Шоу начинается…

Шоу начинается… Лариса Чайка В вымышленное королевство Адус Светлана – организатор праздников – попадает не по своей воле, ее похищает герцог Сантан, чтобы устроить праздник для своей дочери. Здесь свой мир, свои порядки, свои правила. А у героини есть цель – вернуться назад, в мир людей. Поэтому – шоу начинается… Для обложки использован коллаж, сделанный автором. Исходники взяты с сайта https://pixabay.com/ru А если стал порочен целый свет, То был тому единственной причиной Сам человек: лишь он источник бед, Скорбей своих создатель он единый Данте Алигьери« Божественная комедия». Авторское вступление, которое вы можете и не читать, потому что оно никак не влияет на нашу историю. Вы можете сказать, дорогой читатель: «Зачем автор взяла к юмористической книге такой серьезный эпиграф?». А я вам отвечу: «Потому что автор – человек серьезный и хочет поговорить со своими читателями на серьезные темы». Но должна по секрету сказать вам, что герои и этой книги, и других моих книг, абсолютно не хотят слушаться автора и живут своей собственной жизнью, вечно влипая в какие–то переделки и передряги. Автор сначала пробовала бороться с этим, но когда все попытки провалились, решила: «Пусть будет так, как будет». Придумывая королевство Адус, она взяла за основу девять кругов Ада, описанных Данте в «Божественной комедии». Серьезная тема, предлагающая подумать о вечном… Но, как всегда, герои этой книги решили все по–своему, и опять подошли к серьезной теме с юмором, я бы даже сказала «с огоньком». Ниже я приведу стройную систему устройства девяти кругов Ада так, как она была описана в «Божественной комедии» Данте. Все круги затронуты не будут, ограничимся только Восьмым и Девятым кругом. Но, если по ходу повествования, вам что–нибудь будет неясно, вы всегда сможете заглянуть на первую страницу и посмотреть, что к чему относится. Итак, обратимся к первоисточнику: Первый круг ада. В него попадали некрещёные младенцы и положительные люди, никак не проявившие себя в жизни. Второй круг ада. В него попадают блудники, прелюбодеи и сладострастники. Третий круг ада. В нём оказываются чревоугодники, гурманы и обжоры. Четвёртый круг ада. В нем обитают жадины, скопидомы и расточительные люди. Пятый круг ада. В нём обитают гневные и ленивые особы. Шестой круг ада. Рассчитан на еретиков и лжеучителей. Седьмой круг ада. Здесь томятся души тех, кто в той или иной мере совершил насилие. Причём седьмой круг делиться на три пояса: Первый пояс. Для тиранов и разбойников. Второй пояс. В нём располагаются самоубийцы, игроки и транжиры. Третий пояс. Для богохульников, педерастов с лесбиянками, а так же лихоимцев. Восьмой круг ада. В нем живут обманщики разных мастей, и он делится на десять рвов: Первыйров. В нём заключены сводники и обольстители. Второй ров. Здесь томятся льстецы. Третий ров. Здесь обитают симонисты (люди, торгующие церковными должностями). Четвёртый ров. Здесь живут колдуны, звездочёты, гадалки и волшебники. Пятый ров. В нём томятся души мздоимцев и взяточников. Шестой ров. Этот ров предназначен исключительно для лицемеров. Седьмой ров. В нём сосредоточены воры. Восьмой ров. Здесь пребывают лукавые советчики. Девятый ров. В этом месте скорби разместились люди, сеющие смуту и раздор. Десятый ров. Эта область предназначена только для фальшивомонетчиков. Девятый круг. Он создан для предателей, и он делиться на пять поясов. Первый пояс (пояс Каина). Здесь отбывают наказание те, кто совершили предательство родных. Второй пояс (пояс Антенора). Тут заключены предатели своей Родины и своих единомышленников. Третий пояс (пояс Толомея). В этом тёмном месте томятся души предателей друзей и сотрапезников. Четвёртый пояс (пояс Джудекка). Тут обретаются предатели своих благодетелей человеческого и божественного величия. Пятый пояс (пояс Сатана). Здесь отбывают наказание предатели земного и небесного. Девятый круг ада считается самым кошмарным и беспощадным наказанием за проступки совершённые человеком. *** Наша история разворачивается в вымышленном королевстве Адус, которое по какой–то случайности устроено примерно так же, как и у Данте. На этом, впрочем, все совпадения заканчиваются. ГЛАВА 1 Где–то в королевстве Адус. Восьмой круг. Первый ров. – Пусти, одоробло, пусти,– верещала Бригитта, кусая ядовитыми зубами руки держащих ее двух огромных охранников–церберов. Руки тех в мгновение ока покрывались кровоточащими язвами, наливались гноем и отваливались, правда, всего лишь на мгновение, чтобы в следующий миг вырасти вновь и замереть в смертельном захвате. – Бри, девочка моя,– плачущим и уговаривающим тоном вещал стоящий тут же ее отец, герцог Сантан,– прекрати издеваться над папой. Папа плохого не посоветует. Папа лучше знает, что нужно его любимой дочурке. Дочурка пыхтела, наливалась устрашающей краснотой, отдающей в багровость, своего и так не совсем бледного личика, и продолжала упрямо кусать охранников. Те стоически терпели, отращивали себе новые руки, но даже ни на мгновение не изменяли выражение преданных лиц–морд. – Ну, чего ты взбесилась, Бри?– продолжал допрос любящий отец.– Все же хорошо. Подумаешь, не пригласили на королевский бал. Мы хоть завтра у себя устроим такой праздник, что все вокруг локти себе откусят, причем в самом прямом смысле. А папа твой поднапряжется и выпустит в сторону этих хамов пару–тройку смертельных проклятий. И Лихонелла с Дрыгеллой, твои подружки, уже сегодня к вечеру покроются неизлечимой коростой. Правда, против короля я ничего делать не буду. Тут уж, доча, сама понимаешь: наш великий и славный Адиус Девятый таких шуток не приветствует. Можешь остаться без любящего папулика. А остальных всех–всех прокляну. Доча заинтересованно затихла, приоткрыв свой немаленький роток, и даже вырываться перестала на некоторое время, и папа, видя ее интерес к своим словам, развил данную тему. – Твой папа не абы кто, доча, а правитель Восьмого круга Адуса, его Первого рва и свою значимость осмысляет. Не смог папа получить для тебя приглашение, ведь ты еще несовершеннолетняя. Как видишь, папа тоже дома остался и никуда не поехал. При последних словах родителя Бригитта взвилась раненым драконом, зарычала устрашающе и принялась снова обкусывать руки держащих ее охранников. Один из них, не ожидав подвоха, выпустил дочурку из смертельного захвата, и та рванула в сторону высоких стрельчатых окон (что дальше собиралась делать девица непонятно– то ли прыгнуть вниз, то ли выглянуть на улицу и глотнуть свежего воздуха), таща второго гиганта за собой. Лицо герцога Сантана искривилось в сожалеющей гримасе, он щелкнул костистыми перстами (именно перстами, так как длинные пальцы его были унизаны россыпью всевозможных колец и перстней), и дочура застыла на одном месте. По ее телу пробежала болезненная судорога, и красные глаза обвиняюще уставились на любящего родителя. – Потерпи доченька, – тут же запричитал он,– папочка просто привяжет тебя к дому. – Мне больно,– возмущенно отозвалась «доченька».– Прекрати свои фокусы, папа. Герцог подошел ближе, положил костлявую руку на лоб дочери и дунул ей в лицо. Сноп ярких искр вырвался из его рта, и Бригитта затихла. – Ну, вот и хорошо,– обрадовался любящий родитель.– А теперь мы поговорим. Отпусти ее, придурок,– рявкнул он на второго охранника, продолжающего крепко сжимать руку дочери,– идите все вон. Могучие охранники–церберы поклонились и вышли, плотно закрыв за собой дверь. – Присядь, доченька, присядь,– засуетился Сантан,– хочешь, прикажу принести твоего любимого огненного лимонадика? Вон взопрела вся. Доча клацнула в его сторону челюстью и с независимым видом бухнулась в рядом стоящее кресло, прожигая родителя отнюдь не любящим взглядом. – Ничего не хочу,– с ненавистью исподлобья выговорила она.– Я почти совершеннолетняя. Мне столько же лет, сколько Лихонелле с Дрыгеллой. Однако же, их папочки добились приглашения на королевский бал. А ты только говоришь, что любишь меня, а сам, а сам…,– она закусила губу, пытаясь не показать отцу злых кровавых слез. Сантан потер затылок, глубоко вздохнув, уселся в кресло напротив дочери и принялся объяснять: – Они постарше тебя, Бри. Тебе двести девяносто девять только–только исполнилось, а этим пигалицам по месяцу до трехсот осталось. Просто им сделали исключение. Да и папаши их прощелыги отменные. У Дрыгеллы отец повелитель Второго Рва льстецов. А, как говорится, не подмажешь – не поедешь. Кто ж лесть в наше время не любит? Он так оплел нашего короля ее паутиной, что Адиус Девятый на многие его выходки смотрит сквозь пальцы. А у Лихонеллы папа повелитель Десятого Рва фальшивомонетчиков. А без денег сейчас никуда, даже и без фальшивых…. Зато твой папа – честный обольститель и сводник. Искр из адского пламени не хватает, но и постоять за себя умеет… – Ага, умеет он,– ворчливо отозвалось «папино сокровище»,– ничего ты не можешь. Понасобирал к себе в герцогство всякое отребье – взгляд бросить некуда, а как я роман попыталась крутануть с Альфонсикусом, так ты всех собак своих клыкастых на него спустил. Эх, жаль его, красивый был, зараза. Герцог замахал своими костистыми дланями. – Мы тебе лучше найдем, сокровище мое. Зачем тебе этот вертлявый недоносок? Только и умел, что пыль в глаза пускать. К тому же – грешник. Нам с грешниками нельзя того–самого. Слава Тьме, твой папочка вовремя узнал про ваши шуры–муры. – А где мне опыта набираться, если ты мне ничего не разрешаешь?– плачущим голосом прогундосила Бригитта.– Вон у Дрыгеллы уже три романа было. И ее папа ей не запрещал, как ты мне. Да и к Лихонелле граф какой–то ходит с визитами. Они на драконах летают, два раза на Огненную Лаву ездили купаться, и вообще весело проводят время. А я, как дура, сижу здесь в замке с тобой. – Бри, ты еще молода. Зачем тебе замуж?– Огорчился папочка.– Замуж выйти не напасть, как бы замужем не пропасть. Шаг ответственный: один раз, и на всю жизнь. – Чья бы корова мычала,– отбрила языкатая дочь,– сам три раза женился. – Так я ж вдовел,– развел руками Сантан,– и потом мне уже две тысячи лет. Три раза за две–то тысячи – это немного будет. – Отец,– перешла на официальный тон Бригитта,– ты меня знаешь: сказала, что сбегу – значит, сбегу. Вся эта твоя привязка меня не удержит. На все твои замочки, у меня свои ключики имеются. – Знаю, знаю, вся в меня,– проворчал несчастный отец.– Давай поговорим спокойно. Чего ты хочешь? Говори ясно. Обмозгуем, что можно сделать. Бригитта, видя, что отец готов идти на компромиссы, вскочила с кресла, обвила шею папочки красными ручищами, размером и весом каждая как нога племенного быка, и заворковала в волосатое ухо родителя: – Мне скучно, пап. У тебя на Первом Рве никаких развлечений. Обольстителям обольщать меня ты запретил, сводники сами десятой дорогой обходят. Драконы в нашем герцогстве затрапезные какие–то (того и глади от старости сдохнут). Летают не больше часа, и все норовят обратно в стойло прилететь, огненного пламени хлебануть. Что прикажешь делать умной девушке в самом расцвете лет? Куда силы и энергию девать? А там Наверху очень интересная жизнь. Мне недавно Лихонелла новый прибор показывала, смотривайзер называется. Вот там у них Наверху жизнь так жизнь. Много, правда, рассмотреть я не успела, помехи какие–то появились, но то, что я увидела – это сказка…,– и Бригитта мечтательно закатила глаза… – Подумаешь, интересная жизнь,– папенька поджал и без того тонкие губы,– а где они все эти грешники после такой интересной жизни оказываются… сама знаешь… Но дочу было не переубедить. – Сказала убегу – значит, убегу,– упрямо возразила она. Сантан всплеснул руками: – Глупая девчонка. Да после твоего побега обратной дороги уже не будет. Жизнь себе в тысячу раз сократишь, да и я позора не оберусь. Как на меня после этого король Адиус Девятый посмотрит? – Ты только и думаешь, что о своей карьере, папенька,– капризно протянула доча.– Тебе плевать на свое родное чадо, а еще говорил, что любишь меня больше жизни… – Так я же о тебе забочусь, бесценная моя. Так уж получилось, что одна ты у меня тьма в окошке. Наследница, так сказать. Вот лет через сто найдем тебе подходящую партию… – Не хочу через сто лет,– заблаговала дочь,– хочу сейчас. Годы уходят. – Хорошо,– вздохнул отец, – давай договариваться: ты остаешься в родном доме и никуда не пытаешься сбежать, а я тебе здесь устраиваю веселую жизнь. – Да?– недоверчиво спросила Бригитта.– А какую? – Веселую,– неопределенно помахал в воздухе руками ее папаша,– ты не пожалеешь. – Я уже жалею, что сбежать не дали,– проворчала Бригитта и тяжело вздохнула.– Ладно, все равно ведь не отпустишь. Я хочу, чтобы мне было очень весело и интересно жить весь этот ближайший год до моего трехсотлетия. Хочу в ближайшие месяц – два побывать при дворе короля Адиуса Девятого. Хочу, чтобы Лихонелла и Дрыгелла мне завидовали самой черной завистью, какая только есть на нашем Темном свете. И вообще, хочу праздника. У нас на Восьмом круге Первого рва уже около пятидесяти лет ничего подходящего не было. Последний раз я оторвалась на своем двухсотпятидесятилетии. Мы тогда славно с Лихонеллой и Дрыгеллой тайком напились огненного пойла и спалили пару драконьих ангаров. Подумаешь… Драконы–то в огне не горят, все живехонькие остались. За что ты тогда меня наказал, папенька? Ума не приложу… Герцог всплеснул руками. – Так вы вместе с ангарами около ста подотчетных грешников спалили и с десяток отборных охранников моих. Правда, самых дурных, тех, которые в огонь полезли, не натеревшись перед этим желчью василиска. – Зато весело было,– упрямо возразила дочь,– лет десять потом вспоминали. – Угу, вы вспоминали с подружками и веселились, а я тогда получил люлей от Адиуса за то, что подотчетное имущество не смог сохранить. Еле списал все по факту. Короче, сейчас я все придумаю сам, а ты мне дашь обещание, что сбегать не будешь, будешь хорошо кушать и слушаться папочку. Бригитта оценивающе посмотрела на протянутую руку, свела бровки домиком, что–то прикинула в уме и пошла в ответную атаку: – Хорошо. Но и ты мне должен будешь пообещать: а) не позже, чем через неделю для меня начнется эта самая «веселая жизнь», не успеешь что–либо придумать, значит, сам меня отпустишь, еще и поможешь перебраться Наверх к людям; б) я хочу побывать при дворе короля Адиуса Девятого не позже, чем через два месяца от сегодняшнего дня, и слушать ничего не хочу, как это сделать – придумывай сам; в) это самое важное – не знаю как, не знаю, каким способом, но я хочу, чтобы у нас в герцогстве было настолько интересно и занимательно, что и Лихонелла, и Дрыгелла завидовали бы мне самой черной завистью. Вот так, папочка! – Подожди, подожди, доча, и а), и б), и в)… Не многовато ли будет? – В самый раз,– с победной улыбкой произнесла Бригитта.– Сам хотел, что бы я: а) не сбегала, б) хорошо кушала и в) слушала папочку. Баш на баш. В глубине души Сантан восхитился таким умением торговаться: надо же, какая разумная дочурка у него растет, не обманешь. «А–а–а, была, не была! Что–нибудь придумается! Сейчас совещание соберу, всех озадачу, пускай решают. Напрасно что ли я герцог Восьмого круга Первого Рва?»,– подумал он про себя. – По рукам,– с предвкушающей улыбкой проговорил герцог Восьмого круга. – Магическая клятва?– Озорно улыбнулась его дочь, обнажая острые как бритва, зубы. – Не проблема,– стоически ответил отец. Папа и доча ударили по рукам. *** Совещание, правда, собрать в тот же день не получилось: работали демоны–то. Это ж не люди – ни праздников, ни выходных им не полагалось. Одно слово– Адус. Зато все нужные индивидуумы были оповещены, приглашены и приняли приглашение герцога к сведению. Совещание состоялось ранним утром следующего дня, в три часа по полуночи, в то самое время, которое определено для нечистой силы. И пока любимая доченька герцога Сантана грелась в своей мягкой кроватке с подогревом, верные мужи герцогства Первого рва Восьмого круга Адуса приступили к экстренному совещанию. Речь взял безутешный папаша, нежный и трепетный отец для своего родного чада, грозный и ужасный герцог для других своих подданных. – Господа,– с тонкой улыбкой начал он,– мы здесь собрались с вами не просто так, мы здесь собрались по поводу. Я бы даже это назвал наиважнейшим и наиэктреннейшим поводом в нашем благородном герцогстве. Моя дочь Бригитта Сантановна скучает. А вы сами знаете, что бывает, когда она изволит скучать. Дружное «ух!» разнеслось по всему залу и отскочило от стен с гулким эхом. – В последний раз, когда моя наследница скучала, мы не досчитались половину взвода нашего доблестного полка стражей. Какого беса, я вас спрашиваю, эти идиоты принялись нырять в Лету? Они что не подписывали договор о соблюдении правил техники безопасности? А если подписывали, то читали ли его? Маленькая девочка взяла этих дылд на «слабо». Впрочем, они сами виноваты. Получили то, что заслужили. Но я вас прошу, я вас умоляю: если мы с такой скоростью будем избавляться от нерадивых сотрудников, боюсь, что лет через сто нам просто не с кем будет работать. Он обвел пронзительным взглядом собрание почтенных мужей. Все честно смотрели ему в глаза, намекая этим взглядом, что « не–е–ет, мы не такие, мы умные, и мы еще послужим». Сантан вздохнул, ушел от пафоса предыдущей речи, и уже более миролюбиво продолжил: – Вы понимаете, господа, Бригитте втемяшилось в голову, что Наверху жизнь более веселая, чем у нас здесь. Господа опускали глаза и сдержанно вздыхали. Все знали, что тот, кто скажет хоть что–то нелестное в адрес дочери повелителя Первого рва, будет объявлен персоной «нон грата» и не жить ему спокойно до конца дней своих. Несколько таких случаев уже происходило, и судьбу этих отщепенцев повторять никто не хотел, поэтому отвечать герцогу не спешили. Все опускали глаза, собирали морщины на лбу, делая вид, что усиленно думают над словами своего господина. – Господа,– в полной тишине и в усиленном скрипении чужих мозгов продолжил герцог Сантан,– я обещал дочери устроить ей меньше чем за неделю веселую и яркую жизнь. Я обещал ей приглашение от короля Адиуса Девятого к своему двору менее, чем через два месяца. Я обещал, что в нашем герцогстве будут такие перемены, что все наши соседи сдохнут от зависти к нам. Именно по этому вопросу я и созвал вас сегодня. Будут какие–нибудь идеи? В зале для совещаний установилась гнетущая тишина. Все глаза были опущены долу, мертвую тишину прерывал только чей–нибудь тихий вздох и скрип кресел под седалищами присутствующих. Отвечать явно никто не решался. Сантан понимающе усмехнулся и продолжил: – Это не шутки, господа. Магическую силу моей Бригитты вы все знаете. Если через шесть дней ей не будет дано то, чего она хочет, она сбежит Наверх. Мне напомнить вам, что тогда с нами со всеми будет? Где–то в углу послышался судорожный всхлип и невнятное бормотание: – Крышка нам всем тогда будет…. –Вот–вот,– удовлетворенно откинулся на спинку своего кресла герцог Сантан,– именно…. Крышка…. Всем и сразу. – Ваша темность,– нерешительно заговорил Первый Советник герцога Ягиус, – может нам лучше привязать дите к чему–нибудь да охрану усилить. Авось и не сбежит. Герцог шумно вздохнул. –Да думал я, думал уже над этим. Привязать, говоришь…. А к чему? Может, к себе привязать предлагаешь? Так давай. А если Бригитта сбежит (а она обязательно сбежит с таким охранником), я тебя в бараний рог… Ягиус замахал пухлыми руками. – Да нет. Это я так, для примеру, так сказать… Буду еще думать, – и он глубокомысленно обхватил свой большой шишковатый лоб. Герцог обвел презрительным взглядом уважаемое собрание. – Будут еще такие же глупые предложения? Все затихли. В дальнем углу кто–то из присутствующих демонстративно свалился в глубокий обморок. Герцог сплюнул кислотной слюной на пол. Хорошо, что тот был каменным, поэтому не пострадал. Так, только немного обуглился. Он перевел взгляд на развалившегося в кресле демона Андраса. – Что скажешь, Андрас?– Спросил он.– Ты, вроде, не дурак. Что–то можно придумать? Холеный черноглазый и черноволосый демон презрительно усмехнулся. – Безвыходных ситуаций не бывает,– лениво произнес он.– Всегда можно что–нибудь придумать. Дело только в малом: а оно нам надо? Герцог поперхнулся. – Но–но, – заговорил он после того, как чуток отдышался,– ты говори, да не заговаривайся. Ишь, моду взяли в демократию играть. Сказано было – искать выход. Вот и ищите, а рассуждать я вам задания не давал. – Ваше темнейшество,– ничуть не испугавшись гневной отповеди начальства, так же лениво проговорил Андрас.– Я блюду только ваши интересы. Сегодня маркиза Бригитта захотела Наверх, завтра боюсь даже предположить, что она захочет… Вопрос в том – а вам чего хотелось бы? Идти на поводу у девчонки….знаете ли…. Вас не поймут в нашем королевстве Адуса. Сантан тяжело вздохнул. «Вот, подлец,– с тоской подумал он,– знает же, что родственник короля, и как бы я не бесился, ничего я не смогу ему сделать. Вот и изгаляется…». – Я хочу, господа,– откашлявшись произнес он,– чтобы у нас все было тихо–мирно, и чтобы никто по шапке не получил за время моего правления.– И поймав насмешливый взгляд занозы–демона, продолжил.– Король Адиус Девятый приказал мне радеть о благе моих подданных. А Бригитта– это моя подданная. И, невзирая на родство, я должен прислушаться к пожеланиям юной маркизы. А если она убежит Наверх, мне говорить какие последствия отсюда вытекают? – Не надо,– так же насмешливо продолжил Андрас.– Если вы ставите вопрос под таким углом, то давайте подумаем, господа. Ягиус утер рукавом вспотевший лоб, преданно уставился на молодого выскочку, мелко–мелко закивал головой и просипел: – Ага, давайте подумаем. Я думаю, что юную маркизу нужно будет поручить вам, дружище. Вы человек молодой, верткий и энергичный. Как говорится, два сапога – пара. Вот вы и последите за ней, чтоб не сбежала. Все с надеждой уставились на молодого демона. Со всех сторон пронесся одобрительный шепот, и даже были слышны смелые выкрики: – Ага, он молодой, пускай следит. – Кто ж, как не Андрас–то? – Все решили? Можно по домам? –И, вправду, засиделись уже. Пора домой. Кое–кто даже поднялся на ноги. – Молча–а–ать,– перекрыл этот ропот своим мощным басом Сантан.– Я вам дам домой. Каждого завтра в Лете искупаю, если ничего не придумаете. А ты, демагог, лучше предложи что–нибудь стоящее. Красиво говорить и я умею… Андрас подобрался, оценил степень угрозы и сразу сменил тон. А что? Родственник родственником, но сейчас он служил под руководством Сантана, и Адиус его явно по головке не погладит за непочтение к руководству. – Хорошо,– сказал он,– давайте думать. – Ага, давайте,– пронесся сдержанный ропот по залу заседаний, и вскочившие торопыги снова сели. – Привязывать маркизу к кому–нибудь из нас – это глупо,– так начал свои рассуждения молодой демон.– Девчонка упряма и магически сильна. Если ей втемяшилось в голову убежать, то она убежит. –Ага, убежит,– горько вторило эхо из зала. – Значит, нужно ей дать то, чего она хочет. Воцарилась тишина. Эхо исчезло. Высокое собрание чесало маковки. – Я вот не понимаю,– раздалось робкое из того угла, где только что падали в обмороки,– а что вы предлагаете? Отпустить ее Наверх? –Ой,– ветром разнеслось по залу,– тогда быть беде. – И Наверх отпускать нельзя,– раздумчиво продолжил Андрас.– Значит, нужно занять ее чем–нибудь здесь. Давайте дадим ей веселья и праздника. – Это как? Как?– сдержанный шепот снова перешел в эхо. – А что такое праздник?– вопрошал все тот же упрямый голос из угла. – Праздник – это праздник,– торжественно объявил Андрас.– Это когда никто не работает, а все дружно веселятся и отдыхают. – А так можно?– Голос из угла явно не хотел униматься. Андрас усмехнулся. – Ну, теперь, видимо, можно. По залу понесся радостный гул. – Это мы теперь работать не будем. – Наконец–то, я схожу с женой в нашу таверну. – А я со своей съезжу, наверное, на Огненную лаву. Сто пятьдесят лет не было отпуска. – А я, а я …,– слышалось с разных сторон. – Молча–а–ать,– опять рявкнул басом Сантан.– Вы что, обалдели что ли? Кто сказал, что работать не будете? Праздник нужно устроить лишь для Бригитты. А вы, господа, как всегда, в штатном режиме… «У–у–у»,– пронеслось разочарованное по залу. А из дальнего угла чуткое ухо герцога уловило: – Все этой Бригитте. А нам опять ничего… Глаза герцога налились кровью, он пустил для острастки огненную струю в сторону неугомонного смельчака. В углу пару раз громко вскрикнули и замолчали. Андрас продолжил, как ни в чем не бывало: – Я долго жил при дворе и в дворцовых развлечениях разбираюсь. В чем проблема? Давайте устроим что–то типа гонок на драконах, или большой бал в честь юной маркизы. Назовем как–нибудь завлекательно, типа « Смертельный бал Сантана». Пригласим для организации Леонарда – демона–хозяина шабашей, я с ним лично знаком. Могу похлопотать, чтобы он отложил другие заказы и приехал к нам. Пустим фейерверки, напоим всех огненной водой… Сантан, выслушав предложения Андраса, схватился за голову. – Какой Леонард? Вы хоть знаете, сколько стоят его услуги? Да за один такой бал все наше герцогство пойдет по миру с протянутой рукой. Да меня король за разбазаривание казенных средств сам в Лете искупает. Я на должностное преступление не пойду. – А как вы собирались устраивать веселье? Без денег? Наивный вы, однако, демон. – Какой есть,– огрызнулся Сантан.– Любой дурак за деньги все сделает, а вот вы попробуйте просто так, бесплатно. – Бесплатно…,– раздалось по залу понимающее эхо, и честные глаза всех присутствующих показали, что им очень знакомо данное слово. Больше всех свои очи пучил все тот же верный советник Ягиус. Он и предложил: – Давайте поймаем этого Леонарда и заставим его провести у нас бал бесплатно. Андрас закатил глаза. – Вы еще скажите на собственные средства… Н–да, как все запущено…. Леонард– это главный королевский распорядитель праздников и развлечений. Как вы думаете, обрадуется Его величество, когда узнает, что его слугу похитили? Ягиус сразу сник, опустил глаза долу и стал делать вид, будто это вовсе не он внес последнее предложение. – Господа, а вы вообще в курсе, что любое развлечение стоит денег?– В пустоту зала вопросил заноза–демон. – Сколько?– по–деловому уточнил Сантан.– Сколько нужно денег на эти ваши штучки? Так, чтобы по минимуму. Андрас развел руками. – Не имею ни малейшего понятия. Но могу предположить, что много. Очень много. И львиную долю как раз имеет распорядитель торжеств. – Значит,– подхватил его мысль Сантан,– нам нужно найти бесплатного распорядителя. И он выжидательно уставился на молодого демона. – Я так и знал, что вы мне предложите что–либо в подобном роде,– пробормотал Андрас.– Могу даже проследить направление вашей мысли и отвечаю на нее: «Нет, я не смогу быть вашим распорядителем». Советую на меня не давить. В отличие от многих здесь, я работаю за деньги (не смотрите на меня так, господа, мне платит сам король), и привычек своих менять я не намерен. Это – раз! А во–вторых, ваша маркиза – особа непредсказуемая, а я своей репутацией дорожу и не хочу ввязываться в разного рода авантюры. – А если я заставлю?– Угрожающе зарычал Сантан. – Попробуйте,– спокойно возразил Андрас,– петиций королю еще никто не отменял. Его величество за использование служебного положения в личных целях вас по головке не погладит. Герцог разочарованно выдохнул. Вот ведь, пройдоха! Всё–то он знает. Не зря Адиус Девятый прислал его советником по неразрешимым вопросам. Он раздумчиво оглядел аудиторию, и его глаза остановились на Ягуисе. Тот снова мелко–мелко затрясся. – Ваше темнейшество,– проблеял он,– я тоже не могу. Стар я стал. Где уж мне найти общий язык с молодежью? Я ничего не понимаю в этих штучках–дрючках. Вот выполнять ваши приказания без рассуждений и задержек – это мы пожалуйста. – Да,– резюмировал безутешный отец, внимательно оглядев оппонента,– куда тебе справиться с моей Бригиттой? Она и не такому голову задурит. – А вот это тема,– встрепенулся молодой дьявол.– А что если мы приставим к вашей дочери такого слугу, чтобы он и распорядителем был и воспитателем. Кого–нибудь такого, с кого маркизе захотелось бы брать пример? Кого–нибудь такого, кого бы она слушала безоговорочно? Глядишь, и раздумает убегать и блажь из головы уйдет. – А что,– ухватился за идею Сантан,– правильно мыслите, советник. А где нам взять такого? – И еще чтоб бесплатный был,– пробурчал себе под нос Ягиус. – Правильно, – забавляясь, согласился Андрас.– Желательно, чтобы это был не старый человек… – Человек?– Герцог ухватился за последнее слово, картинка с идеальным решением уже начала складываться у него в голове.– Правильно… Человек… Грешник… И бесплатно, кстати, будет. Вы понимаете, о чем я, господа? В зале воцарилась мертвая тишина. Было слышно за закрытыми окнами, как во дворе невнятно кричали охранники. В дальнем углу кто–то решительно подумал и снова свалился в незапланированный обморок. Все, кроме преданного Ягиуса и насмешливого Андраса опустили глаза к полу. И герцог решил подтолкнуть общее собрание к такой ясной и единственно правильной мысли. – Ну же, подумайте… Бригитта рвется Наверх. Она хочет людской веселой жизни. Нужно найти ей Человека для общения и времяпрепровождения. Пусть он исполняет все прихоти моей доченьки, а с нас и взятки гладки. У нас этих Человеков – пруд пруди. Любой будет рад работать за небольшие привилегии. Господа, мы нашли решение вопроса. – Не совсем,– мягко возразил Андрас.– Неужели вы, герцог, предлагаете приставить к своей дочери тех грешников, что отбывают у вас адскую повинность? Вы какой ров из Восьмого круга? – Первый,– вместо герцога ответил исполнительный Ягиус. – А кто у вас тут содержится? – Сводники и обольстители,– снова отчитался старый советник. – Ну, и каким примером для молодой маркизы может стать старый сводник или измученный обольститель? Или вы не против тесного общения такой шушеры с Бригиттой? – Чур, чур, чур,– замахал руками Сантан.– Об этом я не подумал. А что же нам делать? – Может из новых кого–нибудь попробуем?– Раздался нерешительный голос все из того же угла.– Из свеженьких. Которые еще там, но уже готовы к нам? Выберем кого–нибудь неопасного для молодой маркизы. – Молодец,– рявкнул герцог.– Покажись–ка ближе. Из темного угла нерешительно приблизился совсем юный демон, тонкий и бледный, а еще испуганный от такого высокого внимания. – Как звать? – Амдусциас,– нерешительно произнес он, и заторопился,– можно просто – Дуся. Меня так мама зовет. Андрас раскатисто расхохотался, откинув свою красивую голову с небольшими рожками назад. Сантан нахмурился. – И нечего ржать,– сурово произнес он.– Этот Дуся дельную мысль предложил. – Я только «за»,– отсмеявшись, возвестил молодой демон. И опять насмешливо: – Помощь пришла, откуда не ждали. Ду–у–уся,– нараспев произнес Андрас.– Д–у–уся… И как же нам проверить всех вновь прибывших? На это уйдет слишком много времени. Над залом для заседаний снова повисла тишина. И опять положение спас чудом объявившийся Дуся. – Мы можем просто бросить жребий,– застенчиво предложил он.– Усилить его магически, перечислив все критерии отбора. Правда, нужны будут списки кандидатов из нашей канцелярии… Сантан что–то просчитал в уме и тоже подключился к обсуждению. – Списки я смогу достать – делов–то…,– сказал он.– Вопрос в другом… гм… у нас очень своеобразная клиентура, я не смогу оставить свою дочь наедине с матерым соблазнителем. Андрас пожал плечами. – Мне кажется, что маркизе в наставники нужен не мужчина, а женщина (две женщины быстрее найдут общий язык),– сказал он,– и вам меньше волнений. Но и женщины к вам на Первый ров попадают специфические – или старые сводницы, или прожженные авантюристки. Боюсь, что они не смогут стать примером для Бригитты. Тут на своем кресле заерзал седалищем Ягиус. – А если нам немного… того… этого самого… подтасовать…,– нерешительно вступил он в разговор. Все уставились на него. Старый советник заерзал сильнее, и от важности момента стал потихоньку жевать свою бороду. – Говори яснее, старый,– зарычал Сантан. – Я просто хотел напомнить пару моментов…,– заторопился он.– Лет сто двадцать назад у нас был тут один случай…. Он многозначительно замолчал и принялся подмигивать герцогу правым глазом. Сантан что–то прикинул в уме. Сообразил быстро. И громко зарычал на весь зал заседаний: – Все вон. Остаются Ягиус, Андрас, ну и… Дуся. После его звериного рыка зал опустел в мгновении ока. – Что там у вас была за история? – Как ни в чем не бывало, принялся расспрашивать молодой демон. – Не важно,– рыкнул герцог.– Просто, если я загляну в канцелярские списки, я смогу вызвать сюда любого человека. Это, конечно, будет не совсем законно, но…. – Но, когда это нас демонов останавливало,– подхватил королевский родственничек.– И сто двадцать лет назад вы вызвали сюда и присвоили себе какого–то нужного вам человечка. Забавно… – Жаловаться на меня королю побежите?– Набычившись, спросил Сантан. – Еще чего не хватало,– фыркнул нахал.– Я даже не буду вас расспрашивать о той истории. Мне не интересно. А вот в качестве компенсации я хотел бы знать, как вы это провернули. Мало ли, что в жизни пригодится. – Хорошо, но не сейчас. Давайте по делу. Какие критерии нам нужно ввести? Как вы думаете, господа? – Позвольте, я скажу,– стесняясь, произнес Дуся. – Валяйте. – Я тоже думаю, что воспитать другую женщину сможет только женщина. Поэтому вопрос полового признака отпадает однозначно. – Согласен,– коротко ответил Сантан. – Согласен, – это Андрас. – Ну, не знаю… ,– протянул на всякий случай осторожный Ягиус. –Эта женщина должна уметь организовывать праздники. – Это очевидно,– фыркнул Андрас. – Согласен,– опять рубанул Сантан. – Ну, не знаю…,– это снова Ягиус. – Я предлагаю, господа, довериться случаю,– Дуся явно чувствовал себя на вершине блаженства. Он – мелкая сошка, а его слушаю такие важные господа. Он заторопился.– Я предлагаю в магическую формулу просто ввести следующую фразу: « Эта особа должна принести максимальную пользу Первому рву Восьмого круга». Емко и – по сути. Я всегда так делаю. – Интересный подход,– иронично протянул Андрас.– Вы запатентуйте свой метод, Д–у–уся. – Заканчивайте свои шуточки,– сурово прервал его стеб герцог Сантан.– Максимальную пользу, говоришь? Дуся кивнул. – Всему герцогству, говоришь? Дуся снова кивнул. Слова, видимо, на сегодня у него закончились. – Ну, что ж…,– протянул Сантан,– про пользу – это хорошо. Но, пожалуй, я добавлю: «С максимальной пользой для Бригитты». Так будет вернее. – Добавьте лучше: «С максимальной пользой для меня»,– преданно поддакнул верный Ягиус. – Никаких двойных смыслов. Рубанул, и точка. А выгоду всегда должен получать господин. – Не знаю,– герцог был в раздумьях.– А если у нас ничего не получится? Вдруг, эта особа нас не устроит? – Ой–ой–ой,– опять отметился насмешник Андрас,– можно подумать, что вы не сможете запугать любого человека, если захотите, и заставить его работать на вас. Ведь сможете? – Смочь–то смогу, но это не в моих правилах. Фи… Пугать женщин… – И не надо,– с готовностью кивнул Ягиус,– не барское это дело. Если хотите, ваше темность, пугать буду я, или вон Андрас. – Нет,– решительно возразил молодой демон.– Я тоже дам не пугаю. Если мне нужно – я их соблазняю. – Тогда вы соблазняйте, а я уж буду пугать по старинке. Авось что и получится. –А я? Что вы прикажете мне, ваша темность?– Волнуясь, задал свой вопрос Дуся. – А ты будешь следить за кандидаткой. Что б она у меня ни–ни. Понял? – Так точно,– звонко отрапортовал тощий демон. – Ну, вот и хорошо. На том и порешим, господа,– подвел общую черту Сантан. *** Еще одно авторское отступление, в котором главная героиня еще не появляется, но автору хочется потрепаться по душам, и пока герои не взбрыкнули, высказать и свои мысли тоже Бойтесь своих желаний, они исполняются… Бойтесь неправильно сформулированных желаний, они исполняются так, как сформулированы. Мечтаете о большей зарплате и твердите: «Хочу большую зарплату. Не хочу надрываться за копейки?». Х–ррясь… Вас увольняют с существующей работы, иногда даже без выходного пособия. И приходится со взмыленной задницей носиться по городу по собеседованиям и просмотрам в поисках достойной замены. И случается чудо…. Более высокооплачиваемая работа находится. Куда ж она денется эта более высокооплачиваемая работа? Вы радуетесь как ребенок, и гордо рассказываете всем родственникам и знакомым, кто в вас не верил, что теперь вы – о–го–го, а получать будете как три и–го–го. И приходите на новую работу, и даже начинаете работать с большим энтузиазмом, и, может быть, даже получаете свою первую «огогозарплату», о которой так мечтали. И вы считает, что это правильно, что такому специалисту как вы, меньше просто стыдно платить. А потом, как–то ненавязчиво, руководство находит, что вот этот нюанс у вас в прошлом месяце не был выполнен, а по сему премии в сегодняшнем месяце вы недостойны. Но вы–то полны сил и самомнения (и да!– пресловутого еще энтузиазма), поэтому вы готовы доказать, что вам все по плечу, и вы исправите этот маленький нюанс в короткий срок. Начальство удовлетворенно улыбается, а вы остаетесь на работе в свой законный выходной… Потом возникает еще один небольшой нюанс, и еще, и еще. У вас мудрое руководство, и оно очень заинтересовано в качестве выполняемой вами работы. Вас нагружают, нагружают… А когда вы пробуете взбрыкнуть, и говорите при личной встрече своему руководству: «Мы так не договаривались, Петр Петрович (Иван Иваныч, Сидр Сидорович), когда обговаривали мои обязанности», ваше руководство в лице Петра Петровича (Иван Иваныча, Сидра Сидоровича) с обаятельнейшей улыбкой вам отвечает: «Перечтите свои должностные инструкции, дорогуша, вам выдавался второй экземпляр». Ты идешь и читаешь эти должностные инструкции. Раз читаешь, два читаешь, и если не дура, то начинаешь понимать, что на такую эксплуатацию человека человеком ты не подписывалась, хотя подпись под договором стоит твоя. И однажды, измотанная бесконечной беготней, сидя дома, за рюмкой чая, ты вспоминаешь свое желание и думаешь: «А желание–то сбылось полностью, то есть дословно. Теперь я надрываюсь не за копейки…». Нарисовать развитие сюжета, когда тридцатипятилетняя отчаявшаяся одинокая женщина страстно шепчет вместо молитвы перед сном: «Господи! Годы–то уходят. Хоть за кого–нибудь выйти замуж»? Думаю, что вы уже все поняли… А еще бывает так, что ваши тайные и страстные желания исполняются, причем приятственным для вас образом, но…. опять это «но»… Тогда, когда вы и думать уже про это забыли, и нужно вам это уже как собаке пятая нога. Формулируйте правильно свои желания и день за днем идите к ним навстречу, и пускай они исполняются так, чтобы вызывать улыбку счастья на ваших лицах – вовремя и в полном объеме. А вот я попала… ГЛАВА 2 В которой, наконец, появляется главная героиня. Где–то в российском городе       Был один из тех немногочисленных вечеров после работы, который я решила посвятить уборке. Как всегда в таких случаях, включила «Служебный роман» для приятного фона, а сама принялась наводить чистоту. «Служебный роман» для меня в данном случае – это мерило качества моей работы. Управляюсь за неполную первую серию, значит, так себе уборочка, как говорит моя мама, «по верхам»: раскиданные вещи запихнула по шкафам, пыль вытерла, полы быстренько на швабру протерла – чистенько на первый взгляд, и ладно. Если захватывается вся первая серия и часть второй, то это нормальная уборка– с мытьем кухонных полочек и раковин в ванной и на кухне, с выносом мусора в финале. Чаще всего я делаю именно такую уборку. На неделю мне хватает. Ну, а уж если я досматриваю любимый фильм полностью, то сюда еще входит смена постельного белья, уборка в платяном шкафу и перемывка загрязненных ранее и не отмытых до зеркального блеска кастрюль и сковородок. Сегодня я просмотрела фильм полностью – моя однушка блестела. Я устала, но чувство морального удовлетворения от проделанной работы пересилило сожаление о бездарно потраченном времени. Как вы уже поняли, я живу одна. Мне тридцать один год. У меня съемная однушка. И в этой жизни у меня есть две мечты – купить свою собственную квартиру в ипотеку и обзавестись семьей. Почему свои желания я поставила именно в таком порядке? Потому что моя первая мечта потихоньку осуществляется (я уже практически скопила денег для первого взноса в банк), а вот вторая… Н–да… Как взяться за осуществление второй я пока не знала. В свое время я окончила институт культуры, режиссерское его отделение. Возвращаться домой в наше глухое село, где до сих пор жила моя мама, я не захотела. После небольшого метания в поисках работы, я устроилась в один из Дворцов культуры нашего областного города руководителем детской театральной студии. Зарплата не ахти, но времени свободного оставалось много, и я дала рекламу на портале городских бесплатных объявлений: «Мол, так и так, имеется энергичная молодая особа с соответствующим образованием для организации и проведения всевозможных праздников – детских дней рождений, взрослых юбилеев, свадеб и так далее…». Дело постепенно набирало обороты, отзывы обо мне были хорошие, и благодарные клиенты не забывали рассказать своим друзьям и знакомым какой я хороший специалист. Однажды сев и подсчитав свои доходы, я пришла к умозаключению, что если все так пойдет и дальше, я смогу купить себе собственное жилье. Озадачившись такой целью, я теперь вкалывала на мое светлое будущее, нагружая себя работой по самые гланды. И вот какой парадокс: чем быстрее приближалась ко мне первая мечта, тем дальше и дальше уходила вторая. Нет, время от времени я встречалась с мужчинами. С одним даже прожила около полугода под одной крышей моей съемной однушки, но… дальше этого не пошло. Он изменил мне с одной из моих лучших подруг и, после весьма некрасивого скандала, перебрался к ней в ее собственную двушку. На одну подругу у меня стало меньше, а моя самооценка упала сразу на несколько пунктов. Почему–то мне тогда казалось, что если бы у меня было свое собственное жилье, то мой бывший бойфренд меня бы не бросил. Твердо зная, что работа спасает от всех грустных мыслей, я погрузилась в нее с головой. Долго грустить и посыпать голову пеплом я не умела, поэтому, запретив себе даже думать про «любовь», я находила в обычной жизни приятные моменты, а еще каким–то образом именно тогда две мечты в моей голове слились в одну – большую и еще более светлую. «Вот куплю квартиру, а потом и замуж можно будет выйти»,– говорила я себе, и свято в это верила. И сейчас, приведя свое казенное жилище в божеский вид, я сидела на кухне, пила чай с булочкой и пыталась привести в такой же божеский вид мои планы и мысли. Ноябрь только начался. До Нового года было далеко. Корпоративы и детские праздники еще только маячили на моем горизонте, а свежих заявок на мои услуги почему–то не поступало. Я включила ноутбук и обновила свое объявление на городском портале. Если не поступит хоть парочка заказов до конца месяца, то мне придется залезть в отложенные мною деньги для первого взноса в банк. А мне этого, ой как, не хотелось. Так, что у нас там новенького? Проверила почту. Реклама, реклама, пару писем от однокурсников, с которыми дружила в институте культуры (все реже и реже пишем друг другу), письмо от двоюродной сестры, живущей после распада Союза в другом государстве, и приглашение для моей маленькой театральной студии принять участие в смотре коллективов художественной самодеятельности к Новому году. Вот, собственно, и все. Отчего–то накатила такая пронзительная тоска… Так захотелось, чтобы рядом со мной сейчас был кто–то родной, теплый и любимый. Я прижалась бы щекой к его плечу, мы бы просто молча сидели рядом, или смеялись бы над чем–нибудь, или обсуждали бы планы на выходные…. И мама далеко. Эх, все реже и реже получается выбираться к ней в гости. Поставила себе мысленную зарубку, что в конце января, когда страна закончит справлять все праздники, связанные с Новым годом, я обязательно съезжу к ней, и останусь не меньше, чем на неделю. Зачем я живу? Если даже поругаться не с кем? Поняв, что тоска накатила нешуточная, выключила ноутбук, и решила почитать перед сном что–нибудь отвлекающее. Долго не рылась. Слава богу, на просторах интернета чтива на любой вкус достаточно. Просто выбрала наугад автора, ткнула в понравившуюся обложку и погрузилась в сладостный мир фэнтези. А потом, под веселые приключения эльфогномов, незаметно для себя задремала. *** Мне снился сон: сначала что–то темное и шуршащее, потом я почувствовала, что куда–то лечу, потом картину озарили всполохи огня, мне стало жарко (очень жарко), и я даже стала слышать вдалеке непонятные голоса. Четкой картинки не было, были только ощущения, и не хочу сказать, что они были приятными. А потом мне везде стали мерещиться черти. «Нужно будет в церковь сходить,– мелькнула где–то вдали вполне здравая мысль,– какой там у нас ближайший церковный праздник?». Но додумать мысль не дали. Голоса стали раздаваться намного ближе, и я, кажется, даже стала понимать суть разговора. Надо мной спорили два голоса: один густой и басистый, другой – высокий и пронзительный. – Куда ее?– спрашивал высокий. – Я забыл у герцога спросить,– отвечал басистый.– Думаю, что в темницу до разрешения вопроса. – В темницу нельзя, обожжется. Там полы везде из каменной лавы. Давайте в одну из господских спален определим, там кровати огнеупорные. – Да разве можно без приказа?– испугался басистый.– Герцог за самоуправство по головке не погладит. – Так я сбегаю, спрошу. – Ну, да, побежит он, а я значит один держать ее должен? Надрываться? Чай не вязанка дров. У меня поясницу уже лет сто как ломит,– забубнил обладатель глубокого баса. Только мне уже перестали нравиться и этот голос, и его обладатель, ввиду нелицеприятного мнения о моем весе. Я решила открыть глаза – все равно ведь не сплю. Открыла и сразу же завизжала. Мое тело держали два черта. Или не черта? Два здоровых мужика с кожей красного цвета, с горящими красными глазами и с рогами на голове. Один был неимоверно худ и высок. Его цвет кожи я бы назвала коралловым, глаза горели карминово–красным, рожки аккуратно пробивали лоб. Второй был пониже, раза в три шире своего напарника, имел кожу темно–малинового цвета, глаза насыщенного бардо и рога раза в три больше, чем у худого. Вместе с громким визгом, я принялась брыкаться и извиваться. Ну, если это сон, то очень уж натуралистический! Срочно, срочно в церковь. Вот сейчас проснусь, оденусь и бегом в нее, родимую. Говорила мама мне, что все мое лицедейство попахивают ересью. Руки у мужиков были сильные и цепкие, но ужас увиденного придавал мне сил. Да и толстый чертушка явно манкировал своими обязанностями, потому, что ноги у меня все–таки вырвались на свободу. Правда, до пола я не доставала, а висела сосиской в руках тощего. Чтобы толстяк меня снова не схватил, я принялась колотить ногами в воздухе, фигурно выкидывая их в разные стороны, а сама тем временем еще включила в размашистые движения и руки. Тонкий не растерялся, перехватил их и крепко придержал своими ручищами с длинными пальцами и черными когтями. Эти неописуемые длани оказались как раз перед моим носом. Я еще сильнее завизжала (слышал бы меня сейчас наш педагог по вокальному мастерству). И как бы мне не было противно, я все же наклонила голову и укусила эти ужасные лапища с грязными, как мне сначала показалось, ногтями. Тонкий не ожил от меня такого подвоха, поэтому разжал руки, и я сползла по нему вниз. Сползти–то сползла, но сразу же обожглась, коснувшись ногами пола. В моих глазах запрыгали искры, я выдала нецензурное ругательство, и теперь уже сама прыгнула на тощего черта, схватившись обеими руками за его шею и поджав обожженные ноги. – Ой, мамочки,– повторила я раз тридцать, приводя дыхание в порядок и нервно скуля между паузами. –Ты пока на ноги не становись,– прогудел толстяк,– ты же босиком, вот и обожглась сразу. Мы тебя и держали поэтому. – Ой, мамочки, вы кто?– продолжила я начатый разговор. – Ягиус,– ответил толстяк. – Амдусциас,– представился тощий. – Ой, мамочки, а что вам от меня нужно? Черти замешкались, нерешительно переглядываясь. – Ты… эта…. Праздники организовать сможешь?– прогудел толстый черт (или мужик?). – Ой, мамочки, конечно, смогу,– гордо ответила я.– Я же специалист. Оба черта облегченно выдохнули и оскалились. – Слава Тьме, она… – Фу, герцог будет доволен. Но мне, любознательной, ничего было не понятно. Если это сон, то почему мне так больно? Если не сон, то я сошла с ума? – Кто вы?– задала я снова свой дурацкий вопрос, потому что предыдущие ответы мне ничего не объяснили. – Так мы же уже сказали,– озадаченно проговорил толстяк,– я – Ягиус, а этот вон– Дуся. – А где мы? Почему вы в таком виде? У вас тематическая вечеринка?– мне, наконец–то пришла в голову светлая мысль. Мужики озадаченно переглянулись. – Мы в герцогстве Восьмого круга Первого рва,– после непродолжительного молчания, заговорил тощий.– Мы вам сейчас все объясним. Только разговор у нас будет не короткий, а я уже устал вас держать, и на пол не могу поставить – обожжетесь. Что будем делать, Ягиус? – Ну, ладно, давай отнесем в свободную спальню,– наконец–то решился широкий. И он потопал по коридору, озаренному светом факелов на стенах. Факелы? И воздух пахнет чем–то таким специфическим… Знакомый запах… Я напряглась. Точно. Так пахнет сера. Мои знания по химии, конечно, оставляли желать лучшего, но запах серы я все равно узнала. Теперь меня нес только тощий (Дуся – какое смешное имя, кличка, наверное). Мы прошлись длинным коридором, пересекли большой холл и стали подниматься наверх по широкой лестнице. Толстяк толкнул одну из железный дверей, и тощий внес меня в комнату, обставленную в стиле а ля готик. Половину ее занимала большая черная кровать с черными же столбиками из почервленной бронзы и навершием в виде шатра из черного шелка. Сразу вспомнилась детская страшилка: « Черный, черный дом. Черные, черные двери…». Ну, и так далее… Место в углу занимал огромный камин с кованой решеткой. Узкие окна с красочными витражами вносили единственное яркое пятно в этот мрачный интерьер. Тощий Дуся бережно опустил меня на кровать, и устало выдохнул. Толстяк Ягиус с разбегу бросился в кресло. –Уф,– он вытер пот со лба,– устал я бегать как мальчишка по мирам–то. Дуся, дружочек,– он просительно уставился на молодого,– принеси огненной водички, горло промочить хочется. И доложи герцогу, что мы ждем его с заказом. *** Тот, кого называли Дусей, кивнул и с готовностью бросился из комнаты. Мы с толстяком остались одни. – Ну и…,– поторопила я его.– Объяснитесь… мммм… Ягиус. Это заказ? Должна признаться, что у вас тут все очень колоритно: вы молодцы, создали такие яркие образы, и над обстановкой поработал шикарный дизайнер, но я пока ничего не понимаю. Как я здесь оказалась? Да еще и в пижаме. Убей бог, не помню, как я вам открывала, как согласилась поехать с вами, да еще и в таком виде. Не похитили же вы меня, в конце концов? Мужик заерзал в кресле и заблеял: – Я–я–я даже не зна–а–аю как и сказать–то. Сейчас придет герцог и все–е–е тебе расскажет. И вот что – ты тут ничему не удивляйся и не перебивай его. Он этого не любит. – М–м–м. А «Герцог» – это, конечно же, кличка? Может, лучше по имени–отчеству? – Кличка? Какая кличка? Ты .. эта… не вздумай ему сказать об этом…Называй – герцог Сантан. Он у нас шутить не любит. Одна искра– и нет грешника, или за волосы – и в Лету. Сам сколько лет с ним работаю, а остерегаюсь– скор наш герцог на расправу–то, не дай Тьма в чем–то ему перечить. Я в принципе знала таких заказчиков, которым лучше было не перечить, парочку раз вела юбилеи у таких «папиков». Они сами влезали во все мелочи, скрупулезно рассматривали мой сценарий, изображая из себя Полански и Джеймса Кэмерона в одном лице. Они сердито сдвигали брови, говорили свысока и всегда делали такие поправки, которые заставляли меня прилично попотеть. И спорить с ними было бесполезно. Я и не спорила, потому что именно такие козлы платили вполне приличные деньги, а работа есть работа. Вот и сейчас я понятливо кивнула. Ягиус расслабился. – И еще…,– он нерешительно продолжил,– ты должна знать, девонька: все что ты сегодня услышишь немного не того… ни этого… короче, ничему не удивляйся, и старайся исполнить все, что тебе прикажет герцог Сантан. Гм–м–м, «прикажет»… А у заказчика, однако, мания величия. Мне уже захотелось поскорее увидеть этого босса. Только я подумала об этом, дверь распахнулась, и в комнату быстрой походкой вошел высокий мужчина–черт, тем двоим под стать. Черт – потому что тоже с рогами. Но это был какой–то очень харизматичный черт с обалденной фигурой: высокого роста, косая сажень в плечах, длинные накачанные ноги, волна черных блестящих волос, рассыпанных по плечам. И даже кожа цвета взбесившегося помидора и горящие рубиновые глаза его не портили. А как они такие радужки делают? Если линзы, то очень–очень профессиональные. Я даже не успела встать с кровати, мужик зарычал: – Не вставай, обожжешься. Ты нам нужна пока живой и здоровой. Пока? Меня это слово слегка насторожило. – Нам нужно что–то придумать для девчонки,– сказал Ягиус,– она здесь ходить не сможет. – Я уже заказал ей сапоги из кожи провинившихся демонов,– обронил этот шикарный мужик.– В конце дня будут готовы. А сейчас пускай Дуся носит ее. В конце концов, я его назначил к ней в охрану, пусть охраняет. Он с разбегу плюхнулся в кресло, стоящее у моей кровати, и уставился на меня своими рубиновыми глазами. И только тут я сообразила, что сижу в пижаме – в леггинсах и футболке перед полностью одетыми мужчинами. Мои оппоненты все были в сюртуках (правда, разного цвета), в брюках, заправленных в высокие начищенные сапоги. От образа ни на шаг! Я прикрылась лежащим на кровати покрывалом и извинилась: – Простите, я немного не одета. Не могу вспомнить, как я здесь оказалась. Не напомните? Если босс такой властный, то лучше его не злить, но и пропустить тот факт, что его охранники меня похитили, я не могла. А как еще я оказалась в этом особняке в моей ночной пижаме? Ясное дело – похитили. – Ты страдаешь расстройством памяти?– строго спросил альфа–самец, не понимая моих тонких намеков. Мне пришлось сознаваться: – Нервы, и все такое. Но, когда я работаю,– поспешила добавить я,– я умею держать себя в руках. Вообще–то расстройством памяти я никогда не страдала, но у меня был один «пунктик»– не заморачиваться по мелочам и не оправдывать лично свою персону. Насильно мил не будешь – не нравлюсь как организатор– ищите другого. Мужик с сомнением пожевал губами. – А с детьми ты умеешь работать? – А как же. У меня детская театральная студия в нашем Дворце культуры. Дети от шести до пятнадцати. А сколько вашему ребенку? – Бригитте двести девяносто девять лет. Она очень чувствительная девочка. Я поперхнулась. Мужик отыгрывал свою роль «от» и «до». – Э–э–э, у нас будет детский праздник? – Зачем?– Его брови удивленно поползли наверх.– Нам не нужен детский праздник. Моя дочь уже взрослая девушка. Юная, но взрослая. Тебе нужно подружиться с ней. Я пока ничего не поняла, слишком уж путано изъяснялся этот «герцог». Факт с моим похищением я решила пропустить, итак заморочек достаточно. Придем к соглашению– хорошо, а нет– попрошу доставить назад в мою квартиру. Ну, не выставят же они меня за ворота в таком виде? – Подождите, подождите,– я выставила вперед руку.– Давайте по–порядку: что вы хотите заказать? День рождения? Свадьбу? Может быть какой–нибудь корпоративный праздник? Мужик озадаченно поднял брови. – Корпоративный…,– с усилием произнес он.– Н–е–ет. Наверно, нет. Это вам решать, что бы такого сделать, чтобы развеселить мою дочь. – Что значит развеселить? Я не текила, чтобы всех веселить. Мы массовики–затейники, как правило, народ не смешливый. Но вот организовать юмористический вечер– я могу. Написать смешной сценарий– я тоже могу. Сейчас среди молодежи модно организовывать стенд ап вечеринки. Не уверена, что найду много выступающих, но тоже можно попробовать. Что конкретно желаете? Я принялась вслух вспоминать имена городских юмористов, мужики смотрели на меня с бараньим блеском во влажных красных глазах. – Вы кого ко мне принесли?– Рявкнул главный на своих неглавных.– Почему она говорит загадками? Это точно та, по жребию? Лица и тощего, и толстого покраснели на несколько оттенков, оба вскочили, вытянулись по стойке «смирно». Тощий скосил глаза на толстого и прошептал: – Я вам говорил, Ягиус, что нужно было сразу ей все объяснить. Толстый зашлепал нижней губой и подобострастно проговорил: – Ваше темнейшество, она просто еще не в курсе всего. Мы подумали, что лучше вас никто не объяснит ей цель ее появления здесь. К тому же, здесь есть очень тонкие нюансы, насчет Бригитточки…. Вы как отец, расскажите все лучше нас. Герцог на минуту напрягся, поднял свои красные глаза к потолку, подумал, а потом закивал головой. – Так вы ей ничего не объяснили? Уф… А я уж думал, что она малость того… Ну, ладно. Начнем тогда по порядку. Я– герцог Восьмого круга Первого рва нашего королевства Адуса. У меня есть дочь, единственная и мною очень любимая. Ее зовут Бригитта. Ей в этом году исполнилось двести девяносто девять лет. Гмм… Девушка еще очень юна, и поэтому ее не пригласили в этом году на ежегодный королевский бал. Ну, она и психанула… Насмотрелась каких–то картинок у подружек и рвется Наверх в мир людей. Там, видите ли, весело и интересно. А мне что прикажете делать? Лишаться единственной дочери я не намерен. Я обещал ей, что устрою ей здесь веселье и развлечения. Вот за этим, собственно, вас и позвали. Я слушала его речь, надеясь почерпнуть что–то для себя как руководство к действию, но мужик никак не хотел оставлять своей тайной игры, правил которой я пока не знала. – Вы это серьезно?– На всякий случай уточнила я.– Я, конечно, понимаю, что у вас тут ролевые игры и могу к ним присоединиться (за отдельную плату, разумеется). Но режиссер – это как врач. Ему можно рассказать все. Давайте вы сбросите свои маски, и подробно расскажите мне … э–э–э … господин… – Сантан,– услужливо подсказал тощий черт.– Еще можно –ваша темность и ваше темнейшество. – Господин Сантан,– подхватила я (имя у мужика было явно не русским, что слегка поднапрягло),– что бы вы хотели устроить, и чем бы я смогла вам помочь? – Устраивайте, что хотите, но сделайте так, чтобы моя Бригитта раздумала сбегать Наверх к людям. – Наверх?– Мой вопрос выглядел слегка придурковатым. – Наверх,– с апломбом повторил мужик. – К людям?– Так же ошалело переспросила я. – К людям. А что это вы все время переспрашиваете? У вас тугоухость или по каким–то другим причинам? *** Я слегка обиделась, но постаралась не показать этого. Мне не нравилось здесь абсолютно все, но заказов не было, мужик был настроен серьезно и решительно, и я подумала, что одним этим заказом смогу возместить два, а то и три обычных. –Хорошо,– произнесла я.– На дворе ноябрь. Какие у нас праздники в ноябре? Давайте подумаем. На День народного единства мы уже опоздали. Впереди День полиции и День работников Сбербанка. Вы случайно не имеете к этим ведомствам никакого отношения? Все трое мотнули головами. Причем, тощий и толстый махнули с отрицательным позывом, а «герцог» махнул утвердительно. – Имеете?– обрадовалась я. Так и думала, что у краснокожего или деньги, или власть. – Ягиус,– произнес он с вопросительной интонацией,– у нас среди грешников есть эти, которых она назвала? У толстого, как по мановению волшебной палочки, вдруг в руках оказался объемный свиток, который он тут же развернул и принялся просматривать. – Из полиции немного. Они не нашего ведомства. Они все больше запугивают. А вот из Сбербанка много. Те больше очаровывают. Наши клиенты. – А при чем тут Сбербанк?– нерешительно спросил тощий Дуся.– Вашей дочери вряд ли понравится привлечение грешников в ее развлечения. – Да, при чем тут какой–то Сбербанк?– герцог закосил на меня своим рубиновым глазом.– Моя Бригитта грешниками вообще не интересуется. Или вы намекаете на что– то? – Да боже избавь. – Моя дочь хочет чего–нибудь этакого… чего, ни у кого в нашем королевстве нет… – Ну, знаете, я вас решительно не понимаю,– я старалась говорить вежливо, но мое терпение тоже имело границы.– Не обижайтесь, но у меня впервые такие клиенты, которые сами не знают, чего они хотят. Я же вам русским языком объясняю: я только выполняю заказы. А решать, что и как устраивать – это ваша прерогатива. – Это просто возмутительно,– опять зарычал красноглазый «герцог»,– кого вы ко мне принесли? Девчонка явно глупа. К тому же еще и сварлива. Мне и Бригитты хватает с ее скандалами. Я не намерен воспитывать еще одну. Толстый и тонкий опять затряслись – Ваше темнейшество,– заикаясь, проговорил тот, кого называли Ягиусом,– может ей самой с Бригиттой поговорить? Авось та ей расскажет, чего ей хочется. – Отнесите ее к дочери,– высокомерно заявил альфа–самец.– И если к вечеру они не договорятся, я уничтожу и эту склочную девицу, и вас заодно. Здрасте! Приехали! Я еще и склочная. Это они моей склочности еще не видели. Когда я погружаюсь в работу, мне море по колено: я могу ругаться и кричать, как заправской биндюжник. А при договорах с клиентом я белая и пушистая, что и постаралась сейчас продемонстрировать. Ведь постаралась же? И что им не понравилось? *** Тощий Дуся схватил меня в охапку и понес вновь из комнаты. – Отпустите,– прошипела я.– Сама пойду. Ваш этот неадекватный «герцог» навел на меня тоску. – Да, это он может,– сдержанно ответил мужик–черт.– Я просто поражаюсь, как смело вы с ним разговаривали. У нас и за меньшие проступки следовали наказания. Герцог – серьезный демон и шутить не любит. – Слушайте,– я перестала сопротивляться,– а что это вы его все время называете «демон»? Он не обижается? – А чего же обижаться на очевидное?– удивился мой носильщик. – Демон – он демон и есть. – В смысле?– Я озадачилась.– У него же есть имя–отчество? А вы ему вот так прямо в лоб: «темнейшество» и «демон». Я бы обиделась. – Герцог не из обидчивых. Вот вы сейчас познакомитесь с его дочерью Бригиттой, и сразу поймете, что такое обижаться. Хотя понятно,– он вздохнул,– девчонка росла без матери, чувства и все такое… Мне уже сразу стало жалко бедную сиротку, воспитанную мужиком со своеобразным чувством юмора. Интересно: часто они тут «переодевалками» занимаются? Кому такое вообще понравиться может? А потом я вспомнила себя в шестнадцать–семнадцать лет и успокоилась. В этом возрасте мне бы понравилось… Дуся подошел к огромной железной двери (монументальной, я бы сказала) и несколько раз постучал. – Войдите,– донесся чей–то рык. А с кем это девочка делить свою комнату?– встал у меня вопрос, потому что доносящийся рык мог принадлежать только какому–то чудовищу. Но Дуся не испугался, а, наоборот, ободрился, толкнул ногой тяжелую дверь и вошел в комнату. Я так и знала. Все тот же стиль а ля готик. Такая же черная железная кровать, как и у меня в комнате, только еще шире, а вот балдахин кроваво–красного цвета, и кресла, и покрывала тоже. Такая смесь жутко–черного и кричаще–красного. Как тут вообще можно спать? Только при приступах шизофрении. На широкой кровати раскинулась красная девица в легкомысленном пеньюаре с рюшками. Здесь же были раскиданы мягкие игрушки. Присмотревшись, я оценила степень юмора: какие–то чудовища в уменьшенном виде. Карнавал продолжается, и им охвачены все слои этого непонятного дома. – Здравствуйте,– вежливо просипела я.– Я Светлана, организатор праздников. – Куда ее?– осведомился Дуся, не решаясь поставить меня на пол. И, видя, что девица не понимает сути вопроса, пояснил.– Она босиком, может обжечься. Мы принесли ее вам из Верхнего мира, от людей. – О–о–о,– девица сразу оживилась и заинтересовалась,– давай ее сюда, ко мне на кровать. Тощий бережно опустил меня на «шик шизофренического безобразия». Впрочем, было очень мягко и тепло. – Я пойду,– в нерешительности сказал он.– А вы тут поговорите. Ваш папа прислал ее устроить вам веселую жизнь. Специалист,– по слогам выговорил он.– Я подожду за дверью.– И с извиняющимися интонациями добавил,– он мне поручил ухаживать за ней, и пока ей не изготовят обувь, до вечера сама передвигаться она не сможет. Вы говорите, если вам что–нибудь будет нужно, я принесу. – Шуруй,– равнодушно бросила ему девица, и с живейшим интересом обернувшись ко мне, сказала.– Я – Бригитта. Будем знакомы. – Светлана,– еще раз повторила я. – Ты, правда, можешь устроить нам праздник? – Любой,– не моргнув глазом, ответила я. Она захлопала в ладоши, завизжала по–девчоночьи, и принялась прыгать на кровати, а я, тем временем, с любопытством ее рассматривала. О росте ничего не могу сказать: девица прыгала сидя на попе, но была она особа крупная, на «девочку», как говорил о ней ее отец, была похожа только наивным выражением лица. Кожу имела нежно–розового цвета, гранатового цвета глаза, и все те же небольшие рожки на лбу, которые выбивались из–под ее фиолетовой челки. Да–да, волосы у девицы были насыщенно фиолетовыми, завивались крупными кольцами и имели высокую степень густоты. Мне бы такие! – Чем красили?– поинтересовалась я, взяв прядь жестких волос в свою руку. – Ничем,– обескуражено ответила девица.– А чем можно? Тут уж пришла пора удивляться мне. Никогда не поверю, что девица ее возраста ни разу не красила волосы. – Не хотите, не говорите,– сухо обронила я.– Давно играете? – Во что?– удивилась девица. – В чертей,– сухо ответствовала я.– В кого же еще? Девица оскорбилась. – Ну, вот еще – в чертей играть. Мы – демоны,– гордо возвестила она.– А черти – наши слуги, и я никогда не играла ни в чертей, ни с ними– мне папа не разрешает. Много им чести. – Послушай, Бригитта,– душевно начала я, переходя на « ты», чтобы создать атмосферу доверия, взяла девицу за горячую руку (все с теми же черными когтями),– твой папа хочет организовать твой досуг. Он обратился с этим вопросом ко мне. Я сделаю все, чтобы тебе было интересно. Но сначала, сними, пожалуйста, все свои прибамбасы и покажись мне в истинном виде. Я действовала как самый настоящий психолог. Кризис переходного возраста, и все такое. Девочку воспитывает папа (наверняка какой–нибудь олигарх), и он идет на поводу всех ее юношеских фантазий– вон даже создал тут свой фэнтезийный мир (страшноватый немного, но на вкус и цвет…). Я могла бы подыграть, могла бы просто плюнуть на этот театр абсурда, но мне захотелось начать все с чистого листа: отмыть девчонку, ободрить, просто по–человечески поговорить с ней. У меня в студии, кстати, были три подростка из местного интерната – очень талантливые дети. Не сразу, но мы нашли с ними общий язык, и они теперь частенько наведываются ко мне в гости на чай с тортиком, который я сама не ем, а скармливаю юным дарованиям. Вот и сейчас, прежде чем приступить к моей непосредственной работе, мне захотелось наладить контакт с девчонкой, а там, бог даст, и с папашей общение продуктивнее будет. – Вы о чем?– она уставилась на меня, открыв рот. Я протянула руку и дотронулась до одного из рогов у нее на голове. Твердое, теплое, слегка ворсистое. Девчонка дернулась. – Не надо,– сказала она.– Щекотно. Я озадачилась. – Из чего рога?– с деловым видом спросила я. – Э–э–э… Я взяла ее руку и дотронулась до черных когтей. – А маникюр кто делал? Бригитта выдернула руку. Ее рот открылся. Я дотронулась до фиолетовых прядей и слегка потянула. – Парик выше всяких похвал. – Ай,– скривилась девчонка.– Ты ненормальная? Мне или щекотно, или больно. Ты что делаешь? – Заканчивай играть,– строго произнесла я, входя в роль учительницы старших классов.– Снимай все, умойся, и покажись, какая ты есть. – А я такая и есть,– произнесла Бригитта. Ее глаза становились шире и ярче.– А что здесь происходит? Папа решил прислать ко мне сумасшедшую? Я не то имела в виду, когда говорила о веселой жизни. – Как ты разговариваешь со взрослым человеком?– Строго спросила я.– Тебя не учили, что дерзить старшим нехорошо? – Нет, я так не могу,– девчонка вскочила с кровати, и босыми ногами прошлепала по полу.– Я говорила, что хочу праздника и веселья, но вы, дама, явно не в своем уме. Видя, что она свободно расхаживает по полу, я вскочила за ней, опустила ноги на пол и громко вскрикнула. Горячо, очень горячо. Так было в Евпатории, когда я отдыхала там одним летом. Песок раскалялся до неимоверных температур, и иначе, чем в шлепках, по нему невозможно было ходить. – Ой,– я опять забралась на кровать,– жжется. Девица оживилась. – Так ты, правда, человек?– спросила она. – А кто же еще?– вопросом на вопрос ответила я.– А ты кто? – Я – демоница,– гордо ответствовала Бригитта.– И папа у меня демон. Он герцог Восьмого круга Первого рва. Он здесь самый главный и ужасный. – Э–э–э,– в моей голове стали возникать непонятные образы. Я вспомнила, что уснула, а потом мне показалось, что я лечу, а потом я видела костры, и чертей, много чертей. – Где я?– Полузадушенным шепотом спросила я. – В Адусе, естественно,– фыркнула девица.– А ты думала где? – В Аду? Я умерла? – Да уж неживая, это точно. Ба–амс! В моей голове что–то щелкнуло, и я отключилась. ГЛАВА 3 В которой главная героиня осознает, где она и получает первое задание Пришла в себя от шлепков по щекам. Открыла глаза. Шлепал все тот же услужливый Дуся, а девчонка просто сидела и смотрела, как он это делает. – Что с вами?– вопросил тощий демон.– Вам лучше? А у меня в голове трепыхалась только одна мысль, и сейчас она была для меня самой важной. – Я умерла? Тощий замялся. – Я умерла? –Д–да, – выдавил он.– Вы в Адусе. – О господи, великий и всемогущий, за что?– заорала я, и одним рывком вскочила с кровати. Как вы догадываетесь, мои ноги снова обожгло, и я с визгом снова запрыгнула на мрачную конструкцию. – А почему я все чувствую?– задала я резонный вопрос. – Ты в Адусе, детка,– со злорадным смешком возвестила «милая девочка».– Здесь все приносит вам людям боль и страдание. Я начинала понимать… И то, что я поняла, мне совсем не понравилось. – Хорошо, – принялась рассуждать я, поджав под себя обожженные ноги.– А с какого хрена я умерла? Разве так бывает? У меня ничего не болело. Или меня кто–то убил?– Вдруг пришла мне в голову здравая мысль.– Я легла спать, а убийца залез в мою квартиру и … –бац! За что, господи?– я снова взвыла. – Ну, начинается,– со скукой в голосе проговорила девица.– Сейчас будет рыдать, и проклинать всех на свете. – Молчи, шмакодявка,– рявкнула я,– имей уважение к чужим страданиям. Посмотрела бы я на тебя, когда бы ты оказалась на нашем свете. – О–о–о, так я этого и хочу,– девица оживилась и заулыбалась… заррраза!…– Я к вам Наверх хочу, а папа меня не пускает. Вот придумал тебя спереть и мне подсунуть. Только я нянькой к страдающим теткам не нанималась. Меня это не веселит. А если ты мне ничего веселого не предложишь, то папа обещал сам меня Наверх отпустить. Вот так–то! Хочешь веселить– весели, а нет– так и не надо. Мне в любом случае будет хорошо. Сложно разговаривать с молодым поколением. Вроде я сама еще не старая, но явно видно, что мы с девчонкой в разных временных категориях. Таких жалостью и состраданием не проймешь. Поэтому я собралась, сжала в кулаки трясущиеся руки, вытерла набежавшие слезы и раскинула мозгами. – Ты хочешь сбежать к людям?– медленно и с расстановкой переспросила я. – Ага,– девица зыркнула красными глазищами. – А повтори–ка мне подробнее, о чем вы поспорили с папочкой? – Зачем? –Хочу тебе помочь, деточка. Мне, как я поняла, уже все равно пропадать, а тебе я явно могу пригодиться. Девица задумалась, покосилась на стоящего здесь же демона, и, видимо, что–то решив для себя, сказала: –Эй, ты, подожди за дверью, мы тут сами переговорим. Тощий демон, отвесив низкий поклон, удалился, а девчонка принялась посвящать меня в тонкости данного вопроса. Очень хотелось биться в истерике, куда–то бежать, что–то ломать, но неимоверным усилием воли, я приказала себе внимательно выслушать девчонку. Поблаговать всегда успею. Впереди, как я понимаю, вечность. *** Внимательно выслушав Бригитту («Зови меня Бри»,– великодушно предложила та), я задумалась. – Ну и что ты скажешь?– обратилась она ко мне.– Я бы, может быть и не убегала отсюда, все–таки дом и все такое, но скучно, хоть волком вой. Расскажи мне лучше о мире людей. Что они делают? Как живут? Правда, что у вас каждый день праздники? Я горько усмехнулась. – Если зайти с этой стороны, то для меня – да!– праздник каждый день. Вот где у меня уже эти праздники… – Ох, ты! И что вы делаете?– она с жадным любопытством уставилась на меня. –Я работаю, а другие отдыхают,– буркнула я в ответ. – Я тоже хочу отдыхать,– воодушевилась Бри. – А ты переработалась?– с ехидством спросила я.– Кто не работает, тот не поймет, что такое отдых. Бригитта задумалась, покумекала, и выдала: – Я маркиза и работать нам не положено. – А как же ты собралась жить в мире людей, деточка?– Я подняла одну бровь.– Какое у тебя образование? – У меня?– Бригитта растерялась. Я ждала: минуту, две, три. – Понятно. Образование нулевое. Внешность…,– я критически осмотрела девчонку с разных сторон,– гм… скажем так: внешность своеобразная. Ну, и как с такой специфической внешностью ты собираешься жить в нашем мире? На тебя будут показывать пальцами, и быстренько определят в какую–нибудь закрытую исследовательскую лабораторию. Девчонка обиженно засопела и зло выдала: –Сама дура. Внешность при переходе меняется. Буду такая, как вы, не отличить. Я понимающе закивала: – А, знаешь, я бы на твоем месте ничего в себе не меняла. С такой внешностью, как у тебя сейчас, у тебя есть шанс устроиться более–менее комфортно на нашем свете. Без еды, во всяком случае, не останешься. А вот если ты будешь как все… Даже и не знаю, что тебе сказать. Образования нет, работать ты не хочешь, да и, наверняка, не умеешь. – Я золото отсюда возьму,– угрюмо добавила Бри,– и драгоценности еще. Я схватилась за голову и сделал страшныке глаза. – Деточка, так если кто об этом узнает (а узнают обязательно, где–то же ты будешь продавать и сдавать свои сокровища), тебя в лучшем случае ограбят. Ну, а в худшем – просто убьют. И ты опять попадешь сюда. К папочке на перевоспитание. Бригитта обиженно засопела, с ненавистью глядя на меня. –У–у–у, все настроение испортила, кикимора. Уходи. Мне нужно подумать. – Слушай, а ты маг?– Мне пока не хотелось уходить, необходимо было выяснить как можно больше информации. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. – Ну, маг,– нехотя ответили мне. – И в чем твоя магия? – Я – маг Огня,– гордо сказала девчонка.– Огонь любит меня. – Ну, тогда у тебя не все потеряно. Можешь в цирке выступать, правда, если документы будут в порядке. Девчонка снова поникла. – Если я убегу Наверх, то магия покинет меня. Я стану человеком. – Ты ненормальная?– я уставилась не нее.– А срок жизни тоже будет людской? Она только кивнула. – Вы делаете мне смешно,– в раздумье сказала я.– Оно вам надо? – Чего?– Бри разинула рот. – Не обращай внимания – это профессиональные издержки. Люблю, знаешь ли, одесский юмор. Ну, и что нам со всем этим делать? Бригитта заинтересованно покосилась на меня. – И что? – А хоть бы что,– пожала я плечами.– Моя клайнес думмес медхен, при таком положении дел бежать Наверх, как ты говоришь, тебе невыгодно. – Ты что это сейчас сказала?– заинтересовалась Бригитта. – Я–то? Суровую правду жизни: я говорю, что тебе лучше остаться здесь со всеми вытекающими. А уж разнообразить твою жизнь мы как–нибудь сумеем. – Да?– загорелась наивная дьявольская девочка. – И Лихонелла с Дрыгеллой будут завидовать мне? Вот имена–то, прости господи, правда в Ад попала. Я щелкнула девчонку по носу. – А вот это, дорогая, будет полностью зависеть от твоего папочки. Я вам не говорила, что самые великолепные идеи приходят ко мне внезапно, спонтанно, так сказать? И сейчас у меня появилась просто фантастическая идея. *** – Бригитта, девочка моя,– раздумчиво проговорила я,– скажи–ка мне: твой папа тебя сильно любит? – Сильно,– не задумываясь, выдала Бри. – Сильно–сильно? – Сильно–сильно. – А твой папа могущественный маг? – Папа один из самых великих магов королевства,– с гордостью произнесла доча. Я перебрала в памяти все, что знала из книжек фэнтези, и задала свой коронный вопрос: – А кого–нибудь отпускали отсюда Наверх? Бригитта задумалась. – Не знаю. Нет,– она покачала головой,– скорее всего – нет. Если всех отпускать, его величество по головке не погладит. Я опять упала духом. – И что, ни одного такого случая не было? Я вот читала в греческих мифах, что Орфей ходил за Эвридикой. И даже почти вывел ее обратно. А у вас таких легенд не существует? Бри опять покачала головой. – А как же ты собиралась Наверх к людям? – О–о–о, тут все просто,– она оживилась. – Переход есть. Мы же забираем грешников, и вон Дуся как–то привел тебя сюда. А я бы отдала Тьме магию, а взамен, она бы дала мне человеческую внешность. – То есть,– вкрадчиво продолжала расспрашивать я,– нужно что–то отдать, чтобы оказаться опять в нашем мире? – Ну, да. Что–то типа такого. Я не знаю точно, я только про себя узнавала. Нужно у папы спросить. – Вот именно, – я решительно встала в полный рост на кровати.– Как говорил знаменитый Давид Маркович Гоцман: «Не делайте мне нервы – их есть еще где испортить!» – Что?– вытаращила глаза демоница. – Не что, а шо, девонька,– ласково пропела я.– Тетя Света щас поднапряжет мозг, чтоб на лице было видно, и нарисует твоему папику картину маслом. А потом вернется к тебе, и распишет, как неча делать, твое светлое будущее. Девчонка обалдело вертела головой, прислушиваясь к одесским интонациям. –Дуся,– заорала я изо всех сил,– мне с вашим паханом… тьфу ты… с вашим герцогом кое–что обсудить нужно. Неси меня к нему. Тощий выглянул из–за двери, испуганно покосился сначала на Бригитту, потом – на меня. – Я вам не какой–нибудь высший, – угрюмо сообщил он,– меня тоже просто так к герцогу не пускают. Я могу вам Ягиуса позвать,… если найду,– с заминкой проговорил он. – А–а–а,– я вспомнила про толстого черта,– а куда он подевался, кстати? – Отдыхать пошел,– так же угрюмо сообщил Дуся.– Он же советник. – Сам ушел, а тебя оставил? –ласково–ласково осведомилась я.– А мы вот уже скучаем с Бригитточкой по его наглой толстой роже. Дуся засопел. –Может, по заданию какому…Я его заданий не знаю,– твердо выговорил он. – А вот мне почему–то кажется, что его обширная… гм… тазобедренная композиция должна находиться где– то неподалеку от этой комнаты. Герцог знает, что его хитрожопость манкирует службой? Бригитта заливисто рассмеялась. Дуся помрачнел. Было видно, что честь (если она, конечно, существует у демонов) не дает ему наябедничать на вышестоящего, и в то же время, ему было крайне обидно, что советник сбросил на него одного обязанности по присмотру за мной. – Так мне искать?– с нажимом проговорил он. – Бри,– я обернулась к девчонке,– а если ты позовешь папочку, он сразу придет? Бригитта гордо выпрямилась. – А то как же,– она быстро поняла, что я от нее хочу, поэтому добавила.– Эй, как там тебя, иди к кабинету отца и скажи страже, что я желаю его видеть здесь и сейчас. Дуся поклонился и, молча, вышел. – А теперь слушай, девочка моя,– как можно таинственней произнесла я,– если мы сейчас с твоим папой договоримся, то я обещаю тебе небо в алмазах и фейерверки в волосах. –А как это?– заинтересовалась Бри. – Увидишь. Все увидишь. Только помоги мне немного. – Ага,– снова кивнула дьяволица,– ты смешная. И я немного расслабилась. Любящий папа, как и ожидалось, не заставил себя долго ждать. Мы с Бри только–только успели начать разговор об устройстве их мира, как герцог уже влетал в спальню дочурки. Я искренне пожалела, что проявила поспешность и не подготовилась к разговору с важной персоной заранее. Персоной, от которой сейчас зависела моя дальнейшая судьба. – Что у тебя случилось, сокровище мое?– Влетая в спальню, с ходу проговорил герцог. Бригитта перевела на меня вопросительный взгляд. – Э–э–э,– начала я как можно более содержательно наш важный разговор,– я хочу вам сообщить, что я согласна. – С чем?– высокая атлетическая фигура папаши–красавца нависла над моей головой. – С чем ты согласна? – Я согласна сделать вашу дочь счастливой в рамках моей спецификации и моего профессионализма,– скороговоркой выпалила я, пытаясь не выглядеть смешно и легковесно в такой решающий момент моих переговоров. Мужик на минуту завис, переваривая нагромождение сложносочиненных слов, в нашем мире не представляющем даже малой концентрации сознания, а здесь, видимо, требующее более длительного осмысления. – Ну, это само собой разумелось,– осторожно протянул он.– Тебя за этим сюда и принесли. – А договор у вас уже готов?– выдала я новую порцию слов для осмысления. – Какой договор?– не понял герцог. – Я привыкла работать по договору,– как можно беззаботнее выговорила я. И, видя недоумение в его красных глазах, добавила,– это обычная практика. Мы обговариваем все пункты договора. Вы мне – свои требования, я вам – свои. Пожимаем друг другу руки и расходимся довольные друг другом. Мужик опять несколько минут обмозговывал информацию, а потом недоуменно сказал: –У нас такого еще не было. Зачем это? Я дал тебе задание– ты его выполняешь. Выполнишь – хорошо, не справишься – будешь наказана. Все ясно и четко. Эй,– до него, наконец, стало доходить,– мне тут демократии не нужно. Я – господин, ты – слуга. Я даю приказания, ты– исполняешь. –Нет,– я выдвинула вперед подбородок ( он у меня очень упрямый),– вот так – точно не пойдет. Мы– люди творческих профессий – из–под палки работать не умеем. Вдохновение уходит, результат снижается. Вы же хотите хороший результат? Бригитточка, скажи папе, какой результат ты хочешь? Девчонка дернула носом, почесала свой рог и произнесла: – Папулик, ну что тебе стоит?… Да, хорошо, что разговор происходит в присутствии Бригитты. Сама бы я не справилась с повелителем Первого рва. Он хмыкнул. – И чего же ты хочешь? Говорю сразу – денег в казне мало. Да и зачем тебе здесь деньги? Могу пристроить при моем дворе штатным развлекателем. Работа не пыльная, обувку будем менять раз в год, так что и страдать особо не будешь. Вот этим последним аспектом я заинтересовалась. – То есть, мне не показалось – пол у вас тут горячий и обжигает ноги? И если не будет огнеупорной обуви, всегда будет больно? – Это Адус, детка,– буднично произнес Сантан.– Здесь каждый миг для грешника наполнен болью. Меня прошиб холодный пот. И уже меньше захотелось пререкаться и спорить. Герцог усмехнулся, зная точно мою реакцию на его слова. А вот это он зря! Нас – работников культуры– просто клинит на патриотическом воспитании, этот патриотизм и героизм врастает под кожу и растворяется в нашей крови. Любое несанкционированное давление делает из нас героев и героинь. Вот и сейчас, поставленная в сложную ситуацию, я головой понимала всю опасность своего положения, но сердце и душа вопили: «Не сметь сдаваться! Враг не пройдет!». А Давид Маркович Гоцман подзуживал в правое ухо: «Хороший понт дороже денег! Будем посмотреть. А этому адиоту скажи: пусть пойдет на Привоз, купит петуха и ему крутит бейцы». Поэтому я приняла самый независимый вид, улыбнулась улыбкой голодной акулы и лениво произнесла: – Я не буду работать без договора. Можете делать со мной, что хотите. Я требую объяснений и взаимовыгодных условий. Кстати, я до сих пор не понимаю, как и почему я умерла. И тут герцог смутился. Буквально секунды на две–три, но смутился. И я поняла, что я на правильном пути. – Вы не подскажите мне, ваша темность, причину моей смерти?– Вкрадчиво спросила я. – Вот еще. Я герцог. Я не вникаю в разные мелочи. – А вы узнайте, я подожду. Я никуда не спешу. – Гмм,– Сантан явно смутился, а у меня появилась надежда. – Так я умерла или нет?– задала я свой главный вопрос с замиранием сердца.– Я спокойно легла спать с книжкой в обнимку. У меня ничего не болело. Меня мог убить вор, залезший в квартиру. Но что делать вору в съемной однушке? У меня и воровать–то нечего. К тому же, шестой этаж. Это я молчу о нанятом убийце и бесстрашном серийном маньяке. Не по Сеньке шапка–то… Герцог воровато оглянулся на дверь, пару раз махнул руками, что–то прошептав про себя. – Чего кричишь?– Зашипел он.– Раскричалась тут. А я так обрадовалась. – Я не умерла? Тогда почему я здесь? – Ты в списках до конца года,– недовольно буркнул он,– тебе осталось месяц с небольшим. Какая, в сущности, разница? Месяцем больше, месяцем меньше. Я снова сникла. Вот ведь: а я строила планы на дальнейшую счастливую жизнь, на покупку квартиры, на создание семьи. А у меня жизни–то осталось на месяц с хвостиком. В горле встал ком, голова разболелась. Из глаз робко поползли слезинки. – Заканчивай разводить мокроту,– недовольно проговорил герцог.– Приступай к работе. Работа – она…. Короче, делай нам праздники, радуй мою дочь, и я тебя устрою тут со всеми удобствами, еще и благодарить будешь. – Я хочу назад,– упрямо возразила я.– Мне нужно попрощаться с мамой, с подругами, с миром, в конце концов. Молчавшая до сих пор Бригитта вступила в разговор: – Папа, не отпускай ее. Я хочу, чтобы она осталась. Вот ведь маленькая паршивка. Одно слово – демоница! – Не переживай, доча,– принялся успокаивать девицу отец,– никуда она не денется. Будет тут шуршать как миленькая. Все, я пошел, а вы тут решайте, как будете веселиться, меня не трогать– я занят. И он направился к двери. – Шоу,– произнесли мои губы. Герцог застыл. Бригитта открыла рот. Герцог сделал еще шаг. – Я могу устроить здесь шоу, которого у вас никогда не было и не будет. Это не только спасет вашу дочь от скуки, но и поднимет ваш авторитет как руководителя перед всем вашим королевством. Герцог медленно обернулся. – Что ты сказала? – Что слышали. Мы сделаем шоу на долгосрочной основе. За месяц–два ваше герцогство станет самым популярны местом вашего королевства. Можно продавать билеты и обогащать вашу казну, если , конечно, ваши демоны и черти любят веселиться. Вы отпускаете меня обратно и рассказываете, где и от чего я умру, и если можно обмануть смерть, я попробую это сделать. Герцог обнажил в улыбке все свои зубы (скорее клыки, а не зубы), посмотрел на дочь. Та захлопала в ладоши. – Хочу шоу, хочу шоу,– верещала она. – Ну, что ж,– медленно проговорил Сантан,– заманчиво, и если мне это ничего не будет стоить – я , пожалуй, соглашусь. Только одно условие – полная тайна. Я не поняла. – О чем? – О нашем договоре. Гм…,– он слегка смутился,– у меня здесь авторитет, и никто не смеет диктовать мне свои условия. И вообще, поменьше распространяйся о том, как ты здесь оказалась, поменьше высовывайся. – Идет,– сказала я. И, наученная любимыми книгами фэнтези, предложила: –Заключаем магический договор. Герцог фыркнул, подошел ко мне, взял свое лапой мою руку и проговорил: – Обещаю выполнить все условия, которые ты озвучила. Он держал мою руку и смотрел на меня своими красными горящими глазами. – Теперь ты. – Выполню все свои обещания при условии полной поддержки со стороны герцога Сантана,– сказала я. Руки охватило яркое свечение. Клятва произнесена. ГЛАВА 4 В этой главе в голове зарождаются светлые мысли Пока мне не принесли огнеупорные туфли, передвигаться я не могла. Пришлось до вечера торчать в спальне Бригитты. Я расспрашивала ее об устройстве их мира, о соседях, о короле, о том, что принято, а что не принято здесь в Адусе. Ляпнув герцогу Сантану красивое слово «шоу», я только теперь стала понимать ответственность за данное мероприятие. А, ну, как у меня ничего не выйдет? А какие вообще здесь имеются развлечения? Может быть с моим опытом и возможностями у меня вообще ничего не получится? Да и умеют ли эти черти и демоны веселиться так, как мы – люди? Я засыпала Бригитту массой вопросов. Девчонка отвечала обстоятельно, честно пытаясь помочь мне, но закрытое воспитание любящего папаши сослужило в данном случае плохую службу. Раз десять она с восторгом рассказала мне о развлечения своей подруги с неким графом, которого самого и его забавы считала верхом совершенства. А я напряженно думала. Сделать им спектакль? Поставить того же Шекспира – и зрелищно, и душу радует? Или забабахать праздничный концерт с песнями и танцами? Или устроить конкурс красоты со всеми вытекающими? Но покосившись на красное лицо Бригитты, ее не совсем стандартную фигуру, и представив девицу в раздельном купальнике, я мысленно застонала. Не то, не то… На подготовку всего этого великолепия уйдут годы, а я не собиралась задерживаться тут надолго. – Слушай, Бри,– обратилась я к ней,– а есть у вас человек, который смог бы мне рассказать о королевских развлечениях? Ведь ты же на бал хотела? Мне нужно знать о том, как веселятся при королевском дворе, чтобы наше шоу было особенным. Бригитта задумалась. – У папы есть советник по непредвиденным вопросам– демон Андрас. Он долго жил при королевском дворе и наверняка все знает. Может, у него спросишь? Со мною он не разговаривает,– девчонка обиженно надула губы,– он такой высокомерный, вечно задается, а надо мной вообще всегда насмехается. – Позовем его к нам?– Предложила я. – Он не пойдет,– Бри покачала головой.– Говорю же, что он задавака. Даже папочке дерзит. – Ладно,– я откинула эту мысль в сторону.– Как только мне найдут обувь , я схожу и постараюсь сама с ним поговорить и обо всем его расспросить. Эх, теряем время. Я даже к сценарию не смогу приступить, пока всего не узнаю. Бри уважительно покачала головой. – Сце–на–рий,– она мечтательно произнесла это слово по слогам.– Это что? – Это план действий. Сначала все пишется на бумаге, а потом идею воплощают в жизнь. От качества сценария зависит качество шоу. У нас телевидение просто кишит всевозможными придумками – кулинарные шоу, развлекательные шоу, интеллектуальные шоу…. Не соскучишься. – Везет вам,– завистливо вздохнула Бригитта,– а у нас тут скука зеленая. Я, когда совсем с тоски подыхаю, начинаю гонять чертей, но они такие глупые, что радости особой не доставляют. Раньше возьмешь несколько огненных камешков, спрячешься где–нибудь в сторонке и начнешь в спины им кидать. Они понять не могут, откуда им прилетело, и давай друг с другом ругаться и драться. Забавно было. – Бои без правил?– Машинально сказала я. – Что? – Бои без правил, говорю. Это тоже у нас по телевидению показывают. Бойцы выходят на ринг и бьются друг с другом за деньги и за чемпионский титул. Просто мне такие развлечения не особо нравятся. – А я люблю,– Бригитта захихикала.– Смешно, когда они в один большой клубок сцепятся и колошматят друг друга по чем попало. Правда, потом они узнали, что это я камни кидаю, и теперь не реагируют. Делают вид, что ничего не чувствуют.– Она снова протяжно вздохнула.– Ладно, зато я руку славно набила . Уже с пятидесяти шагов запросто могу в рог им попасть. – Дарс,– опять машинально выговорила я. – Что? Чего ты там все время бормочешь? – У нас есть такое развлечение– дарс называется. Ставишь мишень и стреляешь в цель короткими стрелами. – Вон как у вас весело,– тоскливо протянула демоница,– а у нас сплошная скука. В дверь тихонько поскреблись. – Кто там?– Рявкнула Бригитта.– Чего нужно? Просунулась голова несчастного Дуси, и он, опуская глаза, проговорил: – Я вам еще нужен, ваша темность? У меня дела и вообще…. Демоница фыркнула. – Так и скажи, что поесть решил. Дела у него. – Я уже вторые сутки на службе,– укоризненно проговорил тощий демон. Теперь понятна его тощесть– не по расписанию питается парниша. – Потерпишь,– жестко ответила Бри.– Вдруг нам с Ланой что–нибудь понадобится? Кстати, Лан, ты есть хочешь? Девчонка по собственной инициативе стала называть меня Ланой, я не препятствовала, видимо слово «свет» не произносилось ее ртом. Вспомнив о еде, я поняла, что голодна. Чем, интересно, в Аду кормят? – Я бы, пожалуй, чего–нибудь съела,– раздумчиво протянула я.– Давай еще и Дусю позовем к нам перекусить? Чего он, и правда, за дверью, бедный, мается? – Вот еще,– фыркнула строптивая девица,– не по чину ему вместе со мной за одним столом сидеть. – А со мной по чину? – Ну, ты – это другое… – Ничего не другое. Учись извлекать интересное из обыденных вещей. Хорошая беседа за вкусной трапезой – это тоже своего рода удовольствие. – Да–а? – Девчонка покосилась на голову тощего демона, все еще торчащую из–за двери и распорядилась.– Неси нам ужин и сам приходи. Мы с Ланой будем извлекать из тебя удовольствие. Дуся испуганно отпрянул. – Э–э–э, спасибо, я уже почти сыт,– испуганно проблеял он.– Не надо из меня ничего извлекать. – А мы будем, будем,– завелась строптивая девица. – Не бойся, Дуся,– махнула я рукой,– Бри хотела сказать, что мы просто поужинаем и побеседуем. Удовольствие будем извлекать из беседы. – А–а–а,– успокоился тощий демон,– тогда, ладно. Я сейчас быстро на кухню сгоняю. Когда он ушел, я спросила: – Кстати, а что вы едите? Мне это можно? Я не сгорю? – Не бойся, – Бригитта широко улыбнулась,– мы мясо едим. Тебе же мясо можно? – А чье мясо?– настороженно спросила я.– Всякую нечисть я есть не буду. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=44725912&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.