Рекрут(7)

***

На заре Дениса растолкал Тимофей.
- Собирайтесь быстро, но тихо, - говорил Тимофей солдатам, - и смотрите, чтобы на ходу ничего не бряцало.
Осмотревшись, Денис не заметил ни старшины, ни Михайлы. Подпоручик стоял под дубкои и напряженно всматривался в сторону оврага.
- Что-то случилось? – шепотом спросил Денис у находящегося рядом Фимки.
- Ночью вроде как дымком потянуло, - начал объяснять тот, - старшина послал Михайло проверить. Тот впотьмах добрался только до склона. Говорит, дым снизу поднимается. И голоса оттуда доносятся. Не наши голоса, не русские. Вот, чуть забрезжило, они со старшиной и пошли разведать, что за тати по ночам в оврагах хоронятся.
Отхлебнув из фляжки глоток неприятно теплой воды, Денис начал собираться, тщательно подгоняя амуницию. Следуя негромкой команде Тимофея, загнал в поясной патронташ картечные патроны и приладил штык на ствол в боевое положение.
- Идут, кажись, - подал голос кто-то из новобранцев.
Меж частыми стволами деревьев мелькала одинокая фигура. То был старшина. Из его объяснений подпоручику мледовало, что на дне балки расположились невесть откуда взявшиеся османы, числом около дюжины. Впрочем, османов ни Григорий, ни Михайло доселе не видывали, как и не слыхивали их языка, но по кразным колпакам на головах и синим шароварам, предположили, что это были именно они. Оставив Михаоло наблюдать за вражинами, Григорий вернулся доложить подпоручику.
Подпоручик, выслушав доклад старшины, впал в ступор. Никак не ожидал он такого скорого контакта с врагом. Казалось, что до фронта еще очень далеко, и находились они в глубоком тылу. А оно вона как повернулось-то.
- Как же такое может быть-то? – удивленно бормотал он, - Как же они сюда прошли?
- Похоже, то не гром вчера мы слышали, а звуки боя, - предположил Тимофей.
- Какого боя? О чем ты, солдат? – запротестовал юный офицер, - до границы с Османской империей почитай тыщу верст. Разе ж могут они так быстро продвигаться? А хоть бы даже и без боев, и то так быстро невозможно.
- Так что делать-то будем, ваш бродь? – вернул подпоручика к насущным проблемам старшина. Но, видя растерянность на мальчишеском лице, предложил сам, - Думаю, негоже врага отпускать. Это, скорее всего, их разведка. Надоть тут их всех и положить. А коли удастся кого живьем взять, то и допросить.
- Как же допросить-то? – удивился Тимофей, - они же турки. Русского языка не разумеют.
- Коли разведка, то должны разуметь, - уверенно произнес Григорий, - Ну так как, ваш бродь?
- Я полагаюсь на ваш опыт, старшина. Предлагайте ваш план, - вдруг сказал подпоручик, после чего поджал нижнюю губу, вероятно пытаясь придать лицу решительный вид.
- Мой план? – переспросил от неожиданности Григорий, - А, ну дык это…
Пока новобранцы заканчивали подгонку амуниции, старшина что-то объяснял подпоручику и Тимофею, сопровождая свои объяснения активной жестикуляцией. Денис прислушался, пытась разобрать, о чем толкует старшина, но тут у него над ухом раздался хруст, показавшийся невероятно громким даже не смотря на то, что вокруг уже вовсю щебетали проснувшиеся птахи. Это Фимка принялся грызть сухарь, перемалывая его крепкими зубами.
- А чо? – среагировал он на выразительный взгляд Дениса, - Оно хоть так, а то, вовсе-то не позавтракамши негоже.
Вот Тимофей отстегнул от ружья шомпол и, откинув гарду, свинтил щетку. Григорий что-то еще сказал подпоручику и пошел в направлении лога. Тимофей двинулся следом, оставив ружье и ранец под деревом.
- Та-ак, слушай мою команду! – громким шепотом проговорил подпоручик, и указал на Семена, - Ты, как тебя?
- Стогов Семен, ваш бродь, - вытянулся тот.
- Стогов, останешься здесь. Присмотришь за лошадьми и имуществом. Остальные, снимите ранцы и все лишнее. Оставьте только ружье и боеприпас. Быстро!
Пока снимали только что тщательно подогнанную амуницию, Денис с интересом наблюдал за действиями офицера, вернее за манипуляциями, которые тот производил со своим пистолетом. Собственно, пистолетом это оружие Денис окрестил лишь потому, что его приклад напоминал рукоятки виденных им старинных дуэльных пистолетов. Ствол же этого пистолета был не многим меньше ружейного. На месте затвора зияла большая дыра, как будто если бы из гигантского револьвера вынули барабан. И надо же, ассоциация оказалась верной. Подпоручик действительно вынул из подсумка огромный барабан и, снарядив его шестью патронами, с металлическим щелчком вставил его на место. Далее офицер достал из того же подсумка деревянную рукоятку и вкрутил ее в цевье. В итоге у него в руках оказался некий фантастический автомат, а вернее гигантский кремниевый револьвер.
Закончив со сборкой чудного оружия, подпоручик приказал всем зарядить ружья и повел солдат за собой, предварительно предупредив о строжайшем соблюдении тишины. Сам он беззвучно шевелил губами, будто считал шаги. У склона их встретил Григорий. Его рыжий чуб был всклокочен, словно некто только что таскал за него старшину. Из неглубокой царапины на левой скуле стекала капелька крови.
- Что случилось? – встревожено прошептал подпоручик.
- Ды все нормально, - так же шепотом ответил старшина, - Когда караул снимали, хотел одного живьем взять, но уж больно бойкий оказался, ити его…
Григорий вытер стекающую по щеке красную каплю наружной стороной ладони, продемонстрировав, взятый обратным хватом, окровавленный шомпол.
- Надо поспешать, - продолжил он, - пока не хватились. Они, похоже, никуда отсель не собираются. То ли ждут кого, то ли еще чего. Окружим басурман, да перестреляем.
- Как бы все же узнать-то, чего они тут ждут? – задумчиво произнес подпоручик, - Ну да ладно. Может удастся кого подранить Пойдемте уже.
Получив очередное предупреждение не шуметь, рекруты двинулись по тропинке вниз по склону. Впереди шел старшина, за ним подпоручик. Как не старались двигаться бесшумно, а всеж нет-нет, да и наступал кто на сухую ветку, тут же переламывающуюся с сухим треском. Юный офицер оборачивался и, делая зверское лицо, грозил кулаком и что-то беззвучно говорил, будто эстрадный певец, попавший впросак с вырубившейся фонограммой. Денис, шедший сразу за ним, не смотря на напряженность момента, еле сдерживался от смеха, глядя на эту пантомиму.
Вот старшина поднял руку, делая знак остановиться. Сзади кто-то чем-то звякнул, кто-то ойкнул. Подпоручик на этот раз не среагировал. Впереди слышались голоса. Говорили не громко, но и не таясь. Речь была не знакомая и не походила ни на один знакомый Денису язык. Отчетливо пахло дымом и жареным мясом. От этого запаха у Дениса громко заурчало в животе.
Из кустов бесшумно появился Михайло. В его руках было незнакомое короткое ружье, вероятно трофейное. Он что-то знаками показал старшине. Тот кивнул, и Михайло снова исчез в кустах. Теперь Григорий что-то говорил на ухо подпоручику. Выслушав, тот повернулся к солдатам.
- Растягиваемся в цепь, продвигаемся как можно ближе и ждем. Стрелять начинаем после того, как поднимется шум.
Денис озадаченно посмотрел на окружавшие тропинку заросли. Это как интересно здесь можно растянуться в цепь?
- На караченьки и вперед! – прошептал старшина, словно услышам мысленный вопрос Дениса, и толкнул его, пригибая к земле, - Дионис налево, Нифон направо, Степан за Дионисом, Ефимий… Давай, давай, шустрее шевелитесь. Да не расползайтесь далеко, шагов на десять в сторону, не более. И чтобы видели друг друга. И тише вы, черти…
Рекруты падали на четвереньки и, следуя друг за другом, расползались по обе стороны, шурша раздвигаемыми кустами. Денис полз, волоча за ремень ружье, то и дело цепляясь им за кусты и деревья. Сзади его тихо окликнули. Пробиравшийся за ним Степан показал, что хватит уже ползти в сторону, пора ползти вниз. Двигаться на четвереньках вниз по крутому склону весьма неудобное занятие, поэтому Денис опустился на живот и пополз по пластунски. Так гораздо легче было огибать частые стволы деревьев. Правда был риск изодрать новую форму, но, как говорится, на войне как на войне.
К запаху костра и жареного мяса прибавился еще один знакомый, но впервые встреченный в этом мире запавх. Запах табака. Только сейчас Денис подумал о том, что за все, проведенное здесь время, не встретил ни одного курящего, и даже не слышал о курении, сигаретах, папиросах, да и вообще о табаке.
Голоса становились все громче.
- Э-э, нэ замэан олэур? – требовательно проговорил хриплый голос, напоминающий самурайские голоса из японских фильмов.
- Нэ? – явно зевая, вопросом на вопрос ответил ему собеседник, - Анльамыерум.
В ответ хриплый голос разразился такой скороговоркой, что невозможно было разобрать даже отдельные слоги. Ему начали вторить еще несколько голосов.
Денис осторожно раздвинул ветки растущего перед ним кустарника и увидел группу спорящих людей. Они сидели на лужайке, расположившись вокруг костра. Одеты в одинаковые синие мундиры и серые шаровары, заправленные в короткие остроносые сапоги. На головах красные фески с темно-синими хвостиками. Вооружены турки были короткими ружьями, такими, какое Денис видел у Михайлы. Ружья они держали при себе, кто-то держал в руках, кто-то положил на колени. Так же у каждого на перевязи висели ножны с кривой саблей. Все они активно жестикулировали, доказывая что-то стоящему у костра длинному турку. Тот ничего не говорил, лишь снисходительно усмехался, сосредоточив внимание на жарившейся косуле и тыча ее узким ножом.
- Хьаир, - наконец произнес длинный в сторону товарищей и начал подгребать палкой угли, регулируя жар.
В ответ на его реплику, галдеж усилился. Один турок поднялся и направился в сторону зарослей, за которыми притаились рекруты. Кто-то из товарищей что-то крикнул ему.
- Гидьишь денэюшь, - ответил тот, развязывая пояс на шароварах.
Направлялся он в то место, где со склона спускалась тропинка. Еще несколько шагов и турок скрылся за кустами.
- Имдьат! – раздался от туда его крик, и резко оборвался после глухого удара.
Сидевшие у костра замолчали и повернули головы в сторону зарослей. В это мгновение грохнул первый выстрел. Денис увидел, как лицо длинного турка будто бы взорвалось кровавыми ошметками. Выстрелы загрохотали один за другим. Не успевшие ничего понять турки вскакивали и тут же падали, сметенные свинцовым вихрем. Лежавший неподалеку Степан уже выковырял пустую гильзу и досылал новый патрон. Денис опомнился и прильнул к своему ружью, ища цель. Однако увидел на лужайке лишь копошащиеся тела, в окровавленных, изодранных картечью лохмотьях. Рекруты продолжали стрелять, и Денис тоже выстрелил в сторону поляны, ни в кого конкретно не целясь. Пространство перед ним заволокло пороховым дымом.
Выстрелы стихли. Пока перезаряжал, дым развеяло. Тела на лужайке лежали неподвижно. Одна рогатина под вертелом, на который была нанизана косуля, завалилась, и румяная тушка, обугливаясь, шипела на углях.
- Сгорит же, ити его, - крикнул Степан и, проломив кусты, кинулся спасать косулю.
Этот молчаливый детинушка до сих пор ни чем особым не выделялся. Вел себя тихо и незаметно, ни с кем не общаясь, не встревая в споры и разговоры, вечно погруженный в какие-то свои думы. А тут вот вид сгорающего мяса вывел его из равновесия. Перепрыгивая через поваленные тела, он подбежал к кострищу, ухватил за упавший край вертела и, обжегшись, снова уронил его. Схватившись обожженными пальцами за мочку уха, Степан обошел вокруг и, взявшись за другой край вертела, выволок зажаренную тушку из углей на траву. Только после этого парень обратил внимание на валявшиеся вокруг измочаленные картечью тела. Ощущение было такое, будто турок расстреляли из пулемета, причем расстреляли основательно, размолотив плоть до неузнаваемости. Судя по всему, эта картина заставила Степана потерять интерес к аппетитной косуле, и он, побледнев лицои и ухватившись одной рукой за живот, а другой прикрыв рот, побежал обратно в кусты. К месту побоища уже подошел Григорий. Следом шел Тимофей. Из-за деревьев по одному выходили новобранцы. Денис тоже поднялся и вышел на открытое место. Однако приближаться к расстрелянным туркам не спешил. Он слышал, как за кустами выворачивало Степана, и не желал присоединиться к нему.
- Ефимий! Фимка, твою медь! – окликнул старшина отцепляющего от трупа саблю рекрута, - Брось ты енту саблю. Поднимись на ту сторону, схоронись, да смотри, чтобы со стороны хутора кто не появился. Уразумел задачу?
- Все понял, господин старшина Григорий Антипыч, - кивнул Фимка, но ножен с сабелькой не бросил. Побежал вверх по противоположному склону, на ходу одной рукой цепляя на себя перевязь, другой волоча прикладом по траве ружье.
По одному рекруту старшина отправил в дозоры вверх и вниз по дну лога. Нифона с бледным Степаном и с еще одним солдатом Григорий послал за оставленными под присмотром Семена лошадьми и амуницией. Оставшимся троим новобранцам приказал перетаскать тела в заросли и закидать ветками. Тимофей, по собственно ли инициативе, по приказу ли старшины, обыскивал расстрелянных турков, ни чуть не смущаясь их страшным видом. Осмотренные Тимофеем тела солдаты оттаскивали в заросли. Денис остался ломать ветки, для того, чтобы забросать растущую гору трупов.
- Накась вот, - протянул ему турецкую саблю один из солдат, когда приволокли очередной труп, - сабелькой-то ветки рубить сподручнее.
Денис машинально ухватил протянутое оружие и почувствовал на руках нечто липкое. Рукоять сабли была так сильно испачкана в крови, будто ее специально в нее макнули. Глянув на руки удаляющихся за очередным трупом солдат, парень увидел, что они были испачканы кровью не меньше, чем рукоять сабли. Дениса замутило. Сорвав пучок травы, он кое как оттер им ладонь. Новым пучком протер рукоятку сабли. Закончив, принялся с остервенением рубить ветки.
Тем временем старшина с Михайло выволокли из кустов оглушенного турка и принялись его трясти, приводя в сознание. Подпоручик вышел было с ними, но, понаблюдав пару секунд за Тимофеем, сдиравшем окровавленными руками какую-то сумку с изувеченного трупа, в точности повторил недавние действия Степана.
- Ничо, обвыкнется, - проводив взглядом скрывшегося за деревьями подпоручика, проговорил Григорий и пнул лежащего перед ним турка, - очнешься ты, чи не, басурманское отродье?
- Водичкой бы его окатить холодной, - предложил Михайло.
- Где ж ее взять-то водичку, да еще и холодную? – старшина прищурив левый глаз, что-то прогрутил в мозгу, - Дионис! Хватит ужо саблей махать, не то весь лес выкосишь напрочь. Бери вон котел басурманский, да беги н а хутор за водой. Быстро чтоб, токма осторожно. Вражин увидишь – тикай. Коли они тебя тоже узреют – пали из ружья, дабы нас предупредить.
Взяв большой, литров на десять, закопченный котел, Денис брезгливо провел пальцем по жирной внутренней стороне.
- Да не вздумай его мыть, - прикрикнул старшина, заметив действия Дениса, и когда Денис побежал вверх по склону, крикнул закончившим перетаскивать трупы рекрутам, - А ну, ребя, неча рассиживать без дела. Подь сюда. Постерегите энтого басурманина. А мы с Михайло пошарим окрест, може увидим чего.
Поднявшись по склону, Денис увидел Фимку, наблюдающего за дорогой из-за куста боярышника. Показав ему котел, мол, я за водой, пробежал дальше. Знакомый лошадиный череп встретил его пустыми глазницами, цветок одуванчика уже отцвел и, превратившись в пушистый шарик, разлетелся по окрестностям сотней белых парашютиков.
Когда вернулся обратно, старшины не было. Зато, рялом с плененным османом сидел бледный подпоручик. Тимофей, даже не удосужившись отмыть руки от крови, прилаживал над углями тушку косули. Меж деревьями было видно, как оставшиеся двое солдат закидывали ветвями результаты свинцовой мясорубки. Если бы не обильно политая кровью лужайка, то будто бы и не было недавней бойни. Ну, если не обращать внимания на кучу окровавленных трофеев - оружия и амуниции, сложенную Тимофеем.
Денис остановился, не зная, что делать с принесенной водой.
- Лей на харю тому, - кивнул в сторону подпоручика и пленного Тимофей.
- Кому? – Денис не сразу сообразил, кому сейчас нужнее ледяной душ.
- Ить турку, балда, - пояснил солдат и хохотнул, - Нешто ты господина подпоручика освежить собрался.
Денис подумал, что юному офицеру холодный душ был бы как нельзя кстати, но вслух ничего не сказал. Подойдя, с размаху плеснул из котла на турка, заодно обдав брызгами подпоручика. Тот от неожиданности подскочил, а пленный, очнувшись, зафыркал, отплевываясь от попавшей в рот воды, засучил связанными ногами.
- Извините, - сконфуженно произнес Денис, глядя на отряхивающегося подпоручика.
- Имдэат! – вдруг закричал связанный турок и попытался было вскочить, но тут же рухнул обратно, сморщив лоб и жалобно запричитав, - Вай, баш ым аар ыер. Нэасыл баш ым аар ыер.
- Чегой-та ты тут каркаешь, сучонок? – легонько пнул его в бок подошедший Тимофей.
- Погодите, солдат, - вмешался подпоручик, - пленного надо допросить.
- Дык эта, ваш бродь, - удивленно пожал плечами Тимофей, - рази ж он добром по русски заговорит?
- А коли он языка не знает, то от ваших тычков его не выучит, - резонно заметил подпоручик и обратился к турку, смотревшему на них широко открытыми, полными страха глазами, - Вы по русски говорите?
- Анл амыерум, вай , анл амыерум, - слезливо запричитал тот, с надеждой глядя на молодого офицера с добрыми глазами, и пытаясь отползти дальше от нависшего над ним Тимофея.
- Дую спик инглишь? – дернул Дениса за язык неизвестный черт.
Подпоручик с Тимофеем удивленно уставились на него.
- Ес, ес, - затараторил пленный, - инглиш ем ий и деэиль, э-э… литл спик.