Приходи

Приходи Ана Джуд Есть такая старинная игра "Приходи". О ней каждую ночь ему рассказывает в кошмарах незнакомый детский голос, не объясняя ни правил, ни сути. Но неожиданно находится зацепка, дающая шанс распутать клубок странных образов из пугающего сна. Вот только стоит ли тянуть за нить? – Эй-эй! – Детский голосок переливается, как звон колокольчика. – Есть такая старинная игра: «Приходи». Знаешь? Я верчусь на месте, пытаясь понять, откуда раздаётся голос. Бесполезно, кругом сплошная стена тьмы. – Кто здесь? – Я кричу во всё горло, но мой голос еле слышен. Такое ощущение, что темнота поглощает его. – Эй-эй! Есть такая старинная игра… – Теперь невидимый ребёнок произносит эти слова вкрадчиво, будто бы делится большим секретом. – «Приходи?» – выкрикиваю я. – Да, знаю! – Эй-эй! – Голос будто не слышит меня. – Есть такая старинная игра: «Приходи». Знаешь? – Да знаю я! – Эй-эй! – Снова заводит голос, и я понимаю, что слышу его не в десятый, не в сотый, и даже не в тысячный раз. Я заперт в этой темноте уже много лет. И всё это время невидимый ребёнок спрашивает у меня одно и то же. Только я постоянно забываю об этом. Стоит прийти осознанию, мной овладевает паника, а голос невидимки начинает сводить с ума. – Эй-эй! Есть такая старинная игра: «Приходи». Знаешь? – А-а-а! – Вцепившись руками в волосы, я истошно воплю и…просыпаюсь. Я в лекционной аудитории, и все взгляды прикованы ко мне. Профессор смотрит настороженно: кажется, он не сердится, скорее напуган. – Ты так страшно сейчас орал, – шепчет рыжеволосая девушка, сидящая рядом со мной. Словно из тумана в памяти всплывает её имя, вернее, прозвище, которым я её всегда называю: Лиса. Мы знакомы с детства, сперва были просто друзьями, а вот теперь встречаемся. Её прозвище тоже пришло из тех лет, когда мы были партнёрами по бесчисленным шалостям и проказам. Нам нравилось представлять себя эдакой командой особого назначения, поэтому мы придумали секретные позывные, переиначив свои имена на «звериный» манер: она – Лиса, я – Кот. Даже теперь, когда детства давно позади, мы продолжаем называть друг друга так. – Прости, – нарочито беспечно отвечаю я. – Просто кошмар приснился. – Всё тот же? – обеспокоенно спрашивает Лиса. Я не успеваю ответить – профессор делает нам замечание, – просто киваю и зарываюсь носом в конспект. Лиса тоже утыкается в свой, и наш разговор прерывается. – Знаешь, – возвращается к нему Лиса после лекции, когда мы сидим в столовой, размазывая по тарелкам не слишком-то аппетитный обед, – я тут подумала… Голос из твоего сна ведь детский, да? Отвечаю ей кивком. – Тогда, может быть, это кто-то из старых знакомых? Кто-то, с кем ты общался в детстве. Так ведь бывает, когда, вроде, забываешь что-то, но оно сохраняется в подсознании и вылазит в какой-то момент. – Всё может быть. Надо будет полистать старые фотки. – Вообще я уже полистала… И нашла кое-что интетесное… – Лиса шарит рукой в рюкзаке и кладёт передо мной распечатанное фото. – Вот. Знаешь, кто это? На фото запечатлены трое. Посредине стою я, справа от меня – Лиса, а слева – незнакомая девочка с длинными светлыми волосами. Всем на вид – лет по семь-восемь. – Так знаешь, кто это может быть? – повторяет вопрос Лиса. Я внимательно вглядываюсь в лицо девочки, но не могу вспомнить ни имени, ни каких-либо других деталей. Однако при взгляде на неё меня охватывает странное чувство: как будто грядёт что-то страшное и неизбежное. – Нет, – качаю головой, – без понятия. И кто это? – Я тоже не могу вспомнить. Но когда смотрю на неё, у меня ком к горлу подкатывает. Чувствую то же, что и она. Но волновать Лису не хочется, поэтому выдавливаю улыбку и с наигранной беззаботностью говорю: – Наверное, организм пытается выдавить из себя отраву, которую готовят в нашей столовке, вот она и встаёт комом в горле. Обычно, когда я выдаю что-то такое во время серьёзного разговора, Лиса фыркает и закатывает глаза, но сейчас её лицо остаётся серьёзным. – Мама тоже не знает, кто это, – после паузы продолжает она. – Может, кто-то, кого мы все раз в жизни видели, когда эту фотку делали? Дальняя родственница кого-то из знакомых, например. – Если это кто-то чужой, почему мы показали ей наш штаб? –  Лиса указывает на дерево за спинами детей на фото, и я только теперь замечаю, что это дуб, в дупле которого у нас в детстве была секретная база. – Может, она сама за нами проследила, – пытаюсь найти причины. – Может и так, но… – Лиса опускает глаза на фото, но тут же взволнованно поднимает их на меня. – Я хотела проверить, нет ли этой девочки на снимках, которые мы не оцифровывали, и стала искать свой старый фотоальбом. Его нигде не было, и я спросила у мамы, где он. И оказалось, что его уже много лет, как нет. Она сказала, что когда мне было десять, мы с тобою куда-то сбежали ночью. Я пропала на несколько часов, а когда вернулась, вела себя очень странно: ни с кем не разговаривала и была чем-то сильно напугана. Это продолжалось несколько дней, а потом ни с того, ни с сего меня будто прорвало: я визжала, бросалась на стены и кричала что-то вроде: «Она меня не простит!», «Она заберёт меня с собой!» – Кто, «она»? – Не знаю, – качает головой Лиса. – Но мне почему-то кажется, это связано с девочкой на фото. Мама сказала, что во время той истерики я сожгла фотоальбом. – А сама ты что-нибудь помнишь? – Вообще ничего. Но когда смотрю на эту девочку… Она сглатывает с таким заметным усилием, будто в горле действительно ком стоит. – Тогда просто не смотри. – Подаюсь вперёд и накрываю фото рукой. – Но вдруг эта девочка связана с твоими кошмарами? Понимаю, что она, скорее всего права, но вместе с тем отчётливо осознаю: лезть в это не нужно. – Мои кошмары связаны только с тем, что я готовился к сессии и переутомился, – пытаюсь разрядить обстановку. – Надо просто передохнуть чуток. Как насчёт того, чтобы забить на физику и устроить свидание? – Последний семинар перед зачётом… – С укором напоминает Лиса. – Всё равно ведь проболтаем его весь, а потом по учебникам навёрстывать будем. Лиса ухмыляется, и я понимаю, что она, как и обычно, в деле. Сдаём подносы с недоеденным подобием пищи и, взявшись за руки, выходим из столовой. На улице солнечный летний день. Подставляю лицо ласковым лучам и довольно жмурюсь. – Совсем как кот, – ехидничает Лиса. – Тогда почеши за ушком. Она не исполняет просьбу, но делает кое-что другое, не менее приятное. – Пойдём? – Лиса отстраняется, и на губах, тепло которых я всё ещё чувствую на своих, зажигается лукавая улыбка. Что ж, если я оправдываю своё прозвище процентов на пятьдесят, то она – на все сто. – Пойдём. Куда ты хочешь? Мне кажется, ничто не может испортить моё отличное настроение, но Лисе это удаётся: – Давай проведаем наш штаб на дереве. – Не самое романтичное место… – День будто выцветает, темнея и теряя краски. – Я серьёзно, Кот. – Она берёт мои руки в свои. – Это место как-то связано с девочкой на фото и кошмарами, которые тебя мучают. Я чувствую, что там мы сможем найти зацепку. Интуиция кричит, что ничего хорошего из нашего расследования не выйдет, и потому мне очень не хочется идти у Лисы на поводу, но серьёзный взгляд её пронзительных зелёных глаз просто не оставляют мне выбора. Мы доходим до окраины города и, нырнув под сень знакомого с пелёнок леса, идём к огромному старому дубу, дупло которого когда-то служило нам тайным убежищем. С этим местом связано множество воспоминаний, но почему-то мы уже много лет не возвращались сюда. – Навевает воспоминания, да? – словно прочитав мои мысли спрашивает Лиса. – Да уж… – Почему мы перестали тут играть? – Ты тоже не помнишь? Лиса качает головой: – Ни этого, ни того, когда же мы были здесь в последний раз. – Хм… – Я пытаюсь посчитать, как долго не был у дуба, но мысли путаются, словно закинутые в центрифугу шнурки. Точно помню, что залазил в него перед тем, как загремел в больницу. Значит, до десяти лет мы здесь играли точно. А после? Напрягаю память, и голова начинает раскалываться… Непроизвольно морщусь и кладу руку на лоб. – Прости, – начинает суетиться вокруг меня Лиса. – Я не хотела… – Да всё в порядке, – выдавливаю улыбку. – Просто от свежего воздуха голова немного разболелась. По глазам вижу, что мне не верят, а потому пытаюсь изобразить беззаботность убедительнее: насвистываю весёлую песенку и иду осматривать дуб кругом. За эти годы он ничуть не изменился, разве что кажется каким-то более потрёпанным. Вон широкая ветка, скрывающая часть ствола от посторонних глаз, а за ней должно быть наше дупло. Подпрыгиваю и, подтянувшись на руках, усаживаюсь на ветку верхом. Верно, вот он, вход в наше секретное убежище, цел и невредим. – Осторожнее, – доносится с земли голос Лисы. Угукаю в ответ и подползаю по ветке к дуплу. Да уж, раньше оно не казалось таким тесным. Внутри я занимаю почти всё пространство, места едва хватает на то, чтобы присесть на корточки. – Ты там как? – доносится до меня приглушённый голос Лисы. – Нормально. – Нашёл что-нибудь? – Пока нет? – Я кое-как достаю из кармана смартфон, включаю фонарик и начинаю обшаривать убежище. По всем признакам после нас его никто не использовал. Даже дощечка, которую я выжигал, висит всё на том же месте. Как сейчас помню, что там написал: Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=63042427&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.