Зеркальный шар

Зеркальный шар Виктор Улин Образ зеркального шара, отбрасывающего отблески стороннего света, является ключевым в самой сути этой книги. Здесь собраны фрагментарные материалы – миниатюры, мемуарно-публицистические, мировоззренческие и литературоведческие очерки, рисующие сложную картину авторского восприятия многогранной и многоликой действительности. © Виктор Улин 2020 г. – дизайн обложки. Зеркальный шар Каждый из нас видел это приспособление. Хотя бы раз – если не в жизни, то в кино. Суть его проста. Сфера, оклеенная маленькими кусочками зеркала, вращается под лучом света и бросает вокруг себя целый мир живых перебегающих бликов. Мир, живущий по своим законам: трепетный, ускользающий, неустойчивый, причудливый, не всегда понятный, но всегда завораживающий. Он напоминает поток человеческого сознания, где мысли причудливым образом переплетаются с воспоминаниями и подпитываются фантазиями – поток, который невозможно назвать иначе, как отблесками жизни. Любой художник: будь он хоть литератором, хоть живописцем, хоть музыкантом – является тем же зеркальным шаром. Отражающим внешнюю жизнь и создающим из отражений свой собственный иллюзорный мир. За многие годы литературной деятельности у меня накопилась масса материалов, которые составили содержание этой книги – материал одновременно и фрагментарный и цельный, поскольку все главки объединены личностью автора, которая проявляется даже в мелких отсветах. Многие из этих главок были когда-то опубликованы в форме дневниковых записей или отрывочных мемуаров, некоторые переработались и вошли в художественные произведения – но от этого не потеряли своей изначальной самоценности. Сегодня мне показалась, что эти блики достойны того, чтобы сгруппировать их и поместить под обложку, на которой изображен зеркальный шар моего восприятия. Висящий под потолком мироздания. Тысячегранный, как сама жизнь. Оживающий в движении. Манящий, дразнящий и обещающий что-то новое при каждом своем повороте. 6 лифчиков – Они выбрали шесть лифчиков!!! – сообщила жена, выглянув из-за своего новенького ноутбука. – Кто – «они»? – я оторвался от письма к своему лучшему другу Виктору Винчелу. Тема была для меня святой. – Сайт «Абега». – Какой-какой? «Бодяга»? – Не бодяга, а «Абего»… Нет, не «Абего»… «Абг»… «Абеве…»… Прочитать невозможно их шрифт. – «АБеВеГа»? – наконец догадался я. – Ну да. А что – ты их знаешь? – Еще бы мне их не знать! – я вздохнул. – Шайка не пойми кого, выдающая себя за литагентство. Лет десять назад у меня был с ними договор. Лишенцы. Не смогли продать даже моего «Снайпера». – А, так это название по азбуке? Ну и придумали… Пока ты не объяснил, ни за что не догадалась. – О чем я и говорю. Классические московские идиоты. Я вздохнул еще раз. – Лыгнеры. И открыл «Nikon Trasnfer», чтобы приаттачить к письму фотографию самого себя – в тельняшке кота Матроскина, за столом с двумя мониторами и одним ноутбуком. В последней подпапке нашлось несколько хороших снимков. Друзей на прозе у меня было достаточно. Я решил, что осколок Луны в прозрачных сумерках над двором стоит послать Еще Одному Дождю, четырех черненьких собачек из одного помета – одной подруге-собачнице, серый поползень ждал Женечку Козловскую, страстную любительницу птиц… А вот панораму с графичными красно-белыми трубами «ТЭЦ-2» следовало отправить на сайт «Записок по еврейской истории», инженеру-энергетику Виктору Зайдентрегеру. – Но на черта этим шлемазлам они понадобились? – спросил я, разобравшись с фотографиями. – Наверное, деньги отмывают. Как и все. На 100 тысяч рублей они выбрали шесть лифчиков. Я подумал, что это явный перебор: даже на свинье из «Ну, погоди!» были надеты всего три. Обложку зеркального отблеска «Полюбил говняшку Грушу» украшало фото как раз шести лифчиков. Но те стоили на порядок меньше. Я вспомнил лучшие бюстгальтеры, которые когда-либо дарил жене. Самым дорогим был не французский (невесомый снежно-белый комплект), а итальянский. Темно-бордовый, без «push-up»-а и даже не формованный, с цветной вышивкой гладью по фигурным краям чашечек, детально выписанный мною в «Приемщице». Но и итальянский стоил бы по нынешним ценам не более 10 тысяч; я был знатоком, поскольку в свое время 3 года торговал бюстгальтерами, причем не «Мiлавицей», а как минимум «Миленой» или «Ниночкой». И я не мог представить себе 6 лифчиков, которые стоили бы 100 000. – Слушай, а ты не ошиблась? – усомнился я, хотя знал, что жена никогда не ошибается в мелочах и берет платные заказы на корректорскую правку текстов. – Нет, не ошиблась, вот слушай, что написано: «АБеВеГа» выбрало шесть лифчиков». – Нифигасебе! – ответил я на лексиконе Саши из «Девочки у моря». – Не веришь – посмотри! – Мне лень вставать к тебе из-за стола, – признался я. – А мне некогда нести тебе ноутбук. У меня дел по горло. Пишу еще только пятое письмо Вайнерману, а надо написать 8. Потом еще одно – Захарову. Ольга послала мне музыку, я ей обещала рецепт сам знаешь чего. Еще Симоновскому надо отправить… лебедей… с «Райского берега». И зайти кое к кому из твоих друзей, прочитать что-нибудь  и поднять в рейтинге! – И еще со всеми своим персонами не забудь, что за тобой последняя глава повести про Минивасика! – добавил я. – Да и роман про Лизу за тебя никто не напишет. Но все-таки я хочу узнать про шесть лифчиков… Закрыв глаза, я представил их: черный кружевной «балконет» на титановых косточках, красную «анжелику», прозрачную силиконовую «самоклейку» и три «полуграции» разных цветов. – Я тебе по почте пришлю ссылку, сам посмотришь, – смилостивилась жена. Через 5 секунд я открыл письмо, нажал гиперлинк, развернул главную страницу. Во весь экран шло сообщение: Агентство «АБеВеГа», назначившее литературную премию в размере ста тысяч рублей, выбрало СЧАСТЛИВЧИКОВ. Анжелика в «анжелике» Звали девушку Анжеликой. Она была самим совершенством. Густые волосы, большие серые глаза, смешливый рот, нежный подбородок, точеная шея… Все лежавшее ниже не поддавалось описанию, поскольку в простом языке для того не имелось слов. А главным в облике было то, что Анжелика обожала платья с открытыми плечами и потому всегда носила бюстгальтер модели «анжелика» – без бретелек, держащийся только на планке. Мужчины – особенно среднего и старшего возраста! – были от девушки без ума. И между собой шутливо именовали ее не иначе, как Анжелика в «анжелике». И один бог знал, до какой степени каждый из них хотел… Нет, не хотел – жаждал! Мечтал. И надеялся… Хоть раз в жизни увидеть Анжелику БЕЗ «анжелики». Барин и татарин Истинное богатство русского языка открывается нам, стоит лишь всерьез задуматься о значении слов известного произведения. Если же эти значения воспринимаются неверно – точнее, не так, какими они были заложены в оригинал – то восприятие искажается порой до полной противоположности смыслу. Быв в молодости певцом-гитаристом, я до их пор помню сотни и тысячи текстов – от лучших романсов начала XIX века до лучших бардовских и эстрадных образцов нашего времени. И до сих пор с удовольствием слушаю хорошие песни в любом хорошем исполнении. Не так давно я задумался о замечательной русской песне «Вот едеттройка почтовая», затрагивающей – как и большинство подобных сочинений – тему несчастной любви оставляющей открытым финал неудавшейся жизни. Согласно изданию «Русские песни и романсы», составленному В.Е. Гусевым (М., «Художественная литература», 1989), песня эта принадлежит неизвестному автору и оригинал ее датируются 1901 годом. Подозревая, что не каждый читатель знает эту вещицу столь же хорошо, как я, позволю привести полный текст из указанного издания: Вот мчится тройка почтовая По Волге-матушке зимой, Ямщик, уныло напевая, Качает буйной головой. «О чем задумался, детина? – Седок приветливо спросил. – Какая на сердце кручина, Скажи, тебя кто огорчил?» – «Ах, барин, барин, добрый барин, Уж скоро год, как я люблю, А нехристь-староста, татарин, Меня журит, а я терплю. Ах, барин, барин, скоро святки, А ей не быть уже моей, Богатый выбрал, да постылый – Ей не видать отрадных дней…» Ямщик умолк и кнут ременный С досадой за пояс заткнул. «Родные, стой! Неугомонны! – Сказал, сам горестно вздохнул – По мне лошадушки взгрустнутся, Расставшись, борзые со мной, А мне уж больше не промчаться По Волге-матушке зимой!» Слушая и пытаясь понять слова этой песни, мы невольно искажаем восприятие оригинальных текстов. Ведь упомянутые «барин» и «татарин» вызывают сегодня вполне однозначную реакцию. Слово «барин» в советское (да и в нынешнее время) приобрело отрицательный оттенок: барином именуется ленивый неприглядный бездельник, живущий за чужой счет. А что касается «татарина», то тут уже вообще пахнет разжиганием межнациональной розни – и удивительно, что до сих пор кто-то бдящий сверху не повелел заменить слово. Хотя, отвлекаясь и смотря взглядом поэта, не могу не сказать, что рифма «барин – татарин» столь же идеальна, как «заяц – китаец». Конечно, с точки зрения абстрактной критики рифмовка стихов двумя одинаковыми частями речи считается бедноватой, но даже Александр Сергеич употреблял подобные созвучия – и не только между существительными, но даже осужденные впоследствии рифмы отглагольные – и от этого его стихи не стали хуже. Но вернемся к барину и татарину. Стоит лишь поднять языковой пласт XIX и начала XX веков, как все становится на свои места. «Барин» не имел в старые времена нынешнего смысла. Слово было традиционным, когда кто-то из низов народа обращался к высшему сословию. Все эти тонкости сегодня утеряны; мало кто вспомнит, что, например, для солдата существовало обращение «служивый». Об отсутствии отрицательного подтекста свидетельствует и вариант 4-го куплета этой песни: Ах, милый барин, скоро святки, А ей не быть уже моей, Богатый выбрал, да постылый – Ей не видать отрадных дней…» Совершенно ясно, что к человеку, аттестуемому нынешним значением слова «барин», ямщик вряд ли обратился бы с эпитетом «милый». Да и весь текст говорит о том, что барин, которого вез лохматый ямщик, был человеком добрым и участливым – каких сегодня встретить удается не на каждом шагу. «Татарин» же не имел никакого отношения к национальному признаку – и тем более, к людям населявшим тогда Казанскую губернию Российской Империи (а сегодня Республику Татарстан, субъект РФ). «Татарином» в те далекие годы обозначали абстрактного нехорошего человека, ведь такая трактовка слова тянулась со времен монгольского ига. Когда татары, пришедшие из Китая, были завоевателями, грабителями и насильниками русского народа. «Татаре, чистые татаре…» – такие сетования в адрес недобрых людей можно встретить у многих авторов XIX века. (Равно как слово «турок» стало нарицательным после ужасов русско-турецких войн и отголоски этой традиции нашло отражение даже у некоторых писателей советских времен. И «татаре», и «турки» означали означало просто жестоких разрушителей – равно как слово «фашист» в наше время практически не имеет отношения ни к членам НСДАП, ни тем более к приверженцам Бенито Муссолини.) Кроме того, если подумать, то становится ясным, что староста – глава крестьянской общины, своего рода администратор в русской православной деревне, просто не мог быть ни кем, кроме своего же брата славянина. И обзывая вредного – какими он, скорее всего, и был – старосту татарином, несчастный ямщик просто усиливает ругательство «нехристь», которое тут тоже не означает иноверца, а лишь подчеркивает отсутствие христианского сострадания в том человеке. Точно так же, как героиня Чехова («Либерал») укоряет мужа, не имея в виду реального магометанина и вообще не вкладывая в слово никакого религиозного смысла: – Это … Глаза твои бестыжие, махамет! После таких рассуждений старый текст воспринимается совсем иначе, чем при поверхностном ознакомлении. А для правильного понимания требуется всего лишь окунуться в историческую ретроспективу и немножко подумать. В плену заблуждений Полжизни я был уверен, что эмблема пацифистов – это схематическое изображение той части тела, которую женщины прикрывают даже на пляже. Но она символизирует всего лишь отпечаток голубиной лапки. * * * Когда я был мальчишкой, у меня имелся фарфоровый енот. Прекрасно выполненная фигурка высотой сантиметров 10, подглазурно раскрашенная в естественные цвета. Играя с этой вещицей, я предполагал, что енот – крупный зверь размером с небольшого медведя (ну, в крайности – с годовалого теленка), и енотовая шуба (как медвежья) может быть пошита из одной шкуры. Узнав правду, я испытал серьезное разочарование. * * * Нас убеждали, что рыбы боятся человека. Но, увидев под собой стайку двухметровых пятнистых груперов, понял, что это люди должны бояться рыб. * * * Я никогда не сомневался, что лангусты вкуснее обычных креветок. На самом деле даже лангустины менее вкусны, чем углохвостые. * * * Бабушка моей лучшей матмеховской подруги, Вера Федоровна Иванова, в детстве полагала, что у человека внутри – везде кишки. Кишки в туловище, в ногах и в руках. И в голове тоже кишки. (Впрочем, чем больше я узнаю ментальный уровень окружающих, тем сильнее склоняюсь к мысли, что последнее утверждение заблуждением не является!) * * * И в заключение – картинка, подсмотренная со стороны, тоже вызывающая улыбку. * * * Начало 80-х годов прошлого века. Ленинград, летний солнечный день. Невский проспект, правая сторона. Квартал между Малой и просто Садовой улицами (более точно определить не могу, за 40 лет топография неузнаваемо изменилась). Из гастронома выходит супружеская пара средних лет. Мужчина шагает, засунув руки в карманы. Женщина навьючена, как осел; из раздутой авоськи капает белое. Муж: Ну вот, весь Невский сейчас будешь молоком поливать! Жена: Сколько можно тебе говорить – это не молоко, а СЛИВКИ! Денежный конвой Андрею Ракоши-Шулецкому, философу и умному человеку Это было давно. Точнее – 16 мая 2007 года. От тех времен сохранились фотографии, которые не только имеют теги, автоматически поставленные камерой, но и рассортированы по датам в моих альбомах. С точки зрения Вселенной 12 прошедших лет – сущее ничто, да и в масштабах иной человеческой жизни они несущественны. Но я прожил столько этапов на разных эшелонах бытия, что все видится бывшим в поза-позапрошлой жизни и случившимся не со мной. Впрочем слово «случившееся» не подходит; в тот день не случилось ничего особенного, вообще ничего не случилось. Просто испытанные ощущения относятся к разряду острейших. (Чтобы пояснить сказанное, приведу сходный пример. Неделю назад я был потрясен сценой во дворе нашего 14-этажного 10-подъездного 800-квартирного дома, стоящего на одной из тихих улиц миллионного города. Я вышел из парадного, спустился с крыльца и увидел, как охотится маленький ястреб-перепелятник. В горизонтальном полете на высоте 2 метров он напал на голубя, – закогтил его и унес в чащу болотного сухостоя между домом и автодорогой.) Итак, вернемся в майский полдень 2007 года. В тот год я работал директором уфимского филиала одной Нижегородской транспортно-экспедиционной компании, имел «белую» зарплату 40 тысяч, просторный кабинет, десяток подчиненных, служебный автомобиль и безлимитный бензин по топливной карте. (Компания эта, к сожалению, здравствует до сих пор, но названия я не озвучиваю – не из пиетета, а из нежелания пиарить ее хоть одним словом. В августе 2007 меня оттуда уволили за то, что по вине водителя пропал автопоезд с грузом пивной бутылки на сумму 124 тысячи рублей. Но в мае все казалось прекрасным… и даже удивительным.) Я был почти молод, себе казался полным сил. Впрочем, о себе я могу писать листами, гораздо лучше и короче сказал Булат Шалвович: Еще моя походка мне не была смешна, Еще подошвы не поотрывались, За каждым поворотом, где музыка слышна, Какие мне удачи открывались! Вот о повороте-то и хочу рассказать. * * * Музыка не была слышна; не слышалось ничего, кроме шума покрышек по асфальтограниту трассы М7 «Нижний Новгород – Уфа» – лучшей ее части, пролегающей по Республике Татарстан. Точки описываемых событий уже не помню, не могу назвать даже траверс населенного пункта – обозначу лишь отрезок между отворотами на Большую Елгу и Шумково. Открыв Яндекс-карту, каждый поймет, что дорога там бежит среди длинных полей и редких перелесков без человеческого жилья на километр в обе стороны – даром, что места являются сердцем России. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/viktor-ulin/zerkalnyy-shar/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.