Покурим

Одиночество - это когда забываешь как звучит собственный голос.
Одиночество - это когда в ICQ 113 контактов, а написать совершенно некому.
Одиночество - это когда шлёшь сам себе валентинки на 14 февраля.
Одиночество - это когда всё больше пишешь, чем читаешь.
Одиночество - это когда на предложение "покурим", протягиваешь пачку.
Одиночество - это свобода, от которой спрятаться можно только в клетке.

Мне было тогда 17. Закончил школу с золотой медалью, неплохо знал три иностранных языка, играл на фортепиано. Никогда не конфликтовал с одноклассниками, всегда был вежлив с преподавателями - не ребёнок, а мёд в шоколаде. Никогда не пробовал это лакомство, но уверен, что оно настолько приторное, что не способно кому-то по настроящему понравиться. Так и было со мной - никто не хотел конфликтов, но никто и не торопился заводить со мной дружбу. Единственным моим недостатком было курение. Я истреблял в среднем по три пачки в день ещё лет с 14, с чем в конце-концов смирились даже родители.
- Миша, покурим? - вырвал из раздумий голос местного хулигана Аркадия.
- Угощайся, - сказал я протягивая пачку.

Мне было тогда 22. Закончил литературный институт с красным дипломом, вернулся домой. Здесь мои работы были на расхват, не осталось ни одного издания, в котором Миша Н. не засветился. Я мог бы собой гордиться, что и с лёгкостью проделывал. Мне всё меньше хотелось выходить из дома, да и необходимости не было. Писать можно и дома, тем более мне так даже удобнее. Отношений с женщинами мне хотелось всё меньше, вполне хватало и проституток из борделя неподалёку, которые приходили раз в неделю - по договоренности с странноватым улыбчивым Ашотом. Иногда, впрочем, я выходил в магазин, расположенный на первом этаже моего дома. После "продуктового шоппинга" я любил постоять пару минут во дворике и выкурить сигаретку.
- Мишка, сто лет тебя не видел! Как сам, как жизнь? Женился-то уже небось! ? - слегка подзабытый голос бывшего одноклассника вырвал из раздумий. - Вот чёрт, сигареты забыл! Покурим?
- Оставь себе. - сказал я, протягивая пачку явно бедствующему Аркадию.

Мне было тогда 45. Я слегка раздался в боках, периодически стал прикладываться к бутылке, но былого лоска не утратил. Теперь мало кто не знал о Михаиле Н. в нашем городке. Скорее всего таких даже не было. Все премии области, и даже некоторые областные были собраны мной за последние 20 лет. Теперь я мог позволить себе ничего не делать большую часть времени. Чтобы не выпадать из образа "правильного человека", не так давно я обзавёлся супругой. И сейчас это наивное существо 25-ти лет от роду требует, чтобы я бежал в аптеку, потому-что видите ли у неё закончилась вата, а смыть лак мы без неё никак не можем. Я покорно пошёл, да и давненько не приходилось выходить.
- Михаил Фёдорович, привет тебе! Слышал-слышал, высоко теперь поднялся! Так держать, знай наших. - послышался откуда-то сбоку пропитый голос. - Оставь покурить, друг, мои закончились.
Я брезгливо протянул опустившемуся однокашнику пачку и поспешил домой.

Мне тогда было 60. Сам не знаю зачем я пришёл сюда в такой хороший день. Нет бы сидеть дома, смотреть телевизор, да попивать коньяк. Угораздило же, блин, на похороны отправиться. А всё Мария Николаевна из третьего подъезда, "Нет мол у него никого, так хоть мы про покойного пару слов скажем". А что про него говорить-то? Алкоголиком был, ничего хорошего не сделал, работать не хотел. Неправильный человек.
Когда все уехали на поминки ( а попросту нажираться на квартиру покойного ) я наконец подошёл к свежей могилке, положил на неё гвоздики и пачку сигарет.
- Ну что, Аркаша, покурим?
В тот день я впервые со дня смерти мамы плакал по-настоящему.