Скиталец, сын ветров

Скиталец, сын ветров Геннадий Демарев Автор замышлял повесть, которая могла бы стать своеобразным продолжением «Отверженного духами», намереваясь и далее развивать тему «ненужного человека». Но где-то на каком-то неуловимом этапе что-то пошло не так, и в результате получился роман. В нём переплелись судьбы нескольких людей – типичных порождений современного мира, жестокого и холодного. Каждый из них живёт собственными интересами, страстями, целями. Если у одних не хватает смелости признаться себе в ошибочности каких-то норм общественной морали, и они и далее живут «общепринятой» жизнью, то кое-кто отваживается признаться не только себе, но и окружающим, что не желает иметь с миром ничего общего. Главный герой, Артур, делает попытку вырваться из цепей общества, но попадает в катастрофу. Есть ли в данном произведении любовь? Будет ли «хороший конец»? Конечно! Геннадий Демарёв СКИТАЛЕЦ, СЫН ВЕТРОВ 1 Многие обыватели, видя альпинистов разве что в экране телевизора, задаются вопросом: «Зачем эти люди идут в горы, рискуя жизнью и здоровьем? Что они хотят доказать? Если любишь горы, ничто не мешает любоваться ими на расстоянии…» И действительно, зачем? Но на такие вопросы даже сами альпинисты вряд ли смогут дать вразумительный ответ, хотя, конечно, можно предполагать, что одними из них движет жажда покорения чего-либо, другими – стремление убежать от цивилизации, третьими – от себя… До вершины оставалось ещё далеко, но в руках уже чувствовалась усталость. В условиях, где царит разрежённый воздух, отдыхать приходится часто. – Ничего, – прошептал человек, изо всей силы загоняя ледоруб в отвес, нависающий справа от головы. – Сейчас, сейчас… К подобным приключениям к своим тридцати семи годам он привык и, пожалуй, его уже ничто не могло удивить, напугать или же остановить. Он осмотрелся вокруг, насколько это было возможно. Краткая передышка в очередном одиночном подъёме была просто необходима. Где-то далеко внизу в утреннем тумане показалась земля, украшенная верхушками высоких сосен. С востока повеяло прохладным ветром. Первые лучи солнца бросили свой сонный взгляд на холодные, ребристые вершины. Отсюда они были видны во всей красе. Всякий раз, оказываясь в горах ради очередного рекорда или же просто так, ради страсти к приключениям, Сергей не уставал восхищаться подобными пейзажами. «Только вверх!» – повторял он себе ещё в течение нескольких часов, напрягая последние силы, принуждая себя карабкаться дальше, рискуя при каждом шаге свалиться вниз беспомощным комком плоти. Он, во что бы то ни стало, хотел совершить этот подъём до заката солнца и ступить ногами на надёжную горизонтальную поверхность. День обещал быть хорошим. Сергей надеялся, что всё же поймает удачу, что называется за хвост, а значит и успешно выиграет пари, заключённое с приятелями. Хотя спором это было сложно назвать. Всегда, говоря о планах, он твердил, что горы не любят споров и шуток. А ещё они терпеть не могут отчаянных смельчаков. На всё нужна голова… с присутствующими в ней мозгами, конечно же! За много километров от того места едва загоралось утро. Оно залило сказочными оттенками весь город, особенно центральный парк, где каждая капелька росы искрилась множеством оттенков, создавая иллюзию сказки. Вполне насладиться этой иллюзией можно было из окон домов, прилегающих к парку. Собственно, как и парк, эта улица некогда тоже называлась «Центральной», пока её не переименовали в «Парковую». Город растёт, расширяется, постепенно превращаясь в мегаполис, вследствие чего центр переместился на три километра к западу. Открыв окно в своём доме, Борис Веремеев, или Борис Алексеевич, отец Сергея, удовлетворённо улыбнулся первым солнечным лучам, искрившимся на коре и листьях некоторых вечнозелёных парковых деревьев: сегодня он встречает ещё один день рождения. Уже шестьдесят пятый в его жизни! За годы, оставшиеся позади, ему пришлось увидеть, услышать и испытать многое. Школа жизни была почти завершена, и порой этот человек думал, что новых испытаний на его долю уже не выпадет. Пожалуй, их было и без того с лихвой. Имея двоих взрослых сыновей, был счастлив время от времени участвовать в их жизни. Почему время от времени? Скорее всего, потому, что оба они были весьма необычными людьми и редко располагали свободным временем. Веремеев-старший никогда не делил свои чувства между сыновьями, понимая, что каждому из них понадобится его любовь в полной мере. Любовь чистая, сильная и естественная, какую он только способен дать. Ни Сергея, ни Артура вообще нельзя было сравнивать между собой. Эти две личности слишком уж сильно отличались друг от друга. Даже встречаясь как можно реже, они обязательно и непременно находили камень преткновения. Встречи не заканчивались громкими ссорами. Нет – они просто заканчивались, обрываясь резко и бесповоротно. Это происходило благодаря тому, что оба моментально расходились в разные стороны, не позволяя эмоциям брать верх над рассудком. Борис Алексеевич был благодарен, что ни разу не испытал чувство неловкости. Парни ссорились тихо. И всё же, даже сегодня, накануне встречи с сыновьями, он ломал голову над тем, как же устроить всё красиво и легко? Затем в голове возникла спасительная мысль: «Серёжа сейчас в поездке! Он снова в горах». Продолжая стоять по-прежнему у окна, Веремеев-старший задумчиво смотрел, как по узкой тропинке, между его домом и грядой деревьев, движется человек. Старик не сразу отреагировал на него, – видимо, в силу задумчивости, – но вскоре, словно очнувшись от идей, нагрянувших в его голову, он качнул головой и заморгал глазами. Лёгкой и безмятежной походкой к дому приближался Артур – его младший сын. Он нёс букет цветов и, увидев отца в окне, остановился. – Я поздравляю тебя! – громко и довольно жизнерадостно произнёс он. Ему самому три месяца назад стукнуло двадцать семь. Не много и не мало. Отец улыбнулся. – Мне приятно! Ты первый, кто сегодня это делает! Спасибо, сын! Он сделал жест рукой, приглашая войти в дом. Артур продолжил путь. Спустя минуту они сидели в уютной, хотя и не очень просторной гостиной. Через окно пробивалось солнце. Не важно, что на дворе всего лишь март. Погода была отличной. Всё таяло, просыпалось, зарождалось… Нет, нет, конечно же, на ветвях обыкновенных деревьев не появлялись почки, на газонах ещё не начинала пробиваться трава – слишком рано для этих мест. Вокруг преобладали не совсем яркие, преимущественно сероватые тона: серый асфальт, голые и чёрные силуэты деревьев, скучные пятна проталин. Поэтому яркий букет цветов особенно радовал глаз. Сейчас, пребывая в полной идиллии, два родных человека получали удовольствие от элементарного общения. – Я всё думал о том, как устроить сегодняшний день? – начал старик. – И что тебе пришло в голову? Артур потянулся рукой, чтобы погладить рыжего кота, который, выгнув спину, издал звук, походящий на дребезжание. – Я ничего так и не придумал. Знаешь, нет ничего хуже, чем чётко спланированный день рождения. Это как план наступления – может получиться, а может, и провалиться. Лучше, когда всё происходит само собой. С этими словами Борис поставил на столик две чашки с чаем, снова отправившись на кухню. – Это новый рецепт! – донеслось оттуда. – Я полночи выбирал, что же испечь. Новая книга рецептов пришлась как нельзя более кстати. Старик немного помолчал, добавив едва слышно: – Вот уж не думал, что стану на склоне лет читать подобную литературу… С этими словами он вернулся с огромным блюдом, на котором было выложено красиво оформленное печенье – шедевр его собственного производства. – И вот… мой выбор остановился на этом, – наконец закончил отец. – Не спрашивай название, я его все равно не запомнил. Сын слабо улыбнулся. – Да, я знаю. Ты считаешь это не важным. – Именно! – воскликнул Борис Алексеевич, многозначительно поднимая палец. – Да и кто сказал, что это важно? – Может быть кулинары? Кондитеры, если точнее… Именинник внимательно всмотрелся в лицо сына. Артур всегда был чуточку прохладен в своих рассуждениях. Он не мелочился на слова, описания чувств и отношение к чему-либо, а подобные нюансы, вроде того, о чём сейчас идёт речь, и вовсе не задевали его разум. Вот потому-то отец с удивлением рассматривал сына. – Хочешь сказать, что название печенья так важно? Тот ответил не сразу. Он предпочёл выждать несколько мгновений, словно пытаясь подобрать нужные, как можно более мягкие слова. – Знаешь, папа, если бы я находился в толпе и ко мне кто-то обратился, мне было бы приятнее услышать обращение по имени, а не: «Ей, ты, один из тысячи!» Прости, по-другому объяснить не могу. Не подумай, что я защищаю права печенья… Да и практичнее намного, если знаешь название рецепта: захочешь в следующий раз испечь именно его, а найти рецепт не сможешь… Ведь ты не помнишь его название… Не закончив мысль, Артур замолчал, сомкнув пальцы рук. В голове возник странный, ничем необъяснимый, порождённый детским страхом хаос. – Всё в порядке, – спасая ситуацию, кивнул Борис. – Я тебя понял. Да… Ты всё верно говоришь. В комнате повисла тишина. Почему-то ни один из присутствующих не решался возобновить разговор. Из-за этого с каждым мгновением тишина становилась всё более угнетающей, мрачной и тяжёлой. Ещё немного выждав, Артур, сославшись на дела, изъявил желание уйти. Он встал и, ничего не говоря, направился к двери. – Я лучше пойду, отец, – извиняющимся тоном произнёс он. – Что случилось? – испуганно вскочил с места старик. – Артур, постой! У тебя что-то произошло? Я не хотел тебя обидеть. Не подумай… Слова застряли у Бориса Алексеевича в горле. Сын посмотрел в сторону, затем перевёл взор на отца. – Да обижаться не на что, папа… Веремеев-отец снова оказался в тупике. Так случалось всегда, не только сегодня. В этом то и заключалась та самая сложность общения. – Ты не понимаешь… – начал было старик, но вдруг осёкся на полуслове. Он хотел сказать что-то ещё, но множество вариантов промелькнувших в уме, привели его к выводу, что они всё равно не решат проблемы. – Прости. Дело ведь не в печенье… Это – всего лишь повод. Просто, едва ты вошёл, я сразу понял, что с тобой что-то не так. Опять проблемы на работе? Сынок, поделись со мной, расскажи. Его голос прозвучал слабо и хрипло… Однако Артура это, похоже, нисколько не тронуло. По крайней мере, внешне он сохранял холодность и невозмутимость, и только по его глазам можно было определить, что его сердце преисполнено болью и самоистязанием. – Не проси у меня прощения, папа, – виновато, но вымученно улыбнувшись, сказал он. – В самый раз извиниться бы мне перед тобой. – Ты снова ничего не понял, – старик прикоснулся к руке сына, – Артур, я прошу прощения не за сегодняшний разговор, а за то, что создал тебя таким. Ведь кто, как не я, твой родной отец, наградил тебя всем этими свойствами? Теперь ты страдаешь. Тебе сложно общаться со мной, с Серёжей. Ты постоянно меняешь работу, потому что не находишь нигде понимания… Будь я другим, возможно, и не заметил бы этого. Но я такой, какой есть. Твои склонности – это полностью моя вина. Я хочу, чтобы ты обрёл свой мир и того человека, который понимал бы тебя «от» и «до». Только для начала, всё же, нужно найти себя… Без этого никак… Тебе следует запомнить, что твои проблемы – они и мои проблемы, твоё плохое настроение – это и мои бессонные ночи. Связь между нами не теряется ни на минуту. Понимаешь? Артур, впав в некоторое замешательство, отвёл взгляд. – Я хочу, чтобы ты спал спокойно, – произнёс он. – Понятно… – вздохнул Борис. – Как же мне… нам… быть? Дверь, до сих пор сторожившая покой в этом доме, приоткрылась. – Не знаю. Пока не знаю, – парень перешагнул через порог, но, обернувшись, добавил: – Я нашёл новую работу. Не знаю, надолго ли… Я позвоню тебе вечером. Там, в гостиной, на столике, мой тебе подарок. Ещё раз с праздником, отец. Удаляясь от дома отца, Артур точно знал, что скоро, очень скоро он услышит резкий телефонный звонок в своей съёмной квартире. Это будет старший брат – Сергей. Тот снова станет говорить, что нельзя быть таким, что нужно уметь сдерживать свои эмоции и даже мысли, ведь отец уже не молод и лишние неприятности лишь усугубляют обстановку. Артур знает это и без него, но ничего не может изменить. Хотя, несомненно, желает. Конечно, отец никогда не сталкивал лбами своих сыновей. Всё происходило само собой. Сергею не нужно было даже находиться рядом или же видеть отца, чтобы понять, что он расстроен и причиной этого является, конечно же, младший брат. Ещё в детстве Сергей был более расположен к отцу, чувствовал его и понимал всегда. С Артуром дела обстояли куда сложнее. 2 В глазах Сергея Веремеева таилась скрытая радость. Покинув горы, он остановился на пару дней в отеле горнолыжного курорта. Он побудет ещё немного здесь, вдали от города, а потом – опять на службу. Альпинизм… Этот вид спорта ему бесконечно нравился. Проводя много времени в горах, зная, как внезапно меняется здесь погода и какие предвестники тому существуют, он порой даже шутил, что с радостью построил бы себе дом где-то на высоте и остался бы в нём жить. Но он был нужен в городе. Там находится работа, на которой без него не могли обойтись… Кто ещё так сильно нуждался в этом человеке? Все кто угодно, только не любимая женщина. Её попросту не было. Никогда. Устав понимать причины этого, Сергей успокоился, полностью отдавшись работе. Он исполнял должность служащего аэропорта. Какого именно – не столь важно. Его начальник при появлении репортёров любил подставить под безжалостные камеры Сергея. Если нужно было кого-то подменить или разрешить жизненно важную ситуацию, звали тоже его. А ещё без этого человека не представляла жизни его соседка, пятидесятилетняя Сью. «Сью» – так к ней обращались все поголовно, хотя настоящее её имя звучало куда проще и понятнее – Светлана Владимировна. «Сью» к ней прилепилось по вине американского фильма «Кудряшка Сью». У почтенной женщины кудри были ничем не хуже. Вечно у неё всё ломалось, перегорало и терялось. Сергею приходилось несколько раз даже влезать в её окно, расположенное на втором этаже, когда Сью забывала дома ключ и выключать кастрюлю с готовящимся супом. Удавалось ли справиться с этим самому Сергею? Да, вполне. Он вообще этого не замечал. А что ещё делать одинокому, весьма успешному в работе, симпатичному мужчине? Конечно, спасать соседский суп и чью-то шкуру на службе… Жёсткий юмор жизни… Ах, да! Опыт скалолаза для спасения соседки был просто незаменимой находкой! Что касается других женщин, коллег по работе, те его не только уважали. Они всячески кокетничали с ним, точно предчувствуя, что продолжения не будет. Веремеев-средний, как самый надёжный контрацептив, позволяет всё и в тоже время без каких бы то ни было последствий. Хотя порой в это с трудом верилось. Если в коллективе появлялась новенькая молодая особа, она непременно решала, что просто до неё никто не смог подцепить этого красавца только лишь в силу чудовищных недоразумений. Искренне веря, что именно ей повезёт, глупышка бросалась в это с головой, но… После они прекрасно продолжали работать вместе, больше не вспоминая о глупой затее… Разместившись за столиком уютного кафе, всё там же в горах, Сергей снял куртку, положив её на ближайший стул. Сделав заказ, он взял в руки мобильный телефон и набрал номер отца. Правда, перед этим, он отправил ему ММС. Обещанное, то самое сообщение, которое тот ждёт всегда с нетерпением. Снимок с новой покорённой вершины должен был служить наглядным подтверждением, что у старшего сына всё в порядке. – Привет, отец! – произнёс он, осмотревшись. – С днём рождения тебя! Я тебя люблю, слышишь? Борис Алексеевич прижимал трубку к уху, счастливо расплываясь в улыбке. – Да, да, я слышу. Спасибо. Связь отличная. Как тебе это удаётся? Я с соседом по улице поговорить толком не могу! Я получил твой снимок… – старик хмыкнул – А ты был прав: там и вправду чертовски красиво. Поздравляю, сын! Это ещё одна твоя победа. Сергей из вежливости опустил голову, как человек, привыкший к похвалам такого рода. – Да. Только вот над кем? Не над природой ли? В его голосе послышались нотки сарказма. – Ты же говорил, что заключил пари? – не унимался отец. – Его могло бы и не быть. Просто убегаю от самого себя, – без намёка на эмоции дополнил Сергей. Отец непонимающе пожал плечами. – Тебе не свойственны такие речи. Серёжа, это точно ты? Что с вами обоими творится сегодня? Договорив фразу, Борис вдруг схватился за голову, понимая, что проговорился. Сын мгновенно изменился в лице: – Дай-ка угадаю. Лентяй Артур был у тебя? – Да здесь и гадать нечего. Конечно, был. Приходил, чтобы поздравить. Всё в порядке. Старик держался спокойно. – Уверен? – Точно тебе говорю. К столику подошла официантка. Мило улыбнувшись, она поставила горячий кофе и какое-то печенье. – Приятного аппетита! – приветливо произнесла она. – Если будет необходимо, зовите. Я у стойки. Весь облик девушки излучал нежность. Её глаза даже заискрились в довольно тусклом свете. – Да, конечно. Спасибо! – банально отвечая, Сергей вслушивался в голос из трубки. – Хочешь, расскажу, что ты сейчас делаешь? – вдруг сказал он отцу. Борис натянуто засмеялся: – Будешь сейчас меня смешить моими же поступками? Прекрати! Я старше тебя. Это не честно. В моём возрасте уже позволительны такие вот слабости. Сергей кивнул: – Да. Я это всегда помню. Ты эту фразу говоришь ещё с тех пор, как мне было восемь, а тебе… – Только не о возрасте! – прервал его отец. – Ты сидишь в своём кресле, читаешь свежий «Вокруг света». Тихо болтает телевизор. Да… Вроде всё хорошо. Но вот вода на кухне… Ты закрыл её, после того, как вымыл посуду? – О, чёрт! – отец крякнул что-то ругательское и, бросив телефон в кресло, побежал на кухню. Там и правда текла вода. Сергей засмеялся, положил в чашку ложечку сахара и внезапно поймал на себе очаровательный взгляд официантки. Это не мешало, не напрягало. Нет. Одно было не так. Под влиянием столь пристального взгляда он положил подряд четыре ложечки сахара, задумчиво перемешивая всё это. Конечно, теперь это пойло, на его вкус, было сложно назвать кофе. В трубке снова послышался голос отца. Он пытался отдышаться. – Негодник! И вот так ты поступаешь со мной каждый раз… Не мог сразу сказать про воду? Поднеся чашку ближе, Сергей отпил глоток, тут же жутко закашлявшись. – Что там у тебя случилось? Сынок! – донёсся из трубки взволнованный голос. – Кофе здесь какой-то странный подают, – прохрипел Сергей. Старик залился смехом. – А, теперь моя очередь угадывать. Тебе его поднесла милая девушка-официантка. Всё время она строит тебе глазки и под её взглядом ты вновь пересыпал сахар? – Откуда ты знаешь? – с трудом произнёс сын, склонившись к столику. Заметив происходящее, всё та же официантка мгновенно оказалась рядом, подавая несчастному стакан воды. – Скорее выпейте! Это должно помочь. Что-то не так с кофе? Положив телефон на столик, Сергей расслышал в трубке смех отца: «Когда ты уже научишься общаться с женщинами? Они ничем не коварнее гор. А хотя, кто их знает…» 3 Весна бывает разной: дождливой, солнечной, засушливой, ранней. Иногда в ней много светлых и тёплых дней, а бывает и наоборот – когда серых, мрачных дней больше, чем хотелось бы. В этом году, казалось, смешалось всё: дважды успела прогреметь сильная гроза, неистово и пугающе сверкали молнии, после которых грозно грохотал, разносясь по всему небосводу, гром. Сильный и могущественный, он оглушал город и всецело властвовал над ним… Они с братом находились на открытом месте, вследствие чего порывы колючего ветра хлестали в лицо. – Что ты решил? – холодно спросил Сергей. Подняв воротник своего чёрного плаща и спрятав руки в карманы, он сделал несколько шагов вперёд. – Ты хотя бы иногда вспоминаешь, что отцу пришлось пережить? – с укоризной продолжил он. – Не прошло и полгода после той сложной операции… Младший брат шёл рядом, но, встретив более, чем красноречивый взгляд, остановился. – Если я говорю, что хочу уехать, ты обвиняешь меня, – возмутился он. – Если я остаюсь и ничего не предпринимаю, ты снова обвиняешь меня во всех грехах. Чего ты хочешь? Куда я должен исчезнуть, чтобы ты перестал делать меня вечно виноватым? Сергей не совсем был согласен с услышанным. Он то ли не умеет высказывать свои мысли вслух и оттого понимание даже с родным братом отсутствует полностью, то ли совершенно утратил чуткость, разменяв её на рассудительность и здравый смысл. И в том и другом случае в проигрыше оставался лишь Артур. Он не роптал, не плакался. Он ещё ни разу не позвал отца или же брата к себе на съёмную квартиру, чтобы поговорить по душам и просто спросить совета. Он, как всегда, предпочитает оставаться в стороне, превратившись в своеобразную тень, и, конечно же, присутствует, но о ней, как правило, не помнят. – Как прошла твоя поездка? – внезапно поинтересовался он. От такого неожиданного вопроса Сергей остолбенел, потому ответил лишь спустя некоторое время. Он пожал плечами, покосившись на своего собеседника. – Поездка? Да всё отлично. Я оказался на вершине даже раньше, чем планировал. Бесконечно этому рад. Договаривая последнюю фразу, он явно «подмешал» в неё долю сарказма, что выразилось едва заметной улыбкой. – Что тебе это даёт? – продолжил беседу Артур. – Что?… В эту минуту они вышли на набережную. Заметив, что разговор заходит в тупик, младший брат счёл за лучшее попрощаться. В следующий раз они встретились неподалеку. Сергей позвонил первым, сказав, что есть разговор. Обычно, он едет домой по этой дороге. Не изменяя маршрута, они прибыли к месту встречи почти одновременно. Артур подозрительно легко согласился на неё, хотя, безусловно, понимал, что ничем хорошим она не закончится. – Что ты собираешься делать с работой? – поинтересовался старший брат. – А я вчера встретил одноклассника… – как ни в чём не бывало произнёс Артур. – Мы меняем тему разговора? – уточнил Сергей, облокотившись на поручни парапета. – Нет. Хочу уйти от обычной ссоры. Просто не желаю ничего выяснять. – Значит, всё по-прежнему? – безнадёжно подвел итог старший брат. – Как твоя новая работа? Его собеседник усмехнулся. – Она новая. Тут ты прав. – Ещё одна? – Сергей покачал головой. – Может быть, тебе пора задуматься о том, что пришло время работать по профессии? Ты отличный специалист. Я ведь видел тебя в работе. В чём сложность? Облокотившись спиной на те же поручни, Артур, наконец, произнёс: – В том, что я не могу жить в этом городе. – Что за новость? Чем плох тебе этот город? – Ты не поймёшь. Сергей нервно кашлянул. – Ну да!.. – с иронией ухмыльнулся он. – Куда уж мне! – Ну вот, ты опять за старое, – ответил Артур возмущённо и, вместе с тем, с обидой. – Я сказал, что ты меня не поймёшь, вовсе не для того, чтобы выставить тебя дураком. Просто ты не на моём месте, и понять, то, что чувствую я, полностью не сумеешь. К чему пустые слова? Можно говорить неделю и так ничего и не понять. Сергей неожиданно для себя вспылил: – Да я и доли твоих странных ощущений не понимаю. Как может не получаться жить в городе, где уживаются тысячи, миллионы разных людей? Объясни, наконец! Он сделал паузу, оглядываясь по сторонам. Шуметь не хотелось. Вокруг находилось полно людей: кто-то совершал вечернюю пробежку, вдоль набережной; кто-то просто прогуливался. Стараясь быть предельно сдержанным и, в то же время, услышанным, он вплотную приблизился к брату. – Ты выходишь утром из своего дома, идёшь по улице, следуешь своим маршрутом. Разве кто-то тебе мешает? Тебя останавливают, держат за руки? Что значит эта странная фраза «У меня не получается жить в этом городе»? О чём ты вообще?! Оба были на взводе, как револьверные курки. Точнее, Сергей нервничал более открыто. Это слишком бросалось в глаза, как и то, что младший брат в это время оставался совершенно спокойным, хотя внутри кипела кровь. Сверля друг друга внимательным, изучающим взглядом, каждый осознал, что пора расходиться. – Всё… Я пойду. Артур произнёс это первым. Он дошёл до дороги, посмотрел по сторонам и перебежал её в первом попавшемся месте. Здесь не было пешеходного перехода. Он всегда так делает. Наблюдая за этим со стороны, Сергей сам себе кивнул, приподняв брови. Артур не замечает машин. Точнее, видит в них лишь причину шума и неудобств. Он почти не ездит на такси, редко спускается в метро, поскольку, по его мнению, там всё угнетает и давит. Разметка пешеходных переходов, по мнению Артура, – высшая мера глупости. Нельзя указывать человеку, где он должен идти, а где нет! Мегаполис, в котором приходится жить, огромен своим пространством, но это самое пространство ограничено для людей. Здесь свободными себя могут почувствовать разве что автомобиль, автобус и скоростные электрички: как истинные хозяева положения, они то и дело шныряют по улицам или рукавам метро. Казалось бы, люди создали эти машины, этот город, дороги и мосты для себя… Странно, но, по мнению Артура, со стороны всё выглядит абсолютно наоборот. 4 Нервно захлопнув за собой дверь, он оказался на залитой дождём улице. За спиной остался офис фирмы, в которой он совсем недавно был принят на работу. Не думая над тем, что же будет дальше, он стремительно направился вниз по улице. Потоки от дождя торопливыми речушками текли по краям дороги. Иногда они несли куски бумаги и другой мусор, смешанный с грязной маслянистой пеной… Дождь усиливался. Артур остановился, размышляя о чём-то в течение нескольких минут, после чего свернул в переулок. Его целью являлось бюро по продаже авиабилетов. Сердце стучало быстро и радостно. Он был уверен, что уехав отсюда, вырвавшись в новое место, сумеет всё изменить. Даже в том случае, если жизненный путь будет петлять, как горный серпантин, всё же это лучше, чем прозябать в огромном городе, до отказа набитом холодным стеклом, бездушным бетоном и угрюмым камнем. Спустя время, спрятав во внутренний карман куртки заветный билет, он плёлся домой. Путь предстоял не близкий, но ни метро, ни автобус ему в этом, увы, помочь не могли. Есть о чём подумать, чтобы скоротать время пути. Ещё поднимаясь по лестнице на второй этаж, где, собственно, и жил все эти годы, Артур услышал, как отчаянно звонит его домашний телефон. Буквально ворвавшись в квартиру, он схватил трубку. Звонил старый приятель из далёкой Якутии. Нынче её название звучит горделиво – Республика Саха. В своё время они вместе заканчивали школу. Потом этот самый приятель уехал, чтобы продолжить учёбу. С тех пор связь между ними почти оборвалась. И вот, недавно им удалось разыскать друг друга. Помогли старые связи, интернет и несколько общих знакомых из той же школы. Разговор был кратким. Артур сообщил старым друзьям, что решился на переезд. Пора сменить не только место жительства, но и всю обстановку и, возможно, мировоззрение. Городок, в котором ему предстоит трудиться, вовсе не из больших. Это одно из тех мест, где прожив чуть больше года, начинаешь знать всех и вся. Он ещё не понимал, сможет ли сладить с теми местами и его жителями. Но так даже лучше. Это оставляет за собой право немного фантазировать, думать о будущем, просто ждать продолжения истории. Утро следующего дня Артур встречал в аэропорту. Здесь шумно, как всегда. Приятный для восприятия голос сообщал об отправке самолётов в разные концы света. Поставив свою сумку на пол, он ещё раз взглянул на билет. «Рейс 2207», – крутилось в его голове и вдруг, за спиной послышалась знакомая речь. Стиснув зубы, он всё же бросил взгляд через плечо. Неподалеку стоял Сергей. Он увлечённо беседовал с кем-то из своих коллег. Речь шла о рабочих делах. Артуру не хотелось с ним общаться, поэтому, стараясь остаться незамеченным, он поднял сумку и скрылся из виду. «К чему эта беседа? – рассуждал он, всё дальше удаляясь от прежнего места. – Как всегда, она ни к чему хорошему не приведёт. Только оставит по себе неприятный осадок». Остановившись, наконец, на переходе между терминалами, Артур вновь вгляделся в беспрестанно передвигающийся поток человеческой массы. Не обнаруживая в нём Сергея, он почувствовал себя легко и раскованно, что позволило ему расправить плечи, как будто он только что вырвался из темницы на свободу. Для этого дня и без того ощущений было слишком много. Внутри что-то вздрагивало, потом исчезало, сменившись мыслями о новом. Стеклянная перегородка, отделяющая его от взлётной полосы, позволила отчётливо разглядеть несколько авиалайнеров. Два из них готовились к полёту. Вокруг суетился обслуживающий персонал. Подъезжали и отъезжали погрузчики с багажом и провизией. Общая картинка вдохновляла, сулила начало нового витка в житейском круговороте. Артур даже отвлёкся от своих мыслей, вдруг вздрогнув всем телом. – Что ты здесь делаешь? – внезапно и громко, словно пистолетный выстрел, прозвучал за спиной голос Сергея. Артур вздрогнул. – Откуда ты взялся? – спросил он, оглянувшись. – Я здесь уже давно работаю. Забыл? Следовательно, я знаю все ходы и выходы. Догнать тебя не составило труда. Только вот не пойму, зачем ты ушёл? – Хочешь знать? Сергей сложил руки на груди. – Да. Пожалуй… Насколько я понимаю, ты здесь точно никого не встречаешь. Эта твоя сумка… Исходя из логической цепочки, могу сделать лишь тот вывод, что, скорее всего, ты улетаешь. Так что же я должен буду сказать отцу, если он меня спросит? Ты ведь наверняка ему не позвонил? – Мне нечего пока ему сообщить. Только не спрашивай меня, куда я лечу. Ты ведь всё равно узнаешь. Сергей пытался оставаться уравновешенным. Он сжал губы, подняв голову вверх. – Откуда в твоём характере столько упрямства? Давай попытаемся хотя бы сейчас поговорить нормально! Ты можешь сделать это для меня? Небольшая пауза дала возможность каждому все переосмыслить и остыть. – Хорошо. Тебе важно узнать, куда я лечу? Мой рейс двадцать два ноль семь, – предельно спокойно произнёс улетающий. – Я запомню. Теперь, может быть, скажешь зачем? Но Артуру не хотелось делиться с братом своими соображениями. Он вообще не желал ни с кем разговаривать. Это сразу бросалось в глаза. Впрочем, справившись с эмоциями, он объяснил: – Меня позвал школьный приятель, Сашка Аксёнов. Помнишь такого? Конечно, Сергей его не помнил. Более того, он даже не ведал о его существовании. – Мы учились вместе. Саша живёт в небольшом городке и зовёт меня туда. Даже, говорит, есть на примете работа. Понимаешь, я хочу что-то изменить в своей жизни, которая как-то не так складывается так, как бы хотелось. Возможно, цепная реакция присутствует и в жизни? Стоит лишь начать менять что-то одно… Впрочем, Артур догадался, что все его слова Сергей пропустил мимо ушей. – Когда ты позвонишь отцу? – настаивал он. – Я ведь уже сказал. – Это, конечно, твоё право, Артур. Но помни: если из-за твоей выходки пострадает отец, я не прощу тебя никогда. Ещё один неоконченный разговор, ещё одна ссора, ещё один осадок. Долго провожая взглядом старшего брата, Артур размышлял над его словами. Скорее всего, этот день он запомнит надолго. А может навсегда? Даже этот, едва начинающийся день был уже переполнен решимостью, непониманием происходящего и просто тупиковыми ситуациями. Тупиковыми настолько, что сейчас, находясь в шаге от телефонного автомата, Артур испытывал сомнения по поводу того, стоит или не стоит звонить отцу. Позвонить – значит признать во всеуслышанье, что он вновь бежит от себя, от ситуации, которая сильнее его. Значит, признаться в своей слабости. Не позвонить – значит выставить себя бездушным, эгоистичным существом, накануне разлуки забывшим о тех хороших мгновениях, которыми отец старался наполнить его жизнь. И порой у него это даже получалось. На входе в авиалайнер всех пассажиров встречала хорошенькая стюардесса. Девушка радушно и искренне улыбалась. Она казалась невозмутимо счастливой. Светло-серые, красивые глаза, тёмные длинные ресницы, чёрные волосы и идеально чистая кожа – всё это создавало особенный, притягательный образ. Нечто чёткое, строгое и, вместе с тем, нежное. Словно фея из детских сказок… Когда подошла очередь Артура, девушка на мгновение замерла. Она как-то по-особенному, подчёркнуто внимательно всматривалась в лицо этого человека, потом вдруг, как будто очнувшись после непонятного наваждения, указала рукой на салон эконом класса. – Ваше место в крайнем ряду, слева. Приятного полёта. Забросив свою сумку в отсек над креслами, Артур уселся на своё место. Через иллюминатор было видно здание аэропорта. Он даже слегка подался вперёд, как будто стремился накануне прощания запомнить, впитать в себя эту картинку. Почему-то возникла мысль, что минуты, проведённые в этом аэропорту, как и в этом городе, последние. И больше никогда в жизни не представится повода и возможности вернуться сюда. Сознание было переполнено впечатлениями от беспрестанного круговорота размышлений и ещё Бог знает чего. Артур встряхнул головой, чтобы как-то отвлечься от этого мысленного прессинга. – Вы нуждаетесь в помощи? Совсем рядом зазвучал женский голос. Эта была та самая бортпроводница. Она не улыбалась, благодаря чему показалась Артуру ещё совершеннее. Он поднялся. Странно, но окружающие не обращали на них никакого внимания. И даже пассажиры, проходящие мимо или укладывающие свои сумки на полку рядом, тоже не замечали их. Как будто существовали в ином измерении… – Всё в порядке? Я могу помочь? – вновь спросила девушка. Артур огляделся по сторонам. Это казалось странным, но, видимо, кроме него больше никто не видел эту девушку. Совершенно не узнавая себя, он наконец-то произнёс: – Нет. Мне не нужна помощь. Всё в порядке. Мне, вообще-то, приходится летать очень редко. Наверное, сейчас это сказывается… Девушка попыталась улыбнуться. Она изрядно нервничала – это стало понятно по её сжатым пальцам. Девушка словно искала повод ещё какое-то время не уходить. – Позовите меня, если возникнет необходимость. Не спеша, она пошла между рядами кресел, ещё раз оглянувшись на Артура. Через какое-то время загорелось табло «Пристегнуть ремни». 5 Взяв в руки банку с маслинами, Веремеев-старший внимательно вчитывался в информацию для потребителя, написанную на обратной стороне. Зачем он это читает всякий раз, прежде чем что-то купить? Пожалуй, он и сам не сумел бы ответить на этот вопрос. Привычка, возможно. А вообще, его покойная жена часто твердила, что очень важно обращать внимание на сроки изготовления продуктов и так далее. Тогда, будучи молодым, он, то ли слушал, то ли делал вид, будто прислушивается к её словам и понимает. Теперь всё это пригодилось. Правда, он поймал себя на том, что рассматривает наклейки вовсе не ради контроля за сроками, а всего лишь потому, что хочется убить время, которого с некоторых пор стало бесконечно много и оно, увы, разделено лишь с одиночеством, ставшим хроническим. Вот и сегодня, выпив чашку роскошного кофе в небольшом кафе, принадлежащем его бывшему сослуживцу, Борис Алексеевич решил отправиться в огромный супермаркет. Здесь, блуждая между длинными и разноцветными стеллажами, он удивлялся изобилию продуктов, особенно апельсинов, ананасов, киви и маслин. Охранник, знавший постоянных покупателей в лицо, остановился у него за спиной. – Желаете купить маслины? Борис увидел его отражение в банке. – Здравствуй, Коля. Да… наверное… Никогда бы не подумал, что маслин может быть такое великое множество. Охранник усмехнулся и кивнул. – Это ещё что! Однажды мы с одним товарищем ездили в Китай. Представляешь, сколько там разновидностей чая? Теперь могу говорить о нём часами. А до поездки я был уверен что на свете существуют только чёрный и зелёный. Веремеев, едва слушая его, обернулся. – Может, расскажешь? Я как раз никуда не тороплюсь. Николай уже было открыл рот, и вытянул руку вперёд, чтобы начать свой рассказ, но со стороны кассы донёсся настораживающий шум, состоящий из женских голосов и криков. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/gennadiy-demarev/skitalec-syn-vetrov/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.