Притчи. Даосские, китайские, дзэнские

Притчи. Даосские, китайские, дзэнские Сборник «Вселенная освещается солнцем, человек мудростью», – гласит китайская пословица. В этом сборнике собраны китайские, даосские и дзэнские притчи, которые хранят мудрость веков и вмещают в себя целый мир. Они помогают нам постичь законы Природы и Неба, красоту вещей и самих себя. Притчи. Даосские, китайские, дзэнские Даосские притчи Один бог ведает Жил однажды в одном селении очень бедный старик. Но, несмотря на его бедность, многие очень завидовали ему, потому что был у него великолепный конь белой масти. Никто никогда не видел столь статного и сильного коня. Сам император предлагал старику за коня огромные деньги! Но старик говорил: «Этот конь для меня не конь, он – Друг, а как можно продать друга? Это сделать невозможно. Он – друг мне, а не собственность». И хотя был он почти что нищим, а предложений продать коня было очень много, он не делал этого. И вот однажды утром, зайдя в стойло, он обнаружил, что коня там нет. Сбежались все жители селения и стали причитать: «Глупый ты человек! Нужно было понимать, что в один прекрасный день твоего коня украдут! Надо было тебе продать коня. Ведь даже император хотел купить его у тебя и сулил тебе большие деньги. А где теперь твой конь? Остался ты ни с чем». Старик же сказал: «Кто знает, счастье это или несчастье? Откуда вам это знать? Ну нет коня в стойле. Это – факт, все же остальное – домыслы. Счастье, несчастье… Как вы можете судить?» Люди сказали: «Мы же не дураки! Коня у тебя украли, остался ты ни с чем. Всем ясно, что это большое несчастье». Старик ответил: «Счастье это или несчастье – покажет время. Никто не знает, что случится завтра». Люди посмеялись над стариком и разошлись, решив, что на старости лет тот лишился рассудка. Но через две недели конь неожиданно вернулся и привел с собой табун диких лошадей. Сбежались соседи, стали восклицать: «А ведь ты был прав, старик! Это мы – глупцы! То, что твой конь пропадал, стало счастьем для тебя!» Старик ответил: «Опять вы за свое! Ну вернулся конь, лошадей привел – так что ж? Счастье это или несчастье – кто знает?! Жизнь покажет. Вы же не знаете всей истории, зачем судить? Вы прочли лишь одну страницу книги, разве можно делать вывод о всей книге? Прочитав одно только предложение на странице, как вы можете знать, что еще написано на ней? Да даже и одного слова вы не прочли! Жизнь – океан безбрежный! Счастье, несчастье – никто не знает, что будет завтра». На сей раз соседи разошлись молча: вдруг старик снова прав? Но хотя они и не говорили об этом вслух, каждый из них думал о том, что получить бесплатно целый табун лошадей – это большое счастье. Вскоре единственный сын старика начал объезжать диких лошадей. Однажды лошадь сбросила его наземь, и он сломал себе ногу. И снова собрались соседи и снова начали причитать: «Какое несчастье! Да, старик, ты снова прав оказался. Единственный сын – и ногу сломал! Хоть одна была бы опора тебе в старости, а теперь как же?! Кто теперь тебе поможет?» А старик ответил: «Ну вот! Опять вы торопитесь со своими суждениями! Скажите просто: сын сломал ногу! Счастье, несчастье – кто знает?!» И вот не прошло и недели, как началась война, и все молодые люди селения были призваны в армию. И только сына старика оставили: какой толк от калеки? Вся деревня оплакивала своих сыновей. И пришли люди к старику и сказали ему: «Прости нас, старик! Бог видит, что ты прав – благословением было падение твоего сына с лошади. Хоть и калека, хоть и хромой, да останется живым, будет с тобой сын твой! Это такое счастье!» И ответил старик: «Ну что вы за люди? Да кто же знает – счастье это или несчастье? Никто не знает. И никто никогда не будет в состоянии узнать. Один бог ведает!» Разговорчивый человек Лао-цзы каждый день по утрам ходил в сопровождении своего соседа на прогулку. Сосед знал, что Лао-цзы – человек молчания. В течение многих лет он в полном молчании сопровождал его в утренних прогулках, никогда ничего не говорил. Однажды у него в доме был гость, который тоже захотел пойти на прогулку с Лао-цзы. Сосед сказал: «Хорошо, только ты не должен разговаривать. Лао-цзы этого не терпит. Запомни: ничего нельзя говорить!» Было великолепное тихое утро, только пение птиц нарушало тишину. Гость сказал: «Как прекрасно!» Это было единственное, что он сказал за часовую прогулку, но Лао-цзы посмотрел на него так, будто тот совершил грех. После прогулки Лао-цзы сказал соседу: «Никогда не приводи еще кого-нибудь! Да и сам больше никогда не приходи! Этот человек, похоже, очень разговорчив. Утро было прекрасным, оно было таким тихим. Этот человек все испортил». Курица-путешественница Стояла поздняя осень. Ласточки собирались на юг и только ждали северного ветра, чтобы пуститься в путь. К их щебетанию прислушивалась курица на птичьем дворе. «А что, если и мне отправиться на юг?» – пришло вдруг ей в голову. На следующий день подул северный ветер, и ласточки взмыли в небо и взяли курс на юг. Курица встрепенулась, выскочила из двора и, хлопая крыльями, отправилась в южном направлении. Но ей удалось лишь пересечь шоссе, миновать огороды и добраться до соседнего сада. Поздно вечером она вернулась обратно и рассказала на птичьем дворе, как летала на юг, как видела поток машин, мчащихся мимо. Она была в землях, где растут овощи. И наконец, она побывала в саду. В нем прекрасные цветы, и она познакомилась с самим садовником. – Как интересно! Молодец, курица, сколько всего повидала! – шумел птичий двор, выслушав ее рассказ. Прошло полгода, наступила весна, и опять вернулись ласточки. Они стали рассказывать о море, которое они видели на юге. Но птичий двор ни за что не хотел им верить. «Наша курица нам уже все рассказала», – говорили они. Курица теперь стала знатоком юга. Ведь она перебралась за шоссе! Шелуха душ древних людей Царь Хуань-гунь читал книгу в своем дворце, а у входа во дворец работал колесных дел мастер Бянь. Отложив молоток и долото, колесник вошел в зал и спросил: – Могу ли я узнать, что читает мой государь? – Это книга мудрецов, – ответил Хуаньгунь. – А эти мудрецы еще живы? – Нет, давно умерли. – Значит, то, что читает государь, – это всего лишь шелуха душ мудрых людей. – Да как смеешь ты, ничтожный колесник, рассуждать о книге, которую читаю я, твой повелитель? – Я, мой повелитель, сужу по своей работе, – ответил колесник. – Мои руки словно сами все делают, а сердце мое поет. Я не могу объяснить это словами. Тут есть какой-то секрет, и я не могу передать его даже собственному сыну, да и сын не смог бы перенять его у меня. Вот почему, проработав семь десятков лет и дожив до глубокой старости, я все еще мастерю колеса. Вот и мудрецы, должно быть, умерли, не раскрыв своего секрета. Выходит, читаемое государем – это шелуха душ древних мудрецов! Охотник за цикадами Однажды Конфуцию повстречался горбун, который очень ловко ловил цикад, так ловко, словно просто подбирал их с земли. – Неужели ты так ловок? Или у тебя есть Путь? – спросил Конфуций. – У меня есть Путь, – ответил горбун. – Перед тем как идти на охоту на цикад, я кладу стеклянные шарики на кончик длинной палки. Если я сумею положить друг на друга два шарика и не уронить их, я не упущу много цикад. Если удержу три шарика, от меня спасется только одна из десяти, если же пять шариков – от меня не уйдет ни одна цикада. Я замираю, словно каменный. В этот миг я не думаю ни о чем, только о цикадах. В их крылышках сосредоточен для меня весь мир. И я добиваюсь своей цели. Услышав это, Конфуций сказал своим ученикам, которые его сопровождали: – Полное спокойствие духа. Все мысли сосредоточены на одном. Только так можно добиться успеха. Бойцовый петух Один из слуг растил бойцового петуха для государя. Однажды утром государь спросил: – Готов ли твой петух к бою? – Пока нет. Ходит заносчиво, ярость вспыхивает в нем постоянно, – ответил слуга. Прошло еще несколько дней, и государь снова задал тот же вопрос. – Нет, еще не готов, – ответил слуга. – Глядит злобно. На любой звук откликается, крыльями машет. Спустя десять дней государь снова спросил о том же. – Почти готов, – отвечал слуга. – Даже если рядом закричит другой петух, он не беспокоится. Посмотришь издали – словно из камня вытесан. Другие петухи не посмеют принять его вызов: едва завидят его, как тут же убегают прочь. Дух не ведает смущения Юноша показывал Учителю свое искусство стрельбы из лука: натянул тетиву, поставил на локоть кубок с водой, пустил стрелу, а потом, не дожидаясь, когда она долетит до цели, пустил и вторую, и третью. И все это время стоял не шелохнувшись. – А смог бы ты стрелять, если бы взошел со мной на скалу и встал на камень, нависший над глубокой пропастью? – спросил Учитель. Сказав это, Учитель взошел на высокую скалу, встал на край камня, нависшего над пропастью, и предложил юноше стать рядом с ним. Тот же упал на землю и от страха закрыл лицо руками. – У высшего человека, – сказал Учитель, – дух не ведает смущения, даже если он взмывает высоко в небо или падает в бездну. А ты сейчас закрыл от страха глаза. Немногого стоит твое искусство стрельбы! Предпочту волочить хвост по грязи! Чжуан-цзы удил рыбу в реке, когда пришел к нему чиновник с посланием, в котором говорилось, что правитель хочет возложить на Чжуан-цзы бремя государственных дел. Чжуан-цзы даже головы не повернул и, продолжая удить рыбу, ответил: – Я слыхал, что была у одного правителя священная черепаха, которая умерла три тысячи лет тому назад. Правитель завернул ее в тонкий шелк, спрятал в ларец, а ларец тот поставил в своем храме предков. Что бы предпочла эта черепаха: быть мертвой, но чтобы кости ее хранили как святыню, или быть живой, даже если бы ей пришлось волочить свой хвост по грязи? – Конечно, она предпочла бы быть живой, – не раздумывая сказал чиновник. – Я тоже предпочту волочить хвост по грязи! – ответил Чжуан-цзы. Бедно не значит плохо Однажды одному правителю повстречался человек, который был очень бедно одет. Халат его был в заплатах, подошвы сандалий отрывались. Звали человека Чжуан-цзы. Правитель обратился к нему со словами сочувствия: – Плохо же тебе живется, бедный человек! – Я беден, но это не значит, что я живу плохо, – отвечал Чжуан-цзы. – Жить плохо – это значит иметь Путь, иметь его силу и не следовать ему. Иметь дырявую обувь и рваную одежду – это не значит жить плохо, это значит жить бедно, это значит родиться в недобрый час. Проворные обезьяны ловко перепрыгивают с дерева на дерево в своем родном лесу, скачут с ветки на ветку, добывая себе еду или спасаясь от врагов. Если же попадают они на открытое пространство или в заросли кустарника, чувствуют себя неуверенно, перемещаются неловко, шарахаются из стороны в сторону. И все это потому, что они попали в непривычную среду, ведь сами-то они не изменились, остались такими же сильными и ловкими, просто не могут в неподходящей обстановке показать свою силу и ловкость. Честному же человеку, который живет при плохом правителе с его чиновниками-мошенниками, очень трудно жить небедно. Но бедно не значит плохо. Нужно понимать судьбу У одного человека умерла жена, и сосед пришел выразить ему свое соболезнование. Каково же было его удивление, когда он увидел, что вдовец сидит на корточках и распевает песни. Сосед обратился к вдовцу: – Как не стыдно тебе! Ты прожил столько лет с женой. И вместо того чтобы оплакивать ее, ты поешь песни! – Ты не прав, – ответил вдовец. – Когда она умерла, я поначалу опечалился. Но потом я задумался о том, чем она была до того, как родилась. Я понял, что она была рассеяна в пустоте хаоса. Потом она стала дыханием. Дыхание превратилось – и она стала телом. Тело превратилось – и она родилась. Теперь настало новое превращение – и она умерла. Все это меняло друг друга, как чередуются времена года. Человек же схоронен в бездне превращений, словно в покоях огромного дома. Плакать и причитать над ним – значит не понимать судьбы. Вот почему я начал петь, вместо того чтобы плакать. Знайте, как себя утешить Однажды на прогулке Конфуцию и его ученикам повстречался древний старик в очень ветхих одеждах. Старик весело распевал песни. – Что так радует тебя, уважаемый? – спросил старика Конфуций. – Одна из моих радостей то, что родился я Человеком. Ведь много на земле всяких живых существ, и высшее из них – Человек. Еще одна моя радость то, что я уже прожил почти сто лет, не многим дано было прожить такую долгую жизнь. Жил я бедно, но в этом ничего нет необычного, многие так живут. И конец у всех один. Поэтому я с радостью принимаю то, что есть, и спокойно жду своего конца. Конфуций обернулся к своим ученикам и сказал: – Смотрите, вот человек, который знает, как себя утешить. Как знать, что лучше Однажды, гуляя со своими учениками в полях, Конфуций заметил старика, который собирал колоски, оставшиеся после жнив. Старик, с трудом продвигаясь по полю, напевал песню. Конфуций сказал своим ученикам: – Подойдите к этому человеку и поговорите с ним. Ученики приблизились к старику, и один из них обратился к нему с вопросом: – Уважаемый, мы видим, что ты стар и настолько беден, что вынужден подбирать оброненные колоски. Несмотря на это, ты поешь. Неужели тебе не жаль себя? – Почему я должен себя жалеть? Я никогда не ставил себе цель оставить след в жизни. Мне удалось прожить долгую жизнь. Да, у меня нет ни жены, ни сыновей, и близится день моей кончины. И я могу быть счастлив. – Но как же можно быть счастливым накануне смерти? Ведь люди боятся умирать, – удивился ученик. – Человек, умирая, возвращается туда, откуда пришел. Умирая, он рождается вновь. Откуда мне знать, может, моя смерть для меня лучше, чем моя нынешняя жизнь. Зачем же мне боятся смерти и так беречь свою жизнь? Кто я такой Однажды Конфуций решил встретиться с Лао-цзы. Когда он вошел к нему, тот сидел. Увидев гостя, Лао-цзы даже не подумал встать и поприветствовать старшего по возрасту Конфуция. Кроме того, он даже не предложил гостю присесть. Конфуция это оскорбило, и он сказал гневно: – Что вы за Учитель, вы даже не знаете правил хорошего тона. Лао-цзы ответил: – Вы вольны делать то, что вам угодно. Хотите сесть – садитесь, нравится вам стоять – стойте. Я не хочу вмешиваться в вашу жизнь, кто я такой? Перед Небом и среди людей Однажды беседовали трое мудрецов. Один из них сказал: – А можете ли вы быть вместе, не будучи вместе? Другой спросил: – А можете ли вы действовать заодно, не действуя заодно? Третий же произнес: – А кто из вас может погружаться в бездну, подниматься в небеса и жить так, забывая обо всем? И на каждый из этих вопросов собеседники отвечали одобрительным кивком головы. С тех пор они стали неразлучными друзьями, и об этом знали все вокруг. Но однажды до Конфуция дошло известие о том, что один из трех друзей умер. Конфуций послал своего ученика, чтобы тот принес двум оставшимся соболезнования. Каково же было удивление ученика, когда, придя в дом умершего, он увидел, что друзья покойного беззаботно поют песни над телом покойного. Возмущенный, он вернулся к Конфуцию и рассказал о том, что он видел. – Эти люди не знают правил поведения! Как можно преспокойно распевать песни над телом умершего друга, вместо того чтобы оплакивать его? – Мы с тобой живем в свете, а души этих людей витают за пределами света. И не прав был я, когда послал тебя к этим людям, чтобы принести им соболезнования. Ведь жизнь вне света и жизнь в свете не пересекаются. Эти люди едины с Небом и Землей. Они не различают жизнь и смерть, для них жизнь и смерть просто сменяют друг друга. Эти люди пребывают в едином дыхании Неба и Земли. Они забывают о себе, становятся безмятежными. Поэтому они не заботятся о том, чтобы угождать толпе, следуя мирским ритуалам, как это делают обыкновенные люди. – А что же представляет собой необыкновенный человек? – спросил ученик. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/sbornik/pritchi-daosskie-kitayskie-dzenskie/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.