Секрет синей папки

Секрет синей папки Екатерина Николаевна Вильмонт Сыскное бюро «Квартет» #6 Ася и Матильда наконец-то едут в Таллин на летние каникулы! Их ждет интересное путешествие и, как оказалось, детективная история с важными документами. Они и представить не могли, что окажутся втянутыми в запутанную историю. За ними будут следить международные преступники! Справятся ли Ася и Матильда сами? Или к ним на помощь придут новые друзья? Екатерина Вильмонт Секрет синей папки © Вильмонт Е.Н., 2020 © ООО «Издательство АСТ», 2020 Глава I. Женщина в поезде – Аська, – рыдала в трубку Матильда, – пожалуйста, приезжай! – Да скажи ты толком, что случилось? – перепугалась я. – Мама! – Что с мамой? Заболела? – Нет, замуж собралась! Вот это номер! Суровая тетя Саша выходит замуж! – За кого? – За полковника! Асенька, пожалуйста, приезжай! – молила Мотька. – Конечно, приеду, только ты не реви! Я положила трубку. – Что случилось? – встревожилась моя мама. – Тетя Саша замуж выходит за полковника! – Ну, слава богу! Сколько можно одной мыкаться! – Мама, я в Москву съезжу, Мотька там обрыдалась. – Конечно, съезди и привези ее сюда, зря мы ее отпустили! От дачи до нашей московской квартиры добираться часа полтора, и вскоре уже Матильда рыдала у меня на плече. – Мотька, ты чего ревешь? Он плохой? – Да вроде нет, маме французские духи подарил! Но он же совсем чужой и потом… потом… – Что потом? – Он хочет, чтобы мы к нему переехали, а у него квартира в Ясеневе, это ведь у черта на куличках! А школа? А ты? А «Квартет»? Как же я буду? У меня упало сердце. В самом деле, как же мы друг без друга? А что будет с «Квартетом»? Из Ясенева не наездишься… – Да-а, проблема… – Понимаешь, я сказала маме, что не хочу к нему переезжать, что останусь здесь одна… – А она что? – Сначала в крик, а потом вроде бы задумалась. Понимаешь, я жму на то, что школа у нас очень хорошая, а какая там будет, еще неизвестно. – Правильно! Это было бы здорово, если бы ты здесь одна осталась. То есть я хочу сказать… – Да я знаю, можно будет у меня устроить штаб «Квартета»! Но все равно, без мамы… – А как же ее работа? – Он хочет, чтобы она дома сидела… А мама ни в какую, говорит: не хочу терять самостоятельность… И в деревню мы в этом году не поедем… Мне так неудобно. Я у вас на даче сколько прожила… Обещала взять тебя в деревню, а теперь… – Да ерунда, поедем опять к нам, мама велела тебя привезти! – Правда? – обрадовалась Мотька. Она, видно, чувствовала себя одинокой и брошенной. – Боюсь, мама не позволит, ты же знаешь ее! – Выходит, ни ты, ни я совсем ее не знаем, кто бы мог подумать, что она замуж соберется? – Тоже верно. Вот так Мотька опять очутилась у нас на даче. А через две недели мы втроем – моя мама, Мотька и я – сели в поезд Москва – Таллин. Мама ехала туда с концертами «Старинные романсы». Как ни странно, Мотькину маму не пришлось долго уговаривать, полковник страшно обрадовался возможности на две недели избавиться от новоявленной падчерицы и с удовольствием оплатил поездку. Это вселяло в нас надежду на то, что в конце концов тетя Саша оставит Мотьку одну на старой квартире. И вот мы втроем едем в Таллин. Нам повезло – в купе нет никого, кроме нас. Мама страшно радуется этой поездке, тем более что в Таллине живет ее старая подруга Клара. Мама, как гастролерша, будет жить в гостинице, а мы с Мотькой – у Клары. У нее есть дочка наших лет, Вирве. В раннем детстве мы с ней дружили, когда Эстония еще не была заграницей и мы с мамой часто ездили в Таллин и в Пярну. Поезд отходил в 17:25, а часов в семь, когда мы уже напились чаю, наелись испеченных тетей Липой пирожков, мама сказала: – Девчонки, давайте спать, а то в пять утра граница. Спать? В семь часов? Нетушки. Так я и заявила маме. – Ну, как хотите, а я ложусь. Выметайтесь в коридор и не трещите у меня над ухом. Мы с удовольствием вышли в коридор. Там никого не было, очевидно, все остальные пассажиры поступили так же, как мама. А мы стояли у окна. Внезапно в вагон вошла женщина, красивая, хорошо одетая, с большой полукруглой сумкой очень необычного вида. Она быстро прошла по коридору и скрылась в следующем вагоне. Минут через пять появился мужчина в джинсовой куртке. Он заглянул к проводнице, но ее не было на месте. Тогда он обратился к нам: – Девочки, вы тут случайно не видели женщину в синем костюме? – Нет, а что? – сразу спросила Матильда. Интересно, почему она ответила «нет»? – Да ничего, – сказал мужчина, – просто я ищу свою знакомую, мы с ней потерялись. – Нет, не видели, – повторила Мотька. Мужчина пожал плечами и пошел в следующий вагон. – Матильда, ты зачем соврала? – На всякий случай, а то мало ли… – Что? – Вдруг она не хочет, чтобы он ее нашел? Вдруг он убийца? – Ты что, спятила? Может, это просто любовь? – Ой, да ну ее, эту любовь! – Но ты же раньше сама всюду любовь видела! – А у себя под носом проворонила! Мать родная втюрилась, а я и не заметила! Вскоре мужчина в джинсовой куртке с озабоченным видом прошел обратно, снова заглянул к проводнице, теперь она была на месте. Мы подошли поближе и услышали, как он спросил, не видела ли та женщину в синем костюме. Проводница проворчала, что она на женщин не заглядывается. Он что-то тихо сказал ей, и она вдруг вежливо заверещала, что нет, ей-богу же, не видела она такой женщины. Нам показалось, что он чем-то напугал проводницу. Но зато, значит, женщине удалось от него уйти. – Матильда, как бы нам опять не вляпаться в какую-нибудь уголовщину, хватит с нас! – Да уж! За полгода пять расследований – это чересчур[1 - Подробно об этом читайте в книгах Е. Вильмонт «Сыскное бюро “Квартет”», «Опасное соседство», «Криминальные каникулы», «Фальшивый папа», «Отчаянная девчонка». – Примеч. ред.]. Может, и вправду пойдем спать? – Пошли, от греха подальше! Мы вернулись в купе. Мама спала крепким сном. Мы забрались на верхние полки и довольно быстро заснули. В половине пятого мама нас разбудила. – Просыпайтесь, скоро граница! Действительно, через некоторое время в купе вошел таможенник в синей форме, вежливо поздоровался и, словно что-то припоминая, уставился на маму. Потом заглянул в ее паспорт и расплылся в улыбке. – Вы Наталия Монахова, та самая? – Та самая! – улыбнулась мама. После таможенника явился пограничник. Он не обратил на маму ни малейшего внимания, но зато попросил нас выйти из купе и с фонариком полез смотреть, не прячется ли кто-то на багажной полке. После этого все затихло, но поезд еще долго стоял. Затем он тронулся, а через пять минут опять остановился. – Сейчас эстонские пограничники придут, – объяснила мама. В самом деле, вскоре явился эстонский пограничник, проверил наши документы и ушел. – Теперь все, мы уже за границей! – объявила мама. – Хотя вы уже привычные, за полгода второй раз за границей! Это правда, весенние каникулы мы с Матильдой провели в Тель-Авиве. Спасенный нами банкир в благодарность оплатил нам двухнедельную поездку в Израиль, где мы с помощью моего троюродного брата Володи обезвредили контрабандиста. Надо надеяться, эта поездка будет поспокойнее. Наконец все утихомирились. – Девчонки, давайте поспим, три часа у нас еще есть. Мы улеглись. Мама и Матильда мгновенно заснули, а я ворочалась с боку на бок, наконец мне это надоело, и я вышла в коридор. Ни души. Двери всех купе закрыты. «Вот в такой час и совершаются многие преступления», – подумала я. И тут вдруг дверь из тамбура открылась, и в вагон вошла давешняя женщина. Но узнала я ее только по полукруглой сумке. Сейчас она была в джинсах и в просторной рубашке. Вид у нее был затравленный. Увидев меня, она отшатнулась, но потом взяла себя в руки и вдруг решительно подошла ко мне. – Девочка, ты в Таллин едешь? – очень тихо спросила она. – Да. – Одна? – Нет, с мамой и с подругой. – Как жаль… – Почему? – Я хотела попросить тебя об одолжении… – Меня? – удивилась я. – О каком? – Ты не могла бы спрятать одну вещь? – Вещь? Какую? Зачем? – Ах, я не могу сейчас тебе всего объяснить… Просто меня будут встречать и этой вещи не должно у меня быть… Вот! – Она вытащила из сумки небольшую синюю папку. – Ты не могла бы это спрятать? – с мольбой в голосе проговорила она. – Могла бы, но… – Не волнуйся, это ненадолго. Давай завтра где-нибудь встретимся, и ты мне ее вернешь. Я начинала что-то понимать. Она боится, что у нее могут отобрать эту папку, а папка ей очень нужна. Глаза у женщины были очень печальные. – Хорошо, давайте! Но где и когда мы встретимся? – Ты Таллин знаешь? – Более или менее. – Давай встретимся на вокзале, у кассы предварительной продажи билетов, на втором этаже. Найдешь? – Найду, конечно. А когда? – Завтра, в двенадцать дня, ты сможешь? – Смогу. – Спасибо тебе огромное, ты даже представить себе не можешь, как выручила меня. Женщина сунула папку мне в руки, чмокнула меня в щеку и поспешно ушла. Итак, я благополучнейшим образом опять вляпалась в какую-то историю. Глава II. Старый Тоомас Утром я Мотьке ничего рассказать не успела. Они с мамой вскочили буквально в последние полчаса перед прибытием, и тут уж было не до секретов. Они спешно умывались, мама красилась, то и дело чертыхаясь, так как в быстро идущем поезде краситься не слишком удобно. И вот, наконец, в окне коридора показались таллинские башни. – Смотри, Мотька, вон та башня – это церковь Олевисте. А вон та – длинный Герман. А еще в Таллине есть башня Толстая Маргарита. У Мотьки горели глаза. – Аська, как здорово! Ты мне все покажешь? – Еще бы! И вот поезд подъезжает к перрону, и сразу в окно я вижу Клару с изящным букетом астр, желтых и лиловых, а рядом с нею девочку. Неужели это Вирве? Мы не виделись целых пять лет. – Тата! Наконец-то! – кричит Клара. – Боже мой, Аська! Невероятно, совсем взрослая! Смотри, Асенька, это моя Вирве, тоже вымахала, да? А это, должно быть, Матильда? Ну, здравствуй! Все это она выпаливает на одном дыхании, поочередно сжимая нас в объятиях, но тут к маме кидается какой-то мужчина. – Наталия Игоревна, как я рад, что вы приехали! Где ваши вещи? Я сейчас отвезу вас в гостиницу. – В какую? – спросила Клара. – В «Виру», разумеется, в «Виру»! Идемте скорее! – Татка! – кричит Клара. – Когда ты появишься? – Не знаю! – уже на бегу отвечает мама. Вот и все. Маму утащили. – Так, теперь вы поступаете в мое распоряжение, а я вам спуску не дам! – смеется Клара. – Берите вещи и за мной! На стареньких «Жигулях» она везет нас к себе. Они живут в дивном районе, у моря, рядом с парком Кадриорг. «Кадриорг» – значит долина Екатерины. Этот парк был разбит по приказу Петра Первого в честь Екатерины, его жены. За окнами Клариной квартиры не видно ничего, кроме каштанов, и раньше, бывало, к ней в окно заскакивали белки. – Клара, а белки к тебе еще ходят? – спрашиваю я. – Нет, они вообще куда-то пропали. Здесь кругом много строят, может, им это не нравится. И даже ворон меньше стало. Но все равно у Клары хорошо, красиво и удобно. Она поит нас кофе с эстонскими сливками, угощает потрясающими булочками и требует подробных рассказов о маме, папе, дедушке. Я вижу, что у Мотьки тоскливые глаза – ей хочется поскорее увидеть Таллин. То, что она успела разглядеть по дороге с вокзала, очень ей понравилось. Еще бы! Таллин – изумительный город. Вирве, напившись кофе, заявляет, что у нее дела и ей надо уйти. – Ну что за человек! – сокрушается Клара. – Это она вас стесняется. – Нас? – поразилась Мотька. – Почему? – Нелюдимка она у меня, вся в отца. Эстонский характер! Может, хоть вы ее встряхнете немножко. – Встряхнем, Клара Анатольевна, еще как встряхнем! – весело обещает Мотька. – Кларочка, а можно мы с Матильдой пойдем погуляем? – Одни? – пугается Клара. – Ни в коем случае! – Ну почему? – Вы заблудитесь! – Не заблудимся! Я помню Таллин, ты не думай. Сейчас мы от тебя выйдем и пойдем к гостинице «Виру», от нее через ворота Виру по улице Виру дойдем до Ратушной площади. – Господи, неужели ты так хорошо все помнишь? – Конечно, помню. – Тогда ладно, ступайте, только осторожно переходите улицу. Вот, на всякий случай, возьмите телефонную карточку! А это вам билеты на трамвай. Сюда ходит первый и третий номер! Ой, постойте, возьмите деньги, может, вам мороженого захочется или воды. Эстонские деньги – кроны. Красивые, с портретами писателей. И вот наконец мы выходим из дому вдвоем. Я решила до поры ничего не говорить Матильде о женщине из поезда и о таинственной папке. Пусть пока спокойно наслаждается Таллином. А сама я чувствую себя такой взрослой – еще бы, я показываю любимой подружке дивный город, который, как мне кажется, хорошо знаю. Пока мы шли к гостинице, все настоящие красоты Таллина были далеко впереди, но вот мы свернули вправо и увидели мои любимые ворота Виру с башенками, крытыми красной черепицей. – Ой, какая прелесть! – воскликнула Мотька. – Какие ворота! А цветы! Спятить можно! Действительно, слева торговали цветами. Чего только тут не было! Удивительной красоты букеты и букетики, украшенные кружевной травкой. Глаз не оторвать! – Аська, а что такое «Виру»? – Виру? Не знаю. Я привыкла, Виру и Виру, а что это такое, спросим потом у Клары. Мы пришли на Ратушную площадь. Мотька только тихо охала. Ратушная площадь очень изменилась. Теперь на ней было множество уличных кафе с сине-белыми и красно-белыми зонтиками. – Аська, посидим? – Посидим. Мы взяли бутылочку эстонского лимонада «Келлуке», который я помнила с детства. – Вкусно! Как «Спрайт», только еще лучше! – восхищалась Мотька. – Смотри, Матильда, видишь на Ратуше фигурку? Это флюгер Старый Тоомас. Он охраняет Таллин, показывает, с какой стороны подбирается враг. Ладно, пойдем дальше. Смотри, это Сайякяэк, значит, Булочный проход. – Ой, какой домик! Игрушечка, – хлопает в ладоши Мотька. Я долго водила Матильду по своим любимым местам на Вышгороде и в Нижнем городе, и в результате она по уши влюбилась в Таллин. – До чего же красивый город, и уютный какой! А ты, Аська, неужели все с девяти лет помнишь? – Сама удивляюсь! Вроде бы не вспоминала совсем, а как попала сюда, так все и всплыло в памяти. Наконец, уже едва волоча ноги, мы сели в крохотном дворике-кафе на улице Пикк-Ялг, что значит Длинная нога. – А мороженое тут неинтересное, как в Москве, – разочарованно протянула Матильда. И тут я вдруг сообразила, что должна сейчас рассказать Матильде о таинственной женщине, ведь еще неизвестно, когда нам удастся побыть вдвоем. – Моть, послушай! – начала я. – Ох, Аська, что за улица, с ума сойти, какая старина! – Матильда, отложи свои восторги на потом, дело есть! – Дело? – встрепенулась Мотька. – Какое дело? Откуда? И я рассказала Матильде о ночном разговоре и о папке. – Ты сдурела? На всю голову? – накинулась на меня подружка. – Почем ты знаешь, может, она шпионка? – Может, и шпионка, – легко согласилась я. – Но что же мне было делать? Она так меня умоляла. И потом, я отдам ей завтра эту папку, и дело с концом. – А где ты с ней встречаешься? – На вокзале, в двенадцать часов. – Я пойду с тобой. – Она может испугаться и не подойти. – А я в сторонке постою, понаблюдаю. На том и порешили. Глава III. Класс! Улет! Кайф! На следующий день Клара, покормив нас завтраком, спросила: – Ну, девочки, какие у вас на сегодня планы? Я, к сожалению, не смогу с вами пойти, но Вирве покажет вам все, что вы захотите, она отлично знает город. – Мне нужно на вокзал, – заявила я. – Зачем? – удивилась Клара. – У меня там встреча с одной знакомой в двенадцать часов, а потом хорошо бы на море поехать. – Вирве, детка, отвезешь девочек в Пирита? – Отвезу, конечно. К счастью, Клара ничуть не удивилась тому, что я встречаюсь с кем-то на вокзале, но маме лучше бы об этом не знать. Может, попросить Клару не говорить маме? Нет, так только хуже будет, она сразу что-то заподозрит. – Матильда, – прошептала я, когда мы на минуту остались одни, – я пойду одна на вокзал, а ты пока отвлечешь Вирве. Незачем ее в это вовлекать. – Наверное, ты права. Очень уж она малахольная. – Эстонское хладнокровие, – объяснила я. Встреча на вокзале теперь была вполне легальной, и к двенадцати часам я на трамвае отправилась туда, а Мотька с Вирве решили пока погулять в Кадриорге. Без пяти двенадцать с папкой в руках я уже входила в зал предварительной продажи билетов. Работали только две кассы, и у каждой стояла очередь человек по десять. Я села на кожаный диван и стала ждать. Я пришла раньше времени, неудивительно, что женщины еще нет. Она не появилась и в двенадцать, и в четверть первого. Как же быть? А вдруг она вообще не придет? Я решила ждать ее до часу. Но она не пришла и в час. И только тогда я позволила себе заглянуть в таинственную папку. Но ничего интересного там не было. Только какие-то документы. «Наверное, очень важные, – подумала я. – Женщина так волновалась… Значит, с нею что-то случилось, раз она не пришла на встречу». Я решила подождать еще полчаса, но напрасно. Она не пришла. Я опять села на трамвай и поехала в Кадриорг. Мотька и Вирве давно уже ждут меня у «Русалки». И наверняка волнуются. Хорошо, что в Таллине расстояния небольшие, и вскоре я уже подбегала к назначенному месту. «Русалкой» здесь называется памятник погибшему в конце XIX века кораблю российского флота «Русалка». Он стоит на берегу моря, и там постоянно толкутся туристы. Мотька еще издали заметила меня. – Ну, что? – подскочила она ко мне. – Ничего, она не пришла. – И что же теперь делать? – Ума не приложу. – Да что такое? – спросила подоспевшая Вирве. – У вас какие-то тайны, да? – Никакие не тайны, просто женщина, которой я должна была отдать папку, не пришла, а где ее искать, я понятия не имею. – А что за папка? – заинтересовалась Вирве. – Не знаю, там какие-то документы, я их не изучала, только глянула. – Можно посмотреть? – спросила она. – Конечно, посмотри! – я протянула ей папку. Вирве села на скамейку и раскрыла папку. – Ну, и что ты там высмотрела? – полюбопытствовала Мотька спустя три минуты. – Ничего, – отвечала Вирве, – тоска какая-то. А кому ты должна была ее отдать? Ты знаешь эту женщину? Мы с Мотькой переглянулись. Кажется, Вирве не из болтливых. – Пообещай, что не скажешь ни твоей, ни моей маме? – Честное слово, буду молчать, как камбала! Мы расхохотались. Отсмеявшись, я подробно поведала о своем ночном приключении. – Здорово! Как в настоящем детективе! – спокойно проговорила Вирве. – А вдруг с этой женщиной что-то случилось? – Не хочется про это думать, – протянула Мотька. – Я считаю, завтра надо опять пойти на вокзал в то же время. Вдруг эта женщина сегодня почему-то не смогла прийти и придет завтра? Может такое быть? – Вполне! – согласилась я. Мне эта идея понравилась. – А завтра не придет, пойдем послезавтра, – развивала Мотькину мысль Вирве. – Это что же – каждый день туда таскаться? Жалко времени! – сказала я. – Ладно, поживем – увидим, может, она завтра появится, – подвела итог Матильда. – А куда мы сейчас? – Поехали в Пирита, купаться! – предложила я. – Пошли лучше пешком, – сказала Вирве, – тут не так уж далеко, а идти вдоль моря очень приятно. И мы отправились пешком в Пирита, где сначала показали Мотьке живописные развалины монастыря Св. Биргитты. – Ой, а ведь я где-то уже это видела! – кричала Мотька, прыгая по камням. – А, знаю, вспомнила! Недавно старый фильм показывали – «Последняя реликвия»! Кайф! Потом мы пошли на пляж. – Море! Как я люблю море! Жила-жила, моря не видела, а тут уже второе – сначала Средиземное, а теперь Балтийское! Ой, какое холодное! – верещала Матильда. – Это по сравнению со Средиземным, – усмехнулась Вирве, – а так очень даже ничего – 20 градусов вода! – А глубина когда-нибудь будет? – спросила нетерпеливая Мотька. – А то идем-идем, и все по колено. Теперь я понимаю – пьяному Балтийское море по колено! Мы долго плескались, затем прилежно загорали под руководством Вирве. Здесь, в Эстонии, каждый солнечный луч на вес золота, и стоит солнцу выглянуть, как все жители устремляются на пляж. Потом Вирве сказала: – А сейчас я поведу вас в кафе, мама велела угостить вас венскими булочками. – Венскими? – удивилась я. – Это что-то новое! Раньше я любила московские. Они теперь есть? – Московские? Нет, я таких не знаю. Мы пришли в продуктовый магазин, Вирве провела нас через зал, мимо витрин с рыбой и колбасой, мимо полок с конфетами и печеньем, к двери, войдя в которую мы ахнули. Небольшое, на несколько столиков, кафе. Но чего только нет на витрине! Булочки, пирожки, пирожные, торты, печенье, крендели. Глаза разбегаются. – Ой, вот московские булочки! – узнала я старых знакомых среди великолепного разнообразия. – А, теперь они называются просто булочки с кремом! – сказала Вирве. – Выбирайте себе по две любых, мама так велела. – Я хочу вон ту, с фруктами! – сразу определила Мотька. – Это и есть венская булочка! – Да? – обрадовалась Мотька. – Вот что значит дедуктивное мышление! Это вкусно? – Не то слово! Что вы хотите, кофе или чай? Мы выбрали чай. Венские булочки совершенно затмили бывшие московские. Чуть-чуть теста, свежие фрукты – дольки киви, персика и мандарина, а под этим заварной крем – с ума сойти. – В жизни ничего вкуснее не ела! – простонала Мотька. – Да, полный кекс! – подтвердила я. – Кекс? – удивилась Вирве. – Ты больше любишь кекс? – Нет, – со смехом объяснила Мотька, облизывая перемазанные кремом пальцы, – кекс – значит: класс, улет, кайф. – Кайф и класс я понимаю, а улет… хотя нет, это я тоже понимаю. Так вкусно, что можно улететь? Глава IV. Сколько лет, сколько зим! Вечером в Русском драматическом театре должен состояться первый мамин концерт. Она страшно волнуется, хотя все билеты проданы. Клара говорит, что сейчас в Таллине это бывает не часто. – Ася, а ты почему не поешь? – спрашивает Вирве. – Дед у тебя великий певец, мама, хоть и драматическая актриса, тоже прекрасно поет, а ты? – На мне природа отдыхает! Я в актрисы не собираюсь, я буду адвокатом, так что петь мне ни к чему. Актрисой у нас Матильда будет, мама говорит, у нее большие способности. А ты кем хочешь быть? – Я? Тоже адвокатом, но не думай, что я это у тебя слямзила, я хочу быть как Джулия Уэйнрайт! – И Аська как Джулия Уэйнрайт! – в восторге закричала Мотька. – А вы знаете, к нам недавно Мейсон приезжал. – Как? – Ну, артист, Лейн Дэвис, он давал концерты, пел. У нас народ с ума сходил, хотя, по-моему, он поет не очень хорошо. Наконец мы нарядились к концерту и решили отправиться в театр пешком. Клара придет попозже. По дороге мы рассказывали Вирве, как моей будущей коллеге, про наше сыскное бюро «Квартет». – Вот здорово! – восторгалась Вирве. – У нас никого на такое не раскачаешь. А если я на каникулы в Москву приеду, вы меня к себе примете? – Если в тот момент будет какое-то дело, конечно, – сказала я. – Только ты маме своей про это не рассказывай. – Что я, дура? Тем временем мы дошли до Русского театра, что находится на площади Свободы, раньше она называлась площадью Победы. У театра толпился народ. – Аська, смотри! – дернула меня за рукав Матильда. Я посмотрела туда, куда она указывала, и увидела того самого мужчину, который в поезде искал женщину с полукруглой сумкой. – Это он? – спросила Мотька. – Он, точно! – Кто это, кто? – заинтересовалась Вирве. Мы объяснили ей, кто этот человек. – А может, он ее убил? – предположила Вирве. – По-моему, надо за ним последить! – Да, но как? Ведь после концерта мама нас не отпустит… – Что-нибудь придумаем! – загорелась Вирве. – Нельзя его упускать, вдруг он нас выведет на ту женщину? – А может, все наоборот? – вдруг осенило меня. – То есть? – Может, эта женщина – преступница, а он сыщик? Разве так не бывает? – Вообще-то бывает все, – согласилась Матильда, – но, даже если он сыщик, надо последить за ним, чтобы разобраться. Другого пути у нас все равно нет. – В самом крайнем случае я скажу, что у меня голова разболелась, – сказала Вирве, – а у Таты ведь еще один концерт будет, тогда и послушаю. Тем временем наш подопечный предъявил билет и вошел в театр. Значит, он просто мамин поклонник. Ведь если он сыщик и пришел что-то здесь разнюхивать, то, скорее всего, вошел бы со служебного входа или предъявил свое удостоверение. Мы последовали за ним. Он вел себя как вполне нормальный зритель. Вошел в зал и сел на свое место в девятом ряду. Мы сидели в третьем. – Плохо, – сказала Мотька, – придется все время головой вертеть. Но тут к нам подошла Клара, и разговор оборвался. Наконец на сцену вышла мама в длинном черном платье, с гитарой. – Какая все-таки Таточка красавица! – восхищенно прошептала Клара. Маму встретили аплодисментами. Я видела, что она страшно волнуется. Мама только недавно стала выступать с сольными концертами. В первом отделении она поет романсы девятнадцатого века, а во втором – двадцатого. После первого отделения маму долго не отпускали, надарили цветов. Я волновалась вместе с нею и совершенно забыла о подозрительном мужчине. Но едва начался антракт, я сразу оглянулась. – Где он? – Вышел в фойе, Вирве за ним, – шепотом доложила Мотька. – Девочки, куда Вирве девалась? – спросила Клара. – У нее живот прихватило! – сообщила Матильда. – Булочками, наверное, объелась, – предположила Клара. – Ладно, пошли, зайдем к Тате! У мамы за кулисами толпился народ, и ей некогда было заниматься нами. Она только кивнула нам, и тут же к ней опять кто-то подошел. – Пойдем, мы здесь явно лишние, – шепнула мне Мотька. Я с нею согласилась. Клара уже болтала с кем-то из знакомых. Мы вышли в фойе. А вот и Вирве. – Ну что? – Ничего. Пошел в буфет, выпил соку. – Тогда он точно сыщик! – заявила Мотька. – Почему? – Преступник пил бы пиво! – Ерунда! Мой папа тоже очень любит пиво, так он что, преступник? – оскорбилась Вирве. – Да нет, ты не поняла, просто нам в последнее время попадались преступники, которые все время дули пиво, вот Мотька и решила, что сок пьют только сыщики. Прозвенел звонок, и тут же мы увидели, как наш подопечный прошел в зал и спокойно сел на свое место. Вел он себя совершенно нормально. Во втором отделении мама имела еще больший успех. Она сияла и была очень красивая. После концерта мы побежали к ней. Там опять было много народу, все поздравляли ее, брали автографы. И вдруг в дверях появился наш незнакомец. С тремя розами в руках. Где он их взял, интересно? – Наташа! – обратился он к маме. – Макс! – ахнула мама и бросилась ему на шею. Вот так номер! – Максик, дорогой! Сколько лет, сколько зим! – радостно восклицала мама. – Ну, Наталья, ты молодчина! Замечательный концерт! – Понравилось тебе? – Не то слово! – Макс, ты что, живешь в Таллине? – Да нет, я здесь по делам. – А где ты? Что ты? – Таточка, давай завтра встретимся и поговорим, а то тут народу столько! – С удовольствием, мы так давно не видались! Давай в два часа приходи ко мне в «Виру»! – Нет, это неудобно, лучше встретимся в кафе, в «Сити-Сокос», – это внизу, в здании «Виру»! Знаешь? – Еще не знаю, но найду! Извини, Макс, мне надо поговорить с одним человеком! – До завтра, Таточка! – До завтра, Макс! Мы с Мотькой переглянулись. Здорово, по крайней мере мы теперь узнаем от мамы, кто этот человек. Но спросить ее об этом нам удалось только утром, так как после концерта спонсоры пригласили маму в ресторан. Клара пошла вместе с ней, а нас отправили восвояси, что, на мой взгляд, было несправедливо. По дороге домой Мотька спросила Вирве: – Ты это кафе знаешь? – Конечно. – Там спрятаться можно? – Спрятаться? Зачем? – Чтобы разговор подслушать! – Нет, спрятаться там негде, и зачем подслушивать разговор? Неужели ты думаешь, встретив старую знакомую, он ей сразу выложит свои тайны? – Твоя правда! – засмеялась Мотька. – Просто очень хочется узнать, кто это такой! В десять часов утра мама пришла к нам. Вид у нее был немного усталый, но счастливый. И говорить она могла только о своем успехе. В конце концов мне пришлось даже перебить ее: – Мама, а кто такой Макс? – Макс? Какой Макс? Ах да, Макс! Мы с ним вместе учились в театральном, но актерская карьера ему не удалась, он работал помрежем в кино, потом занялся какой-то коммерческой деятельностью, а кто он сейчас – понятия не имею! Вид у него, во всяком случае, вполне респектабельный! Так, информации много, а толку – чуть! Придется все-таки последить за этим Максом. Одно ясно, он не милиционер. Поболтав немного с нами, мама снова умчалась – договариваться об интервью на телевидении. А я собралась опять на вокзал. Вдруг сегодня незнакомка явится на встречу со мной? Мотька и Вирве решили пойти на вокзал за компанию. Но держались в стороне. Я опять проторчала целый час в душном зале предварительной продажи, но женщина не появилась. Мне это уже начинало не нравиться. Вдруг с нею в самом деле что-то случилось? В час дня мы покинули вокзал, решив прийти сюда еще завтра. – Ну, что, поедем в Пирита? – предложила Вирве. – А как же Макс? – спросила Мотька. – Нам ведь надо его выследить. И тут вдруг меня осенило: – Сделаем так… Времени у нас оставалось еще много, и мы пошли с вокзала пешком через центр города. На Ратушной площади сегодня стояли торговые ряды, и художники продавали свои изделия. Чего там только не было! Картины, платки, кожа, украшения, керамика, ковры, игрушки! Такая красота! Мы, как зачарованные, бродили по рядам! – Девочки, мы опоздаем! – канючила Вирве. – Тут часто торгуют, еще успеете насмотреться, пошли скорее! С трудом оторвавшись от замечательной керамической кошки, мы направились в «Сити-Сокос». Раньше там были рестораны и кафе гостиницы «Виру», а теперь они превращены в роскошный дорогой универмаг, где внизу есть очень милое кафе. – Значит так, ждите меня в сквере! – сказала я. – Если он появится раньше меня, ты, Вирве, пойдешь за ним. Я решительным шагом направилась в кафе и сразу подошла к стойке поглядеть на витрину. – Ася! – услыхала я вдруг мамин голос. Отлично, все идет так, как я рассчитывала. Сейчас мама познакомит меня с Максом! Я оглянулась. Мама, нарядная и красивая, сидела за столиком с Максом. Я подошла к ним. – Что ты здесь одна делаешь? – удивленно спросила мама. – Где Матильда? – Она с Вирве. – Вы что, поссорились? Такого допроса я не предвидела, но не отступать же! – Нет, просто у Мотьки набойка отвалилась, Вирве повела ее к сапожнику, а там очень душно… – Понятно. Вот, Макс, познакомься с моей дочерью. – У тебя уже такая взрослая дочь! Вас можно принять за сестер! – Садись, Аська! Хочешь кофе? – Нет, лучше сок. Макс пристально глядел на меня. – А ведь я тебя где-то уже видел! – Вчера на концерте! – сказала я. – Нет, вчера я тебя не заметил. А, знаю, я видел тебя в поезде, с подружкой. Верно? – Может быть, – пожала я плечами. – Ах да, вы искали женщину в синем костюме. Нашли? – Нет, она как сквозь землю провалилась! Я не ожидала, что так быстро это выясню. Но дальше разговор опять зашел о мамином концерте, и, похоже, мне здесь ничего больше не светит. Когда я сказала, что мне пора, мама возражать не стала. – Ну что? – кинулись ко мне Мотька и Вирве. – Ничего, они там про концерт говорят, но одно я выяснила – он эту женщину не нашел. – С чего ты взяла? – спросила Мотька. – Он сам сказал. – А ты поверила? – поинтересовалась Вирве. – Поверила, он так легко об этом сказал… – Убийца тоже может легко говорить об убийстве, особенно если он на актерском учился, – заметила Мотька. – Я считаю, что последить за ним все-таки не мешает. – Ну вот, такая погода, надо на море ехать, а мы тут торчим… – проговорила Вирве. – Тата наверняка возьмет у него адрес или телефон. – Не обязательно! – возразила Матильда. Тем временем мы увидели, что из кафе выходят мама и Макс. Отойдя немного, он поцеловал маме руку, потом они обнялись и простились. Мама пошла в сторону универмага, а Макс направился к воротам Виру. Мы, не сговариваясь, двинулись за ним. Перейдя улицу, он подошел к автобусной остановке. Мы пристроились неподалеку. Вдруг рядом с ним затормозила машина, он вскочил в нее и был таков. – Ну вот, проследили! – вздохнула Вирве. – И что теперь? – Ничего. Вечером выясним у мамы, чем он занимается и где живет. А завтра еще разок сходим на вокзал, вдруг она придет, – сказала я. – Жди-дожидайся, ее скорее всего уже в живых нет! – проворчала Матильда. Глава V. Синяя папка И вот я опять отправляюсь на вокзал. Мотька и Вирве решили поехать на пляж, а я потом к ним присоединюсь. Вчера мы узнали от мамы, что Макс сейчас занимается бизнесом, живет в Москве, а в Таллин приехал к сестре, отдохнуть. Адреса он маме не оставил, только телефон, но обещал непременно прийти на мамин концерт, который состоится завтра. Все это пока маловразумительно. День сегодня жаркий, и в зале предварительной продажи билетов невыносимо душно. Я уже привычно села на диван, а рядом, обмахиваясь газетой, сидела немолодая женщина, бледная, вся в поту. – Ох, жарко, сил моих нет, – стонала она и вдруг зажала рукой рот, как будто ее сейчас вырвет. Я выхватила папку из пластикового пакета и сунула пакет женщине. Она только благодарно закрыла глаза и склонилась над пакетом. Я встала и отошла в сторонку. Что я здесь делаю? Незнакомка из поезда, кажется, опять не придет. И все же я подождала еще полчаса. Все напрасно. Держа в руках злополучную синюю папку, я вышла на улицу. Надо отвезти папку домой и ехать на пляж. Я пошла к трамваю. Как назло, его долго не было. И вдруг я почувствовала на себе взгляд. Какой-то немолодой мужчина очень пристально смотрел на меня, и даже не столько на меня, сколько на папку у меня в руках. Я отвернулась. Но и спиной чувствовала этот взгляд. Тут подошел трамвай, я вскочила в вагон и увидела, что мужчина тоже вошел следом за мной, сел и стал смотреть в окно. Я успокоилась. Ерунда, человек просто думал о своем, машинально глядя на папку у меня в руках, а я невесть что вообразила. Я вышла у Кадриорга и пошла к дому Клары. Мужчина тоже сошел с трамвая и двинулся в том же направлении, но по другой стороне улицы, не глядя на меня. Дойдя до двери, я оглянулась. Мужчина стоял с бумажкой в руке, словно читал адрес. И вдруг решительно подошел ко мне и очень вежливо спросил: – Вы не скажете, где здесь ресторан «Лидия»? – Это вам надо еще немного пройти, и слева увидите «Лидию». – Спасибо, – ответил он, спрятал бумажку в карман, достал оттуда платок, вытер лоб, потом поставил на землю портфель, прислонился к дереву и вытащил из кармана брюк тюбик валидола. А я тем временем, заглядевшись на него, ненароком нажала кнопку с номером 21 вместо 20. Ничего не спросив, мне открыли дверь. Я еще раз оглянулась и вошла в подъезд. Поднявшись на второй этаж, я выглянула в окно. Мужчины и след простыл. А под вечер, когда мы вернулись с пляжа, в доме был ужасный переполох. В соседнюю квартиру забрались воры. Хозяйка отлучилась на полтора часа, а когда вернулась, обнаружила, что дверь взломана, все в квартире вверх дном, но, как ни странно, ничего, кажется, не пропало. Полиция приехала, все осмотрела, даже собаку привели, но собака след не взяла. А Люсе, хозяйке квартиры, сказали, что взломщики, видимо, что-то искали у нее в доме. – А что у меня искать-то? Я одна с сыном живу, что у меня есть-то? Два колечка, да мамины часики золотые! Так нет, не взяли. И денег не тронули! Чудеса, да и только! – Говорила я тебе, дверь укрепить надо! – укоризненно сказала Клара. – Скорее всего это наркоманы! – предположила другая соседка, Марет. – Тогда почему они деньги не тронули? Как это понимать? – волновалась Люся. – Ты бы лучше радовалась, что ничего у тебя не взяли! – посоветовала Клара. – Так-то оно так, да противно очень, что кто-то в моих вещах рылся! – Это я понимаю, – согласилась Клара. – А что, слабо? вам это дело распутать? – спросила Вирве. – Пожалуй, слабоо?! – проговорила Мотька. – Нам тут и зацепиться не за что. И вдруг я сообразила… – Девчонки! Я знаю, кто это был! – Знаешь? – опешила Вирве. – Да! Они ошиблись квартирой! Они хотели попасть сюда, к нам! Они папку ищут! И я рассказала подружкам о сегодняшней встрече на трамвайной остановке у вокзала. – Наверняка он узнал папку! И пошел за мной! А я по ошибке не на ту кнопку нажала! – И что теперь будет? Теперь они к нам залезут? – испуганно спросила Вирве. – К вам не так просто залезть, вон у вас дверь какая! – заметила Мотька. – Но вообще мне это не нравится! Давай лучше выбросим к чертям эту папку! Слушай, Аська, а ты случайно при этом Максе не говорила, что ходишь на вокзал? – Я на сумасшедшую похожа? Про папку, кроме вас, вообще никто не знает! – Интересно, это совпадение такое или же они там на вокзале дежурят? – задумчиво проговорила Мотька. – Вполне, кстати, возможно. Тебя они в лицо не знают, а папку… – А папку знают в лицо? – Вот именно! А когда ты сегодня ее из пакета вынула, сразу за тобой «хвост» увязался. – Но откуда они про вокзал знать могут? Мы же ночью в поезде договорились, с глазу на глаз! И шепотом, так, что нас и подслушать никто не мог. – Это как раз очень просто! Они женщину эту поймали и раскололи. Она сказала, что договорилась на вокзале с одной девочкой… – Тогда они ее же и послали бы, зачем лишний огород городить? – Это как сказать… Может, они ее пытали и она не в состоянии сама идти… – предположила Мотька. – Ой, да ну вас! – тихонько воскликнула Вирве. – Что вы такие страшные вещи говорите… – Жалко, мы «уоки-токи»[2 - Уо?ки-то?ки (англ. Walkie-Talkie) – персональная портативная рация, которую носили в сумке или рюкзаке и использовали для общения до изобретения мобильных телефонов.] в Москве оставили, – сказала Мотька. – Тебе, Аська, сейчас ни в коем случае нельзя одной оставаться. Будем всюду ходить втроем, так меньше вероятности нарваться на бандитов. – Ты о чем? – не поняла Вирве. – Как о чем? Ясно же, что они теперь знают Аську, знают ваш дом. И запросто могут за ней следить или, чего доброго, могут ее похитить. – Похитить? – испугалась Вирве. – Ну да! Поэтому нам надо все время вместе держаться! – Значит, ты считаешь, они теперь за нами будут следить? – допытывалась Вирве. – Конечно! – отвечала Мотька. – А я знаю, что надо сделать! – вдруг заявила Вирве. – Надо достать эти документы из папки и спрятать в камере хранения на вокзале, а папку демонстративно выкинуть, вложив в нее какие-нибудь совсем другие бумаги. – Гениально! – закричала я. – Завтра опять пойду на вокзал, можете быть уверены, что они или там будут, или от дома меня поведут. Я там покручусь, а потом как будто бы выроню эту папку… – Они, конечно, тут же ее подберут и убедятся, что к ним она отношения не имеет! – подхватила мою мысль Матильда. – Здорово! И тогда они от нас отвяжутся и в вашу квартиру не полезут! Отлэ! А мы тем временем спрячем документы в камере хранения! Незачем их дома держать, от греха подальше! Ты молодчина, Вирве! Вирве польщенно зарделась. На другой день утром Вирве с документами в сумочке смоталась на вокзал и спрятала их в камере хранения. – За тобой «хвоста» не было? – спросила Мотька. – Нет, не было! – уверенно ответила Вирве. – Но какой-то тип возле дома околачивается, явно кого-то поджидает. Вон, посмотрите! Мы подошли к окну. Под каштаном на противоположной стороне улицы какой-то парень читал газету. – Кажется, ты права! – сказала я. – Ну что ж, неплохо! Надо нам постараться его перехитрить. – Как? – хором спросили девочки. – Когда он папку подберет и увидит, что это совсем другие документы, он больше за мной следить не станет, а вот мы за ним должны проследить: вдруг он нас на бандитское гнездо выведет! – Кстати, а какие такие документы мы положим в папку? – спросила Матильда. – Действительно, вопрос! – задумалась я. – Это ерунда! – успокоила нас Вирве. – У мамы полно всяких документов! Она же социолог, у нее куча опросных листов, каких-то таблиц… – Но они, наверное, ей нужны! – предположила я. – Да нет, в кладовке два картонных ящика этих документов, позаимствуем у нее три-четыре листочка, больше и не требуется, а потом вернем! – Да, если парень в состоянии сам разобраться, что это совсем не то. Но он ведь может просто взять их и отвезти своему начальству, тогда уж мы ничего не вернем… – Вот если бы ксерокопию сделать! – мечтательно проговорила Матильда. – Правильно! Я сейчас сбегаю тут рядом в одну фирму, там мой друг летом подрабатывает, он мне в минуту копию отснимет! Вирве бросилась в кладовку и вскоре вернулась с тремя разграфленными листами в руках. – Вот! Смотрите, годится? – Конечно! Здорово! – в один голос воскликнули мы с Мотькой. – Тогда ждите меня, я сейчас! С этими словами Вирве выскочила из квартиры и побежала вниз. Мы осторожно подошли к окну. – Аська, отойди лучше. Не надо, чтобы он тебя заметил! Тут из подъезда выбежала Вирве. Парень под каштаном поднял глаза от газеты, проводил Вирве взглядом и тут же снова углубился в чтение. – Тебя поджидает! – заметила Мотька. – Ох, чертобесие! И здесь отдохнуть не удалось. Дернула же тебя нелегкая взять эту папку! – Но я же не знала… – А Вирве, между прочим, не такая уж малахольная… Соображает! – Да, – согласилась я. – Она отличная девчонка. – Слушай, а кто у нее отец? Он эстонец, да? – Да. Он журналист на телевидении. – А сейчас он где? – В командировке, в Швеции. – Понятно! Тут вернулась Вирве. – Вот! Полный порядок! Мы вложили ксерокопии в злополучную папку. Я взяла еще две папки, сунула все под мышку и вышла из дому. Мотька и Вирве шли следом, но на некотором расстоянии. Едва я появилась в дверях, парень под каштаном насторожился, сунул газету в карман и не спеша направился за мной. Я шла, беспечно помахивая рукой, и вдруг выронила заветную папку, притворившись, что не заметила этого. Парень коршуном кинулся к ней и поднял с земли. Я оглянулась. Не раскрывая папки, он бегом бросился прочь, а за ним побежали и Мотька с Вирве. Вскоре все трое уже скрылись за углом. Я побежала следом и почти тут же нос к носу столкнулась с подругами. – Опоздали, он вскочил в автобус! – сообщила запыхавшаяся Мотька и вдруг зашлась от смеха. – Моть, ты чего? – А представляешь, каким идиотом в глазах своих дружков будет выглядеть твой вчерашний приятель? – Так-то оно так, но как им нужна эта папка, если они из-за нее в квартиру залезли, слежку устроили… Ладно, некогда, надо на вокзал спешить, вдруг она сегодня придет! Но незнакомка и сегодня не появилась. Вечером состоялся второй мамин концерт, прошедший с не меньшим успехом. Макс, на сей раз сидевший в третьем ряду, преподнес маме небольшой, но необыкновенно красивый букет – белые розы с васильками, а после концерта пригласил всех нас в ресторан. – Слушай, Аська, – шепнула мне за ужином Матильда, – этот Макс, похоже, очень клевый мужик! – Вроде да, но… – Какое там «но»! Печенкой чую, он случайно замешался в это дело и ведет себя совсем не подозрительно. – Вообще-то да… – вынуждена была согласиться я. Глава VI. Прова Эльга Утром мы с мамой, Кларой и Вирве уехали в Пярну. Поселились мы у родственников Клариного мужа, которые предоставили в наше распоряжение две комнаты с верандой в пяти минутах ходьбы от моря. Я пять лет не была в Пярну, а раньше мы с мамой каждый год здесь отдыхали. Пярну – чудесный городок, а сейчас стал еще лучше, чище, красивее. Погода стояла жаркая, и мы, конечно же, сразу побежали на пляж, а мама с Кларой остались дома. – Ох, как тут здорово! – воскликнула Мотька. – Какой пляж! Вирве, а что это там? – Водные аттракционы! Вот по этой штуке скатываешься прямо в бассейн! – Здорово? – Да нет, страшно! Аж дух захватывает! – Ой, а я хочу! – простонала Мотька. Мне, честно сказать, вовсе не улыбалось на огромной скорости нестись по какой-то трубе и плюхаться в бассейн! Фу! Но сказать, что я боюсь, тоже не хотелось. По счастью, аттракцион сегодня был закрыт. Мы долго купались, валялись на песке и снова купались. Вода здесь куда теплее, чем в Таллине, и не так долго надо идти до глубины. Впрочем, это ведь разные заливы Балтийского моря, в Пярну – Рижский, а в Таллине – Финский. Все это мы с Вирве разъяснили Матильде, которая пребывала в полном блаженстве. Накупавшись, мы пошли домой, где мама и Клара накормили нас обедом. – Посуду будете мыть вы! – заявила мама. – Мы с Кларой тоже тут отдыхаем и сейчас идем на пляж. А вы помоете посуду и можете быть свободны. Подумаешь, большое дело – втроем вымыть посуду! Через десять минут все было сделано. – Какие у нас планы? – спросила Вирве. – Я хочу Мотьке улицу Калеви показать! – сказала я. Это главная торговая улица в Пярну. – Она теперь называется Рюйтли, – сообщила Вирве. – Почему? Ведь Калев – эстонский герой? – удивилась я. – Ну и что? Раньше она называлась Рюйтли, то есть Рыцарская улица, по-моему, красиво! Я пожала плечами: – Глупость какая! Хотя у нас в Москве то же самое делают, Пушкинскую улицу в Большую Дмитровку переименовали! Как будто Пушкин – советский поэт! Мы долго гуляли по красивым зеленым улочкам Пярну. На одной из них мне в туфлю попал камешек, и я остановилась, чтобы вытряхнуть его. Это случилось возле витрины фотоателье. Я выпрямилась, и вдруг взгляд мой упал на эту витрину. – Смотрите, это она! – закричала я, указывая на фотографию в витрине. – Кто? – не поняли мои подружки. – Она, женщина из поезда! Смотри, Матильда! – Кажется, да, – проговорила Мотька. – Похожа! – Это точно она! Видишь, у нее родинка над губой! – Красивая! – сказала Вирве. – И лицо приятное. – Что же нам делать? Интересно, у фотографа может быть ее адрес? – спросила я. – Адрес? Вряд ли. Разве что телефон, – заметила Вирве. – Пошли, спросим! Мы вошли в ателье. Вирве что-то спросила по-эстонски. Фотограф недоуменно пожал плечами. Вирве показала ему фотографию в витрине. Он что-то долго объяснял по-эстонски. – Вирве, что он говорит? – прошептала Мотька. Вирве только рукой махнула и снова начала в чем-то его убеждать. Наконец фотограф подошел к шкафчику и стал в нем рыться. А потом вдруг сказал на чистейшем русском языке: – Да нет у меня ее адреса, нездешняя она. Жила здесь в прошлом году. Если вам очень надо, зайдите часа через полтора, придет приемщица, может, у нее что-то найдется! Да зачем она вам понадобилась? – Это наша знакомая, мы ее адрес потеряли… Дяденька, пожалуйста, может, вы вспомните хотя бы, как ее зовут? – заверещала Мотька. – Разве ж я упомню все имена? Я бы уж давно в дурдоме сидел, если б всех клиентов по именам помнил! Сказано – зайдите через полтора часа! – Спасибо вам заранее! – сказала я, в надежде расположить его к нам. – Идите, идите, некогда мне с вами! Мы ушли. – Черт, надо же, вроде бы уехали уже, вроде бы с плеч долой, и нате вам – фотка в витрине! – сетовала Матильда. – Нигде покоя нет. – Если нам ни телефона, ни адреса не дадут, то можешь жить спокойно, – утешила ее Вирве. Мы еще слонялись по улицам, посидели в сквере у памятника эстонской поэтессе Лидии Койдула и ровно через полтора часа снова были в фотоателье. На этот раз с нами разговаривала приемщица. На ломаном русском языке она сказала, что нашла для нас пярнуский номер телефона незнакомки. Но ни имени, ни фамилии она не знала. – А как же вы номер телефона нашли, без имени и фамилии? – поинтересовалась Мотька. – Телефон саписан на опоротте. – На чем? – не поняла я. – На обороте карточки, – пояснила Вирве. – Скажите, пожалуйста, а вы не отдадите нам эту фотографию? – спросила вдруг Матильда. – Позалуйста, если саплатитте! – Сколько? – Кюмме кроонид, тесят крон. Я тут же протянула ей бумажку в десять крон, а она вручила мне карточку, точно такую же, как на витрине. – Спасибо большое! – хором сказали мы. – Это еще по-божески! На наши деньги пять рублей! – заключила Мотька, когда мы вышли из ателье. – Вот только что мы будем делать с этой карточкой, ума не приложу, – сказала я. – Прежде всего надо позвонить по этому телефону! – заявила Матильда. – И что сказать? – Не знаю, по вдохновению. – Вот ты и будешь звонить со своим вдохновением, – проворчала я. – Пойди туда, не знаю куда… – Ничего, попробую! – Если там говорят по-русски, – охладила Вирве Мотькин пыл. – Тогда ты поговоришь! – не смутилась Матильда. – О чем? О чем я буду говорить? – недоумевала Вирве. – Как о чем? О женщине с фотки. – А что о ней говорить? – Ладно, чего раньше времени беспокоиться, давайте позвоним сначала, а потом думать будем, – беспечно проговорила Матильда. – Обычно люди делают наоборот – сначала думают, потом говорят, – пожала плечами Вирве. – Аська, скажи ей, сколько раз мы с кондачка к делу приступали, и все у нас выходило куда лучше, чем когда мы три дня голову ломали, – потребовала Мотька. – Вообще-то да, – согласилась я. – Посмотрим, – хмыкнула Вирве. – Как здесь у вас звонят? – осведомилась Мотька. – Надо найти старый автомат, который с монеткой работает! Пошли, там за углом, кажется, такой еще висит! Действительно, за углом мы обнаружили старый телефон-автомат, и он сработал даже без монетки. – Извините, – сказала Матильда, – здравствуйте! Там, видимо, ей ответили по-русски. – Извините пожалуйста, – повторила она, – у меня к вам странный вопрос, в фотоателье на витрине выставлено фото одной женщины, которую я разыскиваю, а на обороте указан ваш телефон. Что? Нет, это, по правде говоря, не моя знакомая, а моего брата, он очень ею интересуется, а ни адреса, ни телефона нету. И вдруг я увидела ее в витрине. Думаю, вот сделаю брату сюрприз… Кажется, Мотька что-то не то плетет. – Тамара? Да, именно Тамара. Ой, спасибо вам большое, я сейчас запишу. Что? Неужели? Вот жалость какая… Но, может, вы еще поищете, а я потом позвоню? Нашли? Отлично. Записываю: это здесь, в Пярну? В Челябинске? Вы уверены? Да, конечно, спасибо. Мотька записала на бумажке номер телефона. – Она живет в Челябинске, зовут ее Тамара Чубукова. По работе как-то связана с Таллином. Больше эта женщина ничего не знает. Эта Тамара много лет отдыхала в Пярну и всегда снимала комнату у одной хозяйки, – доложила Мотька. – И что нам с этими сведениями теперь делать? До Челябинска мы вряд ли доберемся. – А где это – Челябинск? – поинтересовалась Вирве. – Кажется, на Урале, – сказала я. – Да, похоже, наше следствие зашло в тупик, – констатировала Мотька. – Челябинск нам не по зубам. Ну и отлично, по крайней мере отдохнем спокойно. – Не знаю, как тебе, а мне все равно тревожно – она отдала мне эту папку и не пришла за ней. Значит, с ней что-то случилось! Как ни странно, я не могу спокойно к этому относиться, как будто ответственность какую-то чувствую за эту женщину… – А может, нам позвонить отсюда в Челябинск, а? – задумчиво проговорила Мотька. – Вдруг она уже давно дома? – Идея! – обрадовалась я. – Но это же страшно дорого! Разговоры с Россией дороже, чем с Америкой! Такой разговор больше ста крон будет стоить! – всполошилась Вирве. Да, это проблема, денег у нас немного. А ведь звонок в Челябинск скорее всего ничего нам не даст, тем более если время очень ограничено. – Не страшно, позвоним из Москвы! – утешила меня Мотька. – Мы же здесь ненадолго. – Правильно, – одобрила ее Вирве. – А пока живем спокойно. Вечером, когда мы сели пить чай, Клара вдруг сказала: – Татка, а я ведь ее нашла! – Кого? – не поняла мама. – Эльгу! – Какую Эльгу? – снова не поняла мама. – Ну я же тебе о ней говорила, она экстрасенс! Тоже здесь отдыхает! Ты не представляешь, на что она способна. У моих знакомых машину угнали, так она ее нашла! – Как? – вырвалось у меня. – Очень просто! Закрыла глаза, подумала, а потом и говорит: «Машина ваша в Хапсалу, на пересечении двух улиц, одна ведет к морю, а на второй большой магазин». И что вы думаете? Они поехали и нашли свою машину! – Обалдеть! – сказала мама. – И еще она пропавших людей может найти и вообще… Ты же хотела пойти к экстрасенсу! – Хотела! – Вот и сходим к ней, я уже ей про тебя сказала, она готова нас принять! Завтра в одиннадцать утра пойдем к ней. – Мама, а зачем тебе к экстрасенсу? – поинтересовалась я. – Ты заболела? – Нет, она вовсе не знахарка, а скорее ясновидящая! – пояснила Клара. – «Но ясновидцев, впрочем, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах!» – пропела я строчку из песни Высоцкого. – А что ты хочешь узнать? – Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! – отвечала мама. – Мало ли какие у взрослых дела! – А ты, мама, тоже пойдешь? – спросила Вирве. – Обязательно. – Интересно, сколько ясновидящая берет за сеанс? – проговорила Мотька. – Не знаю, – сказала Клара, – но немного, говорят, если ясновидящие берут деньги, у них пропадает этот дар. Поэтому купим ей хороших конфет и фруктов! Думаю, сойдет! Матильда пристально взглянула на меня. И я сразу поняла, что она задумала. Конечно, надо показать ясновидящей фотографию Тамары, пусть скажет хотя бы, жива она или нет. Я незаметно кивнула Мотьке. Утром мы сказали, что идем на пляж, а сами устроили засаду в кустах, чтобы выследить, куда пойдут мама и Клара. В половине одиннадцатого они вышли из дому и через двадцать минут уже входили в калитку большого тенистого сада. – Стоп! Дальше не идем! – сказала Мотька. – Какие теперь у нас планы? Ждем, когда они уйдут, или просто придем сюда попозже? – Я думаю, лучше нам сейчас пойти на пляж, а потом еще надо будет купить конфет и фруктов, – заметила я. – Интересно, если ей все приносят конфеты и фрукты, то она, наверное, на них уже смотреть не может, – предположила Вирве. – Может, лучше купить ей цветы? – Правильно, ну их к бесу, эти конфеты! – отозвалась Мотька. – Купим цветов, и хватит с нее! Мы отправились на пляж, а на обратном пути купили чудный букет мелких хризантем. – А вдруг она нас не примет? – усомнилась вдруг Вирве. – Это еще почему? – удивилась Мотька. – Ну, мало ли… – Обязательно примет, мы ее уломаем! – уверенно заявила Матильда. Мы вошли в калитку и по аккуратной дорожке прошли к большой деревянной даче, выкрашенной в бледно-зеленый цвет. Подошли к веранде. – Здравствуйте! – громко сказала Матильда. На веранду выглянула немолодая полная женщина. – Вам кого, девочки? – Нам нужна прова Эльга! – застенчиво произнесла Вирве. – Это я! – Ой, здравствуйте! Это вам! – Мотька выступила вперед и протянула женщине цветы. – Спасибо, девочки, заходите! Вам от меня что-то нужно? – Да! У нас пропала одна родственница, и мы хотели бы узнать, жива ли она и… если можно и если жива, то где… – Что ж, садитесь, попробую вам помочь, только не надо меня обманывать, эта женщина вам не родственница! Вот это да! Сразу определила, что мы врем! Значит, ей можно доверять. – У вас есть фотография этой женщины? – Да, вот она! – Я выхватила из сумки фотографию и протянула Эльге. Она взяла фотографию и сказала: – Подождите меня здесь, я не могу на людях… Она ушла в комнату, а мы остались сидеть. – Дом как дом, ничего особенного, – прошептала Матильда. – А ты что, ждала, что здесь будет адская кухня? – усмехнулась Вирве. – Ну, кухня не кухня, а все-таки… Но она, похоже, сечет все железно… Минут через пятнадцать прова Эльга вышла к нам с карточкой в руке. Лицо у нее было бледное. – Вот ваше фото. Жива ваша знакомая, это точно, и даже не больна. – А где она может быть? – спросила я. – Точно не могу вам сказать, но она в Эстонии, в доме на берегу моря с голубой крышей. Больше я ничего не могу вам сказать. – Но она не в Пярну? – спросила Вирве. – Нет, не в Пярну, где-то близко от Таллина. И она все время чего-то боится. – Но как же нам ее найти? – вырвалось у Мотьки. – Домов с голубой крышей, наверное, много. – Вы ее найдете, обязательно, я это точно знаю! Глава VII. Встреча на пляже Неделю мы спокойно прожили в Пярну, загорали, купались, гуляли, словом, «полноценно отдыхали» и, к тому же, без всякой уголовщины. А затем вернулись в Таллин. Здесь мы пробудем еще четыре дня и уедем в Москву. Удастся ли нам за четыре дня найти Тамару в доме под голубой крышей? Вряд ли. А маму пригласили дать еще один концерт в Тарту. И едва мы добрались до Клариной квартиры, как за нею пришла машина. Вернется мама лишь послезавтра утром. Клара поехала с нею. Она долго колебалась, можно ли нас одних оставлять в квартире, но мама ее уговорила, и они умчались. – Ура! Свобода! – закричала Мотька, едва за ними захлопнулась дверь. – И как мы ее используем? – осведомилась Вирве. – Ты не знаешь, где можно поискать Тамару? – спросила я. – Да где ж ее искать? Тут полно домов у моря! Полгода надо, чтобы все осмотреть! Поэтому предлагаю – сейчас едем в Пирита. Тут не то купание, что в Пярну, но все равно хорошо! – предложила Вирве. – Да, погодка уж больно пляжная! – согласилась Мотька. – А заодно там по окрестностям пошастаем, нет ли дома под голубой крышей! – Ненормальная! – вздохнула Вирве. И мы отправились на пляж в Пирита. Разлеглись на солнышке и стали играть в города. – Нарьян-Мар! – Рио-де-Жанейро! – Одесса! – Алма-Ата! – Ашхабад! – Дублин! – Николаев! Я перевернулась на другой бок и вдруг… На оранжевом махровом полотенце сидела Тамара и во все глаза смотрела на меня. – Ой! – вырвалось у меня. Она поднесла палец к губам. И глазами показала мне на море. Потом поднялась и медленно пошла к воде, словно бы задумавшись. Я выжидала. Наконец она вошла в воду, я тоже встала и направилась за ней. – Аська, ты что, очумела? – крикнула мне вдогонку Мотька. Но я не отвечала, а следила глазами за Тамарой. Вот и сбылось пророчество Эльги – мы встретились. Тамара между тем зашла поглубже и повернулась ко мне лицом. Я вошла в воду и побежала. Я понимала, Тамара старалась держаться поближе к людям, чтобы никто не обратил на нас внимания. Значит, за ней следят! И вот я подплыла к ней. – Ну, здравствуй! – едва слышно прошептала она. – Я не приходила, потому что за мной следят, скажи мне: папка моя цела? – Да, конечно! Она в камере хранения на вокзале. Но не папка, а документы! И я вкратце рассказала ей, как мне пришлось пожертвовать папкой, чтобы избавиться от слежки. – Умница! – воскликнула Тамара. – А ты здесь надолго? – Нет, через четыре дня возвращаюсь в Москву. – Послушай, я даже не знаю, как тебя зовут? – Ася. – А я Тамара! Ты необыкновенная молодчина! Послушай, раз уж так случилось, могу я тебя попросить взять эти документы с собой в Москву? – В Москву? Хорошо, но что мне там с ними делать? – Пока ничего, дай мне свой телефон, и я позвоню. Но если в течение месяца я не появлюсь, передашь эти документы одному человеку. Запомнишь телефон? – Да. Я дала ей свой номер телефона, а она мне номер какого-то Евгения Печорина. – Понимаешь, в тот раз я должна была оставить документы в Москве, но никого не застала, вот и пришлось так действовать… Прости, наделала тебе хлопот. – Ничего… Только скажите, что это за документы? – Это долгий разговор, но не думай, я не шпионка и не уголовница, наоборот, я пытаюсь разоблачить одну компанию… Хотя нет, не надо тебе ничего лишнего знать. Сейчас мы выйдем из воды и разойдемся, как будто никогда друг друга не видели. Я обязательно позвоню, и огромное тебе спасибо! И она пошла к берегу, а я осталась… Да, вот так история! Тамара нашлась, но это не конец, а, наоборот, только начало… Предстоит еще извлечь документы из камеры хранения, увезти их в Москву… Я издали видела, как Тамара вышла из воды, взяла полотенце, сумку и медленно побрела к раздевалке. Тогда я тоже вылезла из воды. Главное, не забыть телефон. – Это она? – бросилась ко мне Мотька. – Она. – И что? – Погоди, Матильда, надо записать телефон! – Чей? Ее? – не отставала Мотька. Я вытащила из сумки записную книжку и открыла ее на букву П. Печорин Евгений… – Кто такой Печорин? – Матильда, отвяжись! – Не отвяжусь! Говори, кто это? – Один человек! – Так, номер, смотрю, московский! А что с ней случилось? Почему она не приходила? – Потому что за ней следят! Она хочет разоблачить каких-то жуликов и должна была в тот раз оставить документы этому Печорину, но не застала его, и ей пришлось взять их с собой… – А Макс? – спросила вдруг Мотька. – Что Макс? – не поняла я. – Макс тоже связан с жуликами? – Почему ты так думаешь? – Он ведь ее искал, и помнишь, чем-то напугал проводницу, она ему сперва нагрубила, а потом он ей что-то сказал… – Может, он просто дал ей денег? – предположила Вирве. – Может, и так, но все-таки Тамара от него пряталась… Надо бы нам с ним разобраться, с этим Максом, – сказала Матильда. – Но как? – удивилась Вирве. – И потом, он друг Таты… – Ну и что? Тетя Тата ничего о нем не знает, только то, что он когда-то с ней учился, а теперь бизнесом занимается! Нет, я печенкой чую, что-то с ним не так. – Печенкой? – поразилась Вирве. – Это как? – У Матильды печенка – самый чувствительный орган, – объяснила я. – Чуть что, мы сразу у ее печенки спрашиваем совета. – Да ну тебя, Аська! Я и вправду тут что-то чую! Интересно, тетя Тата записную книжку с собой взяла или дома оставила? – Матильда, – перебила ее Вирве, – погоди ты с Максом. Ася, скажи, а что будет с документами? – Да, правда, Аська, что с документами? – поддержала ее Мотька. – Документы мы возьмем в Москву, и, если в течение месяца Тамара не объявится, я должна буду передать их какому-то Евгению Печорину. – Евгений Печорин? Жалко, что не Онегин! А как, кстати, звали Печорина? – поинтересовалась Мотька. – Григорий Александрович, – ответила я. – Я считаю, что мы должны его между собою на всякий случай звать Германном! – заявила Мотька. – Почему? – поразилась Вирве. – Не почему, а зачем! – поправила ее Матильда. – Затем, что вдруг нас кто-то подслушивает! И ни Евгения, ни Печорина быть не должно! Значит, Евгений Печорин по кличке Германн! – Но ведь Печорин же герой Лермонтова, а Германн – Пушкина! – напомнила Вирве. – Хорошо, тогда будем звать его Демоном! Тебя Демон устраивает? – осведомилась Мотька. – Тамара и Демон, чем плохо? Мы расхохотались и остановились на Демоне. Дома я первым делом обследовала мамины вещи, не оставила ли она записную книжку, но нет, конечно, она, как всегда, лежит в маминой сумке. И вдруг из книги, которую читала мама, выпала закладка. Я подняла ее. Что это? Какой-то номер телефона. И буква «М». Почерк не мамин. Может, это то, что мы ищем? – Вирве, смотри, это таллинский номер? – Вроде да! – Давай позвони туда и спроси по-эстонски Макса! – А что мне ему сказать, если это его телефон? – Можешь ничего не говорить, просто положи трубку. – А вдруг у него номер с определителем? – Тогда пойдем и позвоним из автомата. – Ну, выясним мы, предположим, что это его телефон, и что дальше? – спросила Вирве. – А дальше я приглашу его на свидание! – нахально заявила Матильда. – На свидание? – испугалась Вирве. – Но он же тебя знает! – А я вовсе не собираюсь с ним встречаться, просто он придет на свиданку, покрутится там, поймет, что его надули, и пойдет домой, вот мы за ним и проследим. – Ну, узнаешь ты, где он живет, и что с того? – допытывалась Вирве. – А вдруг он не домой пойдет, а куда-нибудь по делам? – предположила я. – Чепуха! Если человек выкроил время для свидания, зачем он его на дела будет тратить? – пожала плечами Вирве. – Ничего не чепуха! Бывает всякое! – возразила я, впрочем, не слишком уверенно. – Ладно, для начала надо выяснить, его ли это телефон, – напомнила Матильда. – Пошли к автомату. Мы спустились вниз и дошли до угла, где был автомат. Вирве набрала номер. И вскоре кто-то затараторил по-эстонски. – Ну, что? – хором спросили мы с Матильдой. – Это его номер, но он уехал в Тарту. В Тарту? Вместе с мамой? Интересно! – Он, наверное, на концерт тети Таты поехал! – предположила Мотька. – Не обязательно! Мало ли какие у него дела могут быть в Тарту, – сказала я. – Нет, точно, он в тетю Тату влюблен! – Матильда, отвяжись ты со своей любовью! – воскликнула я. – Знаешь, Вирве, она везде видит любовь! – И что, разве я ошибаюсь? Почти всегда это так! Если уж моя мама влюбилась… – Твоя мама влюбилась? – с сочувствием проговорила Вирве. – Влюбилась… – В кого? – В полковника. – Он плохой? – Да нет, ничего плохого пока не могу о нем сказать… Но все равно мне это странно… – Ага! Теперь тебе странно! – закричала я. – А когда мой дед влюбился и мне это было странно, ты меня не понимала! – Признаю свою ошибку! Но твой дедушка – это совсем другое дело, он – артист, всемирно знаменитый, в него все женщины влюбляются, а моя мама просто на почте работает. – А на почте что, не влюбляются? – резонно заметила Вирве. – Он красивый, этот полковник? Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/ekaterina-vilmont/sekret-siney-papki/?lfrom=688855901) на ЛитРес. Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом. notes Примечания 1 Подробно об этом читайте в книгах Е. Вильмонт «Сыскное бюро “Квартет”», «Опасное соседство», «Криминальные каникулы», «Фальшивый папа», «Отчаянная девчонка». – Примеч. ред. 2 Уо?ки-то?ки (англ. Walkie-Talkie) – персональная портативная рация, которую носили в сумке или рюкзаке и использовали для общения до изобретения мобильных телефонов.