В погоне за тенью

В погоне за тенью Александр Бергман В августе 1979 года в Ленинграде произошло убийство. Расследование этого, казалось бы рядового преступления, внезапно приняло, весьма неожиданный оборот. Следствием было установлено, что убитый – ныне здравствующий офицер КГБ, находящийся в данный момент, на выполнении секретного задания. Глава 1 г. Ленинград, 1979 год. Перо авторучки мягко скользило по бумаге и под этот аккомпанемент, скрипа пера о бумагу, на свет появлялись, ровные аккуратные буквы, которые складывались в слова, а те в свою очередь, в предложения. И таких предложений было немало, если судить по стопке исписанных ровном почерком листов, лежащих на пыльном столе. А первые лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь не плотно задернутые шторы и падали на заваленный бумагами стол. Совершенно особая атмосфера, царившая в этом, скудно обставленном казенном кабинете, красноречиво, говорила о его принадлежности к милицейскому ведомству. Даже запах, витавший в этом помещении, был особенным, присущий, именно милицейским кабинетам, который невозможно спутать ни с чем. Это запах застоявшегося табака, пыли, пота и еще непонятно чего. Следователь Максимов, поскреб рукой небритую щеку, потом отложил авторучку в сторону и, откинувшись на спинку стула, потянулся. Он был невысокого роста, худощавый, с острым носом и изрядно поседевшей шевелюрой. На носу следователя поблескивали очки, с круглыми стеклами. Невзирая на моду, Максимов носил очки с круглыми стеклами уже много лет, еще с юности. Такие очки, были некой “фишкой” Максимова, а под ними скрывался его острый и пронзительный взгляд. Выдавая в нем человека, смекалистого и наблюдательного, и очень неглупого. – Вот и ночка миновала – вслух произнес он. Максимов встал из-за стола, подошел к окну и резким движением раздвинул шторы. Свет утреннего солнца моментально заполнил весь кабинет, и в его лучах показалось облако пыли, поднявшееся со штор. Сегодняшняя ночь прошла для Максимова на удивление спокойно, и он сполна воспользовался этим обстоятельством, закончив накопившиеся за последние недели дела. Редкое дежурство следователя обходилось без какого-либо ночного происшествия, и эта ночь была, тем редким исключением. Максимов взглянул на свои изрядно затертые наручные часы “Слава” и удовлетворенно подумал – «Ну вот, меньше чем через часик моему дежурству конец». Он хотел было отметить факт, что это дежурство, было одно из самых спокойных за последние месяцы, но его, почти двадцатилетний опыт работы в милиции, не позволил ему сделать этого. Констатировать о дежурстве без происшествий, можно было, только после окончания дежурства. И сегодняшний день, был ярким тому подтверждением. Не успел Максимов подумать об этом, как на столе ожил, противным дребезжащим звуком, видавший виды, старенький телефон. У Максимова, от неприятного предчувствия, нудно заныл больной зуб. Скривив гримасу на лице, следователь подошел к столу и взял трубку. – Максимов – коротко бросил он. – Семен Евгеньевич – в трубке раздался голос дежурного по городу – спускайтесь к машине, выезд. – Что случилось? – спросил Максимов – Жмур – коротко ответил дежурный и в трубке раздались гудки отбоя. От этого короткого слова, у Максимова еще сильнее заныл зуб. “Надо бы к стоматологу зайти, терпеть, уже совсем мочи нет” – промелькнуло в голове у следователя. Максимов медленно положил трубку на рычаги телефона. – Вот так подфартило сегодня! – с досадой в голосе, вслух проговорил он. “Жмур” на профессиональном милицейском жаргоне, означал труп. А получить труп, меньше чем за час до окончания дежурства, было особой формой везения. Максимов угрюмо подошел к старой, облупленной вешалке, со вздохом снял с нее одиноко висевшую серую кепку, натянул ее на голову и вышел за дверь. Глава 2 г. Ленинград. Милицейский “рафик” с опергруппой, вырулив из ворот ОВД, бойко погнал по утренним, полупустым ленинградским улицам. Пятеро его пассажиров, с унылыми лицами, молчаливо сидели на своих местах. – Ну что Гришка, докладывай обстановку – Максимов, прервав всеобщее молчание, обратился к одному из оперативников, сидевшему напротив него. – Да что там докладывать – махнув от досады рукой, угрюмо проговорил тот, которого следователь назвал Гришкой – труп выловили из Невы, капитан прогулочного катера сообщил. Они его обнаружили, ну и вытащили на берег. Гришка, веснушчатый парень, лет 25, в бело-голубой полинявшей рубашке, кисло улыбнулся и добавил – Вот уж правду говорят: “везет как утопленнику”. Хотя, я уже и не знаю, кому тут больше везет, ему или нам. Ему-то уж нечего терять, а наше дежурство, на вторые сутки перевалило. – Во-во, теперь еще полдня с ним провозимся – подал голос Мишка, сутуловатый, длинный парень, сидевший у окна – второй оперативник. – Ну не могли на часик попозже его выловить, аккурат под конец дежурства – раздосадовано, с наигранно – плаксивой интонацией в голосе проговорила стройная женщина лет тридцати двух. Ее слегка насупленные брови в этот момент, придавали ей особое обаяние и очарование. На ней была мышиного цвета юбка, длинной чуть выше колен, что выразительно подчеркивало ее стройные, загорелые ноги. А также, темно-зеленого цвета блузка. В этом простеньком наряде, девушка выглядела, очень эффектно. – Ну-ка цыц всем! – шутливо-строго проговорил Максимов – ну что вы раскудахтались. Ладно, эти балбесы – Максимов кивнул на двоих оперативников – без году неделя в милиции, а ты-то Лен – Максимов посмотрел на эксперта-криминалиста – уж наверно лет восемь в отделе работаешь? – Да обидно, Семен Евгеньевич! Вот как тут с такой работой, личную жизнь устроишь? – эмоционально произнесла Лена Новикова. – Да с твоей-то внешностью Лен, личную жизнь устроить… – подал голос, дремавший в углу мужчина, обладатель огромного живота и рыжей, густой шевелюры. Своим огромным круглым животом и рыжей взъерошенной шевелюрой, он удивительно напоминал Карлсона из известного мультфильма. Складывалось впечатление, что свою прическу, он намеренно скопировал с мультяшного персонажа. Сходство с известным персонажем, ему также добавлял, висящий наперевес и болтавшийся на пузе, фотоаппарат. – Да конечно, Коль! – раздосадовано, воскликнула Лена – один вон, после двух лет брака сбежал, а другой уже год как обещаниями кормит. Наверное, уже и не дождусь предложения от него – в сердцах, ответила Лена. Фотограф лишь саркастично ухмыльнулся и, отвернувшись, уставился в окно. Максимов взглянул на фотографа и невольно улыбнулся. На груди у Коли, красовалось огромное, затертое пятно от соуса. В районе живота, рубашка, от невероятного напряжения, трещала по швам, а пуговицы, готовы были в любой момент разлететься в разные стороны. Фотоаппарат, не висел, а почти лежал у него на пузе, нацеленный вверх и все время съезжал к подмышке. Выглядело это, очень комично. Кроме огромного живота, и фамилия у фотографа была соответствующая, Пузановский. Максимову порой казалось, что для соответствия своей фамилии, Коля Пузановский, нарочно поддерживает свой живот в актуальном состоянии. Поглазев некоторое время в окно, Коля почесал свой необъятный живот и, бросив взгляд по сторонам, достал из-под сиденья, пузатый, коричневый портфель из кожзама. Максимов, стал украдкой поглядывать на Пузановского. Открыв свой портфель, Коля с неподдельным интересом, стал изучать его содержимое и даже принюхиваться. Если бы Максимов точно не знал, что это портфель Пузановского, он бы подумал, что, Коля видит этот портфель впервые. Подробно изучив содержание своего портфеля, он извлек из его недр большой газетный сверток. С удовольствием на лице, он понюхал этот сверток и развернул. В свертке оказался, сделанный из четверти батона, огромный бутерброд с маслом и большой кусок курицы. Округлив от удивления глаза, Пузановский, изумленно произнес. – Птичка?! Расстелив газету на колени, Коля водрузил туда свой огромный бутерброд и с нежностью глядя на него, приготовился откушать. Но в этот момент “рафик” сильно тряхнуло на колдобине и Колин бутерброд, подпрыгнув на коленях, взмыл в воздух, готовый в следующую секунду, разлететься по салону. С реакцией пантеры, устремившейся на свою жертву, Пузановский обеими руками, как клещами, на лету поймал свой бутерброд и быстро от него откусил. Неимоверным усилием, Максимов сдержал вырывающийся из него смех. Своим пытливым умом, следователь отметил, что, Коля не мог знать, что под конец дежурства будет выезд, однако бутерброд у него имелся. Следовательно, Коля приберег бутерброд до конца дежурства, чтобы пожевать, перед дорожкой домой. – Ну и реакция у тебя, Колян! – восхищенно заметил Гришка. – Вот бы тебе с такой реакцией бандитов ловить, а ты все со своим фотоаппаратом бегаешь – прокомментировал Михаил. – Бандитов ловить, это для меня слишком мелко – с набитым ртом произнес Пузановский – а вот фотография, она большой талант требует. Еле сдерживая улыбку, Максимов отвернулся, ради справедливости отметив, что при всей своей комичной внешности, фотографом Пузановский, был отменным. Его зоркий взгляд и феноменальная память, не раз помогали следствию. В отделе Пузановского любили, за его веселый характер и беззлобность. Но, несмотря на это, только мертвый не называл Пузановского за глаза, Коля-Карлсон, из-за его удивительного сходства с мультяшным персонажем. Притормозив на крутом повороте и подпрыгнув на очередной выбоине, “рафик” вновь стал резво набирать скорость и быстро устремился вперед. Пассажирам разговаривать больше не хотелось и последующий путь они ехали молча. Глава 3 Милицейский “Рафик” выехал на берег Невы и, скрипнув тормозами, остановился в стороне от небольшой группы людей. Первым из машины показался Максимов, а за ним вышли и остальные члены опергруппы. Вид оперативников был серьезен и сосредоточен, а на их лицах, от недавней хандры, не осталось и следа. Эти люди, были профессионалами своего дела. Следователь огляделся по сторонам. Прямо возле воды, стояли четверо мужчин, один из которых был в форме капитана речного флота. Козырек его форменной фуражки был настолько низко опущен на его глаза, что Максимов даже усомнился, видит ли тот, хоть что-нибудь из-под своего козырька. В нескольких метрах от этих людей, он увидел лежащее на земле тело, небрежно прикрытое куском брезента. Немного в отдалении стоял, пришвартованный к берегу, небольшой прогулочный катер, в народе называемый “лапоть”. С палубы этого чуда речного флота, на землю спускался деревянный трап. Следователь подошел к стоящим возле трупа мужчинам. – Здравствуйте. Майор Максимов – вынув из кармана удостоверение, представился он – рассказывайте, что случилось. Первым заговорил человек в форме. – Мы шли оттуда – он указал рукой вниз по течению – с рембазы мы шли, а вот Митька – он кивнул на парня в клетчатой рубашке нараспашку – он на палубе был, вот он его и заметил – капитан кивнул на тело, лежащее под брезентом. – Прям вот так сразу и заметил? – Максимов серьезно посмотрел на парня в клетчатой рубашке. – Да не, не сразу – ответил тот – сначала подумал рыба какая, а потом присмотрелся, утопленник, ну и сообщил Михалычу. – А Михалыч, кто? – попытался, уточнил следователь. – Да я это – отозвался мужчина в фуражке – я капитан этой ласточки – он кивнул в сторону пришвартованного “лаптя”. Максимов обернулся в сторону подошедших оперативников. – Гришка, давайте вы тут с Мишкой снимите показания у них, – он кивнул на речников – а мы с тобой Леночка – он посмотрел на эксперта-криминалиста – пойдем знакомиться с нашим молчуном – он кивнул в сторону тела накрытого брезентом – посмотрим, что он нам сможет рассказать. Максимов вдруг замер на месте и посмотрел на фотографа. – Коль, твой бутерброд надежно усвоился? – серьезным тоном произнес он. Лицо Пузановского расплылось в улыбке. – Издеваешься, Семен Евгеньевич – улыбаясь, проговорил Коля. – Да шучу я, шучу – тоже с улыбкой произнес Максимов. Максимов откинул брезент с тела и окинул труп внимательным острым взглядом. – Да, опознать его будет очень непросто – задумчиво произнес следователь. – Симпатяга – саркастично произнес фотограф. – Ну что, Коль, приступай к фотосессии, твоя модель уже давно дожидается тебя – шутливо произнес следователь. Фотограф тут же, без лишних слов приступил к делу. Сосредоточенно и серьезно он принялся делать снимки тела, с разных ракурсов, не упуская никаких деталей. Дождавшись, когда Коля закончит свою работу, Максимов достал из кармана пиджака резиновые хирургические перчатки, надел их и принялся за детальный осмотр трупа. – Семен Евгеньевич, позволишь и мне приступить? – обратилась к следователю эксперт-криминалист. – Потерпи Лен, сейчас закончу, и приступишь – спокойно ответил Максимов. Следователь производил осмотр быстро и профессионально. Его пальцы работали четко и уверенно, как у пианиста, на давно знакомом инструменте. Прощупав складки одежды на трупе, он принялся за содержимое его карманов. А после этого, он стал внимательно изучать ярлыки и бирки одежды. И чем дольше Максимов проводил осмотр, тем больше его вид становился суровым и задумчивым. Закончив, Максимов выпрямился и, не отводя взгляда от трупа, бесцветным голосом, негромко произнес. – Приступай Лен. Эксперт-криминалист открыла свой металлический чемоданчик, принесенный из автобуса, достала из него какой-то, хитрого вида инструмент, и склонилась над трупом. Следователь, чтобы не мешать ей, отошел на несколько метров и, вынув из кармана сигареты, закурил. – Что-то ты Семен Евгеньевич, хмурый стал, словно грозовая туча – обратился к следователю, подошедший фотограф – что-то не так? – Не так, не так – с задумчивым видом произнес Максимов. – Убийство? – попытался предположить Пузановский. – Не будем торопиться с выводами – вяло произнес следователь. – Семен Евгеньевич, да ты убийство за версту чуешь! – Посмотрим – тоном, не терпящим возражений, произнес Максимов. Эксперт-криминалист достаточно долго “колдовала” над трупом, и наконец закончив, стала собирать свой чемоданчик. Увидев, что она закончила, Максимов быстрым шагом подошел к ней и нетерпеливо спросил. – Ну что скажешь, Лен? Девушка, словно решив помучить Максимова, не торопилась с ответом. Она, молча и обстоятельно укладывала свой чемоданчик. Уложив инструменты, она сняла перчатки и засунула их в специальный карманчик с боку. А потом, аккуратно закрыла крышку чемоданчика и защелкнула блестящие замочки. Закончив с упаковкой, она ровным тоном произнесла. – Рана на затылке тупым предметом – многозначительно произнесла она. – Вследствие чего насупила смерть, смогу сказать, как ты понимаешь, только после вскрытия. Но рана серьезная. – Возможно, что поскользнулся и, ударившись затылком о камень, упал в реку? – неуверенно, словно стараясь убедить самого себя, произнес Максимов. – Возможно – улыбнувшись, ответила эксперт-криминалист. – Но, Семен Евгеньевич, ты же сам не веришь в это – хитро произнесла она. – При чем тут веришь, не веришь – раздраженно ответил Максимов – я обязан рассматривать все версии. – Наличие или отсутствие алкоголя в крови, скажу после вскрытия – обиженно произнесла Лена. – Скажешь, скажешь – задумчиво произнес следователь. – Сколько тело пробыло в воде, точно смогу сказать, тоже после вскрытия – снова произнесла Лена. Следователь бросил на нее короткий острый взгляд, сквозь круглые линзы своих очков. – Ну а ты что скажешь Коля-Николай – произнес Максимов, переведя взгляд на Пузановского. – Татуировочка на плече у него…, – почесав затылок, произнес тот – очень необычная она, к тому же, весьма сложная. Где-то я подобное уже видел – задумчиво произнес Коля. – Согласен, интересная и не обычная татуировочка. Если труп не опознают, нужно будет специалиста по татуировкам пригласить, пусть посмотрит, может следок какой покажется – произнес Максимов. Пузановский хотел еще что-то добавить, но в последний момент передумал, лишь неопределенно кивнув головой. – Значит, все-таки не веришь в несчастный случай, Семен Евгеньевич? – улыбнувшись, спросила Лена. – Ну почему же, – в тон ей ответил Максимов – бывает и такое, шел себе человек, потом вдруг решил избавиться от своих вещей. Сумки там, бумажника, да и карманы свои за одно, решил опустошить, и, причем опустошить полностью, до последней копейки и ничтожной бумажки. А потом решил ударить себя по затылку тупым предметом, ну и прыгнуть в Неву. Почему нет, бывает и такое! – иронично ответил Максимов. – Значит убийство все-таки – произнес Пузановский. – Похоже на то – произнес следователь. – И чует мое сердце, это не простое убийство. – Это почему же? – А вот следи за мыслью, Коль – следователь внимательно посмотрел на Пузановского – Тело пробыло в воде, вероятно, не очень долго, а течение здесь не большое, следовательно, труп сбросили в реку, где-то не очень далеко отсюда, выше по течению. А если учесть, что мы сейчас находимся достаточно далеко от города, можно предположить, что в воду он попал, уже за городом. И если бы с катера, тело случайно не обнаружили, скорее всего, его бы и вообще никогда не обнаружили. Унесло бы тело течением в Финский залив, и в Балтийское море, да и дело с концом. На это вероятно и рассчитывали. Рассчитывали убийцы. – Думаешь, ограбили и убили, Семен Евгеньевич? – предположила Лена. – Не думаю – коротко ответил Максимов. – При ограблении, не стали бы так заморачиваться с телом. Если бы это было убийство с ограблением, то, скорее всего оно, произошло бы в городе. И там же в городе, где и убили, там бы и бросили тело в Неву. А в данном случае, рисковали, вывозили из города труп, или что еще хуже, живого человека, а потом убили и бросили в Неву, уже за городом. – Ну а зачем, все это им нужно было? – А за тем, что если бы труп бросили в Неву в городе, то его, скорее всего, достаточно быстро обнаружили бы. А в данном случае, вероятно, от трупа избавлялись с расчетом на то, что его никогда не обнаружат. И не обнаружили бы, если бы речники, случайно не увидели. Следователь достал из кармана носовой платок, снял очки и стал тщательно протирать стекла. – Получается, преднамеренное убийство, неизвестного лица, с неизвестным мотивом. Уравнение с множеством неизвестных. Боюсь, здесь все очень серьезно. Протерев очки и убедившись в качестве своей работы, Максимов надел их. – Ну что, где там наши орлы, Гришка и Мишка? – обернувшись в сторону оперов, произнес Максимов – пойдем к ним, будем понемногу закругляться. – Надеюсь, труповозка сегодня быстро подъедет – с надеждой в голосе произнес Пузановский – успеть бы вернуться, до закрытия “столовки”. – Коль, а что в твоем саквояже, харчи уже закончились? – с серьезным видом произнес Максимов. – Да нет там уже ничего! – с большой тоской в голосе, ответил ему Пузановский. – Даже “НЗ” закончился! Глава 4 Ровно без четверти четыре, “рафик” опергруппы остановился возле входа в родной отдел милиции. Пузановский всю дорогу торопил водителя, постоянно показывая ему на часы. И как только они доехали, он первый покинул автобус и почти бегом залетел внутрь. Максимов планировал, лишь на несколько минут забежать к себе в кабинет, положить документы в сейф и отдать несколько распоряжений по телефону, но его планам не суждено было сбыться. Только он поднялся на свой этаж, как ему на встречу вышел начальник отдела, подполковник Кривицкий. Это был мужчина пятидесяти пяти лет, с красным обветренным лицом и таким же красным носом, украшенным фиолетовыми прожилками. – Здравия желаю – буркнул Максимов себе под нос, намереваясь быстренько юркнуть в свой кабинет. Но подполковник взглянул на него и остановился. – А, Максимов, зайди ко мне через двадцать минут. – Хорошо, Пал Егорыч – уныло ответил Максимов. – Куда это твой Коля-Карлсон так полетел? Чуть меня в коридоре не сшиб! Максимов взглянул на свои наручные часы. – Так, без десяти четыре уже! Пал Егорыч, столовая же наша, в четыре закрывается. – А, ну тогда все понятно – произнес Кривицкий – Как это я сразу не догадался – сказал он и направился дальше. Делать было нечего, следователь зашел в свой кабинет, повесил на вешалку кепку и плюхнулся на стул. – Да, очень спокойное дежурство сегодня выдалось – иронично, вслух заметил он. Максимов вытащил из своего потрепанного портфеля бумаги, засунул их в сейф под столом, а после этого, схватился за трубку телефона. Отдав необходимые распоряжения, он взглянул на наручные часы. Время до визита к начальнику еще оставалось достаточно, и Максимов решил заглянуть в столовую. Подойдя к входу, он посмотрел внутрь. В столовой было пустынно, почти все стулья были перевернуты и уложены сиденьями на столы. Уборщица в черном халате, со шваброй в руках орудовала под столами. Только один стол был не убран. За этим столом, одиноко сидел Пузановский и активно работал ложкой. В руке он держал надкусанную, большую кулебяку с мясом. Максимов подошел к Колиному столу и сел на стул, напротив него. Пузановский не обратил на него, ни малейшего внимания. Коля склонился над большой металлической миской и с аппетитом хлебал ароматный суп, вприкуску с кулебякой. При этом кончики его ушей смешно подергивались, в такт работы челюстей. Перед ним на столе стояла еще одна такая же миска, в которой виднелась большая горка картофельного пюре, а сверху были водружены, пять сарделек. Возле нее стояла большая миска с винегретом, а рядом на тарелке, лежали еще две кулебяки. В центре стола, стояли два граненых стакана с компотом. Глядя на такое огромное количество пищи на столе, Максимов усомнился в возможности съесть одному человеку, все это за раз. – Кривицкий пожаловался на тебя – произнес Максимов – говорит, чуть не зашиб ты его в коридоре – сыронизировал Семен Евгеньевич. С таким же успехом, Максимов мог бы обратиться и к столбу. От Николая не последовало ни малейшей реакции. Поняв тщетность дальнейших попыток заговорить с Пузановским, Максимов встал. – Ну ладно, Коль, завтра в 9.00 совещание, не опаздывай. Максимов еще раз взглянул на поглощающего суп Пузановского и усомнился в том, что, Коля вообще заметил его присутствие. Следователь вышел из столовой. – Пал Егорыч, вызывали? – ровно через двадцать минут, произнес Максимов в кабинете начальника отдела, обращаясь к хозяину кабинета. – Рассказывай, Максимов, что там случилось – недовольным тоном, произнес подполковник Кривицкий. – Похоже на убийство, Пал Егорыч – ответил Максимов. – Так, похоже, или убийство? – еще более недовольным тоном, уточнил подполковник. – Похоже на то – парировал следователь. – Займись вплотную этим делом – безапелляционно произнес Кривицкий и потянулся за графином с водой. – Но, Пал Егорыч, ты же знаешь, сколько на мне еще всего – просительно произнес Максимов – мне бы хоть человечка в помощь. Подполковник от такой наглости следователя, даже пролил воду, наполняя из графина стакан. – Какого человечка я тебе еще дам?! – подполковник смачно выпил воду и со стуком поставил стакан на стол – Вон у тебя в группе Мишка и Гришка, тебе мало? – подполковник вытер тыльной стороной ладони губы. – Пал Егорыч, да у них дел выше головы, впору хоть им самим помогай – взмолился Максимов. – А Коля-Карлсон твой, как ни зайду в столовую, он вечно там ошивается, вот его работой загрузи. – Пал Егорыч, но Коля-Карлсон, не оперативник, он же фотограф. – Максимов, я сказал, не клянчи! – хлопнув ладонью по столу, произнес Кривицкий. – Иди вон лучше своего Карлсона из столовой вытаскивай, иначе он там, на пирожки, всю месячную зарплату оставит. – Но Пал Егорыч… – Максимов! Не морочь мне голову, иди, занимайся делом! – раздраженно махнув рукой в сторону двери, рявкнул Кривицкий – Через сутки, доложишь мне первые результаты. Свободен – начальник снова потянулся к графину с водой. Глава 5 Сегодняшнее утро в Ленинграде было хмурым и пасмурным. Под стать погоде, было и настроение у Максимова. Нынешняя ночь прошла для него, почти бессонной. Всю ночь он проворочался в постели и только под утро смог уснуть. Бессонница для него, была обычным делом. Проснувшись с тяжелой головой и наскоро позавтракав, Максимов отправился на работу. Вчерашнее дежурство, продлившееся почти полутора суток, принесло Максимову, новое, и по его предчувствию, совсем не простое дело. А сегодня, уже нужно было докладывать начальству, первые результаты, которых пока и не было. Настроение было “на нуле”, да к тому же, у него опять нудно ныл зуб. «Надо бы к стоматологу, зайти», в который раз подумал следователь. Предъявив на входе пропуск дежурному, следователь вошел в отдел. Часы в холле показывали 8.30. До запланированной летучки было еще полчаса, поэтому Максимов решил зайти в экспертно-криминалистический отдел. Первым кого увидел Максимов, в кабинете криминалистов, была Лена Новикова. Она была одета в белый халат, из-под которого выступала оранжевая блузка. Лена выглядела свежей и бодрой, а ее волосы были собраны в тугой пучок на затылке, от чего она казалась, значительней моложе своих лет. Она сидела за столом, заваленным бумагами и что-то быстро писала. – Доброе утро Леночка! Ты уже на работе?! – улыбаясь, поздоровался следователь. – Что значит “уже”? – удивилась Лена – Семен Евгеньевич, я живу здесь. Вы разве не знаете? – Ничего Лен, в следующем месяце у тебя отпуск – вспомнил Максимов, – смотаешься на юг, отдохнешь хорошенько. Скажи-ка мне Лена, – тут же меняя тему, продолжил следователь – по вчерашнему делу, есть какие-нибудь новости? – Да вот, как раз для вас отчет дописываю – со вздохом произнесла эксперт. – В вкратце можешь рассказать? – попросил ее, Максимов. – Если вкратце, то в крови у убитого алкоголь не обнаружен. Максимов сразу обратил внимание, что эксперт-криминалист, употребила слово “убитый”, вместо “труп”. – Трезв твой утопленник, был. Но это не самое главное. Вскрытие показало, что смерть наступила в результате, удара тупым предметом по голове. Рана на затылке оказалась смертельной. В его легких, воды не было, соответственно, в воду он попал уже мертвый, пятого августа, время уточню позже. Семен Евгеньевич, ты как всегда прав оказался – с улыбкой добавила эксперт-криминалист. – Да, – со вздохом произнес следователь – тут порой и рад бы, не правым оказаться, да уже и не получается. – Тут вот еще есть интересные нюансы, с одеждой убитого, сейчас допишу, подробно все прочтешь. – Хорошо Лен, спасибо тебе – поблагодарил Максимов. – Тогда как допишешь, сразу занеси мне. Перед летучкой, я подробно ознакомлюсь. Следователь и вышел из кабинета. Максимов сидел за столом, в своем кабинете, с головой погруженный в изучение отчета эксперта-криминалиста. Любой, более-менее значимый документ, Максимов предпочитал изучить подробно. А уж тем более, такой серьезный документ, как заключение экспертов, где малейшие нюансы могли иметь огромное значение, следователь изучал особенно скрупулезно и старался вникнуть во все детали. – Разрешите, Семен Евгеньевич? – в дверном проеме, показалась голова оперативника Гришки. Максимов взглянул на свои наручные часы, их стрелки показывали 9.00 – Заходи – коротко бросил следователь. Гришка вошел в кабинет. Он был одет в свою бело-голубую полинявшую рубашку, а на его веснушчатой физиономии, Максимов прочел явный недосып. В след за Гришкой показался и Мишка. Сутулость Мишки, сегодня была особенно заметна. Из-за этой его сутулости, Максимову всегда казалось, что он смотрит исподлобья. Оперативники подошли к четырем деревянным стульям, стоявшим в ряд возле вешалки и сели на них. Под их весом, стулья взвыли противным скрипом. Мишка, сразу оперся на спинку стула и стал раскачиваться на двух ножках. – Орлы, где забыли боевой дух? – решил подбодрить оперов следователь. – Да сегодня с пяти уже на ногах – угрюмо ответил Гришка. – Да и погода как-то не радует – добавил он. – Семен Евгеньевич, как думаешь, гроза будет сегодня? – задал вопрос Мишка. – Да я не думаю, а знаю. Всенепременно будет! Не знаю, правда, как на улице, а вот в кабинете Кривицкого, точно. Если конечно, я ему хоть что-то обнадеживающее, по вчерашнему убийству не предоставлю. – Убийство все-таки? – с кислым видом спросил Гришка – хотя я сразу догадался, что убили его. – Ты посмотрите, какой он у нас догадливый! – подковырнул Гришку следователь – И что это ты, такой догадливый, до сих пор в операх ходишь? В этот момент в дверь кабинета постучали, и в проеме показался могучий живот Пузановского. – Проходи Коль, присаживайся – пригласил Пузановского следователь. В кабинет ввалился запыхавшийся Коля-Карлсон. Его лицо было красным, а на лбу выступили капельки пота. Вероятно, от быстрой ходьбы, пуговица на рубашке, на животе Коли, расстегнулась, оголив часть его необъятного пуза. В руке у Коли был целлофановый пакет, набитый пирожками. Следователь посмотрел на часы, которые показывали 9.05 – Опаздываем – посмотрев на Пузановского, с укоризной заметил Максимов. – Да дома позавтракать не успел, вот и решил в столовку заскочить за пирожками – Пузановский показал на пакет, который держал в руке – А она же у нас, только с девяти работает. Максимов очень сомневался, что позавтракать дома Коля не успел. Наверняка, дома Пузановский позавтракал, да ещё решил на работе, в столовой пирожками запастись, чтобы до обеда пожевать, что было. – А, ну раз не успел позавтракать, тогда конечно – Максимов сделал вид, что поверил ему. – Колян, да у тебя в пакете столько пирожков, что не только позавтракать, но еще и пообедать, да и поужинать хватит – прокомментировал, Колин набитый пирожками пакет, Мишка. – Помнишь, как в мультфильме «Малыш и Карлсон», Карлсон говорил, что счастье заключается в пирогах, и чем больше пирогов, тем лучше – Пузановский посмотрел на Мишку. – Здесь я с Карлсоном, совершенно согласен. Максимов положил ладонь на свой рот, дабы не прыснуть со смеху. – С чем? – кивнув на пакет, поинтересовался у Коли Гришка. – С ку-у-рочкой – с широкой улыбкой на лице произнес Коля. Пузановский подошел к ребятам и плюхнулся на крайний стул. И в этот момент, произошло неожиданное. Старый стул, под тяжестью Колиного веса, громко затрещал, и резко накренившись набок, разлетелся по сторонам. Успев схватиться одной рукой за Мишку, раскачивающегося в этот момент на соседнем стуле, а другой, за вешалку, стоящую рядом, Коля-Карлсон надеялся избежать неизбежного. Но весовые категории Коли, и всего остального вместе взятого, слишком разительно отличались. Ни вешалка, ни раскачивающийся на соседнем стуле Мишка, повлиять на сложившуюся ситуацию, уже никак не могли. В ту же секунду, с огромным треском и грохотом, Коля полетел на пол, прихватив с собой Мишку, а заодно и вешалку. Пакет с Колиными пирожками, со скоростью выпущенной ракеты, полетел Максимову, под стол. Пол в кабинете следователя затрясся. Максимов от такой неожиданности, выскочил из-за стола и подбежал к Коле и Мишке. – С вами все в порядке? – спросил он. Вместо ответа, Пузановский с фырканьем поднялся, подошел к столу следователя и, встав на карачки, полез под стол. Через несколько секунд, кряхтя, он поднялся, держа в руке, свой пакет с пирожками. – Хорошо, что завязал его. Это последние с курочкой, там только с повидлом остались – демонстрируя присутствующим свой пакет, произнес Пузановский. – Мебель у тебя Семен Евгеньевич, хлипковата уж очень – добавил он. В этот момент, Мишка поднялся с пола и стал отряхивать брюки. – Ну, ты Колян даешь! Предупреждать же надо. – Все целы? – подал голос, пришедший в себя, Гришка. – Да че нам будет – ответил за всех Коля. – А у меня то, мягкая посадка была – ответил Гришка – я вон на Колю приземлился. Максимов оглядел разрушения в своем кабинете. Два стула, были разрушены в дребезги, щепки от них разлетелись по всему кабинету. А в стороне, валялась разломанная на две части вешалка. – Коль, ты развалил мне пол кабинета – оглядевшись на разрушения, констатировал следователь. – Семен Евгеньевич, ну я ж не нарочно. Кстати, будет повод, мебель заменить в кабинете, а то уж вся трухлявая была – махнув рукой, ответил Коля. Максимов подошел к столу и снял трубку телефона. – Дежурный, с начальником АХО[1 - Административно-хозяйственный отдел] меня соедини. Произнес в трубку Максимов, и через паузу добавил – Никифоров, зайди ко мне в кабинет, срочно. Через несколько минут в кабинет зашел начальник административно-хозяйственного отдела. – Никифоров, ты, что мне саботаж устраиваешь?! – с ходу накинулся на вошедшего, Максимов. – В каком это смысле? – не понял Никифоров. – В прямом! Почему не следишь за вверенным тебе имуществом?! – указав на разломанную мебель, произнес Максимов. – Ты, что мне личный состав решил угробить?! – Да я… – попытался оправдаться Никифоров. – Никаких я! – перебил Никифорова Максимов – Чтобы через десять минут в кабинете стояла новая мебель! – Да где ж я ее вам найду, Семен Евгеньевич? У меня, что тут склад мебельный? – Ничего не знаю! Через пятнадцать минут я вернусь в кабинет, и чтоб здесь стояла исправная мебель. Свободен. Ошеломленный Никифоров вышел из кабинета. – Так, – обратился Максимов к присутствующим – совещание переносится на, – следователь взглянул на свои часы – на 9.30. Идите, пока занимайтесь текущими делами, ровно в 9.30 у меня. Все. Гришка, Мишка и Пузановский молча покинули кабинет следователя. Максимов сложил бумаги в портфель. Он хотел было взять с вешалки кепку, но вспомнив, что вешалки уже не существует, стал оглядываться по сторонам, в ее поисках. Обнаружив кепку у себя под столом, Максимов полез за ней. В этот момент дверь кабинета открылась, и вошел Кривицкий. – Максимов? – произнес начальник отдела. – Здесь я – подал голос из-под стола следователь. Поднявшись, Максимов показал Кривицкому кепку. – Вот, за кепкой лазил – оправдываясь, произнес Максимов. – А ты кепку всегда там хранишь? – удивленно, тоном доктора, обнаружившего душевнобольного пациента, произнес Кривицкий. – Да нет, это так получилось – вновь попытался оправдаться Максимов. – Нет? Ну, тогда ладно – произнес начальник отдела и, оглядевшись по сторонам, добавил. – Максимов, а что у тебя здесь случилось? – удивленно, глядя на обломки мебели спросил он. – Да Коля-Карлсон, не удачно приземлился – попытался пошутить Максимов, но сразу понял, что его шутка сейчас, не пройдет. Кривицкий вряд ли ее оценит. Он внутренне сжался и приготовился к буре. – Коля-Карлсон, приземлился? – удивленно произнес Кривицкий. Его глаза в этот момент округлились, а лицо еще больше покраснело. Он сдвинул свою фуражку на бок. – Слушай Максимов, чем ты здесь занимаешься? Ты вообще помнишь, где работаешь? – зловеще, процедил сквозь зубы, начальник отдела. Максимов автоматически стал складывать бумаги со стола в свой портфель. – Максимов, ты смотри никому не говори, что у тебя в кабинете Коля-Карлсон приземлился. Поднимут же на смех весь отдел! А тебя в психушку заберут. Коля-Карлсон у него приземлился – повторил Кривицкий. – Ну, просто сюжет из мультфильма “Малыш и Карлсон”! – начальник вышел за дверь. И через секунду вернувшись, рявкнул так, что задрожали стекла в кабинете. – В пять часов жду тебя с результатами расследования по убийству! Кривицкий с такой силой захлопнул дверь, что с потолка посыпались кусочки штукатурки. Глава 6 Ровно в 9.30 Максимов вошел к себе. В кабинете уже было убрано и обломков мебели не наблюдалось. На месте прежних стульев, стояли четыре новых стула и вешалка. Максимов подошел к стульям и сел на один из них. Сказать, что это были, совершенно новые стулья было нельзя, но на вид они казались, достаточно крепкие и надежные. Но все они были разного калибра и фасона. Вероятно, Никифоров собрал их из разных кабинетов. “Главное чтоб у Кривицкого из кабинета не уволок. Тот мне этого не простит” – подумал Максимов. Вешалка стояла на прежнем месте, в углу. Она была такой же старой и с такой же облупленной полировкой, как и предыдущая. Но у этой, в отличие от сломанной, к основанию, было прикреплено небольшое зеркальце. “Наверно из женской гардеробной упер” – вновь подумал следователь. – Можно, Семен Евгеньевич? – в дверном проеме показалось пузо Пузановского. – Да заходи уже, разрушитель – Максимов посмотрел на часы, прошел к своему столу и сел за него. – Где остальные то? Пузановский вошел. Молча, с недоверием посмотрев на новые стулья, он подошел к ним и, взявшись за спинку одного, попытался покачать его. Но садиться на стул, он не решился и отошел к окну и встал, опершись на подоконник. Максимов наблюдая за ним, вспомнил его приземление и чуть не прыснул от смеха, но в этот момент в дверь постучали. – Можно? – Произнес на пороге Мишка. За ним маячила и фигура Гришки. – Заходите, – указал следователь на стулья. Опера прошли и присели у стены. Гришка, закинул ногу на ногу, достал из кармана медную, бензиновую зажигалку “zippo”, и с отстраненным видом, стал крутить ее в руке. Мишка же, присев, автоматически отклонился на спинку стула, но, видимо вспомнив свой недавний полет, сразу выпрямился. Желание раскачиваться на стуле, у него резко пропало. Он достал из кармана пачку зубочисток и сунул в рот одну из них. – Как я уже говорил, у нас убийство – с места в карьер, начал Максимов. – И что самое неприятное, скорее всего, это не банальное ограбление. Следователь снял очки, достал из кармана носовой платок и начал им протирать очки. – Так, для начала, что мы имеем. Первое. Как я уже сказал, сначала он был убит, а уже потом сброшен в реку. Зная место обнаружения тела, скорость течения реки и примерное время нахождения трупа в воде, можно вычислить, что в воду его бросили за городом, в безлюдном месте, где то в районе очистных сооружений. Очевидно, расчет был на то, что тело унесет в Финский залив, и оно не будет обнаружено. Так бы и случилось, если бы с катера, случайно не обнаружили его. Максимов подошел к висящей на стене карте города. – Гришка, поедешь в этот район – Максимов ткнул ручкой в карту – обследуешь там берег. В районе очистных, подозреваю, что именно там его и сбросили в воду. Место там, уж больно безлюдное. Меня интересует орудие убийства. Может там и следок какой, удастся обнаружить. – Семен Евгеньевич, ну что я там один? Мне бы в помощь кого – взмолился Гришка. – Не начинай. Нет людей. Можешь вот Колю взять в помощь – кивнул на Пузановского, Максимов. Второе. В одежде убитого, не обнаружено, ни вещей, ни документов. В этот момент в дверь кабинета постучали, и на пороге появилась, эксперт Лена. – Семен Евгеньевич разрешите? – произнесла она. – Заходи Лен, как раз во время, мы тут по убийству общаемся. Что-то можешь сказать про одежду убитого? Лена вошла и присела возле оперов. – Семен Евгеньевич, я в отчете все написала, но хотела обратить ваше внимание на один момент. Карманы убитого, перед тем как бросили его в воду, очень тщательно вытряхнули. Не удалось обнаружить ничего, ни мусора, ни клочка бумажки. Очевидно, все карманы очень тщательно, вытряхивали. Максимов в задумчивости, снял очки. – И еще вот, его обувь. Его ботинки, они новые. Он одел их, буквально, пару раз. Максимов, открыл папку с отчетом экспертов и стал читать вслух. – Судя по ярлыкам на одежде убитого, вся она, ленинградского производства, за исключением обуви. Обувь изготовлена на волховской обувной фабрике. – Мне приходилась бывать в Волхове – вновь подал голос Гришка – это километров сто двадцать от Ленинграда, город совсем небольшой и обувная фабрика там маленькая. Вряд ли они отправляют свою продукцию в другие города. Возможно, он оттуда или бывал там. Ведь, маловероятно, что приезжий, побежит сразу покупать ботинки. – Кстати, я проверил, – Мишка вытащил изо рта зубочистку – мужчин с подобными приметами, в списках, пропавших без вести, в Ленинграде и области, не значиться. – Хорошо, проверь и по другим регионам, если что вышли фотографию. Держи на контроле этот момент. – Понял – ответил Мишка и вновь сунул в рот зубочистку. – И еще Мишка, разошли его фотографии и приметы на вокзалы и в аэропорт. И сам съезди туда, и поговори с дежурившими в тот день сотрудниками. Это на случай, если он приезжий, может кто из сотрудников вокзалов или дежурных милиционеров, его запомнил. Мишка молча кивнул головой. – Так, Гришка, – следователь посмотрел на Гришку – а ты выяснишь вопрос с обувью, поедешь в Волхов, выясни, когда изготовлена партия, где реализовывалась, городок не большой, может кто из продавцов, что и вспомнит. И все это, максимально оперативно. Гришка, хотел было, что-то ответить следователю, но тот так грозно посмотрел на него, что он промолчал. Чиркнув зажигалкой, он тут же накрыл появившееся пламя крышкой. – Также, – следователь не отрывал взгляд от Гришки – займись его одеждой. Свяжись со швейными фабриками, проверь по номерам партии на ярлыках, когда что изготовлено и в какие магазины направлено на реализацию. В общем, выясни все подробно, может там и появится какая ниточка. – Хорошо – кивнул головой Гришка. – У кого есть еще какие-нибудь соображения – произнес Максимов и оглядел присутствующих. – Физическая форма – подала голос Лена – его физическая форма, убитый был в отличной физической форме. И можно предположить, что он был, если не профессиональный спортсмен, то возможно военный или милиционер, может быть инкассатор, или что-то в этом роде. – Да, этого нам еще не хватало – уныло произнес Мишка – хотя, о такого рода инцидентах, по-моему, не сообщалось. – А если учесть то, что человек в прекрасной физической форме и к тому же трезвый и не имеет, ни следов побоев, ни ран, кроме той одной смертельной, то можно предположить, что он знал убийцу, доверял ему и не ожидал от него такого шага – произнес следователь. – Удивительно, что труп есть, а ни кто пока не заявил о пропавших без вести – произнес Гришка и очередной раз щелкнул своей зажигалкой, из которой вырвалось пламя и он сразу накрыл ее крышкой. – Да, мне тоже очень не нравиться это – ответил Максимов. – Я тут кое-что вспомнил… – подал голос, одиноко стоящий у окна Пузановский. Максимов сразу напрягся от этих слов Пузановского, ибо хорошо знал, какой феноменальной фотографической памятью обладает Коля. – Про татуировку… Больно уж интересная она у него. Я как ее увидел, она мне врезалась в мозг и все время не давала покоя. И вот сегодня, во время завтрака, я кое-что вспомнил – произнес Коля. Максимов, хотел было напомнить Коле, что он говорил, что не успел сегодня позавтракать, но решил промолчать. Так как не хотел смущать Пузановского. Да и вопрос, который сейчас обсуждался, был очень серьезный. Тут уж, не до лирических отступлений. – Кстати, по поводу татуировки, – вклинилась в разговор Лена – Я пригласила специалиста по татуировкам, он сегодня подойдет в морг… – Лена посмотрела на свои наручные часы – в десять часов. Семен Евгеньевич, он скоро уже подойдет. – Хорошо – произнес Максимов – Ну, рассказывай Коля, не томи. – Может, сначала послушаем, что нам скажет, этот Ленин специалист по татуировкам. Тем более он сейчас уже должен прийти – произнес Пузановский. – Ну, хорошо – согласился Максимов и посмотрел на часы – тогда, все свободны. Занимайтесь своими делами, а мы с тобой – он посмотрел на Колю – пойдем в морг. Посмотрим, что нам скажет этот татуировщик – Максимов встал. Глава 7 Максимов и Пузановский шли длинным подвальным коридором, в конце которого, располагался морг. «Вот и наша жизнь, как этот коридор…. А в конце коридора, неизменно, располагается морг» – так думал Максимов, когда они вышагивали по холодному и пустынному коридору. – «И никто из живущих, не в силах, этого изменить. Главное наверно, пройти весь этот коридор до конца так, чтобы в конце не было стыдно, в глаза людям посмотреть». Они шли по залитому безжизненным светом неоновых ламп коридору, а звук их шагов, отражался гулким эхом. – Да, веселенькое место, ничего не скажешь – нарушил молчание Пузановский. – По-моему, здесь даже воздух, пропитан смертью – угрюмо произнес Максимов. – Да, этим запахом, одежда теперь насквозь пропитается. – Складывается ощущение, что этот коридор спроектировали намеренно, чтобы человек, пока дошел до места назначения, проникся смертью, почувствовал ее мерзкий запах и ледяные объятия. – Именно так – согласился Пузановский. Максимов и Пузановский подошли к моргу. Двери перед ними автоматически раздвинулись, приглашая пришедших внутрь. Пузановский остановился перед входом, посмотрел на автоматически раскрывшиеся двери и иронично заметил. – Они бы еще здесь табличку повесили, “Добро пожаловать”. Максимов взглянул на Пузановского. В руке у того, был его туго набитый портфель. – Коль, а ты чего это в морг с портфелем заявился? Думаешь, он тебе здесь, понадобиться – Да после морга, поеду Гришке помогать, на очистные. Сколько мы там проторчим, неизвестно, боюсь в столовку на обед, не успею. – А, так это у тебя харчи – догадался следователь. – Они самые – трепетно произнес Коля. Как только Максимов и Пузановский вошли внутрь, им по ноздрям резанул, сильный запах формалина. Комната для посетителей, представляла собой небольшое помещение, облицованное белой кафельной плиткой, в центре которого, располагалась окрашенная в зеленый цвет, дверь с табличкой “служебный вход”. Возле двери стояли носилки на колесиках, на которых лежал ворох какого-то тряпья. В углу стоял письменный стол, а у стены напротив, была длинная скамья. На скамье сидел человек, уткнувшись в книгу. “Нашел место книги читать! Ему что здесь, читальный зал” – взглянув на человека с книгой, автоматически подумал Максимов. Напротив, за письменным столом, сидел санитар в грязно-белом халате и что-то быстро писал. Он был тощий и длинный, со впалыми щеками, а кожа его лица была болезненно-желтого цвета. Бегло взглянув на Колин портфель, санитар произнес. – Одежду складывайте на каталку возле двери. Только фамилию напишите. Переодевание у нас платное. – Да не нужно нас переодевать – ответил Пузановский санитару. Санитар поднял глаза на вошедших и часто моргая, произнес. – Вы что здесь, шутить изволите – Да это вы шутить изволите, – в тон ему, ответил за Пузановского Максимов – а мы из милиции. Следователь достал из кармана удостоверение и сунул его под нос санитару. – Ой, а я думал, вы кому одежду принесли – сконфуженно ответил санитар. – Вы по какому вопросу, товарищи – Вам вчера доставили неопознанный. – А, ну так это, вам туда – махнув в сторону зеленой двери, произнес санитар и тут же принялся за прерванное занятие. – Одну минуточку товарищи – подал голос человек, читавший книгу. Максимов и Пузановский обернулись к нему. Перед ними стоял человек, весьма странного вида. Он был совершенно лысый и носил смешную бородку клинышком и тонкие, длинные усы. Его коричневые вельветовые штаны, были непомерно широкими, а внизу, у самой земли, были обвешаны какими-то значками. Несмотря на жару, он был одет в клетчатую рубашку с длинными рукавами, к тому же, застегнутую на все пуговицы. Из-под рукавов его рубашки, Максимов заметил татуировку. “Ах, вот для чего, он в такую жару носит рубашку с длинным рукавом. У него, похоже, все тело в татуировках” – догадался Максимов. – Что вы хотели – произнес Максимов. – Товарищи, я Лева из салона – со значимостью произнес странный человек. – Из какого еще салона – не понял Пузановский. – Татуировки. Елена Ивановна, меня просила проконсультировать – гордо вскинув голову, пояснил он. – А, Лена Новикова – догадался Максимов – Вот вы нам как раз и нужны. – Лучше бы я вам, не был нужен, – пробормотал себе под нос странный человек и тут же весело добавил – а вот проконсультировать, это я за милую душу. – Хорошо, пошлите с нами – ответил Максимов и они все вместе, пошли к двери с табличкой “служебный вход”. Войдя в дверь, они попали в небольшой пустынный коридор. Возле стен, стояли несколько каталок. По обе стороны коридора располагались небольшие помещения, без дверей. Максимов заглянул в одно из них. В центре помещения стоял стол из нержавейки, формой напоминающий хирургический. Возле него, находился еще один небольшой столик на колесиках, на котором, в нагромождении, поблескивая металлическим блеском, лежали разнообразные хирургические инструменты. В помещении витал неприятный запах. Максимов вернулся в коридор. Лева стоял, зажав нос пальцами, и от этого казалось, что его глаза на лысом черепе, сейчас вывалятся из орбит. Коля, сморщив лицо, озирался по сторонам. Стараясь сократить время пребывания в этом не приятном месте, Максимов подал голос. – Есть тут кто живой – С живыми у нас тут обычно, не очень, а вот с теми, кто наоборот, недостатка нет – раздалось из одного помещения. Из крайней комнаты появился пожилой, невысокий человек. Он был совершенно седой и с виду похожий на профессора. Одет он был, в темно-зеленый халат с резиновым фартуком поверх. Этот фартук был старый, с взлохматившимися краями и весь в каких-то затертых пятнах, бурого цвета. – Вы кого-то здесь потеряли – внимательно глядя на пришедших, задал вопрос седой человек. – Здравствуйте. Мы из милиции – вынув из кармана удостоверение, произнес Максимов – вчера неопознанный труп вам доставили. Нам бы взглянуть. – Ах, из милиции…, неопознанный, ну да, да, обычное дело. Сейчас найдем вашего неопознанного – произнес человек в фартуке, и вновь исчез в помещении, из которого только что появился – не стесняйтесь товарищи, проходите. Гости зашли в комнату. “Профессор” стоял возле стола и листал серый засаленный журнал с привязанной к переплету, ручкой. Он водил пальцем по исписанным корявым почерком страницам, а его губы что-то бормотали. Наконец, его палец остановился на какой-то строчке, и он произнес. – Да, вот есть такой, его вчера вскрывали, – он посмотрел на пришедших – ну пошлите, взглянем. Взглянуть, это всегда, пожалуйста, он против не будет. Все вместе они вышли в коридор и вошли в одну из комнат напротив. Подойдя к огромной холодильной камере, располагавшейся здесь, “профессор” открыл металлическую дверцу холодильника и, засунув голову внутрь, стал сверяться с бирками. Удовлетворенно хмыкнув, он выдвинул из холодильника носилки, на которых Максимов узнал вчерашнего утопленника. – Вот, этот ваш, любуйтесь – произнес старик и добавил – Вы тут занимайтесь пока, а я пойду, у меня еще куча дел. Как закончите, шумните мне, Николаич я – произнес он и вышел из комнаты. Пузановский подошел к телу, взял его за руку и повернул ее таким образом, чтобы лучше была видна татуировка на плече. – Ну, что скажешь, Лева? – обратился он к Леве. Лева, скривив рот, подошел к телу, присел рядом на корточки, поводил подушкой указательного пальца по татуировке и внимательно стал рассматривать ее. Через несколько минут он достал из кармана своих широких штанов лупу и стал изучать татуировку через нее. Закончив, Лева встал с колен, засунул лупу в карман и ничего не говоря, принялся с усердием, очень обстоятельно, отряхивать свои штаны. Максимов и Пузановский удивленно переглянулись. Наконец, отряхнув все видимые и невидимые пылинки со своих уникальных штанов, Лева, выпрямился и с видом большого знатока, выдержав паузу как настоящий артист, произнес. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksandr-bergman/v-pogone-za-tenu/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Административно-хозяйственный отдел