Исключение

Часть I. Подружки

Глава 1. Осенний вечер
Осенний вечер, подкрадываясь, заглядывал в окошко. Евпраксия, худенькая десятиклассница в очках, заметив это, задернула шторы.
– Темнеет, а девчонок все нет, – сказала она девушке у стола, которая с наслаждением облизывала пальчики, разрезая красивый торт.
– Не волнуйся, Евра, скоро придут.
– Надеюсь, я не зря торт готовила, – ответила девушка в очках и, аккуратно расправив длинную юбку, подошла к столу.
– Ну вот, Муза, я решила твои задачки. Только перепиши сейчас, а то опять забудешь. Все же, я еще помню программу девятого класса, – сказала она, собирая со стола тетради.
– Ой, спасибо, Еврочка! – тонким голоском ответила чуть полноватая, но миловидная блондинка, сидящая на диване. – Ты всегда так меня выручаешь! Я обязательно напишу стихотворение в честь нашей дружбы!
– Мне это не трудно, – с гордостью ответила девушка в очках и добавила наставительно, – а вот ты бы не стихами, а учебой лучше занялась.
– Ой, девчонки, а я сегодня такого парня послала! Аж самой жалко, – Констанция уже нарезала торт и решила рассказать о своих приключениях. – Он такой милашка!
– Тогда почему ты его послала? – удивленно спросила Муза.
– Так он дурак! – не задумываясь, ответила Кони.
– И все они такие, – спокойно добавила Евра. – Поэтому не стоит с ними связываться. А ты, сестренка, когда-нибудь напорешься на неприятности из-за своих игр.
– Так я ж не виноватая! – запротестовала красивая брюнетка с завитыми длинными волосами. – Они сами за мной бегают.
– А ты их всех посылаешь! – весело подтвердила Муза.
– Да-а… Самый большой мой роман длился месяц, – вспоминая, с наслаждением ответила Констанция. – Удивляюсь я тебе, сестренка, – обратилась она к девушке в длинной юбке, – Вроде мы с тобой двойняшки, а отличаемся, как неродные. И по характеру, и внешне.
При этих словах Евра побагровела:
– Это потому, что я увлекаюсь учебой, а ты занимаешься парнями! – отпарировала со злой иронией.
– Ах, Любовь! Все мысли лишь о ней!
– Ух ты, Муза новое стихотворение сочинила! – Кони оставила мучить торт и порхнула на диван.
– Я с каждым днем влюбляюсь все сильней!
– Еще одна жертва, – вполголоса вздохнула строгая сестра и отошла к окну. Черты Констанции в ней были трудноуловимы. Ее волосы не были разбросаны по плечам веселыми прядями, а, усердно приглаженные ото лба и зажатые в хвост, послушно висели за спиной. Изящные очки в тонкой оправе и сухие, тонкие, сжатые губы выдавали личность скрытную, властную. Строгая, преимущественно черно-белая одежда как бы прикрывала, отгораживала девушку от яркого мира, делая до времени незамеченной.
– Любовь, любовь, любовь! – воскликнула Муза, готовая выдохнуть шедевр, но звонок в дверь оказался громче и напористее.
– Ну, наконец-то, не прошло и года! – Евра пошла открыть гостям.
– А я-то уж понадеялась, что тортик весь нам останется… – Кони сделала огорченную рожицу и вздохнула. – Сестренка вкусно печет.
Надутые от обиды из-за прерванного вдохновения губки Музы поползли в улыбку.


Глава 2. Долгожданные гости
Евпраксия открыла гостям. Вошли две девушки. Одна полная, с волосами, выкрашенными в модный желтый цвет, и лицом, которому, казалось, было тяжело от косметики. Вторая девушка рядом с ней выглядела хрупким стеснительным ребенком.
– А вот и мы! А вы не ждали? – весело спросила крашеная блондинка.
– Да уж думали спать ложиться, – ответила Евра, поправляя очки, чтоб лучше разглядеть подружек строгим взором. – Неужели нельзя было вовремя прийти! Я молчу о Берте, она в соседнем доме живет, но тебе-то, Руфь, с первого на девятый подняться – будто за тридевять земель!
– Ну-ну… Не обижайся! – толстушка широко растянула яркую помаду в добродушной улыбке. – Я приводила себя в порядок.
– Интересно, куда так собиралась. Я ж не парень, чтоб прельщаться тоннами косметики!
– Запомни, подружка, настоящая девушка должна любить себя и при любых обстоятельствах быть при оружии!
– Ну да, тонна косметики может быть оружием, если ею воспользоваться при защите или нападении! – тихо заметила Берта где-то в полумраке прихожей. Но ее шутку все услышали и весело расхохотались. Оттаяла даже Евра, а Руфь не обиделась.
Пышная красотка вошла в зал и первое, что сделала, обернулась вокруг себя, как в танце, едва устояв на полной ножке.
– Ну? Как вам мои обновки? – спросила она, демонстрируя черные легентсы и пушистую кофточку цвета морской волны.
Констанция догадалась раньше всех:
– Да-с… Если у Руфи обновки, значит произошла катастрофа в личной жизни.
После ее слов Руфь и вправду погрустнела.
– Ну, давай, выкладывай, что там? – нетерпеливо попросила сестра-красавица, похлопывая ладонью по дивану рядом с собой.
Грустная девушка свалилась на предложенное место. Евра и Берта присели на стулья у стола.
– Ах! Даже не знаю, как начать, – сухо всхлипнула Руфь. – Встречались мы с ним, встречались все лето, а тут бац – и засекаю я его с другой!
– Да ты что! – взволновалась Кони.
Муза слушала с открытым ртом. Берта разглядывала книги в старинном добротном серванте.
– Пожалуйста, еще один пример! Да что же вы никак не поймете, что все они одинаковы! – в этой теме у Евры было собственное мнение тверже камня.
– Обо всех не осведомлена. Знаю только, что мой, теперь уже бывший, – козел. Вот и все!
– А как, как все произошло? – не успокаивалась заинтригованная Констанция.
– Ну, слушайте. Вчера он позвонил и сказал, что не сможет встретиться со мной вечером. Ну, нет, так нет, я договорилась погулять с подружкой. Девять часов вечера. Идем мы с ней по парку, и тут смотрю – мой миленочек! Сидит себе с какой-то воблой сушеной, в ус не дует! Обнимает ее за плечико, по ножке гладит, сказки там какие-то рассказывает… Ну, думаю, сейчас я ему «сюрпрайз» устрою. Подружку оставила, подхожу одна… А вид делаю, будто шла мимо, и удивленно так: Ой, Крокодильчик, и ты здесь? А он: Руфь! – и аж подскочил! А я ему так, глазки опустив, мол, у меня тут встреча, не ожидала тебя увидеть. А он: какая еще встреча? Да какая уж, говорю, разница, смотрю и ты тоже с другой. И ударение на слове «тоже» ставлю. Он побледнел, бедняга. А я рада, добиваю: давно, мол, сказать тебе надо было… да боялась расстроить… А потом на часики взглянула и: ой, мне бежать надо, меня уж заждались – и ушла.
– Ух, ну ты молодец, подружка! Так с ними и надо! – Кони зааплодировала от удовольствия, но смолкла, увидев грустное лицо рассказчицы. Муза все еще витала в рассказе Руфи, охваченная им, словно одним из многочисленных, прочитанных ею любовных романов. Евра, выкладывая куски торта на блюдца, делала вид, что ей не интересны подобные глупости. А Берта только улыбалась, как бы со стороны наблюдая за подругами.


Глава 3. Тайное общество
Затянувшееся молчание нарушила Евпраксия:
– Девушки, прошу к столу! Я схожу за кипятком.
И девушки повиновались, как будто только этого и ждали.
– Ой, девчонки! А может, Евра права, что они все такие? Может, не стоит с ними и связываться? – удрученным голосом спросила Руфь, плюхаясь на стул.
– Если б не было мужчин, не было бы и любви! А не было бы любви, мир погрузился бы в вечную темноту! – вдохновенно громким шепотом воскликнула Муза.
– Да и мира, пожалуй, не было бы! – перебила ее мечтания шустрая Кони.
Девушки рассаживались за круглым столом. С полумраком комнаты дымно сплетался тусклый свет из-под абажура старинной люстры, низко свисавшей над сидящими. Вошла Евра и стала разливать чай.
– Какая любовь? Какой мир? – укоряюще спросила она. – Вы живете в выдуманных такими же мечтателями романах! Вернитесь в действительность! Мир был, есть и будет! С любовью или без. Лучше без.
– А как же без любви? – растерянно спросила ранимая поэтесса. Евра присела.
– Ну, не совсем без любви. Любовь – это все, что окружает нас. И мужчина, и женщина имеют право испытывать это чувство друг к другу. Но оно должно быть дружеским, чистым, непорочным! А вы как любите? (Сделала многозначительную паузу.) Вот потому и страдаете! Страсть – это грязь! Вы засоряете мир! Люди должны быть бесстрастными, строгими в чувствах.
– Как ты, сестренка? – тихо вставила загрустившая Кони.
Но Евра продолжала, не обратив внимание:
– Чувства – это драгоценность, которой нельзя разбрасываться, ее надо дарить!
– Ну а если этого богатства скопилось так много, что, кажется, вот-вот лопнешь? – спросила Руфь, и все брызнули смехом. Одна Евра побагровела и, переждав общий смех:
– А ведь я совершенно серьезно. Вы всё шутите! Да только с чего? С собственной неудавшейся личной жизни?
Девушки потупились. Первой снова осмелела полногрудая Руфь:
– Ну а ты что предлагаешь?
– Выход есть! Мы должны создать тайное женское общество, основанное на противостоянии грубому мужскому полу!
– Вау! Как звучит! – заблестела глазками легко воспламеняемая Кони.
– Можно подробнее? – Руфь отнеслась к предложенному серьезно.
– Все просто! – заводаторша встала и, сложив руки на груди, медленно пошла вокруг стола. – Мы будем встречаться еженедельно, по пятницам.
– Ой, девчонки! А я недавно роман читала, так там тоже тайное общество было… – завопила Муза, переходя под конец фразы на громкий шепот.
Евра посмотрела на нее строго поверх очков, и девушка смолкла. Учительским жестом поправив очки, планировщица продолжала.
– Итак. Мы будем встречаться здесь. У нас будут свои законы, правила и клятвы. Все, что полагается. Их составление я беру на себя.
– Клятвы, тайное общество… Как это все романтично! – Муза оперлась локтями о стол, подперев кулачками головку.
– Ни какой романтики! – Евра сдержала гнев и протяжно выдохнула, успокаивая себя. – Все серьезно! И клясться будем на крови!
– А в чем клясться-то? – с прежней серьезностью спросила Руфь.
– В том, что не дадим себя в обиду мужланам! В том, что будем с высоты своей гордости смотреть на тех, кто нас недостоин! – Евра в это время подошла к Констанции и положила руку ей на плечо. Сделав паузу, шагнула к Руфи, положив руку уже ей на плечо:
– В том, что мы слишком красивы и умны, чтобы опускаться до их уровня! Что мы не позволим обманывать себя! – Муза сложила руки на коленях, с дрожью ожидая приближения грозной подруги. – В том, что не будем мечтать и плакать о тех, кто не стоит и нашего взгляда! Подруги, мы с детства знаем друг друга! – Евра оперлась о плечи Музы и Берты, как политик о трибуну. – Я желаю вам счастья! И люблю вас дружеской любовью!
– А она права, – первой стала рассуждать старшая за всех Руфь. – Мы должны им отомстить! Не страдать! Не обращать на них внимания!
– Ха-ха! А что я, по-твоему, делала до сих пор? – весь разговор и устрашающие интонации сестры смешили Констанцию. Но под строгим взглядом уже двоих – Евры и Руфи – и она покорилась. – Ну, в принципе, это интересно. Буду ходить гордая и неприступная, как всегда! – но смех снова взорвал маску серьезности. – Ну, согласна я, согласна. Буду посылать их еще дальше! Ха-ха-ха! Буду встречаться с ними не по неделям, а по три дня. Ну ладно, максимум – один день… Ну, ну одно свидание хотя бы можно?
– Нет! – отсекла Евра. – Ты в первую очередь должна о них забыть! – протяжно выдохнула, – А ты, Муза? Готова расстаться со своими романами? Лучше бы «Математику» так взахлеб читала!
– Что? Я? Ну ладно… А сочинять можно?
– Можно.
– Ой! Тогда я напишу сценарий к фильму о нашем тайном обществе! Здорово! А что ты сказала про математику? – даже Евра улыбнулась.
Констанция взяла растерявшуюся поэтессу за руку и, словно вошла в образ некой героини, читающей стихи, нараспев:
– Представь, будто «Математика» – это самый эротичный в мире роман! – Муза надула губки и отняла руку – обиделась. Но, увидев улыбки, добродушно засияла глазками. Она была младшей из всех, хотя училась в одном классе с Бертой, девятом. Часто огорчалась, но быстро забывала обиды.
– А ты что скажешь? – Евра настороженно посмотрела на тихую незаметную Берту.
– Я скажу, что тортик очень аппетитный. Может, приступим?
– Тебя серьезно спросили! – настаивала Евра.
– Если честно, мне страшновато… Но я с вами. Интерес превыше страха!
Все согласились с тайным обществом. На том и порешили. Приношение клятв назначили на следующую пятницу – как раз тринадцатое число. Евра, наконец, уселась за стол, и все приступили к чаепитию.

Часть II. Пятница, 13

Глава 1. Неделю спустя
Вечер расползался за окном. Но в комнате Евпраксии и Констанции царствовала ночь. И лишь одна, зато большая, звезда – свеча на круглом столе в центре комнаты – освещала сестер.
Кони рисовала, сидя за столом.
– Эта атмосфера вызывает у меня желание творить, – заявила она.
– Не испорти зрение, – побеспокоилась Евра. Она то статуей стояла у щелки меж задернутых штор, то вдруг срывалась и бегала по комнате, будто что потеряла. – Слава Богу, слова клятвы на месте! Быстрее бы они пришли, мне не терпится совершить обряд.
Сестра лениво:
– Ты и в правду хочешь это сделать? Может, хватит играть в эти игры?
– Ты просто еще ничего не понимаешь, Кони! Потом же сама меня благодарить будешь, – Евра говорила охрипшим голосом – успела простудиться. На ней было узкое черное платье чуть ниже колена, с коротким рукавом. В волосах, тщательно уложенных в «шишку», торчали «китайские палочки». Девушка, пугая собственные тени в отблесках свечи, бросилась к двери на первые шорохи.
– Наконец-то! Пришли! – открыла дверь.
Прихожая заполнилась веселым шумом и светом из подъезда.
– Как вы могли опоздать? В такой день? – прохрипела Евра.
– А что за праздник? Ой, чего у тебя так темно? – Руфь наткнулась на маленькую Музу, та пискнула и три гостьи пырскнули смехом.
– Прекратите!
– Привет, Евра! Ты приболела? – Берта увидела луч света в царстве тьмы. – Романтика?
– Нет! – в темноте не было видно, как на бледном лице Евры загорелись багровые пятна гнева. – Сегодня мы приносим клятвы! Вы все забыли!
– Нет. Я с нетерпением ждала сегодняшнего вечера! – Муза проскользнула в комнату первой. – Привет, Кони! Что ты рисуешь? Что-нибудь любовное?
– Привет! Ты угадала! Пытаюсь изобразить поцелуй.
– Парня с парнем? Или девушки с девушкой? – это вплыла Руфь.
– Ну, зачем так пошло? У меня сегодня романтическое настроение. На душе хорошо, захотелось порисовать чего-нибудь приятного.
– А целоваться приятно? – Муза заинтересованно разглядывала рисунок, присев рядом с Констанцией. Последняя тепло рассмеялась. Руфь гагатнула, но сказать не успела – вошли Евра и Берта.
– Нет, это противно и неэстетично! – черное пятно мелькнуло у дивана, худые обнаженные руки, белеющие в темноте, схватили бумаги. – Все садитесь за стол, сейчас же начинаем!

Глава 2. Игра началась
Девушки сидели у свечи за круглым столом, как будто собирались вызывать души умерших. Евра раздала всем листы с клятвами, чистые альбомные листы и черную кальку.
– Слушайте текст клятв! Я, далее идет имя и фамилия, клянусь не бояться,Ю не унижаться, не доверять мужескому полу! Клянусь не выходить замуж!
Музу пробрала дрожь. Руфь предложила:
– Слушай, Евра! Как-то грубо что ли получается… Грозно уж слишком. Предлагаю слово «клянусь» изменить на «обещаю».
Евра подумала и ответила:
– Принимается. Далее. Обещаю не обращать внимания на комплименты или оскорбления с их стороны и, по возможности, не общаться с ними!
– И обещаю не давать им списывать диктанты! – Кони начала просыпаться.
– Это тоже подразумевается. Далее. Обещаю не иметь с мужчинами каких-либо, физических контактов! Подпись.
– А также не смотреть в их сторону и не говорить «спасибо» продавцу в магазине. А папа, брат, дядя, дедушка? С ними тоже не общаться? – Кони то пыталась перевести все в шутку, то нападала на сестру.
– Да. Насчет родственников. Они – исключение. С ними можно общаться, но не долго и с чувством собственного достоинства и превосходства. Также разрешается общение деловое – с учителями, например.
– Это все? А правила и законы? – спросила Руфь.
– Клятвы-обещания содержат в себе все, что требуется. Еще вопросы?
– Я насчет замужества. – Муза робко подняла руку, как в школе. – Так нам никогда-никогда нельзя выходить замуж? А как же белое платье, голуби, первая ночь, свадебное путешествие?
– Забудь о подобной мерзости! Вырастешь, поймешь меня.
– Мерзости? Этой мерзостью, Евра, люди занимались веками! – Кони пыталась протестовать, но пока не слишком бурно. Ждала, что будет, наблюдала.
– Мы все изменим!
– Ты, наверное, хочешь сделать из нас амазонок? – Берта тоже наблюдала, но относилась к происходящему легче.
– Точно! А остров среди океана уже подыскала? – подхватила Кони.
– Мы изменим общество. Для этого нам не нужно прятаться. После прочтения каждая из вас перепишет клятвы через кальку на чистый лист с помощью деревянных зубочисток. Если вопросов больше нет, приступим к приношению клятв! Поскольку в нашем Тайном обществе я за старшую, то прочту первой.
Евпраксия читала громко, грубым хрипевшим голосом, уверенно. Руфь вложила в слова всю злость и ненависть, накопившуюся к «мужескому полу». Муза напевно, как стихи, не совсем понимая смысл слов и всего происходящего. Берта просто прочла, стараясь сделать это быстро, сдерживая улыбку. Констанция закрылась ото всех ленью и прочла зевая. Пока еще у нее оставались силы потакать сестре.
– Поздравляю вас, сестры! Теперь мы объединены обещаниями, но это еще не все.


Глава 3. Капли крови
– Что ты еще придумала? Мне уже страшно, – Кони раздражалась все больше.
– Я обещала клятвы кровью. Все переписали обещания? Тогда давайте отодвинем стол к окну. Нам нужно пространство.
Стол отодвинули. Евпраксия усадила всех на ковре вокруг свечи. Принесла рюмку с водкой и большую иглу.
– Ой, а что мы будем делать? – забеспокоилась Муза.
– Каждая проколет себе мизинец этой иглой и капнет кровью на лист с клятвами.
– Сестра, а ты не переигрываешь? В каком ужасном фильме ты это видела? – Кони начала воспламеняться гневом, но все еще терпела.
«Как еще я могу встряхнуть ваше сознание и вызвать интерес!», – подумала Евра.
Она продемонстрировала кровную клятву: помакнула иглу в водку и проколола мизинец. То же и с тем же неприступным, неколебимым видом сделала Руфь. Берта в это время разминала пальцы. Проткнула, дернулась, зажмурилась на секунду. Не проронила ни слова, сдержала смех. Взгляды остановились на Музе. Евра и Руфь смотрели строго, спокойно. Констанция металась глазами от Евры к Музе, ждала, не верила.
– А мне обязательно прокалывать пальчик? – Муза едва не плакала. – Девочки, мне страшно. Можно, я домой пойду?
– Поздно! Ты уже согласилась на это! Ты должна завершить обряд! – Евра не знала пощады.
– Не бойся, это не больно, – поддержала Руфь.
– Ну, все! С меня довольно! – Кони взорвалась, подскочила. – Отстаньте от человека! Это уже выходит за рамки! Вы что тут все, сумасшедшие?
Евра встала.
– Успокойся, сестра. Это всего лишь капля крови.
– Кони, ты слишком возбуждена! – Руфь говорила не вставая. – Быть может, у тебя в жизни все гладко. Нам же есть, ради чего проливать кровь.
– Да что вы говорите! Вы хоть сами понимаете, Руфь?
– Да, я прекрасно понимаю, зачем мне это надо. Мне надоело страдать и плакать в подушку. Я не хочу и не позволю больше мной пользоваться! Они, все мои парни, встречались со мной из-за секса. Я была доступной, поэтому они не замечали моей полноты, недостатков. Больше я не буду повторять ошибок. Они узнают, что у меня тоже есть гордость!
– Руфь! Ты с ними спала? – Кони присела от неожиданности. Евра присела рядом без капли удивления на лице. – Но ты же красивая, умная…
За подругу ответила Евра:
– У каждой из нас есть тайные обиды на них. Вспомни, сестра, почему ты быстро расстаешься с парнями? Согласись, ты не можешь найти того, который устраивал бы тебя полностью, потому, что его нет в природе.
– Многие предлагали мне секс. Это одна из причин, почему я с ними порывала.
– Так ты так ни с одним и не попробовала? – пришла очередь удивляться Руфи. – А я-то думала, я здесь не одна женщина.
– Так ты не… – Муза запнулась, смотрела на Руфь круглыми от страха и удивления глазами. Берте тоже было любопытно, смех перестал ее мучить.
– Хватит! Личное мы будем обсуждать на следующих встречах! А сейчас продолжим! – Евра попыталась вернуть поток, свернувший не в ту сторону.
– Нет! Все признались, почему ненавидят мужчин. Теперь ты, Евра. Мы хотим это услышать, – Руфь выразила желание всех.
Евра ответила покорно, опустив голову:
– Наш отец бросил нас с сестрой, когда нам было по годику. Мама вторично вышла замуж, но этот человек нам не отец! – Евра говорила быстро, голос ее не дрогнул.
– Но у вас же прекрасная семья, – удивилась Берта.
– Я не считаю это семьей! Он мне никто!
– У меня и такого отца нет, – сказала Руфь. – Дядя Вова прекрасно относится к вам с мамой. По крайней мере, ваша семья выглядит благополучно.
– Ладно, хватит о нашей семье! – Кони схватила иголку и капнула своей кровью на бумагу. – Муза, давай! – Кони помогла оглушенной откровениями подруг мечтательнице проткнуть палец. Муза ойкнула и схватила пальчик губками.
– Все, мы сделали так, как ты хотела! Надеюсь, сюрпризов больше не будет?
– Осталось немного. Мы должны взяться за руки, и пусть каждая произнесет: Я люблю вас, сестры! Обещаю всегда быть вам преданным другом!
– Это хорошее обещание! – Кони резко изменилась после рассказа сестры. – Давайте!

Глава 4. Здравствуй, свет!
Евра сама включила свет. Погасили свечу, поставили на место стол. Девушки вздохнули с облегчением, началось свободное общение.
Муза успокоилась, но до сих пор чувствовала себя лунатиком.
– Я теперь всю ночь спать не буду, – надула она щечки.
– Значит, будет время сочинять стихи, – предложила выход Кони.
– И на стихи чего-то не тянет, даже читать романы не хочу.
– Бедняжка! Как бы у тебя температура не поднялась! – Кони серьезно забеспокоилась. Подруга была ранимой и впечатлительной. – Давайте-ка отправим Музу домой!
Проводили поэтессу до лифта, она жила несколькими этажами ниже.
Руфь и Евра пошли в кухню, у них возникли общие темы для обсуждения. Родители сестер в пятницу всегда уезжали на выходные в деревню – квартира была свободна.
Констанция и Берта остались в комнате.
– Берта, ты все время молчишь. Как ты на самом деле относишься к этому Тайному обществу?
– Никак. Не знаю. Если честно, мне все равно. Я уважаю Евру и Руфь, они старшие, умные. К тому же мне больше не с кем общаться – друзей у меня не так уж и много.
– А парень у тебя есть?
Берта смущенно улыбнулась:
– Нет.
– Нет!? В это сложно поверить! Ты такая хорошенькая, хорошо учишься, парни по тебе сума сходят! А мы-то думали, ты просто скрываешь от нас своего мачо, – Берта засмеялась. – Так в чем проблема? Давай я познакомлю тебя с каким-нибудь… спортсменом, например. Нравятся спортсмены?
– Мне все равно. Лишь бы человек был хороший. А как же клятвы?
– Честно? Я стараюсь потакать сестре, но эти клятвы для меня ничего не значат. Я буду продолжать жить полной жизнью. Просто мне жалко Евру. Она хочет проявить себя, доказать что-то.
– Она лидер по характеру.
– Не совсем. Она всего лишь серая мышка. Я-то ее знаю. Просто ее с детства слишком много шпыняли.
– Ее кто-то обидел? – осторожно спросила Берта.
– Нет, если ты подумала про парней, нет. Хотя в школе, сама знаешь, ей проходу не дают. Обзывают. Но она сама виновата. Так одевается, ведет себя неприступно, еще эти очки. Я ей предлагала линзы, сама пользуюсь. Но дело ни в этом. Она боится мира. Одежда, очки – это стена, за которую она не пропускает ничего из внешнего мира, в том числе и чувства.
– Но ведь она сама говорила, что любовь – это все, что окружает нас.
– Да, и еще, что это драгоценность. Но для нее это скорее клад, закопанный так глубоко в душе, что, боюсь, ни одному парню не удастся его откопать.
– Вот именно, чувства внутри нас, а не снаружи, как считает Евра. Но почему ты согласилась на эту игру в Тайное общество, Кони? Евру надо остановить, ей надо как-то помочь.
– Я думаю, ее не надо трогать. Пройдет время, она сама все поймет. Я расскажу тебе один случай. Как-то мы с ней играли в парикмахеров. Я сделала ей прическу, накрасила слегка косметикой, заставила надеть одну из своих коротких юбок и топ. Она посмотрела в зеркало и ужаснулась. Нет, не из-за того, что ее внутренние установки не соответствовали увиденному. Она впервые поняла, что она красива и увидела, насколько она красива. Мы ведь двойняшки. Она родилась позже на несколько минут, но трудно найти в нас сходство. – Берта понимающе кивала, внимательно слушала. – Но этим история не закончилась. Евра со злостью сорвала с себя мою одежду, испортила прическу, стерла косметику… Ночью я слышала, как она плакала под одеялом. Думаю, тогда ее убежденность в некой своей неполноценности сдвинулась с мертвой точки.
– Да… Я надеюсь, она скоро все осознает и подпустит кого-нибудь к своему сердцу.
Вошли Руфь и Евра.
– Берта, нам уже пора, поздно.
– Да, Руфь. Идем.
Подруги попрощались с сестрами и разошлись по домам.

Часть III. Трудновыполняемые клятвы

Глава 1. Крокодильчик
На сей раз девчонки собрались в назначенное время, в шесть вечера. Евра была довольна. Расселись за столом с чаем и печеньем. Предводительница Тайного общества заявила, что сегодня все рассказывают о результатах первой встречи общества, исполняли ли они клятвы, как вели себя с «мужеским полом» в течение недели.
Никто не знал, с чего начинать. Руфь вызвалась быть примером.
– Ну, что ж, раз вы все трусите, я расскажу первая. После нашей прошлой встречи и клятв я чувствую в себе больше сил сражаться с «ними». Но вот молчать, – она посмотрела на Евру, – прости, сестренка, не могу. На этой неделе я виделась с Геной-Крокодильчиком…

***
Как-то вечером, сидя дома, Руфь услышала под своим окном звуки гитары. Она выглянула и увидела своего бывшего парня Геннадия. Он распевал песенки о любви той самой Вобле, которую Руфь видела с ним в парке. Но почему под ее окном! Как будто у дома, в котором живет он, нет скамеек. Руфь еще никогда так не жалела, что живет на первом этаже. Позвав соседку, она отправилась якобы погулять. Октябрьский вечер прохладный, девушки далеко не пошли, стали на крыльце подъезда. Делали вид, что болтают, на самом деле Руфь искоса поглядывала на парня. Гена будто ждал повода. Увидев Руфь, стал лялякать под гитару известные песни, переделывая красивые строки в пошлые выражения и искажая смысл. Даже Воблы не стеснялся. Да чего там стесняться, она сама ржала как лошадь. Налялякавшись, он заговорил:
– Ну что ж ты, пончик, с подружками ходишь? Где ж это твой тайный любовничек? Познакомила б нас, дружили б парами.
– А тебе что ж уже и дружить не с кем? Неужели твоя Вобла сушеная с тобой не общается по душам? Может, она молчит как рыба? – новая девушка Гены при этом глупо лыбилась.
– Не остри, пирожочек. Булочки всегда пышные, мягкие и помалкивают, когда их кусают.
– А я не булочка и помалкивать не собираюсь!
– Что, обидно, что тобою попользовались как проституткой?
– Это еще кто кем попользовался!
– Ха-ха! Да ты еще и дура!
Руфь приняла тактику молчания. Гена не унимался.
– Может, у тебя пара визиточек найдется, а? Я бы своим друзьям тебя посоветовал, чтоб ты без дела не сидела! Ха-ха! Ну, чего молчишь? Небось, без работы сейчас сидишь? А! Я понял! Ты обиделась, что я не заплатил за твои услуги! Так держи! – он кинул к ее ногам потрепанную бумажку – тысяча рублей. – Большего ты не стоишь! Это я еще цену завысил по старой памяти! Ха-ха!
Этого не выдержала даже Руфь. Убежала домой, оставив подружку. Через слезы она не смогла ответить обидчику.
Другой случай произошел в школе. На переменке к ней подошел незнакомый парень из другого класса и вежливо предложил сходить к нему в гости после уроков.
– Что? Да за кого ты меня принимаешь!
– Гена сказал, что ты не дорого берешь… – растерянно объяснил незнакомец и удалился. В это время подошел сам Крокодильчик.
– Ну что ж ты, падаль, дружбанов моих отпугиваешь? – он старался быть злым не на шутку. – Или продешевить боишься? А! Я понял! У тебя своя клиентура. Так ты не бойся, я к тебе проверенных парнишек пришлю. Ха-ха! – и с ним снова скалила зубы ненавистная Вобла.
Руфь не смогла оставаться в школе после этого. Урок был не последний, но она ушла. По дороге домой злилась, плакала и сочиняла план мести.
***
– Да, Евра, и чтоб ты ни говорила, а я должна ему отомстить. А не обращать внимания и не разговаривать буду после.
– Нет, Руфь, ты совершаешь ошибку. Не будет лучшей мести, если ты сделаешь вид, что он не существует.
– Да? А как же одноклассники, знакомые? Многие слышали, другим он расскажет, наговорит про меня бог знай чего. Если я не отомщу ему прилюдно, меня засмеют.
– Они все не достойны тебя. Просто ни на кого не обращай внимания.
– Какой ужас! Даже в моих романах мужчины так не поступают! – Муза была шокирована рассказом.
– А что у тебя, Муза, произошло за неделю? – поинтересовалась Кони. – Может, ты повстречала настоящего рыцаря, когда выгуливала своего «мопсика» во дворе?
– Да! Я встретила настоящего мужчину!
Евпраксия поморщилась. Кони объяснила слова мечтательницы:
– Девчонки! Пришло время прослушать волшебную историю из жизни героев романа!

Глава 2. Настоящий рыцарь
Муза, как всегда сидела дома. Да она больше нигде и не бывала, как только дома или в кабинете мамы, директора Центральной областной библиотеки. Любимым ее занятием было, конечно, чтение книг. Да не всех подряд, а любовных романов, которые любила и ее мама и время от времени подкидывала дочери что-нибудь новенькое.
На сей раз книга была обычной, похожей на остальные, но в Музу сразу вселилось странное чувство, что роман будет особенным. Дело в том, что, читая о приключениях героев, Муза представляла себя на месте героинь. Вместе с главной героиней плакала, смеялась, отдавалась любви.
Герой этого романа оказался особенным. Его звали Тэвишем. Муза могла бы долго описывать его превосходную внешность и настоящий мужской характер. Но подруги попросили рассказать вкратце, поэтому она остановилась на самом поразительном.
Тэвиш, будучи капитаном пиратского корабля, похитил героиню посреди океана с мирного судна. Муза хотела бы, чтоб ее похитили на самом деле. К сожалению, это мог бы сделать только вор-домушник, перепутав ее с ценной статуей, читающей книгу. Но дальше, дальше! Самое невообразимое! Героиня, конечно, была девственницей. Ее везли на другой конец света, чтоб отдать замуж за какого-то старого короля. Тэвиш вроде бы спас ее. Но в то же время он преследовал и свои цели. Не насытившись добром, украденным с мирного корабля, он решил покорить своей власти хрупкую принцессу Музу, то есть героиню-наложницу. Ему это, конечно, удалось. Он был жесток, заставив девушку отдаться ему. Но он еще не знал, что сам будет принадлежать ей, покоренный красотой и любовью и будет валяться у ее ножек. Да, да! И хотя сразу он показался грубым мужланом, все у них будет благополучно. Тэвиш станет нежным и любящим мужем и отцом, а Муза будет нянчить толпу детишек.

***

Из волшебного забытья Музу вырвали слова Евры:
– Это кощунство! Представлять себя на месте героини! Да еще мечтать, чтоб тебя похитили и изнасиловали! – Муза опустила глазки, покраснела, девчонки посмеивались. – Я запрещаю тебе читать подобную ересь!
– Да ладно тебе, сестра! Ты ведь сама сейчас подражаешь инквизиторам, бог знай, какого века! Тоже книжек начиталась? А ведь твои книжки те же романы, только классикой называются.
Пока девушки спорили, Берта углубилась в воспоминания.

Глава 3. Стеснительный незнакомец
Сегодня, подходя к дому подруг, она встретила парня. Она и раньше видела его здесь, но они не были знакомы. Парень был старше лет на пять, чернявый, высокий, с добродушным спокойным взглядом. Берта знала, что его зовут Акимом. Он нравился ей, но она не подавала виду. То ли гордость, то ли робость не давали им обоим признаться в симпатии друг к другу.
Аким стоял на крыльце подъезда, когда подошла Берта. Сегодня он неожиданно решил заговорить:
– Привет! – просто начал он.
– Привет! – также спокойно ответила девушка и почему-то остановилась рядом с ним.
Помолчали. Аким снова попытался заговорить:
– Как дела?
– Хорошо. А у тебя?
– Плохо.
– Почему?
– Редко вижу тебя…
Берта покраснела, не знала, что ей сказать. Это было слишком неожиданно, она прошептала:
– Я спешу, извини! – и убежала в подъезд, благо, в это время кто-то выходил, иначе ей пришлось бы конфузиться под дверями, пока подойдут к домофонной трубке и откроют дверь.

***

– Что-то наша Берта призадумалась. Может, на пару с Музой в мечтательницы записалась? – засмеялась Кони, когда Берта не откликнулась на предложение рассказать свою историю.
– Я? Нет! Просто так… Задумалась. У меня ничего нового за неделю.
– И о чем же, или о ком, ты так глубоко задумалась? – поинтересовалась Кони.
Берта, отведя глаза от строгого взгляда Евры и насмешливого Констанции, сказала:
– О завтрашней контрольной! – потом ей пришло в голову пошутить. – Мечтаю получить одиннадцать баллов. Представляю, как мне будут аплодировать и подарят букет цветов!
– Ой, мамочки! – запищала Муза. – Не напоминай мне о завтрашнем дне, я завтра заболею, контрольной по «матеши» я не переживу.
Евра смягчилась, но заметила:
– Не стоит мечтать о славе. Мы все здесь равны и не должны стремиться к превосходству над другими. Я имею в виду, что получать высокий балл хорошо, но аплодисменты и прочее – лишнее.
– Ой! Неужели ж это моя очередь рассказывать подошла! – обрадовалась Кони. – Девчонки! Ну какие тут клятвы, когда такие парни кругом!
– Ты что, нарушила все клятвы! – воспламенилась Евпраксия.
– Господи, прости меня, грешную! – Кони закатила глаза к потолку. – Ну не все, конечно! Замуж я еще не вышла.
– Чувствую, за этим не станет, – нет, Евра не могла сражаться с этой резвой, но милой пересмешницей.

Глава 4. Милашка
Когда Констанция шла со школы, к ней подошли два парня. Один старшеклассник из той же школы, а другого она здесь никогда не видела. Должно быть, он окончил школу года два назад. Старшеклассник пытался познакомить ее с этим милашкой. Но она была неприступна, как приказала сестра. Она отказалась знакомиться, не сказала номер телефона, едва отделалась от них. Жаль, что у Евры уроки заканчивались позже, она училась в параллельном классе. После девятого Кони пошла в гуманитарный, а Евра – в математический. Так вот. Констанция уж думала, что справилась с задачей, но все оказалось не так просто.
Через пару часов незнакомец позвонил ей на сотовый. Похоже, у кого-то узнал номер. Уговаривал ее встретиться. Констанция, конечно, ни в какую. Он и на следующий день звонил, и со школы встречал – Кони не сдавалась. Как-то вечером, когда стемнело, а Кони прогуливалась с подругой (сестра-то дома сидит), он снова появился. С букетом цветов, шоколадкой. Предложил прокатиться на своем (скорее отцовском) Мерседесе. Девушки отказались, тогда Елизар, так его звали, пошел гулять с ними. Проводили подругу и остались вдвоем. И тут-то слабая, пораженная обаянием наповал девушка и не выдержала. Так не целовался никто из знакомых парней Констанции! На просьбу о следующем свидании Кони ответила сомнением. Мол, не знаю, как получится. Он пообещал найти ее на краю света.

***
– Советую тебе забыть о нем, не поднимать трубку, отворачиваться и уходить в другую сторону при встрече. Делай вид, что вы не знакомы, – посоветовала Евпраксия, внимательно выслушав сестру.
– Но Елизар такой милашка! Учиться в университете, работает на фирме отца. Сразу видно, у парня хорошее наследство.
– Не гонись за богатством! Соблюдай клятвы и тебе не придется страдать и жалеть.
– Ладно, сестричка. Я постараюсь быть послушной монашкой. Но пришла и твоя очередь рассказывать. Как ты соблюдала правила?
– Не было ничего особенного. Я ни на кого внимания не обращала и ни с кем не разговаривала. Я строго соблюдала наши клятвы.
– Да ну! А как насчет Аскольда? Вся параллель десятых классов в курсе, а нам рассказать не хочешь.
– Тут нечего рассказывать, я с ним не общалась.
– Ну, ты хотя бы для порядку что-нибудь скажи. Мы все тут исповедались, а ты решила затихорить свою историю? Не честно, сестренка!
– Хорошо, но не было ничего особенного.

Глава 5. Заступник
На переменке к Евре (обычное дело) стал цепляться самый наглый в классе парень – Вова. Издевался над ее именем, очками, говорил, что она задирает нос не по рангу, что получает десятки не за знания, а за внешний пристойный вид. Сравнивал ее с сестрой, как обычно. Кажется, Кони даже когда-то с ним встречалась. Евра делала вид, что не слушает его, даже не смотрела в его сторону. Но его это возмутило еще больше. Когда девушка встала из-за своей парты, чтоб выйти из класса, Вова со словами «серая крыса» сильно толкнул ее в груди.
– Не смей оскорблять девушку! – вдруг услышала Евра спокойный, но сильный голос тихого, обычно неприметного паренька, с которым сидела за одной партой.
– А ты кто такой? – возмутился Вова. – Что, защитничка себе нашла?
– Еще слово и ты поплатишься за оскорбления! – твердо предупредил его Аскольд.
Растерявшегося Вову потянул друг:
– Вовка, хватит! Не нарывайся. Ты ж знаешь, он спортсмен, карате занимается.
– Да оба они серые крысы! Но я с ними еще поквитаюсь! Они у меня не то что из класса, из школы, из города убегут! – Вову увели товарищи.
– С чего он так разозлился на тебя? – спросил Аскольд, но Евра молчала, сидя за партой и закрывая лицо руками. Даже не поблагодарила его. Клятвы запрещают. Но он не обиделся. После уроков предложил проводить ее до дома, на всякий случай. Она не ответила, и он просто шел рядом всю дорогу и молчал.

***
– Так из-за чего все же разозлился этот Вова? Ты смотри с этим поосторожнее, – взволновалась Руфь.
– Перед контрольной он, как обычно, потребовал, чтобы я передавала ему шпаргалки. Но я отказала.
– Заметьте, впервые. Будь откровенной до конца, сестренка. Ты влюблена по уши в этого Вову, – Евпраксия зарозовелась.
– Теперь это не имеет значения. Он написал на два балла, и ему переписывать. Но я больше никогда не буду ему помогать.
– И не надо. Помогай лучше Аскольду, – предложила Муза.
– Аскольд и без меня неплохо справляется.
– И что, ты даже с ним не будешь общаться? – заволновалась теперь уже Берта.
– Нет! – отрезала Евра.
– И даже если он хорошо к тебе относится? – осторожно уточнила подруга.
– Конечно!
Девушки повздыхали, помолчали, но на такой досадной ноте и окончилась вторая встреча Тайного общества. Евра приказала всем в виде наказания за несоблюдение клятв заучить их наизусть и произносить по памяти на следующих встречах «круглого стола».

Часть IV. Искушение

Глава 1. Ожидание пропажи
Девчонки беспокоились. Особенно Евпраксия, хотя и не подавала виду. Все собрались полчаса назад, не было Берты. Уже позвонили ей домой¸ узнали, что она давно вышла. Позвонили на сотовый – не берет трубку.
– Ума не могу приложить, куда она запропастилась. За мной не заходила, – волновалась Руфь, как заботящаяся мамочка. – Может, с ней что-нибудь случилось?
– Надеюсь, она не убежала нарушать клятвы вместо заседания «круглого стола», – злилась Евра.
– Берта? Не может быть! Она не такая! – не соглашалась Муза.
– Да успокойтесь, девчонки! – весело ухмылялась Констанция. – Я уверена, что Берточка скоро появится. Может, по дороге где-нибудь зацепилась, встретила знакомого…
– Надеюсь, не мужеского пола! – Евра по привычке, когда волновалась, ходила взад-вперед по комнате, сложив руки на груди. На сей раз на ней была белая блузка, синяя юбка до колена и кремовый бант в волосах, скрученных в простенькую прическу. Констанция сидела на ковре перед телевизором и щелкала каналы. Муза и Руфь развлекались игрой в карты.
– Ты снова проиграла! Мокренький ты наш цыпленочек! – посмеялась Руфь, выиграв, и щелкнула Музу по носу.
– Нуууу… Я все время проигрываю. Научи меня нормально играть.
– Тоже мне, нашли чему учиться! – пресекла Евра. – Лучше еще раз наберите Берту.
Но Берта снова не отвечала.
– Может, отложим заседание до следующей пятницы? – предложила Кони. – А сейчас посмотрим мелодраму.
– Давайте! – обрадовалась Муза.
– Нет! Ждем еще десять минут и начинаем без нее.

Глава 2. Изменница
Берта и не думала опаздывать. Она вышла вовремя, как всегда. И как всегда в ее жизни, случилось нечто, нечто неожиданное, замечательное, долгожданное. Ради этого она могла бы пожертвовать и встречей с подругами и тем более их смешной и глупой игрой в мужененавистниц.
Он снова встретил ее на крыльце дома подруг. Если бы девчонки догадались выглянуть в окно, то увидели бы все сами. Но часто люди ищут ответов далеко от себя и не желают посмотреть перед собственным носом. О том, что ее с парнем можно увидеть у подъезда с девятого этажа, не думала и сама Берта.
Она снова поднималась на крыльцо, и он снова начал разговор с простого «Привет!». Она ответила и остановилась, ожидая продолжения. Всю неделю она думала о нем. Пятница казалась ей волшебным днем из-за него, а встречи Тайного общества были пустыми.
Он спросил, как прошла неделя, что нового, как будто они всю жизнь были знакомы. Она, не смущаясь, рассказала, что хорошо написала контрольную, что ее пригласили участвовать в олимпиаде по математике. Он слушал внимательно и спокойно рассматривал ее лицо. Потом сказал:
– Ты очень красивая. Я давно наблюдал за тобой. Как тебя зовут?
– Берта. А тебя? – спокойно ответила она, хотя сердце готово было вырваться наружу.
– Аким. Ты и сегодня торопишься? Я хотел бы побыть с тобой.
Она соврала:
– Я обещала подругам прийти, но думаю, они не обидятся, если я немного задержусь.
– Это замечательно. Ты учишься в девятом классе?
– Да. А ты где? Учишься, работаешь?
– Учусь в университете нашей столицы, заочно.
Молчали.
– Если честно, я знал, как тебя зовут. Я знаю, где ты живешь, что у тебя есть брат, что любишь ходить за сиренью в сад недалеко отсюда.
Берта посмотрела на него удивленно, потом догадалась:
– А! Ты, наверное, знаком с моим братом, Лешей?
– Нет, не знаком.
Снова молчание. Она недоумевала:
– Откуда ты меня знаешь?
– Я слежу за тобой со школы. Ты была худенькой скромной девочкой с большими белыми бантами, когда я влюбился в тебя. Мы учились в одной школе. Ты тогда где-то в шестой-седьмой класс ходила. Я часто провожал тебя до дома, видел, как лазала через забор в сад за цветами. Наблюдал, как на балконе в хорошую погоду читала книги. Но ты меня не замечала. Да я и сам прятался, боялся тебя спугнуть. Теперь ты почти взрослая. Многие парни провожают тебя неравнодушным взглядом. Но ты по-прежнему никого не замечаешь, все также лазаешь за сиренью, гуляешь одна. Почему?
Девушка была в шоке:
– Я… Я не знаю. Ты сейчас такое говоришь. Извини, я лучше пойду.
– Не ретируйся. Теперь, когда я, наконец, смог с тобой заговорить, я не отпущу тебя, – но, увидев ее испуганный взгляд, он добавил. – Не бойся. Я не собирался тебя пугать. Я просто не знаю, как мне объясниться.
Берта разволновалась не на шутку:
– Если ты хочешь что-то объяснить, то говори, я слушаю. Только не надо меня мучить. Мне всегда было хорошо в моем одиночестве. Я не знала, что за мной кто-то следит. А теперь мне не по себе. Я не знаю, что ты за человек.
– Разве ты не понимаешь, если бы я желал тебе плохого, то уже давно бы это сделал. Я просто хотел сказать, – Аким замялся, подошел ближе. – Хотел сказать… что люблю тебя.
Парень положил руки на плечи девушке и попытался ее поцеловать. Берта испугалась, стала отбиваться. Он обнял ее крепче, но не поцеловал, только шепнул на ухо:
– Приходи завтра после семи в свой любимый сиреневый сад, я буду ждать.
Он отпустил ее. Берта сломя голову кинулась в подъезд, едва не сбив с ног выходившего мужчину. Ей снова повезло, не пришлось звонить в домофон. Выходивший оказался отцом Музы. Он шел выгуливать маленькую пушистую собачонку. Поздоровался с Бертой, но она не ответила, пронеслась ветром, не узнав его.

Глава 3. Ложь во имя любви
Когда Берта выскочила из лифта к двери сестер, она остановилась. Подумала, что надо привести себя в порядок, чтоб не возникло лишних вопросов. Но девчонки, открыв дверь, увидели разрумяненные щеки и горящие глаза – вопросы все равно возникли. Допрос проводила Евра, другие слушали, укоряюще глядя на девушку.
– Где ты была? Почему опоздала на двадцать пять минут? Почему не позвонила, не предупредила, что опоздаешь? В конце концов, почему сама трубку не поднимала?
– Я, я просто бежала, спешила к вам, – задыхаясь, ответила берта. – Я просто встретила по дороге старую подругу, разговорились, я и забыла о встрече. Потом вспомнила, сразу побежала.
– Ну хорошо, хоть вспомнила, – успокоилась Евра, поверила.
– И когда ты так врать научилась, подруга? – Кони ухмылялась, спросила шепотом, чтоб другие не услышали. – Меня-то ведь не обманешь. Подозреваю я, что подруга твоя была в штанах.
– Ой, Кони! Только не выдавай меня! Я тебе потом все расскажу.

Расселись за столом. До прихода Берты начать не успели. Евра приказала всем по очереди произнести клятвы. Все пересказали их в разном порядке. Запомнить эти фразы было легко, поэтому ни одна не пыталась их заучить.
Рассказывать на этот раз все не хотели, мялись, замалчивали. Руфь скрыла, что вынашивает план мести. Берта не рассказала о том, что, не задумываясь, общалась с незнакомым парнем. Муза, что втихоря читает романы. Даже Констанция соврала, что не встречается с Елизаром, тем самым, на Мерседесе. Сказала, что он ей больше не звонит, и тщательно маскировала свидания от сестры. Даже сама Евра не стала рассказывать об Аскольде, о том, что он пытался угощать ее печеньем, что каждый раз проводит домой, что подкинул в портфель записку со стишками, которую она хранит под подушкой. Не сказала сама и не стала допрашивать подруг. Не было настроения. Быть может, оно пропало за время, когда ждали Берту. Каждая обдумала случившееся за неделю про себя, и говорить было уже ни к чему. Посидели часок. Вспомнили о чем-то отвлеченном, произошедшем не с ними, и разошлись раньше обычного.

Берта спустилась в лифте до первого этажа вместе с Руфью. Попрощавшись, подошла к домофонной двери. Посмотрела в окошечко на улицу. Нового знакомого не было видно. Тихонько вышла и торопливо пошла домой, не глядя по сторонам, боясь, что ее окликнут. Дома, лежа под одеялом, долго обдумывала разговор с Акимом. Заснула, мечтая о большой светлой любви.

Часть V. Сиреневый сад
Глава 1. Первое свидание
На следующий день, в субботу, Берте позвонила Констанция. Стала допытываться, кто и что, убедительно доложив, что линия чистая – Евра вышла в магазин. Берта, сама не своя от произошедшего вчера, рассказала подружке о разговоре с Акимом и будущем свидании. Пожаловалась, что боится идти в сад, мол, странный он, парень, какой-то. Констанция обрадовалась за подружку и успокоила, мол, Акима наглядно знает, спокойный паренек, живет в соседнем подъезде ее дома, ни в чем возмутительном не был замечен, и, к стати говоря, довольно привлекательный парниша. Родители у него приличные, уважаемые, братьев-сестер не имеет. Староват немного для Берты, ему 23 года, но для первого опыта отношений с парнями вполне сгодиться.
Берте стало легче после подробного доклада Кони, но что-то внутри все равно дрожало: то ли от страха, то ли от нетерпения увидеть Акима. Одним словом, девушка весь день провела в предвкушении встречи и ни чем толком не могла заниматься.
Часов в пять вечера позвонила веселая Руфь и сообщила, что Тайное общество «выходит на прогулку» в семь. Берта испугалась, свидание-то в это же время. Пришлось отказываться, что было сделать не так-то просто. Ей удалось все же убедить Руфь, что она болеет и не может выйти. К еще большей досаде Берты, Руфь пообещала, что они всей компанией зайдут навестить ее, когда будут гулять.
Полседьмого. Берта уже была собрана. Маму уговорила, если придут подружки, сказать, что она приболела и спит.
Выйдя из дома, оглядываясь, окружными путями пошла в сиреневый сад. Подошла к невысокому деревянному заборчику с той стороны, где к нему не вела ни одна тропка, где она обычно лазала за цветами. Легко перелезла через забор и оказалась в объятиях Акима.
– Ой! – испугалась девушка и отпрянула. Парень улыбнулся, ему безумно нравилась эта стройная пугливая лань.
Неподалеку стояла скамейка, окруженная толпой сиреневых кустов. Жаль, что сирень не цветет в сентябре. Аким протянул Берте руку, предложив сесть на скамью. Руку она не дала, но присела. Парень заметил, что ее что-то волнует:
– Ты кого-то еще ждешь?
– Нет, – ответила Берта, хотя на самом деле боялась, что девчонки придут именно в сиреневый сад, а не пойдут прогуляться по парку. – А почему ты задаешь такие вопросы?
– Просто ты все время оглядываешься.
– Все в порядке.
– Хорошо, тогда расскажи мне что-нибудь.
– Что?
– Ну не знаю. Что-нибудь, что бы ты сама хотела.
– Я впервые на свидании с парнем. Я не знаю, о чем говорить.
– Ну, начнем с того, что на свидании с парнем не говорят, а целуются, – улыбнулся Аким.
Берта подскочила со скамьи, как ошпаренная. Но видя, что парень спокойно сидит, изумленно спросила:
– Что, и на первом свидании тоже?
Парень не сдержал смеха.
– Ну, на первом не всегда. А потом обязательно.
– А я думала, что целуются только парень и девушка…
– А мы с тобой кто? Кот и заяц? Или может ты мужчина?
– Да нет, – Берта улыбнулась. – Я имела в виду парня и девушку, которые встречаются друг с другом, и когда у них любовь.
– А мы? – спросил Аким, прямо глядя в глаза девушки.
Берта отвела взгляд, засмущалась.
– Не знаю…
Аким притянул ее за руку и усадил рядом с собой на лавочку.
– Давай во всем разберемся, – предложил он. Берта кивнула, – У нас с тобой свидание. Так?
– Так.
– Если я позову тебя на встречу еще раз, а потом еще и еще, ты придешь?
– Да. – Берта смущенно улыбнулась.
– Ну вот видишь, значит, мы с тобой будем встречаться, – сделал он вывод. – О том, что я люблю тебя, ты уже знаешь. А вот что ты чувствуешь ко мне – это другой вопрос.
Девушка залилась румянцем и отвернулась, но не встала – обе ее руки находились в ладонях Акима. Внезапно румянец сменила бледность, а в глазах появился испуг. Где-то недалеко послышались веселые девичьи голоса.

Глава 2. Любовь или дружба?
– Аким, извини, но мне надо уходить! – Берта подскочила и побежала к забору, чтоб перелезть.
– Постой, чего ты испугалась? – парень встал и выглянул из-за кустов, – Там девушки, кажется, твои подружки. Поздороваемся с ними?
– Нет! – шепотом закричала Берта. – Они не должны меня видеть! Ни в коем случае!
– Из-за меня? Они не должны видеть тебя со мной? Но почему!
– Да нет же! Пожалуйста, уйдем! Я потом тебе все расскажу!
Девчонки подошли слишком близко. Так, что парочке пришлось прятаться в кустах, а потом тайком перелазить через забор.
– Объясни, что произошло! – потребовал Аким, когда они шли по тропинке к дому, и Берта постоянно оглядывалась. – Почему я должен, как вор, прятаться и убегать от твоих подруг? Я не сделал ничего плохого! И ты тоже! Ты можешь все им рассказать – они поймут.
– Нет! Ты их не знаешь. Они-то как раз и не поймут, и будут против…
Аким остановил девушку, положив руки ей на плечи:
– А теперь остановись и объясни толком, в чем дело?
– Ну, понимаешь, все очень сложно. Девчонки выдумали какой-то клуб…
– Но при чем здесь я?
– Они сговорились, что не будут общаться и тем более встречаться с парнями.
– Что? Они что, типа феминистки? И ты тоже? Ты с ними?
– Да нет! Это не надолго. Они поиграются и перестанут.
– Ну ничего себе, в какие игры в наше время школьницы играют! Но почему ты… А! До меня дошло! Ты пришла ко мне на свидание против правил этого клуба и теперь прячешься от остальных. Но что будет, если они узнают?
– Не знаю… Они очень обидятся. Может, перестанут со мной общаться.
– Подожди-ка… А почему они против парней?
– Ну, они считают, что все парни…
– Ага. Сволочи, подонки и тому подобные твари. Так?
– Ну, вроде того… – согласилась Берта.
– А ты, ты тоже так считаешь?
– Нет, наверное, я не знаю.
– Ладно, не буду тебя мучить. О том, какие парни, мы поговорим в другой раз. А теперь давай договоримся вот о чем. Я люблю тебя и не собираюсь это скрывать, прятаться, убегать. Понимаешь?
– Да.
– Когда ты встречаешься со своими подругами?
– В пятницу.
– Так вот. До пятницы мы с тобой не увидимся. У тебя будет время подумать, что для тебя важнее, я или клуб феминисток. Я думаю, тебе стоит все им рассказать. Хорошо?
– Я подумаю.
Аким проводил девушку до подъезда. Ночью под одеялом Берта то улыбалась чему-то, то плакала навзрыд.

Глава 3. Прогулка
Никто из девушек не обратил внимания на шорохи в кустах. Кто-то посчитал себя выше таких мелочей, кто-то просто не заметил в азарте бесшабашного девичьего веселья. Подруги хорошо провели время, гуляя по сиреневому саду и болтая о всяких глупостях. И только возвращаясь домой, вспомнили, что не навестили заболевшую Берту. Но уже стемнело, посещение больного отложили на завтра.
Домой четверо юных созданий прекрасного пола возвращались без задорного смеха, который почему-то чаще всего уходит вместе с заходом солнца. Слышались только вздохи усталости и позевывания. Но дорога домой к удивлению девчонок оказалась совсем не прямой и гладкой.
В каждом районе любого города существуют группировки молодежи, вроде сборища плохих парней, которые гуляют по ночам, оставляя после себя у лавочек и в подъездах горы окурков и битого стекла, а домой возвращаются под утро с разбитыми носами. Но кроме всего они еще любят приставать к девушкам и пугать их. Такая группка и возникла перед четверкой мужененавистниц. Как говорится, от чего бежишь – на то и натыкаешься. Главарем банды оказался Вова, злой одноклассник Евпраксии.
– Здравствуй, Евра! – поздоровался почему-то только с ней. Девушка промолчала, стараясь не смотреть на парня.
– Извини, что я тебя тогда толкнул. Оно того не стоило, из-за какой-то контрольной обижать тебя…
– О, кого я вижу! Наша очкастая отличница! А кто это с нею? Хорошенькая малолеточка и пухленькая старшеклассница. – Муза испугалась и спряталась за Руфь. Кони как будто никто не замечал, все-таки красоту уважают.
Обидчик был тоже одноклассником Евры. От парней распространялся сильный запах, но точно не одеколона.
Вова неожиданно повернулся и заехал кулаком в ухо этого наглеца. Девушки оторопели. Они не знали, чего ожидать им, если парни начали бить своих.
– Чтобы я больше не слышал в адрес Евры и ее подруг ничего подобного, – Вова взял растерявшегося парня за воротник и спросил, – Ты понял, свинья пьяная?
Да, Вова на самом деле имел некоторое преимущество перед этим парнишей в количестве выпитого – он увереннее держался на ногах.
– Евра, ты сама видишь, с кем приходится иметь дело. Вот и становлюсь злым. Я провожу тебя с девушками до дома, а то мало ли что.
Евра ни на шутку испугалась и даже решила изменить своим правилам, заговорила:
– Во-первых, я не в театре, так что зря старался со всем этим спектаклем. Во-вторых, как бы ты не извинялся, я все равно не дам тебе больше списывать. В-третьих, я не нуждаюсь в таких провожатых, как ты.
– Вот так значит?
Евра молчала, все наблюдали, что будет.
– А ведь я тебя люблю. И вел я себя так, потому что не надеялся, что такая девушка как ты будет со мной встречаться.
– И правильно делал, – Руфь опомнилась и решила спасти Евру, которая готова была заплакать от растерянности: парень, в которого она влюблена несколько лет, признается ей в любви после нанесения страшнейшей обиды.
– А тебя не спрашивают! Я с Еврой разговариваю!
– Да у тебя совести нет, если после всего, ты посмел взглянуть на нее!
– Каждый может ошибиться!
– Вот ты и ошибся, парень! Эта девушка не про тебя! – Руфь взяла Евру за руку и, позвав Музу и Констанцию, направилась к дому. Парни остались стоять на месте.
– Ты еще будешь моей! Посмотрим, кто кого! – Вова кричал вслед, но догонять не стал, – Не веришь, что я люблю тебя! Да я твоя последняя надежда! Тебя ни один дурак не полюбит …

Глава 4. Тайная жизнь участниц Тайного общества
В пятницу Берта пришла на собрание Тайного общества сама не своя. Когда ее о чем-нибудь спрашивали, она долго не отзывалась, а потом переспрашивала. Так ничего девчонкам и не рассказала. Учебная неделя пролетела ветром, не принеся ничего нового. Гена-Крокодильчик вроде отстал от Руфи, но в тайне от девчонок она все же вынашивала план мести, ведь знала, что у таких парней затишье бывает только перед бурей. Аскольд уехал на соревнования по карате. Вова пару раз подсаживался к Евре на его место, несколько раз пытался провожать ее до дома. Но у него не было выдержки, как у Аскольда, и он злился молчанию девушки.
Музе кто-то подарил розу. Но кто, она сама не знала, поскольку цветок передали через почтальона. А еще она чуть не выдала Берту, ничего не подозревая. Ее папа рассказал, как неделю назад девушка едва не сбила его с ног, по-видимому, убегая от какого-то парня. Берта сильно покраснела, стала заикаться, но все отрицала, сказав, что спешила на встречу Тайного общества.
Констанция сказала, что Елизар от нее отстал, но Евру такие новости уже не радовали. Она ничего не требовала от подруг, не упрекала и не ругала их. Глава Тайного общества стала молчаливой и задумчивой. На самом деле Констанция вовсю встречалась с Елизаром, а Евпраксия думала о Вове.

Глава 5. Тяжелый выбор
На следующий день Берта снова встретилась с Акимом. Сняв с забора, он неожиданно поцеловал ее в щечку. Она уперлась руками в его грудь – он не отпускал, держа за талию. Но и целовать больше не пытался.
– Здравствуй, Солнышко! Чем порадуешь?
– Десять по физике поставили за лабораторную.
– Я не об этом. – Берта опустила голову. – Ты прекрасно понимаешь. Рассказала им? Надеюсь, нам больше не надо прятаться?
– Нет, я не смогла…
Аким резко выпустил ее из объятий, девушка едва не упала.
– Почему? – спросил он.
– Они не поймут. К тому же ты намного старше меня. И я боюсь их потерять, – протороторила Берта все, что пришло в голову.
– А меня ты не боишься потерять? – парень посмотрел в большие синие глаза.
Берта заплакала и опустилась на скамью. Он присел рядом, обнял ее за плечи, стер слезы своими пальцами и сказал:
– Ну ладно, прости. Я понимаю, тебе тяжело. Но и ты должна меня понять. Давай договоримся так: в следующую пятницу ты просто к ним не пойдешь, а придешь ко мне сюда. Если, конечно, захочешь. Выбор за тобой. А насчет моего возраста… – парень замолчал на минуту. – Да, я на восемь лет тебя старше, но разве это имеет значение для любви?
Он приблизил ее лицо за подбородок к своему и приник к сухим дрожащим губам, утонув в синем взволнованном море ее глаз. Она больше не сопротивлялась, только дрожала робкой ланью в его сильных руках.

Часть VI. Исключение

Глава 1. Последние порывы сопротивления
До пятницы оставалось пару дней. Был дождливый октябрьский вечер, уже стемнело. Констанция еще не вернулась с прогулки с подругой, но Евпраксия думала и волновалась не о ней. Девушка металась по комнате, как загнанный зверь. Еще сложнее обстояло дело с ее мыслями.
«Вова, Вова… Да на кой он мне сдался, в самом деле! Ну любила я его, это правда! Но ведь любви нет, не существует! Есть дружеское чувство. Но испытывать дружбу к такому человеку как он просто отвратительно, невозможно».
Какой-то другой, наглый подсознательный голосочек тоненько намекал: «А что, если существует эта самая любовь? Может, ты не права. Все любят, почему ты запрещаешь это себе?».
Ненароком Евра остановилась у зеркала и увидела себя: распущенные длинные волосы, большие темные глаза, мило очерченные губки, стройное, с прекрасно развивающимися формами тело.
Тоненький голосок стал окрепать: «Ты просто не имеешь право запрещать себе любить. Ты должна научиться любить себя и полюбишь других».
Евра отвернулась от зеркала. Первый голос возмутился: «Ни один парень, и тем более Вова не достоин меня! Может, я и красива, но это не имеет никакого значения! Красота не главное. Главное ум и гордость!».
Тонкий голос: «А как же «красота спасет мир» и все такое? Гордость и ум это хорошо, но никто не может назвать тебя уродиной. Ты спокойно могла бы встречаться с любимым парнем и быть счастливой».
«Нет! Любовь зла! Но я не могу встречаться с таким, как он! К тому же он врет, это же ясно дураку. Он притворяется, чтоб поиздеваться надо мной. Потому что я уродина и меня больше интересует учеба, а не красота. За это меня все недолюбливают».
«Ну вот, опять за старое. Красота не главное! А вдруг Вова все-таки любит тебя?».
Евра остановилась у кровати и взглянула на подушку. Внезапно она вспомнила, что таится под ней. Девушка достала записку от Аскольда, перечитала и, разозлившись, порвала ее.
«Нет! В мире не существует настоящей любви и справедливости. Есть много причин, по которым я не могу встречаться ни с Аскольдом, ни с Вовой. Вот доказательство несовершенства любви. Аскольд любит меня, а я люблю Вову. А Вова… Да он, вообще, одного себя любит! Никто из нас не может быть по-настоящему счастлив! Все! Эта тема закрыта! Я не нуждаюсь в любви! Чем страдать и тратить время на такие дилеммы, типа, любит-не любит, и кто кого любит, лучше уж быть одной. А девчонки? Они такие же, как я. У них тоже проблемы «с любовью». А Тайное общество сплотит нас и поможет выстоять перед ударами судьбы, не упасть в объятия обманщиков. Вот для этого и нужно не разговаривать с ними и не слушать их мерзкие речи о высоких чувствах».
Констанция возвратилась поздно, и Евра устроила ей взбучку по этому поводу, подозревая, что прогуливалась сестра не с подружкой.

Глава 2. Заговорщики
Среди недели Берта встретилась с Акимом. Его, как обычно, волновало одно:
– Ты думаешь о наших отношениях и своих фиминистках?
– Да, – на этот раз весело ответила девушка, сейчас она была менее застенчива, это была уже не дикая лань, а резвая козочка. – Я кое-что придумала. То есть решилась. Я все-таки расскажу им о нас с тобой. В эту пятницу. Обещаю, я долго не задержусь. Ты можешь даже подождать меня у подъезда, а потом мы вместе, в открытую, пойдем гулять. Согласен?
– Ну… Этот вариант меня устраивает, – согласился довольный парень и поцеловал Берту в губы.
– А мы теперь встречаемся как парень и девушка? – спросила козочка, когда они прогуливались по заброшенным тропкам сиреневого сада держась за руки.
– Да, мы регулярно встречаемся, целуемся, признаемся друг другу в любви, следовательно, мы пара влюбленных.
Берта зарделась:
– Раньше в моей жизни все было однообразным: школа, сиреневый сад, эти смешные подруги и дом, а на следующий день все сначала. А теперь я как будто живу на радуге. Все кругом кажется мне теперь не серым и смешным, а веселым, радостным и самой хочется петь.
– Ты считаешь своих подруг смешными, но ведь ты сама участвовала в их заговоре! – удивился Аким.
– Честно говоря, я думала, это Тайное общество внесет в мою жизнь разнообразие.
– А о личных отношениях ты тогда не думала?
– Неа. У меня не было такого опыта, я и о парнях-то не задумывалась, мне даже в голову не приходило, что я буду вот так с кем-то встречаться. Понимаешь, все учеба да учеба, некогда было думать о возвышенном.
– Понимаю. У меня тож учеба. И это тебе не школа. Университет посерьезнее будет. Я только теперь понял, что школа по сравнению со взрослой жизнью ничего не значит. Иногда даже жалею, что так старался, стремился к хорошим отметкам, тратил время на учебу. Лучше б о себе больше думал, честное слово.
– Ой, ну ты что! Для меня сейчас учеба на первом месте. Мне родители все время твердят, что без образования в наше время только в грузчики.
– Мои того же мнения.
Парочка частенько останавливалась и целовалась. И хоть сиреневый сад обычно пустынен, Берта каждый раз оглядывалась, не видит ли кто, как они целуются.

Глава 3. Исключение
На встречу Тайного общества в эту пятницу Берта шла готовая спорить, доказывать свою правоту, она хотела, чтоб подруги поняли, насколько глупо выглядят со стороны.
Евра на сей раз была воодушевлена своей идеей «мужененависти» как никогда. Она заставила в начале собрания всех повторить клятвы вслух. Когда очередь дошла до Берты, та молчала. Девушка думала, что признаться подругам будет просто. Теперь же, окунувшись в атмосферу девичьего общества, настроенного против мужчин, она почувствовала неуверенность и страх. Евра обратила на нее строгий испытующий взгляд:
– Что-то ты последнее время стала много молчать. Не рассказываешь нам ничего…
– Да. Это так.
– Ну так, может, объяснишь, почему? – вступила в разговор Руфь.
– Да. Сегодня объясню, – «не сдаваться, солдат!» – мысленно подбодрила себя Берта. – Я познакомилась с парнем…
В комнате наступило полное молчание. Руфь, Кони и Муза тут же приняли роли зрителей и посмотрели на Евру. Она молчала, устремив невидящий взгляд куда-то сквозь Берту. В этот момент в ее мыслях проносились все «за» и «против». Нет, она не думала о Берте, она вспоминала недавний спор двух голосов внутри себя. Но молчани