Встреча Любовь

ТУФЕЛЬКИ

Они сидели рядом на лавке в парке.
Неподалёку, склоняясь ветвями к реке, цвёл душистый куст жасмина. Молодые люди не знали ничего друг о друге. Так случилось. Распущенные, мягкие, светлые волосы девушки тихо скользили от дуновения ветерка по воротнику её тонкой нейлоновой кофточки.
Молодой человек обратил внимание на её модные очень красивые туфли. – Простите – сказал мужчина – я туфлями Вашими залюбовался, очень Вам они идут. Девушка привстала с лавки, застегнув кофточку: «Извините, я Вас не знаю, довольно странно, когда мужчина начинает процедуру знакомства с девушкой с её туфлей… Вы что мастер по пошиву дамских сапог… или коллекционер женской обуви?»
– Да нет же, смущаясь, улыбнулся мужчина, мне просто очень нравятся красивые женские ножки, а если они ещё при этом шикарно одеты, я просто схожу от этого восторга – с ума!
Девушка отошла чуть в сторону: «А вы часом, не маньяк?! Знаете, сколько таких животных сейчас развелось? В подъезд вечером, в лифт боюсь одна заходить…»
– Мужчина снова мило улыбнулся: «О! О чём Вы, прекрасная мадемуазель? – Я поэт! И всё красивое никогда не давало и не даёт моей душе покоя, мне хочется, к примеру, взять вот этот благоухающий цветами жасмин и, не причиняя ему никакого вреда оставить навсегда в своей душе. Понимаешь, я испытываю мучения, когда какая-то Красота живёт вне меня и пропадает, а я хочу, чтоб она находилась – в моём сердце, питалась моей кровью, дышало моими лёгкими! Я бы не прятал её, разумеется, от всего живого, я бы её берёг писал о ней стихотворения!
Девушка, сдерживаясь, рассмеялась: «Поэт, ты говоришь, что готовый сойти с ума при виде модных женских туфлей и носить их в своей душе всю жизнь? Да, ты просто ненормальный!
Девушка развернулась и, не сказав ни слова на прощанье молодому человеку, пошла вниз вдоль берега реки.
– Подожди, окликнул её парень. Меня, между прочим, Аристархом зовут, а тебя?
Девушка приостановилась: «Аристарх, какое старинное забытое имя, я слышала, что оно означает, по-моему, Мудрец или что-то в этом роде. Смотри-ка, видать старинные имена опять в моду входят, так что не расстраивайся, считай, поэт, что ты в самый кон попал! Меня звать тоже не по-современному: Катя я вот такое имечко родители для меня отыскали, а имя Катя – оно, знаешь, очень тяжелое, никогда не называй свою дочь Екатериной.
Слушай?! А может, ты женат вот для своей женушки туфельки и присматриваешь, А?
– Обиженно взглянув на Катерину, Аристарх тихо прошептал: «Да нет у меня никого, даже подруги сейчас нет, вот туфельки мне и понравились в смысле ножки твои, конечно, Катюша!
Строго посмотрев на Аристарха, Катерина не успокаивалась, задавая ему вопросы о поэзии: «Ну, про цветы, про небо, реку, осень, листья это мне вроде ещё понятно, но женские туфли, Аристарх, носить в душе всю жизнь тут что-то не то. Смущенно положив руку на плечо Катерине, Аристарх усмехнулся: Дурочка ты, Катька, я ж тебе второй раз повторяю: «Не туфельки твои красивые хотя и они, разумеется, тоже, а ножки в капроновых чулочках мне понравились от которых у меня прямо кровь в венах кипит!
Катя растерянно взглянула на Аристарха: «Что и стихи настоящие про мои туфельки да ножки, сможешь написать?
– Конечно, смогу, Катенька, только для этого мне тебя, а тебе меня узнать лучше нужно будет!
– Какой ты, Аристарх, глупый! Ну, чего там, узнавать – то, вот они мои туфельки, бери да пиши своё стихотворение.
Аристарх нежно обнял Катю за плечи: «Вот что, Катюша, я живу здесь рядом, пойдём ко мне, обещаю тебе не трону тебя ни пальцем кроме твоих туфелек, конечно. Их мне придётся с тебя снять.
Катя насторожилась: « Чего ещё, собрался снимать с меня туфли? Да я и сама их сниму, если надо будет. Пошли, Аристарх, очень уж хочется стихотворение о себе послушать!
В квартире Аристарха было тихо и темно. Большой тутовник, разросшийся прямо перед окнами загораживал собой дневной свет.
– Ну, Аристарх, бери лист бумаги, авторучку и начинай, пиши свои стихи…
Аристарх присел к Катиным коленям: « Да как же я буду писать, глупая, если ты туфли не сняла, ножки свои мне не показала?
Катя нехотя нагнулась: «А я думала, что ты разыгрываешь меня, ну вот сняла я свои кожаные туфельки, увидел душой мои ножки, красивые?!» У Аристарха перехватило в горле: «Вот связался я с тобой! Ну не знаю, Катька, что и писать, может быть, ты завтра зайдёшь, а я пока подумаю, ладно? Но, Катя была непреклонна: «Сам раздразнил, сам и пиши!»
Аристарх подошел к кровати, на которой, свесив ножки, сидела ждущая поэзии Катя и сняв с неё капроновые чулки, стал целовать её пальчики ног и колени. От удовольствия Катя закатывала глазки и только просила: «Чуть повыше, Аристарх, если можно поцелуй меня чуть повыше. Зацеловав ножки Кати вдоволь, Аристарх проводил Катю во двор.
– Надевая красивые туфельки, Катя удивлённо спросила: «А где же стихотворение?!»
На что Аристарх воодушевлённо ответил: «Катенька, ты же вся во мне, Понимаешь! Во мне! Я теперь столько о тебе стихов напишу! Зачитаешься!

ЮРИЙ ХРУЩЁВ