5 звезд для Лолы

5 звезд для Лолы Изабель Абеди Все приключения Лолы (Ранок) #8 Кризисы, кризисы, повсюду и во всем кризисы… Как с этим справиться? И снова Лола по ночам превращается в знаменитого повара, единственного в мире знатока тайных свойств пряностей и приправ. Ее изумительными блюдами восхищаются звезды кино и поп-музыки, индийские гуру и знаменитые ресторанные критики… А днем она принимает участие в школьном проекте «Идеальный ужин», и этот, казалось бы, незатейливый конкурс неожиданно помогает нашей героине не только научиться готовить по-настоящему, но и разрешить множество своих и чужих проблем. А заодно – раскрыть одну очень серьезную тайну, которая имеет самое прямое отношение к родителям самой Лолы и ее подруги Фло. Кто бы мог подумать, что в юности наши близкие были такими?.. Изабель Абеди 5 звезд для Лолы Для звездных шеф-поваров летних ресторанов: Софии и Инае, Лейлы, Стеллы и Пауля, Мириам и Сэмюэля. © Loewe Verlag GmbH, Bindlach/Germany, 2012 © ООО Издательство «Ранок», 2017 1. Я меняю профессии и учу новые слова Меня зовут Лола Фелозо. Мне одиннадцать лет и девять месяцев. Я живу в Гамбурге на улице Бисмарка, 44, хожу в пятый класс районной школы, и мне очень нужно, чтобы вы меня пожалели. С удовольствием придумала бы для своей истории более интересное начало, но она, к сожалению, началась, когда я заболела. Эх, если б у меня были грипп или аппендицит, или какой-нибудь там эпифизеолиз капитис феморис. Эта болезнь была у моей лучшей подруги, которая в прошлом году вывихнула тазобедренный сустав, и в результате ей пришлось некоторое время разъезжать в инвалидной коляске. Но теперь она уже отлично ходит, а перед каникулами даже выиграла медаль на соревнованиях по легкой атлетике. А мне приходится проводить бессонные ночи в своей кровати, гадая, поправлюсь ли я когда-нибудь. До мартовских каникул я даже не знала, что такая болезнь, как моя, вообще существует. Но когда я планировала вторую свадьбу своей тети, все стало ясно: у меня кризис личности. Если вы поинтересуетесь, что же это значит, то окажетесь в той же ситуации, что и я во время мартовских каникул. Когда я попросила свою тетю объяснить, она ответила фразой, которую только недавно выучила по-немецки: «Бог его знает»,– ведь все ее мысли были о свадьбе, до которой ей еще предстояло развестись. Но это довольно запутанная история, и я расскажу ее чуть позже. Пришлось мне самой разбираться со своей болезнью. Ушло у меня на это добрых два часа, потому что в словаре иностранных слов минимум тринадцать значений на каждое слово. Так что даже здоровым пользователям словарей грозит тяжелая перегрузка мозга. Но не буду вас томить и коротко расскажу, что я там раскопала. Итак, на каждое слово в названии моей болезни в словаре нашлось толкование. Слово «личность» – «identity» – пришло из латинского языка, означает оно неповторимое и уникальное человеческое существо. Это бы ладно, но «кризис» – слово родом из Греции, и означает оно чрезвычайно опасную ситуацию. И когда латинская «личность» соединяется с греческим «кризисом», становится до того плохо, что человек вообще перестает понимать, кто он такой. В запущенных случаях эта болезнь может привести к настоящей трагедии. Недавно мама рассказывала про мужчину, который бегал в одних кальсонах, но со скальпелем в руке по тротуару и кричал, что он правнук Виннету и должен выполнить миссию, порученную ему богиней Массака. А на самом деле он был преподавателем географии из Билефельда, но как-то забыл об этом. Может, они там как раз проходили индейцев с Дикого Запада, и ученики накинулись на него с кольтами из-за плохих оценок. Жаль только, что мама ничего об этом не могла сказать, да и о миссии богини тоже. Так это и осталось неизвестным, потому что мужчину схватила полиция и упрятала в психушку. Скальпель у него, конечно, отобрали, и оставалось надеяться, что в полиции ему выдали хотя бы рубашку – ведь дело было зимой. Сейчас, правда, весна, и я надеюсь, что со мной ничего подобного не случится. К счастью, я страдаю от кризиса личности только наполовину – например, днем я точно знаю, кто я. Вот почему я с этого и начала главу. Но даже когда я была абсолютно здорова, у меня временами появлялись другие личности. Например, когда я лежала ночью в кровати и не могла уснуть. Я представляла, как было бы замечательно, если б я была не Лолой Фелозо, а кем-нибудь другим. Когда я становилась в мечтах знаменитой поп-звездой, меня осаждали поклонники. Когда я была репортером, то брала интервью у преступников в тюрьмах. А в качестве шпионки я разоблачала методы работы ресторанных критиков. Список моих ночных личностей очень длинный, но во всех случаях я была знаменитостью и выходила из самых головоломных приключений живой и невредимой, а когда просыпалась утром, снова оказывалась самой собой. Я и была самой собой, когда началась вся эта история. Ночью я лежала в постели, и гадала, кем бы мне стать. Я изо всех сил старалась придумать себе новую ночную личность. Бабушка всегда говорит, что чем выше взбираешься, тем больнее падаешь. Поэтому даже самые выдающиеся люди время от времени набивают шишки. Поэтому перед мартовскими каникулами у меня была довольно скромная вторая личность. Я стала монахиней. С чистым сердцем, вверив себя божьей воле, я молилась в уединенном монастыре за мир во всем мире. Тут мне явился ангел небесный и призвал помочь человечеству. Я раздавала еду, наставляла на путь истины ковбоев, преподавателей математики и расистов, шила пижамы сумасшедшим, чтобы они не бегали в одних кальсонах. Но однажды ночью в моей скромной келье появился некий французский монах, похитил меня и увез на скейтборде в Париж. На этом моя карьера монахини оборвалась. В Париже я стала танцовщицей в ночном клубе, но новая жизнь, к сожалению, тоже скоро закончилась. На третью ночь в клуб попал бразильский танцор самбы. После шоу он поцеловал меня в губы, за что его убил мой французский возлюбленный. На четвертую ночь я превратилась в могильщицу, а на пятую у меня дьявольски разболелась голова – до того меня измотали постоянные перемены профессии. Когда перед каникулами я рассказала о своих проблемах подруге, она сморщила нос и спросила: – Лола, может быть, это потому, что ты расстраиваешься из-за отношений с Алексом? Или, может, ты тайно увлеклась Фабио? – Нет-нет,– растерянно отмахнулась я.– Во-первых, мы с Алексом не расстались по-настоящему. Во-вторых, с Фабио мы давным-давно выяснили отношения. А в-третьих, оставь в покое мою личную жизнь, ясно? В прошлом году я чуть из-за этого с ума не сошла. Фло только пожала плечами, а я осталась уверена, что мой ночной кризис личности невозможно излечить. Между тем, этот кризис, похоже, превратился в самую настоящую эпидемию, потому что, кроме моей собственной личности, он затронул кучу других людей и даже целые страны. В воскресенье утром дедушка сообщил, что прочитал в газете об экономическом кризисе, который тоже, как будто, родом из Греции. Он как-то там связан с долгами и приводит к тому, что люди начинают меньше есть и больше читать. Во всяком случае, дедушка и папай вдруг занервничали из-за того, что «Жемчужина юга» больше не бурлит. И бабушка стала бояться, что может потерять работу в книжном магазине. Мамина больница была битком набита пациентами (может, как раз из-за всяческих кризисов), но мамы это пока не касалось. Мам с маленькими детьми охраняет закон, и для того, чтобы получать свои деньги, им не надо ходить на работу. И все же мама без конца жаловалась, что она в кризисе из-за того, что мой маленький братишка день и ночь требует грудь. Поэтому на мартовских каникулах мы остались дома, и мама выглядела, как сдувшийся воздушный шарик. Кроме груди. Грудь у нее превратилась в пару настоящих молочных бомб, которые после каждого кормления малыша снова наполнялись. Зато мой братишка стал похож на борца сумо. У него появилось по три складочки на ногах и руках! Прелесть присутствия грудного младенца в доме ощутила и Белоснежка. В марте Леандро научился хватать мою кошку за хвост. Из-за этого у Белоснежки начался кризис на почве младенцев, и она сбежала в сад нашей соседки Вивиан Балибар. Ни одного кризиса я не забыла? Ах да! В конце марта мама Фло – Пенелопа – получила букет кризантем. Кажется, название этих цветов пишется по-другому, но это не важно, потому что Пенелопа расстроилась из-за письма, которое было приложено к букету. Письмо было от ее подруги Гудрун, у которой как раз сейчас был жизненный кризис и сын Энцо. Он играет важную роль в той кризисной ситуации, с которой начинается моя история. Кризисная ситуация – это что-то вроде катастрофы, связанной с приготовлением еды, переживаниями, анонимными любовными посланиями и… Стоп! Все по порядку! Моя подруга говорит, что если я буду продолжать в том же духе, у вас тоже начнется кризис из-за того, что вы узнаете конец истории еще до того, как она начнется. В общем, лучше я вернусь назад и начну все с начала – с одного вечера в конце марта, когда до кризисной ситуации было еще далеко. 2. Мертвые животные из Китая, звонок из Парижа и гостья в индийском наряде Все началось в воскресенье. Был последний день мартовских каникул, и мы с Пенелопой встречали Фло на вокзале. Она возвращалась из Дюссельдорфа от своего отца Эрика. Потом мы поехали к Джеффу. Это отец Алекса, а с прошлого ноября – друг Пенелопы. Он пригласил нас на ужин. Я сидела с Фло на заднем сиденье и от радости крепко сжимала ее руку. При встрече мы бросились обниматься и даже прыгали от радости. Как и положено лучшим подругам! Но Фло как-то быстро сникла. Рука у нее стала вялой, и она все время смотрела в окно. – Когда приедет Сол? – поинтересовалась я. Сол – друг Фло. Обычно он проводит каникулы со своей семьей в Кито, и до сих пор не вернулся из Перу. Фло вздохнула и рассказала о еще одном кризисе. – Вчера Сол мне звонил,– пробормотала она.– В Перу была ужасная буря. Погиб весь урожай кукурузы, а Сол с семьей застряли на ферме дяди, которую затопило наводнение. Похоже, он там еще долго пробудет. Я ужасно по нему соскучилась. – Ах, Фло,– расстроилась я.– Мне так жаль. – Мне тоже,– Фло вытерла нос.– Теперь я буду скучать сразу по двум людям. Я обняла подругу за плечи, а Пенелопа печально посмотрела на дочь в зеркало. То, что вторым человеком был ее папа, можно было даже не спрашивать. Расставаться с Эриком Фло становилось с каждым разом все сложнее. Такую же боль разлуки я испытывала, провожая Алекса. Он приезжал к отцу (и ко мне!) только на каникулах. С начала января он был в Париже у своей маман, и именно поэтому я чувствовала себя неважно, сидя рядом с Фло за длинным обеденным столом Джеффа, с крышкой из толстого стекла. До сих пор я приходила сюда только к Алексу, и без него мне было очень неуютно. Радовало только то, что на столе стояло множество мисок, в которые Джефф воткнул флажки со странными названиями. Он как раз обследовал китайские рестораны Гамбурга, и так как в одном из них можно было заказать еду с доставкой на дом, то он заказал сразу половину всего, что было в меню. Правда, он уже занес в блокнот два штрафных очка этому заведению из-за того, что заказ доставляли целых полтора часа. Зато имелись маленькие китайские салфетки с цветами, и еды было вдоволь. – «Гонг вао чжи динг»,– прочитала я и понюхала мисочку с кремового цвета соусом. У него был чудесный ореховый запах. – Куриная грудка с арахисом,– сказал Джефф. – Выглядит неплохо,– похвалила я. Фло скривилась. – А это? – указала она на мисочку с надписью «шуи чжу нио лю». – Говядина в остром соусе,– ответил Джефф.– Ты же любишь острое, Фло. Но подруга только поджала губы и бросила на Пенелопу ледяной взгляд. – Ты разве ему не сказала? Пенелопа вздохнула. – Что именно? – поинтересовалась я. – То, что я больше не ем мяса,– строго сообщила подруга. – Никакого? – удивилась я.– С каких это пор? – С тех пор, как поговорила с папой,– значительно сообщила Фло.– Он открыл мне глаза. Вы вообще-то представляете, как чудовищно страдают животные из-за того, что нам нравится набивать их трупами наши желудки? Ох! Ясное дело, я знала, что отец Фло пишет книги о животных. Первую он написал о поющих китах, а вторую – о странствующих пингвинах. Теперь Эрик, похоже, занялся крупным рогатым скотом и домашней птицей, чьи трупы покоились в соусе в аккуратных белых мисочках. Уж и не знаю, захочу ли я теперь их есть. – Это экологически чистое мясо,– попробовал Джефф успокоить мою подругу.– Эти животные умирают совершенно безболезненно. – Эй! – Фло подбоченилась.– Ты хочешь сказать, что безболезненная смерть – это проявление любви к животным? Ради этого блюда с дурацким названием была убита несчастная корова. Хотите, расскажу, как это все происходит? Мой папа…– снова многозначительно начала она, но Пенелопа мягко взяла ее за руку. – Может, отложим эту историю, пока не закончим ужинать, сокровище мое? Тут есть и такие вещи, которые осчастливят любого противника мяса. Верно, Джефф? Джефф кивнул и улыбнулся Фло. – Специально для тебя я заказал «тэнгуи». Это… – Сладкое! – подпрыгнула я, потому что, с одной стороны, мне стало жалко усилий Джеффа, а с другой – блюдо и в самом деле пахло чем-то сладковатым. Я положила немного на свою тарелку.– Однажды я что-то в этом роде пробовала… Джефф нахмурился, но не успел он ничего сказать, как я уже схватила вилку и отправила первый кусочек в рот. Прожевала. Немножко сладко и немножко кисло, и вместе с тем необыкновенно вкусно. – Ух ты! Это курица или корова? – спросила я. – Ни то, ни другое,– ответил Джефф и с опаской покосился на меня.– «Тэнгуи» – это рыба в кисло-сладком соусе. Пенелопа хихикнула. Фло смахнула со лба челку и прикрыла ладошкой рот. У меня самой перехватило дыхание. Кисло-сладкая рыба? Я недоверчиво продолжала жевать. – Только не говори, что это вкусно,– прошептала подруга.– Я же знаю, что ты ненавидишь рыбу! Что сказать? Моя подруга права. Терпеть не могу запаха рыбы и на дух не переношу никаких рыбных блюд. Но эта рыба замечательно пахла, да и на вкус не была отвратительной. У меня язык не повернулся сказать хоть что-нибудь плохое о «тэнгуи». – Вкусно,– заявила я и проглотила второй кусочек.– Попробуй сама.– Я протянула вилку Фло: – Ты же любишь рыбу! Фло, которая сегодня была одета в футболку с изображением черепа, скрестила руки на груди. – Уже нет,– возразила она.– Никогда больше не дотронусь до того, что имеет глаза. Или душу. – Ну, тогда,– предложил Джефф,– я буду брать тебя с собой в качестве эксперта, когда соберусь наведаться в вегетарианский ресторанчик. И я рад, что в сегодняшнем меню есть и «бездушная» еда. Он указал на мисочку, содержимое которой выглядело так, будто корова пожевала траву и снова ее выплюнула. – «Кай сон цзи»,– сообщил Джефф.– Шпинат с кедровыми орешками. Кроме того, имеются еще и блинчики, фаршированные овощами и рисом. Фло отступила, и ужин стал более уютным. Каждый выбрал то, что ему больше нравилось. Джефф пообещал, что, давая характеристику ресторана, учтет просьбу Фло о большем количестве китайских вегетарианских блюд, и настроение у моей подруги заметно улучшилось. Тихонько играл диск с записями Пенелопы – она пела бразильские песни. Джефф рассыпался в комплиментах и выглядел настоящим джентльменом. Нам с Фло он приготовил сливовый коктейль. Они с Пенелопой пили «шао синюй». Это такое китайское красное рисовое вино. Джефф рассказывал забавные истории о ресторанах, и Пенелопа без конца смеялась. Я кивала, улыбалась, но все равно мне было как-то не по себе. С одной стороны, я отвыкла от нормальных застольных разговоров. Дома еда вечно сопровождалась воплями моего маленького братишки, который требовал мамину грудь. И конца-края этому не было. С другой стороны, меня не покидало какое-то неприятное чувство. И связано оно было с Алексом. Я вспомнила, какой грустной выглядела Фло в машине, когда рассказывала про Сола. Но у них все не так уж плохо. Чего не скажешь о нас с Алексом. К тому же, все в доме Джеффа напоминало мне о нем. Бильярдный стол, рядом с которым Алекс меня обнимал. Черные кожаные подушки, на которых мы с Алексом тайком целовались. Дверь в комнату Алекса, где он в последний раз поцеловал меня прошлой зимой. И после того поцелуя он стал мне не другом, а плутоническим… ох, нет… платоническим другом. Плутон – это планета, а Платон – знаменитый философ. Дедушка объяснил, что такая дружба, когда не целуются, названа в честь Платона. Жаль, я забыла, почему. Может, из-за того, что философы так много времени проводят в размышлениях, что им и целоваться некогда. Но у нас с Алексом все не так. В прошлом году он ужасно ревновал меня к Фабио, и когда он застал Фабио, целующим меня, у нас разразился любовный кризис. Мы жутко поругались, и зимой я решила, что в моем возрасте лучше дружить без поцелуев. Поэтому Алекс больше не называет меня в письмах «ма шери», что переводится, как «дорогая». Теперь он пишет «мон ами», что значит просто «подружка». До сих пор все вроде бы шло неплохо… Но когда Джефф убрал с лица Пенелопы темную прядь, его яркие зеленые глаза напомнили мне об Алексе. Вдобавок у него была та же открытая улыбка, которая мне так нравилась у Алекса. Ох! Может, Фло отчасти права? Может, я действительно скучаю по Алексу? Может, надо ему об этом сказать? Я вздохнула и покосилась на телефон, и тут же мое сердце чуть не разорвалось от испуга, потому что тот зазвонил. Не раздумывая ни секунды, я вскочила и схватила трубку. Все с удивлением уставились на меня. – Привет! Алекс? – Алло? – послышалось в трубке.– Кто говорит? – Это Люсиль,– разочарованно вздохнула я. Было бы, конечно, просто чудом, если б Алекс уловил мои мысли и позвонил. Но вместо него у телефона оказалась его маман, которая, очевидно, меня не узнала. Джефф нахмурился, а Люсиль подозрительно спросила: – Вас тоже зовут Люсиль? Кто вы, прошу прощения? – Простите,– исправилась я.– Я хотела сказать: добрый вечер, Люсиль. Это Лола. Шери… ой… ами Алекса. – Что ты делаешь у Джеффа? – сухо поинтересовалась она.– Все в порядке? Я перевела взгляд на обеденный стол. Джефф выглядел смущенным, и я вспомнила, что с точки зрения астрологии Люсиль – двойной Скорпион. Скорпионы не отличаются смирением – примером может служить Алекс, у которого тот же знак. Но Люсиль Скорпион еще и по асценденту! Такие особы способны ревновать даже тогда, когда их брак давным-давно потерпел крушение. «Если бы мама узнала, что отец влюблен в маму Фло, она бы свернула Пенелопе шею»,– сказал однажды Алекс. Сами понимаете, мне этого вовсе не хотелось. Узнай Люсиль, что здесь Пенелопа, она в ярости разбила бы свою белую чашечку. Поэтому я сказала: – Все в порядке, Люсиль. Я зашла проведать Джеффа, потому что он скучает без сына. Как Алекс? – Очень хорошо,– ответила Люсиль.– Уехал с классом на экскурсию. Я как раз хотела сообщить Джеффу, что они благополучно добрались до Лондона. До Лондона? Алекс ничего об этом мне не говорил. – Найс! – ответила я. Слово это английское и переводится оно как «мило». Но тут у меня от волнения даже горло перехватило: Пенелопа щекотала Джеффа зонтиком для коктейля и хохотала до упаду. Критик натянуто улыбался. – Кто это там смеется? – поинтересовалась Люсиль. – Шпионка,– соврала я, не зная, говорить мне правду или нет.– По телевизору. Мы с Джеффом смотрим фильм. Тут и Фло захихикала. Вдруг раздался звонок в дверь. – Ну, мне пора,– сказала Люсиль.– Попроси Джеффа позвонить, когда у него будет время. С этими словами она повесила трубку, а в дверь начали трезвонить без остановки. – Кажется, ты кому-то понадобился, и очень,– Пенелопа ткнула Джеффа в бок.– Ждешь гостей? Джефф покачал головой, вытащил из волос коктейльный зонтик и пошел в прихожую открывать. – Чем могу помочь? – вскоре раздался его голос. – Рассчитываю на вашу помощь,– ответил женский голос.– Я – Гудрун. Это мой сын Энцо. Мы хотим Пенни! Дорогой Феликс сказал, что мы найдем ее здесь. – Э-э…– растерянно попятился Джефф. Мы с Фло уже стояли в прихожей, и он вопросительно взглянул на нас. Моя подруга только пожала плечами. – Дорогой Феликс? – прошептала она мне на ухо.– Кто это? И что за Пенни? Вообще-то, у меня сразу мелькнула мысль, что Феликс – это мой дедушка, а Пенни – это какой-то супермаркет. Но не успела я и слово сказать, как мимо Джеффа проскользнула женщина в лиловой восточной одежде до пят. В руке у нее был букет желтых цветов – теперь я точно знаю, что они называются хризантемы. На ее запястьях позвякивало штук триста браслетов с блестящими бубенчиками колокольчиками, а на лице было три глаза. Два голубых – ее собственные, и один карий – приклеенный между бровями. Но когда женщина с бубенчиками взглянула на меня, я, честно говоря, растерялась, не зная, в какой глаз надо смотреть. Позади нее стояли два чемодана размером со шкаф, а рядом переминался с ноги на ногу мальчик во фраке и ковбойских сапогах. У него, к счастью, было всего два глаза, оба карие, а волосы – каштановые. Едва взглянув на его тонкое лицо и высокий лоб, я сразу поняла, что где-то уже его видела. Но никак не могла вспомнить, где. В руках у мальчика была видеокамера, которую он направил сначала на Джеффа, потом на Фло, потом на меня и, наконец, на спину собственной мамы, которая уже звенела бубенчиками в прихожей. – Радостная мать встречает подругу безумной молодости,– прокомментировал мальчик, двигаясь за нею. – Пеннилен! Покажись, мой ангел, я тебя нашла! – с этими словами женщина устремилась в гостиную, а в следующий миг мы услышали испуганный возглас Пенелопы. 3. Удивительный вечер и следующее утро Остаток вечера прошел довольно беспорядочно, но настоящий хаос начался только на следующее утро. Моя подруга говорит, что у меня плохая привычка все рассказывать не по порядку, а забегать вперед. Ладно. Тогда лучше я продолжу с того места, где остановилась: с возгласа Пенелопы. Когда мама Фло опомнилась, она только и смогла выдавить: – Гудрун? Как ты здесь оказалась? Трехглазая Гудрун с размаху шлепнулась на стул Джеффа и объявила: – Меня привел сюда чай! – Что? – Пенелопа все еще не могла отдышаться. – Чай, дорогуша,– звякнула своими бубенчиками Гудрун.– Догадываешься? Старая добрая смесь для гадания из индийского и китайского листового чая. Раньше мы вечно пытались предсказывать с ее помощью будущее. Помнишь прежние дикие времена в Бразилии? Там еще был один такой маленький-маленький кораблик…– Гудрун хихикнула и бросила заговорщический взгляд на Пенелопу, которая только растерянно качала головой. Джефф и Фло скрестили руки на груди и уселись на подоконнике. – Наверное, там мне и следовало бы оставаться, тогда бы у меня не начался кризис,– продолжала Гудрун. Она схватила со стола бокал Пенелопы и глотнула рисового вина.– Если бы ты только знала, что со мной произошло! Но горевать я не собираюсь, потому что хочу снова взять в свои руки собственную жизнь. И знаешь, что мне предсказали чаинки в чашке? А? Никто не ответил, и я подумала: неужели эта женщина с бубенчиками в индийской одежде еще и с чашками разговаривает? Еще одна кандидатура для психушки. Остается надеяться, что она в теплом нижнем белье, ведь сегодня дует сильный холодный ветер с моря, что для Гамбурга не редкость. – Чаинки показали мне корабль! – восторженно объявила Гудрун, не дождавшись ответа, так как Пенелопа, похоже, окончательно проглотила язык.– А ты сама знаешь, что это означает, Пеннилен. Гудрун нежно взглянула на сына. Тот устроился на стуле Фло и с удовольствием выуживал вилкой из мисочки кусочки рыбы, не выпуская из другой руки камеру, нацеленную на лицо Пенелопы. Мама Фло пожала плечами, а у Джеффа приподнялись уголки рта, словно он еле сдерживал усмешку. – Это значит, что мой корабль скоро прибудет в гавань,– сообщила Гудрун.– И что из этого вытекает? – Чай? – предположил Джефф. Фло захихикала, а Пенелопа спрятала лицо в ладонях. – Ошибаетесь! – обрадовалась Гудрун.– Корабль символизирует внутренний мир, к тому же, он предвещает богатство и любовь. Но только если выберет правильную гавань. Тогда я стала раздумывать о том, какую же гавань для меня выбрали боги,– тут она подмигнула Пенелопе.– Я уже знала, что ты живешь в Гамбурге и даже записала диск бразильских песен. Я пошарила в Интернете и узнала, что ты работаешь официанткой в «Жемчужине юга», а та расположена прямо рядом с гамбургским портом. И вот мы с Энцо здесь! За барной стойкой стоял такой очаровательный бразилец, которого можно целовать без передышки. Я сразу увидела его ауру – совершенно желтая… При этих словах Гудрун взмахнула своими одеждами. Я лихорадочно пыталась переварить информацию, которая так и сыпалась из нее. Корабль в чайной чашке? Очаровательный бразилец с желтой аурой? Не представляю, что такое аура, но то, что очаровательный бразилец – это мой папай, я догадалась почти сразу. «Жемчужина юга» – это наш ресторан, а про поцелуи с папаем – скорее всего, шутка. – Очаровательный бразилец – мой папа,– заявила я и на всякий случай добавила: – Он счастлив в браке. И прекрати, пожалуйста, меня снимать! – Последние слова я адресовала Энцо, который нацелил объектив камеры прямо мне в лицо. – Я больше не интересуюсь земными мужчинами, солнышко,– успокоила меня Гудрун.– Мне этого добра и в Бразилии хватило. Верно, Пеннилен? – Она с усмешкой толкнула Пенелопу в бок. Та смутилась до того, что, похоже, была бы готова улететь на космическом корабле в самую дальнюю галактику, если б у нее появилась такая возможность.– Но этот бразильский бармен не захотел тебя выдавать,– продолжала Гудрун.– Пришлось повыспросить у его коллеги Феликса. Он был так любезен, что поведал нам, что ты у своего нового ухажера. И вот мы с Энцо здесь! Помнишь моего сына? Он здорово вырос, правда? Скажи «добрый вечер», золотце! – Добрый вечер, золотце,– пробубнил мальчик. Он перевел камеру на Фло. Не успела подруга отреагировать, как к ней бросилась Гудрун и со звоном заключила в объятия. – А ты, должно быть, дочь Пеннилен – Флора-Джеральдина! И сейчас ты еще больше похожа на свою маму, чем раньше. Но у тебя аура Эрика. Как дела у твоего папы? Он все еще бороздит океаны под пиратским флагом, как Эфраим Длинныйчулок? Гудрун перевела восхищенный взгляд с Фло на Энцо, потом опять на Фло. Фло охнула. Теперь пришла и моя очередь разинуть рот. Я кое-что слышала об отце Фло. Но то, что прозвучало сейчас, оказалось для меня чем-то совершенно новым, и я не была уверена, что не ослышалась. – Неужели это правда? – спросила я Пенелопу. – Конечно, правда! – заявила Гудрун так, будто это было общеизвестно.– Когда мы с Пеннилен вернулись из Бразилии, в Дюссельдорфе мы познакомились с Эриком, а через год все вместе отправились в морское путешествие. Пенелопа не проронила ни слова, а я просто лопалась от любопытства. Я знала, что раньше Пенелопа работала в рыбной лавке в гавани. Упоминала она и о поездке в Бразилию. Но я даже не подозревала, что у нее была такая бурная молодость – с путешествием на пиратском корабле. Я покосилась на Фло. Та опять скрестила руки на груди и уставилась на Гудрун так, будто готова ее убить на месте. Но женщину в сари и с бубенчиками на запястьях и щиколотках это смутить не могло. – Мы целый год проплавали на корабле Эрика,– восторженно продолжала она.– Флора даже родилась в открытом море. Ночь была бурная, к счастью, у нас на борту нашлась медсестра. Энцо в то время не было и годика, и мы мечтали, что наши дети будут жить на каком-нибудь далеком-далеком острове. Помнишь, Пеннилен? Пенелопа неуверенно кивнула. Фло одернула свою футболку с черепом и посмотрела на Энцо. Тот подмигнул ей и улыбнулся. – Но у богов, видно, были другие планы,– продолжала щебетать Гудрун.– Ты хорошо выглядишь, дорогая Пеннилен. И твой новый ухажер…– Гудрун смерила Джеффа взглядом с ног до головы.– Аура серовата, но это, конечно же, от климата. Ах, солнце мое, ты даже не представляешь, как я рада, что оказалась здесь… Гудрун шлепнула изрядную порцию «гонг вао чжи динг» на тарелку, налила себе рисового вина и, прихлебывая и звучно почавкивая в паузах, стала делиться с нами своими планами на будущее. В двух словах, дело обстояло так: Гудрун покинула квартиру в Мюнхене и работу в индийском ресторанчике, чтобы начать совершенно новую жизнь. Она забрала сына из школы, и теперь собиралась заняться поисками нового жилья. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=45056348&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.