Судьба семьи – судьба народа

Судьба семьи – судьба народа Константин Джимбинов Людмила Кокшунова Авторы книги «Судьба семьи – судьба народа» принадлежат к известным семьям, описанным в книге, что позволило им бережно и с любовью описать ретроспективу жизни своих родных и близких на основе архивных материалов, публикаций, устных свидетельств соратников и потомков, дневниковых записей, фотографий и официальных документов. Людмила Кокшунова, Константин Джимбинов Судьба семьи – судьба народа © Кокшунова Л.Е., Джимбинов К.Д., текст, 2017 От авторов Авторы приносят искреннюю благодарность всем, кто принял участие в подготовке данной книги, нашел время дать интервью о том или ином замечательном человеке, рядом с которым они работали, жили или служили. Благодаря этим воспоминаниям книга получилась откровенная и личная. Авторы особо благодарны Вячеславу Анатольевичу Насунову, журналисту и общественному деятелю, члену Совета Национальностей правительства Москвы, оказавшему помощь на всех стадиях подготовки данного издания. Авторы признательны и благодарны Николаю Джамбуловичу Санджиеву, председателю Калмыцкого регионального отделения Союза писателей России, секретарю Союза писателей России, написавшему неординарное предисловие к книге. Приносим извинения тем, о ком написали кратко или вовсе не упомянули в книге. Если писать обо всех людях, с кем общались по работе или в быту герои нашей книги, то над ней пришлось бы работать еще очень долго. К примеру, каждый член Инициативной группы восстановления автономии Калмыкии достоин того, чтобы стать героем отдельного произведения. На наш взгляд, настало время объединить в одну серию «Калмыкия и калмыки» уже написанные книги, подготовленные к печати или находящиеся на стадии сбора материала (публикации, устные свидетельства, дневниковые записи, документы, фотографии и т. д.), посвященные известным людям, родам, субэтносам калмыков. К сожалению, участников и свидетелей давних событий либо уже нет, либо осталось очень мало. В подобных случаях могут быть использованы архивные материалы, а также устные свидетельства соратников и потомков тех или иных известных людей. К счастью, связь поколений у калмыков не прервалась и некоторые юноши и девушки знают своих предков до шестого колена. Практически все калмыки знают свою принадлежность к тому или иному субэтносу. Таким образом, существуют реальные предпосылки создания книжной серии «Калмыкия и калмыки».     Людмила Кокшунова,     Константин Джимбинов Предисловие «Исповедь авторов» «В силу различных обстоятельств история калмыцкого народа неоднократно прерывалась и как бы заново начиналась на новом месте».     (С. Б. Джимбинов) Как литературный жанр «исповедь» вбирает в себя автобиографии, записки, дневники, воспоминания и несёт в себе признание. Признание о себе, семье, о родных и близких. Авторы книги «Судьба семьи – судьба народа» с предельной откровенностью представили ретроспективу жизни своих родных и близких, впустив нас в самые сокровенные глубины рода Джимбиновых и Кокшуновых. После ухода из жизни известных людей их имена навечно остаются в народной памяти. Память – это могучий социокультурный феномен, который передаётся тысячелетиями из поколения в поколение и тем самым закрепляется в генетическом коде семьи, рода и этноса. Благодаря этому сохраняется преемственная связь в духовной жизни общества. Такими известными людьми в истории Калмыкии были Апуш Мутлович Джимбинов, Есин Эренценович Кокшунов, Бем Оконович Джимбинов, Лиджи Карвенович Карвин и другие, о которых поведали авторы книги Людмила Кокшунова и Константин Джимбинов. И Людмила, и Константин принадлежат к знаменитым семьям Джимбиновых и Кокшуновых. Они были знакомы с большинством героев книги за исключением тех, чья жизнь оборвалась до или во время войны 1941–1945 гг. Каждый из героев книги на протяжении своей жизни был вовлечён в события, происходившие в разные периоды в царской России, СССР, а затем и в новой России. Например, предки Прасковьи Чоновой (Менкеновой) служили в царской армии, её прадед участвовал в войне 1812 года. Лиджи Карвин возглавлял Большедербетовский уезд при деникинцах, а затем и при Советской власти. Он участвовал в создании первой автономии Калмыкии в 1920 году и стоял у истоков формирования калмыцкой системы образования, литературы и журналистики. А. М. Джимбинов и А. Б. Менкенов прошли через горнило Великой Отечественной войны. Апуш Мутлович, Бем Оконович и Есин Эренценович участвовали в восстановлении автономии Калмыкии в 1956 году. Они государственные и общественные деятели Калмыкии, вошедшие в историю калмыцкого народа как «отцы-основатели» нашей республики после депортации. Авторы, идя по следам жизни своих предков, наглядно показывают, что их жизнь была несравненно сложнее, богаче и ярче, чем казалась на первый взгляд. Читая присланную мне электронную версию книги, я понял, что авторы хотели рассказать в ней о своих предках, семейных устоях, царивших в семьях Джимбиновых и Кокшуновых. Но получилось более, чем предполагали авторы. Получилась исповедь, где одно вытекает из другого, где стройность изложения и взгляды авторов на исторические процессы, происходившие в калмыцкой степи и в стране в целом, через истории некоторых семей сформулированы впервые и представляют существенный исторический интерес. Логически взаимосвязанные цепочки фактов позволяют представить полную историческую картину того времени. Как повествуют авторы книги, крошечная географическая область, объединяющая несколько рядом расположенных хотонов – Кердату, Бюдермис, Ахнуд, Бага-Бурул и другие, – дала миру на рубеже XIX–XX веков множество известных людей. Это государственные и общественные деятели, военачальники, писатели, поэты, публицисты, учёные, просветители, каждый из которых оставил заметный след в становлении государственности калмыков, просвещении калмыцкого народа, развитии литературы, искусства, науки, его интеграции в многонациональную семью народов России. Если разделять точку зрения Льва Гумилева о пассионарном взрыве, то таковой, несомненно, имел место в географической области, где родились не только герои данной книги, но и Антон Амур-Санан, народный поэт Калмыкии Давид Кугультинов, Дорджи Антонович Павлов, Илья Ниманович Эльвартынов, Ким Петрович Катушов и многие другие знаменитые люди, прославившие в своё время Калмыкию в разных сферах деятельности, творившие историю калмыцкого народа и историю России. Не могу не выразить своё мнение о Беме Оконовиче Джимбинове. Многогранен был талант этого человека. Государственный деятель с большой буквы, писатель, публицист, историк, литературовед, прекрасный знаток фольклора. Любовь к народу, горячая сыновья привязанность к нему вдохновляли его творчество и побуждали его на смелые поступки в самые тяжёлые годы, выпавшие на долю калмыков. В 2013 году при написании статьи «Депортация калмыцкого народа в произведениях калмыцких литераторов» я внимательно ознакомился с документальной повестью народного писателя Калмыкии Лиджи Инджиева «Лихолетье», где повествуется о первых днях депортации калмыцкого народа. В этом произведении Лиджи Очирович пишет о Есине Эренценовиче Кокшунове, работавшем до 28 декабря 1943 года вторым секретарём Калмыцкого обкома партии. Е. Э. Кокшунов прошёл путь от рядового сотрудника до руководящего государственного деятеля, учась по ходу дела. Он был очень внимателен к людям, подбадривал их в годы войны, неустанно разъезжая по освобождённым от фашистов улусам, принимая меры по восстановлению народнохозяйственного комплекса республики. Книга «Судьба семьи – судьба народа» – не роман. В ней много откровений, размышлений и признания. Авторы сопереживают своим героям, а у читателя появляется возможность прикоснуться к чему-то личному, пропустить переживания героев через себя и стать участником тех давних событий, решить – а как бы он поступил в том или ином случае. Уверен, что читатель, взявший книгу в руки, будет читать её, не отрываясь. И здесь будет уместно поместить следующие строки из стихов Бориса Пастернака: «…Здесь будет всё: пережитое, И то, чем я ещё живу, Мои стремленья и устои, И виденное наяву…» Эта книга не имеет конца. Ибо история народа продолжается, и раненная несправедливым временем и насилием память, влившаяся в гены новых поколений, ищет выхода.     Николай Санджиев, председатель Калмыцкого регионального отделения Союза писателей России, секретарь Союза писателей России. Часть I Джимбиновы в исторической литературе, средствах массовой информации, воспоминаниях соратников и родственников Введение Исторической «малой родиной» рода Джимбиновых являлся хотон Кердата Большедербетовского улуса. Улус был населен выходцами из разных субэтносов калмыков, среди которых преобладали ики (большие) дербеты, а также представителями других национальностей (русские, немцы и эстонцы). Деление внутри субэтноса на «ики» и «баh» не основывалось на численности, иногда та часть субэтноса, которая называлась «баh», была более многочисленной (Авляев, Санчиров, 1984). В самой Кердате в наибольшем количестве компактно проживали кереиты, или «керяды» (Манджиев, 2004; Хойт, 2008). В начале каждой части книги представлен орнамент большедербетовских калмыков. Этот орнамент имеет форму цветка и называется «круглый зег» (или «босха бадм зег»). Не только у субэтносов калмыков, но и у этнических групп и даже хотонов могли быть свои орнамент и тамга (Бакаева, 2016). Представители разных субэтносов придавали большое значение принадлежности к своему субэтносу. Понимание, что они не только торгуты, дербеты и т. д., но и все вместе калмыки, приходило очень медленно, и даже во второй половине XVIII века они, в первую очередь, оперировали названиями субэтносов (Авляев, Санчиров, 1984). Кроме Большедербетовского улуса кереиты, или «керяды», проживали и в Астраханской губернии (Манджиев, 2004). Учитывая тот факт, что Джимбиновы были уроженцами Кердаты, есть большая вероятность того, что они относились к роду кереитов (в другой транскрипции «керядов») (Манджиев, 2004; Хойт, 2008). Кердатинцы принимали участие во многих исторических событиях: походах калмыцких ханов, Отечественной войне 1812 года, русско-турецких кампаниях, гражданской войне, Великой Отечественной войне. Вместе со своим народом им пришлось пережить депортацию, вернуться в родные края и участвовать в восстановлении родной Калмыкии. Исследование истории возникновения фамилии Джимбинов открывает забытые страницы жизни и культуры наших предков и может поведать много любопытного о далеком прошлом. Фамилия Джимбинов относится к российским фамилиям калмыцкого происхождения. В XIX – начале XX веков россияне иноязычного происхождения под влиянием русской администрации вынуждены были приобретать семейные именования, соответствующие русской модели создания фамилий – путем прибавления суффиксов – ов/-ев или – ин к старинным именам. В этот период и появилось множество молодых родовых именований, которые образовывались по русской модели от традиционных калмыцких имен. Имя Джимбин, ставшее основой фамилии Джимбинов, относится к исконно калмыцко-ойратским именам. Оно состоит из двух основ или частей, что характерно для многих старинных имен в Калмыкии. Первая часть этого имени, «Джим», переводится как «тропа, тропинка, просека». Вторая часть имени, «бин», восходит к слову «бийин» – «личный, собственный». Таким образом, значение имени Джимбин, буквально означающее «личная (своя) тропа», можно трактовать как «самостоятельный человек» либо как «одиночка». Изучение жизненного пути Джимбиновых свидетельствует о том, что многие из них шли и идут «своей тропой», в ряде случаев были первопроходцами в той или иной сфере деятельности и общественно-политической жизни калмыцкого народа. Разные ветви Джимбиновых не были многочисленными, но в каждой из них были мужчины, посвятившие свою жизнь защите Отечества. Двое Джимбиновых, представители разных поколений, остались генетически верны воинскому призванию калмыков. Один из них – Джимбинов Апуш Мутлович – воевал на фронтах Великой Отечественной войны, другой – Джимбинов Джорж Апушович, уроженец Москвы, провел свою молодость и зрелость за штурвалом самолета, был заслуженным летчиком военно-морской авиации. У представителей разных ветвей Джимбиновых, за исключением Джоржа и его отца Апуша, были сугубо мирные профессии. Среди них экономисты, журналисты, литературоведы, деятели искусства, юристы, врачи, инженеры и т. д. Не вся жизнь Джимбинова Апуша Мутловича была связана с военной службой. После восстановления автономии Калмыкии с 1957 года он работал председателем Элистинского горисполкома. Джимбинов Бем (Бембе) Оконович («Окунович» в некоторых публикациях), его сын Станислав и дочь Светлана – творческие люди, хорошо известные в среде творческой интеллигенции в России и за рубежом. 1.1. Джимбинов Апуш Мутлович (1910–1992 гг.) Апуш Мутлович Джимбинов – известный государственный деятель Республики Калмыкия. Он один из немногих калмыков, получивших в конце 30-х – начале 40-х годов XX века высшее образование в МВТУ им. Баумана и Военной академии в Москве. Апуш Мутлович Джимбинов родился в 1910 году в хотоне Кердата Бюдермис-Кюбетовского аймака (позднее Западный улус) в семье Мутла Сенковича Джимбинова и Гиляны Манджиковны Моголцыковой. Предки и близкие родственники Мутла Джимбинова были зажиточными людьми Бюдермис-Кюбетовского аймака. В литературе об истории Бюдермис-Кюбетовского аймака и Кердаты Джимбиновы упоминаются как крупные ското- и землевладельцы. Дордже Джимбинов был старостой аймака. Он приложил много сил для перехода калмыков к оседлому образу жизни (90-е годы XIX века). Дордже Джимбинов был одним из крупных калмыцких ското- и землевладельцев, поставлявших скот калмыцкой мясной породы, лошадей и зерно на рынки окрестных городов (Ставрополь, Сальск) и поселков, таких, как Башанта, Янушевск и др. (Манджиев, 2004). Крупной статьей доходов у Эренцена Джимбинова была аренда земли у калмыков, которые не занимались земледелием и не видели в этом ценности, до 300–400 десятин земли по 50–70 копеек за десятину сроком на 5–6 лет. Эти земли Джимбиновы затем сдавали в аренду по 5–6 рублей за десятину русским землепользователям. В связи с ростом арендной платы ежегодно происходил рост прибыли от аренды земли. Эренцен Джимбинов в книге А. Амур-Санана «Мудрешкин сын» представлен как крупный аймачный богач начала 90-х годов XIX века (Манджиев, 2004). Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 396–399: «Эренцен Джимбинов в 1905–1915 годах содержал до 70 голов крупного рогатого скота, 140 лошадей, 8 пар рабочих волов, 350 овец, 70–80 десятин посева и до 10 постоянных батраков. У него было два кирпичных дома под железной крышей, два деревянных сарая, конюшни для выездных лошадей и несколько базов для скота. Имел магазин продовольственных и промышленных товаров и фруктовый сад». В семье Мутла Сенковича Джимбинова и Гиляны Манджиковны Моголцыковой было трое детей: Ися, Апуш, Софья. Отец умер, когда Апушу было 9 лет. У мальчика остались мама и сестры: старшая – Ися, младшая – Софья. Троих детей воспитывала одна Гиляна Манджиковна. Гиляна Манджиковна была мудрая, стойкая духом и физически крепкая женщина. Муж, умирая, наказал Гиляне Манджиковне дать образование детям. Апуш Джимбинов после окончания Кердатинской школы в 1925 году поступил в Саратовский рабфак и затем в числе первых калмыков стал студентом Московского высшего технического училища (МВТУ) имени Баумана (Илишкин, 2000). В 1932 году Апуша Джимбинова призвали в армию, служить он начинал на Дальнем Востоке красноармейцем в кавалерийской дивизии 46-го артиллерийского полка. Апуш Джимбинов был назначен командиром взвода, а с 1935 по 1938 годы служил командиром артиллерийской батареи 21-й КНАД, кавалерийской дивизии. В 1934 году Апуш Джимбинов женился на Гилане Карвиной – уроженке хотона Бага-Бурул, расположенного в непосредственной близости от Кердаты. Гилана Карвина приехала в Москву с целью избежать преследования НКВД как «член семьи врагов народа». Родители Гиланы Карвиной, являясь представителями немногочисленной на тот момент зарождающейся калмыцкой интеллигенции, были в Бюдермис-Кюбетовском аймаке образованными и зажиточными людьми. Их семья жила в нескольких кирпичных домах. В одном из домов, принадлежавших Карвиным, затем был размещен Башантинский техникум, фундамент другого большого дома из красного кирпича сохранился в Кердате до сих пор. Отец Гиланы – Карвин (Карвенов) Лиджи Карвенович, в 1929 году был арестован и обвинен в контрреволюционной деятельности, якобы осуществляемой им на протяжении ряда лет, а также за работу в период гражданской войны в управлении, созданном деникинцами. Карвин Лиджи Карвенович был расстрелян в 1930 году. 16 марта 1989 года он был посмертно реабилитирован. Представляет интерес тот факт, что отец Гиланы Карвиной действительно был избран деникинцами председателем Управы Большедербетовского уезда. При этом уникально то, что Советская власть оставила Карвину Л. К. ту же должность, только она была переименована и стала называться «председатель Большедербетовского улусного комитета». Карвин Л. К. был первым председателем Большедербетовского улусного комитета. В этом нет ничего удивительного, так как в те годы, когда зарождалась Советская власть, грамотных людей было очень мало. А Карвин Л. К. окончил Ставропольскую учительскую семинарию, Киевский университет, затем учился в университете в Санкт-Петербурге. Карвин Л. К. возглавлял Башантинский техникум – на тот момент единственное в Калмыкии учебное заведение среднего образования. При этом большинство учителей по национальности были русскими, немцами и эстонцами (Манджиев, 2004; Манджикова, Башанкаев, 2005). Карвин Лиджи Карвенович – общественный и политический деятель, родился в 1887 году. Карвин Л.К. избирался делегатом I-го Общекалмыцкого съезда Советов, был членом Калмыцкого ЦИК. Он – первый калмыцкий журналист, печататься начал с 1906 года в газете «Северокавказский край», после 1917 года сотрудничал с редакциями газет «Красный калмык», «Красная степь», «Калмыцкий пахарь», «Красный Дербет». Карвин Л.К. является одним из зачинателей калмыцкой литературы и журналистики, а также одним из идеологов развития начального, среднего и высшего профессионального образования в Калмыкии. Будучи инспектором народного образования, он организовал курсы для учителей калмыцкого языка. Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 360–363: «Карвин Лиджи стал известен в среде интеллигенции своими прогрессивными взглядами в 90-х годах XIX века. Он выступал против невежества и забитости народа, за его образование, движение по пути реформ. Лиджи Карвин ставил вопрос о предназначении калмыцкой интеллигенции, и в этом, считал он, необходимо следовать революционно-демократическим традициям русской интеллигенции. Лиджи Карвин придавал большое значение просвещению народа, в котором ведущая роль принадлежала интеллигенции. Он видел пути движения, которыми надо следовать калмыкам, в неразрывном единстве с Россией, русским народом: «Этапы развития нашего народа как отдельной нации, в миниатюре, должны следовать по пути развития нашего, далеко ушедшего по пути культуры, русского собрата. Иных путей нет, и не было». Лиджи Карвин был последовательным противником перевода волжских калмыков в казачество. Лиджи Карвин принял активное участие в образовании автономии калмыцкого народа в 1920 году, первым стал на позицию объединения всех групп калмыков. Он стал организатором по переселению калмыков с Дона, Урала, Терека, лично участвовал в их переселении, выезжал в Оренбургскую область. Встречался с губернским руководством, выбивал вагоны для переселенцев, выступал в газетах, объезжал калмыцкие поселения. Лиджи Карвин не был согласен с позицией некоторых ученых и общественных деятелей по вопросу о путях развития калмыцкого народа. По словам современников, Л. К. Карвин переписывался с В. И. Лениным по вопросам развития калмыцкого народа. При этом он придерживался больше социал-демократических взглядов, чем коммунистических. После ухода деникинцев из Калмыкии он также думал об эмиграции, но кто-то из его родных заболел тифом, и он вынужден был остаться в Калмыкии. Отчасти он был уверен, что, являясь представителем интеллигенции, не участвовавшей в эксплуатации народа, он и при Советской власти сможет также продолжать заниматься просвещением в большой массе на тот момент неграмотного народа. Лиджи Карвенович Карвин писал стихи и поэмы на калмыцком языке. Он автор более 80 стихов и нескольких поэм. В 1922 году Лиджи Карвин собрал 850 народных песен калмыков, а также 700 пословиц и поговорок. Карвин Л. К. имел собственный взгляд на калмыцкий эпос «Джангар». Он поднимал вопрос об изучении изобразительного наследия Федора Калмыка, который маленьким ребенком был вывезен из калмыцких степей, получил образование в Санкт-Петербурге, стал всемирно известным художником и был занесен в десятку великих людей XIX века в Германии. В 1928—29 годах Лиджи Карвин предложил провести торжественные мероприятия по случаю 300-летия пребывания калмыков в России. Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 451–454: «Гилана Карвина родилась за четыре года до начала первой мировой войны. Она свидетель и участник событий, которые теперь для молодого поколения предстают как далекая история нашей страны. Ей посчастливилось быть в числе той первой калмыцкой молодежи, которая получила высшее образование в Москве. Однако она оказалась жертвой трагических событий, разыгравшихся в тоталитарной стране. Теория классовой борьбы непосредственным образом прошла по ее судьбе. Дочь одного из первых калмыцких интеллигентов, Лиджи Карвеновича Карвина, много сделавшего для калмыцкого народа, одного из зачинателей калмыцкой литературы и журналистики, общественного деятеля, Гилана Карвина пережила арест и расстрел отца в 1930 году, арест и гибель в заключении на Колыме брата Санджи в 1937 году, отрыв от матери и помещение в детский дом малолетних братьев Савра и Бориса. Затем Гилана Карвина была дважды репрессирована. Эти драматические события сопровождались насильственным разрушением семейных связей, личной жизни Гиланы Карвиной, отлучением на долгие годы от малолетних детей, но при этом не смогли сломить ее характер и веру в людей. Отца, Лиджи Карвина, арестовали в 1929 году вместе с ее двоюродным братом Егором Михайловичем Сайковым. Мать, Хонгор Исаевна, 1888 года рождения, арестовывалась несколько раз, что послужило причиной ее смерти в 1937 году. Младший брат, Санджи Лиджиевич Карвин, 1914 года рождения, был арестован в 1937 году, осужден и отправлен в заключение на Колыму, где пропал без вести. Позже историю гибели брата она случайно узнала от одного из заключенных. Во время этапа конвоир перебил прикладом руку Санджи, она не срасталась, началось заражение крови. Санджи погиб. Малолетние братья, Савр и Борис, 1926 и 1928 года рождения, были помещены в детский дом. От репрессий Гилану Карвину спасли, очевидно, ее переезд в Москву, замужество и то, что она в это время была вдали от местных карательных органов, хорошо осведомленных о родственных связях семьи Карвиных. Гилана Лиджиевна Карвина родилась в хотоне БагаБурул. После окончания четырех классов начальной школы в Бага-Буруле училась в Башантинской школе. Окончив школу, поступила в Башантинский техникум, после первого курса по настоянию отца поступила в Астраханский педагогический техникум. Гилана, спасаясь от НКВД после расстрела отца, приехала в Москву и поступила в 3-й Московский медицинский институт, который успешно окончила в 1941 году по специальности «лечебное дело». В 1934 году в Москве Гилана Карвина вышла замуж за Апуша Джимбинова и родила троих сыновей: в 1935 году – Джоржа, в 1937 году – Генриха, в 1939 году – Анатолия; воспитывать детей им помогала свекровь. После окончания института Гилана работала в больнице на Таганке. В конце 1941 года двое старших детей выехали из военной Москвы с бабушкой в Башанту, в Калмыкию; муж ушел на фронт. С неимоверными трудностями ей удалось спасти младшего сына Анатолия, эвакуированного вместе с детьми из детского сада в Подмосковье. Мальчик тяжело заболел, умиравшего его поместили на холодный чердак. Трое суток она провела с ним, пытаясь вернуть к жизни. А потом 8 километров с ребенком на руках шла до Москвы по лютому морозу. Только помощь добрых людей помогла ей добраться до Москвы, а дальше – в Калмыкию. Гилана Карвина по приезде в Калмыкию жила в Башанте, работала в больнице. Опыт и знания врача, имевшего столичную практику, были бесценны для ее пациентов. Своим здоровьем, возможно, и жизнью, обязан ей известный калмыцкий поэт Лиджи Инджиев, освобождавший в составе 28-й армии Западный улус от гитлеровских захватчиков. Врач Гилана Карвина обнаружила у него болезнь Боткина в тяжелой форме, и пока не подняла его на ноги, не позволяла ему возвращаться на передовую. Впоследствии Гилана Карвина была ложно обвинена и осуждена по пресловутой политической 58-й статье на десять лет заключения и пять лет ограничения в гражданских правах. Как политическая заключенная Гилана Карвина содержалась в одиночной камере, подвергалась изощренным формам допросов, особенно мучительных в ночные часы. Ее ограничивали не только в еде, но и в воде. Гилана Карвина была доведена до крайней степени истощения, в зал суда арестантку доставили на тюремной тачке. Ей пришлось испытывать лишения, нечеловеческие условия пребывания, выдержать самоуправство и глумление тюремного и лагерного начальства. За годы заключения пришлось сменить несколько тюрем и лагерей, заканчивала Гилана свой срок в печально известном Карагандинском лагере. Только человеческое достоинство, несгибаемый характер и специальность врача помогли ей выстоять в таких условиях. Гилана Карвина не теряла присутствия духа, мало того, поддерживала слабых, помогала землякам, коих оказалось немало в сталинских застенках. В помощи врача нуждались многие, и она как могла облегчала участь обездоленных людей. По словам очевидцев, за время своей работы врачом в заключении Гилана Карвина спасла от смерти несколько сотен людей. Один из калмыцких священников, получивший ее помощь, подарил чудом сохранившуюся у него молитву. Ее Гилана Карвина хранила всю свою долгую жизнь. Потом она слышала, что священники вернулись в Калмыкию, наверное, в их возвращении была и ее заслуга. Среди тех, с кем пришлось ей отбывать заключение, были и женщины. Она сохранила в памяти имена девушек-калмычек: Маштыкова Нина, Аслыкова Мария, Долдунова Варвара, Гольдикова Джикля, Болдырева Булгун, Абушинова Надежда, Сухаринова Екатерина, Попова Вера, Бувинова Александра. Во время заключения, с целью недопущения какихлибо проблем для своих детей и мужа, Гилана Карвина дистанционно развелась с супругом Апушом Джимбиновым, который в это время воевал на фронте и впоследствии смог забрать своих детей из ссылки. Гилану Карвину освободили из Карагандинского лагеря в 1953 году. После освобождения Гилана Карвина до 1969 года работала врачом в лечебных учреждениях города Темиртау Карагандинской области. Она заслужила доверие и уважение людей, лечиться к ней приезжал народ со всей области (Хаптаханова, 2000). После XX съезда КПСС Карвина Гилана была реабилитирована. В 1969 году Гилана выехала на родину своего второго мужа – Оскара Александровича Уклейки, такого же бывшего политзаключенного, с которым ее свела судьба в одной из тюрем. Оскар Александрович Уклейка был незаконно арестован сотрудниками НКВД за то, что в Эстонии при вхождении Красной Армии некоторые местные жители оказывали сопротивление. Среди них был человек по имени Оскар, что послужило поводом для ареста всех людей с таким именем в ближайших населенных пунктах. Все знакомые и близкие Оскара Александровича Уклейки вспоминают его как очень доброго, порядочного и интеллигентного человека. Гилана Карвина и Оскар Уклейка, несмотря на страшное общее прошлое политзаключенных, прожили вместе счастливо несколько десятилетий, воспитывая своих многочисленных внуков и внучек, держа двери своего гостеприимного дома открытыми для всех друзей и родственников. До 1972 года Гилана работала врачом в Эстонии, в поселке Усть-Нарве. В 1993 году после смерти мужа вернулась на родину, в Калмыкию. Долгие годы Гилана Карвина была отлучена от детей, не хотела навлечь на них чудовищную по своей античеловеческой сути статью, называемую «члены семьи врага народа». Она оберегала своих сыновей, боялась неосторожно навредить им. Огромная материнская любовь, доходившая до самопожертвования, помогала ей преодолевать боль и страдания жизни, сберечь высокий нравственный идеал, завещанный отцом, Лиджи Карвеновичем Карвиным. Только спустя годы она встретилась с сыновьями. Гилана Карвина скончалась в июне 2003 года в Элисте. Жизнь мужественной женщины, полная высокой трагедии, достойна восхищения, в ее судьбе отразились лучшие черты национального характера калмыцкого народа». С 1938 по 1941 годы Апуш Джимбинов учился на командном факультете Военной артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского. После ее окончания он был направлен в действующую армию (Илишкин, 2000). Апуш Джимбинов воевал на фронтах Великой Отечественной войны, занимал командные должности, в том числе должность начальника штаба полка. Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 432–436: «Началась Великая Отечественная война. В боях за Родину Апушу Джимбинову пришлось испытать и горечь отступлений, и радость побед. Советские воины грудью преградили дорогу врагу к столице нашей Родины. Сопротивление их было исключительно упорным. Отстаивая каждую пядь подмосковной земли, бойцы и командиры проявляли беспримерные стойкость и мужество. Доблестно сражались с фашистами и лавиной их танков московские ополченцы. Осенью 1941 года А. М. Джимбинов был направлен для формирования полка из москвичей-добровольцев. Ополчение собрали возле Лефортовского парка из рабочих и служащих заводов «Серп и молот», «Москабель», а также других организаций и учреждений Калининского района Москвы. Полк получил обмундирование и под звуки оркестра направился по московским улицам к Белорусскому вокзалу. Эшелон с добровольцами под бомбежкой прибыл на Брянский фронт. Со станции в пешем строю направились на передовую и заняли позиции под хутором Овечий Лог. Это был первый бой старшего лейтенанта Апуша Джимбинова. Желание показать врагу свою силу и мощь было большим, но умения воевать у ополченцев не было, их не успели обучить, не хватало вооружения. Но полк не уступил врагу ни пяди земли и держался до подхода подкрепления. Полк понес большие потери, полегло более половины личного состава. За ошибки Сталина в предвоенные годы и в первые годы войны расплачивались советские люди. После боя оставшихся в живых бойцов вывели на переформирование. С новым пополнением пришли призывники со всей страны. Новобранцы получили оружие, прошли краткосрочную военную подготовку. Затем на базе полка развернули учебную воинскую часть, а личный состав направили по разным фронтам. Апуш Джимбинов попал на Юго-Западный фронт как раз в тот самый момент, когда Верховное Главнокомандование решило провести в летнюю кампанию несколько фронтовых наступательных операций. Для их проведения не было ни благоприятных стратегических условий, ни материальных предпосылок. В результате была катастрофа под Харьковом, не получилось наступление на Западном направлении, не удалось добиться успеха и на Мурманском направлении. В результате враг дошел до Москвы, блокировал Ленинград, вышел на берега Волги и проник на Кавказ. В связи с коренным переломом, произошедшим в войне, Сталин вернулся к своей практике искать врагов и находить виновных. Ответственность за поражения первых лет войны была возложена на некоторых командиров военных округов и некоторые малочисленные народы Советского Союза, в числе которых оказались и калмыки. И это несмотря на то, что около 30 тысяч воинов-калмыков сражались на фронтах Великой Отечественной войны, и две трети из них навсегда остались на полях сражений, сложив свои головы за свободу и светлое будущее Родины. Апуш Джимбинов защищал Москву и принимал участие в боях под Харьковом. После неудачного летнего харьковского наступления части Красной Армии, теряя людей, начали отступать и с большим трудом выходили из окружения». Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 436: «При переправе через Северский Донец скопилось много наших войск. Наблюдавший за переправой сам командующий войсками выбрал из колонны бойцов стройного и загорелого командира – это был Апуш Джимбинов. Поставил перед ним задачу выйти навстречу немцам, занять позиции и держаться до последнего, давая возможность переправиться отступавшим частям. Задание было ответственное и чрезвычайно сложное и опасное. Генерал приказал выделить в распоряжение старшего лейтенанта десять 45-миллиметровых пушек на конной тяге и набрать самому Джимбинову группу бойцов в количестве до 80 человек. Отряд занял оборону на опушке леса. Джимбинов дал приказ артиллеристам стрелять прямой наводкой, а остальным бойцам добивать врага стрелковым оружием. Немцев долго ждать не пришлось. На позиции красноармейцев, усиленные легкими пушками, вышло до полка гитлеровцев. Опьяненные успехом, они шли уверенно, нагло, не пытаясь даже прикрываться боевой техникой. Первую атаку отбили массированным огнем. Опешившие немцы, не ожидавшие сопротивления от измотанных отступлением красноармейцев, подтянув танки, кинулись вновь на горстку бойцов. Командир сводного подразделения А. М. Джимбинов приказал подпустить фашистов поближе и открыть огонь прямой наводкой из всех орудий и стрелкового оружия. Плотность огня была такая сильная, что немцы, неся потери, не выдержали и побежали. Солдаты ликовали, это была долгожданная победа после горьких дней отступления. Двое суток ожидали повторной атаки гитлеровцев. Когда поступил приказ оставить позиции, под командой Апуша Джимбинова было уже до 600 человек, успех отряда стал известен отходившим советским воинам, и они, словно ручейки, стали стекаться к отважным героям. Отряд Джимбинова после переправы через Северский Донец примкнул к основным силам. За проявленное мужество и умелое руководство операцией Апуш Мутлович Джимбинов был награжден медалью «За боевые заслуги»[1 - Через несколько десятилетий в мирное время его сын, военный летчик Джорж Апушович Джимбинов, будет также награжден медалью «За боевые заслуги» за отличный пуск и поражение цели крылатой ракетой на полигоне в Каспийском море.]. Это была очень ценная награда, тем более что в первые годы войны награждения были скупыми и самих наград было не так много. А. М. Джимбинов гордился ею, позже он cфотографировался с этой медалью, хотя всегда говорил, что воевал не ради наград». Осенью 1942 года Апуш Мутлович Джимбинов был направлен на курсы командиров в Самарканд, после окончания переподготовки с 1943 года находился в действующей армии. А. М. Джимбинов воевал на Западном фронте в должности начальника штаба полка. В то время как Апуш Джимбинов воевал на фронтах Великой Отечественной войны, его мать, жена и трое сыновей жили в Башанте, в Калмыцкой АССР. Матери Апуша Джимбинова – Гиляне Манджиковне Моголцыковой – в молодые годы довелось одной без мужа воспитывать троих детей: дочерей Исю и Софью, сына Апуша. Волею судьбы ей предстояло воспитывать и троих внуков – детей Апуша, хотя их родители были живы: отец – военнослужащий до 1953 года, во время Великой Отечественной войны был в действующей армии, мать, Карвина Гилана, с 1943 года была в заключении. В конце 1943 года Карвина Гилана по ложному доносу была арестована. Когда ее увозили из дома в машине, называемой в народе «черный ворон», старший сын Джорж (которого все звали Жора) долго бежал за машиной. Ему удалось сзади машины зацепиться за ручку дверцы. Сотрудники НКВД не били ребенка по рукам, а только разжали его пальцы, и он упал. Со слов Карвиной Гиланы, пересказано Людмилой Кокшуновой: «После освобождения из Карагандинской тюрьмы, когда уже была восстановлена автономия Калмыкии, Карвина Гилана приехала в Элисту, прошлась по улицам родного города. Единственный человек, который не побоялся общаться с бывшей политзаключенной, обнял ее, был Есин Эренценович Кокшунов – земляк, кердатинец, партийный работник. В тот период он работал 1-м секретарем Приозерного райкома КПСС. Есин Кокшунов и Гилана Карвина стояли посередине улицы, обнявшись, и плакали». Манджиев Н. Ц. Кердата и кердатинцы. АПП «Джангар», 2004. – С. 437: «А. М. Джимбинов в 1944 году по национальному признаку был снят с передовой и направлен в тыл, в Новосибирск. Капитан А. М. Джимбинов в Новосибирске исполнял обязанности начальника штаба полка резервной части. В середине 1944 года ему удалось добиться возвращения в действующую армию. Он был назначен начальником штаба 477-го полка гвардейских «катюш», который громил врага в составе 33-й армии 4-го Украинского фронта». Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/konstantin-dzhimbinov/sudba-semi-sudba-naroda/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Через несколько десятилетий в мирное время его сын, военный летчик Джорж Апушович Джимбинов, будет также награжден медалью «За боевые заслуги» за отличный пуск и поражение цели крылатой ракетой на полигоне в Каспийском море.