✎ Почему купил – 30 мая был объявлен короткий список премии «Большая книга». среди которых новый роман А.Архангелского «Бюро проверки» про наши 80-е, это гарантированно интересно, мы тоже тогда жили-были,предоплатил на Литресе, прочёл, сперва быстро за 1 день, потом медленно за полдня и не пожалел потраченного времени! Очень, очень стоящий, умный, этсамое, захватывающий триллер – предупреждаю с большевицкой прямотой! Про роман – написан энергично, сжато в темпе от марша до аллегро, читается быстро, отрываешься с трудом, состоит из 8 глав, каждая один день с 19 по 27 июля 1980 года и куча флэшбэков не далее 1977. Как то писатели разучились рассказывать по порядку – я предвижу, что скоро «Красная Шапочка» будет начинаться с падения в волчье брюхо и много трагических флэшбэков … Название «Бюро проверки» – тизер – дразнилка, завлекалка, что бы понять «почему» надо дочитать до конца. Роман явно делится на энергичное начало, относительно медленную середину («роман в письмах») и эпилог. Середина – роман в письмах – советую внимательно прочитать, т.к. там раскинуты «ключи» , которые помогут понять эпилог. Роман (спасибо автору!) густо прописан реалиями тех времён – выставки на Малой Грузинской, спектакли на Таганки, Современника, «Машина Времени», стихи и песни бардов, ну и быт во всей его неприглядности, которые (реалии) у старшего поколения вызовут ностальгию, а у младшего возможное непонимание – отчего чай со слоном(!!!) гораздо вкуснее чем без? Роман написан от первого лица «очкарика» Алексея Арнольдовича Ноговицына, 1955 г. рождения, аспирант филфака, заканчивающего в 80-ом диссертацию по московским любомудрам, живущего с ревнивой мамой, работающей в бюро проверки(!!!). Алексей крестился в 1977 г., стал ходить в церковь и соблюдать правила и главное, как все новоначальные, ожидать судьбоносной встречи, которая должна его духовно обновить. Философский факультет был, этсамое кузница кадров партии, поэтому хождение в церковь могло и привело героя романа к больших неприятностям. Ноговицын случайно, в марте 78 года, знакомится с Мусей (Марией Викторовной 23 года студентка Плешки) «крупная деваха, нос курносый, серые глазища, прилипчивая красота.» Между молодыми, несмотря на сопротивление Алексея, вспыхивает настоящая большая Любовь! Алексей объявляет Мусе, что «сблизится» они смогут только после вступления в брак, а это возможно только после защиты дисера, т.е. ждать надо 2 года. Алексей ждёт духовного обновления и борется со своим чувством к Мусе, а Муся, почувствовав глубокую чистоту и вызывающий уважение идеализм Ноговицына, привязывается к нему навсегда. За развитием их отношений, ярко, драматично, искромётно, смешно и грустно описанных автором, мы, с захватывающим интересом читаем все восемь глав. Муся, образ необыкновенно удавшийся автору, говорит Алексею «я не умею быть умной, зато умею быть счастливой…ты не умеешь, но я тебя научу», именно Муся, со своим чувством реальности, борется за Алексея, которого постепенно втягивают в большую беду. В фигуре Ноговицына автор очень точно передают тип молодёжи 80-х с уникальным сочетанием идеализма, честности и инфантилизма. Не менее характерная для 80-х фигура второго плана – Сумалей Михаил Миронович, профессор старой закалки, ведущий многолюдный семинар «Философские аспекты урбанизма», на котором он зачитывал обширные цитаты из философа-священника Флоренского про храмовое действо и толкует литургию. Именно такие лекции, но фоне мертвячины диамата и прочих «тыр-пыров», возбуждали у молодёжи интерес к христианству и Церкви. Образ Сумалея скорее всего собирательный – отчасти похожий и на Энвера Ахмедовича и Николая Либана (манера именовать своих учеников по имени отчеству в простонародной форме – Лексей Арнольдыч). В Эпилоге роман неожиданно заканчивается похоронами В. Высоцкого, оставляя нас в неведении о дальнейшей судьбе, попавшего в большую беду, Алексея и Муси. Но, вдумчивые читатели обратят внимание, что сам роман рассказан Алексеем Ноговицыным из нашего времени («Нужно было прожить ещё четверть века, увидеть последствия давних событий, чтобы понять, от чего я пытался избавиться» замечает Алексей в Эпилоге). Так что там, за кадром, предвидится будущий хэппи энд, который герои романа выстрадали.
✎ На троечку. Очевидно, что автор моложе своего героя. Отсюда и неточности в описании быта тех лет. И герой не понравился, а порой и просто раздражал своей инфантильностью, не свойственной молодому человеку 25 лет в годы застоя. Мне в описываемый период было 18-20 лет, все мы знали, и про РПЦ, и про «дятлов», и про торгашей, и про номенклатуру. Мы жили скромно, но интересно: читали толстые журналы, ходили на полуподпольные выставки и концерты. Я не помню, чтобы мои сверстники завидовали однокурсникам с состоятельными родителями. У нас учились и дети дипломатов, и дети высшего военного руководства, и простые смертные, к каковым отношу себя. В студенчестве выпивали, но в пивнушки девушки не ходили. Моветон. Пиво пили, и с креветками, но в свободной от родоков квартире. Москвичка, даже из семьи торгашей, в те годы не бросила бы мусор под ноги. Скорее, запихнула бы в сумочку. Холодильник «Саратов» не был округлым, округлыми были «ЗИЛ» и «Днепр». Пласты Бичевской, при всем моем уважении, не были дефицитом, свободно продавались в ГУМе. О Фредди Меркури до 83-года в стране не знали. «Машина времени» пела по клубам ближайшего Подмосковья о военном призыве: «…в армию пойду, научат бить из автомата». В метро того времени не было душно: в жару – прохладно, в холод – тепло. И т.д. Мелочи, а порождают сомнения в знании предмета.
✎ Я «подсел» на роман сразу, что естественно: мы с героем романа – одногодки, гуманитарии и даже тезки. Реалии (особенно детали) позднего застоя узнаваемы, правдивы.Образы героев в большинстве типические, очень характерные. Кроме того, автор тематически задел за живое. Для той эпохи характерны поиски смыслов (Не зря так «выстрелил» манифестный роман В.Аксенова «Поиски жанра» Читай – «поиски смысла».) Идеология социализма умирала, это ощущалось всеми. Все тонуло в фальши официоза. Отсюда и богоискательство героя. В качестве недостатков я бы отметил некоторую искусственность и условность в сюжете персонажей из «конторы», уж очень они лубочны, обязательная «страшилка» для позднесоветской интеллигенции. Этот жупел как обязательный реквизит «опусов про совок» вызывает тошноту. И второе: главная тема – конфликт между религиозностью и воцерковленностью недораскрыт. Хотя я понимаю неисчерпаемость темы. И ее деликатность. Увы, сегодня правду на эту тему вслух сказать сложно. Но в целом – энергично, умно, увлекательно. Огромное спасибо автору. Заставляет задуматься, а это так редко встречается в современной литературе.
✎ Написано хорошим языком, интерес к книге поддерживается практически до конца, но вот православная концовка, может, и в духе того времени, но совсем не читается сейчас.
✎ Написано очень хорошо! По мне вкусно, легко, интересно. Немного напрягала тема религии, но в итоге она раскрылась очень неоднозначно. Думала, что будет намного больше про Олипиаду, а в итоге все же про церковь.
✎ Роман «Бюро проверки» мне, с одной стороны, понравился, потому что интересно было узнать о том, как жили советские люди в тот год, когда я родилась. Что носили, что ели, что слушали. С другой стороны, я прочла до конца, закрыла книжку и забыла о ней. Нет желания узнавать, что стало с главным героем потом, как сложились его семейная жизнь, работа, служба. Как будто он игрушечный медведь, которого возят с собой и фотографируют у разных достопримечательностей.
✎ Не верю автору. Много неточностей в описании быта того времени. Автор был моложе своего героя, поэтому не может помнить, что пласты Бичевской не были дефицитом, что холодильник «Саратов» имел острые углы, что уже в середине 70-х молоко продавалось в прямоугольных пакетах, что в пивнушки, даже самые модные, девушки не заходили, не только в одиночестве, но и компанией. Пиво пили, да, и с креветками (килограмм варено-мороженных в прямоугольной картонной коробке), но в свободной от родителей хате, пиво приносили мальчики. И пр., и пр. Вроде бы мелочи, но осадочек остался. Сам герой показался неубедительным. Мужчине около 25 лет, а размышления 18-летнего. В те годы 25 лет – серьезный возраст, когда все про себя и про других понял, взрослели раньше, чем сейчас. Ученые говорят, что детство нынешних молодых людей длится до 25 лет. Москву олимпийскую помню хорошо. Работала на Олимпиаде в студотряде. Улицы пустынны, в кафе на Горького никого, в магазинах все есть. Милиция в штатском – со всей страны от Калининграда до Владивостока. И в метро в те времена икогда не было душно, в жару – прохладно, в холод – тепло.
✎ В книге подробно описаны несколько дней лета 1980 года – Олимпиада и смерть Высоцкого. Поэтому неверно утверждать, что автор отразил 80 – е годы. В 80-е произошло много важных событий и перемен, они гораздо динамичнее конца 70-х. Роман вполне соответствует времени: некоторые эпизоды и письма откровенно затянуты. Автору удалось передать настроение эпохи, кое-что вспомнилось прямо ощутимо. Открытый финал – прием не новый, но все- таки несколько точек, на мой взгляд, следовало бы поставить. Например, в эпилоге показать героев лет через 20. Полагаю, книга заинтересует тех, кто помнит это время.
✎ Архангельский представляется мне археологом, который нашел пласт 80-ых годов прошлого века и очень тщательно щеточкой начал обрабатывать окаменелость. На мой взгляд, главное, что должно быть в читателе, чтобы книга «сработала» – это жизненный опыт в сознательном возрасте в 80-ые, либо интерес к этому периоду. Идет мощная волна ностальгирования по эпохе, по вопросам, которые тогда задавались, по темам, которые тогда волновали. Александр Архангельский старше моих родителей, я то и вовсе родилась в 1990 году, к тому же эпохой не интересовалась и представляю ее смутно. Точнее вообще не представляю. Поэтому «эффект ностальгии» на мне не работает. Я могу лишь отметить, что в описательных частях очень понравился язык автора, я прямо наслаждалась этими абзацами, иногда целыми страницами, которые «обволакивали одеялом атмосферы». И места эти действительно прекрасны сами по себе, но в рамках романа выглядят чужеродно. Одно дело «Петровы в гриппе», когда вся история написана одним языком – неважно, интерьер это или диалоги. И совсем другое, когда герои существуют отдельно, сюжет отдельно, а атмосфера отдельно. Мне было очень сложно следить за событиями. Я вообще тяжело читаю детективы, поэтому приемы этого жанра меня серьезно стопорили. Это нагнетание девяти дней, которые происходят «сейчас» и сюжеты трехлетней давности, которые это сейчас должны объяснить, воспринимались мной очень сумбурным действием. За всем этим пытаться понять и прочувствовать героя уже не получается возможным. Тем более герой крайне инфантилен, податлив, как из глины каждый лепит из него что хочет, при том что никто ничего не хочет и вообще Высоцкий умер. Этот роман вполне могла написать, скажем, Маринина, в главные герои вывели бы Мусю, и все заиграло бы новыми красками: динамика была бы на уровне, целостности вышло бы больше, характеров. Сразу вспоминается фраза Анны Наринской из встречи «Дискуссия: Как вести разговор о книгах», о том, что современно русского писателя можно разве что похвалить за старание. В этой книге чувствуется старание, но старание это вышло излишним. Сильное влияние редакции, многочисленные переписывания сюжета, смещения акцентов, наполнение элементами. Герой потерялся, детектив не детектив, все написано разным языком. А читатель я, увы, неподходящего возраста.
