Время на исходе

Время на исходе Игорь Колосов Алекс живет в свое удовольствие: удаленная работа в сети, ненавязчивые соседи, возможность находиться дома сколько угодно. Его даже не тянет встретиться с Ритой, которая ему нравится, достаточно общения по скайпу. Вживую Алекс встречается лишь с одним другом, убийство которого вынуждает искать причину того, почему его идеальная жизнь дала трещину. В результате он узнает, что находится в виртуальной тюрьме, где заключенные не догадываются о собственном заточении. Такой же заключенной является и Рита. Сговорившись, они организовывают побег, но снаружи, в большом мире, возникают новые симптомы того, что Алекс по-прежнему не вернулся в свою физическую реальность. Колосов Игорь Время на исходе 1 Время на исходе. За ним следили – он почувствовал это. Станция метро бурлила народом. Он пробирался в скоплении людей, как меж валунов горной речки: толчок, увильнул, касание, увильнул, толчок. Он спешил – иначе нельзя. Заметить опасность можно лишь в последний момент. Так же, как и найти того, кого он ищет. Времени на подготовку не останется, надо действовать сразу, не задумываясь. Другого шанса не будет. Ему мешала внутренняя дрожь. Это был страх – только не страх быть пойманным. Он опасался, что не вспомнит лицо того, за кем охотился. Секундное замешательство, но в мозг уже вонзились иголки-мысли, что провал его ждет из-за такой глупости. Он суматошно вытащил зеркальце из кармана куртки, сжимая его, чтобы, не приведи Господи, не выронить после очередного толчка или касания чьей-то руки. Он замер, всмотрелся. Лицо человека лет под сорок, приятная, но ни чем не примечательная внешность. Короткая стрижка, большой лоб, карие глаза. Маленькая родинка под левым глазом. Ему полегчало. Он постарался больше ни о чем не думать, крепче ухватился за одну-единственную мысль: уничтожить человека с таким же лицом. Неважно, кто это, зачем все это, неважно. Действовать! Он где-то здесь – ждет, как и было уговорено. И это – единственная возможность остановить катастрофу. Он застыл, как напоровшись на неодолимую преграду. Тот, кого он искал, стоял спиной к нему в считанных метрах, среди ожидающих прибытия электрички. То, что надо. Нужно лишь затаиться, выждать. Поезд вот-вот появится – его единственное оружие. Человек оглядывался. Он тоже высматривал его. Пришлось попятиться, отвернуться. Что-то смутило его во внешности жертвы, какая-то мелочь, но понять, что именно, он не успел. Сделав пару шагов назад, он замер, почувствовал чей-то взгляд. Медленно повернул голову. Точно. Мужчина в костюме смотрел на него в упор. Их взгляды встретились, и Костюм пошел ему навстречу. Ускоряя шаг. Преследователи! Как же без них! Он рванулся прочь, краем глаза уловив еще одного в костюме. Костюм 2 не мешкал, помчался за ним в открытую. Проклятье! Его отгонят от жертвы, он попросту не успеет. Он лавировал между людей, оттягивая неизбежное, надеясь, что шумиха и бегство останется для жертвы незамеченным, что позволит вернуться и довести задуманное до конца. Костюм бросился за ним. Расстояние сокращалась, как и свободное пространство для отхода. Слева к платформе подошла электричка, распахнулись двери, выплеснув людской поток. Вовремя. Он рванул внутрь ближайшего вагона, расталкивая пассажиров, не обращая внимания на ответные тычки и восклицания, набиравшие обороты. Костюм последовал за ним, и он тоже не церемонился. Беглец пробирался к следующей двери, но оттуда появился Костюм 2. Он уже протягивал руку в надежде схватить беглеца, и тот толкнул на него девушку, проскользнул дальше. Стыдиться он будет позже, не до того. Он рванулся к следующей двери. Если двери закроются, и он не успеет, его план не удастся. Жертва, не дождавшись его, уедет. Кто-то из пассажиров ударил его, боль пронзила ребра, но не остановила его. Дверь уже близко. Однако в ней возник Костюм 3. Этот был крупнее, выглядел опасней. Секундное замешательство, и беглец выхватил у ближайшего пассажира ноутбук, запустил им в Костюма 3. Пока тот секунду приходил в себя, беглец шагнул за пассажира, обхватил его, вместе с ним наваливаясь на Костюма 3. Тот отмахнулся, но удар пришелся в живой щит беглеца – в лицо пассажира. Несчастный взвыл. Беглец нанес удар ногой, попал Костюму 3 в колено. Тот согнулся. Беглец пихнул на него пассажира, они оба повалились. Беглец выскочил на платформу, за спиной сошлись двери. Краем глаза он заметил в вагоне Костюма 2 – угодил в мышеловку. Улыбка растянула губы беглеца, но тут же исчезла – перед ним был Костюм. Успел выскочить из вагона. Беглец резко остановился, рванул в сторону, к противоположной платформе. Костюм выхватил пистолет, дуло длинное – глушитель. Кто-то из находившихся рядом заметил это, кто-то нет. Реакция людей была замедленная. Кто-то останавливался, кто-то рассматривал оружие, не снижая шага, но никто не кричал. Для этого нужно больше времени. Он упал за мгновение до первого выстрела. Легкий шорох пули, выбившей осколки плитки у его ног. Беглец перекатился, вскочил, прыгнул в сторону, пытаясь, чтобы его закрыли посторонние. Костюм стрелял, не  таясь. К нему присоединился Костюм 3. Беглец падал, перекатывался, вскакивал, прыгал в сторону, прятался за прохожих. Люди разбегались, кто-то закричал. Шансы беглеца остаться невредимым уменьшались с каждой секундой. Он уже получил два легких ранения – плечо и бедро, затылок обожгло пулей. Внезапно беглец увидел свою жертву и замер – он удивился: ему показалось, что он сильно отклонился в сторону. Человек, так похожий на него, оглянулся. Случилось еще кое-что. У Костюма выбили пистолет. Пистолет Костюма 3 заклинило. Из тоннеля вылетела электричка. Она стремилась в их сторону, как рок, как злая Судьба. Беглец понял, что у него остались секунды. – Алекс? Ты? – спросил человек, так похожий на него. Он вскричал, бросился на жертву. Электричка приближалась слева. Все верно: упавший на рельсы уже не выберется. Беглец выставил руки и уже видел, как жертва отлетает от него, но произошло нечто иное. Человек, так похожий на него, увернулся, как если бы был тенью. Подножка – и нападавший полетел на рельсы. Мимо прогрохотала замедлявшая ход электричка. 2 Он забрался в этот темный закуток, прикрыл за собой дверку. По правилам он должен находиться в темноте, чтобы ничто не отвлекало его, не мешало ответам на вопросы теста. Голос снаружи казался механическим. Или так лишь казалось из-за прикрытой дверки? – Начнем. Первая часть теста. Называйте слова, которые сразу приходят на ум, как только вы услышите слова, которые произношу я. Готовы? – Да, – собственный голос показался слабым, измученным. – Только отвечайте быстро. Не задумываясь. Итак: начали. Ветер? – Скорость. – Яблоко? – Тыква. – Боль? – Ненависть. – Снегопад? – Деньги. – Дом? – Дочка. – Поезд? – Ветер. – Отлично. Теперь переходим ко второй части теста. Готовы? Начали. Книга? – Мудрость. – Война? – Стрельба. – Пещера? – Дом. – Красавец? – Дочка. – Сыр? – Мыши. – Вода? – Дочка. – Очень хорошо. Переходим к третьей части теста. Поехали. Гора? – Дочка. – Огонь? – Дочка. – Мать? – Дочка. – Орел? – Дочка. – Жизнь? – Дочка. – Смерть? – Дочка. – Мои поздравления. Вы прошли тест. Теперь у вас есть точка отсчета.  1. ЗАТВОРНИК. ФОТОГРАФИЯ. КОЛЛЕГА 1 Алекс расхохотался. Кирилл поливал фортепьяно пивом, и Алекса уже трясло. Он мог обмочиться, настолько не контролировал себя, лишь эта мысль помогла немного успокоиться. Алекс откинулся на спинку дивана, покосился на свою бутылку пива, но не дотронулся до нее – расхотелось. Кирилл, довольный выходкой, отдуваясь, как после тяжелой работы, повалился в кресло. Он смотрел на друга, улыбался. В глазах был вопрос: как Алекс оценит увиденное? – Ну, ты даешь, – Алекс покачал головой. Улыбка Кирилла стала шире. – Да что тут такого? Мелочи… – Конечно, конечно. Не жалко вещь? – С ней ничего не случится, поверь. Они замолчали. Пик веселья проходил. Кирилл пошел в туалет, и Алекс, осмотревшись, помрачнел. Странно: они сидят вдвоем давно, и недолгое одиночество, так привычное в его повседневной жизни, показалось чем-то далеким и… пугающим? Алекс тяжело поднялся. Пора домой. Сегодня – явный перебор. С тем же пивом. Быть может, хорошо вот так поболтать, побеситься, но… Пора домой. Вернулся Кирилл. – Уходишь? Алекс кивнул, отвернувшись – почувствовал странную неловкость. – Надо нам почаще так сидеть, – Кирилл провел рукой по клавишам, и фортепьяно отозвалось, будто подтверждая его слова: мини-мелодия, одновременно грустная и задорная. Алекс глянул на Кирилла. – Надо. – Мы с тобой, как отшельники: вообще ни с кем не общаемся. Как будто людей боимся. – Страх тут ни при чем. Просто делом надо заниматься. Всю жизнь не прогуляешь. Они помолчали. Кирилл хотел сказать что-то еще, немало сказать. Не просто сказать – возразить. Алекс не уходил даже вопреки собственному желанию. Любопытство? Он не знал. – Ты когда в последний раз вот так сидел, у кого-нибудь? – спросил Кирилл. Алекс развел руками. – Не помню. Давненько это было. И что с того? – Не знаю… – Кирилл опустился на диван, на друга не смотрел. – Я понимаю, иногда на людей тошно смотреть. Мне тоже… по сути, никто не нужен, но… Постоянно видеть кого-то по скайпу только по работе? И все время торчать одному? Алекс усмехнулся. Усмешка вышла искусственной, натянутой. – Что на тебя нашло? Кирилл покачал головой, но промолчал. Алекс присел в кресло напротив. – Мне хватает болтовни по работе. По скайпу она или не по скайпу – какая к черту разница? Тебе обязательно похлопать кого-то по плечу, чтобы слышать, что он говорит, видеть, доволен он разговором или нет? Мы же не дети, у всех – работа. – Кроме друзей-товарищей есть другие люди. – Родители? Нет уж, уволь – мне достаточно видеть их на мониторе. Мать не станет выяснять, какие на мне штаны, не хочу ли я угоститься вон той булочкой с изюмом и так далее. Мне хватило предков в юности. – А женщины? Рита, например? – Рита? Причем тут она? Она такой же деловой партнер, как и любой мужик. – Уверен? Кто-то говорил, что она к тебе неравнодушна, и что ты тоже… – Кто говорил? Кирилл отвернулся. – Забудь. – Кто говорил? Начал – выкладывай. – Алекс, я не помню, серьезно. Сам подумай, сколько у меня каждый день болтовни. Что тут упомнишь? Алекс поколебался, но не стал продолжать. Они попрощались, и он вышел. Странный был осадок. Посидели хорошо, просто замечательно, но болтовня напоследок лишила спокойствия. Алекс вышел из подъезда длинного дома, осмотрелся. Он жил в соседнем подъезде – идти метров пятнадцать, не больше. Вдалеке, за их районом, готовился ко сну мегаполис. Все меньше движение по проспектам, звуки слабеют. Красноватое зарево освещало половину неба. Как большое уставшее животное, мегаполис затихает. Алекс остановился, глядя вдаль. Когда он последний раз куда-то выходил? Вспоминалось с трудом. Одним слово – давно. И, похоже, он не жалел об этом. Пока не поговорил с Кириллом. Что на него нашло? Он помнил, как напрягали его люди, когда по молодости он работал в офисе. Всего лишь лет десять-пятнадцать назад эти муравейники на заводах, в офисах и конторах были обычным явлением. С тех пор цивилизация здорово шагнула вперед. Этот бедлам, к счастью, закончился. Выдохся в течение считанных лет. Зачем куда-то идти, ехать, если ту же работу человек может выполнить дома? Зачем платить аренду работодателю? Зачем толкаться в метро работнику, искать подходящую одежду, брать еду на день, если можно обойтись без этого? Раньше этого не было только потому, что не было Инета, скайпа и других подобных вещей. Сейчас даже рабочие, которым необходим станок – если таковые еще остались, – приобретают необходимое и устраиваются у себя дома. Многое на себя взяли курьеры, но это мелочь: увидел, передал, снова остался один – не то же самое, что торчать в одном помещении с одним и тем же человеком днями, неделями, месяцами. Удивительно, что так называемая работа на дому не сразу изменила весь привычный мир. Алекс прошел к своему подъезду, задержался, глядя на горизонт. Съездить куда-нибудь? Не лучшая идея. Что он там не видел, в городе? Болтаться среди народа лишь потому, что Кирилл навел на него непонятную тоску? У него давно все устаканилось, и менять что-то – лишь нарываться на неприятные сюрпризы. Когда он вошел в квартиру, перед глазами возникло лицо Риты. Есть другие люди, сказал Кирилл. В самом деле – почему? Алекс прошел в гостиную, присел на тахту, медленно осмотрелся. Все необходимое под рукой. Удобно, что тут говорить. Спальня с нормальной кроватью, ванная. Комната, где стоят тренажеры, беговая дорожка, штанга, тут же – бар, заставленный очень и очень неплохо. Пить в одиночку – Алекс не считал это тупиком или чем-то неприличным. Как раз то, что нужно. Кажется, Кирилл сегодня перебрал. У трезвомыслящего человека, которому есть чем заняться, просто-напросто нет времени на всякую ерунду, на что-то незначительное. Кроме почти каждодневной тренировки Алекс постоянно что-то читает, и сколько еще надо одолеть! Еще есть фильмы, музыка. Или 3D-путешествия по малоизвестным странам, когда едва ли не физически ощущаешь, как поднимаешься в гору, пробираясь сквозь диковинные растения, чувствуешь камешки под ногами, влажную жару. Кроме того, Алекс занялся японским языком – эта часть рынка очень заманчива и перспективна, язык же нелегок. Одного японского хватит, чтобы кроме работы ничем больше не заниматься. Нет уж! Даже редкая вылазка с Кириллом – трата времени, пустая и никчемная. И все-таки – Рита? В конце концов, люди как-то продолжают свой род. Скайпом здесь не обойдешься. Она… ему нравится? Дело же не в одиночестве? Алекс прикрыл глаза, опустил голову. Что делать? Нет, больше он с Кириллом вживую сидеть не будет, не до того. Плохая была идея. Что было – то прошло, но лучше быть защищенным, нежели наоборот. В голове почему-то крутились образы предков: прабабушки, прадедушки. Они, в отличие он него, Алекса, не задумывались о подобных проблемах. Не таились, пытаясь обмануть. Он посмотрел перед собой и увидел – на столике – фото в рамке. Алекс сфокусировал взгляд. Маленький Алекс с дедом. Оба смотрят в объектив. Дед, улыбаясь, треплет его по голове. Когда это было? И где? Странные ассоциации породили перед внутренним взором смутные и необъяснимые образы. Они скапливались, как безмолвные просители перед домом местного повелителя, разгонять их было бессмысленно – они все равно облепят ближайшие подступы. Он увидел маленьким не себя… девочку рядом с собой взрослым. Она была на него похожа, он обнимал ее, и они, улыбаясь, смотрели в объектив. Что-то было в ней до боли знакомое, знакомое и родное. Дочка? Но у него не было детей. Похоже, перепил и Алекс, не только Кирилл. Он покачал головой, прошел в ванную, открыл холодную воду. Выждал, пока она станет максимально ледяной, сунул под струю голову. Несколько раз отстранялся, когда начиналась боль от холода, чтобы тут же повторить. Вытершись полотенцем, он вернулся в гостиную, опустился на диван. Вроде бы полегчало. Голова точно стала свежее. Холодная вода – это нечто. Алекс глянул на стол. Потер глаза, снова посмотрел. Фотографии нигде не было. Алекс пригнулся, заглянул под стол. Пусто. Он встал, осмотрелся, обошел стол, подошел к балкону, убедился, что дверь закрыта изнутри. Он проверил входную дверь: заперто, быстро прошел все комнаты. Нигде никого. Однако фотографии в рамке не было. 2 С минуту Алекс сидел, ни о чем не думая. Из-за усталости и выпивки это получилось неплохо. Когда он снова взглянул на стол, уверенности, что фотография вообще была раньше в его квартире, не осталось. Что с ним было? Галлюцинация? Если так, галлюцинация какая-то странная. Слишком реальная? Или галлюцинации такими и бывают? Алекс подошел к ноутбуку, запустил, глянул на время. Поздно, но не слишком. Он нашел в «контактах» мать, быстро написал ей вопрос. Отправил, спросил, на связи ли она. Мать тут же отозвалась. Предложила поговорить голосом. Алекс поморщился, ответил, что не надо, он устал и сейчас ляжет спать. Так что насчет деда? Были у него когда-нибудь совместные с дедом фотографии? Ответ: «Что ты, дедушка умер еще до твоего рождения. А что случилось? Ты нашел какое-то фото?». Алекс: «Нет, просто спросил. Задумался сегодня о предках, подумал, может, у родителей что-то завалялось?». Мать: «Нет-нет, ты не мог с ним сфотографироваться». Алекс попрощался, выключил комп. Признаться, уверенность, что он ошибся, была хлипкой. Фотография… была? Где же она? Никто не мог войти в квартиру, чтобы забрать какое-то фото. Почему не что-то более ценное? Какой-то дурдом сегодня. Надо себя чем-то занять. Заснуть бы прямо сейчас, но сон вряд ли придет быстро. Алекс взял в руки телефон. Прежде чем он осознал, что делает, понял, что ищет номер Риты. Кирилл прав? Алексу нужна – пусть иногда – не только болтовня по скайпу. Номер долго не находился – они чаще говорили в основном по скайпу, и пользоваться телефоном не было смысла. Однако Алекс медлил, когда осталось лишь нажать кнопку. Что он ей скажет? В такое время, когда о работе все уже забыли? Он представил лицо Риты, вспомнились многочисленные переговоры по скайпу, когда они обсуждали, что делать с тем или иным заказом, либо с тем или иным заказчиком. Стоит признать, с ней – в отличие от многих других коллег – общаться ему было приятнее, веселее. Она ему нравилась. Нравилась – сомнений не было. Но вживую они ни разу не встречались – поразительно. Зачем? По работе это не нужно, кроме работы их ничего не связывало. Алекс набрал номер, сбросил. Дыхание участилось. То, что она ему нравится, ни о чем  не говорит. Давняя семейная жизнь виделась сейчас, как в тумане. Будто и не с ним это было. Зато до сих пор не забывались ощущения, сопровождавшие его год-полтора после развода. Смятение, внутренняя боль, обида. И некий своеобразный обет, данный самому себе: больше никогда, никогда! Не для него это – постоянно лавировать между своими потребностями и желаниями другого человека, даже просто его присутствием. Кто-то должен кого-то подавлять, а он этого не хотел. Один раз Алекс попробовал, уверенный, что у него-то получится, что у него будет полное и естественное равноправие. Наивный. Подавлять кого-то – то же самое, когда подавляют тебя, только с другим знаком, а энергии тратится столько же. Наверняка и он вызывает у Риты симпатию. Вряд ли Алекс ошибается. Хотя откуда ему это известно? Быть может, она с любым из коллег общается так же мило, с улыбкой и без внутреннего напряжения? И все же какой бы она ни была, пять-десять минут удовольствия в день – точнее раз в несколько дней – не стоят того, чтобы все остальное время, и уж точно все свободное, проводить, как при подготовке большого и бесконечного мероприятия, когда расслабление – лишь иллюзия. И чтобы все было на уровне, нужно что-то делать, просчитывать, предугадывать, стараться, беспокоиться и верить, что все это не напрасно. В молодом возрасте ради оргазма Алекс мог претерпеть не такое, но не сейчас. Так или иначе, все сведется к тому же самому: быт, обыденность, мелкие дрязги, обиды и тревоги – и все это постельным приятностям не одолеть. Алекс услышал гудок – он уже нажал на вызов, приложил телефон к уху. Он поразился, когда это случилось – тело отреагировало быстрее его сознания. Или встретиться с Ритой разок и отвлечься – ничего страшного? В любом случае он лишний раз убедится в правоте собственной позиции. – Да? – в ее голосе – легкое удивление. – Привет, Рита. Она усмехнулась. – Мы уже здоровались сегодня. Что случилось? Ты почему не по скайпу? – Решил по телефону. – Какие-то вопросы по дизайну упаковки? Или по тексту? – Работа тут ни при чем. Пауза. – И? – Просто позвонил, думал… Ты же в соседнем доме живешь, если не ошибаюсь? – он выдавил смешок, но чувствовал себя невероятно неловко, как если бы пытался обмануть ребенка. – И никогда у меня в гостях не была. Зашла бы, посидели бы, выпили. Вот и с Кириллом недавно встречались, я к нему ходил. Весело получилось. Рита молчала. Он лишь улавливал ее тихое дыхание. Он наверняка поставил ее в тупик, но уверенности в ее реакции не было. На мониторе он хотя бы видел ее лицо, по телефону он казался себе слепцом во тьме. – Поздно уже… – сказала она. – Спасибо за приглашение, конечно. – Да, поздновато, – он сделал вид, что смотрит на часы, хотя она его и не видела. – Дело-то к полуночи приближается. Что это я? Может, тогда завтра? – Не знаю… Посмотрим. Решим завтра. – Ладно. Завтра. Он хотел еще что-нибудь сказал, но слова улетучились. Рита трубку не клала, не прощалась. В ее молчании присутствовало какое-то недоверие. Что он наделал? Не будет ли им теперь неловко смотреть друг на друга, решая вопросы рекламы и клиентов? – Рита? – Да? – Может, ты не хочешь увидеться? Ни завтра, ни послезавтра? К примеру, не любишь куда-то ходить, у тебя есть мужчина или по иной причине. Она издала неопределенный звук. – С чего ты вдруг об этом спрашиваешь? Что-то случилось? – Ничего не случилось. Бывает же что-то в первый раз. Я уже давно хотел об этом спросить. – Я уже собиралась ложиться. Устала за сегодня, честно. Голова не варит. Завтра поговорим, ок? Ему захотелось потребовать у нее обещание встретиться с ним завтра, но он удержался. Он и без того переборщил. Быть может, завтра он проснется с другими мыслями и еще пожалеет, что вообще затеял этот разговор с Ритой. Они попрощались, Рита положила трубка. Он подошел к окну, выглянул. Город уже спал, как и его квартал. Алекс обернулся, и на какой-то краткий миг ему почудилось, что он увидит фотографию на столике. Ощущение было каким-то осязаемым. Конечно, на столике ничего не было. Алекс покачал головой. Ему тоже пора спать. 3 Он смотрел на молодую женщину на мониторе и не мог избавиться от мысли, что она совсем не та, с которой он разговаривал несколько часов назад по работе. В какой-то момент ему показалось, что он вспомнил сон, приснившийся ему перед пробуждением. Другая женщина? Да, там, во сне, была другая женщина. И она укачивала на руках ребенка – девочку. Почему именно девочку, Алекс объяснить не мог, но думал о ребенке, как о девочке. Кто же была та женщина? Такая знакомая. Похожая на Риту. Но другая. Дело не в прическе. Рита и без того часто выглядит иначе. Длинные каштановые волосы у нее хорошо вьются. Иногда она оставляет их свободными, как сейчас, чаще затягивает в тугой хвост. Может уложить по-разному, сделать хвостики или вообще спрятать их под тонкую шапочку. Она единственная, кто так часто меняется. Остальные – женщины в том числе – чаще одни и те же. И все-таки сейчас она была другая. Причина – психологический подтекст происходящего. Сейчас он позвонил ей не для того, чтобы обсудить, как улучшить рекламный текст, которым недоволен клиент. Днем он едва удержался от упоминания о вчерашнем разговоре, и Рита тоже никак не показала, что держит все в голове. У него даже екнуло сердце: был ли вчерашний звонок? Звонок, конечно, был, но надо ли о нем говорить, если не будет продолжения? Алекс не был уверен, что продолжение будет, он сомневался до самого вечера. Но позвонил. Иначе его предложение и требование о встрече, которое он сам же не выполнил, будет находиться между ними при каждом следующем разговоре, как посторонний человек, контролирующий любое их слово. Неловкость станет  мешать подобно камешку, попавшему в обувь и вызывающему непрекращающиеся неприятные ощущения. Он позвонил и теперь рассматривал Риту, не зная, как вести разговор. Помехой была ее явная закрытость. По ее глазам Алекс догадался, что Рита вряд ли рада его звонку. Она не хотела говорить? Похоже на то. Но как она выглядела! Непонятно, почему он раньше никогда не предлагал ей того, что хотел предложить сейчас? Он так давно ее знает! Что за ступор не позволял ему смотреть на Риту не только, как на коллегу по работе? Неужели прошлая семейная жизнь наложила такой отпечаток-табу на его мужские желания? – Еще не поздно, если решим встретиться, – прервал паузу Алекс. – Ты как, закончила на сегодня дела? Она нахмурилась, качнула головой. – Я хотела позаниматься на беговой дорожке, но… даже на это сегодня нет времени. Надо добить дизайн для сегодняшнего клиента. Босс просил подготовить все завтра к полудню. Алекс улыбнулся, рассчитывая, что улыбка не выглядит деревянной. Конечно, он все понимает, ничего страшного. – Ладно… Тогда завалюсь пораньше. Хоть высплюсь первый раз за месяц. Проблема была в том, что ему чертовски хотелось встретиться с ней. Он не просто на это настраивался – ожидание потенциального свидания что-то разбередило в нем. Так алкоголик, бросивший пить, вдруг поворачивает назад после предложенной – и уже опрокинутой – рюмки. Он хотел увидеть ее вживую. Можно было удивляться, почему подобного желания не возникло раньше, но факт оставался фактом. И он не ждал подобного отказа: беговая дорожка, дизайн. – Я бы тоже с удовольствием легла пораньше, но, увы… – Рита, а завтра? Встретимся? Или… ты на завтра переносишь бег? Она пожала плечами, глядя куда-то в сторону. – Не знаю. Дожить надо до завтра. Он помедлил. – Извини, задам тебе один откровенный и немного детский вопрос, но мне надо знать. Может, я… тебе, как мужчина не интересен? В этом дело? Она быстро глянула на него, но взгляд не задержала. – Причем здесь это? Я просто не знаю, что будет завтра. Ему хотелось сказать ей что-нибудь обидное, он удержался усилием воли. – Пока. Удачи, – он отключился, не дожидаясь от нее банального прощания. Алекс встал, расхаживая вдоль окна. Спокойствие его покинуло. Захотелось выпить. Причем не одному – с компанией. Просто напарник по примитивным посиделкам, большего он не планировал. Без этого не обойтись. Это необходимо хотя бы потому, что так он выкинет из головы Риту. Хотя бы на время. На сегодняшний вечер точно. Завтра можно будет все обдумать и как-нибудь выбраться из неожиданной и странной ситуации. Он не ожидал, что ее возможный отказ окажется для него столь болезненным. Вызвать кого-нибудь из ребят в офисе? Он перебрал в уме пяток кандидатов. Остановился на Романе. Парень неплохой, толковый, исполнительный. Ему тридцать, не женат и, кажется, ни с кем не живет. Номинально он считался подчиненным Алекса, но все это было именно номинально. Алекс набрал его номер. Почему-то не хотелось, чтобы парень именно сейчас увидел его лицо. – Роман? Чем занимаешься? – Да так, всем понемножку. А что ты хотел? Мы ж на сегодня все закончили? – Я не по работе. Я по… развлекухе. – По чем? – Составь компанию – выпьем. У меня сегодня… особенный день. Так, ничего серьезного, но надо бы отметить. Не пить же в одиночку? Пауза. В его молчании, казалось, было что-то странное, как если бы он увидел слишком сложное ТЗ – техническое задание – от очередного клиента. Алекс выдавил улыбку, догадываясь, какой его ждет результат. – Думаешь, как отмазаться? Нехорошо. Я тебя что, каждые выходные по барам таскаю? – Понимаешь, мне пить вообще нельзя. Желудок не принимает. Я постоянно на диетах. Улыбка Алекса растаяла. Как мало, в сущности, он знает о тех, с кем работает, не первый год, между прочим. – Э-э… Ну, раз такое дело, тогда просто посидел бы, за компанию. С минералкой или чаем. Опять пауза. В его молчании явственно проступало: его не уговорить. – Извини, не могу. У меня в девять процедуры, потом я… – Ладно, счастливо, – Алекс отключился, не желая слушать, что там у Романа еще: черт с ним. Алекс колебался не дольше минуты. Перед глазами стоял Кирилл, но Алекс твердо решил: только не Кирилл. Казалось, именно он разбередил спокойствие Алекса, он и виноват во всем. Алекс по скайпу набрал Николая – второй кандидат после Романа. Живет в соседнем квартале, правда, женат, но остальные точно отпадают. Николай ответил после продолжительного звонка. Они кивнули другу – днем уже несколько раз «пересекались» по работе, – и Алекс, сразу переводя все в шутливую форму, заявил, что Николай кое-то ему должен. У того округлились глаза. – Ты про деньги? Алекс хмыкнул. – Ты мне еще и денег должен? Расслабься, я приглашаю тебя к себе, чтобы не пить в одиночку. Сегодня я кое-что отмечаю. Ты же не очень далеко живешь? Только не говори, что занят до потери сознания. Николай оглянулся через плечо. Там, за его спиной, смутно угадывалась неплотно прикрытая дверь. – Не в обиду. Жена не пустит. Будет скандал до неба, так что… Алекс отвел взгляд. Только не выдать себя, насколько он зол. Это будет странно, что он так вцепился в потенциального собутыльника. В офисе могут пойти разговоры. Ему это не нужно. – Ок. Привет жене. Алекс прошелся по квартире. Зайти к кому-нибудь из соседей? Он даже не знал, кто живет на его площадке, кто сверху, кто снизу. Поразительно, он изредка видел людей только из окна, слышал шаги на лестнице, стук дверей, голоса на соседних этажах, смутные и далекие. Он не знал о соседях ничего: ни состава семьи, ни возраст, ни внешность. Выходит, пришло время познакомиться хотя бы с теми, кто живет у него на площадке? Похоже на то. Алекс вздохнул, взял бутылку в руки, вышел из квартиры. Перед дверью соседей он остановился: что он скажет? День рождения? Десять лет свадьбы, а жена уехала по работе? Он не знал. Алекс нажал на звонок, так и не решив, что именно он придумает. Посмотрит по обстоятельствам, смотря, кто ему откроет. Ему никто не открыл. Алекс – его переполняла глухая раздражающая злоба – спустился на второй этаж, снова позвонил в дверь. С тем же результатом. – Вы что, все сговорились? – шепот получился хриплым и болезненным. 4 Алекс медленно спустился вниз, вышел из подъезда. Непроизвольно – он не собирался ничего проверять – посмотрел на окна. Свет. И в соседской квартире напротив, и в той, что втором этаже. Там были люди, но ему никто не открыл. Почему? Ощущение, что его избегают, казалось самым правдоподобным. Он шагнул назад к двери, помедлил, по домофону набрал номер квартиры, в которую звонил сначала. Гудки длились секунд десять. – Кто? – раздался женский голос. От неожиданности Алекс вздрогнул: был уверен, что все закончится, как и со звонком во входную дверь, но до того, как хозяйка отключилась, он проговорил: – Доброго вечера. Это ваш сосед, из квартиры напротив. Извините, что беспокою. Хотел лично с вами познакомиться. Некрасиво как-то – столько рядом живем, но друг друга не знаем. Пауза. – Вы здесь? – Я очень занята. Мне даже разговаривать некогда. – Но я… – Я очень занята. Она повесила трубку домофона. Без «спокойной ночи», без «извините» или других слов, которые могли бы компенсировать ее гнетущее состояние. Алексу хотелось заорать в освещенное окно, проклиная ту самую тетку, из-за которой его древо желаний сегодняшнего вечера оказалось подрублено на корню. Он уже набрал номер, но в последнее мгновение нажал «сброс». К черту! И все же он попробовал набрать номер другой квартиры, на втором этаже. Здесь вообще никто не отозвался. Он отступил, поглядывая в освещенное окно. Отключили домофон на ночь? Или в их квартале завелся маньяк, о котором Алекс ничего не знает лишь потому, что не смотрит телевизор, не слушает новости, не читает газет? И почему люди просто отгородились в своих квартирах от внешнего мира? Точь-в-точь, как сам Алекс. В принципе не так уж он и отличался от других людей. Тех, кто сидел дома и никуда не выходил, становилась все больше. Алекс двинулся прочь от дома. Он не особо планировал направление, просто шел по району, как изредка случалось с ним в последнее время. Он просто гулял, если так это можно было назвать, его прогулки всегда приходились на время близкое к полуночи. Он присел на бордюр фонтана, занимавшего центральную часть небольшой площади, вокруг которой выстроились дома. Скамейки возле фонтана пустовали. Вокруг – никого. Фонтан тихо шуршал за спиной. Подсветку уже отключили. Обычно после темноты и до полуночи фонтан был цветной. Красные струи сменялись комбинированными зелеными и желтыми, те, в свою очередь, становились розовыми и голубыми. Приятное глазу зрелище. Однако – сколько Алекс помнил – никто не выходил полюбоваться фонтаном. Изредка он мельком видел молодую мамашу с ребенком в коляске, и все. Алекс перегнулся, опустил руку в воду. Тепловатая, как дома из-под крана. Ему оставалось лишь одно: вернуться домой и выпить в одиночку. Перед внутренним взором возник Кирилл. Алекс покачал головой, прикрыв глаза, как если бы отвечал на реальный вопрос стоящего рядом человека. Только не с Кириллом. Если уж все отвернулись от Алекса, как он отвернулся от всех, значит, так тому и быть. Он поднялся. Медленно пошел назад. При мысли о спиртном Алекс признался, что его кое-что сильно точит. Он давно отмахивался от своих посиделок с самим собой и бутылкой виски. Он не напивался до беспамятства, всегда принимался на следующий день за работу так, как если бы вчера ничего особенного не происходило. Алкоголь на него никак не влиял, однако некая зависимость – еще смутная, слабая и слишком далекая, чтобы воспринимать ее всерьез – обозначала себя, с каждым разом все увереннее, отчетливее. Ему хотелось одернуть самого себя, но в глубине души он давно прочитал: не алкоголик, но близок к этому, опасно близок. Алекс оправдывал себя, что ему надо не просто расслабиться, напиться и так далее, скорее, он получал удовольствие от самих напитков. Тот же виски. С ним был вообще парадоксальный случай. Однажды – кажется, где-то у Хемингуэя – Алекс прочитал слова главного героя, которыми явно говорил автор: что может быть лучше виски? Алекс помнил свои ощущения. Тогда ему было лет двадцать шесть, и он готов был оживить Хемингуэя, вытащить из могилы, чтобы потом отправить его туда обратно собственноручно. У него в голове не помещалось нечто, что утверждало: виски – классная, уникальная вещь. Какая чушь! Тогда это было неоспоримо. Минуло менее пятнадцати лет, и что мы видим? Алекс пробовал многое из спиртного, однако предпочитал виски. И теперь готов был подписаться под утверждением Хемингуэя. Это было нечто. Он говорил прямо противоположное и никогда бы не подумал, что его мнение так изменится. Он готов был топтать человека, сказавшего нечто подобное, но прошло время, и слова постороннего, чужого человека стали точно такими же, что сказал бы он сам. Алекс встал, пошел к своему дому. Когда он подходил к двери подъезда, послышался звонок телефона. Алекс  глянул на экран, поморщился, все же снял трубку. – Чего тебе? – Поговорить, – сказал Кирилл. – Это важно. – Не сейчас. – Я и не говорю, что сейчас. Завтра. Только обязательно. Я еще кое-что проверю и… Я зайду к тебе сразу после работы. – Давай по скайпу. – Нет, Алекс, надо встретиться. – Мы же только вчера виделись. Чем тебя скайп не устраивает? Пить я все равно не буду. Пауза. – Кирилл? – Я тут кое-что узнал… Кое-что странное. Нам надо увидеться. – Ты о чем? – Не по телефону. До завтра. Алекс смотрел на мобильник в руке. Внутри появился необъяснимый дискомфорт. Что же этот чудак хочет ему сообщить? Что-то в его голосе было необычным. Стоило признать: Кирилл его заинтриговал. Что ж, завтра Алекс все узнает. 2. УБИЙСТВО. ПАРОЛЬ. СТЕНА 1 Алекс посмотрел на часы: если Кирилл собирался зайти, уже самое время. Он набрал мобильный Кирилла, но после десяти гудков сбросил вызов. Скайп Кирилла тоже молчал. Куда же он делся? Спустя полчаса Алекс снова набрал Кирилла, не получил ответа и вышел на улицу. Зашел в соседний подъезд, поднялся к нужной квартире. Он не смог бы объяснить, зачем это делает. Кирилла нет – занят, по-видимому, и, когда освободится, перезвонит. Вряд ли он сейчас дома, иначе его скайп был бы включен, как и во время работы. И все же Алекс не смог удержаться, чтобы не проверить, так ли это. Никто не открыл. Алекс повернулся, затем по инерции коснулся двери рукой. Дверь поддалась – она не была плотно закрыта. Алекс постоял, глядя в образовавшуюся щель. – Кирилл? – он просунул голову внутрь. – Ты часом не заснул? В одной из комнат – кажется, спальня – горел свет. Значит, хозяин дома. В самом деле, задремал? – Ты здесь? Алекс прошел к спальне, дверь и тут не была полностью закрыта. Он заглянул. И застыл. Он шарахнулся, подавшись к входной двери, на пороге остановился. В ногах появилась слабость, захотелось сесть прямо на пол. Дыхание, учащенное и тяжелое, казалось, стало громким настолько, что его должны были услышать соседи. Ему померещилось? Он знал, что увиденное было реальностью, но странная, неправдоподобная надежда толкнула его назад. Стараясь не дышать, он вновь заглянул в комнату. И прикрыл рот ладонью. Он задержал дыхание, но все равно металлический запах крови, густой и плотный, как жидкость, заполняющая сосуд, проник в него, вызвав тошнотворный спазм. Алекс крепился, крепился, но пришлось сдаться: подался в кухню, но до раковины не добежал – его вывернуло прямо на пол, возле мойки. Легкий перекус, который и ужином назвать было нельзя, оказался извергнут. Спазмы прекратились, Алекс выпрямился, взял полотенце, вытер рот. Открыл холодную воду, подставил под струю лицо, прополоскал рот, вытерся. Полегчало, и он вынудил себя вернуться, хотя понимал, что ни в чем убеждаться не надо: Кирилл мертв, лежит с перерезанным горлом возле компьютерного стола, зажимая шею руками. Под телом здоровенная лужа, и даже не верится, что в человеке может быть столько крови. И все-таки даже в теперешнем состоянии, когда мысли метались, как ошалевшие насекомые, которых выкуривают с помощью дыма, Алексу хватило хладнокровия выяснить: есть ли рядом с Кириллом нож? Он не верил в самоубийство, но, если ничего металлического и остро заточенного рядом с телом не окажется, ответ однозначен: Кирилла убили. Он дышал ртом, когда вошел и приблизился к телу. Взгляд скользил, ни на чем не останавливаясь дольше секунды. Так обезумевшее животное мечется по горящей траве. Ножа нигде не было. Существовал теоритический вариант, что Кирилл, перерезав себе горло, выбросил нож в окно – прошел, несмотря на боль, пару шагов, открыл окно, избавился от ножа, закрыл окно, вернулся к столу. Единственной проблемой оказалось отсутствие пятен крови между телом и окном. Алекс достал телефон из кармана, набрал номер полиции. Он хотел выйти из комнаты, но почему-то возникло ощущение, что он поворачивается спиной к другу, когда тот просит помощи. Алекс остался. Спазмы и вид крови – ничто в сравнении с тем, что испытывал, умирая, Кирилл. Можно и потерпеть. Возможно, ему придется описывать то, что он увидел, посему лучше не ходить туда-сюда. Отозвался низкий мужской голос, представившийся лейтенантом отдела убийств. Алекс назвался, сказал адрес и сообщил, что обнаружил приятеля убитым. – Вы сейчас на месте убийства? – спросил лейтенант. – Да. Я вижу его тело. Рядом нет ни ножа, ни лезвия… Это убийство… – Постойте с выводами. И помолчите. Отвечайте только на вопросы. У этого человека есть компьютер и скайп? – Да. Он в этой же комнате. – Хорошо. Включите его, если у вас получится. И покажите мне это камерой. Только не отключайте связь. Алекс подавил дрожь. Впрочем, это было здравая просьба. Стоило признать, с полицейским, на которого пришелся звонок, Алексу повезло: соображает. Он шагнул к компьютеру, всмотрелся. С телефоном у правого уха нажимать на кнопки почему-то оказалось неудобно, хотя у себя дома Алекс использовал для этого одну руку, никак не обе. Компьютер ожил, Алекс вошел в скайп. – Готов, – сказал он в трубку. – Включил. – Добавьте меня в список контактов, – лейтенант медленно, разборчиво продиктовал свой скайп. Алекс ввел имя, обождал секунд десять. На мониторе появилось лицо: эспаньолка на подбородке, крупный нос, маленькие, глубоко посаженные глаза. Полицейский не мог быть ему знаком – Алекс его не помнил, однако его внешность показалась настолько ожидаемой, как если бы это уже происходило раньше: Алекс добавлял человека в скайп, смотрел на него, разговаривал. Теперь даже голос казался не таким чужим. Конечно, это было лишь ни к чему не обязывающее дежа вю, сама обстановка и труп могли вызвать любые странные ощущения. Алекс воспринял все это спокойно, не пытаясь вспомнить, откуда он мог знать лейтенанта. – Теперь приподнимите монитор и слегка наклоните верхнюю часть вперед. Вот так… Теперь ближе поднесите, только угол не меняйте. Алекс выполнил все, как просил полицейский. Он постарался замереть, но руки быстро налились тяжестью, время вдруг растянулось. – Держите, держите. Только не трясите. Надеюсь, монитор у него не золотой, обычный. Потерпите. Алекс терпел. На лбу выступила испарина, одна капля поползла вниз, норовя закатиться в глаз. Алекс зажмурился. Сколько он там будет рассматривать? Фильм что ли смотрит? Что смотреть-то? Если только удовольствие получает, разглядывая чужую кровь. Кайф от того, что не своя собственная? – Хорошо, поставьте на место. Алекс с видимым облегчением вернул монитор на место. Вытер лицо, глянул на лейтенанта – тот пристально разглядывал Алекса. – Назовите, будьте добры, ваше полное имя. Полное количество лет. Место учебы или работы. Свое семейное положение. Алекс все назвал. Лейтенант записал данные в блокнот, просмотрел их, вновь обратил внимание на Алекса. Заглянул в какой-то свой файл у себя в компьютере. – Насколько вижу, судимостей у вас нет. С полицией прежде дел не имели? – Нет. – Дверь была не заперта? – Да. Прикрыта, но не заперта. – По какой причине вы к нему пошли? Насколько могу судить, люди такого типа, как вы и ваш… приятель, сейчас больше разговаривают по скайпу, а не навещают друг друга вживую? Хороший вопрос, мать твою. Похоже, лейтенант лишь начинает въедаться, ввинчиваться, как клещ в тело жертвы. Что ему сказать? Правду? Или… Похоже, вилять смысла нет, тем более, так легко запутаться, и этот полицейский, чего доброго, обвинит Алекса в самом худшем. – Кирилл хотел сообщить мне что-то важное. Вчера позвонил и сказал, что зайдет ко мне после работы. Сам. Вживую, как вы говорите. – И? – Он не пришел. И я пошел к нему. – То есть? А позвонить? Вызвать сначала по телефону, если скайп не включен? – Я звонил. Телефон молчал. Что-то меня подтолкнуло. Обычно он на связи, когда ни вызовешь. А тут вчера у него голос был странный. Я и… – Странный? Точнее. – Ну, не знаю… Удивленный и… Может, немного испуганный? Молчание. Лейтенант обдумывал услышанное. Алекс вспомнил еще деталь. – Я ему сам предлагал, мол, давай по скайпу поговорим. Тем более что недавно виделись у него. Пиво пили. – А он? – Сказал, что надо вживую. – Хорошо. Спасибо за информацию, Алекс. Оперативно, надо сказать. Сейчас я вызываю по адресу вашего приятеля наряд. Сам туда подъеду. А вам надо возвращаться домой. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/igor-kolosov-10384461/vremya-na-ishode/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.