Женитьба Болотлена

Женитьба Болотлена Любовь Пивник Когда царь Болотлен, которого природа породила из болота, наделив его сверхъестественной силой колдовства, считая себя непобедимым и всемогущим, едет жениться на царевне, он не догадывается о силе человеческого разума. Стараясь взять в плен соперника, превращается в болотную груду, в которой еле теплится его жизнь. Влюблённая в него, творящая зло на земле, ведьма Джига, завладев красотой царевны, решает использовать любовь царевича к царевне и его руками погубить Болотлена. Но она и не подозревает, что важнее красоты тела испокон веков доброта души ценится народом. Любовь Пивник Женитьба Болотлена © Пивник Любовь, 2019 © Интернациональный Союз писателей, 2019 Любовь Пивник – детская писательница, поэтесса, проживает в Атланте, США. Родилась в Хмельницкой области, в большой дружной семье, где царили любовь и доброта. С раннего детства у неё была глубокая страсть к музыке, природе и литературе которые обогащали и формировали её ум и душу. Обладая феноменальным искусством воображения она с лёгкостью превращает вымышленный мир волшебных персонажей в правдоподобный и уводит читателя в такой ослепительный мир фантазий, что он забывает об окружающем его мире. Её произведения ненавязчиво объясняют читателям важные вещи, которые сделают их жизнь прекрасней. Глава 1 Царь Кора попадает в руки болотного царя Болотлена и ведьмы Джиги Небо чистое стояло. Солнце яркое сияло, Блестя яркими лучами, Распуская их кругами, Теплом землю согревало, Всё вокруг на ней ласкало: Моря, реки, океаны И различные все страны, Леса земли дремучие, Поля на ней пахучие, Края её далёкие, Вершины гор высокие. И вдалеке земли большой, Лаская, грея всё дугой, Лучик солнца расстарался, Домой было уж собрался, Но берег вдруг во тьме нашёл И согревать его пошёл. А на высоком на крутом На берегу прекрасном том Замок царский красовался, В лучах золота купался. Его огнями весь сверкал, Прекрасно, радужно сиял Золотыми куполами, Белоснежными церквями. В нём жизнь бурлила той порой, Народ жил славный, не дурной. Умом, богатством славился И на весь мир прославился Он своею пышнотою И людскою добротою. И жили в царстве молодом В богатом замке золотом Царь Порей с родной женою Жизнью царской, не простою. Жили в нежности и ласке, Жизнь текла их словно в сказке. Всего вдоволь им хватало, Добро радость доставляло. Золота горы, серебра. Другого всякого добра Было много во всём царстве, Утопали в том богатстве. Смех, веселье и застолья — Была царской на то воля. Пиры тянулись до утра, Шумели в танцах вечера. В одно утро на рассвете Сквозь туман при мрачном свете Затрубили трубы звонко, Закричал дозорный громко: «Царь наш будет говорить! Всем на площадь выходить!» И весь народ, что в замке жил, Заинтригован вестью был. Весь на площади собрался, Царя с вестью дожидался. Царь Порей поднялся с трона И с центрального балкона, Что в солнце золотом сверкал, Приказ по царству отдавал: «Пусть в мире уж никто не спит, В печали, грусти не сидит! Зовите весь народ сюда, И пусть готовится еда! Мы будем праздник проводить И весь народ кормить-поить! Рожденье дочери моей Все будем праздновать скорей! Царица наша родила Мне дочь прекрасную вчера!» Горны звонко затрубили, По земле гонцы спешили, Чтоб новость миру разослать И весь народ на праздник звать. И в другой стране прекрасной, Круглый год с погодой ясной, На горе крутой, высокой, Над долиною широкой Замок царский возвышался, Золотым также казался. В замке этом, процветая, Жизнь роскошно проживая, Жил-был брат царя Порея, Свою жёнушку имея. И нежно царь жену любил. Народ её боготворил. Она блистала красотой И была с нежною душой, Никого не обижала, Уют в замке создавала. Тихо в замке проживая, Редко люд свой навещая, В своих покоях царь сидел: Дел царских много он имел. Сам делами занимался, Он считал, что разбирался В них лучше всех своих дельцов, Всех казначеев, мудрецов. И в тот день, никак не странно, Он проснулся очень рано. Чашку чая допивая, Недоспавши, всё куняя, В окно лениво посмотрел — И напрочь сон прогнать сумел: Через окно он во дворе На ранней утренней заре Увидал гонца седого Со двора его родного Брата младшего Порея. И, в тревоге холодея, Закричал он, поднимаясь: «Брат мой, весточку пытаясь Сюда доставить поскорей, Гонца отправил быстро с ней!» И, в окно глядя, продолжал, Тревожным голосом кричал. Он звал слугу к себе скорей, Что тут стоял уж у дверей, И указания давал, Чтобы к гонцу скорей бежал: «Сюда гонца быстрей веди, Царицу нашу разбуди, Чтоб сюда же прибежала, Новость важную встречала!» К гонцу быстро побежали, К царю в залу провожали, Где собралась дворца вся знать, Чтоб новость важную узнать. Царица также там была И разговор с царём вела. И всё думала, гадала, Что за новость к ним примчала. Но дверь резко отворилась — Стать гонца в ней появилась. В покои быстро он вошёл, К царю поближе подошёл, Ему в пояс поклонился, За вторженье извинился И свиток скрученный подал, Чтобы царь сам его читал. Царь за свитком потянулся, С ним к окошку повернулся. И только начал он читать, Как весь лицом вдруг стал сиять И, читать не прекращая, Закричал, рукой махая: «Эй, полк знати благоверный! Разбегайся мирно, верный! Все открывайте погреба И заливайте утроба! Ворота скорей откройте! Да бегите уж, не стойте! Люд приглашайте весь сюда, Ведь то бывает не всегда. Дочь у Порея родилась! Её прославим, не таясь! Пусть вино рекой прольётся И веселье остаётся! Здесь, в замке нашем, много дней Желать все счастья будем ей!» Трубы громко затрубили. В барабаны сильно били. Народ в замок весь собрали, Указания давали: «Веселитесь, ешьте, пейте, Горевать нынче не смейте! Прославляйте дочь Порея, Закатите здесь веселье!» Закрутилось, завертелось! Веселиться всем хотелось. Всё вокруг засуетилось, Много в ряд столов накрылось! И песни, пляски до утра Всё раздавались со двора, Где жил брат царя Порея, Не любивший пляск, веселья. Но уж в ту ночь он жару дал — Пел, веселился, танцевал. А наутро на рассвете В золотой своей карете Уже катил он со двора, Хоть и была зари пора. Он спешил поздравить брата, И дорога была взята В царство славное Порея, Где, дочурку уж имея, Порей на праздник всех позвал И в замке всех гостей встречал. Трубы громко затрубили. В барабаны спешно били. В путь провожали все царя С его любимого двора. Жена слёзы вытирала, Мужа нежно обнимала. И он её поцеловал, На ухо тихо прошептал: «В путь далёкий отправляюсь, Вернусь быстро, постараюсь. И я хотел бы, как вернусь — Жду ведь так долго не дождусь, — Здесь колыбельку увидать И в ней сыночка покачать». И царица вся зарделась, Вся в минуту раскраснелась, В глаза мужу посмотрела, Не сказала, а пропела: «Ты побыстрее, дорогой, Спеши вернуться к нам домой! Тебя я буду, родной, ждать! И, перед тем как усыпать, У Бога буду я просить, Чтобы сыночка мне родить». И вмиг обрадованный царь Ей наставления давал: «Без меня ты остаёшься. Делом-то каким займёшься — Смотри же мне, не уставай И себе отдых-то давай. Почаще в сад ходи гулять, Свеженьким воздухом дышать». Нежным быть с женой старался, И, как только распрощался, Под колокольный громкий звон В карету сел, простившись, он. Через горы и долины, Степи, дальние равнины Кора мчался в замок брата, Где жизнь всем была богата. Дорога длинною была, Местами страшными вела. Но в конце-то, через днины, Он попал на именины. А в замке брата золотом Бурлило всё вокруг кругом. Порей гостей своих встречал, Дозорным он команду дал Ни днём, ни ночью им не спать, А за дорогой наблюдать. И дозорные не спали: Они сотнями стояли На крепостной стене большой И могли видеть весь край свой. И каждый день, и каждый час, Всё не сводя с дороги глаз, За ней зорко наблюдали, Гостей радостно встречали. И очень часто со стены С правой и с левой стороны Обмен криков раздавался, Если гость вдруг появлялся Где на дороге вдалеке Иль плыл на лодке по реке. И в тот же радостный денёк, Когда уж путь Коры далёк К замку брата приближался, Порей с ночи просыпался. Как вдруг услышал крики он, Что отогнали сон прочь вон. Все дозорные кричали, Жильцам замка знать давали: «К нам мчится красочный кортеж Среди скал горных на промеж, Свои флаги поднимает, О себе оповещает». Их всё крики раздавались, Голоса их все смешались: «Да это ж нашего царя К нам брат приехал царь Кора!» Не пришлось им звать Порея. Он, ушам своим не веря, Сам быстро выбежал во двор Под их весёлый звонкий хор. Трубу подзорную поднял И на дорогу смотреть стал, И, рассмотрев кортеж Коры, Он крикнул радостно: «Орлы, Все солдаты фронтовые! Доставайте холостые, Ими пушки заряжайте, Залпом выстрелов встречайте Царя славного со свитой, Что дорогой мчится битой». Загремели громко пушки — Так, что всех домов верхушки От резких звуков затряслись, Что в шуме вместе все слились. Люди все повыбегали И царя Кору встречали. Под залпы пушек царь Кора, Под громкий крик людей «ура!» Въехал в замок, весь сияя, Всем рукой привет махая. И вновь два брата, два царя, И царь Порей, и царь Кора В их жизни встретились опять, Друг друга стали обнимать. К столу после поспешили, Стопки полные налили, За дочь выпили Порея — И вновь началось веселье. И полилось вино рекой За дочь царя уж раз какой! Царь Кора здесь веселился, С людьми новыми роднился. А в это время, в этот час, В далёком доме в первый раз Крик младенческий раздался. Замок на ноги поднялся. Засуетилась вся родня, Не дожидаясь зари дня, И забегала прислуга. С ног сбивая все друг друга, Бежали в кухню повара, Во дворе крик стоял «ура!». Люди, радуясь, кричали, На весь замок крик подняли: «Царица наша родила, Царству царевича дала!» В трубы звонко затрубили, Громко в колокол забили, Миру новость сообщали, Всех на праздник приглашали. Подняли в замке всех гонцов, Чтобы с земли со всех концов Люд на праздник пригласили, Новость эту сообщили. И все отправились гонцы По всей земле во все концы, И послан был один гонец К царю Порею во дворец, Где праздник счастья бушевал, Народ ел, пил и танцевал. А дозорные стояли, За дорогой наблюдали. Из них один вдруг закричал: «Сюда гонца кто-то прислал! Его как ветром конь несёт! Весть, видно, важную везёт!» И воевода трубу взял, Гонца рассматривать он стал. В минуты считаные он Узнал, чей всадник есть и конь. И тут же громко закричал: «Из замка он Коры примчал! Мост быстрее опускайте! Его с почестью встречайте! И дайте знать о нём царю, Пусть волю выразит свою!» Но царь Порей уже с Корой, Каждый с тревогою большой, Во дворе вдвоём стояли, Гонца с вестью ожидали. И когда в замок наконец Въехал истомленный гонец, К нему Кора сам побежал, Из рук письмо скорее взял. Открывши тут же, побыстрей, Начал читать его скорей. Читая, радоваться стал, Закончив, брату закричал: «Отцом же стал теперь и я, Сынок родился у меня!» «Счастье, радость-то какая! Благодать Божья святая Сошла на род наш наконец, Не обошла наших сердец! Я поздравляю, брат, тебя, Вдвойне же рад сегодня я». И Порей поздравил брата, В нём же будущего свата. Всё потому что царь Кора, Желая детям в жизнь добра, Головою он своею Предложил царю Порею Судьбы же их соединить И их сейчас же обручить: «Ты согласись, Порей, со мной, Что твоей дочери сын мой Ведь будет мужем неплохим. Судьбы мы их соединим, Их помолвку мы объявим, Соглашение составим». И, брата выслушав, Порей, Позвал он писаря скорей, Чтобы детей союз святой Своей же писарской рукой На пергаменте составил, Им на подписи доставил. В минуту писарь прибежал, Бумагу с толком написал, Печати-подписи свои На ней поставили цари. И в шкатулку золотую Легла ждать она святую Минуту в жизни двух детей И их родителей-царей. Когда дети повзрослеют, В руки взять её посмеют, В любви смогут объясниться И на счастье пожениться. И колокольный громкий звон И крик «ура» со всех сторон Скрепили радостный союз, Желанный для семейных уз. И уж как родные сватья Два царя, родные братья, Вновь друг друга поздравляли, Счастья деточкам желали. После царских угощений И недолгих развлечений В честь дней рождения детей Кора со свитою своей Домой, в дорогу заспешил. И утром рано он решил Домой, в дорогу выезжать И приказал кортеж собрать. И наутро, на рассвете, В золотой своей карете Со свитой пышною большой Дорогу взял к себе домой, Где в светлом замке дорогом, Во дворце красочном родном Царица сына родила, Его отца домой ждала. Сынок тревожить её стал: Он часто плакал, плохо спал. Мать-царица волновалась, Чувств своих она боялась, Что внутри себя имела, Ими ночи-дни болела. Они подсказывали ей, Что придёт горе скоро к ней, И сына плач её пугал, Ей сна, покоя не давал. За него переживала, Того бедная не знала, Что беда случится с мужем, А сыночку крест лишь нужен. Крестить сына не хотела. Ждала, бедная, терпела, Когда муж домой вернётся И род царский соберётся В соборе главном золотом, В старинном замке родовом. С неба солнышко сольётся — Час крещения начнётся И получит мал царевич Имя предков – Назаревич. И о том, бедная, она Вечером, сидя у окна, В ожидании мечтала И тем душу согревала. Но вдруг сын плакать снова стал И мечту сладкую прервал. Она тихо застонала, К колыбельке побежала, Дитятко на руки взяла И с ним в покои побрела. И, тихонечко ступая, Няня старая, седая, К ней в покои попросилась, Низко в ноги поклонилась И – совет ей нужен – дала, Строго мудрая сказала: «Меня, царица, ты пойми, Свои рыдания уйми. Никто не может нам сказать, На какой день царя нам ждать. Дитя должна ты окрестить, И с этим нужно поспешить. Плачет сын твой – не простужен. Ему ангел святой нужен, Ангел Господа, хранитель, Чтоб берег его обитель, И душу с телом чтоб берёг, Чтоб возрастать царевич мог». С ней царица согласилась, Над сыночком наклонилась, Поцеловала, обняла И няне на руки дала. Слугу верного позвала, В церковь главную послала, Чтоб сыночка окрестили, Все грехи ему простили. Взял крещение царевич И с ним имя Назаревич. А в это время царь Кора, Давно уж съехав со двора Брата старшего Порея, В душе праздник всё имея, В свой замок мчался дорогой, Где сынок ждал его с женой. Всё дороги сокращая, Никуда не заезжая, Со свитой к лесу подъезжал И приказ строгий ей давал: «Дорогой старою лесной, Хоть крыта славою дурной, Сокращать свой путь мы будем, Так быстрей домой прибудем». А в лесу чёрном том густом, В сыром, туманном и глухом, Средь болот его вонючих Жил-был царь тварей ползучих, Владелец всех земных болот, Что потеряли в веках счёт. Он, царь болотный Болотлен, Ловил людей и брал их в плен, Кто той дорогой проезжал, На веки вечны пропадал. В лесном колодце у болот, Куда не ходит уж народ, Что кем-то вырыт был давно, Костей людских полным-полно. Кто попадался из людей, За исключением парней, Того в колодец он бросал — И там несчастный помирал. Его добро болотный царь Всё брал себе в приятный дар. А всех парней ждал мир иной. Путь сокращая лесом свой, Болотлену попадались, Уж домой не возвращались. Поймавши их, болотный царь К себе на службу забирал. Но прежде чем на службу брать, Своё им царство доверять, Их весь природный Божий дар Своим болотом убивал, Что в волшебном своём царстве, Болотняном государстве Имел на главных болотах. И в злых волшебных тех местах Парни много дней сидели, После вид другой имели. Он силой их туда сажал, Ему как нужно, изменял. Были похожи на людей Лишь статью, поступью своей. Испарения болота Жизни их без поворота Беспощадно изменяли, В глубь, в тела их проникали, Убивали всё людское, Богом данное, святое. Ими много дней дышали И свой разум все теряли, Навеки весь он исчезал, И из них каждый забывал О жизни прежней, о своих Повадках жизненных людских. И вид странный все имели: Глаза грязью их чернели, Были все зелёнокожи, Друг на друга все похожи, Цвета зелени болотной, Гнилой и на вид тошнотной, До плеч волосы свисали. Непрерывно с них стекали В ряд струйки гнилостной воды, И окружающей среды Они не воспринимали, Ничего не понимали. Их отрешённые всегда Глаза, их взгляды в никуда С безразличием смотрели, Искры жизни не имели. Безвозвратно слух теряли, Речь людей не понимали. Лишь Болотлена одного, Царя с любовью своего Они слышали и знали, Его планы выполняли. Мир для них был безразличен, Дух борьбы был безграничен. Мощь в болоте набирали, Чувство боли все теряли. Существами становились И бесстрашно в боях бились, Ничем в жизни не болели, В телах крови не имели. Всё Болотлен предусмотрел — В колдовстве знания имел. Пиявок кучей собирал И им приказы отдавал Нападать вместе всем на них, Кровь всю высасывать из них. Чтобы не стали они вновь, Когда очистится их кровь, Вдруг теплокровными людьми, Чтоб было в них не отними Сил и бесстрашия в боях, Чтоб страха не было в глазах. Все питались червяками, Поедали змей кусками, Гадюк все ели и ужей, А также мошек и мышей. И пили воду из болот, Какой не может пить народ. И в те особенные дни, Когда все по делам они Из болота уезжали, Бочки ею наполняли И брали их всегда с собой. И из них каждый с головой Ею мылся, обливался, Пил и вкусом наслаждался. И потому-то с их волос И знойным летом, и в мороз Вода струйками стекала И к телам их прилипала Одежда, мокрая всегда, Не высыхала никогда. Пробыв в болоте много дней, Не помня жизни уж своей, Все на службу забирались, Болотленцами уж звались. Болотлена окружали, Его царство охраняли, Занимались в нём делами И болотными местами Беспредельно дорожили, В них как в доме родном жили. И то болото, что в лесу Образовало полосу Километровою длиной И необъятной шириной, Было царством Болотлена, Жизнь текла в нём, неизменна, Налажен был порядок в нём, Как в никаком царстве другом. Болота, что пар пускали, Все ему принадлежали. И, хоть рад он был богатству, Что принадлежало царству, Но, как о будущем своём, Мечтал о городе одном, Что раскинулся боками, Распрекрасными местами. Хотел его завоевать И главным царством называть, Но в это время, в данный час, Хоть и мечтал он в сотый раз О славном городе людском Как о трофее уж своём, Болото, что в чёрном лесу Образовало полосу Километровою длиной И необъятной шириной, Было главным в его царстве И в его же государстве Резиденц-болотом звалось, Где за много лет собралось Богатств несметно у него. И были царские его Апартаменты здесь же, тут, Что все покоями зовут. На краю его болота, У лесного поворота, Скала чёрная стояла, Стороной одной свисала Очень низко над болотом, Чуть скрывалась поворотом. И длиннющие пещеры, Не имеющие меры, Во все стороны тянулись, И болотом затянулись Кое-где они местами, И в них днями и ночами Жильцы болотные, кучась, Все жили, мира не боясь. Из таких одну пещеру, В простор длинную, но в меру, Царь Болотлен всю занимал, В ней отдыхал, и ел, и спал. Она в два яруса была, Слегка болотом заплыла. Сам в нижнем ярусе он жил, Второй закрыт пока что был. Она вся была роскошной, Но в ней не было дотошной Блестящей, свежей чистоты. Все стены снизу, с высоты Самоцветами сверкали. В то же время с них свисали Паутины вековые, Мухи ползали большие, И, украшая строго их, Ковры бесценные на них, Горя золотом, висели, А на них везде сидели Комашки, мошки, мотыльки, Большие также пауки. И в ряд стены украшали, Ей роскошность придавали Гобелены, что годами — Большинство из них веками — Мастерство в себе таили, Красотою глаз поили. Но через грязь и пыль на них Красы не видно было их. Её, всего с одним окном, И тёмной ночью, светлым днём Сталактиты освещали. С потолков они свисали И от факелов в пещере, Что горели в нужной мере, Свет игриво отражали, Серебром всегда сверкали. Мебель вся, что в ней стояла, Ей изящность придавала. Дорогие гарнитуры, Где животных, птиц скульптуры На ней лепкой красовались И живыми все казались, По пещере всей стояли, Её стильно украшали. Сундуки с добром и кресла Занимали много места. И вся золотом сверкала, В грязи ножками стояла Кровать болотного царя. И мыли слуги её зря. По утрам с неё вставая И в грязь сразу попадая, Он баловался ею, ел, И в ней подолгу он сидел. После мыться не старался, В кровать грязным возвращался. И, полежав в ней, отдохнув, Немножко также прикорнув, Снова в грязь он возвращался, Ею мылся, забавлялся, Щипал, пугал лягушек всех, И под раскатистый свой смех Он их рукой по две хватал, Живыми в рот себе совал, Их ел, причмокивал губой. Любил он завтрак такой свой. Много живности с ним жило — Есть всегда ему что было. В углах мыши везде спали, Комары вокруг летали, Везде сновали червяки, Летали мухи, мотыльки. Обедать ими он любил: Живыми ел их, не варил, Ловил он сотнями сам их, Слуг для того не звал своих. Свою пещеру он любил, В душе её боготворил, Сделал вход в неё прекрасным, Для чужих всегда опасным. И сверху и со всех сторон Облеплен золотом был он. Изумруды в нём сверкали, Цветной радугой сияли, И бриллианты в сто карат Глаз ослепляли под закат. По бокам с двух его сторон Змеями был он окружён, Ночью, днём у входа вились, По бокам его клубились, Вход в пещеру охраняли И зайти внутрь разрешали Лишь Болотлену одному — И в жизни больше никому. Открытым вход тот был всегда, Не закрывался никогда. Но Болотлен спокоен был И, не волнуясь, славно жил. Знал – никто войти не сможет, Попытавшись, кости сложит. И так болотный грозный царь, Природой всё имея в дар, Всё ж не гнушался грабежей И обворовывал людей И своё войско пополнял И им гордился, воевал. Жил на болоте – не тужил, Всё с ведьмой Джигою дружил, Что в лесу рядышком жила И жизнь ужасную вела. Дружить с ним она любила, Часто в гости заходила И в делах его знавалась, На них часто отправлялась. В них помощницей бывала, Никогда не предавала, А домом Древо было ей Что жизнью, старостью своей Уж уходило в глубь веков. Не сосчитать его годов! Оно чудом сохранилось, Жизнью уж своей томилось, И над обрывом на скале В сырой лесной чёрной земле Оно мрачное стояло, Своим видом всех пугало. Толстый ствол его огромный, От ветвей почти свободный, Виднелся издали, чернел, Вид ужасающий имел. И много дупел было в нём, Что все виднелись чётко днём И вглубь дырами зияли, Мысли, страхи навевали. Росли ветки на верхушке, Но зелёной быть макушке Не удавалось никогда. Там гнёзда воронов всегда Густо издали виднелись, Мрачно ночью, днём смотрелись. Слуги-вороны в них жили, Что спокон веков служили Ведьме Джиге первородной, И всей участью природной На деревьях, к Древу близких, На высоких и на низких, Сороки сотнями вокруг, Перекрывая криком слух, Галдя сутками, сидели И во все глаза глядели, Оберегали Древо днём. А также, слаженно о нём Заботясь, дятлы ночи, дни Без лишних криков и возни Его клювами долбили, От вредителей лечили. Совы, филины, те ночью Дом стерегли и прочую Всю ведьмы Джиги дребедень, Что умножалась каждый день. В Древе том были пустоты, Большой не было заботы Ходами их соединить, Чтобы жильём могли служить. И роскошно жить любила. Рассмотрев, ведьма решила Две пустоты соединить, Чтоб могли залой ей служить. И гостей в ней принимала, И сама в ней отдыхала, Спала сладко на комоде, Как у ведьм то было в моде. Дупла окнами служили, Их размеры впору были И позволяли видеть всё, Что окружало дом её. Над залой спаленка была, Где ведьма сладенько спала. Над ней ванная стояла, И в ней ванны принимала Ведьма каждую субботу, Проявляя в том заботу. Хотела быть лицом как дева. Брала соки она Древа И, зная свойства-пользу их, Купалась, мылась долго в них. Внизу под Древом был подвал, В нём был порядочный завал. В нём добро она хранила, Что с разбоев привозила. Также травы колдовские И настойки вековые В том подвале все хранились, Что со всех краёв свозились. Порядок в Древе был всегда, Найти могла всё без труда. Два медведя ей служили, Всё в порядок приводили. Еду готовили всегда, Со всем справлялись без труда И в корнях под Древом спали, Горевали и не знали, Почему жуть-тоска берёт, Откуда жизнь родом идёт. Веками ведьма тут жила И жизнь жестокую вела, В мир из Древа вылетала, Часто в сёла залетала И забавляла свой дух там По тёмным дьявольским ночам. И покоя на планете Даже днём, при белом свете, Людям ведьма не давала. Беду, горе оставляла, Там, где жизнью наслаждалась, Чародейством занималась. В большие часто города Летать любила та беда, Чтоб взрослых смертью напугать, Детей в зверят попревращать. Она из воронов своих Тринадцать выбрала и их Всех в упряжку запрягала, На них по миру летала. Они очень злые были И все верно ей служили. Она всех их приручила, Её слушать научила, Хлыстом, криком погоняла, Легко ими управляла. Сиденьем череп ей служил, Чудища страшного он был. С доисторических времён Был он природой сохранён. Его на чёрное крыло, Что страхом за душу брало, Ведьма смело уложила, А крыло то сама сшила, Крылья взяв мышей летучих, Чуть пропревших и вонючих, И, поплевав слюной на них, Соединила нитью их. И получилось то крыло, Что страхом за душу брало. Змеиной шкурой поплотней Его покрыла и скорей Всю настойкой покропила, Что с собой всегда носила. И, на него ступив ногой, Легко садилась в череп свой И удобно в нём летала, На людей страх нагоняла. И в настроении таком, Чтоб полетать везде кругом, Была часто ведьма злая, Своё Древо оставляя, Село, город выбирала, В нём уж душу наслаждала. И тем днём погожим, ясным, Когда царь путём опасным Решил по лесу прокатить, Чтоб путь-дорогу сократить, Ведьма с дела прилетела, Приземлилась, как хотела, И прокатилася чуток Среди поляны под дубок. У него остановилась, Наземь с черепа скатилась, Встав на ноги, потянулась И довольно улыбнулась. Но ногой вдруг наступила, А другой себя подбила На цветы, связаны в пучок, И одуванчиков венок. Тут же сильно завизжала, Пучок в руки с венком взяла, Зубами начала их рвать И на поляну всё бросать, Топтать старалась их ногой И, подняв вновь звериный вой, В Древо быстро побежала, На медведя накричала: «Ну сколько будешь ты дурить И ей цветочки всё дарить! Нынче вы уже не пара. Вся мечта твоя пропала! Меньше дурью занимайся, В Древе чище прибирайся». После криков и скандала Она платьями кидала, Всё выбирала поновей И понарядней, попышней. Нарядившись, покрутилась, К Болотлену покатилась. А он её давно уж ждал, Сам у болот своих стоял, Встретившись, сели на бугре И при стоградусной жаре Чай горячий попивали, В карты дружненько играли. Тихо было и туманно, Но негаданно-нежданно На пути, что лесом вился, Кортеж царский появился. В нём карета золотая, В солнце радугой сияя, Опоздать, видно, боялась — Слишком быстро вперёд мчалась, Везде, вокруг нее кругом Скакали всадники верхом. Царь болотный, приподнявшись, Мыслью лёгкою задавшись, С минуту ровно он смотрел, Кто же проехать здесь посмел. Ведьму в спину он толкнул, Под зад ногою её пнул И сам в минуту быстро с ней За тополь спрятался скорей, Стал ветер свистом поднимать, Путь преграждать, людей пугать, Громкий свист его раздался — Ветер сильный вдруг поднялся. Гнетущий, чёрный, старый лес Вдруг зашумел от ветра весь. К земле гнулись все деревья И в короткое все время Из земли сырой с корнями, Прорастая в ней веками, С хрустом-треском вырывались, От них звери все спасались. И деревья все с корнями, Ложась ровными рядами, Людям путь перекрывали, Ехать дальше не давали. А болотный царь старался, Больше, толще надувался, Он тучи начал нагонять, Лес дождём, градом поливать. Большой кортеж царя Коры Средь летней, красочной поры В стихию бедствия попал, Средь леса тёмного стоял, Под дождём остановился, Ждал, чтоб день вновь прояснился. Но дождь всё лил как из ведра, И дал команду царь Кора В дождь, град дорогу расчищать И путь свой дальше продолжать. За работу слуги взялись, Путь расчистить попытались, Но погода бушевала, Дело делать не давала. Они в отчаянье пришли, О том царю сказать пошли. И царь к ним выйти поспешил, Он сам проверить всё решил. Никак поверить в то не мог, Чтобы отряд его не смог Путь расчистить, чтоб в дорогу К замку, к милому порогу По лесной дороге мчаться, В лесу на ночь не остаться. Но только шторку приоткрыл И дверь кареты сам открыл, И ногой земли коснулся, Как вдруг словно пошатнулся Мир земной перед глазами, Всё меняя вновь местами. Сильнейший ветер вдруг утих, И прекратился ливень вмиг. Солнце ярко засияло, В лесу мирно, тихо стало. И, оглядевшись царь кругом В недоумении большом, Лицом от счастья засиял И к слугам быстро побежал. И на ходу им говорил: «Такой сильнейший ливень лил — И вмиг солнце засияло, Непогоду всю прогнало. Ну, давайте, не зевайте, Путь быстрей освобождайте. Дорогу будем продолжать. Сколько же можно здесь стоять!» Говорил радостно, спешил, Ведь всю дорогу в мыслях был Он с сыном маленьким, с женой. И был в печали он большой, Что непогода началась, Дождём над лесом полилась И их путь остановила, Тропы лесом завалила. Но вдруг солнце засияло, Настроение подняло. И он команды подавал И сам деревья поднимал, Чтобы быстрее дело шло И путь-дорогу им дало. А Болотлен вдали стоял, За всем спокойно наблюдал, Лишь улыбался про себя И выхвалял в душе себя. Но вдруг чуть вперёд подался, И удар с ним будто стался. Он лицом весь изменился И бежать чуть не пустился. Там, на руке Коры, огнём В обрамлении золотом Кольцо царское блеснуло. И как что-то полоснуло Царя болотного внутри. И «Чёрт его ты побери, — Он тихо, шёпотом сказал, В душе впервые простонал: Я власть большую имею, А таким же не владею. Хочу кольцом я обладать, Его владельцем хочу стать». И фамильное, родное Кольцо царское, святое Царя Коры, что от дедов Пришло к нему спокон веков, И королевский герб на нём, Ярко сияющий огнём, В судьбе болотного царя, Когда последняя заря В его жизни угасала, Смерть его к себе уж брала, Роль огромную сыграли, Умереть ему не дали. Но Болотлен того не знал, Когда кольцо то увидал, Лишь потому хотел забрать, Чтобы душе довольство дать. Рукой он ведьме указал На то кольцо, что увидал: «Напомни мне его забрать, Когда я буду закрывать Царя-героя, знатока В колодце тёмном на века». И пыл немного свой унял, И уж спокойно ей сказал: «Ишь какой герой попался! Въехать в лес не побоялся. Но посмотрим на героя, Когда будет моя воля Вся преисполнена вконец И жизнь его возьмёт венец». И царь болотный прохрипел И грубым голосом пропел: «Мои силы колдовские! Дела бросьте все мирские И все в кучу собирайтесь, За работу принимайтесь. Сил прихватите из болот И у моих речных ворот Мираж красочный создайте, Вид реальности придайте. В нём замок сказочный большой, Чтоб весь сверкал он красотой, На болоте здесь создайте И гостей в нём принимайте. Зовите в гости всех туда Людей, приехавших сюда!» Голос тут его прервался, И над лесом вдруг раздался Невыносимый жуткий звук, Неся в себе и треск, и стук. Будто в воздухе взорвался, Шумом по лесу раздался Противотанковый снаряд. И в небе высоко подряд Сотни молний засверкало В лесу жутко, страшно стало. И, покатившись, их разряд Весь по болоту вверх подряд Болото в чудо превратил, Мир красотою ослепил. Оно ярко засверкало, Изумрудом засияло И обрамило берег свой Лучами радуг – красотой. И среди болот вонючих, Трав, извечно в нём гниющих, Появился замок ясный, Большой, сказочно прекрасный. Окна были в нём большие, И сияли в них цветные С рисунком разным витражи. Пером попробуй опиши! Сияя ясной белизной, Все стены мраморные свой Блеск кругами раздавали, Красотою глаз ласкали. И фрески милой красотой, Особой, радужной, цветной Красоту их дополняли, Разноцветьем все сверкали. Изображения цветов На них менялись вновь и вновь. Сверкали лилии на них, Был слышен запах даже их. И вмиг розы появлялись, Что ромашками сменялись, И стороной любой другой Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=44139371&lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.