, Ева прекрасно понимала какой именно будет тема их разговора. Наверняка Саид отправит её к прислуге. Уж если бы хотел вышвырнуть из дома, то наверняка бы не стал оставлять на ночь. Ева не стала излишне принаряжаться. Какая собственно разница, в каком именно виде её отправят к прислуге? Она так и видела, как войдёт в столовую. Как во главе стола будет сидеть Асманов окруженный свитой из своих любовниц. И как ехидно они будут усмехаться, когда он снова назовёт её Пхьид. Вот только всё произошло совсем не так, как она это представляла. Совершенно не так. – Садись, – приказал Асманов указывая на единственное накрытое место помимо его собственного. Даже не смотря на то, что сейчас мужчина сидел в простой светлой футболке и широких домашних штанах, а её всё равно качало от его крепкой энергетики. Даже сейчас, расслабленный и спокойный он казался Еве первобытным человеком, по венам которого течёт кровь безжалостного зверя. Даже и не подумав проявлять к нему неуважение своей нерасторопностью, она сразу же присела на бархатный стул, не зная чего и ожидать от настолько непредсказуемого и опасного человека. – Ешь, – сухо проговорил Асманов, тяжелым голосом практически расчленяя Еву своим металлическим взглядом. Она ела телячье жаркое, боясь проявить даже малейшие признаки жизни. Пережевывала нежное мясо, стараясь не дышать и не проглатывать его слишком громко, пока крохотные волоски под тёплым платьем продолжали подниматься дыбом. – Мне нравится твоя покорность. Люблю, когда женщина без лишних слов делает всё, что от неё требуется, – пусть слова Асманова и напоминали вполне естественный мужской комплемент, не были флиртом. Он говорил с ней как человек, которому презентуют товар. Не заинтересовано и потребительски. – Иман отдала мне твои документы, Пхьид. Обычное дело для всех кто попадает в мой дом. Но прежде чем мои люди пробьют тебя по базе, я хочу, чтобы ты сама рассказала, что именно из себя представляешь. От подобного заявление сердце Евы ушло в пятки, а во рту пересохло, заставляя поперхнуться. Конечно же, было бы странно, если бы он не стал проверять всю её подноготную. Вот только к этому моменту Ева была практически уверенна, что всё закончилось ещё тогда, когда за неё взялся Теунов. – Я жду, – раздраженно проговорил Саид, тут же улавливая исходящие от неё колебания. – Меня зовут Анастасия Савельева. Родилась 7 марта 1999 года… – Не грузи меня тем, что я и без тебя знаю. Где училась? Когда приехала в Грозный? То родители? Это были именно те вопросы, ответы на которые Ева ну никак не могла дать от лица Насти. Она не знала, кем была эта девушка. Не знала, что именно из себя представляла и о чём именно должна теперь говорить. Когда Руслан Евгеньевич сделал для неё эти документы, никто не думал, что они могут понадобиться ей дольше, чем на пару недель. Что придёт время, когда ей придётся хвататься за документы Насти Савельевой, как за свой последний шанс на выживание. Ну и что ей теперь говорить? Сочинять историю, которую Асманов разоблачит при первой же возможности или рискнуть всем, что у неё осталось и рассказать правду? Признаться что она сестра того самого Аббаса Гаджиева, отец которого лишил Саида родителей? – Ну?! Чем дольше Ева молчала, тем сильнее страх сжимал её в своих холодных, мраморных клешнях. И тем нетерпеливей и не сдержанней становился Асманов. Она понимала, что чтобы сейчас не ответила, а всё в любом случае закончится плохо. Вот только в отличие от правды, лож дарила Еве хоть какую-то призрачную надежду на спасение. И то, что сейчас было, чуть ли не последним, что хоть как-то могло изменить сложившуюся ситуацию – время! – Ничего особенного, – сглотнула Ева, поддевая зубьями оставшийся кусок мяса. – Сирота. Приехала сюда с подругой. Но та нашла себе богатого покровителя, а я осталась ни с чем. С тех пор и кочую от клуба до другого, работая то уборщицей, то официанткой. – Понятно, – по тону Асманова было достаточно сложно понять, на самом ли деле он поверил в её сказку или же ему просто всё равно. А так как она всё ещё не решалась поднимать на него взгляда, не могла уловить это даже в выражении его сурового лица. – Доедай, – поднялся он из-за стола, покончив с завтраком. – Когда закончишь, мой человек отвезёт тебя в торговый центр. Ева смотрела вслед удаляющегося мужчины, не веря, что это всё на самом деле. Неужели она действительно сделала правильный выбор? Неужели сумела переиграть самого опасного человека из существующих? Или же его спокойствие, всего лишь затишье перед бурей?… Глава 5 Саид Он с самого начала видел что с этой девчонкой что-то не то. Чувствовал это подкоркой. Вот только никак не мог понять что именно. И даже сейчас, когда от неё исходили какие-то странные вибрации, Асману хотелось взять её за воробьиные плечи и тряхануть как следует, чтобы из неё наконец-то высыпалась то, что она так тщательно скрывает. То о чём не хочет, не говорить, не вспоминать. Ну и ладно. Чёрт с ней и со всеми её проблемами. У него полным полно своих чтобы помимо всего прочего ещё и барахтался в дерьме этого лягушонка. Он надеялся, что после хорошей ночи и крепкого сна ему станет лучше и он со свежей головой возьмётся за того кто, вот уже неделю медленно и целенаправленно сливает информацию его конкурентам. Но мигрень так и не утихла. В висках пульсировала кровь, готовая вот-вот разорвать их изнутри. Последние несколько месяцев он уже и не помнил как это – просыпаться без желания сдохнуть. Чтобы не хотеть пустить себе пулю в лоб, только бы не проживать ещё один день с этим мерзким ощущением. – Отчёт готов? – со злостью поинтересовался Саид у стоящего под дверями его кабинета Замана, ясно дав понять, что не примет ничего кроме положительного ответа. – Так точно, ламаре Саид, – учтиво поклонился ему мужчина, протягивая флешку. – Что-нибудь ещё? – Ты уже пробил бумажки этой девчонки? – Асман сам того не понимая испытывал из-за неё странный дискомфорт. Это напоминало вросший под кожу ноготь. Болит, чешется и совершенно не позволяет нормально передвигаться, а ты всё идёшь и идёшь, пытаясь не обращать внимания на кровоточащую рану. – Ещё нет, – нервно прочистил горло Заман, прекрасно понимая, как именно способен отреагировать его шеф на такое заявление. – Алмаханов слишком сильно занят сейчас очередной разборкой с Мамонтом и его прихвостнями, чтобы уделять внимание какой-то девке. – Скажи ему, если выполнит мою просьбу, то я отсыплю для него немного компромата и на Мамонта и на его бизнес партнёров. А с ним он уже в два счёта его за горло возьмёт. – Уверены? Если Мамонт узнает что вы причастны к его аресту, то на одного клиента станет меньше, а на одного врага больше. – Хочешь, открою секрет? – усмехнулся Саиды, крутя флешку, словно спинер. – Чтобы держаться на плаву, нужно правильно выбирать себе друзей. А я ещё ни разу в жизни не встречал более влиятельных людей, чем те, в чьих руках сосредоточена власть подаренная государством. Так что иди и не возвращайся, пока не разузнаешь всю её подноготную. – Как скажете. Войдя к себе в кабинет, он сразу включил ноутбук, собираясь, раз и навсегда избавиться от крысы, что завилась в его окружении. Отчёты, видеосъемка, фото, запись телефонных разговоров – он не оставлял без внимания ни единого файла на забитой до отказа терабайтной флешке. Конечно, можно было бы скинуть эту работу на других. Даже на целую группу людей, то это было бы гораздо дольше. Ведь никто из них не знал настолько хорошо весь персонал Асманова, чтобы не упустить что-то действительно важное. Листок за листком он просматривал отчеты, которые так кропотливо и трепетно составили для Саида его служащие. Прочитывал каждое написанное предложение, доказывающее, что происходящее с ним и его делами было не простой случайностью, а самым настоящим сливом. – Может, передохнёшь немного? – зашла к нему в кабинет Иман, занося поднос с чаем. – Хватит уже глаза мозолить об этот компьютер. – Не могу – устало отшатнулся от монитора Саид, разминая затёкшие плечи. – Ещё нет. Сначала нужно разобраться с уродом, который ставит мне палки в колёса. – Спинка кресла слегка заскрипела под его массивной спиной, не выдерживая такого давления. Отполированная, чёрная кожа слегка вздулась, поблёскивая от солнечного света обрамляя широкие мужские плечи серым свечением. – Как дела у Сабины? Как она себя чувствует? Выставив перед ним чашку с горячим чаем, Иман тяжело вздохнула, явно не собираясь поднимать эту тему: – Отдыхает. Врач сказал, что ей нужен как можно больше лежать и как можно меньше ходить. После того как Асманов выпустил Сабину из своей кровати, для девушки пришлось вызывать врача. Пусть разрывы и оказались не достаточно сильными, чтобы забрать её в больницу, а из боли и крови Сабину всё равно пришлось забирать в больницу и накладывать швы. – Хорошо. Если ей что-то понадобится, можешь говорить без стеснения. – Саид… – снова замешкалась Иман, наблюдая за тем, как тот прихватывает губами горячий край наполненной чашки. – Зара… она… – Асманов слышал как слова застревают в старом женском горле не решаясь превращаться в сухие и слегка приглушенные звуки. Хоть Иман и оставалась в его доме на особом положении, а всё равно прекрасно понимала как можно, а как нельзя говорить с ним. – Будь с ней поласковее. – Не переживай. Я не нуждаюсь сейчас в Заре, а если и понадобится, то я не стану обсуждать это с тобой. Несмотря на всё своё уважение к Иман, а Саид терпеть не мог, когда лезли в его личную жизнь. Дэ юрэ – она не была чем-то запретным, дэ факто – остальные видели ровно столько, сколько он сам позволял им видеть. За столько лет своей бурной деятельности Асманов уже привык к тому, что если он сам не кинет кость своим компаньонам, врагам и журналистам, то эти стервятники не остановятся, пока сами не раздобудут что-то интересное. Что-то что бы можно было продать подороже или использовать просив самого Асманова. Отчасти это было одним из немногих причин, по которым он так и не обзавёлся семьёй. Хотя… Для таких людей как Саид, семья навсегда была, есть и останется непозволительной роскошью. Слишком сложно. Слишком неудобно. Слишком опасно. Любой человек, которого он хоть на немного подпустит к себе дольше положенного, тут же подпадает под удар. И то, что происходит сейчас – яркое тому доказательство. Рано или поздно, а в его окружении всегда появляется вот такая вот крыса, которая только и может, что разрушать всё то, что он создавал с таким упорством и трепетом. Империю, которую он столько лет возводил кирпичик за кирпичиком, пока не сумел взобраться на вершину мира. – А это ещё что такое? – придвинулся Саид к монитору, изучая пересохшими глазами очередную видеозапись с дотошностью швейцарского ювелира. Рябая картинка то и дело сливалась, превращаясь в неразборчивую кашу, но он всё равно сумел разглядеть в этом чёрно-сером месиве номер авто. Судя по карте парковки и списку выезжающих автомобилей, всю ночь корпоративное Ауди не покидало территорию его компании. Поднявшись со своего места, Саид подошел к спрятанному в стене сейфу. Сейчас его кодовый замок был единственным, что отделяло его от ответа. Наверняка, не будь у Асманова козыря, о котором не знала ни его правая рука, ни начальник охраны, то даже эта крошечная зацепка не принесла бы своих плодов. После восьмой цифры замок издал глухой щелчок и в темноте появились очертания айпада. Чёрный экран загорелся и после отпечатка пальца, Саиду снова пришлось ввести пароль. Здесь. В этом тонком, маленьком устройстве хранилась вся самая важная информация компании Саида Асманова. Всё что помогало ему удерживать своё первенство и не позволяло никому другому, даже и подумать о том, чтобы сместить его с занятого пьедестала. Жизнь научила, как именно стоит себя защищать. Преподнесла ему столько жестоких уроков, что лет на сто ещё хватит. Бессердечная стерва с глыбой льда вместо сердца. Но чего у неё не отнять, так это того, что эта тварь слишком сильно любила жестоких и циничных. Любила настолько сильно, что с лихвой одаривала их всеми своими благами. Так что не удивительно, что за последнюю пару лет Саид превратился в одного из главных её любимчиков. Чем суровее и безжалостней он становился, тем удачнее складывались его дела. Ни любви, ни тоски, ни жалости. Сейчас он целиком и полностью находился во власти этой стервы. Принадлежал её специфическим предпочтениям каждой своей клеточкой и даже и не собирался этого менять. У каждого человека в его компании были специально подаренные часы. Ничем не выделяющийся, стандартный аксессуар, внутри которого был спрятан жучок, превращающий их в его цепных псов. И теперь, всё что оставалось Асманову – сверить номер чипа, который засветился в то же самое время, в том самом месте с базой данных. – Добрый день, Бахар, – позвонил Саид, начальнику охраны, монотонно выстукивая по столу, – у тебя есть полчаса чтобы привезти ко мне Далиева. – Как скажете, – сглотнул мужчина, прекрасно понимая, что таким металлическим и убийственно спокойным, или даже сказать нечеловеческим, тоном его шеф может говорить только в одном случае. Только тогда, когда хочет крови. А это значит, сегодня ночью им снова придётся вывозить из его поместья очередной мешок с трупом. Сам же Асманов даже и не понял, как отключил телефон. В голове клубился рой диких пчёл, готовый накинуться на первого же, кто попадётся под руку. Интересно, а успеет ли он выдержать те самые полчаса которые подарил Бахару на исполнение своего приказа? Костяшки пальцев так и чесались, от желания и предвкушения. А сжатые кулаки выкручивало от боли, когда Асман снова и снова приказывал себе успокоиться и не давать воли злости. Самое главное, что он смог вовремя предотвратить слив. Нашел ту самую – паршивую овцу, которая собиралась испортить всё его стадо. – Саид! – влетел в его кабинет Заман, чуть ли не задыхаясь. – Блядь, Саид, ты не поверишь! В этот момент у мужчины было настолько странное выражение лица, что даже такой опытный игрок в покер, как Асманов, далеко не сразу сумел прочитать, что именно творилось в голове у его подчиненного. Взъерошенный, с широко раскрытыми глазами, в которых отчётливо читалась смесь шока с оттенком страха, и по-настоящему истеричной улыбкой, которая превращала его в человеческое подобие пустынной гиены. – Что ещё? – зарычал мужчина, явно не разделяя этого непонятного восторга. – Эта девчонка, Саид, – вытянул он из кармана паспорт Насти, нервно качая его перед своим шефом. – Блядь, да ты даже представить не сможешь кто эта сучка такая! Ева – А как тебе вот это? – никак ни унималась Зара, демонстрируя очередное платье за баснословные деньги. – Для твоей тонкой фигурки самое то. В нём ты точно будешь смотреться как настоящая куколка. – Выбирай что хочешь, я полностью доверюсь твоему вкусу, – улыбнулась ей Ева, отпивая шампанское. Стоило им только показаться в дверях торгового центра, как к ним навстречу тут же спустился его директор, превращаясь в их личного сопровождающего. Он так сильно лебезил перед ней и Зарой, что даже стало противно. Его было слишком много! Так много, что Еве на какое-то время стало тяжело дышать. Приторная улыбка. Блестящий взгляд и откровенное желание вылизать тебя до последней клеточки. Хотя… чему она вообще удивлялась? Если учесть, кто именно за ними стоял, то подобное поведение было более чем нормальным. – Если ты сама себя не полюбишь, то тебя никто не полюбит, – устало и с лёгким раздражением проговорила Зара, швыряя ей атласное платье, приятного малинового цвета. – Ты выиграла счастливый билет, Настя. Но вместо того чтобы наслаждаться всеми благами женщины Саида Асманова, продолжаешь сидеть с видом побитой собаки, – поправила она по-настоящему роскошные волосы, откидывая их на спину. – Чего ты боишься? Думаешь, он будет считать, сколько деньг ты потратила? Или не понравится твой выбор? – стоило Заре повысить тон и услужливых работниц бутика, будто ветром сдуло, оставляя их один на один. – Не в этом дело, – отрицательно мотнула головой Ева, не зная как именно донести до неё свои мысли. На самом деле ей было просто всё равно. Где-то на уровне груди появилась крохотная чёрная дыра, засасывающая в себя абсолютно все её чувства. Ева боялась испытывать хоть что-нибудь. Не только надежду, страх или радость, но и восторг от новой одежды. Казалось, стоит хоть на немного расслабиться и всё тут же пойдёт под откос, превращаясь в настоящий Ад, а она так сильно устала от этого бесконечного падения с горы вниз. Её жизнь и так напоминала бесконечное кружение на американских горках. А сейчас подъем стал ещё дольше, а падение ещё опасней. – И в чём же тогда? – Не думаю, что при моём положении в доме Асманова стоит позволять подобную роскошь. – Если он тебя выбрал, значит, ему уже всё нравится, – улыбнулась Зара, убирая ей волосы за ухо. – Ты очень милая, Настя. Пусть и выглядишь как больной воробей. Думаю поэтому Саид и не стал спать с тобой после возвращения. А это уже о многом говорит. – Слушай, Зара, – взяла её за руку Ева, поглаживая по изящному запястью. – А какой он… Саид Асманов? – Суровый, – ни на секунду не задумываясь ответила девушка, будто давным-давно была готова к этому вопросу. – Не жди от него никаких особых чувств. Даже если он будет рядом. Будет прикасаться к тебе, говорить или спать с тобой в одной постели, а между вами всё равно будет огромная кирпичная стена. Он никогда и никого не подпустит к себе ближе положенного. Зара говорила с лёгкой улыбкой, на идеально накрашенных губах. Говорила неестественным, приглушенным голосом, будто у неё в горле застрял комок ваты. Так что Еве сразу же стало понятно: «Она влюблена в Асманова. Или же просто думает, что влюблена». Но факт всё равно остаётся фактом. Зара действительно небезразлична к этому мужчине. Сложно было представить, что в этом мире на самом деле существовали женщины, которые бы по собственной доброй воле могли полюбить таких чудовищ как Саид и Аббас… И пусть у Евы всё ещё оставались вопросы, а задавать их сейчас и, тем более ей, она уже не решилась. Прогулявшись ещё около часа по торговому центру, скупив чуть ли не половину каждой новой коллекции, они направились обратно в имение Асмана. Огромный особняк встретил девушек широко распахнутой дверью, на пороге которой стояла Иман в своём привычном чёрном облачении. – Настя, – с трудом произнесла её имя женщина, когда они с Зарой наконец-то подошли ближе и на какое-то мгновение Еве показалось что то, что она видит всего лишь визуальный обман. Что ей только кажется, будто у Иман бледно-белая кожа, словно из её тела выкачали совершенно всю кровь. Но уже через секунду, она поняла, что женщина в ужасе. В каком-то болезненном параличе, словно ей тяжело оставаться в сознании. Тонкие губы практически посинели, сжимаясь в тонкую полоску на месте рта, а глаза напоминали дешевые стекляшки, из-за чего Иман походила на искаженного призрака. – Да? – сглотнула Ева, даже и не зная, как именно реагировать на подобное состояние домоправительницы. – Иди за мной. Оставив Зару около автомобиля с девятками сумок, она побрела за чёрным силуэтом женщины, чувствуя, что чем сильнее они углубляются в нутро этого огромного бездушного особняка, тем сильнее стучит её сердце. – Держи, – протянула Иман заранее приготовленный графин с тёплой водой и чистое полотенце, буравя Еву всё тем же искусственным взглядом, ничего невидящих глаз. – Иди в конюшню. Саиду нужна твоя помощь. – Но я не знаю где это. – Ничего страшного. Тебя проводят. Стоило Иман произнести это, как в дверном проеме, будто из темноты и мрака, появился один из людей Асманова. Мужчина указал жестом на длинный, изворотливый коридор и Ева тут же последовала за ним, прижимая к груди тяжелый графин. Тишина и не многословие накаляло и без того напряженную атмосферу до предела. Казалось, ещё немного и воздух начнёт звенеть от того невероятного холода что окутал каждый уголок огромного мраморного замка, пока её здесь не было. Светлые комнаты проглатывали каждый звук. Всасывали его будто огромное чудовище. И смотрели на идущую по коридору Еву сотнями глаз, заставляя её вздрагивать от странного, слизкого ощущения. И только когда она снова оказалась на улице, дышать стало чуть свободнее и легче. Конюшня, к которой её вёл мужчина находилась чуть ли не на самом краю имения. Там, откуда ей было сложно рассмотреть хотя бы крышу двухэтажного особняка. Не большая. Без пафоса и излишеств. Всего на дюжину скакунов. Но очень аккуратная и явно построена на заказ за какие-то баснословные деньги. Внутри пахло свежей травой, лошадями и чем-то ещё, что никак не могла понять Ева. Вот только как бы далеко она не заходила, а всё равно нигде не видела Асманова. Ничего не говоря, мужчина остановился около самой дальней двери, и только когда Ева поравнялась с ней, открыл их, пропуская внутрь. В нос тут же ударил приторно-сладкий запах, который всё это время витал вокруг неё в тёплом воздухе, то и дело, растворяясь от сквозняка. И стоило Еве переступить порог, как её тут же парализовало от ужаса. Прямо перед ней, привязанный за руки висел избитый до полусмерти человек. Постанывая будто подстреленное животное, он слегка покачивался не в состоянии удержаться на переломанных ногах. Обезображенное лицо покрывали огромные синяки и гематомы, а опухшие и рассечённые веки практически не открывались. Ещё никогда в жизни Ева не видела столько крови. Столько… что голова начала идти кругом, в любой момент собираясь погрузить её в спасительную темноту. Запечённая, она багровыми каплями стекала по его одежде, словно на него вывили целое ведро краски. Казалось, что она была повсюду. В его волосах, на лице, шее, разорванной рубашке и переломанной грудине. Брюках, полу, стенах… И винцом всего этого творения был Саид Асманов. Потирая испачканными в кровь руками, сбитые костяшки, он буравил Еву настолько жутким взглядом, что её ту же закачало на ватных ногах. – Слей мне, – приказал мужчина и его тяжелый голос сработал как электрошок, вырывая её из спасительного тумана, в который она вот-вот была готова окунуться, лишаясь сознания. Ева сама не понимала, откуда у неё взялись силы двинуться с места. Тело двигалось, будто им управляют как самой настоящей марионеткой. Желание жить вело Еву вперёд даже тогда, когда она всем своим естеством хотела только одного – бежать куда глаза глядят! Но нет. Инстинкт самосохранения и власть, которую обрёл над ней этот пугающий мужчина, не позволили её даже дёрнуться в сторону распахнутой двери. Не чувствуя земли под ногами, она подошла к Асманову, поднося графин к его огромным рукам. Прозрачная вода спадала на пол разорванными, розовыми ошмётками, пока Саид продолжал делать вид, словно ничего не происходит. Словно всего в метре от них не качался до смерти избитый человек, постанывая и дёргаясь от боли. – Хочешь знать, почему я сделала это? – Н-нет… – невнятно и очень сухо проговорила Ева срывающимся на шепот голосом, нервно мотнув головой. Но это был не вопрос. Это была констатация факта. «Ты хочешь знать!» И точка… Саид Асманов не просто так позвал сюда Еву. Не просто так заставил её увидеть свою жертву и не просто так начал эту тему. – Больше всего я не выношу людей, которые пользуются моей добротой, – многозначительно произнёс мужчина, встряхивая руками, избавляясь от воды, и в груди Евы что-то ёкнуло, начиная неприятно зудеть. – Тех, кто приходит в мой дом. Делит со мной один хлеб, а затем злоупотребляет этими благами. Его убийственный и совершенно не человеческий взгляд прошелся по Еве, расщепляя на атомы. И она и сама не поняла, как её остекленевшие глаза наполнились слезами страха и ужаса. В нём было столько жестокости и безнаказанности, что она тут же начала захлёбываться их жгучим ядом, не в состоянии полноценно дышать. – Обычно, подобный сорт людей всегда ждёт одно и то же, – не дожидаясь, когда она сама предложит ему вытереть руки, Саид потянул на себя белоснежное полотенце, не обращая никакого внимания на её предобморочное покачивание. – Тот, кто идёт против Саида Асманова заканчивает свой путь в могиле. И я делаю всё, чтобы каждый, раз и навсегда смог усвоить эту простую истину, Ева. Глава 6 Ева Его рука напомнила бросок кобры, уже через мгновение начав сжимать горло Евы убийственной хваткой. Кувшин с водой с треском рухнул на каменный пол, растекаясь у их ног дымящейся лужей. – Неужели Аббас на самом деле такой кретин, чтобы подсунуть под меня собственную сестру? Или же он понадеялся, что я решу, что живой ты будешь стоить дороже? Вы что на самом деле думали, что я куплюсь на твой дешевый паспорт и не менее дешевую историю? Стоило Саиду сощурить глаза и его лицо окончательно лишилось последних признаков человечности. Он был таким большим и грозным, что её нижняя губа затряслась, будто у пятилетнего ребёнка. Хватаясь за его толстое, жилистое запястье, Ева инстинктивно пыталась высвободиться, но, словно высеченный из камня, Асманов не обращал никакого внимания на то, как глубоко под кожу она вонзает свои ногти. – Зачем этот ублюдок послала тебя, а?! Отвечай! – дёрнул Саид Еву, будто хрупкую тряпичную куклу, не сдерживая сочащейся из него злости. Чёрные брови сошлись на переносице, оставляя после себя широкую складку. Ноздри раздувались от нетерпения и отвращения, – Это ни он… – прохрипела Ева, не выдерживая на себе его пристального взгляда. Не выдерживая той дикой энергетики, которая исходила от него, пробираясь под кожу. – Не ври мне! – Не вру…– наконец-то слёзы хлынули из её глаз, оставляя на щеках две крохотные, влажные дорожки. – Я сама… – Хм, – усмехнулся Асманов, не скрывая иронии, и его пальцы ещё сильнее впились в дрожащее под ладонью горло. – Думаешь, я на самом деле поверю, что сестра Аббаса попала ко мне в дом по случайному стечению обстоятельств? Живо говори мне правду! Третьего шанса у тебя уже не будет! – Это не он! – закричала Ева, сжимая веки до белый искорок. – Я сама пришла к тебе! Всего на секунду в его взгляде промелькнуло абсолютное непонимание. Казалось, он на самом деле поверил Еве, или может только хотел… – Чушь! – отшатнулся Саид. – За кого ты меня держишь девочка? У тебя нет для этого никаких причин. Его хватка слегка ослабла. Пальцы перестали сжимать горло, а светлый взгляд стал нетерпеливым и требовательным, с жадностью дожидаясь её ответа. – Аббас чудовище. И всегда был чудовищем. – Вот значит как… – посмотрел на неё Асманов, не скрывая призрения. – Обиделась на Аббаса и решила втянуть меня в свои семейные разборки, маленькая избалованная дрянь? – Если ты знаешь кто я, то и в курсе что мы не родные. Он не мой брат и нас не связывают узы крови. Не связывает ничего, чтобы не позволило Аббасу издеваться надо мной после смерти отца. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/dzhuliya-tard/nash-greshnyy-sentyabr/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.